Пять юаней

             Остаток дня тянулся одним сплошным шлейфом боли и растерянности. Они уезжали от полиции разными дорогами, дабы не привлечь внимание. Чжочэн требовал, чтобы поторопились, так как не все камеры работали на них. Точнее было сказать, не работали. Он сорвал трансляцию тех, что имелись в ресторане и рядом. И то был неуверен, получилось ли это до конца. К тому же, никто не отменял свидетелей, коих имелось в этот раз с лихвой. В толпе мог оказаться болтливым очевидцем кто угодно. Запомнить лица, происходящее, а главное – снять на камеру телефона. Если у кого-то хватило на это смелости, тогда вопрос вообще вставал еще более широко и опасно. Они не планировали убивать Су Жуна, как бы не хотелось. Но вышло, как вышло. И нет, никто из братьев об этом не пожалел.         Этим громким случаем, не менее, чем пожар в театре, абсолютно точно займутся власти. Полиция и вышестоящие шишки. Нет никаких сомнений, что и теневая сторона бизнеса поднимется на ноги. Мало им поисков Сяо Чжаня. Теперь все выйдет на более опасный уровень. Сю Цин абсолютно точно поднимет всех своих шавок из разных структур и станет рыть в десять раз глубже. Но им все равно. Не в первый раз братья попадали в подобные переделки. Для тех, чье детство прошло на улице, и кто впитал с малых лет правила выживания, эта проблема не означала ничего. Не они начинали эту войну с руководителем «Белой башни», но молчать не станут в ответ. Не их вина, что Сю Цин не понимает таких элементарных вещей. Собственно, как и Су Жун. Мужчина много значил для преступного мира, был связующим, грамотным, хитрым. Но просчитался в тот момент, когда посмел тронуть мать.         Не важно, кем и кому приходилась Сяо Лин. У каждого из ребят внутри все сжалось до адской боли, когда они поняли, как поступил этот урод. Сяо Чжаня приняли в семью, значит, подвели особую черту: трогать его и его близких нельзя. Тем более, мать. На что вообще рассчитывал Су Жун? На то, что Ван Ибо, потерявший родителей на собственных глазах, вдруг раскиснет и поддастся? Реально прижмет хвост и станет послушным? Задумается в тот момент о том, что сидящий перед ним мужик старше, и его нужно уважать? Либо Су Жун выжил из ума, раз допустил такое, либо совсем ничего не смыслит. Наверняка, он догадался, Сяо Чжань ему дорог. Потому и решил поиграть с огнем, наивно полагая, что Ибо остановит общественное место.         Тщетно. Сяо Лин забирали Юйчэнь и Юй Бинь. Они пулей пронеслись по самому кротчайшему пути, чтобы поскорее отдать женщину врачам. Пусть у них имелся ничтожно крохотный шанс на ее спасение, но попытаться просто обязаны были. Пусть не ради нее, но ради младшего брата. Ибо никогда себе не простит ее потерю, об этом даже говорить не нужно, все прекрасно понимали. Что касалось Сяо Чжаня, его реакцию ожидали самую худшую. Отчаяние, боль, ненависть. Парень имел право разнести весь мир к чертам собачьим, и да, обвинить в этом их. Обвинить Ван Ибо. А видя, как младший без остатка погружен в него, это можно было приравнять к катастрофе планетарного масштаба. Именно поэтому убийство Су Жуна так логично во всей этой ситуации. Не сделай Ибо этого сейчас, значит чуть позже, он ворвался бы в «Лагуну» и спалил там все к чертям. Больше жертв и рисков.       Чжан Лин встречал на заднем дворе их дома с целой бригадой. Он молчал, поджав губы, не давал никаких надежд. Просто выполнял свою работу. Ему за это платили. Судя по напряженному лицу и почти ледяным глазам, можно было понять – парень зол. Это ведь не дежурное отравление. Когда подъехали Ван Ибо и Сяо Чжань, второму буквально насильно впихнули одни из самых сильных успокоительных, заставив при этом и младшего принять лекарства. Лишних истерик доктору не хватало еще.         До комнаты двоих провожал Цао. Они даже на душ не нашли сил. До последней минуты Ибо держался только благодаря словам старшего брата. Тот просил не терять рассудок ради Чжаня, ведь тогда тот окончательно потеряется. Ибо боялся, очень сильно боялся, что парень сорвется и обвинит его во всем, перестанет доверять ему, разговаривать, а то и вовсе сбежит. Наверное, этот страх и заставил его остаться рядом с ним. Успокоительное буквально за минуты сложило Сяо Чжаня. Тело ослабло, взгляд из-под мокрых ресниц расфокусировался, трудно было понять, что творилось в голове, какие мысли сейчас крутились. После пережитого стресса любой на его месте готов был провалиться сквозь землю, исчезнуть и больше никогда не возвращаться сюда. Тонкие пальцы ослабили хватку на его плече в тот момент, когда они зашли в комнату. Рыженькая малышка бросилась было к ним с тихим писком, но тут же осеклась, затаившись на краю кровати. На нее не отреагировали ни тот, ни другой.       Первым делом уложили на кровать уже засыпающего Чжаня. Ибо из последних сил старался стянуть с него верхнюю одежду. Помогал Юйчэнь, а затем старший принялся и за брата.   - Я должен…, - попытался было что-то сказать Ибо, но его перебили. - Сейчас мне нужны вы оба в нормальном состоянии. Для этого стоит отдохнуть. И тебе в том числе. Я проконтролирую Чжан Лина. Не беспокойся. Если что-то случится, то обязательно тебя разбужу.   - Он… - Ему нужно, чтобы ты был рядом, слышишь? Вспомни наши истории, у нас не было никого, а ты можешь ему это дать.       Эти слова Ибо принял как должное. Уверенный голос Юйчэня врезался намного глубже в памяти, чем они оба могли это ожидать. Он прав, в самые страшные моменты их жизни они оставались совсем одни.        Орешек подхватили на руки с разрешения младшего. Котенка нужно было покормить. Мяукающее создание попыталось выскользнуть из большой ладони старшего назад к своим спасителям, даже укусить Юйчэня за палец, но сдалось. С рыжим комочком без труда справились.       Чуть позже, когда Цао осторожно прикрыл дверь в их комнату, он позволил себе выдохнуть и расслабиться. Быть сильным и хладнокровным приходилось гораздо чаще и дольше, а вот перевести дыхание и оказаться простым парнем почти никогда.         Прислонившись спиной к стене прямо тут в коридоре, парень прикрыл глаза, стараясь мысленно собрать все произошедшее воедино. Ему самому еще предстояло избавиться от одежды, принять душ и привести себя в порядок. Для любых исходов и развитий событий нужно было прояснить ситуацию: что писали СМИ, какой отчет давали полицейские. Для алиби у них есть почти полсотни человек в офисе, которые точно подтвердят, что они все это время были именно там, на работе. Не это главное, а то, как теперь поступит Сю Цин. Цао сейчас бы сам с удовольствием рухнул на кровать и забылся сном хотя бы на час. Но нет, такой роскоши у него нет.         Он не заметил проходящие мимо минуты, сколько так простоял рядом с комнатой младшего и с котенком на руках, сам не знал. И поймал себя на мысли, что теряет хватку, когда его щеки осторожно коснулись. Тонкие нежные пальчики погладили, а он словно кот беспризорный, на ласку прижался щекой крепче. В голове думалось, что это Мин Юй. Но нет, снизу вверх на него смотрели большие выразительные глаза Сюань Лу. Девушка в белом длинном сарафане выглядела сейчас словно ангел какой-то. И этот аромат, который он уловил еще тогда в квартире, сейчас буквально манил и окутывал все его тело, пробирая до пяток.         Лу молчаливо отыскала в его растерянных глазах ответ на свой незаданный вопрос и сделала то, чего парень так сильно хотел. Его потянули к себе и обняли, позволяя зарыться лицом в маленькое плечико. Хрупкая девушка едва могла обвить его широкую спину.  Она приподнялась на цыпочках и подарила ему столько тепла и покоя. Он сдался, с жадностью вдыхая ее аромат, наслаждаясь тихим дыханием, чувствуя ее ладони на своей спине. Цао сам скользнул по тонкой талии сильной рукой и обнял в ответ.       Орешек возмущенно замяукала на этот жест. Какая-то напасть не меньше. Почему люди, которые ее брали на руки, вдруг впечатывались друг в друга, грозя ее раздавить.                ***   ***  ***         Вспышка на камере сотового Цзи Ли буквально взбесила брата. Хаосюань готов был убить того за подобную выходку, как только они поравнялись. С Сун Цзияном на спине, доевшем шоколадный батончик, на фотке парень выглядел шикарно. И это бесило еще больше. К слову, второй даже не поморщился, откуда ему было знать, что их сфоткали. Но все равно незаметно загадочно улыбнулся.   - Какого хрена ты…?   Парню позволили опуститься на землю, а сам Хаосюань, выпрямив спину, тут же сорвался на брата со стойким желанием показать, как он недоволен.   - Ничего личного, эй! – Цзи Ли попятился назад. – Остынь! Это просто отчет!   - Отчет?! Серьезно? – Тот еще и смеялся, довольный выходкой. - Ну да, я должен же отчитаться. Показать, как мы бережно относимся к человеку. Ну, точнее ты… Господину Суну-старшему явно понравится.        Бесил и подкалывал, Цзи Ли делал это нарочно, казалось. И подозрения Хаосюаня не были беспочвенными. Все по-честному, тот половину дороги изводил его шипением в адрес избранника Ван Ибо, так получай же сейчас. Цзи Ли уже предвкушал реакции братьев на сделанные кадры. Ведь просто сказать – не поверят. А тут само совершенство – картина маслом.        Сюань сорвался, готовый побить всех и вся, даже состроил злобное лицо для устрашения, и Цзи Ли поспешил ретироваться. Они находились на проселочной дороге, еще немного, и доберутся до своей машины. Взаимные догонялки закончились быстро, когда Ли забежал за спину Цзияна и выглянул из-за плеча парня с откровенным длиннющим языком. Трогать этого человека никак нельзя, поэтому придется поумерить пыл.   - Да ладно тебе, там ничего критичного. - Отдай телефон и удали это! - Только когда отправлю ребятам. - Сукин сын! – прошипел второй.         Оказавшийся между братьями парень смотрел куда-то перед собой, чуть вниз. Ребята находились от него на расстоянии чуть больше ладони, и он отчетливо слышал не только их голоса, но дыхание. Вероятно, они дурачились, злости ни от первого, ни от второго Цзиян не чувствовал. Он пока не понимал, где они, во рту лишь сладко и хочется пить, долго ли им еще идти до машины. Протянув правую руку вперед, парень крепко ухватился за футболку Хаосюаня, скомкав в области груди. Терять проводника ему не хотелось, пусть даже в веселой перепалке. - Что?! – тут же отозвался Хаосюань, глянув на ладонь на своей груди. - Вы ссоритесь. - А?! Нет, нет. Ничего подобного. Мы разберемся с ним после того, как доставим тебя по нужному адресу, - заверил парень.       Цзи Ли даже состроил удивленную рожицу. Это точно его брат Хаосюань? Тот самый, который сразу рвется в бой.   - Нам еще долго добираться. Не боишься, что забудешь? – справился деловито Ли. Из укрытия все же вышли, отмечая тот факт, что Цзиян очень удачно держит парня сейчас за предмет одежды. Под видом слепого, которому требуется проводник, это было весьма кстати. Словно прочитав мысли Цзи Ли, Сун младший скользнул ладонью вверх по мускулистой крепкой груди и коснулся плеча, так привычно держаться рядом. Будь тут светло, Сюань от этого жеста засветил всю округу румянцем на щеках. Чтобы прийти в себя, нужно было головой хорошенько мотнуть.   - Меньше мечтай! – буркнул он.         Дорога до машины стала новым витком. Братья на самом деле успокоились. И идти было намного легче, чем тропа через лес. Цзиян крепко держался в районе плеча Хаосюаня за лямку рюкзака. Он старался не пропускать ни единого шага, дабы не отстать. Ему помогал хороший слух, Цзиян чувствовал, что Цзи Ли, тот, что дурачился, шел чуть впереди, а этот старался не шагать так быстро.   - Как думаешь, там сообразили о подмене? – справился Сюань.   - Возможно. Но теперь ничего не попишешь. Внешне они как две капли воды. За тем лишь исключением, что тот пьяница и дебошир, а не тихоня. - Смею заметить, я воспитан, но далеко не тихоня, - подал голос парень. Братья переглянулись, заулыбавшись. - Вот как?! И что же ты, кхм, можешь? – Цзи Ли даже обернулся, чтобы рассмотреть лицо Цзияна получше. Тот смутился. Нахмурился, словно начал активно вспоминать, на что реально способен. - Все зависит от обстоятельств. - Это правда, - чуть тише заговорил Ли, - что у тебя есть то, что позволит опрокинуть весь бизнес Сю Цина?        Тот остановился, кулаки сжались до белых костяшек. С лица вмиг спала кроткая улыбка. Внутри до сих пор все кипело от злости. Цзиян ни на минуту не забывал о том, кто и как посмел потопить семейный бизнес. Он винил себя, что слишком поздно понял намерения Сю Цина. Оставалось время только на собственную поимку, позволив своим выйти из конфликта нетронутыми. Желваки дернулись, в жесте сдерживания отборной брани в адрес виновников.         - Да, - отозвался Цзиян. Скрывать нечего, он намерен отомстить, и в этот раз выложится по максимуму.         Все трое какое-то время молчали. Просто двигались вперед. Если бы не звезды на небе и фонарики, вообще шли наощупь. Каждый думал о своем. Вот так сразу выкладывать все карты на стол никто не торопился. Да, эти двое впряглись по просьбе отца, и вытащили его на свободу, разумеется, дело было не только в деньгах. Цзиян чувствовал это. Братья мало походили на тех, кто хотел лишь кругленькую сумму юаней на счет. О братьях Лю он тоже кое-что слышал прежде. Перспективные, умные, немного не от мира сего. Отец рассказывал о Лю старшем. Мужчина отыскал племянника, забрал его друзей и воспитал. Именно из-за их уличного прошлого, видимо, отец обратился к этой семье. Совершить столь дерзкую кражу могли немногие. И в основном, люди по ту сторону закона. Нарушали ли закон братья Лю? Такие вопросы сейчас казались совсем не уместными, ведь он сам как бы ни бился за честный бизнес, стал пешкой на вылет за решетку.        Сю Цин обставил тогда все до безумия грамотно, отлично сыграв на честолюбии молодого парня. Компания пошла ко дну после громкого скандала и ареста. Цзиян не сомневался в Ли Бовэне и отце, они не сидели сложа руки, поднимали бизнес. Разумно было предполагать, что основатель «Белой башни» останавливаться не собирался. Он устранял конкурентов до компании Суна и после.   - Почему вы согласились? – подал голос Цзиян. – Я буду удивлен, если окажется, что дело лишь в деньгах.   Парни тихо посмеялись. Вот уж точно, давно прошли те времена, когда они готовы были подобным способом зарабатывать на жизнь.   - Это взаимовыручка, - ответил Цзи Ли. – Мы обратились к Суну старшему и Ли Бовэню за помощью. Цену озвучили – твое освобождение. И нет, дело не в деньгах. А в Сю Цине.     - Теперь он нацелился на вашу компанию?   - Да, - продолжил Хаосюань. – И даже не потрудился придумать что-нибудь новое. Господин Сун нам помог избежать последствий, но за это мы получили новый удар. На дядю и старших братьев совершили покушение. Вышибалы разнесли на полном ходу машину с ними. - Сочувствую. Живы? - Живы, но в тяжелом состоянии. - Добавь сюда нашего младшего, - произнес Ли устало. – Ван Ибо умудрился стянуть у Ши Мо информацию с часов. - О! – изумление вышло искренним. – Это же дорого обошлось, наверное? - Для города, да. В общем, если коротко, наш брат был со своим эм, другом, - Ли глянул на Сюаня, стараясь в словах быть осторожным. – Тот парень очень простой, попал под весь этот замес, мы думали, что шавки Ши Мо его забрали. Ибо разнес и сжег театр. Не сдержался. Сам, наверное, понимаешь, какой это был театр. Носитель с информацией потеряли, а потом выяснилось, что парень чудом выжил.   - Будь он неладен, - прошипел недовольно Хаосюань. Пальцы крепче вжались в его плечо, привлекая внимание. Цзияну явно не понравилась реакция. - Не обращай внимание. Хаосюань у нас ревнует. Никак не может смириться с тем, что в семье пополнение.     Цзиян только поджал губы и кивнул головой. Ревнует, значит. Жаль, а ему только показалось, что человек приглянулся. Пусть сами разбираются с этими своими треугольниками. Главное – добраться до своих и дать настоящий бой Сю Цину. - Теперь вы намерены дать Сю Цину отпор?   Ветер неожиданно рывком окатил идущую троицу, словно что-то или кто-то пронесся. Вопрос остался без ответа. Ли насторожился и остановился. Хаосюань тоже замер, а вот Цзиян по инерции впечатался в спину первого. Его руку тут же перехвалили и крепко сжали в своей, даже подтянули к себе ближе, заставив прижаться боком. Внутри все похолодело, все-таки оставаться без зрения ему было не по себе. Страх постарались запрятать подальше, но вышло вложить его в собственные пальцы, что так крепко сжали руку Хаосюаня.   Они вслушивались в округу, фонарики тут же погасили, дабы не выдавать своего реального местоположения. В кромешной темноте почти ничего не разглядеть, только лишь иногда треск веток и шелест травы. Ли помнил, что по правую сторону примерно где-то в паре сотен метров должно было начаться кукурузное поле. Высокие побеги легко могли скрыть любую угрозу. Вперед от силы ходьбы на минут пятнадцать до деревни. Это там возле крохотного домишки они оставили машину. Будет крайне обидно, если их догнали тюремщики. А ведь могли пустить собак по следу.    - Ты слышишь? – шепнул Ли брату.   - Справа, метров сто. Это шаги, - вместо него ответил Цзиян. Что поделать, отсутствие зрения надо было как-то компенсировать. В тюрьме особо заниматься нечем, вот он и развивал в себе подобные навыки. Цзиян не увидел изумленных лиц братьев, но догадался, тут же опередив возмущения. – Я же говорил, что не тихоня, хоть и воспитан.   Спорить было некогда, неважно кем окажутся те, что сейчас скрывались в зарослях. Если они не поторопятся отсюда поскорее свалить, то шанса у них совсем не останется. Выключенные фонарики и впрямь дезориентировали. Двое вооруженных охранников, которые были обязаны приграничные с тюрьмой зоны постоянно патрулировать, тоже затаились. Штаб не давал в этот вечер особых указаний, никаких доносов о побеге или о чем-то подобном еще. Вот и двигались они почти наугад, не задумываясь особо. Когда до них стали доноситься голоса, напарники решили, что кто-то из местных, живущих в деревне. На часах давно за полночь, обычно никого не сыщешь, а тут больно подозрительно.        Слов не разобрать, то ли диалект какой неведомый, то ли слишком далеко были люди. Первое время они просто приняли решение последить. Двигались осторожно позади, сохраняя приличную дистанцию. В лесу все же проще, стволы деревьев, ветви. Кукурузное поле становилось более открытым. Макушки качались от малейшего движения, приходилось применять всю сноровку и смекалку. Тем, кто шел по дороге было намного легче.       Они решили подобраться чуть ближе, чтобы услышать разговор. Но именно это и выдало их. Пришлось замереть, как только фонарики погасли.        Ли двинулся вперед, теперь в два раза быстрее. Он потянул за собой и брата с Цзияном. Терять время не стали. Если их действительно преследуют, то нужно как можно скорее увеличить дистанцию.             ***   ***  ***       Сю Цин плотнее укутался в полы дорогого пиджака черного цвета. Натянув сильнее на лицо маску, мужчина чуть помедлил и все же вышел из своего автомобиля. Водителю приказали ждать на одной из дальних парковок перед началом улицы, по которой находился тот самый ресторан. Спустя несколько часов людей меньше здесь не стало. Снующие туда-сюда зеваки и целая куча полицейских. На него не смотрели, когда он в сопровождении двух плечистых охранников шел прямо к месту преступления.         Как только ему отзвонились из департамента и сообщили о том, что можно появиться, Сю Цин сразу отправился сюда, наплевав на поздний час. Для Шанхая невиданная дерзость. Вот так, среди белого дня убить человека и его сопровождающих. И ладно если речь шла об обычном смертном. Имя Су Жуна в особых списках значилось как информатор с приоритетом. Еще несколькими днями назад это человек отдавал приказ шавкам всех мастей о поимке того, кто посмел украсть данные с часов Ши Мо. Вероятно, за это и поплатился. Стоило ли сомневаться в том, что человек, которого они ищут, крайне силен и опасен? Ведь он устранил не рядового поисковика, готового любую шкуру отыскать за несколько сотен юаней. А кого-то покрупнее.   Сю Цин нервничал, пусть этого никто не видел под маской на лице. Он шел напролом, быстро, смотря под ноги, старательно обходя все преграды. Бригады медиков толпились возле входа, следователи не давали пока отмашки увозить трупы погибших. Криминалисты, эксперты всех мастей держали в неведении, с важными лицами только сновали туда-сюда, пытаясь зафиксировать каждую мелочь. Торопиться им было некуда. Чуть дальше от них, рядом с полицейскими кружились люди, взбудораженные и растерянные. Очевидцы, не иначе. Им еще только предстояла целая вереница допросов, дотошных и обстоятельных, чтобы была возможность воссоздать произошедшее на бумаге.       Сю Цин полицию не любил. Низкие сошки, простые глуповатые клерки, не решающие ничего. Он общался только с теми, чьи кресла можно было смело отнести к вышестоящим. Департамент. Люди, имеющие реальную власть и способные корочками продвигать любую вещь. Такие ценились им хотя бы за то, что они умели отмывать руки и понимали истинный смысл жизни.        Ему можно, дозволено. Не называя имени пройти внутрь, потому что человек с залысиной из департамента просто кивнул головой. Со стороны ничего особенного, ну прибыл в дорогой одежде, может представитель сверхвласти. Что любопытного. Ему сообщили о выстрелах. Будь тут перестрелка – пострадали бы и посетители. Но нет, ни одной лишней жертвы. Значит, человек, устроивший это, далеко не глуп, способен контролировать себя и ситуацию. Ступать через порог заведения было волнительно и опасно. А что, если он тут, среди перепуганных зевак, следит за всем и хищно скалится от удовольствия. - Камеры? -  сухо спросил Сю Цин своего сопровождающего из департамента. Мужчина с залысиной скривился. - Эксперты занимаются, по всему периметру околодка, как и здесь резко словили глюк. Может, удастся что-то выудить. Они работали, но ни черта не записывали.   - У твоих людей есть данные о виновном? - Думаете, он один? Свидетели путаются в показаниях, кто-то говорит, что их было больше, кто-то вообще ничего не помнит.         Они подошли к лестнице, ведущей наверх. Мужчина в черном осмотрелся по сторонам, пытаясь понять, почему именно здесь? Су Жун ни за что бы не стал посещать подобное заведение. Даже если он с кем-то назначил встречу, в любом случае выбор пал на его клуб. Днем или нет. Хотя бы в целях безопасности. Здесь все пахло паршиво. Бедностью и беспорядком, как считал сам Сю Цин. Аромат специй и горячего чая, возможно и привлекал гостей, но сейчас, слившись с запахом крови, тут становилось как в аду. Комок подкатил от тошноты к горлу. Они прошагали по ступеням и оказались на месте.       Буквально изрешеченное тело Су Жуна в луже собственной крови приняло последнюю неестественную позу. Разломанный стол, разбитые тарелки и чайник. Лежащие рядом, вероятно, его охранники. Их просто застрелили, до противного, четким попаданием. Эксперты так сказали, а мужчина из департамента передал эту информацию ему. Су Жуна мучили. Убивали болезненно, так, чтобы перед смертью он прочувствовал все до единой капли. Так расправлялись либо больные ублюдки в подворотне, имеющие садистские наклонности, либо человек, которому он очень сильно насолил.        - На ваш взгляд, это месть?        - Вашим следователям давать окончательный ответ. Я вам сказал его имя и то, что он мог иметь врагов.         В голове, конечно, отложилось слово месть. Опять мысли отправились к братьям Лю. Неужели оставшиеся щенки Цижэня посмели таким образом дать отпор и пошатнуть фундамент Белой башни. Убийством Су Жуна в таком случае они давали понять, что информация с часов Ши Мо действительно у них, и человек, сумевший сохранить ее, тоже с ними. Тогда зачем же было так изгаляться, если желали просто устранить? Неужели это демонстрация того, как они поступят и с ним самим.        - Остались ли какие-нибудь улики? – без особой надежды спросил он. Пока власти потянут за нити, Сю Цин был намерен уже сейчас отправлять своих по следам.         - Мы облазим здесь все, но потребуется время, чтобы идентифицировать отпечатки пальцев и прочее. Жертвы сами пришли с оружием, из него их и убили. Специально для вас я ускорю процесс расследования, господин. Вы до сих пор уверены в том, что виновники могут угрожать вашей безопасности?   Сю Цин утвердительно кивнул. Сказать бы сейчас о сыновьях Лю, и таким образом пустить властей по следу. Но если это действительно они, тогда есть вероятность того, что загнанные им в угол и озлобленные, отпрыски Лю Цижэня пойдут дальше. И в то же время очень может быть, что он ошибается. До сих пор неизвестно имя человека, сумевшего выжить при пожаре в театре и уйти от Ши Мо. Тогда Сю Цин упускает совершенной иной фронт.        Интерес на месте преступления был исчерпан, надежда на прояснение обстоятельств растворилась в паршиво пахнущем воздухе. Да и время на часах позднее. Он еще не связывался с людьми из Штатов, чтобы уладить странным образом вспыхнувший на другом континенте конфликт. Сю Цин поджал губы, подавив тяжелый вздох. Может, хорошо, что он еще не тронул Ши Мо. В отличие от своего теперь мертвого родственника, этот паршивец сумеет помочь.       Он торопливо вышел из помещения и направился в сторону парковки. Теперь придется разыгрывать карты по-крупному.         Красивые женские губки растянулись в хитрой ухмылке, их обладательница дождалась, когда мужчина покинет место преступления и скроется внутри салона своего автомобиля. На хрупкую женскую фигуру в тоненьком платье в мелкий цветок никто и внимания не обратил. Ни сам Сю Цин, ни его амбалы. Разве может какая-то девушка быть для него угрозой. Мэн Цзыи сидела на лавочке возле одного из заведений напротив того самого ресторана. Да, подальше от полиции и карет скорой помощи. С маленькой сумочкой в руках и в простых босоножках, она отлично вписывалась в толпу обычных прохожих и зевак, тех, что оказались тут случайно.       Но из случайного можно было считать только разве что купленное мороженое в ларьке за ее спиной. Она так и знала, в этой перестрелке явно пахло чем-то важным для них. Крохотного наушника едва заметно коснулись, поправляя прядку волос. - У тебя есть что-то интересное, серьезно? – прозвучал задорный голос Ли Бовэня.   - Как я тебе и говорила, - шарик ванильного мороженого беспечно лизнули. – Моя интуиция не подводит.   - О! Никогда не сомневался в тебе. Я весь во внимании, расскажешь?   - Господин «Белая башня» личной персоной явился и прошел прямо на место преступления. Это значит, что задницу ему все-таки подпалили этим убийством.   - Пожар? - В этот раз нет. Расстрел. Полицейские молчат, не раскрывают деталей. Но судя по болтовне свидетелей, двое что-то не поделили. Один молодой, другой значительно старше. Были и еще люди, но мы пока не знаем кто, покопались в камерах. - Ах, какая жалость, - весело с наигранным сожалением пропел мужчина.   - А то. А теперь очень чудесная новость. Готов?   - Мгм.    - Убит родственник Ши Мо Су Жун.   В трубке помолчали, видимо переваривая информацию. Вот это поворот. У Сю Цина на самом деле начались трудные времена.                ***  ***  ***    - А-Чжань! А-Чжань! Иди сюда, сынок, - женский голос звучал позади, такой родной, теплый и ласковый. Малыш оставил в покое ведерко, которое так старательно наполнял песочком, и поднялся на ноги. Золотые частички были везде: на коленках, ботиночках, шортиках, не говоря уже о кепочке. В свои четыре годика он выглядел еще очень чистым после пары часов старательной возни в песочнице. По кругу рядом высились башенки. Увенчанные разными листочками и травинками, которые он только смог найти. Напротив него сидел еще один малыш, чуть постарше, молчаливый и щекастый. Он поглядывал на творения маленького Чжаня и пыхтел, видимо от зависти. Ведь у Чжаня имелся новый набор из нескольких ведерок, совочков и формочек.    - А- Чжань! Нам скоро нужно идти, собирай игрушки.    -  Подумай еще раз своей головой, А- Лин, правильно ли ты делаешь? – и это голос ему тоже был хорошо известен. Дедушка, всегда заботящийся о нем, рассказывающий сказки на ночь и покупающий по выходным сладкий шарик мороженого, всегда разного. – Он еще ребенок. Это будет очень больно.   - Ему сделали больно намного раньше. Ничего не хочу слышать и знать. У Чжаня фамилия Сяо. И выглядеть он должен соответственно.   - Ма-а, - грязные ручки протянули женщине разноцветное пластиковое добро в виде наспех собранных формочек. Она присела на корточки и тепло улыбнулась. Щечки потрепали и принялись старательно отряхивать сына.   - Какой ты у меня сейчас чумазый.   - Я постлоил башенки и пиложенки. Самые-самые. Ты посмотлишь? Их надо заблать домой. Я их сделал.   - Конечно, родной. Их видно отсюда. Они самые лучшие, как и ты. Но, к сожалению, забрать не получится. Игрушки плавно перекочевали в руки деда, а самого Чжаня стали приводить в порядок.    - Мы должны с тобой поторопиться, нас очень ждут.   - Кто? - Одна очень добрая тетя. Солнце ярко светило, было тепло и спокойно. Малыш согласно кивнул головой, рассматривая самого себя. Целый поход куда-то к новой тете обещал стать большим путешествием. Ему пообещали, что купят потом целых два шарика мороженого, прям как он и хотел, зеленый и желтый, которые еще не пробовал. Пение птиц вдруг стало слишком громким, дыхание сбилось, а затем все закружилось.   Страх. Страх и боль. Чжань не видел ничего перед собой, только чувствовал соленый вкус собственных слез. Кричал, маленький А-Чжань кричал, потому что он не понимал, почему незнакомая тетя такая строгая и требует не двигаться. Что за штука шипяще-жужжащая у нее в руках, железная и огромная. Он смотрел на нее снизу вверх и просил ничего не делать. Звал маму. Громко звал, но почему-то ее не было рядом. Чжань не видел, ничего, кроме нависающей над ним незнакомой женщиной. Ее сильная рука опустилась на детскую голову и отклонила ее. Он забил ножками, стараясь вырваться. Но тщетно. - Ма-ма! – сизой дымкой поплыли детские воспоминания, обдавая холодом все его тело. Чжань забил неистово руками и ногами, стараясь стянуть с себя ненавистный образ. Одеяло взметнулось вверх и слетело на пол.        Холодно! Липкий пот и ужас. Чжань распахнул глаза и резко сел на кровати, стараясь продышать. Сон. Это всего лишь сон. Ему вовсе не четыре и никакой злой женщины нет. Мелкой дрожью прошило все тело. Реальность постепенно приходила в сознание парня, стирая увиденное во сне. Картинки еще плыли перед глазами, но теперь они не казались такими реалистичными. Тишина в комнате стирала жужжание странного аппарата из воспоминаний. И это успокаивало. Ему не четыре, он не в странном кабинете, куда его отвели и рядом никого нет.        Чжань огляделся. Из окна в утопающую в темноте комнату прорывался луч фонаря, слабо отражаясь в кубках, что покоились на полке. На тумбе справа стоял стакан с водой. На нем самом из одежды лишь майка и нижнее белье. Вот почему так трясло – он был раздет. Память выхватила из недавнего прошлого несколько кадров. Вот они с Ибо сидят в машине, теплые пальцы ласково треплют его волосы, потом мама. Они говорят, спорят.  Чай. Отчего-то Ибо говорит про него. А затем паника и выстрелы.         Чжань опасливо скользнул ладонью по второй половине кровати в надежде отыскать любимого. Сейчас хотелось прильнуть к нему и вжаться. Спрятаться от всего, но рядом никого. Лишь примятый край соседней подушки и холодная простынь.        Ибо и в том кафе был далеко, на втором этаже. Даже когда стреляли, когда мама вдруг осела и начала буквально таять на глазах. Собственное бессилие напомнило о себе слабостью в теле и отчаянием. Ибо бросил? Оставил одного? Нет. Нет. Верить не хотелось, ведь Чжань помнит, как там на полу его крепко обнимали сзади.        Детские воспоминания того дня, когда ему было четыре, прежде никогда не становились объектом детального рассмотрения. Психика постаралась как можно глубже запрятать это страшное событие. Он так и не получил тогда мороженое, было не до него. А на следующий день пролежал в кровати, капризничая и не желая ничего есть. Все, что Чжань помнил – ему было страшно и больно. Ладонью левой руки бездумно потянулись к шее. Парень постепенно приходил в себя, стараясь убедить в простых вещах. Куда ему деться, если не вернуться в комнату с Ибо. На улице очень темно, поздно. Все должны отдыхать.        Он медленно сполз с кровати, поднял сброшенное самим же одеяло и потянулся почти наугад за брюками. Рубашку Чжань не стал надевать, сил хватило только на джинсы. Мама. Он помнил, ей стало очень плохо. В голове крутились крики людей, выстрелы. Раз за разом парень проигрывал сейчас последние события, ища причины ее недомогания, но ничего кроме лица Юй Биня и крепких рук Ибо позади себя. В нее стреляли? Она умерла?         Комок слез новой волной подкатил, но Чжань постарался подавить их. Надо было все узнать, прежде чем давать волю чувствам.         В коридоре тоже свет не горел, только лишь ночник в конце, возле дальнего окна. В доме стояла тишина. По лестнице осторожно спустились, оглядываясь по сторонам и прислушиваясь к звукам. Меньше всего из всех жителей хотелось встретить Мин Юй. Настенные часы в просторной гостиной стрелками подобрались к одиннадцати, и оповестили тихим боем.         - Ты никогда не рассказывал нам, - донесся до него спокойный уставший голос. Цао Юйчэнь. – Все, что мы знали, только со слов Хаосюаня.   Чжань даже встрепенулся и завертел головой в поисках источника звука.    - Сначала мне было не до рассказов, а потом я понял, что у вас истории такие же, - хрипло отозвался Ибо. – Какой смысл жаловаться.         Чжань почти пробежал к распахнутым на уличную веранду стеклянным дверям и замер. Прохладный пол сводил босые ступни, но было все равно. На ступеньках спиной к нему сидели двое. Юйчэнь и Ибо. Рядом с каждым по открытой бутылочке пива, но к напитку почти не прикасались, казалось. По левую сторону от старшего в кресле сидела Сюань Лу, она укуталась в клетчатый серый плед и с сочувствием смотрела на братьев. Напротив них, на скамейке жался Фэньсин. Ему доверили на этой вечерней посиделке самое ответственное – няньчить котенка. Он и сам давно хотел забрать и потискать пушистый комочек. Избавив от этого мероприятия Юйчэня и позволив старшему брату расслабиться, младший был доволен собой, впрочем, как и малышка. Ее грели и защищали.         - М-да, жалобы ни в счет, - произнес Чжочэн. Ему с поврежденной рукой следовало бы лежать в кровати, но неугомонность этого парня, казалось, родилась вперед него. – Ты так и не вспомнил ничего из того дня?         - Я был сопляком, Чэн-гэ. Совсем мелкий. Прибежал к своему дому поздно. Кругом все горело. Если бы не тот урод, я решил, что родители сгорели, задохнулись. Что угодно. Может, мне бы было тогда легче смириться. Но они лежали не так, неправильно что ли. И этот чувак стоял рядом. Я не помню лица, только, трепал его за штанину и просил спасти их. Протягивал свои несчастные пять юаней…А он ржал. Говорил, что этого не хватит. Надо больше, чтобы спасти их.       Ибо замолчал, переводя дыхание. Сердце при воспоминаниях сжималось в тугой комок, нежелающий прокачивать кровь. Он мысленно всегда просил его подождать. Еще немного, как найдет виновника, поквитается с ним, и все закончится. Тогда он позволит своему телу расслабиться и больше не станет его заставлять дышать.         Они предполагали о том, что младший пережил нечто подобное. Прав, у каждого из них детство выдалось не самое доброе. И если бы им предложили рассказать свою историю по кругу, то рыдал весь Китай. Хоть дораму снимай. Так уж повелось, что в этом доме больше думали не о прошлом, а о будущем. Так проще и легче. Цао накрыл своей ладонью колено Ибо, желая выразить свое сочувствие и поддержку. И Чжочэн, и Фэньсин тоже присоединялись, пусть и молчали.   Поделившись болью с братьями стало чуть легче, возможно, на крохотную несчастную йоту. Теперь они знают, почему он поступает так или иначе. Скажи раньше, может, было бы проще. И он не наделал столько ошибок, которые тянулись за ними целым шлейфом катастроф.       Чжань отступил на шаг назад, стараясь не выдать своего присутствия. Услышанное новым камнем опустилось в его нутро. Как глупо и эгоистично не допускать даже мысли о том, что у Ван Ибо могли иметься проблемы из прошлого. Всю свою небольшую жизнь Чжань рос без отца и считал, что ему было очень тяжело в отличие от остальных. Но что он знает о том, каково это потерять родителей вовсе, и еще таким ужасным способом. Умолять на коленях человека с единственной купюрой в руках. Всего каких-то несчастных пять юаней. Сколько ему было тогда? Понимал ли он цену? Чжань много раз сталкивался с тем, что ему на что-то не хватало денег. Само его появление на пороге у Ван Ибо. Разве не из-за этого?        - Это моя вина, - тихо заключил Ван Ибо. - Нет. Сю Цин давно точил зуб на нашу компанию. Я не сомневаюсь, помимо семьи Суна и нашей, есть еще куча людей, кого он стер в порошок, и кто бы готов был ему отомстить. Ты просто не знал, что потянув за Су Жуна, вытянешь рыбу покрупнее, - отозвался Юйчэнь.   - Заключать с ним сделку было глупо, конечно. Изначально ничего путнего, - добавил Чжочэн, - без обид, но говорю, как есть. Я сам сглупил, согласился. Подумал, что это не ты, а Сяо Чжань вляпался.    - Он не причем. Совсем не при чем. Вся его связь с Су Жуном это тот несчастный вечер за барной стойкой. - Ну, - Юйчэнь пихнул брата легонько плечом. – Не такой уж несчастный вечер, ты его оттуда забрал.    - И вновь подставил… С матерью. Своих не смог и…   - Эй-эй-эй! А ну не раскисай, рано еще, - протянул подбадривающе Чжочэн.   Фэньсин вдруг вытянулся в лице, бросив растерянный взгляд в сторону дверей. Фигура Чжаня появилась неожиданно. Губы парнишки было дернулись в приветственной улыбке, но он не знал, как тот отреагирует на все. И котенок спал на руках Фэньсиня, и Ибо сидел с ними. А еще, самое главное – никто не знал, будет ли Чжань обвинять их за произошедшее с его матерью. Беспокойство быстро заметили и остальные. Юйчэнь приготовился встать на защиту младшего, Чжочэн перевел взгляд с планшета на пришедшего. А Ибо подскочил на ноги и обернулся, ровно в тот момент, когда Чжань босыми ногами шагнул на улицу. - Чжань-гэ, - сипло прошелестел Ибо. Они встретились взглядами, даже задышали в унисон не сговариваясь. Один боялся, что его отвергнут, второй тоже. И бесконечное чувство вины одно на двоих.    Внутри все сжалось до предела. Чжань нервно сглотнул, желая избавиться хоть от одного страха. Ибо не поменялся, он рядом. Да, уставший и порядком помятый, ему тоже грозила опасность там, в кафе. И сейчас он говорил с братьями о собственной потере из детства. Ноги сами понесли вперед. Чжань проскочил преграду из холодного кафеля и буквально впечатался в Ибо. Руки обвили парня, желая запрятать или же самому спрятаться. Но главное, его сгребли в горячие объятья в ответ. - Я… я испугался. - Чжань-гэ, прости, - зашептали ему на ухо, зарываясь лицом в растрепанные пряди и вжимая парня в себя сильнее. Того от ночной прохлады било крупной дрожью, ноги замерзли. – Я не хотел тебе мешать. - Я проснулся, а тебя нет, - Чжань хотел столько всего сказать и расспросить, но мысли никак не укладывались в слова, то ли от волнения, то ли от того, что они находились не одни.  - Здесь. Я здесь. - Мама?    Лу поднялась на ноги и стянула с себя плед, которым ее прежде бережно укрыли. Ребята непростительно были выше девушки, но она все равно заботливо расправила теплую ткань и накинула ее на плечи Чжаня. - Чжань, я не знал, что этот урод…. - Она жива, - добавил Цао, дабы успокоить парня. – Правда, в тяжелом состоянии. Чжан Лин нас выгнал и попросил не мешать. - Жива, - эхом на выдохе отреагировал Чжань.       Слова Юйчэня прозвучали словно глоток спасительного воздуха. Ибо перехватил плотную ткань, крепче укутывая в плед парня. Жива. Чжань подумал, что умрет в ту же секунду, как ему сообщат об этом. Он бы до последнего не верил в другой исход. Жива, его мама жива. - Где она? – Чжань повернулся в сторону Юйчэня. Он готов был сорваться куда угодно, лишь бы увидеть ее. И это намерение тот быстро прочел в его раскрасневшихся от слез глазах.   - Постой, не торопись. С ней врачи, и нам пока нельзя туда.   - Я убил его, слышишь? Убил за то, что он сделал, - Ибо попытался отвлечь его и обратить на себя внимание.    Слезы покатились по опухшим щекам. Чжань не чувствовал их. Он чуть отстранился и принялся осматривать Ибо с ног до головы. Тонкие пальцы стали ощупывать руки, плечи, грудь, шею.  Чжань смутно помнил драку в кафе, затем выстрелы. Ему хотелось броситься и помочь любимому тогда. Не смог прийти на помощь и вот. Ссадин с синяками добавилось. Ибо лишь пошипел и поморщился, когда добрались до больного, меньше всего он думал сейчас о себе, его волновал Чжань. Слова об убийстве растворились в воздухе, словно их никто и не слышал, слились в единый комок с чем-то непонятным, и на первый план вышло только осознание, что он жив. Чжаню о большем и мечтать не требовалось. Мама и Ибо. - Ты цел? Тебя…   - Щупай его смелее, Чжань, чтобы он поскорее в себя пришел, - пошутил Чжочэн. Никакого подкола в голосе не слышалось, лишь облегчение. - Цел. Все в порядке.   - Он врет, Чжань, - не оставлял попытки разрядить обстановку Чжочэн. – Совсем без тебя раскис. Думает, что ты на него обижен.        Ибо уничтожительно зыркнул в сторону брата, призывая помолчать, но тот лишь указал на сломанную руку, мол раненным рты не затыкают и не бьют. Обижен? Как Чжань мог обижаться после всего, что он услышал, и что произошло. - Ибо? - Холодно здесь. И ветер поднимается, - поднялся на ноги Юйчэнь. Глянув на лишившуюся пледа Сюань Лу, парень решил, что задерживаться на свежем воздухе чревато новой порцией соплей. Да и босые ступни Чжаня добавляли в этом уверенности. Девушке протянули руку, помогая подняться. Она его обняла уже два раза, а он отчего-то все никак не смел переступить эти тонкие грани приличия. Это в их-то доме, где правила совершенно отличаются от общепринятых. Глядя на младшего с его парнем становилось даже завидно, по-хорошему.   - Ночью обещали грозу, - добавил Фэньсин с грустью. Кажется, его тисканью маленькой кошечки подходило к концу, чего так не хотелось. - Тогда в дом, - Цао первым прошел с Лу в просторную гостиную. Следом перекочевал Чжочэн, напоминая о том, что им еще предстоит построить план для дачи показаний полицейским. Ждать правоохранительные органы они не собирались, но и не исключали. За братьев Чжочэн не волновался, они умели спокойно говорить о нереальных вещах и выкручиваться из сложных ситуаций, а вот Чжань мог смело потопить весь корабль. Впрочем, глядя на то, как он смотрел сейчас на Ибо, готовый вторить каждому его слову, и это становилось  не таким опасным.        Фэньсин заторопился за братьями. Мальчишка поравнялся с парой и виновато улыбнулся. - Чжань- гэ, прости. Я забрал котенка, пока ты отдыхал. Она такая милая и….   - Спасибо, - шепнул тот, улыбка вышла вымученной и грустной в ответ. Чжань осторожно забрал сонную кошечку и прижал ее к себе.    - Я ее покормил, два раза. Садил в лоток и даже поиграл. Надеюсь, я был хорошей нянькой.   - Орешек точно довольна, спасибо.   - Орешек? Ее зовут Орешек? Ибо-гэ мне не сказал! Хоть я его и спрашивал.         На возмущения тот лишь отвернул лицо, ни грамма совести и раскаяния. Чжань с непониманием глянул на Ван Ибо. - Я просто ревную, - буркнул совершенно искренне Ибо. – И да, мы чуть позже с Чжань-гэ обсудим, можешь ли ты стать официально няней Орешек.        Фэньсин аж рот раскрыл, не поверив услышанному.  Ошарашенный таким заявлением парнишка торопливо заморгал, даже растерял все слова вмиг. - Если ты, конечно, хочешь этого. Ибо прекрасно знал о том, как самому младшему доставалось в их семье право выполнять ответственные задания. Сам проходил через эти проверки. - Я… Я…        Чжань согласно кивнул головой.   - Это да? – осторожно прошептал Фэньсин, боясь спугнуть догадку. Давить на обоих ни в коем случае нельзя, да он бы и не стал в такое время. Только искренне желал помочь. Ревности Ибо всем были хорошо известны, ничего удивительного, вещи прятал, а тут речь шла о котенке его парня.    Краешек надежды загорелся в глазах Фэньсиня, и его не подвели. - Да, - уверенно ответил Ван Ибо за двоих.          ***  ***  ***        Вслушиваться в шаги означало понимание того, где находились преследователи. Цзиян довольно быстро запомнил походку братьев. Хаосюань ступал всегда уверенно и шумно, он бы, наверное, поспорил с этим, но откуда ему было знать. Ли едва касался поверхности земли. Шагал намного легче и бесшумно, иначе как с раннего детства парень научился воровать. Сам Цзиян тоже мечтал научиться быть совершенно незаметным. А вот те, кто двигались по полю следом, наверняка, хоть и старались, но совершенно не понимали очевидных вещей. Отсутствие фонариков у троицы дало им фору. Разрыв в добрые полсотни шагов.   Цзиян крепче сжал пальцы Хаосюаня, чуть потянув на себя. - Потерпи, - шепнули ему в ответ, - мы уже близко.   - Они надеются на фонари в деревне.   - С чего ты взял? – обернулся Ли.  - Услышал их голоса.       Братья озадаченно переглянулись. В данной ситуации глупо было игнорировать подобную вещь. Впереди небольшой поселок с одной единственной улицей, проезжая часть чуть сужалась из-за придомовых участков. Фонари на самом деле имелись, пусть и горели через раз. Их троих без труда рассмотрят с ног до головы и запомнят лица, не говоря уже о том, что попытаются остановить, кем бы те ни были. Вариантов свернуть куда-то в менее освещенное место тоже особо не имелось. Либо они тоже отправляются в кусты, либо огородами. Конечно, имелась большая вероятность, что парни перепугают всю живность у людей и потопчут грядки, в награду получив тысячу проклятий от местных хозяев. Но иначе самым кротчайшим путем до машины им не добраться.       Ли потянул их в сторону, уводя от лучей фонаря. По крохотной тропинке те шмыгнули вниз и направились к первому забору. Цзиян понимал, что с его положением обходные тропы преграда особая. Он попытался о себе напомнить, но оказалось поздно.        Сетчатый забор первого дома, к счастью, был невысоким. Его троица преодолела быстро, очутившись на грядках с тыквами. Словно по минному полю пришлось двигаться наугад, дабы не споткнуться о крупные плоды.   Ли шел привычно первым, проклятый сукин сын, почему у него так ловко получалось просачиваться между кустами, Хаосюань никак не мог взять в толк. Сам парень пару раз чуть не навернулся, не заметив под крупными листьями тыквы. Испугался тогда именно Цзиян, которого тащили за собой за руку. - Парни, ну вы чего? – поторопил Цзи Ли. - Слушай, не все рождаются ворами! – возмутился Сюань, в очередной попытке наступить в нужное место. - Он родился вором? – наивно спросил Цзиян. - Как это относится к прогулке по чужому огороду? – не унимался Ли.   - Прогулка? Ты охренел?! - Не строй из себя святого, только умоляю. Я все еще помню, как ты украл футболку.    Сюань аж зашипел от досады. Это был единственный случай, когда он захотел что-то себе присвоить. Но карма, штука вообще безотказная и быстрая. Да и он сопляк, тогда только исполнилось двенадцать.    - Вот же зануда злопамятная! – выплюнул Сюань. Нога ступила на что-то неудобно-скользкое и ее повело в бок. Буквально мгновение, и парень со злобным от досады шипением навернулся. За ним потянуло и Цзияна, по инерции тот подался вперед и рухнул следом. На возню отреагировали сразу. Ли обернулся, едва сдерживая смех. - Эй, вы там тыкву выбираете?   - Заткнись! – бросили ему. Благо, что приняв горизонтальное положение, они не угодили головами в эти долбанные тыквы. - Мы, резко устали, - заявил Цзиян. Попытка отмахнуться шуткой удалась. Смеха прибавилось, как и некоторой заминки. Если Хаосюань рухнул прямо на землю, то второй на него, надежно прижав своим весом. Это еще предстояло осознать и прочувствовать во всей красе.        Знай Цзиян, что тот свободен, наверное, отпустил сейчас еще какую-нибудь шутку. Жилистое крепкое тело под собой ему явно пришлось по нраву. Он завозился первым, желая подняться. Листва кололась и неприятно холодила, все шуршало, и второй брат давился смехом. Со стороны смотрелись они  весело. По крайней мере до того момента пока чей-то мокрый нос не ткнулся в щеку Сун Цзияна.        Замерли в эту секунду все трое, даже дышать перестали. Липким потом от страха прошибло до кончиков пальцев. Отдать бы сейчас все, что есть только за одно слово, что Хаосюань решился его поцеловать, пусть и так неуместно. Но влажный нос мало походил на такую дерзость.   - Толь-ко не ше-ве-лись, - едва слышно по слогам прошептал Ли.    Капитан очевидность. Кто из этих двоих, лежащих на земле, рискнет сейчас двинуться. Хаосюань жалобно посмотрел на брата, умоляя сделать хоть что-нибудь. Большой серый пес недовольно фыркнул, чихнул, отпрянув на долю секунды от щеки незваного гостя и вновь уткнулся, но теперь куда-то в область уха. Цзиян искренне не понимал, чем таким особенным он пахнет, но теперь хотя бы пришло осознание, что это собака. Какие же они все трое идиоты, если не задумались об естественной охране огорода. Тыквы, будь они не ладны. Их подвели обычные тыквы.       Сказать, что Сун Цзиян испугался, ничего не сказать. В любых других обстоятельствах парень бы с удовольствием потрепал пса за ушком, но явно не сейчас. Позорная будет смерть после освобождения из тюрьмы. - Ли -и-и? – простонал Хаосюань.        Проклятая псина грозно зарычала. Цзиян зажмурился, пропуская волну сквозь все свое тело. Он неистово вжался в спину лежащего под ним Хаосюаня, мысленно умоляя больше ничего не говорить. Отвесить добрую порцию проклятий в адрес хозяина этого огорода хотелось всем троим. И за разбросанные тыквы, и за столь умную собаку, которая не лаяла прежде, как полагается, а подкралась без единого звука.       Ли судорожно втянул воздух. От него сейчас зависела жизнь обоих. Времени на размышления не оставалось, и, не придумав ничего лучше, парень пошел на отчаянный шаг – украсть. Кто виноват, что это у него выходило всегда на твердую десятку. Медленно, не отводя взгляда от них, Цзи Ли опустился на корточки и нашарил в ближайшем кусту что-то продолговатое. Раздумывать нечего, предмет резко дернули. Кабачок? Тут не только тыквы и собаки? - Эй, песик, - громко позвал он четырехлапого охранника. Вышло как-то неуверенно, возможно нервный смешок подвел. Кабачком нагло подразнили. Зубастая живность повернула голову также медленно, как и парень, выжидающе проникновенно проследила за крутящимся в его руках кабачком. Цзиян нервно сглотнул, ему хотя бы в ухо перестали сопеть. Счет три без первых двух, и Ли сорвался с места, увлекая за собой рассерженного хозяина огорода. Так быстро он еще не бегал в своей жизни. По ногам били большущие листья разных растений, бортики грядок даже не засчитывались за препятствие. Бочка с водой качнулась, когда мимо нее пронеслись ураганом двое. Хаосюань подумал, хорошо бы этот цирк снять на видео, ну так, для отчета братьям. Увы, долго Ли кружить по огороду не сможет.        - Цзиян!        Они оба заторопились подняться на ноги. До противоположной сетки забора, куда несся Ли, метров пятьдесят, и другого шанса просто не будет.   - Ты ведь не тихоня, так? – Хаосюань схватил его за руку. Ему утвердительно закивали. – Давай во имя китайской матушки-провинции засунем куда подальше твое воспитание и добежим до забора. Умоляю. - Без воспитанности? - Без нее.   - Парни, мать вашу, вы долго будете там нежиться?! – крикнул Ли. Ведро с непонятной жидкостью полетело в сторону собаки. Пес зарычал. Мутная вода попала ему на морду, чем на время дезориентировала. Туда же, в сторону четвероногого монстра полетел и кабачок. Ли бросился к последней преграде в виде ветхого ящика рядом с деревом сливы. Еще пара шагов, и он по ту сторону забора.    Хаосюань и Цзиян медлить не стали. Рванули вперед со всех ног, откровенно наплевав на все, что попадалось. А попадалось много чего. Ветви кустов били по рукам и телу, ноги подкашивались, тыквы сменили кабачки, а потом и вовсе огуречные гряды потянулись, как лианы. Хозяин догадался же не иначе, как настроить высокие планки, превратив все в настоящие заросли. Цзиян одной рукой крепко держался за своего проводника, второй пытался отмахнуться. Получалось плохо, и тогда он прибегал к разрешенной тактике. Ругательства. Когда с его губ слетело первое смачное «блядь», Сюань даже не поверил своим ушам. Вот этот парень умел и так? Пару длинных огуречных  лиан, попавшихся на их пути, Цзиян вообще нагло сгреб и вырвал, добавив едкий комментарий.   - Гребанные диюйские пакости, пошли в жопу! - А-а! – изумился Сюань, - ты что говоришь такое? - Не перебивай, мне это придает сил и скорости, - тут же осекли его.         Пес залаял в очередной раз, подгоняя обоих к забору. Его первая жертва уже оказалась по ту сторону. Ли несся со всех ног к ним на помощь. Мало перемахнуть через ограду Хаосюаню, нужно было еще и Цзияна перетащить.       Первым вскочил на старую перевернутую бочку Цзиян, его поддержали и принялись подсказывать, как двигаться дальше. Следом за ним буквально влетел Хаосюань, едва успев увернуться от острых клыков. Скрип дверей и ругательства донеслись до их ушей, когда парни уже порядком отбежали от забора. Еще пара огородов и за поворотом на крохотной площадке стоял их автомобиль.       Они глубоко дышали, оглядывались назад. Старались отряхнуться по пути к спасительному транспортному средству. Теперь оторваться будет намного проще.