Поднося вино (将进酒)

Кустарник зашуршал над их головами, сминаемый сапогом. Собака, учуяв что-то, запыхтела, раскидывая носом листья, и принялась копать. Грязь полетела на шею Шэнь Цзечуаня, но он не шевельнулся: как сидел, так и замер. Сяо Чие приходилось всё хуже, он совершенно не мог расслабиться: как ни шевельнись, некуда сбежать от тяжести, прижавшей его к земле от прикосновения кожи к коже. Словно на нём не мужчина сидит, а плотный сгусток обволакивающего, мокрого тумана, липнущего к телу. Опасность, раздражение, возбуждение, — где уж там было успокоить гордо вставшее мужское естество! И даже ледяной ливень, как назло, кончился, только редкие капли летели с веток. Но были и хорошие новости: сила начала понемногу возвращаться в онемевшее тело, дрогнули пальцы… Неизвестный потоптался по краю оврага и постепенно его шаги затихли вдали, но Шэнь Цзечуань не расслабился, — его-то положение лучше не стало, не одна угроза, так другая. Сяо Чие отлично это понимал, потому смотрел ему прямо в глаза. Стоит отвести взгляд, и этот Шэнь чего доброго подумает, что он смутился. — Слишком ты на меня давишь, — вот, отшутиться, лучший выбор! Шэнь Цзечуань промолчал. Сяо Чие впервые по-настоящему осознал, что значит поговорка: "Сел верхом на тигра, — трудно будет слезть”. И отвернуться нельзя и голову не поднять, — ещё подумает, что ему невтерпëж. А ведь всë случайно вышло, он готов был поклясться: близость, запах крови, касание… и готово дело, звериное начало победило. Он почувствовал как Шэнь Цзечуань соскользнул с него, и выдохнул с облегчением… но в то же мгновение ворот натянулся, впившись в шею, неожиданно сильные руки подняли его… и швырнули в ручей. Сяо Чие не собирался падать один, — в полëте он схватил Шэнь Цзечуаня за запястья, зацепился ногой за его лодыжку, и утянул в воду. Не дав противнику опомниться, он подмял его под себя, прижал руки ко дну, мешая подняться. — Ну вот, а так сладко обнимались, — он навалился на Шэнь Цзечуаня всем весом. — Что же ты теперь в драку лезешь? Нехорошо! Шэнь Цзечуань лежал, расслабив руки, волосы его разметались в воде. Он усмехнулся, слегка задрав подбородок, чтоб легче дышалось. — Нехорошо принуждать других… к близости. — Я. Не. Собирался, — с нажимом проговорил Сяо Чие, чеканя каждое слово. Шэнь Цзечуань в ответ поднял колено, вжимаясь. Глянул многозначительно. Сяо Чие понуро опустил голову… и яростно встряхнулся, как собака, — брызги так и полетели с волос. Не дожидаясь возмущений, он схватил Шэнь Цзечуаня за шею и принялся оттирать с белой кожи грязь, — не успокоился, пока не стëр всë окончательно, — затем поправил ворот и затянул потуже. — Дождливые ночи холодны. Ты уж береги себя. С этими словами он слез с Шэнь Цзечуаня, сунул голову в ручей, и не выныривал, пока не успокоился окончательно. Наконец, охладившись, он подобрал меч и встал. — Рассвет скоро. Идëм. *** Занимался рассвет, а принц как в воду канул, и чем быстрее светлело небо, тем сильнее беспокоился Цзи Лэй. Цяо Тянья осмотрел очередного мëртвого гвардейца. Ничего. — Люди Второго княжича Сяо… — задумчиво сказал он, сидя на корточках. — В столице он всë время был на виду. Когда успел сделать из них бесстрашных воинов? — Мы должны его найти, — Цзи Лэй повернулся в сторону города. — Восемь дивизионов уже должны стоять на всех воротах в Цюйду. Нужно действовать разумно. Глядя, как он сжимает клинок, Цяо Тянья подумал, что у командира есть иная причина волноваться. Что-то кроме Второго княжича и пропавшего принца Чу. — Сяо Чие нам, конечно, важен, — спокойно начал Цяо Тянья. — Но ещë, — в лесу полно наëмных убийц. Вы знаете, кто это и чьи, Ваше Превосходительство? — Клан Сяо многим перешëл дорогу. Кто-то просто хочет половить рыбку в мутной воде. — Цзи Лэй резко обернулся. — Мне-то откуда знать? Цяо Тянья развëл руками. — Ваше Превосходительство, раз мы не можем найти Второго княжича, значит он приехал сюда подготовленным. А раз он приехал подготовленным и всю ночь водит нас кругами, значит это мы попали в его ловушку. Цзи Лэй нахмурился. — Попали в его ловушку? — Думается мне, он тянет время. — Цяо Тянья встал, глядя вдаль, на волнующиеся под ветром луга. — Ждëт подкрепления. — Лес окружëн, никакого движения не было. Какое ещë подкрепление? Где? Цяо Тянья не ответил. Ему-то откуда знать? *** Столица спала. Си Гуань беспрепятственно въехал в городские ворота, но подозрения его не покидали. — Ничего странного не происходило? — спросил он своего заместителя, как раз подошего взять лошадь под уздцы. — Нет, в столице всё спокойно, — ответил тот. — Собирай людей, — велел Си Гуань, доставая клинок. — Всем, кроме тех, кто в карауле у ворот, защищать дворец! С этими словами он пришпорил лошадь и во весь опор поскакал ко дворцовым воротам. Вдовствующая императрица, конечно, не отпустила его родных. Увидеться с ними ему тоже не позволят. Всë, что он мог, — защитить Вдовствующую императрицу. Ценой жизни, если понадобится. *** Не теряя времени, заместитель отправился в штаб, однако, дорогу его отряду неожиданно преградила толпа пьяных гвардейцев. Воины Восьми дивизионов всегда свысока посматривали на императорское войско, поэтому он, не спешиваясь принялся хлестать пьяниц плетью. — Прочь! Прочь! Старшина гвардейцев, щеголявший сабельным шрамом на лице, получив кнутом, вдруг yхмыльнулся и упал прямо под копыта. — Мы же оба императору служим! У меня и звание повыше твоего будет! Чего ж ты меня бьёшь? Какое право имеешь?! — Служит он! — выплюнул заместитель. — Дармоеды чёртовы! Пошли прочь! У нас важное дело! Гвардеец вдруг легко, одним движением, вскочил на ноги. Ухмылка его походила теперь на оскал. — Важное дело, говоришь? Ну, сейчас императорское войско тебе дело поважнее найдёт. Не успел он договорить, как гвардейцы, только что шатавшиеся от пьянки, как один вытащили мечи. Заместитель натянул было поводья, но поздно, — солдаты, следовавшие за ним, сложились с перерезанными глотками. — Бунт! — заорал заместитель. — Восемь дивизионов… Он не договорил. Кровь веером хлестнула на землю, и безголовое тело медленно сверзилось с лошади. Гвардеец пнул откатившуюся голову, вытер клинок о халат трупа. — Отдыхай, — сказал он совершенно трезвым голосом. — Власть сменилась. Теперь очередь гвардии вам на головы срать. Горизонт светлел. Над столицей всходило солнце. *** Цяо Тянья залпом допил воду и не глядя швырнул мех шедшему позади. — Ищите дальше. Но стоило ему сделать пару шагов, как что-то щëлкнуло в голове. Он резко оглянулся, вцепился в стражника взглядом . Все головы ломают: где же принц Чу? Сбежать из леса он не мог, так почему его никак не найдут? Может, потому что они всю ночь искали принца, а надо было… своего брата! — Всем построиться! — крикнул он. — Предъявить бирки! Сверить с табелем дежурства! Один за другим стражники побросали именные таблички на блюдо и выстроились, чтоб судья, обладавший идеальной памятью, смог сверить имя с лицом. — Бирки, — потребовал он, дойдя до конца шеренги, и внимательно вглядываясь в черты последних стражников. — Именные таблички давайте сюда! Один из стражников бросил бирку на блюдо, второго же, жавшегося к нему, начала вдруг бить дрожь. Он низко опустил голову, избегая смотреть на Цяо Тянья. Тот как-будто не заметил, поставил гистью галочку в тетради. — Отряд? — Отряд Церемониальных мечей, — ответил Чэнь Ян, который и был стражником, положившим бирку. — Что-то я тебя раньше не видел. Новенький? Стоявший рядом с ним Ли Цзяньхэн дрожал так сильно, что понятно было, — это конец. Но всё же, Чэнь Ян решил играть роль до конца. — Впервые встретились, — повидались, второй раз встретились — побратались. Будете часто меня видеть, запомните. — Бирку, — потребовал Цяо Тянья, наставив кисть на Ли Цзяньхэна. Пальцы у Ли Цзяньхэна так дрожали, что он никак не мог снять именную табличку. Цяо Тянья улыбнулся и протянул руку, чтоб помочь ему. Чэнь Ян напрягся, заметив движение… а вот Ли Цзяньхэн не стерпел. — Пощадите! — крикнул он, сжавшись в комок и закрыв голову руками. — Да чтоб те… Резкий свист заглушил вдруг все звуки, из леса вырвался чёрный скакун с белым “платочком” на могучей груди. И тут же кречет отозвался к небес, кружа над лагерем. Хуа Сициань услышал топот копыт, и, обернувшись, увидел всадников, несущихся через луг. — Восемь дивизионов? — сурово спросил он. Но у всадников не было ни знамён ни опознавательных знаков. Только Чэнь Янь понял, кто они. Понял, что время пришло. Он подхватил принца Чу под локоть и зычно крикнул: — Назад! Его Высочество наследный принц под защитой императорского войска! Каждый, кто схватится за меч, будет казнён! Хуа Сициань подошёл ближе, глазам своим не веря. — Принц Чу в заложниках у предателей! — крикнул он. — Чего вы ждёте?! Ли Цзяньхэну некуда было бежать. Он взвизгнул, увидев, что его собираются схватить… но вдруг нож, метко пущенный из-за дерева, вонзился в землю у его ног. Сяо Чие спрыгнул с коня, и бросил именную табличку на блюдо. — Подкрепление прибыло. Кто хочет сразиться? Есть тут смельчаки? — Дерьмо собачье! — заорал Цзи Лэй, только что прибывший в лагерь. — Какие-то жалкие гвардейцы… Сяо Чие погладил кречета, спикировавшего к нему на плечо. — Иди сюда, старина Цзи, если кишка не тонка. Цзи Лэй вновь пригляделся к всадникам. Да, впереди скакали гвардейцы, но за ними тянулись и тянулись колонны… под знаменем Цидуна. И вела их сама Ци Чжуинь. Хуа Сициань отступил на подгибающихся ногах, вцепился в Пань Жугуя. — Но письмо в Цидун было перехвачено! Как они могли тайком… — прохрипел он. — А мы избавили господ стражников от необходимости читать все письма, отправленные из Цюйду. Зачем им лишние хлопоты? — Сяо Чие убрал меч. — Но Вдовствующая императрица… — пробормотал Хуа Сициань, оседая на землю. — Вдовствующая императрица уже немолода. Заботясь о своем здоровье, передала все дела, касающиеся защиты столицы, императорской гвардии. Сяо Чие поднял Ли Цзяньхэна на ноги. — Ваше Высочество всю ночь в бегах, тяжко вам пришлось, — сказал он сочувственно, словно сам эти часы спокойно проспал. Подъехала Ци Чжуинь, спешилась, и встала на колено, кланяясь Ли Цзяньхэну. — Не извольте тревожиться, Ваше Высочество. Двести тысяч воинов в вашем распоряжении. Эта подданная, Ци Чжуинь, позаботиться о вашей безопасности! Ли Цзяньхэн наградил её пустым, как у лунатика, взглядом, медленно повернулся налево, направо... Цяо Тянья первым понял, куда дует ветер, и встал на колени. Следуя его примеру, стражники все как один побросали мечи и тоже попадали на землю. — Я… — Ли Цзяньхэн сжал кулаки, словно хватаясь за невидимую соломинку. Он едва не рыдал от облегчения, слёзы так и катились по его щекам. — Я… как наследный принц… всех, всех вас щедро награжу!