Танец Хаоса. Новое время

Переходы, что создавали ведуны, были тем еще удовольствием. Каждый раз Магара ощущала себя так, будто кто-то ухватил ее огромной лапищей за ноги, поднял в воздух и хорошенько тряхнул, отчего все внутренности в брюхе перемешались с грохотом, как барахло в мешке. Но это было куда лучше той тягомотины, которую создавали Способные Слышать и Боевые Целительницы. Где нужно было контролировать свои эмоции, шаги, не отпускать чужую руку, следить за мыслями, и все это – часами. Тонкий извращенный способ научиться сосредоточению – вот чем были походы за Гранью. И понятно, почему зрячим нравились такие штуки. Все ведьмы были просто помешены на равновесии, сосредоточении и контроле, от которых Магару с души воротило. Лучше уж так – один прыжок потрохами к небу – и ты на месте. Отряхнувшись всем телом, чтобы сбросить с себя липкую муть от потери равновесия, Магара беглым взглядом охватила внутренний двор крепости Остол Офаль. Ей здесь нравилось. Добротные стены, никакой расхлябанности, все заняты свои делом, работа кипит. Девок только побольше было бы, чтобы глаза хорошенько помозолить, да только скучные бернардинцы воевать отправляли по большей части только мужчин. А на бородатые рожи да кривые ноги она уже всласть насмотрелась за прошедшие месяцы по эту сторону Эрванского кряжа. Впрочем, ей и по ту сторону подобного добра хватало – вельды и корты прекрасно разбавляли картину. За ее спиной из перехода выступили Килия и Даная, щуря глаза и моргая – им тоже не шибко нравилось вот так скакать туда-сюда. Последним вышел Ньяван Шифу, перетряхивая плечами и растирая ладони. Он нравился Магаре: говорил немного, но по делу, хорошо соображал и поперек ее слова не лез. К тому же, он хорошо знал Ниити Бахтум по прозвищу Моль, а именно она Магаре и нужна была сейчас больше всего. Серое небо над их головами оставалось до мерзости однообразным, но здесь хоть ветра не было. У Остол Минтиль дуло так, что под пылевыми вихрями можно было спрятать пару армий, и возможно Сет именно это и пытался сделать. Во всяком случае, разведка отчитывалась о том, что никаких передвижений врага по поверхности земли не наблюдалось, и это нервировало Магару сильнее всего. Стойкое ощущение, что ее водят за нос, точно такое же, как тогда, много лет назад, не покидало ее. Все шло слишком спокойно и слишком гладко, чтобы быть правдой. - Отведи-ка меня к Моли, Ньяван. Лучше будет, если я наперед с ней поворкую прежде чем с Хаянэ торговаться, - осклабилась Магара, и Ньяван Шифу кивнул. - Как скажешь, первая. Он поначалу все пытался перед ней очень неуклюже и с большим внутренним презрением расшаркиваться, но вскоре перестал, расслабился и сразу же стал нормальным человеком. Вообще по сути своей большинство именно такими и были. Им надо было просто объяснить, что необязательно корчить из себя невесть что, и диалог сразу налаживался. Ньяван дернул головой в сторону, таким нехитрым способом демонстрируя ей направление, и Магара зашагала следом за ним, попутно оглядываясь по сторонам. Внутренний двор огромной крепости больше напоминал гигантское становище, где можно было разместить тысячи людей. Одинаковые серые трехэтажные казармы с узкими бойницами окон стояли вокруг, разделенные на ровные квадраты улиц. Бернардинцы строили на славу: каждое такое здание можно было превратить в маленькую крепость при желании. Через окна не пролезешь – слишком узкие, зато стрелять из них по улице одно удовольствие. Одна единственная дверь оббита листовым железом, выломать такую больших сил стоит. А стены из дикого камня – не подожжешь. Она с удовлетворением кивнула, разглядывая постройки и снующих между них людей. Бернардинцы нравились ей, они умели воевать в отличие от всех остальных в этих изнеженных сытых землях. Помимо казарм здесь были и другие постройки. Мастерские литейщиков с огромными, в три человеческих роста, окнами, дышащие дымом и жаром из здоровенных труб. Кузни с рядами алых зевов горнов, где одновременно работали десятки кузнецов, и грохот молотов сердечным стуком пульсировал в их жилах. Оружейные мастерские, откуда доносилась хрусткая песня пил, вгрызающихся в дерево, и визгливый лязг точильных станков. Вперемешку с дымом и гарью ветер доносил до нее стойкую вязкую вонь навоза. Едва ли не половина крепости была отдана под конюшни, и лошадей здесь было почти столько же, сколько людей. Но они того стоили – Магара видела, как атакует бреготтская конница, ради такой мощи можно было потерпеть вонь и бесконечную возню с кормами и дерьмом. Мимо пробегали бернардинские солдаты, все в бордовой форме, покрытой ровным слоем пыли, но сегодня без вахра – погода позволяла не закрывать лица. Выглядели они чудно с бордовой полоской несмывающейся пыли вокруг глаз, придававшей им какой-то звериной дикости. Солдаты поглядывали на нее с интересом, многие кланялись, прижимая кулаки к сердцу, если узнавали ее, другие просто приветственно кивали. Никто не скалился, как придурочный, пытаясь таким идиотским способом выразить ей свое расположение, и это тоже ей нравилось. Ньяван провел ее мимо казарм и мастерских, вывернул к огромному зданию, что раньше, судя по всему, тоже было литейной, но теперь выглядело иначе. Огромные окна завесили изнутри толстыми слоями темной ткани, и увидеть, что там происходит, было невозможно. Из трех труб дымила только одна, и дым из нее валил зеленоватый, страшно вонючий и тяжелый, накрывая крышу и окружающие улицы. Килия за ее спиной закашлялась, Даная проворчала проклятье. Магара только осклабилась: Ниити Бахтум изо всех сил пыталась таиться со своими экспериментами, но вреда от этого, кажется, было куда больше, чем пользы. Здание охраняли. Двое мрачных наемников в черных длиннополых кафтанах с нашивками в виде щитов на плечах и замотанными вахра лицами подняли на подошедших острые взгляды. Эти были из Красных Щитов – наемного сообщества, сотрудничавшего с короной Бреготта так давно, что уже мало чем отличалось от регулярных войск. Неварн Лэйн говорил, что в них набирали прирожденных убийц и доверяли им охранять самые важные грузы и отряды. И по глазам этих двух Магара поняла, почему. Ньяван Шифу коснулся кончиками пальцев лба и проговорил: - Царица Магара дель Лаэрт желает видеть Ниити Бахтум. - По какому делу? – перевел на Магару немигающий взгляд один из Щитов. - По делу войны, - сообщила ему Магара. – По вопросу штурма Остол Минтиль. Пропусти, у меня не так много времени. Стражники пристально поглядели на нее, и Магара не стала мешать им себя рассматривать – эти как раз были в состоянии оценить, кто перед ними стоял. Потом один из стражников распахнул перед ней обитую железом дверку для вылазок в огромных двустворчатых воротах здания, в которые и телега бы проехала. Магара кивнула им и шагнула вперед, но Щит остановил ее, подняв руку: - Подождите, ваше величество. Наденьте защиту, чтобы не отравиться угаром. И оставьте охрану снаружи. - Серьезно у вас все, - оскалилась Магара, но Щит в ответ не улыбнулся. – Килия, Даная, подождите меня здесь. Охранницы мрачновато переглянулись, - вряд ли им все это нравилось, - но подчинились и отступили в сторону, с подозрением поглядывая на Щитов. Стражники выдали им с Ньяваном вахра, чтобы замотать лицо, а на глаза – чудные овальные маски из стекла на кожаных ремнях, какие Магара видела на Копателях во рве. Натягивая на себя все это, Магара думала о том, что Моль, видать, не зря перестраховывалась. С учетом до сих пор пылающих скал Кьяр Гивир и удушливой вони зеленого дыма охрана из Красных Щитов действительно была не лишней. Маска странным образом увеличила окружающие ее предметы, будто они придвинулись на шаг ближе, и Магара удивленно поняла, что видит четче. Дышать под тряпкой было так себе, да и вонь никуда не делась, но она подчинилась. Аленна знает, может это и вправду помогало от той дряни, которую тут варила Моль. Ньяван рядом тоже приладил свою маску и кивнул ей, а потом первым шагнул в открытую дверь. Яркий свет ударил в глаза, и Магара даже прищурилась в первый миг, привыкая к его интенсивности. Под потолком, возвышающимся над ее головой на добрый десяток метров, висели сотни фонарей с горящими фитилями внутри, и от этого внутри помещения было едва ли не светлее, чем в погожий солнечный день. В дальней части помещения виднелись огромные плавильные котлы, один из которых дышал жаром, и из него текла наружу по сложной системе желобов раскаленная вязкая жижа металла. Повсюду вокруг кипела работа. Одетые в кожаные плащи и стеклянные маски Копателей мастера работали вокруг столов, совершая манипуляции, из которых Магара понимала дай Богиня одну четверть. Одни толкли что-то в ступах, другие смешивали в разного размера жестяных стаканах, третьи растирали по столам в порошок какие-то смеси, четвертые ковырялись в тяжелых металлических трубках, в которых Магара узнала дула пугачей, прочищая их и снимая нагар. Рассыпали искры точильные круги, громыхали и лязгали незнакомые ей механизмы, удушливая вонь чего-то кислого драла горло, наполняя помещение, и даже под маской у нее с непривычки заслезились глаза. Увидев, что они вошли в мастерскую, им навстречу поковылял квадратный гном поперек себя шире, сжимающий в руках деревянную подставку с бумагами и прикрепленной к ней чернильницей. Два мрачных черных глаза поднялись на Магару, казавшиеся непропорционально большими из-под маски. - Кто вы и по какому делу? – нетерпеливо спросил гном. - Я Магара дель Лаэрт, и я пришла увидеть госпожу Моль, - сообщила ему Магара, и брови гнома сразу же поползли вверх. - Конечно, ваше величество, идите за мной. Госпожа Бахтум сейчас смешивает горючку, но я уверен, что она найдет для вас время. Магара только кивнула, направляясь следом за гномом и поглядывая вокруг. Как-то много лет назад ей пришлось по весьма неудачному стечению обстоятельств вместе с Айей отправиться инспектировать мастерские, где делались ароматные масла на продажу в другие кланы. Только Лаэрт умели изготовлять их и тщательно охраняли собственное мастерство от чужих, не делясь ни с кем его секретами. Там она наблюдала что-то похожее – почти колдовскую работу десятков анай, перетирающих, перемешивающих и толкущих что-то в разных ступках, вываривающих и выпаривающих это, чтобы получить всего несколько капель эссенции – так назывался жидкий запах для смешивания с маслом, который они получали. Вот то, что сейчас творилось вокруг нее, очень напоминало ту мастерскую. Во всяком случае, именно этим занималось большинство работников здесь, и только малая часть из них выполняла работы по металлу, изготовляя сами пугачи. А еще Магаре стало вдруг интересно: только ли смеси для пугачей сейчас делала Моль? Потому как подозрительно много здесь было тех, кто работал со смесями и веществами, с колбами, взрывающимися столбами разноцветного пламени, с котлами, в которых варилась какая-то ядовитого цвета масса. Многовато слишком вариантов смесей для всего лишь одной субстанции. И коли так, вполне возможно Моль получила от Хаянэ еще один заказ, о котором Магара ничего не знала? Заказ на изготовление чего-то еще, помимо пугачей? Мог ли это быть Огонь Глубин при том, как яростно она отрицала возможность его дальнейшего применения в грядущей войне? Или она задумала что-то еще? Это стоило хорошенько обмозговать, как будет время. Гном-проводник привел их в отгороженное от всего зала деревянными стенами помещение, постучался в дверь, а затем распахнул ее и пригласил их внутрь. Магара шагнула первой, быстро оглядываясь по сторонам. Небольшая комната была вся заставлена столами, и их поверхности заваливали колбы, котелки, банки, ступки и склянки, мешки и коробки с какими-то порошками, горелки и прочая непонятная ей утварь, до боли смахивающая на ту, какой в ее землях пользовались изготовители ароматов. Посреди всего этого в клубах вонючего фиолетового дыма кашляла маленькая квадратная гномиха, а другой гном обмахивал ее грязной дырявой тряпкой, изо всех сил пытаясь привести в чувства. Рядом с ними на столешнице царил настоящий погром: посередине курилась едким дымом огромная обгоревшая дыра, вокруг нее были в беспорядке разбросаны банки и склянки, их содержимое вытекало на столешницу и медленными тягучими каплями капало на пол. - Светлого дня вам! – поприветствовала Магара, и оба гнома вздрогнули, а Ниити зашлась в таком жутком приступе кашля, что чуть не опрокинулась с табуретки, на которой сидела. Магара помахала в воздухе рукой, отгоняя от своего лица дым. Ньяван Шифу вошел следом и хмыкнул под вахра. - Вы кто такие? – зло спросил гном, продолжая обмахивать Моль рваной тряпкой. – Нельзя сюда никому! Пошли вон! - Не подумаю, - отозвалась Магара. – Я царица Лаэрт и я пришла поговорить с госпожой Молью, если она, конечно, прямо сейчас не помрет. - Я… - Ниити закашлялась еще сильнее, с трудом продавливая сквозь горло слова: - Я… сейчас… Я… - Тогда закройте дверь и встаньте в углу, чтобы не отравиться, - посоветовал ей гном. Магара подчинилась, посмеиваясь под вахра, и Ньяван пристроился рядом с ней. Ей нравились гномы. Они не лебезили, ног не лизали и вообще всех окружающих открыто недолюбливали, демонстрируя свое презрение к подсолнечникам – жителям мира над поверхностью земли – весьма нарочито. Это веселило Магару и было ей по душе. Ньяван рядом негромко пробасил под вахра: - Видать, реагенты не подошли. Магара с умным видом покивала, решив не вдаваться в подробности. Она свое дело знала, а с остальным пусть остальные и разбираются. Наконец, Моль прокашлялась, и ворчливый гном отошел от нее, убирая свою драную тряпку. Хватаясь за грудь и хрипя, Ниити Бахтум слезла с табуретки и поковыляла к Магаре, вид у нее был жуткий. И очень забавно смотрелись из-под стеклянной маски красные опухшие и прищуренные глаза. - Ваше… величество… - с трудом просипела она. - Зови первой лучше, так будет удобнее, - посоветовала ей Магара, и Моль с трудом кивнула. – Дело у меня к тебе есть, если ты способна сейчас его обсудить, госпожа Моль. - Могу… - прохрипела она. – Просто реагент… не тот… попался. - Я ж говорил, - хмыкнул Ньяван Шифу рядом. - Это ты, Ньяван? – Моль сипела, будто проржавевшая дверь. – Рада тебе как!.. Иди сюда! Она потянулась его обнять, и наемник рассмеялся в ответ, складываясь пополам, будто аист над уткой. - Стоит тебя оставить, Моль, на пару часов, как ты сразу помираешь! - Такое, - кивнула та, а затем с усталым вздохом повернулась к Магаре. – Чем могу помочь, первая? - Мне нужно тебя кое о чем спросить, Моль, - Магара сощурила глаза, чувствуя, как смех сходит прочь, а внутри кристаллизуется жадная и требовательная жилка. – И разговор щекотливый, так что лучше мы с тобой его на двоих обставим. - Хорошо, - просипела та, повернулась к гному и проговорила: - Диз, выйди пожалуйста на пару минут. - С какого ляду? – гном бросил тряпку на пол и возмущенно воззрился на нее. – Ты только что чуть не сдохла! Я тебя спас, а теперь – выйди? - На пару минут, - повторила Моль. – Царица хочет поговорить с глазу на глаз. - Царица наглая, - осклабилась Магара, подмигивая из-под маски гному. – Чуть-чуть я твою девочку помучаю, а потом верну. Даже глазом моргнуть не успеешь. Несколько мгновений гном яростно дышал под маской, потом фыркнул и демонстративно прошагал мимо них к двери, бормоча ругательства в вахру. Магара кивнула головой и Ньявану, и тот тоже, отсалютовав Ниити, покинул комнату. Повернувшись к гномихе, Магара заговорила, глядя в красные часто моргающие глаза: - Тут вот какое дело, госпожа Моль. Есть у меня одна большая проблема, которую надо решить так, как никто не ожидает, обстряпать все очень тихо и быстро, чтобы ни в какие лишние уши ни слова не попало. Мы понимаем друг друга? - Совсем ни в какие? – уточнила Моль. - Ну, набор весьма ограничен, - отозвалась Магара. – Это мои собственные и Бьерна Мхарона. А вот остальным знать необязательно. На слово «остальным» она специально нажала голосом, и взгляд гномихи наполнился тревогой. - И что за проблема? – с опаской уточнила она. - Представим, что есть у нас огромная яма в земле, - заговорила Магара, складывая пальцы в замок и присаживаясь на краешек ближайшего стола. – Со всех сторон яма хорошо запечатана, особенно сверху – там прямо крышка на ней, которую ни проломить, ни содрать. А в этой яме как блох у ежа дермаков. И если я в эту яму пошлю своих девочек, то яму они мне, конечно, почистят, только кровью зальют так, что никому от того хорошо не будет. - Я понимаю, - кивнула гномиха. - И вот я подумала, - продолжила Магара. – А что если в эту яму взять да кинуть пару-тройку бомб, только не таких, какими мы у Кьяр Гивир кидались, а дымовых. Можно ли сделать такие штуки, чтобы швырнуть их в яму и всех дермаков оттуда выкурить наружу, где мы их и встретим? Получится у тебя? Брови Ниити сошлись к переносице, взгляд остекленел и провалился внутрь самого себя, будто она сейчас не на Магару смотрела, а на что-то невидимое ей самой. - Можно такое сделать, - кивнула Моль, кашлянув в подтверждение своих слов и бросив косой взгляд на столешницу, с которой продолжало медленно течь на пол что-то неизвестное. – Есть у меня мысли, первая, и я сооружу, что надо. Только вот по поводу ушей… - она замялась. - И что тебя по поводу них беспокоит? – уточнила Магара, уже предчувствуя ее ответ. Гномиха мялась и отводила глаза, теребя покрытыми чем-то зеленым пальцами край кожаного плаща. - Видите ли, первая, так вот получилось, что я немного уже в ту сторону работала. И еще так получилось, что этот состав – дымный который – он шибко похож на тот, которым мы Кьяр Гивир жгли. - Ага, - с ожиданием кивнула Магара. - И вот если бы вы могли с Хаянэ поговорить и у нее разрешение найти на изготовление этих штук, я бы их вам сразу и сделала, - Моль подняла на нее умоляющий взгляд, в котором поблескивала слегка безумная искорка. – Хаянэ не шибко нравится все это, понимаете? - Хаянэ много чего не нравится, но это ж не значит, что мы этого делать не будем? – улыбнулась ей Магара. - Это да, конечно, разумеется, есть такое, - забормотала Ниити, опуская взгляд и пожимая плечами. – Только все равно надо бы, чтобы она разрешение дала. Потому как негоже вот так вот взять прийти, попросить меня что-то сделать… Так каждый может попросить, но я ж не могу каждому и делать… Какое-то подозрение мелькнуло в нутре Магары, и она прищурилась: - Хаянэ тебе запретила работать с кем-либо кроме нее? – уточнила Магара, и Моль вскинула на нее одновременно перепуганный до предела и полный облегчения взгляд. - Да, первая! Мне нельзя делать никому, кроме нее. Таков уговор. Только трону Бреготта служу, простите, первая. Так что вы у нее спросите разрешения, и я тогда сделаю вам сколько вам нужно такого. Но надо через нее. - Хорошо, - со всем терпением мира проговорила Магара, кладя руку на плечо Моли, отчего она аж вздрогнула всем телом. – Будет тебе разрешение Хаянэ. Быстро ты их сделать сможешь? - Быстро, первая, их легко делать. Только скажите, что там, большое пространство надо продымить? - Яму глубиной с полкилометра под Остол Минтиль. Сможешь? – уточнила Магара. Глаза у Моли вылезли из орбит и загорелись, будто Магара ей предложила несметные богатства. – И мне надо, чтобы потушить эту дрянь они сами не могли. - Сделаю, первая, еще как сделаю! – она едва не подпрыгнула на месте от восторга, сжимая кулаки. – Вот как раз и обкатаю там свое новое изобретение! И все не зря, все не зря! Вот Диз говорил, что толку не будет, а дурак он, говюркой целованный, точно говорю, первая, получится у меня!.. - Хорошо, Моль, - поморщилась Магара, пропуская мимо ушей все, что не имело отношения к делу. У Ниити Бахтум была забавная черта тараторить без пауз, когда она волновалась или была воодушевлена. Магару такие вещи утомляли, потому она кивнула в последний раз. – Ньяван принесет тебе разрешение от Хаянэ и сразу начнешь. Мне нужно все это завтра к вечеру. - Скоро как! – глаза Моли переполнились восторгом. – Будет, первая, все будет! Только чтобы Хаянэ позволила, а там сделаем, конечно! Ньяван Шифу и недовольный гном Диз встретили ее по ту сторону двери. Последний кинул на Магару яростный взгляд и едва не оттолкнул, ворвавшись в мастерскую Ниити, откуда сразу же послышались его разъяренные вопли. Захлопнувшаяся с грохотом дверь отрезала их от Магары, и та передернула плечами, оборачиваясь к наемнику. - Славная женщина – госпожа Моль. Приятно иметь с ней дело. - Вы договорились, первая? – буркнул из-под вахра Ньяван. - Почти. Нужно кое-что кое у кого прояснить, и вот тогда мы договоримся. Отведи-ка меня к Хаянэ, друг мой, я с ней немного помурлыкаю, и дело пойдет. - Конечно, царица, - кивнул наемник. Правда, пахло от него сомнением. И когда они вышли из здания мастерской и отдали Красным Щитам маски и вахра, Магара поинтересовалась: - Что-то не выглядишь ты особенно радостным, Ньяван. Али не веришь, что я могу уговорить Хаянэ? Наемник бросил на нее взгляд из-под бровей, поморщился, мотнул головой следовать за ним, и слегка заинтригованная Магара подстроилась под его шаг, чувствуя, как охранницы заняли место за ее спиной. Этот замкнутый человек очень напоминал ей гончую собаку – старую, хитрую, умудренную опытом псину со скверным характером, которая прекрасно знала все слабости своего хозяина и откровенно их презирала. Это можно и нужно было использовать, потому Магара проявляла терпение и не торопила его. Собака сама должна была начать ворчать. Понукать и заставлять ее было бессмысленно. - Я вам так скажу, царица, - наконец заговорил Ньяван, поглядывая из-под бровей на окружающих солдат и тщательно подбирая слова, чтобы никто из тех, кто оказывался слишком близко, не мог понять, о чем он. – Во рве жизнь совсем другая, не как наверху. Там если тебе надо сделать что-то – это просто делается прямо сейчас и здесь. Там другие правила. Есть у тебя дыра в стене, за ней могут быть гвиры, и это значит – ее надо взрывать сейчас, а не разрешения спрашивать у офицеров. Потому что офицеры далеко и идти до них долго, а под дверью ждать еще дольше. А гвиры на расстоянии вытянутой руки во тьме с баграми, которые вот-вот у тебя в кишках окажутся. - О, это я прекрасно понимаю, Ньяван. Только Моль слово дала и боится его нарушить, - сообщила ему Магара. - Дала, конечно, - Ньяван поморщился. – Хаянэ ее за жабры подцепила, умасливала и облизывала со всех сторон, пока она не согласилась. И то с одной стороны хорошо, а с другой паршиво. Потому что Моль теперь будет делать только то, что ей скажут. И свободы у нее – как у карася с крючком в глотке. - И что же, ты считаешь, Хаянэ не поспособствует нашему общему делу? – вздернула бровь Магара. – Я в конце концов ее страну защищаю по доброте душевной. И делаю дело, которое она сама начала. Ньяван бросил на нее короткий взгляд, скорчился, отвел глаза. - Да, царица, у меня-то тут вопросов нет никаких. Спутники помогают, анай помогают, мы видим и ценим. Но я потрохами чую, Хаянэ это не понравится. И раз речь зашла о том, чтобы у нее разрешения спрашивать, значит, препоны будут. - О, это я и сама чую, мой дорогой друг, - хмыкнула краем рта Магара, поглядывая прищуренными глазами на окружающих солдат. – Да только препоны для тех, кто не умеет головой думать. А мы попробуем подумать и подумать хорошо. Ньяван взглянул на нее еще раз, коснулся костяшками пальцев лба, пробурчал что-то под нос. Запах недоверия все еще держался вокруг него, пусть и стал меньше. И с какой-то стороны это было даже хорошо. У этого старого пса чуйка была что надо, получше, чем у многих, и Магара намеревалась поставить его повыше при возможности, чтобы работать с бернардинцами через него. Да, договариваться он не умел, всех презирал и плевался постоянно, но он очень хорошо чуял, а лучшего качества для полководца и не могло быть. И пусть сейчас он ей не доверяет, так куда лучше. Такие как он уважение выстраивали по факту, им нужна была демонстрация, и Магара прекрасно знала, как эту демонстрацию устроить. И после нее от всего этого недоверия и камня на камне не останется, одна только преданность. И самое интересное, что для этого ей нужно было лишь делать свое дело, как она всегда любила. Балуешь Ты меня, Милосердная. Ну погляди, как я для Тебя танцую, погляди, Милая Сердцу. Ньяван провел ее обратной дорогой мимо казарм солдат и вывел к громаде манора, нависающей над крепостным двором и закрывающей полнеба. Сложенный из дикого камня манор выглядел монолитной скалой, столь же монументальной и неприступной, как все здания крепости Остол Офаль. Что-что, а строить бернардинцы умели и делали это на совесть. Даже жаль было, что ей выпало оборонять эту крепость, а не штурмовать ее стены. Она бы попробовала. И может даже без крыльев попробовала, чтобы не мухлевать – с крыльями любой дурак справился бы. Сделав себе заметку в памяти как-нибудь на досуге разработать план штурма хотя бы для того, чтобы продумать к нему контрмеры, Магара кивнула охраняющим вход в манор часовым и легко взлетела по лестнице. Памятью Милосердная обласкала ее как никого. Обычно Магаре достаточно было один раз оказаться в новом месте, чтобы запомнить, куда и как идти. Потому Остол Офаль в очередной раз вызвал у нее восхищение: строители закладывали коридоры так, чтобы без наличия окон враг не мог ориентироваться и плутал по этажам, а защитники могли бы разместиться в идущих параллельно коридорам каменных галереях и расстреливать нападавших оттуда. Она и сама слегка приплутала в паутине коридоров, но нос вывел ее. Королевна поливалась цветочными духами даже здесь, посреди крепости, что было вдвойне недальновидно с учетом того, что многие дермаки охотились по запаху. Стражники возле ее двери отсалютовали Магаре ударами кулаков в грудь, один сунулся внутрь покоев Хаянэ доложить о ее приходе. Тут все так делали – без конца спрашивали друг у друга разрешения и соблюдали какие-то идиотские правила приличия, от которых у Магары волосы на голове шевелились. Можно было не тратить время на церемонии и расшаркивания, а делать дело. Но низинникам нравилось в это играть, да и она прямо сейчас никуда не спешила. Стражник выслушал ответ Хаянэ и с почтением открыл перед Магарой дверь. Посмеиваясь, она вошла внутрь, оставив Ньявана и охранниц по ту сторону. На этот раз королева была одна. Одетая в бордовую тунику, она сидела за столом среди стопок листов и бумаг, щуря глаза при свете нескольких ярко горящих свечей на выписанные кем-то закорючки. Пальцы у нее были в точечках чернил, под глазами темнели мешки, на столе стояла забытой нетронутая миска с кашей, слегка заветревшаяся поверху. Что ж, надо было отдать ей должное, при всей своей заносчивости и горделивости работать Гаярвион умела. Она отложила перо и подняла на Магару серые глаза. Магара позволила себе полюбоваться ею всласть, чувствуя, как щекочет изнутри шею приятное мурчание. Королева была красивой женщиной, с точеными чертами лица, с горделивым профилем, с мягкой бархатной кожей. И брови-то у нее были орлиные, и глаза острые, и губы властные – Магара любила таких. Только холодная была, что рыба донная – тряси, об стол колоти, подбрасывай, что угодно, а огня нет. Это просто потому, что ты с Айей сравниваешь. По сравнению с ней все ледышки. - Светлого утра тебе, Хаянэ, - заговорила она, подходя к столу, отодвигая себе стул и усаживаясь поудобнее, чтобы говорить было легче. – Правда, выглядишь ты так, будто и не ложилась. - Светлого, Магара, - холодно отозвалась та. – Дела требуют моего внимания. Думаю, ты и сама прекрасно знаешь, как это. - О, у нас мальца по-другому. Бумажек поменьше, - Магара щелкнула пальцами по ближайшей стопке, затем подалась вперед, складывая руки в замок на столешнице и улыбаясь. – Оттого и время экономится. Потому что можно все обговорить промеж собой, а потом сразу дело начать делать. - И что же за дело ты хочешь начать делать? – спросила ее Хаянэ. Взгляд у нее был цепкий, как когти. Он изучал Магару, обмерял с ног до головы, пытался процарапаться в ее нутро, да только не мог. Магара жила на свете в пять раз дольше этой ледяной самоуверенной девочки. И в нутро пускала только тех, кого сама хотела. - Я хочу Остол Минтиль для тебя взять, Хаянэ, - ответила ей Магара, разводя руками и улыбаясь. – И взять побыстрее да попроще, чтобы побольше твоих и моих людей живы остались, чтобы потом Страну Мрака зорить. - И почему ты тогда здесь, а не в Остол Минтиль? – приподняла бровь королева. - Потому что мне кое-что нужно для этого. – Магара стерла с лица улыбку и заговорила. – Видишь ли, под крепостью дермаки прорыли яму величиной с еще одну крепость, и в ней их как селедок в бочке. И если я туда своих девочек поведу, мы шороху наведем, но Земли ваши Хмурые еще более бурыми от крови станут. И потому я хочу сделать по-умному. Выкурить их оттуда дымом, чтобы мы их наверху встретили, и перебить всех до единого. А для этого мне нужно, чтобы ты Моли своей приказала для меня бомбы дымовые сделать. И доставить их мне завтра к вечеру. И тогда послезавтра днем Остол Минтиль твоим будет. Хаянэ посмотрела на нее долгим взглядом, затем подняла со столешницы какой-то небольшой лист со следами сгибов и сделала вид, что просматривает его глазами. - Неварн Лэйн выразил несогласие с этим твоим планом, Магара, - взгляд Гаярвион серой сталью перетек на нее. – Он пишет, что это рискованно. Что дермаки могут уйти по тоннелям прочь, а когда дым схлынет – вернутся обратно. Гораздо надежнее зачищать тоннель в соответствии с предыдущим планом, с помощью людских ресурсов. Все-таки написал он ей. Сколько бы они ни орали и ни обсуждали, а он уперся в свою точку зрения и решил собственноручно донести ее до Хаянэ, заручившись ее поддержкой. Что ж, Магара предполагала, что именно так все может произойти, а потому и пришла сюда без особых ожиданий. Милосердная терпеть не могла ожидания и тех, кто ими жил, жестоко карая их за бездействие. Потому Магара предпочитала использовать все варианты и пробовать все дороги, покуда не находилась нужная. - У тебя много лишних людей? – спросила ее Магара. - При помощи твоих дочерей с непробиваемой кожей этот вопрос решится быстрее и надежнее. Они прекрасно показали себя у Кьяр Гивир, и я уверена, что и в этой битве покажут не менее отважно, - Гаярвион отложила прочь лист с письмом Неварна Лэйна, накрыв его ладонью. - О, разумеется, - кивнула Магара. – Но куда надежнее и проще для всех будет выкурить их, а не гоняться за ними часами по норам, ты так не считаешь? - Я уже сказала тебе, так не считает Неварн Лэйн, а я доверяю его мнению, - проговорила Хаянэ. - Неварн Лэйн, разумеется, умен и расчетлив, и я нисколько не умаляю его полководческих талантов, - заулыбалась Магара, чувствуя, как внутри начинает ворочаться азарт. Перышко раздражения назойливо щекотало изнутри ее потроха, придавая сил и задора, и Магара радовалась тому. В такие моменты Милосердная смотрела на нее особенно пристально, и Ее взгляд доставлял удовольствия столько же, сколько и нетерпения. – И мы поступаем так, как он хочет – устраиваем штурм стен, чтобы отвлечь внимание от основного удара. Но зачем заколачивать гвоздик кузнечным молотом, если его можно забить одним ударом обычного молотка? - Потому что Неварн Лэйн ответственен за штурм Остол Минтиль, и я не намерена назначать другого главнокомандующего. – Жесткое «нет» смотрело на Магару из глаз Хаянэ. Несколько мгновений Магара еще поразглядывала ее, принюхиваясь к ее запаху и пытаясь понять, стоит ли давить дальше или нет. Она не нравилась Хаянэ, она чуяла в ней алое раздражение, презрение, неприятие – все то, что только убеждало Магару в том, насколько она сама права сейчас. Гаярвион было всего лишь тридцать лет, и она только начинала свой путь к власти. Разумеется, за эту власть она намеревалась драться со всеми, кто представлял для нее хоть мало-мальски призрачную угрозу. Ты ведь тоже была такой когда-то, моя милая. Помнишь? Магара усмехнулась и подалась вперед: - Позволь дать тебе совет, первая. Чтобы спастись от паводка, нужно прокладывать новое русло, а не строить дамбы. Потому что вода проточит себе путь все равно, как бы ты ни пыталась этот путь ей преградить. - Ты еще и философствуешь, Магара? – и вновь бровь Гаярвион взлетела вверх в ледяной ярости, а красивые губы искривила презрительная усмешка. – Не пробовала на досуге книги писать? - Досуг я посвящаю общению, милая. Это куда приятнее и продуктивнее, чем копаться с бумажками. – Магара поднялась, ухмыляясь ей и чувствуя, как коготки Милосердной щекочут волоски на ее коже. – Что ж, я тебя услышала и не буду больше отнимать твое время. - Успешного штурма, первая, - ледяные глаза Гаярвион не моргали, провожая каждое ее движение. Ярость в ней кололась иглами, будто поверхность реки в разгар неожиданно нагрянувшего заморозка. - И тебе не хворать. Голова слегка кружилась, когда пальцы Милосердной обхватывали ее шею и плечи, а горячие губы целовали прямо в разомкнутую, будто пустой ящик, черепушку. Магара вышла из комнаты Хаянэ пустой и прохладной, с легким сердцем и в ожидании того, когда же Небесная Пряха наконец явит ей свою волю. - Ну что? – мрачновато спросил ее Ньяван Шифу, отталкиваясь от стены и выпрямляясь. Посмотрели с ожиданием и обе охранницы, подняв верящие в нее глаза. Магара улыбнулась и выдохнула, позволяя всем своим силам и всем своим мыслям утечь прочь из нее. У нее не получилось дорогой, которую предложили люди, дорогой, которой ходили все, дорогой, которая с самого начала была обречена на неудачу, потому что она согласилась слушать других. Значит, надо было послушать себя. И найти тот путь, по которому никто из них еще не ходил. И что это был за путь? Магара пошла прочь по коридору, мотнув головой сопровождающим идти за ней. Ньяван Шифу тихо пробормотал под нос ругательство, от него запахло хандрой и разочарованием, но это ничего не значило. Чужие ожидания ровным счетом ничего не значили, потому что Магаре было плевать на других. И она никогда по этому поводу сердце себе не рвала. Ну что, Милосердная, поговорим? Азарт пробежался по позвоночнику щекоткой, передернул ее с ног до головы. Итак, Хаянэ не хотела подрывать собственный авторитет и авторитет военачальника Бреготта, дозволяя план штурма иноземцам – и это Магара в общем-то даже одобряла. Но проблема любого умника всегда состояла в том, что он в какой-то момент становился чересчур умным и переставал прислушиваться к другим. И уберечься от этого не мог никто, ни один живой человек. Так настигала кара Милосердной – она жестоко карала тех, кто в какой-то момент начинал считать себя умнее Ее, начинал верить, что может Ее перехитрить. И Магара всю свою жизнь страшилась этого, прекрасно осознавая, что однажды придет день, когда и она сама не избежит такой судьбы. Но этот день пока еще был впереди, и пока еще он для нее самой не пришел. А вот для Гаярвион – вполне. Она опьянилась властью, великая Хаянэ, вернувшаяся из-за Черной Стены, сразившая Сета у Кьяр Гивир, отбившая Бреготт из лап Авелах и хасатры Предательства. Она считала, что право решать имелось только у нее, но так ли это было на самом деле? Озарение полыхнуло в ее мозгу, ослепило ее своими лучами, и на мгновение два фиолетовых глаза, похожих на павлиньи перья, разгорелись прямо в центре ее головы. Магара ухмыльнулась, тронула кулаком лоб, склонила голову, вознося хвалу. А затем повернулась к Ньявану Шифу. - А ты знаешь, где покои лорда Торвина? Все было так просто на самом деле. Остол Минтиль изначально должен был брать Торвин Найдал, тот самый человек, которого пинком выбросила из койки королевы разноглазая дочурка Лэйк дель Каэрос. Тот самый человек, который получил наравне с Неварном Лэйном титул Карающей Длани Бреготта, был причислен к королевскому роду и имел власть, равную с Гаярвион и Неварном Лэйном. Тот самый, кто так хорошо подготовил Остол Офаль к битве с Сетом. Тот, что вечно оставался в тени, был вторым, был верным и преданным, пока его не отшвырнули будто щенка, потому что появилась красивая новая игрушка. И теперь Остол Минтиль почему-то брал Неварн Лэйн. Вряд ли Торвину это понравилось. Что ж, Хаянэ, ты хочешь поиграть во власть и подаказывать всем свое право. Давай поиграем, моя милая. Давай поиграем. Все тело Магары запылало от щекотки, сотрясающей его изнутри. Ей было так хорошо сейчас – под острыми коготками Переменчивой и Ревнивой, так сладко. Ньяван Шифу, коротко поглядывая на нее с невысказанным вопросом в глазах, привел ее вскоре к покоям Торвина Найдала. Перед дверью стоял на страже коренастый солдат в бордовой форме, и Магаре вновь пришлось ждать, пока он доложил о ее приходе, и пока лорд Торвин соизволил разрешить ей войти. Что ж, она почти не раздражалась с этого сейчас. Все эти игры для нее заканчивались, ниточка извивалась до конца, выгорала фитильком свечи, и Магара чуяла, что конец ее близок. И убедилась в этом, шагнув в комнату лорда Торвина. Все здесь было ровно таким, как она и ждала увидеть. Множество карт и книг, разбросанных повсюду, развороченная походная кровать в углу, измятая одежда, брошенные неприбранными принадлежности для полировки мечей. Лишь доспех на стойке в углу находился в образцовом порядке, целиком готовый к тому, чтобы владелец облачился в него, а под ним на полу лежало старое седло, позолота на котором почти истерлась. Торвин выглядел под стать всему. Всклокоченный и исхудавший, в болтавшейся на заострившихся плечах тунике, со взглядом черным, будто зимняя полночь. На его ввалившихся щеках топорщилась посеребрившаяся щетина, под глазами лежали черные круги. Он шагнул Магаре навстречу и протянул руку, и пахло от него недоверием. - Чем обязан визиту? – холодно спросил он, и Магара расплылась в широкой улыбке, стараясь выглядеть как можно приветливее. Он должен был видеть ее фальшь и наигранность, ибо сострадание к нему она изобразить правдоподобно просто не могла. Он должен был ей верить, даже если и поверил бы лишь в ее фальшь. - Поговорить пришла, первый. – Магара запустила руку за пазуху, выудила оттуда флягу с ашвилом и помахала ей в воздухе, улыбаясь ему. – Пообщаться захотелось. - Я пошлю за закусками, - кивнул ей Торвин, но Магара лишь поморщилась. - Лучше табачку мне предложи. Да и времени у меня немного. Поговорим, покурим, да я пойду своей дорогой. Торвин прищурился, глядя на нее, кивнул, первым направился к столу, возле которого стояли отодвинутыми стулья с неряшливо наваленными на них книгами. Сняв одну из стопок на пол, он предложил Магаре сесть, а сам выставил на стол большую хрустальную пепельницу и выложил старый потертый тканевый кисет. Магара уселась напротив него, водрузив флягу на стол, принялась забивать трубку, разглядывая лорда. Тот также разглядывал ее в ответ, молча, тяжело, с ожиданием. Пахло от него глухой яростью, тщательно сдерживаемой, будто тлеющий под железной крышкой жаровни уголь. И болью – глубокой душевной болью, которую Магара так часто чуяла от тех, кто терял близких на полях сражений. Ни отчаянья, ни страха или равнодушия она не чуяла, и это было хорошо, это было как надо. Только уязвленную гордость и боль, перетекающих друг в друга, будто вода в вино. - Скучно небось тут сидеть? – начала Магара, ухмыляясь и чувствуя, как от ее слов ярость в нем вспыхнула на мгновение, алым языком пламени лизнув черноту угля. – Выглядишь как волк в клетке. - Для разговора на одну трубочку начало так себе, - сдерживая ярость за стиснутыми челюстями, отозвался Торвин. Магара хмыкнула, открыла флягу, сделала глоток и передала ему. - Это ашвил из моих земель. Покрепче вашего бренди будет. - Наслышан. – Торвин сделал глоток, удивленно приподнял брови. – Приятная вещь. - Дерет, будто жрица Роксаны, - хмыкнула Магара, потянувшись за подсвечником и прикуривая от огонька свечи трубку. Пока она пыхтела дымом, Торвин молча смотрел на нее, почти не мигая. Кажется, он давно не спал. Тупая усталость в нем по степени интенсивности соперничала с яростью. Когда Магара отставила подсвечник, наполняя нутро едким дымом, Торвин прямо спросил ее: - Зачем ты пришла, Магара? Уже хорошо. Он озверел настолько, что не сыпал титулами и спрашивал в лоб. Люди в таком состоянии способны были как на вещи прекрасные и удивительные, так и на неимоверные глупости, что в случае Магары превращалось в волю Милосердной, ибо разницы между этими крайностями она не видела. - Ты мне нужен на штурме Остол Минтиль. – Вот теперь нужно было говорить прямо, без фальши и экивоков. Магара посмотрела ему прямо в глаза, пыхтя трубкой, заглянула в черную обожженную дыру его нутра. В ней полыхнула искорка, яркая, упрямая, живая, но он вновь силой ее погасил. – Неварн Лэйн упрям, как осел, и ничего не слушает, а Хаянэ уперлась и отказывается назначать на его место кого-то другого. - Тогда чего ты хочешь от меня? - спросил Торвин. - Чтобы ты сам себя назначил на этот штурм, - отозвалась Магара. – Ты – Карающая Длань Трона Коня, ты имеешь право это сделать. - И я должен это сделать ради чего? – криво ухмыльнулся он. - Чтобы сделать то, на что ты имеешь полное право – защитить свою страну, - ответила ему Магара, и по лицу Торвина прошла судорога. – Ты должен был брать Остол Минтиль. И я предлагаю тебе это сделать. Это куда лучше, чем сидеть здесь без дела. - Я занимаюсь обороной крепости, - попытался он, но Магара только фыркнула: - Ей занимается Хаянэ, а ты маешься в то время, когда мог бы найти дело по душе и применение своим талантам в том месте, где ты и должен быть. - Ты пришла поразить меня ораторским мастерством? – криво ухмыльнулся Торвин. – Брось, Магара. Я знаю, тебе что-то нужно. Говори, что. - Две вещи. Первая. – Магара подняла указательный палец. – Под Остол Минтиль огромная дыра в земле, забитая дермаками, и я хочу их оттуда выкурить с помощью дымовых бомб. Неварн Лэйн этого не хочет и уговорил Хаянэ отказать мне в этой части плана, потому что негоже чужеземке лезть в дела Бреготта со своим уставом. В итоге солдаты пойдут на штурм логова, и жертв будет очень много. Чтобы этого избежать, мне нужно, чтобы ты от имени короны дал Ниити Бахтум приказ изготовить дымовые бомбы и доставить их в лагерь под Остол Минтиль завтра к вечеру. - А вторая? – слегка нахмурил брови Торвин. - Ты сам. – Магара выставила второй палец и убрала руку, заглядывая ему в глаза. – Те, кто сражается по правилам, обычно проигрывают, а я проигрывать не намерена. - И поэтому ты хочешь, чтобы я выступил против Неварна и Хаянэ и поддержал тебя? – спросил Торвин. - Да, - честно кивнула Магара. – Тебе терять нечего, у тебя ничего нет. Поэтому я могу тебе доверять. - А я тебе могу, Магара? – он подался вперед, выпуская в сторону струйку дыма, глядя на нее почти что с ненавистью. – Ты зачем пришла в эту страну? Я уже по глотку сыт россказнями о том, как Аватары хотят нам помочь, и помощи от них мне хватило. Так объясни мне, ты зачем здесь? - Чтобы отомстить Сету за то, что он сжег Натэль. – Магара ощутила, как тихо хрустит черенок трубки под пальцами, сжавшимися конвульсивно от ледяной ненависти, заполнившей все ее нутро. Глаза Торвина пили эту ненависть в ее глазах, как иные пьют ключевую воду. Этого у Магары было с лихвой, и этим она могла его вдосталь упоить хоть до смерти. – Тридцать лет назад он выжег мою страну дотла, и я потеряла все. Теперь я хочу выжечь его страну. Такой ответ тебя устроит? Несколько секунд они таращились друг на друга, и Магара чувствовала, как ярость наполняет воздух вокруг них, заставляя его звенеть. Как она вытекает через каждую пору ее и Торвина, из-под всех замков, из-под всех дверей, пробивает себе путь, будто поднимающаяся вода, заполняет все вокруг до самого потолка, льется наружу. Так приходила Жестокая, сменяя Милосердную, так наступала Карающая, и шаг Ее сотрясал миры. - Хорошо, - тихо сказал Торвин.