Туз

А Осаму даже не знал, что когда-то ему придётся стать жертвой неуместных шуток и беззаботного поведения, которыми и сам часто любил прикрываться. Он и не подозревал о существовании человека, способного измотать его коротким разговором, лёгкой прогулкой, жарким и заразительным смехом, и ведь вовсе не намеренно. Внезапный новичок в агентстве отличался от всех прочих и был неподвластен чужим манипуляциям. Но самое страшное случилось тогда, когда к нему, Дазаю, вероломно всучили иностранного коллегу в руки. Так нескончаемый поток шуток сопровождал и работу, и отдых лейтмотивом, на фоне или на первом плане. Осаму хотел застрелиться, наплевав на принципы. Казалось, в компании Густава бывший мафиози провёл всего пару дней от силы, но тот настолько приелся, стал невыносимым, что Осаму пытался сбежать от обязанностей, но этот чёртов испанец преследовал его и каким-то образом находил даже в самых проверенных местах, где никому не доводилось искать прежде. На попытку допроса Беккер легко улыбнулся и мастерски перевёл тему, и в итоге Дазай и сам забыл, что хотел узнать. «Дьявол», — высказался детектив, рассматривая недурную внешность нового коллеги. Густав и впрямь был хорош собой, не имел ничего лишнего и приковывал множество взглядов. Он так ловко справлялся с заданиями, что не верилось в это. При этом мужчина умудрялся снимать котов с деревьев и переводить бабушек через дорогу. Монстр. В отличие от Чуи, Куникиды или Рюноске, над Густавом не удавалось поиздеваться, как-то его поддеть. Возможно, из-за разного менталитета. Или из-за того, что Беккер просто был старше и уже не вёлся на подобные провокации. Работа с ним, на самом деле, казалась пыткой. Тем не менее, они вдвоём должны были прибыть на место происшествия. Густав по дороге травил шутки, а Осаму старался их игнорировать, думая над тем, что могло произойти и почему нельзя было послать на это задание Рампо. Но уже на месте парень, кажется, понял, по какой причине его вытолкали вместе с Беккером на это дело. — Надо же, какой погром, — присвистнул Дазай, осматривая полуразрушенные контейнеры с грузом. — Кто-то вздумал встать на пути у Поротовой мафии. Кто же этот смельчак?.. — Да ладно, не так уж и страшна эта ваша мафия, — хмыкнул Густав и пнул один из контейнеров, отчего тот пошатнулся, готовый развалиться окончательно. — Я бы с ними без рук разобрался. Осаму закатил глаза, считая своего напарника малость самоуверенным, но в его словах не было и капли хвастовства, будто он просто констатировал факт. Дазая это немного напрягало, ведь это прозвучало так, словно Густав ранее проворачивал подобное. — Ну, может, с шестёрками и смог, но если бы тебе действительно попался кто-то стоящий, например… — Те двое вампиров? Дазай на мгновение замер, после чего посмотрел себе за спину: к ним приближались Акутагава и какой-то кудрявый мужчина-европеец. На секунду показалось, что над ними скопилась чёрная дымка, исходящая от второго. Они подошли совсем близко и, кажется, тоже удивились такой встречи. — Глядите-ка, кого я вижу, — хищно улыбнулся европеец, прищурив глаза. Взгляд его был устремлён на Густава. Осаму вскинул брови. Они знакомы? — А ты всё ещё жив, Хайд, — неуверенно усмехнулся Густав, впервые показав себя таким… уязвимым. — Как дела у доктора? — А ты тему не переводи, Санчо Пансо, — хихикнул мужчина и резко переменился в лице. — Где книга, ублюдок? После этих слов воздух стал напряжённым и тяжёлым, всё вокруг застлало невидимой пеленой. Осаму невольно поёжился, готовый вмешаться в любую секунду. Только стычки с мафией им не хватало. — Так это, где-то… — нервно усмехаясь, ответил Беккер и напрягся. Мгновение, и Хайд немедленно сорвался с места, с невероятной скоростью оказываясь перед Густавом и собираясь его атаковать. Испанец уклонился и отпрыгнул в сторону, и Хайд полностью растворился в чёрной дымке, разбиваясь о землю. Дым стал клубиться повсюду, заполняя собой большую площадь, пока не стянулся весь в центр. Снова приняв физическое воплощение, мужчина сделал шаг в сторону Беккера, но остановился, стоило почувствовать прикосновение к руке. Это был Дазай. — Знаете, кажется, мы начали не с тех слов, — улыбнулся парень, но его улыбка не возымела эффекта. — Вы в мафии недавно? — Ага. Внезапно рука, к которой прикасался Осаму, растворилась и снова появилась. Детектив широко распахнул глаза, смотря в недоумении на Хайда, который быстро направился к Густаву. Способность… не подействовала? Всё это время Акутагава стоял в стороне, ведь знал: Хайд держит ситуацию под контролем. Даже на вопросительные взгляды бывшего наставника он никак не реагировал. — Последний раз спрашиваю, Дон Кихот, где чёртова книга? — прошипел мужчина. — Ты, гадёныш, её уволок и думал, что тебе за это ничего не будет? — Не преувеличивай, Хайд, я её не стащил, а просто… — Спиздил. Вместе с тем проклятым Бедняком. Ты хоть понимаешь, что будет, если проклятая книга попадёт человеку в руки? Неужели Всадник позволил этому произойти? — У него нет выбора, — пожал плечами Беккер и ухмыльнулся. — Хочешь лично у него это спросить? Хайд отшатнулся и оскалился, когда всё пространство окрасилось в чёрно-синий перламут. Вместо мужчины образовался неясный силуэт из дыма, похожий на огромную тень с горящими жёлтыми глазами. Дазай и Акутагава были сбиты с толку, осматриваясь. Никто из них на ожидал ничего подобного, а изменённый вид Хайда заметно напрягал. Особенно Осаму. Что он такое? — Слушай-ка, а кто этот Хайд? — подойдя к мафиози, спросил парень. — Он мнит себя Богом, — сухо отзывался Рюноске. — Недавно появился вместе с доктором. — Что за до… Ржание лошади прервало разговор. Топот копыт, лязг металла, и перед японцами возник безголовый всадник на коне, чьи глаза искрились огнём. Взмах копья, и Осаму с Рю пришлось пригнуться, так как оно просвистело прямо по тому месту, где находились их шеи. — А вот и он! — воскликнул Густав. — Всадник, гляди, кто здесь. Отвлёкшись, Всадник развернулся и увидел его, Хайда. Тот взревел и поднялся над землёй. — Густав, если с книгой что-то случится, твоя башка полетит с плеч в тот же миг, ты меня понял?! — Да ладно, ты мне так уже угрожал, — беззаботно ответил Беккер. Пространство вновь стало прежним, но Всадник и Хайд исчезли. Акутагава даже удивился тому, что эта вездесущая способность так легко испарилась. — Ну, он ещё нескоро вернётся, так что, можно сказать, на время я обеспечил вам покой. Не благодарите. — Так, подожди, у меня к тебе много вопросов! — встрепенулся Осаму и подскочил к испанцу. — Откуда ты с ним знаком? Почему ему была так важна книга? Где она вообще находится? И что это только что было?! Густав немного ошалел от количества вопросов, которые свалились ему на голову, словно град летом. — Воу, amigo, полегче, я не так быстро обрабатываю информацию, — поднял руки вверх Беккер и на всякий случай отдалился. — С Хайдом мы давно знакомы. А это только что была моя способность. Знаешь, я, вроде как, живой портал между потусторонним и человеческим мирами. — Чего? — в голос вопрошали парни, смотря на Густава ошарашенными взглядами. — Это… долго объяснять. Да и не думаю, что вообще стоит. Это, как бы помягче сказать, не ваше дело. Наши разборки — это наши разборки. И развернувшись на сто восемьдесят градусов, Густав зашагал прочь, оставляя коллегу наедине с мафиози. Но Дазай не собирался это так оставлять.

***

Густав понял, что облажался ещё тогда, когда узнал в одном из мафиози Хайда, непримиримого с людьми Богом Хаоса. Их последняя встреча прошла не очень гладко, ведь тот обвинил испанца в предательстве и халатности, обещая убить его. И всё из-за долбаной книги. Да, Беккер действительно стащил книгу, к которой имел круглосуточный доступ. Сделал он это по просьбе Принца Персии, который внезапно решил устроить самодеятельность. Хотя, почему внезапно. В какой уже раз, стоило сказать. Хайда эта самодеятельность никогда не прельщала, и Густаву идея товарища откровенно не понравилась, но выбора у него, впрочем-то, и не было. После книга уже оказалась в руках великого самодеятеля, а он должен был передать книгу на хранение кому-то, кому стоило. Густав не был посвящëн в эти тайны, бурча, что тоже знает человека, которому эту дурацкую книжку можно доверить. Вот только вряд ли это кого-то устроило бы. К сожалению, связаться с вероятным владельцем было невозможно по многим причинам, поэтому всё могло пойти по одному месту. Но случилось самое страшное: об этом узнали Хайд и Джек. Второй отреагировал спокойнее, так как живые мертвецы не очень-то эмоциональные, а вот первый рвал и метал. Он и так недолюбливал испанца, а после этого случая воспылал к нему дикой ненавистью. Оставалось надеяться и верить, что книга была в безопасном месте, иначе Всадник действительно позаботится о том, чтобы облегчить ношу плеч Беккера. Этого хотелось меньше всего. А для чего он вообще прибыл в Йокогаму и устроился в агентство? Густав знал, что грядёт что-то нехорошее именно в этом месте, поэтому прибился к тем, кто чаще других находится в эпицентре событий. Там ему будет легче контролировать ситуацию изнутри и не вызывать подозрений. Но всё пошло крахом из-за импульсивного характера Хайда. Он почти что выдал испанца с потрохами, и это сильно усложнило задачу. Нужно было в срочном порядке придумывать кучу правдоподобных оправданий и объяснений без лишних пояснений, чтобы не навлечь на себя ещё больше неприятностей. Но, если отринуть всё прочее, ещё Густаву не давал покоя Эйс. Встретившись с ним, мужчина почувствовал что-то неизвестное непонятное. Он видел одно, но ощущал совсем другое, и даже Легенды в удивлении разглядывали британца, кружа рядом с ним. К сожалению, из-за малого опыта Густав не мог точно ответить, что же с Эйсом было не так. И это волновало. Оставалось надеяться, что Принц Персии во всём разберётся.

***

— Я порву его в клочья! Роберт удручённо вздохнул, не в силах игнорировать истерику Хайда, который был невероятно зол и почти дошёл до той стадии, когда ничто его не сможет остановить. И это было проблемой. — Этот цыган с Бедняком ещё поплатятся! — вопил Хайд, клубясь чёрным дымом, чтобы не разнести кабинет Стивенсона. — Они совсем из ума выжили! — Успокойся уже, мешаешь работать, — бросил доктор, устав от бешеного крика. Хайд прищурил глаза, точно хищник, готовящийся к броску, и подобрал дым, медленно подходя к эсперу. Внутри него всё клокотало от гнева, он готов был совершить любую глупость. Любую. Роберт это предвидел. — Остановись и стой на месте, невыносимый, — стальной тон голоса неожиданно пригвоздил к полу и не позволил пошевелиться. — Твои истерики ни к чему хорошему не приведут, и только усугубят положение. Заканчивай с этим. Фыркнув, Хайд развернулся и двинулся к креслу, сев в него и скрестив руки. Ему едва удавалось сдерживать свою ярость, но что-то блокировало его силы и эмоции, не позволяло выйти им наружу. Возможно, он знал ответ, но решил не думать об этом. Доктор был никчёмным эспером и совсем не понимал сути своей способности, не понимал, как управляться Хайдом, а это было ему под силу. Слабый, никчёмный, бесхребетный, Стивенсон смешил своим спокойствием. Рано или поздно спокойствию всё равно настанет конец. Может, тогда он и осознаёт, на что вообще способен? Хайд в это слабо верил. Он быстрее умрёт, нежели признает, что хоть на что-то в этой жизни годен. Это же до безобразия смешно, что такой опытный и талантливый доктор и путешественник, повидавший многое в своей жизни и прошедший войну, не верил в собственные силы. Люди такие идиоты. Ещё одной головной болью былы чëртовы Безымянные, которые вечно им мешали. Видите ли, один человечишка когда-то решил, что Боги не имеют права вмешиваться в дела людей — и наоборот. Не то, что бы Хайд не был с ним согласен, но наглых людишек он не любил больше, чем правила, поэтому не позволял этим недомеркам вмешиваться. Ничем хорошим это для них не закончится. Хайд смиренно принимал своë наказание, не имея альтернативных вариантов. Дурацкие праведные Божки назначили его связующим Богом-покровителем Хранителей земного порядка, определив ему четырëх «Всадников Апокалипсиса» под ответственность. «Смерть» не доставляла неприятностей, наверное, никогда, с «Чумой» он был повязан в качестве того же наказания. А вот «Война» и «Голод» постоянно доставляли ему чëртову головную боль своей самодеятельностью. Но Хайд был бессилен. Он мог только кричать и размахивать руками, не более. Его лишили большей части былых сил, оставив ни с чем. Авторитет же ещë раньше померк в чужих глазах. Однажды он остался без всего, но принял это. Он молчал, потому что его всë равно не слушали, так в чëм смысл лишний раз напрягаться. Уже прошло великое множество с лет, срок его наказания подходил к концу, и через ещë одну сотню лет он снова станет тем, кем был. А вот нужно ли будет ему это — чëрт его знает. Поживëм, увидим. Прикрыв глаза, Хайд подумал вздремнуть, хоть сон ему был и не нужен. Он терпеливо мирился со всем, что ему преподносила судьба. Смирится и теперь. Ведь впереди у него великая вечность. Если, конечно, и этот мир не настигнет занавес.