Поднося вино (将进酒)

Порыв ветра пригнул траву, взметнул пламя костра, и, словно по команде, сталь с лязгом ударила в сталь, воины сцепились друг с другом. Весь лагерь погрузился в хаос: Хай Лянъи поднялся с земли и с неожиданной прытью бросился на Пань Жугуя. — Скопец! Предатель! Прочь от моего повелителя! Ли Цзяньхэн в ужасе вцепился в конскую шею и зажмурился, не в силах смотреть на сражение. — Цеань! Спаси меня, Цеань! Сяо Чие мощным ударом ноги отбросил Цзи Лэя. Какой-то стражник попытался подкрасться сзади, и напоролся на клинок, — Сяо Чие ударил, не обернувшись. Его окатило тёплой кровью, но он даже не поморщился, — вытащил меч из трупа, чтоб через два шага вонзить в бойца Восьми дивизионов. Чэнь Ян тем временем запрыгнул в седло, и, отодрав Ли Цзяньхэна от конской шеи, свистнул, что есть мочи. — За мной! — крикнул он телохранителям принца Чу. — Прорываемся на восток! — Остановить… — начал Цзи Лэй, но его прервал свист клинка. Он едва успел подставить меч, — Сяо Чие навалился на него всем весом, так, что руки онемели. Цзи Лэй охнул, пошатнулся… Проклятый Сяо! — Дурачком прикидывался, а сам козни строил? — Цзи Лэй расставил ноги, чтоб не упасть, и поднял клинок. — Я тебя недооценил! Его удар был как порыв ветра, но Сяо Чие увернулся, ударил справа наискосок, и брызги крови разлетелись веером. Зазвенела сталь, — его клинок вновь встретился с клинком Цзи Лэя. Лан Тао Сюэ Цзинь, вырвался из тьмы, на скаку снеся стол. Скатерть зацепилась за сбрую, полетела за ним сквозь огонь и дальше, на лету поджигая палатки и сухую траву. Стоило жеребцу поравняться с хозяином, как Сяо Чие взлетел в седло, и, проносясь мимо принца Чу, плашмя хлопнул мечом по крупу его лошади. — Вперёд! — Защищать Его Величество! — Сюэ Сючжо тем временем пытался оттащить Хай Лянъи от его врага. — Господин Хай! Позвольте нам защитить Его Величество! Император Сяньдэ задыхался, ловя воздух бледными губами. Сюэ Сючжо присел, закинул его на плечо, и поспешил за остальными чиновниками. Си Гуань хотел было броситься в погоню, но Хуа Сициань остановил его. — Судьба Его Величества решена, нет смысла его убивать. — Он указал на Ли Цзяньхэна. — Но принц Чу должен умереть сегодня! Если он сбежит, нас объявят предателями! Цзи Лэй, собери стражников и объединись с Туаньчэнским гарнизоном, окружите лес. Вы должны убить принца Чу! Си Гуань, скачи в столицу, немедленно! Пусть Восемь дивизионов защищают Цюйду! Он выдохнул, успокаиваясь. — В наших руках наследник, над нами — Вдовствующая императрица. Пока в Цюйду порядок, даже Ци Чжуинь ничего не сможет сделать по смерти принца Чу! А с кланом Сяо мы уж как-нибудь потом разберёмся! *** Сяо Чие весь пропитался запахом крови. Губы сжаты, клинок разит направо и налево, снося голову каждому, кто посмеет сунуться, не важно, друг или враг. Тошнота подкатила к горлу Ли Цзяньхэна, и он зажал рот рукой, не осмеливаясь поддаваться. Оставшиеся сорок человек, прикрывавшие их по бокам, были людьми Сяо, позади, наступали на пятки стражники. Стоило въехать под покров леса, как Сяо Чие скомандовал вдруг: — Рассыпались! Сорок гвардейцев сорвали форменные халаты и остались в охотничьих костюмах, таких же, как у Ли Цзяньхэна. Не сбавляя хода отряд рассредоточился, и всадники исчезли, — благодаря тучам, закрывшим луну, не понять было, кто из них принц Чу, не разглядеть издалека. Цзи Лэй остановил коня на опушке, и зло сплюнул. — Окружить лес! Всё тут переройте! Второго княжича в одиночку не трогать, атакуйте только вместе! Разом со всех сторон! *** Они остались втроём. Ветки хлестали Ли Цзяньхэна по лицу, он поднял руку, пытаясь защититься, но тут Сяо Чие швырнул его на землю, в сторону Чэнь Яна. — Слезай! Ли Цзяньхэн покатился по земле, собирая грязь и ветки. — Цеань… — позвал он дрожашим голосом. — Цеань… что теперь? — Прошу, Ваше Высочество, следуйте за мной. — Чэнь Ян помог ему подняться. — Теперь опасно ехать верхом. Стражники умело окружают и убивают добычу, всадники привлекут их внимание. — Я не пойду! — Ли Цзяньхэн вырвался из его рук. — Цеань, только ты можешь меня защитить! — Дай ему по башке и утащи, — велел Сяо Чие. Не дожидаясь ответа, он развернул коня, и помчался в лесную чащу. *** Вспышка молнии расколола небо, озарив на мгновение ночь, и тени заметались в чаще. Лес полнится стуком копыт и лязгом мечей, но человеческих голосов не слышно было. Порыв ветра принëс с собой запах надвигающейся грозы. Сяо Чие не знал, сколько уже скачет; постепенно Лан Тао Сюэ Цзинь перешëл на шаг, а затем и вовсе остановился. Чаща молчала вокруг, но вот капли забарабанили по листьям, и тьма зашевелилась, наползая на Сяо Чие. Это стражники в тëмных одеждах наступали, раскинувшись сетью. Молча. Бесшумно. Клинок стражника рассëк водяные капли и ударил Сяо Чие в шею, едва не задев ухо, — в последнее мгновение тот успел отклониться. Рукоять меча врезалась в чужое лезвие. Удар, — и Ланли вернулся в ножны. Нападавшего отшвырнуло в грязь, меч его со звоном треснул и раскололся, но стражники не отступили, бросились со всех сторон. Сяо Чие оперся ладонью о лошадиную спину, и взвился в воздух. Вновь освобождённый клинок описал широкую дугу, вспарывая плоть. Кровь брызнула, орошая лицо, враги повалились в грязь. Он приземлился на конскую спину, но не сел в седло, а так и остался на корточках, наполовину задвинув меч обратно в ножны, напряг слух. Перестук капель. Тяжëлое дыхание. Больше ничего не слышно было во тьме. Даже раненые не издавали ни звука. Значит, — окружëн. Тот, кто первым не вытерпит — проиграл. *** Сяо Чие выжидал. И в этот миг Цяо Тянья, скрывавшийся в темноте, понял, что значит лицом к лицу столкнуться с волком-одиночкой. Чем опаснее вокруг, тем хладнокровнее Второй княжич, словно ему некуда спешить. А чем он хладнокровнее, тем непредсказуемей. И уже показал клыки. Цяо Тянья редко чувствовал себя неуютно, но приказ не убивать княжича Сяо его раздражал. Поймать такого хищника в ловушку и скрутить труднее, чем убить. Если не выйдет схватить с первого раза, — все они тут и полягут. Судья зажмурился на мгновение… и выхватил меч. В следующий миг он молнией мелькнул между рядами стражников и ударил Сяо Чие в спину. Тот успел подставить клинок и обернулся чтобы ответно ударить в живот, но стражники накинулись на него с трёх сторон. Он вскинул руку, защищаясь, однако кто-то, заметив, что враг открылся, ударил слева. Сяо Чие отбил лезвие локтем, и меч, отскочив, ударил хозяина в лицо так, что тот повалился наземь. Но Цяо Тянья не отставал. За стеной дождя не слышно было голосов, лишь лязг мечей. Струи омыли окровавленное лицо Сяо Чие, черты его сделались яростнее. Ум его как-будто обрёл особую, невиданную доселе остроту: раз за разом он отбивал атаки Цяо Тянья, едва касаясь земли, словно сражался на тонком льду. Цяо Тянья не отступал. Одинокий волк страшен, но что ж? Нужно лишь окружить его, измотать, чтоб он потерял терпение, а стражники отлично умели загонять добычу. Не давать ему отдыха, тогда он откроется, покажет слабое место! Сяо Чие и вправду выбивался из сил. К тому же, ливень скрывал от него некоторые мелочи. К примеру, нацеленный из теней арбалет. Стражники всё так же атаковали молча, и чем сильнее они напирали, тем яростнее сражался княжич… но вдруг Цяо Тянья взмахнул рукой, и чёрные тени бесшумно отступили, будто желая запутать его. Сяо Чие больше не слышал их шагов. Ливень промочил его насквозь, жеребец рядом нервно перебирал копытами… Для другого свист арбалетного болта затерялся бы в шуме дождя, однако Сяо Чие услышал его явственно и громко. Он ударил коня, и Лан Тао Сюэ Цзинь взвился в воздух, уносясь под пение тетивы, но наездника уже не было в седле. Сяо Чие услышал, как арбалетные болты с влажным чмоканьем вонзаются в грязь, и бросился бежать. Где-то за спиной всё так же били арбалеты, лишь чьи-то одинокие шаги неумолимо преследовали его. Болт просвистел вдруг мимо, оцарапав плечо, и рука на месте царапины онемела. Яд! Убить его приказа не было, значит, загнать решили, как дикого зверя! Тропинка впереди круто обрывалась вниз. Он разбежался и перепрыгнул овражек, но стоило ему приземлиться, как порыв холодного ветра налетел сбоку и едва не сбил с ног. Сяо Чие нырнул вперед, перекатившись под клинком, врубившимся в землю аккурат там, где он только что стоял. Убийца замешкался, вытаскивая меч из земли, и это стоило ему жизни, — "одинокий волк" повалил его в грязь и свернул шею. Рой болтов впился в соседнее дерево, и прежде, чем Сяо Чие успел подняться, кто-то пнул его в спину. От неожиданности он свалился в подлесок, но успел подставить руки, чтоб не плюхнуться совсем уж неловко. Рассмотрев нападавшего, он слизнул кровь с зубов и позвал нежно, как любовника: — О, Ланьчжоу… Шэнь Цзечуань прильнул к земле, держа между пальцами тонкое лезвие метательного ножа. На мгновение их с Сяо Чие взгляды скрестились. Прыжок. Сяо Чие держал руку на рукояти, но атаковать почему-то не успел: в мгновение ока Шэнь Цзечуань оказался перед ним, ладонью отбил меч, и, схватив за ворот, швырнул княжича в траву. Грязь брызнула во все стороны, но уйти ему не удалось: Сяо Чие обхватил его сзади за шею удушающим захватом и попытался было заколоть… Шэнь Цзечуань, разгадав его манёвр, рухнул на землю. Мгновение они лежали так, сцепившись вверх тормашками, но стоило их взглядам встретиться, как Шэнь Цзечуань молниеносно отбил клинок. Кровавые капли оросили его лицо, и, слившись с дождевыми струйками, упали с точёного подбородка прямо между бровей Сяо Чие. Стражники приближались. Шэнь Цзечуань попытался подняться, но Сяо Чие не позволил, надавил на затылок, заставив опуститься ниже. — Мечтаешь умереть от моей руки? — с придыханием спросил он. Шэнь Цзечуань склонился над ним. — Волку, пронзённому стрелой, далеко не уйти. Вы стали таким медлительным… сражаться ведь больше не сможете, а? Сяо Чие огладил его загривок, надавил большим пальцем на кадык. — Шею тебе сломать смогу. Высокая трава зашуршала, мелькнула в густом подлеске человеческая фигура. Шэнь Цзечуань неглядя метнул в неё нож, и тень, сложившись пополам, исчезла, но не исчезло в его глазах желание убивать. Он оттолкнул загребущую руку Сяо Чие, и потащил его вниз по склону. *** Цяо Тянья опоздал, — на месте боя его встретили лишь два трупа. Он выдернул из второго нож и прищурился. — Нож, — не Второго княжича. А эти двое какого хрена нападали? Второй княжич нужен, чтобы Либэй держать в узде, сказано же было не убивать его, мать вашу!