Эхо Наследия

~~~ 𓆩✧𓆪 ~~~

      Счёт времени давно сошёл на нет — никто не мог определить, сколько часов минуло с момента столкновения. За окнами образовалась густая темнота, которая проникла внутрь подобно навязчивому гостю и осела в каждом углу помещения, незаметно запустив за собой сгусток тумана.       По спине прошёл холодок.       Дишар бездумно смотрел на пробитый потолок, каждый раз рефлекторно моргая, когда капля крови неосторожно спадала с обломков крыши на лицо. Его кровь остыла и превратилась в чернеющее пятно напоминания о том, каким хрупким может быть тело. Конечности замёрзли без движения и если он сейчас не сдвинется с места, то низкая температура начнёт назойливо щипать пальцы рук и ног, постепенно пробираясь вглубь тела.       Но Дишар продолжал неподвижно лежать под увесистыми обломками крыши. Холод не заставил его шевелится даже спустя несколько долгих минут и виной тому сильнейшее головокружение. Шум в ушах стих лишь пару минут назад, даровав демону мнимый покой, которым он надеялся насладиться пока не закончился процесс регенерации.       Через полчаса он смог повернуть голову, а через час неряшливо приподняться на локтях, скидывая с груди обломки, которые всё это время стесняли дыхание. Процесс регенерации отнимал силы и время, но благодаря этому он был уверен в том, что его останки не станут местным украшением.       Стоило сменить положение тела, как голову пронзила вспышка боли, словно кто-то настойчиво вбивал кол в череп. Пульсирующие ощущения накатывали волнами и он, не сдержавшись, прижал пальцы к виску так, словно слабый массаж мог утихомирить болезненное гудение.       — Кха…— хрипло выдохнул он, чувствуя во рту сухость и привкус крови на языке.       Тошнота подступила к горлу и он плотнее сжал сухие губы в попытке подавить рвотный рефлекс. И вслед за ним по телу пробежался жар, который быстро сменился холодом и последующей дрожью.       Его буквально тянуло к низу и не в силах сопротивляться болезненному давлению, он шумно завалился назад, теряя связь с миром.       Перед глазами потемнело и он не заметил, как отключился.       Он не мог определить, сколько времени прошло с тех пор, как он впервые очнулся. Тело совсем окаменело без движения и он с трудом поднял руку для того, чтобы накрыть глаза ладонью. Солнечный свет оказался настолько ярким, что пробивался сквозь плотно сомкнутые веки, причиняя мужчине дополнительный дискомфорт. Он неохотно приоткрыл глаза и сразу стёр пальцами выступившие слёзы — свет резал беспощадно.       И первое, что он увидел — это свою раскрытую ладонь. Без единого шрама.       Дишар точно помнил, что его ладони были изрезаны в кровь.       Он резко отнял руку от лица и удивлённо уставился на чистое, голубое небо, которое хорошо просматривалось из широкого окна напротив.       «Прошло не меньше суток?..», — озадаченно подумал он.       Регенерация отнимает много сил. Вероятно Дишар просто спал, пока повреждённые участки тела восстанавливались, но он и подумать не мог, что это заняло настолько много времени.       Его мысли спутались и он уже не мог разобрать, как долго он проспал. Тем не менее сон пошёл на пользу и сейчас он ощущал в себе достаточное количество сил для того, чтобы подняться.       Только одно непрерывно волновало его: где дракон?       Он приподнялся и окинул помещение взглядом. Место, в которое они угодили, являлось храмом, но Дишар не смог сразу определить его хозяина. Это был совсем старый каменный храм, который порос растительностью от пола до потолка и мог похвастаться разве что своими размерами. В центре храма располагалось углубление для хранения воды, но сейчас там рос разве что мох и тоскливо ползали жуки.       Впечатление от этого места было удручающим.       С мысли его сбил порывистый вой, который ворвался внутрь и заставил стены дрожать под напором ветра. Стихия бушевала некоторое время прежде чем наступила тишина и всё вокруг замерло на короткое время. И когда Дишар решил, что наступил покой, поток буйного ветра вновь пронесся меж дверных проемов и гулко завыл. У храма отсутствовали двери и окна, поэтому ветер беспорядочно гулял меж проёмов.       Дишар ещё раз окинул взглядом внутреннее убранство и пришёл к выводу, что это место принадлежит покровителю, о котором все давно забыли. Нет ни статуи, ни таблички с именем — ничего, что могло бы помочь узнать о хозяине храма.       Впрочем, он здесь не затем, чтобы сменить покровителя.       — Кио, — позвал он, не узнавая свой хриплый голос.       Дишар вздохнул. Никто не отозвался.       «Я вышел победителем из многочисленных сражений. Ещё никто не смог приставить к моей шее лезвие и объявить о моём поражении во всеуслышание, но этот дракон…».       Дишар оглянулся в поисках знакомой фигуры.       «…точно погубит меня».       Дишар стёр со своей щеки застывшую кровь и с тяжестью поднялся, намереваясь отыскать дракона. В конце концов невозможно потерять настолько большую ящерицу в стенах храма! Ни крыльев, ни хвоста — ничего не видно и даже сопения неслышно.       Было лишь одно место в полу, которое притягивало внимание. Дощатый пол дал глубокую трещину и раскололся на множество щепок, образовав углубление, которого бы не хватило для того, чтобы вместить в себя целого дракона, но…       …его человеческая форма вполне помещалась туда.       Кио свернулся едва ли не в калачик, прижимая к себе руки и ноги от холода. Тогда Дишар наклонился вниз, чтобы достать юношу оттуда и стоило нагнуться, как перед глазами неожиданно потемнело.       Он ещё не до конца восстановился и его всё ещё мутило, но своё нынешнее состояние он оценивал на «И так сойдёт». Поэтому продолжил вытаскивать юнца, попутно осматривая тело на случай серьёзного ранения.       «Слишком удачлив…», — сделал вывод Дишар, когда закончил осматривать Кио.       — Вставай, — произнёс он, пытаясь разбудить спящего дракона.       Ничего.       — У молодых драконов мягкая чешуя, но её достаточно для того, чтобы пережить удар.       Дишар резко вскочил на ноги и пошатнулся. Перед глазами всё смазалось и он напряг глаза для того, чтобы рассмотреть белоснежную фигуру возле дверного проема. Голос мелодично прозвучал в помещении, мягко утихая в шуме беспокойного ветра. Некто незнакомый являлся обладателем белоснежных крыльев и стоило копне перьев подняться ввысь, а затем взмахнуть на месте, как дикий вой ветра медленно стих.       — Так это не храм покровителя…       Дишар ошибся. Этот храм принадлежал жрице. Её длинные одеяния струились на ветру, окутывая утонченную девичью фигуру в шелковистую ткань белоснежного цвета. Стоило ей появиться, как зелёный ковер на стенах явил цветение десятков бутонов разной формы и окраса. А тоскующее углубление в центре наполнилось живительной водой, но Дишар не стал бы пить её даже если бы его одолевала удушающая сухость.       — Ты прав.       Она была немногословна и внимательна. Её цепкий взгляд зацепился за демона и ни разу не сдвинулся с того момента, как Дишар её обнаружил.       — Ты обезвожен. Испей воды из источника.       — …       — Ты голоден. Вкуси сладость цветущих растений.       Она сделала лёгкий взмах тонкой рукой и на стене подле демона вырос сладкий плод неизвестного фрукта.       — Я благодарен жрице за оказанное гостеприимство. Но мы здесь вовсе не за тем, чтобы объедать Вас…       Жрица опустила взгляд, спрятав синеву ясных глаз под светлыми ресницами.       — Тогда… — тихо произнесла она, мягко поджав губы перед тем, как продолжить. — Внемли словам моим: нарушившие покой храма моего не покинут стен здешних до возвращения долга.       — Долг?.. — недоумение отразилось на его лице.       — В противном случае храм обратится вашей могилой.       — Что ты… — его голос оборвался.       Дишар никогда не связывался с представителями этого вида, а значит не мог стать обладателем долга — это ошибка!       Дишар возразил:       — Я никогда не обращался к жрицам с просьбой! У меня не может быть долга перед вами!       — Я чувствую силу твоей воли и слышу голос твёрдый, властный и неукротимый, — она решительно взглянула на Дишара. — Платой твоей станет воля.       — Тц!       Дишар цокнул, озлобленно сжимая челюсти до скрипа зубов. Он впился в синеву женских глаз с желанием пронзить её хрупкое тело лезвием меча, пока условия не были произнесены вслух.       — Его душа пылает ярче солнца…       — Заткнись!..       Дишар замахнулся и чёрная рукоять меча материализовалась в ладони для того, чтобы вновь послужить хозяину: он метнул свой меч в сторону жрицы, но всё, что до неё долетело — это жалкие осколки лезвия.       У Дишара не было сил для того, чтобы призвать оружие.       Жрица непоколебимо продолжила:       — …но блуждает в тени собственных страхов. Его платой станет… ####--_##       «Что?.. Что она сказала?».       — Что станет его платой?!       — ####--_##       Дишар не слышал. Не понимал. Не мог понять.       Больше всего его злило чувство, которое насквозь пропитало тело — страх перед неизвестностью. Он никогда не связывался со жрицами по одной веской причине: они даруют всё, что душе угодно, но взамен требуют в два раза больше и лишь отчаявшийся обратиться к жрице за помощью. Если позволить жрице озвучить условия, то они вступят в силу с последним словом и отменить их будет невозможно.       Дишар прикусил щёку изнутри, едва сдерживая гнев.       — Что всё это значит? Ни я, ни он ничего не просили!       Жрица выглядела так, словно её совсем не беспокоит натянутая струна между ними. Она непринужденно улыбнулась, чем вызвала раздражение у мужчины и ответила спокойным голосом:       — Твоя голова… Уже не болит?       Она плавно подняла руку и приложила к собственному виску кончик указательного пальца. В этот же момент Дишар скривился, чувствуя острый кончик иглы, который пронзает висок и разрывает пространство отчаянным криком. Дишар распахнул намокшие глаза и с удивлением заметил, что этот крик боли принадлежит ему.       Как только жрица отняла палец от собственного виска вся боль улетучилась так быстро, словно ничего не было.       Он упал на колени, не чувствуя сил в теле.       — Твоя тяга к жизни оказалась столь велика, что я не посмела её игнорировать. В благодарность за спасение ты пожертвуешь несгибаемой волей и послужишь тем, кто считает твою жизнь ценной.       Переведя дыхание, он с тяжестью поднялся на ноги. Его всё ещё била дрожь и мысли беспорядочно скакали от одного к другому, не в силах собраться воедино. Тем не менее суть её слов он понял.       Они оба висели на волоске от смерти.       — Что это значит? — хрипло спросил он.       — Дракон позади тебя ещё жив. В его жилах течёт кровь Всевышнего покровителя и ежели его душа заплутает в тенях, этот мир расколется под напором его гнева. Всё обратиться огнём и осядет пеплом на землю, а единственное, что останется в воздухе — это запах гари. Пожертвуй своей волей и выведи дракона на свет, который затмит собой тени. Служи и исполняй предназначение до конца своих дней.       «Снова…»       Снова он в этой ситуации.       Дишар сжал пальцы в кулак, вдавливая ногти в кожу до боли, чтобы отрезвить разум. Но он не чувствовал ни своих рук, ни ног. Всё, что осталось реальным — это гнев. Паразитирующий гнев в каждой клетке тела. И эта не угасающая ненависть распространилась на всех вокруг, накрывая и жрицу и дракона.       Причиной, по которой его волю вновь отнимают, стали они.       — Что… — тихо начал он, но прервался, потому что голос осип. Он прочистил горло и попробовал снова. — Что должен отдать он?       — Его платой станет ####--_##       «Почему же я не могу расслышать?», — стоит прислушаться, как в ушах появляется звон, и её слова тонут в фоновом шуме.       — Испейте воды из источника и условия будут выполнены.       На этих словах она обратилась вихрем перьев, который устремился к потолку и вылетел через дыру в крыше.       Дишара одолевали десятки беспокойных мыслей. Он метнулся к выходу, но не смог переступить порог. В самый последний момент, когда стопа ощутила невесомость, он вцепился пальцами в дверной проём, едва удерживаясь на месте.       — ?!       В лицо ударил порыв ветра, который загнал демона назад. Он отшатнулся от двери и кинул быстрый взгляд на окна, другие двери и открытые проёмы — везде бескрайнее, голубое небо.       Этот храм парил!       Вот, почему ветер здесь столь яростный и неудержимый!       Значит, единственный способ выбраться — это разбудить Кио и улететь как можно быстрее.       — Кио, — позвал он.       Но как бы Дишар не пытался его растормошить, а нарушить сон не вышло.       Он обессиленно рухнул на зелёный мох подле водоёма и уставился на своё безучастное выражение лица. Лишь редкая рябь на поверхности воды оживляла отражение на короткие секунды. Так прошло несколько долгих часов внутренней борьбы с самим собой, прежде чем Дишар смиренно выдохнул.       Нужно собраться с мыслями.       Выбраться из храма самостоятельно не выйдет: он находится на высоте птичьего полёта и едва ли Дишар способен отрастить крылья ради спасения. Разбудить Кио? Он не реагирует, сколько бы Дишар не пытался.       Если сидеть в ожидании чуда, то вскоре они сложат здесь свои кости в дар жрице.       Дишар встал с насиженного места и подошёл к дракону. Кио плотно прижимал к себе руки и ноги, заметно содрогаясь от холода всем телом несмотря на то, что на нём была одежда. Он свёл брови вместе, мучительно хмурясь во сне и сжимая губы под пристальным взглядом демона.       Дишар какое-то время смотрел на него с чувством ненависти и сожаления. Внутри гудел рой противоречивых чувств, который он желал как можно скорее подавить.       «Моя вина… тоже есть», — неохотно признал он.       Кио предупреждал, что никогда не поднимался в воздух и такой исход был предсказуем.       Не стоило его торопить. Но теперь поздно сокрушаться над тем, что уже произошло.       Он поднял Кио на руки. Холодный и совершенно беспомощный. И… совсем не агрессивный, когда спит.       «Платой твоей станет воля».       «…воля».       Дишар отрицательно мотнул головой, выкидывая навязчивые мысли прочь. Его решение уже ничто не сломит.       Он уложил Кио на мягкий мох и присел возле края водоёма, с пренебрежением взглянув на отражение того, кто с минуты на минуту вновь лишится воли.       «Не знаю, что изменится с этого момента, но теперь я окажусь связан с ним…», — эта мысль уже не вызывала ненависть.       Он неторопливо нагнулся к источнику и набрал воды в руку. Поднеся ладонь к губам, он неохотно испил холодную воду и стёр остатки с губ, прислушиваясь к своим ощущениям.       Пока ничего не изменилось.       Окинув Кио беглым взглядом, он задержал на нём своё внимание дольше обычного в ожидании каких-то изменений. Но он продолжал крепко спать.       «Значит, мы вместе должны выполнить условия…», — вот только Дишар не знал, чем пожертвует дракон в таком случае.       Дишар зачерпнул воду ещё раз и неряшливо поднёс её к губам Кио, одновременно пытаясь приподнять его и влить воду в плотно сомкнутые губы. Вода полилась мимо.       — !       Он раздраженно скрипнул зубами.       Не желая тратить на это слишком много времени он решил действовать иначе: набрав в рот воды, он склонился над спящим Кио, замешкавшись всего на пару секунд, перед тем как сжать его подбородок пальцами и насильно раскрыть рот. Наклонившись ниже, он ощутил тёплое дыхание на своих холодных губах и этого хватило для того, чтобы по спине пробежались волнующие мурашки. Прогоняя посторонние мысли, он прижался влажными губами к губам Кио, чувствуя редкие капли воды на подбородке, которые невольно скатились вниз.       «Мне плевать, если это твой первый поцелуй. Теперь ты должен мне всё, что у тебя есть», — решительно подумал он, намеренно украв у юноши поцелуй после того, как вода закончилась.       Он длился всего мгновение. Короткий миг, который Дишар урвал лично для себя ради забавы.       Отстранившись, он стёр с губ влагу и выжидательно уставился на Кио.       Через несколько долгих секунд Кио сморщился и часто задышал, заходясь в кашле. Он распахнул глаза и испуганно уставился в ответ, беззвучно открывая и закрывая рот.       — Где… то есть…       Он не мог подобрать слов, поэтому Дишар сделал это за него:       — Чувствуешь что-нибудь странное?       — Ам… — Кио смотрел на него во все глаза, пытаясь понять свои ощущения. — Ничего… всё… нормально?       Дишар продолжил сверлить его взглядом, пытаясь найти отличия, но Кио выглядел так же, как выглядел до сегодняшнего дня.       — А… ты? — неуверенно спросил Кио, медленно переведя взгляд на окровавленный висок Дишара.       — Я… Чувствую.       Дишар опустил взгляд на слегка покрасневшие губы Кио и почти сразу уклонился от его внимания, подскакивая на ноги. Он отвернулся и отошёл на несколько шагов в сторону,       — Если с тобой всё нормально, то вставай. Не хочу здесь больше оставаться.       Дишар прижал тыльную сторону ладони к губам, испытывая замешательство.       — Ну вообще, раз ты спросил, то… я замёрз и ужасно хочу есть. А ещё тело болит так, как будто я… — Кио посмотрел наверх, замечая дыру в крыше и замолчал.       — И всё? — украдкой спросил Дишар, не поворачиваясь к нему.       — А что ещё?       — Может… чувство потери? — осторожно спросил Дишар, всё же повернувшись к нему лицом для того, чтобы увидеть реакцию.       Кио какое-то время молчал, заставляя демона нервничать.       — В весе — потерял.       «Хорошо, что иногда он такой глупенький», — Дишар вновь выдохнул, но в этот раз ощутил спокойствие.       Он тоже ничего не потерял. Так называемая потеря «воли» не сделала его пустой марионеткой, а значит не время отчаиваться.       Вместо этого он ощутил, что нечто неописуемое наполняет его до краёв.