Моя кровь

      Давным-давно, в те времена, которые не вспомнят и ваши бабушки, существовало громадное царство, названное Варгр. В Варгре жили не только люди: каждый житель царства знал, что ночью ходить по улицам опасно. А все потому, что ночью появлялись пугающие тени, ворующие души. Зачастую люди не видали больше рассветов, угодив в лапы теней.       Не бойтесь, юные слушатели. На самом деле душу тени воровали лишь у самых плохих людей, а еще чаще — у скота. И тенями они тоже не были. Днем они оставались мирными, трудолюбивыми жителями Варгра, работали каждый день, любили свои семьи — детям они рассказывали такие же сказки, как и эта. И звались они на самом деле особым образом. Вампиры.       Однако их все равно не любили. Рассудите сами: разве не нагнала на вас ужас первая часть моего рассказа?       То-то же!       Вампиры никогда не нравились людям. Чего уж там! Разве хоть кому-то понравится человек, который пьет чужую кровь и гуляет лишь под лунным светом? Да, их боялись, и боялись так сильно, что окрестили злодеями! Началась великая охота на вампиров. Никто не хотел, чтобы цветущий Варгр населяли такие пугающие существа.       Около сотни лет люди пытались избавиться от вампиров, но тем все было ни по чем. Природа наградила-наказала вампиров вечной жизнью, из-за чего убить их было слишком сложно для простого, пускай даже и очень сильного человека. От войны же устали все. Тогда один из вампиров, самый смелый из всех, предложил сделку королеве, живущей в те годы.       Королеву звали «Даль» — луна. Вампиры любили луну — а Даль любила вампиров. Она не боялась кровососов, но и не могла пойти вопреки воле мужа, и помогала из тени — того же места, откуда вампиры нападали. Королева Даль много и горько плакала, когда ей говорили о войне. Она никогда не хотела войны.       Королева Даль без страха впустила вампира в замок. Видите ли, юные слушатели, этот вампир был одним из самых сильных и умных. Звали его просто: Хели. И это имя может показаться знакомым самым смекалистым и догадливым! Гелиос — это имя Бога солнца в греческой мифологии. Пускай с Грецией никто из них связан не был, однако история обернулась именно таким причудливым способом. А может, то было и совпадением, как думаете?       И все же! Представляете: столь открытой и доброй была душа Хели, что даже ненавидящий солнце вампир принял это имя. Потому они с королевой Даль и дружили, но никогда не могли сойтись, как не могут сойтись Солнце и Луна.       — Ваше Величество, — сказал вампир королеве. — Прошу вас: мы устали. Положим конец войне.       — Это не в моих силах, — грустно ответила королева. — Я бы сама хотела вам помочь…       Долго думали королева и вампир о том, как можно спасти Варгр от вражды, и придумали лишь к утру следующего дня: вот так долго давалось им это решение.       — Ваше Величество, у вас есть прекрасная юная дочь. За ее судьбу беспокоятся все в Варгре, — сказал вампир Хели. — Позвольте мне и шестерым моим братьям оберегать ее от опасности. Никому не говорите, что мы вампиры! Пусть правда всплывет, когда принцесса вырастет и займет трон. Я и мои братья будем верно служить Ее Высочеству, не давать в обиду и оберегать от опасностей. Мы живем долго — обучим принцессу читать, писать, танцевать и рисовать. Не будет ей в жизни горя! Ведь вампиры ни чуть не хуже людей. Так это поймут и жители Варгра, и будет мир. Все вампиры в королевстве будут подчиняться воле юной принцессы!       — Восхитительная идея!       Королева всплеснула руками. На том и сошлись: семеро вампиров, притворившихся людьми, стали оберегать годовалую дочь королевы. Звали принцессу Суха.       Суха была активной и воинственной с ранних лет. Сколько бы рыцари не пытались обучить ее изящным искусствам, малышка вечно норовила подхватить какую-нибудь корягу и вступить в бой с зарослями крапивы. Ну что за дитя! Во дворце нельзя было так!       Однако столь милой была малютка, что ей все прощали, а рыцари-вампиры вскоре привыкли к бойкости принцессы.       Ах, чуть не забыл!       Семеро вампиров-рыцарей — семеро братьев, ведь каждый вампир был братом другому. Позвольте и про них сказать пару слов, пускай и мои сжатые рамки не способны в полной мере описать этих дивных рыцарей. До чего же горячо играла молодость в бессмертных телах!       Первого вы уже знаете. Хели был старшим, он возглавлял семерку, и, как положено старшему брату, оберегал зачастую непоседливых младших от всяческих бед. Он не боялся ничего! Разве что, за братьев переживал слишком часто, а от принцессы тем более ни на шаг не отходил, как королеве Даль и обещал. Обещание на то и обещание — его нужно сдерживать!       Помогал же в защите ему главным Джаан. Вот кто составлял компанию крохе-принцессе в ее сражениях! В прошлом Джаан скрывался среди королевских войск, и искусство ведения меча было ему далеко не в новинку. Сам Джаан был не хуже строгого, но любящего отца, как для братьев своих, так и для крохи Сухи.       Джаан пришел с кровным братом — Джака. Они были похожи и разнились одновременно. Все-таки, глаза Джаана мерцали желтым, подобно медному доспеху, а Джака мог похвастать лишь зеленым оттенком луговых трав. Джака был столь же непоседлив, как и малютка-Суха — потому общий язык они нашли быстро-быстро.       Был товарищем Джаана и холодный Солон, некогда состоящий в тех же войсках. Говорят, кровь у него была особенная, но я, к сожалению, и припомнить сейчас не смогу, почему. Знайте вот что: юноша он был статный и молчаливый, однако улыбка могла его быть самой теплой, если бы не улыбка Шиона.       Ах, Шион! Он чаще всех грустил о том, что крохе Сухе чужды и неинтересны книги. Начитанный и остроумный, он мечтал однажды станцевать вальс с повзрослевшей принцессой. Танцевал он в тысячи раз лучше братьев, и в миллионы раз изящные любого гостя королевского бала!       Ближе всех Шиону, как одному из младших, был Ноа. Самый юный из семерки, Ноа был потешен, как потешны щенки породистых собак, и робок как мышонок. И даже неокрепшие жесты его говорили о будущей силе.       Был и Джино. Самый добрый из всех на свете живущих людей! Джино помогал всем: и в быту, и в уборке служанкам, и поварихам на кухне. До чего славный был рыцарь! Галантный, как и Хели, но куда более мягкий, понимающий. Его словно свет озарял — такова была натура. Он не брался лидировать, ведь прощал все, от обид до страшных ссор, и всегда был миротворцем, открытым к разговору. Потому они с Хели часто ступали бок о бок. В конце концов, без Джино храбрость их старшего брата могла довести не к самому доброму исходу, ха-ха!       Суха же любила их всех, и каждого по-своему. Чем старше становилась принцесса, тем больше она понимала своих рыцарей. Их дружба была удивительна!       Вы можете спросить: что же удивительного? Дружили и дружили! Но, юные слушатели, не так-то все и просто! Вампиры — что кошки, жили сами по себе, никого не слушали и никому не подчинялись. Хели просто повезло поладить со своими братьями, а братьям — с Хели. Но подчиняться человеку!.. Впервые такое произошло в истории! Любой каприз юной принцессы исполнялся как по щелчку пальца, и отказа Суха себе в жизни не знала. И все-таки капризной принцесса никак не была, да и дара своего не знала. Да даже о том, что рыцари ее — вампиры, было девчушке невдомек, как и договорились вампир Хели и королева Даль.       Вампиров, повторюсь, не любили, и некоторым людям царства было известно о том, что при дворце Варгр служат семеро вампиров. Среди этих знающих единиц нашлись и те, кто мечтал вампиров поработить — например, лучшая подруга Сухи! Вы скажете: «как же так! Суха же любила вампиров!»       Ах, юные слушатели, вовсе нет. Суха их так же ненавидела. Возможно, хорошим решением было не говорить ей изначально, ведь, по секрету говоря, об этом ей не предстояло узнать в этой жизни.       Вернемся к нашей истории! Подругу принцессы звали Хаюн. Хаюн происходила из той же семьи, что и королева Даль, и была Сухе кузиной: будучи почти одногодками, девочки ладили с детства. И пока Суха сохраняла боевой, непоседливый нрав даже в свои четырнадцать, Хаюн оставалась девушкой скромной и тихой, мудрой не по годам. Наверное потому она и смекнула быстрее о том, что галантные рыцари, сопровождающие девочек, — а, вернее сказать, Суху, — на всех балах и приемах, являются вампирами.       Знаете, какая есть на свете поговорка? «В тихом омуте черти водятся» — зарубите себе и это на носу, юные слушатели, ведь что, если не эта мысль, станет моралью моей короткой сказки?       Сколь бы не была стеснительна и внешне пуглива Хаюн, именно ей Небеса послали удивительный дар: в ее силах было то, что не подвластно ни одному человеку!       И вновь прошу меня простить за аннотации, которые позволят вам узнать о вампирах капельку больше. Вы помните мои слова о «бессмертии», и сказаны эти слова были не просто так. Убить вампира, в сути своей, дело невозможное. Даже если отрезать голову, душа его будет продолжать томиться на земле. Пугающе, не так ли? И в других историях вам могут говорить обратное: вампиры боятся осины! Солнца! Вербены! Чеснока! Но все это лишь издержка глубокой неприязни и легких недомоганий, которые любой вампир может при сильном желании и стерпеть.       Зачем же я вам это говорю? Да потому, что Хаюн обладала даром к уничтожению вампиров! В свои пятнадцать ей удалось даже совершить убийство, пускай лишь одно и не без последующих травм. Вампиры ловки и изворотливы, так еще и укус их для человека может стать фатальным. Увы! Хаюн мечтала уничтожить этих грязных тварей, да только могла ли физически простая девушка, едва достигшая совершеннолетия, угнаться за вампиром? То убийство было никак волею судьбы! Ведь, несмотря на полученные в недолгом сражении раны, Хаюн поняла, что сможет и живущих в замке рыцарей «убрать».       Так, тщательно обдумав план, он медленно стал приходить в исполнение.       Много раз она строила тайные козни семерке братьев, да все провально. Рыцари, ужасно занятые охраной принцессы, всегда были начеку, и даже если личность их таинственного преследователя им была неизвестна, они продолжали ловко избегать любых опасностей.       Хаюн злилась. Конечно, она злилась! Ведь если эти твари подчинятся все, как один, воле Сухи, то миру настанет конец! Суха глупа была в глазах немногословной, псевдо-мнительной подруги — если рыцари признаются ей в будущем о том, кем являются, она тут же проникнется любовью ко всем вампиром. Неслыханно! Вампирам верить нельзя — втираются в доверие при дворце, чтобы потом разрушить перепуганный их силой Варгр. Нужно было думать иначе!       И тогда Хаюн приняла решение убить Суху.       Это ведь смешно, скажете вы, милые мои слушатели. Суха находится под охраной вампиров, и Хаюн не удавалось даже до них добраться! Однако спешу напомнить: Хаюн и Суха дружили, так еще и были друг другу родственниками. Приблизиться к лучшей подруге было в разы проще.       Оставалось лишь одно «но» в коварном плане Хаюн: убьет она Суху, а потом что? Семеро вампиров в лучшем случае раздерут ее в клочья! Поникнув, девушка пришла к матери: к сестре королевы по имени Бёль.       Что Даль, что Бёль, были как две капли воды. Вот только если прекрасная, властная и справедливая королева Даль желала мира дипломатией и открытой душой, Бёль всегда была хитра и мудра, как лисица. Оттого и у дочерей их был абсолютно разный нрав. Не зря говорят, что дети — продолжение их родителей!       И мать Хаюн, госпожа Бёль, сказала следующее:       — Дочь моя! Твое горе мне известно — с вампирами безумно тяжело. Но ведь есть у тебя дар, способный при прикосновении к этой Божьей ошибке ее же уничтожить. Возьми серебряный меч твоего отца, и через его сплав пройдет и твоя сила. Ни один вампир при достаточной ловкости не сможет добраться до тебя. А после ступи перед Ее Величеством, моей царственной сестрой Королевой Даль, и скажи, что в комнате Сухи произошла трагедия: братья подрались и свергли Суху, и старший из них, вампир по имени Хели, велел сделать тебя законной принцессой вампиров.       — Да я так обрету контроль над всеми грязными тварями Варгра! — восхитилась Хаюн. В мертвенно-черных глазах ее заблестел азарт, как блестят окровавленные клинки в пылу битвы.       — Клин клином вышибают, — улыбнулась мать. — Ступай, дочь моя.       Ах, и если бы только они знали, что за дверями стоял милый Джино! Вы помните: самый честный и добрый из братьев. Он желал навестить семью Хаюн, чтобы пригласить всех их на королевский ужин в честь дня рождения Сухи, который должен был состояться неделей позже. Как же забилось в груди его сердце! Как же быстро побежал он назад, во дворец, желая поведать братьям об услышанном. Против них готовился заговор!       Не без труда собрал он всех братьев в одной из их дворцовых комнат. Вампирам-рыцарям был отстроен отдельный небольшой особняк, в котором братья временами отдыхали. В другой комнате ее Джино попросил посидеть Суху, приставив к дверям охрану.       — Никого, ни за что не пускайте, прошу вас, добрые сэры! — промолвил он людям в латах. Охранники согласились: в конце концов, это был их долг.       Вернувшись к братьям, Джино быстро, но четко описал услышанное, и это породило сомнения среди вампиров. Всем им была известна Хаюн: девочка милая и послушная, с нравом, достойным бы и титула принцессы, вот только не было в ней той уверенности, что должна быть в наследнике Его и Ее Величества. Она любила рисовать, танцевать, прекрасно пела и играла на нескольких инструментах, а платья на ней всегда лежали прелестно и ровно, — в отличие от мятых от забав одежд принцессы. Часто Хаюн приносила рыцарям подруги-кузины своей маленькие гостинцы из города или из домашней печи, и, отдавая, удалялась прочь как можно быстрее, краснея до самых ушей.       — Да разве может эта малышка представлять нам угрозу? — засомневался Шион, ведь лишь Хаюн разделяла любовь его к эстетике и изяществу. — Быть может, тебе послышалось?       — Даже если услышал ты все верно, — подхватил Джака, любитель дебатов, — не бывает же людей, способных убить вампира.       Тогда в разговор вступил Джаан, рассказавший младшим о недавней смерти их единокровца. В комнате повисла тишина. Джино, свидетель ужасных новостей, отчаянно смотрел на лица братьев. Он видел: ему не верят! И не мог даже обижаться — столь широко было сердце его, что он любую немилость в свою сторону мог просто объяснить и себе, и другим, а потому и в передряги попадал даже чаще, чем остроязычный Джака или любящий лишний раз высказаться Солон.       Спорили они долго, и чаша весов тянулась все ближе к невиновности Хаюн. А все потому что Шион предпочитал выказывать свою точку зрения до последнего, а вместе с Солоном и Ноа, особо проникнувшимися любовью и доверием к Сухе, и вовсе был не остановим!       К счастью, на сторону Джино всегда вставал Хели. Их связь была особой, глубокой: оба были знакомы с детства. Дружба их достойна отдельной истории, юные слушатели, но я не ручусь ее рассказывать: сейчас важнее всем нам узнать, что же ждало вампиров дальше!       Вы можете думать о благом исходе, ведь кровососы и по сей день шагают по земле. Не мне судить ваши догадки.       Вот, что сказал Хели своим спокойным, покровительственным голосом:       — Правда это или нет — не важно, покуда это дошло до наших ушей и Суха в опасности. Нам стоит быть в разы бдительнее и наблюдать за Хаюн. Порой обиженное человеческое сердце может быть более жестоким, чем сердце тысячелетнего вампира. Избегайте серебра в руках малышки: и будет порядок. Наша главная задача — это защита Ее Высочества. Только сохранность Сухи сможет восстановить хрупкий мир в Варгре.       С этой точкой зрения братья согласились. Хели был старше их всех, а ум его был холоден, рассудителен. Джино позволил себе выдохнуть и сразу взял себя в руки: даже если план у них был, его еще предстояло исполнить.       День рождения Сухи приближался, и лишь единожды за неделю заходила к ним Хаюн. Девушка была привычно себе молчалива, и обсуждала с Сухой недавно прочитанную книгу, которую принцесса считала глупой и бессмертно скучной. То был роман, один из популярных в их время, где славный герой спасает принцессу из лап огненного дракона. Уверен, вы тоже читали подобные романы, мои юные слушатели. И также я уверен, что найдутся среди вас и те, кто разделят вместе с Сухой ее недовольное восклицание:       — Да как же! Герой из низов государственных спасает принцессу! А что, если принцесса приручила дракона и сделала его своим другом? Принц тогда еще больший дурак, что дракона убил, ведь лишил принцессу доброго друга!       Хаюн равнодушно улыбнулась. Джино, стоящий за спиной принцессы, насторожился. Не только он узнавал в этом рассказе историю семерки рыцарей: Хели искоса глядел на болтающих девушек, и посланным брату взглядом лишь подтвердил общую их догадку. С замиранием сердца ждали они ответа Хаюн, но та в своей извечной манере ответила, что Суха как всегда права. Принцессе этого было достаточно: девушка пришла в восторг и с той же пылкостью спросила мнение стоящего ближе всех к ней Джино.       — Ваше Высочество, любой роман существует к сожалению лишь таким, какой он есть, — извинился вампир. — Думаю же я, что лучшим исходом было бы согласие всех троих, но в таком случае герой бы прекратил зваться героем, и они бы никогда не сыграли свадьбы с принцессой.       — Да, тут ты прав! — рассмеялась Суха. — Не нужен принцессе такой герой, который решает проблемы убийствами! Ах, ну что же, коль моему народу нравится такая литература, не могу я судить… Как ты и сказал: любой роман существует лишь таким, какой он есть… До чего печально! Хаюн, давай поболтаем о другом, я тебя молю!       Хаюн покинула замок незадолго до ужина. Братья-вампиры вновь собрались вместе, чтобы обсудить услышанное.       К тому моменту Джино начал сомневаться в том, что слышал сам. Скромная Хаюн была все столь же покладиста и мила, как и всегда. На душе вампира скреблись кошки. Беседа их прошла сумбурно и куда хуже, чем в предыдущие разы: впечатленные удивительно спокойным и простым вечером, большинство братьев-вампиров ополчились против Джино и его «выдумок». Стоило Хели стать на защиту, как прежде — и он попал под удар.       К сожалению, милые читатели, именно в этот момент поселилось среди дружной семерки братьев яблоко раздора. Рассорились они кошмарно, и прекратили кричать лишь тогда, когда Шион, выругавшись, хлопнул за собой дверью. Следом ушли Солон, Джака, Джаан, следовавший за младшим кровным братом несмотря на желание закрыть вопросы «по-взрослому», и Ноа, совсем растерявшийся от произошедшего. Братья никогда так сильно не ссорились, и, о милые читатели, слова, сказанные ими в тот вечер, вовсе не для ваших ушей! Просто знайте: ссорясь, вампиры, что кошки, кричат, шипят и царапаются, да так, что сердце остается разодранным в клочья.       Хели и Джино покинули зал последними, и вместе братья направились охранять покои принцессы, как было и всегда. Остальные, кто не защищал двери комнаты спящей Сухи, разбрелись по дворцу, скрываясь в тенях: лишь алым горели глаза, как порой светятся радужки летучих мышей в кромешной тьме. Юные слушатели, скажу я вам, вампиры умели скрываться! А потому даже Джино и Хели, стоящие у двери, укрылись во мгле полу-освещенного коридора, а беседа их была тиха, как тих шелест травы в звездную, спокойную ночь.       У Джино болела голова, у Хели — плечо, задетое, кажется, Солоном во время их перепалки. Старший брат знал, что Солону позже станет стыдно, но извинений он никогда не услышит.       Джино не знал, стоит ли ему говорить что-либо. Он был виноват во всем. Впервые за многие годы семеро братьев рассорились, и даже Хели, столь авторитетный в глазах младших, теперь был не важнее попрошайки у городских ворот или крысы из трущоб. Поэтому Джино, молча и смущенно, подошел к старшему брату и, ничего не говоря, принялся залечивать его раны. Видите ли, у Джино, под стать его доброму, мягкому и миролюбивому нраву, нашлись и особые способности к врачеванию. Вампирам как таковым лечение требовалось редко, ведь любая рана затягивалась быстрее, чем проходила ночь, однако способности Джино значительно скоращали этот процесс. Хели, до этого момента напряженный, точно под лезвием меча стоявший, выдохнул и улыбнулся младшему брату.       — Джино, я не хочу оспаривать того, что ты видел или слышал, — успокаивающе произнес он. — Я доверяю тебе. А потому и прошу, чтобы именно ты был рядом с Хаюн с момента, когда она ступит во дворец. Остальные будут рядом с Сухой — не позволяй им оставаться наедине. Будь бдителен. Сколько бы мы ни ссорились, все мы понимаем — сохранность Сухи для нас важнее всего, никак иначе.       — Спасибо, — расплылся в благодарной, клыкастой улыбке Джино. Из них семерых именно его улыбка меньше всего напоминала хищный оскал. Он был рад, что старший брат встал на его сторону.       Милые мои слушатели! Наверняка вам не терпится узнать, что было дальше? Как же произошел хороший конец для братьев и принцессы, что же стало с таинственной злодейкой Хаюн?       В наши дни вампиров ненавидят до сих пор. Должное стоит отдать плутовке Хаюн: у этой истории не было хорошего конца. Ах, да будь я хоть каплю более жестоким, описал бы в красках все, что произошло в тот самый день рождения, который ныне зовется «Кровавым», и не только потому что небо украсила кровавая луна в честь праздника принцессы!       А потому что кровавая луна была той причиной, по которой разбушевались животные внутри вампиров.       Эти твари с самого утра чувствовали себя неважно. Голод преследовал, как преследует свою добычу брызжущий слюной охотничий пёс. День начался с раннего утра, и всех братьев одолевало нехорошее чувство неизбежного. Ноа, младший из них, даже расплакался, когда нашел редкую минуту уединения! До чего же бедное дитя…       Голод крутил желудок, вызывал головную боль, клыки болели и жглись не хуже раскаленной печи. Боль невыносимая: значит, необходимо было испить кровь, но времени не было. Семеро братьев, сдержанные, собранные и вместе с тем оголенные в своем напряжении следили за происходящем на большом дворцовом гулянии. Прибыли гости со всего Варгра и даже из соседних королевств: до того была любимая принцесса Суха! Сегодня девушка была одета в настоящее взрослое платье, глаза ее, и без того красноватые, поддернуты розовыми тенями, а губы блестели, точно спелые вишни. Заливистый, мелодичный смех принцессы заставлял сердца кавалеров замирать, а прищур игривых глаз действовал лучше любых любовных чар.       Никто не смел подобраться к взрослеющей принцессе, наконец-то готовой стать взрослой дамой. Не пройдет и пары лет, прежде чем сыграет она свадьбу с прекрасным принцем, а после и займет престол. Хрупкие, не знающие труда девичьи руки будут решать судьбу всего королевства! Любой в зале мог представить корону поверх блестящих каштановых волос. Обворожительная, уверенная и прекрасная — при Сухе Варгр мог расцвести, как не цвел никогда!       Да все это выдумки лишь были, маленькие слушатели.       В самый страшный момент вечера Суха произносила речь. Я не из тех, кто привык оттягивать интриги, однако содержание ее вы можете найти весьма занимательным. Услышьте же, что сказала своим громким, высоким голосом принцесса Суха, покровительница людей и, как сама того не знала, вампиров:       — Уважаемые гости! Ваши лица так прекрасны в этой радости, словно сияющие на небе звезды. Моя мечта — это то, чтобы они так выглядели всегда. Солнце — вот сила нашего царства. Когда счастье наполняет людские сердца, вы становитесь невозможно красивы! Красота! Красота — это свет души, дорогие гости, и никак иначе. Моя юность приходит к своему апогею, и, как мы знаем, люди не столь вечны, ведь вечность — удел грязных тварей, населяющих Варгр. Как только мой Царственный отец и моя Царственная матушка позволят мне занять престол, первым делом я издам указ, который избавит нас от этих грязных тварей! Прошу, давайте поднимем бокалы за процветание и изящность дивного Варгра, и за то, чтобы свет в нем никогда не кончался!       Толпа ликовала, и лишь Королева Даль, помрачнев, сдержанно улыбнулась. Реакции семи рыцарей не видел никто, за исключением вежливой улыбки Хели. Одна только Королева знала, сколько боли принесли ему слова дочери.       Суха ненавидела вампиров не меньше, чем Хаюн. И будь Хаюн менее озлобленной, пожалела бы о своем плане.       Было слишком поздно.       В традициях Варгра была одна маленькая деталь: в час, отведенный на отдых в длящимся всю ночь праздновании, принцесса могла отправиться к себе в покои, позвав за собой несколько близких подруг. Позвала Суха лишь Хаюн и та, смущенная от количества направленных к ней взглядов, кивнула. Семеро рыцарей напряглись и, незаметно мелькнув следом, направились за беспечно болтающими подругами.       Джино ухватил Хели за широкий рукав праздничного сюрко, украшенного золотыми брошками. Рыцари редко носили столь дорогие костюмы, однако именно сегодня был необходимый момент: к полуночи принцесса должна узнать тайну личностей ее приближенных слуг-стражей, а вместе с тем возыметь волю повиливания всеми вампирами царства. Королева Даль, находчивая и остроумная, легко доказала портным, почему семеро братьев должны носить бархатистые одеяния, украшенные драгоценностями, не называя истинных причин.       Именно из-за королевы Даль Джино остановил единственного из их семерки, кто остался на его стороне. Скрепя сердцем он попросил:       — Хели, прошу, отправься к Ее Величеству и сообщи о неладном. Боюсь, даже если мы вмешаемся, может стать слишком поздно.       Хели колебался и, убедившись, что подруги в комнату еще не зашли, задержавшись у окна на алую луну, кивнул и отправился в покои Королевы Даль. Джино тяжело вздохнул. Он поймал на себе тяжелые взгляды пятерых братьев, которые так и кричали: это же был твой план! А ты еще его и меняешь?! Благо, в темноте не было видно, как замерцали глаза вампира.       А голод все рос. Юные мои слушатели, голод вампира — это не шутки! Видите ли, вампиры ближе к животным, чем мы с вами, и стоит им испытать голод столь сильный, как в ту злосчастную ночь, как они теряют над собой всякий контроль. Поэтому, когда Суха желала открыть окно и порезала палец об оконную раму без неловкой усмешки, произошло неизбежное.       Алые глаза засияли в темноте, и обе девушки почувствовали на себе эти тяжелые, изголодавшиеся взгляды хищников. Хаюн вскрикнула, Суха же, весьма смелая по природе своей, прикрыла подругу рукой. Принцесса воскликнула без колебаний:       — Хели! Джаан, Солон! — победоносно позвала Суха. Эти трое были самыми сильными из братьев — на них всегда можно было положиться. Бедняжка не знала, что двое из них думали лишь о том, как впиться в шею Ее Высочества. — Помогите, здесь вампиры! Что же это такое!.. Ноа! Шион, Джака… Джино! Кто-нибудь!       И даже храбрая принцесса закричала, когда из темноты выскользнули названные ей рыцари, ее друзья и опора, ринувшиеся к девушкам, как стая волков. Хаюн проглотила страх и, нырнув рукой под обвитый мехом плащ, обнажила отцовский короткий клинок.       Как правило вампиры, нападающие стаей, работают словно единый живой организм; однако обезумевшие от голода под влиянием Кровавой луны, братья даже не могли осознать момента, когда в них врезалось серебряное орудие. Сила Хаюн, пробежавшаяся по сплаву, наносила тяжелые, незаживающие раны, и вампиры, шипя и мерцая алыми глазами, отступили слегка назад, не отходя далеко от девушек. Суха тяжело, напугано дышала за спиной подруги и не могла поверить в то, что видит. Ее чудесные, добрые и хорошие стражники оказались… вампирами. Они желали ее смерти. В глазах принцессы скопились горькие слезы от предательства.       — Успокойтесь сейчас же! — надломленным голосом закричала Суха. Ее сердце бешено билось в груди, и уже совсем не от страха: от обиды, жгучей и болезненной. — Что вы делаете?! Остановитесь!       Братья замерли, оцепенев от приказа, которого не смели ослушаться. Суха была принцессой вампиров; их долгом было слушаться и подчиняться. Хаюн громко хохотнула и, долго не думая, пронзила стоящего ближе всех к ней Солона коротким клинком в сердце.       Вампир упал замертво.       — Хаюн!       Как я говорил раньше, мои юные слушатели, я не хочу описывать происходящее подробно, и изложу все коротко и ясно.       Суха была в ужасе и, пытаясь остановить подругу, напоролась на ее меч. Джино, тот, кто мог лечить раны братьев, с ужасом понял, что его чары не подвластны способностям Хаюн, которая, одержимая жаждой чужой крови не меньше, расправлялась с ними один за другим. Вампиры не смели шелохнуться: принцесса не приказывала им двигаться. Принцесса обрекла их на собственную смерть.       Суха билась, подобно птице в клетке, и Хаюн, выходя из себя, попыталась напасть и на подругу. Ее атаку остановил Хели: он отбросил принцессу прочь, и клинок Хаюн точечно разрезал грудную клетку вампира. Джино бросился к другу, совсем не обращая внимания на Суху, и услышал крик Королевы Даль, спешно прибежавшей на зов Хели.       Развернувшаяся картина заставила оцепенеть даже стойкую Королеву. Ее Величество остановилась лишь на мгновение, чего было достаточно, чтобы Хаюн с такой же жестокостью расправилась с дочерью Королевы Даль.       Пол был сплошь покрыт кровью. Королева, все конечности которой дрожали, закричала, зовя стражу на помощь. Джино, единственный, кто не был тронут орудием Хаюн и держащий на руках бездыханное тело старшего брата, успел лишь вскочить на ноги, когда оружие коснулось груди Ее Величества.       Они все были мертвы. В воздухе стоял омерзительный, сладкий запах смерти, смешанный с запахом соли от пролитых слез. Джино, чье хрупкое сердце едва выдерживало природу своего хозяина, выхватил их рук покойного Хели его меч, подаренный Ее Величеством, и сам вступил в схватку с кровожадной Хаюн, желающей власти. Джино был обманчиво худ и щепетилен: едва ли ростом он был выше своей противницы, убийцы его братьев и всех его близких! Однако ненависть в нем заиграла столь сильно, что даже будучи тяжело раненным он продолжал сражаться, пока не стали доноситься крики стражи из зала. Они собирались двигаться сюда, и Хаюн, почуяв угрозу, последний раз ударила вампира клинком, прежде чем скрыться.       Кровь билась в ушах, отнимая слух; за размытой пеленой от слез Джино почти ничего не видел, но чувствовал дыхание Королевы Даль. Повинуясь инстинктам, последний выживший из семерых братьев, смертельно раненный, упал перед едва дышавшей Королевой и, используя чудесные чары свои, излечил раны Ее Величества. На это ушли последние силы вампира. Когда Королева очнулась, он печально, но уверенно произнес:       — Ваше Величество… Суха мертва, но мертвы и все мы. Убиты мы были несправедливой смертью — значит, наша история еще не закончена. Прошу вас, позвольте дерзость и наглость этому вампиру — дайте укусить вас, и, когда пройдет много лет, найдите нас снова. Ваша дочь, милая Суха, вернется к жизни однажды — вернемся и мы, я обещаю. Клянусь — в будущем все будет иначе, но без вас это будет невозможно. Принцесса сможет повелевать вампирами, и будет мир, о котором вы так мечтали. Все не закончилось… Лишь найдите нас семерых и принцессу, соберите вместе, и позвольте дать Ее Высочеству нашу следующую клятву: каждый вампир будет подчиняться воле Принцессы.       Королева Даль, утерев слезы пурпурным рукавом, согласилась.       Последнее, что сделал Джино перед своей смертью — обратил Ее Величество в вампира.       Так оборвалась история о принцессе и семи стражах. Хаюн бежала — до сих пор никто не знает, какая судьба ждала ее, и жива ли она до сих пор. Ох, юные слушатели, мое мнение таково — таких плутовок, как Хаюн, до чертиков сложно убить! Можете в ней не сомневаться — придет день, и она снова выйдет в свет, снова попытавшись захватить власть над миром. Королева Даль продолжила жить, и живет до сих пор. Слышали ли вы о загадочной женщине из… Впрочем, для этого мы еще найдем время, ха-ха!       А замок сгорел. Поймите, каждый, кто эту сказку рассказывал, имел свои идеи насчет того, каким образом это произошло. К сожалению, даже я не могу поручиться как достоверный источник, а потому и обманывать вас не собираюсь. Знайте же: сначала сгорел замок, потом весь Варгр. Выжили только вампиры, заполучившие мнимую свободу в забытом людьми, почти полностью разрушенном городе. После Варгр кочевал с места на место много, много лет…       …Наверняка я вас утомил. Не серчайте! Однажды я расскажу вам продолжение, куда более захватывающее, чем глупая сказка.       А пока желаю вам доброй ночи, милые мои юные слушатели.

Сладких снов.