Карта без имени

What is the word? An unhuman search Memories touching Heavy fog masking I am a vessel Are you a vessel

Oh beautiful, comfortable body I let myself sink into it, a warm blanket And every once in a while I look inside

«Steady Waves» — Cross Record

Система Руусанской реформации ещё осыпалась пеплом под щелчки камер и репортажи с места событий, когда начали организовывать похороны магистра Пиелла. Его смерть забрала с собой невидимость ситхов и влияние Торговой Федерации, оставив организацию в самом незавидном положении, а Мандалор — свободным. Только до Хего Дамаска гибель Эвена не дотянулась… Но Дуку и до смерти старого товарища подозревал, что ситха-учителя «брать» придётся долго, выслеживая, словно серийного убийцу. С Конкордии прилетели на два дня Обелия, Кит Фисто и Джанго Фетт. Последнего взяли с собой скорее по стратегическим соображениям, чем по каким-либо ещё — Сенату стоило посмотреть через камеры репортёров и журналистов на первого, кто получит официальное разрешение на брак с джедаем. Заодно им следовало удостовериться в характере лидера фракции Истинных, чтобы ни в коем случае не спутать конкретное мандалорское движение с Дозором Смерти. Фетт, выслушав доводы, поворчал немного, но прилетел — становиться «звездой» голонета он никогда не планировал, но если хотел жениться на Обелии, играть стоило с умом. Джедаи Храма смотрели на него с большим любопытством. Фетт не снимал шлем и держался своей возлюбленной, стараясь выглядеть уверенно. У него получилось бы где угодно, но не среди чувствительных к Силе. — Воспитанный молодой человек, — заметил Квай-Гон, когда Обелия повела показывать Фетту Сад Тысячи Фонтанов. — А я говорил, — ухмыльнулся Раэль. — У девочки хороший вкус. Вся в нас! Дуку и Квай-Гон смерили его скептическими взглядами. Их троица, разумеется, тоже пошла прогуляться по Саду, но не по часовой стрелке, как отправились Обелия и Фетт, а против часовой и другой тропой, чтобы не пересечься, но остаться на подхвате. «Подхват» был нужен на случай чрезмерно любопытных юнлингов, падаванов и рыцарей, оказавшихся совершенно ошарашенными стремительными событиями последних дней. — Вся в меня, — решил уточнить Раэль. — Но вы сами напросились, я-то собирался быть сегодня крайне дипломатичным. — Как ты с твоим длинным языком распутываешь дворцовые интриги, ума не приложу, — миролюбиво буркнул Квай-Гон. — Братец, — деланно вскинул брови Раэль, — неужели ты не знаешь, как в народе обожают тайный джедайский флирт по всем канонам дешёвых романов? Квай-Гон закашлялся. — Баловство, — фыркнул Ян. — Мастер, я учился у вас, между прочим. — Баловство. Справедливости ради, я тогда был значительно моложе. Квай-Гон не без озорства вскинул бровь: — То есть… Дуку смерил своих падаванов осуждающим взглядом, очень родительским. — Мы уже взрослые, мастер. С нами можно и посплетничать, — весело заметил Раэль. И посерьёзнел, — известно ли что-нибудь о Комари? Зародыш хорошего настроения как рукой сняло. Дуку тяжело вздохнул. — По словам Йоды, Комари стало значительно легче после смерти Палпатина. Значит, всё же есть резон полагать, что он каким-то образом повлиял на её разум. Но о полном восстановлении пока речи не идёт, — и нахмурился. — Вероятнее всего, она покинет ряды рыцарей. — Но не Орден? — немедленно уточнил Квай-Гон. — Не знаю, — честно признался Ян. — Если учесть, что возглавляю его я… — В любом случае, до восстановления Йода её не отпустит, — заметил Раэль. — Значит, у Комари нет иного выхода, кроме как пойти на поправку. Затем обсудим положение вещей на семейном совете, и дальше решит сама. Главное, чтобы Комари знала, что мы её не осуждаем и не виним. Ситхи — серьёзные противники. Нам невероятно повезло не только уличить, но и убрать одного из них, пока ситуация не обострилась. Дуку задумчиво кивнул. В другом будущем эпоха Руусанской реформации закончилась бы совсем иначе. Согласно старым видениям Сайфо-Диаса — войной. Но в этом… Ян прикрыл глаза, не сбавляя спокойного шага. Густая пелена облаков висела над Храмом, словно в спокойном трауре. Но слышались детские голоса вдалеке, и кто-то из рыцарей пел. Ян, открывшись Силе, с лёгкостью нашёл два огонька впереди и немного сбоку — душу Джанго Фетта, душу Обелии. Свадьбу собирались сыграть через год — так лидер Истинных доверительно сообщил Дуку, намекнув, что пока не делал предложения. Фетт сначала хотел подготовить дом на Конкордии, поухаживать за своей невестой, консолидировать власть в позиции губернатора и приучить мандалорский народ уважать свою будущую жену. «Вот только с Дозором Смерти надо что-то сделать», — подумал Дуку, распахивая глаза. — «Клан Визсла уже, согласно донесениям, начинает исходить желчью от зависти, ведь Джанго Фетт обрёл и славу, и богатство, и признание, и джедайскую женщину…» — О чём задумались, мастер? — серьёзно спросил Раэль, почувствовав тяжесть чужих мыслей в Силе. — Дозор Смерти, — честно ответил Дуку. — Они наверняка попытаются помешать Фетту. — Агрокорпус на Конкордию заниматься восстановлением экосистемы планеты Мандалор, — немедленно предложил Квай-Гон. На него посмотрели с недоумением. — Вы ничего не знаете о чёрном рынке паслёновых, и по вам видно, — констатировал Квай-Гон. — И клубника… — Какой такой «чёрный рынок паслёновых»? — не понял Раэль. — Он есть, — загадочно улыбнулся Квай-Гон. И посерьёзнел, — и там всё очень сложно и немного страшно. Но не так страшно, как с цветами. — Что не так с цветами? — озадаченно спросил Дуку. Квай-Гон, спрятав руки в карманы, с самым загадочным видом ничего не ответил. — Всё, что вам необходимо знать, — наконец произнёс не без напускной чопорности, унаследованной от весьма очевидной персоны, — это то, что с Агрокорпусом шутки очень плохи. Некоторым фермерским распрям свойственно быть кровопролитными… И мы ещё не говорим о теневой стороне компаний по производству удобрений. — И добавил, — клубника, опять же… — Да что не так с клубникой? — не выдержал Раэль. — Ей всё ещё можно заедать шампанское? — Если тебе так хочется. — То есть да или нет?! — Будешь умничать, в Совет посажу, — констатировал Дуку. Квай-Гон резко на него обернулся. — Где я, а где, — и невнятными пассами ладоней попытался донести свою мысль. — Чёрный рынок паслёновых. Специалиста нет, специалист нужен, специалист найден. — Нет, — мотнул головой Квай-Гон. — Пить чай с Валорумом? — Я и так с ним пью чай! — Опера? — Я и так с ним хожу в оперу! Раэль уже хохотал, приложив руку к животу. — Действовать мне на нервы? — вскинул бровь Дуку. — К вашим услугам, и когда будет угодно, — деланно оскорбился Квай-Гон. — Но не каждый ведь день! — Слаб ты ещё, падаван мой, — нарочито серьёзно заметил Дуку. — Я в твоём возрасте Йоде спуску не давал, а он и рад был… Раэль, ты дышишь? — Не-а-ха-ха… — Плохо, — констатировал Дуку. — Не стесняйся. — Да хва-ха-ха-тит! — Раэль несколько раз резко выдохнул, пытаясь успокоиться. — Довёл, — обернулся Ян к Квай-Гону. — Я?! — деланно оскорбился тот. — А в кого я моей несносностью пошёл? — Склонности к демагогии тебе хватает ровно на кресло Советника. — Да не пойду я в Совет! — А вдруг тебе командировку на Мандалор дадут? — встрял Раэль. — Разбираться с «чёрным рынком паслёновых», — добавил Дуку. — Его там нет. — Тогда где он есть? — Мастер! — не выдержал Квай-Гон, почти смеясь. — Хватит надо мной издеваться! — Просто признай, что мы в своих познаниях ещё не доползли до его уровня, — Раэль кивнул в сторону Дуку, скаля широкую улыбку. — Дифирамбами меня не купишь, — чопорно отмахнулся Ян. — На чём сторгуемся? — Квай-Гон категорически не собирался сдаваться. — Твоим планом на жизнь в ближайшие пять лет. — О, — Квай-Гон растерянно почесал макушку. — Я даже не знаю, чем собираюсь обедать… — Руками, — подсказал Раэль. — Спасибо, как я сам не догадался. — К отъезду Обелии мне надо отчитаться, — серьёзно произнёс Ян. — Раэль, то же касается и тебя. Все трое остановились — падаваны-братья поняли, что их мастер отнюдь не шутил. Дуку с тяжёлым вздохом спрятал руки в карманы робы. — Хего Дамаск не скоро совершит оплошность, — проговорил, задрав голову к небу. — Новая система требует кадров с нестандартным мышлением… И необходима интеграция Корпусов в общину Храма. Вам я доверяю, — и неспешно двинулся дальше. За ним последовали мгновение спустя. — Мне надо подумать, — серьёзно ответил Квай-Гон. — Я могу вступить в Совет… Но для начала, — и бросил взгляд в сторону тропы, по которой шли Обелия и Джанго. Дуку сложил руки за спиной: — Раэль? У Эверросса чуть дрогнули губы, но он промолчал. — Твои планы или пожелания? — настоял Ян. Он не хотел давить на своего старшего, самого свободолюбивого из трёх падаванов, но обстоятельства того требовали. — Я хотел бы остаться в Храме, — неожиданно признался Раэль. — Не вернёшься на Пиджаль? — вскинул бровь Дуку. — М-м… нет. Пошлите кого-нибудь другого. Регентствовать не так сложно, как можно было бы подумать. — Тогда чем займёшься? — Не знаю, — легко ответил Эверросс. — Совет? — М-м, непотизм. Если и Квай-Гон займёт кресло, от шуток не отвертимся. Но, если серьёзно, то можно. Не уверен, что Сенату понравится представитель Ордена, формально связанный с Мандалором… — Мы все с ним связаны, — сухо парировал Дуку. — Ладно, — пожал плечами Раэль. И осклабился. — Иит мне нравится, хороший парень. Поохотимся с ним за интригами, — и посерьёзнел. — Нельзя его сейчас бросать. Насколько я понял, они с Пиеллом успели подружиться. Дуку кивнул: — Претензий к твоей кандидатуре не будет. Квай-Гон, у тебя ещё есть время подумать — Йаддль собирается в отставку только в следующем году. Тот кивнул. Вздохнул, покачав головой: — Мастер, у меня не та репутация для кресла Советника. Не забывайте, что для Храма я сейчас не просто чудак, но и грешник. Причём вдвойне. — Я уже об этом подумал, — спокойно ответил Дуку, глядя вперёд. — Рядовые джедаи требуют ясности, и мы её им дадим… не раскрывая тайны личности Обелии. — Думаете свалить смерть маленькой Оби-Ван на ситхов? — сардонически улыбнулся Квай-Гон. В Силе от него отдало старым горем. — Они убили Ним, — беспристрастно констатировал Дуку. — Они довели Ксанатоса до Тёмной стороны. Они едва не свели с ума Комари. И по их вине ты оказался в той ситуации, в которой оказался. Можно сколько угодно думать, что вы, дети мои, имели шанс. Но не стоит обманываться. Шанса не было и у Йоды. А моя гибель или мой переход на Тёмную сторону были для ситхов лишь вопросом времени. Его падаваны замерли. Остановился и Дуку. Обернулся к ним. — Хватит думать, что вы сильнее, умнее или упрямее нашего врага, — строго произнёс он. — В том числе и на нашей гордости капитализировались ситхи. Обелия потому убила в честном поединке будущую версию того мальчика, датомирского забрака, что за гордость никогда не цеплялась, даже если бравировала ей в шутку. Учиться можно и у своих детей. Я, будучи твоим мастером, Раэль, научился легче относиться к жизни. Будучи твоим, Квай-Гон, перестал быть таким заносчивым. Глядя на Обелию, я учусь скромности. И, пожалуй, отвыкаю от вредной привычки не выражать свою любовь к тем, к кому её испытываю. Делайте свои выводы, медитируйте и двигайтесь вперёд и только вперёд. Я более, чем уверен, что даже умерев мы продолжим учиться. — Ведь смерти нет, есть только Сила, — серьёзно кивнул Раэль. — Квай-Гон? Тот сглотнул. Отвёл взгляд. — Согласен, — хрипло произнёс, глядя в сторону. — И… мы тоже вас любим, мастер. — Я знаю, — подобие мягкой улыбкой тенью скользнуло по лицу Дуку. Он действительно всегда это знал, даже в те недели, когда ни один из них не звонил и не писал, когда сомнения пытались сжать горло, когда никто в Храме не мог понять его мыслей. — Я знаю, — повторил Ян. И его голос не был хриплым. Он всё же позволил себе улыбку. — Идите сюда. И крепко их обнял.

***

Джанго снял шлем только на второй день пребывания в Храме. По его словам, потому что стал меньше таращиться, но Обелия знала — он вынудил себя для похорон магистра Пиелла, поскольку так и не успел привыкнуть к по-доброму любопытным взглядам джедаев. Несмотря на внимание прессы и переполох в Сенате, похороны были сравнительно скромными. Весь Совет пришёл проститься со своим товарищем. Были и другие магистры и рыцари, но не так много людей осталось у погребального костра по окончании молитв — коллеги, в первую очередь, Обелия и Джанго, несколько близких покойного. По Ииту было видно, что он собирался соблюсти традицию суточного бдения, будто перед собственным мастером. Ученик Пиелла, сравнительно молодой магистр с ранней сединой на висках, стоял рядом с рыцарем Котом, будто принимая его в свою джедайскую семью как брата. Обелия увела за собой Джанго на второй час после окончания молитв, оставив тех, кто лучше знал магистра Пиелла, наедине со своим горем. Какое-то время шли молча. — Мне хочется думать, — вдруг тихо заговорил Джанго, — что хорошие джедаи и хорошие мандалорцы попадают в одно и то же место после смерти. Джастер составит Эвену Пиеллу неплохую компанию. Насколько я понял, у них похожее чувство юмора. — Было бы неплохо, — слабо улыбнулась Обелия. — Джастер на том свете, наверное, поверить не может, что я встретил мой день рождения в Храме джедаев. — Мы его почти не отметили, — с грустью произнесла она. — День прилёта, — пожал плечами Джанго. — Я полагал, что мы в это время будем в осаде Торговой Федерации. — Тебе правда понравился твой подарок? — Естественно. Джедайское термобельё явно шьют по технологиям, связанным с какими-нибудь слезами девственниц, и ты меня в обратном не переубедишь. — Ха, — улыбнулась Обелия, спрятав ладони в карманы. — Это ты ещё не знаешь другие элементы нашего гардероба. Тысячелетние традиции изготовления… — Это меня и поражает здесь. Вы живёте… словно в музее. По крайней мере, я хожу здесь, как по музею. Даже Сад Тысячи Фонтанов у вас ботанический. Неудивительно, что Джастер так стремился сюда. Джанго нравился Храм, и это чувствовалось, но в его словах мелькнула нота скрытой горечи. — Что-то не так? — посмотрела на него Обелия. — Нет, — ответил он, чуть нахмурившись. — Всё так. Но Конкордия и Мандалор не ровня Храму. Особенно, с потерей Келдабе. — Не говори так… — Но это, тем не менее, правда. Историческое наследие моего народа… по крайней мере, в архитектурном смысле, уничтожено, — и поджал губы. — Никогда не любил этого в нас. Склонность к разрушению. — С Адонаем вы теперь сможете изменить менталитет, — заметила Обелия. — Да. Но это всё равно будет чем-то новым. Не вся наша старина была плохой. — Знаешь, по крайней мере, что-то менять в корне вам проще, чем нам. — Легко перестраивать, когда почти нечего. — Да, это так. Но всё ещё будет, — и взяла его за руку, свободную от шлема. Джанго посмотрел на Обелию, и его тяжёлый взгляд мигом смягчился. Подняв их сомкнутые руки, он поцеловал тыльную сторону чужой ладони. В другом конце коридоре кто-то издал умилённый «ах». Джанго усмехнулся, заметив, как Обелия залилась краской. — Романтики, — добродушно констатировал. — Ну-у, — Обелия даже не знала, что на это сказать. — Я не критикую, — хмыкнул он. — Но эта ваша черта несколько умиляет. Пойдём дальше. Надо успеть сделать, что планировали. Дальше можно будет расслабиться.

***

В Архиве оказалось много людей, но каждый был занят своим делом — падаваны разных возрастов со всей сосредоточенностью штудировали материалы, готовясь к экзаменам. Некоторые рыцари и магистры тоже сидели за своими исследованиями. Джанго озирался по сторонам, как ребёнок, впервые оказавшийся в большой кондитерской. — Джастер в обморок бы упал, — шепнул он. — Охотно верю, — не без веселья заметила Обелия. Они медленно прошли вдоль массивных рядов. Джанго старался не задерживать взгляда на огромных шкафах с датападами. — А мне потом можно? — всё же не удержался, осторожно махнув в рукой в сторону секции по политической теории. — Можно, но читать надо будет здесь, — шепнула Обелия. — Датапады возьму на моё имя, но тебе с ними нельзя будет уйти. — Пока не прочту, не уйду, — клятвенно произнёс Джанго. — У меня остался список того, что Джастер сам хотел изучить… — И он с собой? — удивилась Обелия. — Естественно! — громко шепнул он. — Я за нас двоих пришёл в Храм, в конце концов. Джастер уши бы мне надрал за отсутствие пиетета к знаниям. Хаар’чак, мы же с тобой сможем организовать на Конкордии нормальную библиотеку! И все будут ходить читать… И думать своей головой… И тогда радикализм мысли, свойственный нам, ослабнет… Ещё через два ряда глаза, наконец, нашли Джокасту Ню. Придержав спутника за локоть, Обелия чуть повела подбородком в нужную сторону. — Она? — тихо спросил Джанго. — Да. — Кажется, магистр сейчас занята? Джокаста Ню действительно что-то печатала на своём голопланшете. — Она почти всегда занята, — чуть пожала плечами Обелия. — Но это не мешает ей остро следить за происходящим в Архиве. — И выдержала паузу. — С тобой подойти или подождать? Джанго еле заметно замялся. Обелия в свой прошлый приезд так и не смогла выкроить время для разговора о Джастере с магистром Ню. Соответственно, и исследования «отца» фракции Истинных всё ещё отсутствовали в датабазе. — Она ведь знает обо мне? — тихо спросил Джанго. — О том, кто я такой? — Весь Храм знает, — «обнадёжила» его Обелия. — У нас крайне редко бывают гости, которым разрешено свободно гулять по территории, а также оставаться на ночёвку… И ещё новости в голонете. И участие в деле о ситхах. Знает, в общем. Джанго инстинктивно прочистил горло. Джокаста Ню подняла голову. Её строгий взгляд, холодный и властный в своём беспристрастии, остановился на них. — Знаешь, — Джанго отвернулся, чтобы его реплику нельзя было прочесть по губам, — у Джастера были очень странные предпочтения в женщинах. Обелия чуть не подавилась смешком, но вовремя закашлялась. — Каждому своё, — ответила дипломатично. И похлопала по плечу. — Иди. Джанго на неё моргнул. — Иди-иди. Я за вон тем столом подожду. Ей доверительно вручили шлем. Обелия, заняв своё место, увидела, как Джанго мигом снял с себя ощущение всякой неловкости, подходя к магистру Ню. Та поднялась к нему на встречу. Произошёл обмен вежливыми кивками в приветствии. А потом, пока Джанго говорил — Обелия не могла прочитать по губам его реплики, — что-то в глазах Джокасты Ню дрогнуло, оттаивая. Строгое выражение её лица сменилось сначала растерянностью, а потом… а потом чем-то другим. В Силе мелькнула печаль, словно сорванный с шеи порывом ветра шёлковый платок. Обелия отвернулась. Её взгляд заскользил по массивным шкафам Архива, привычным для джедаев Храма, волшебным для гостей. Очень многое познаётся в сравнении. Пока падаваны сетовали друг дружке на экзамены, пока побаивались магистра Ню, Джастер Мерил солидную часть своей жизни стремился сюда, в это место, и к ней, его хранительнице. «Ибо каждому своё». Хорошо знакомая рука опустилась на плечо. Обелия встрепенулась. — Пойдём, — тихо произнёс Джанго. Поднял со стола свой шлем. — Труды Джастера переданы в надёжные руки. Обелии очень хотелось обернуться, когда уходили, но она сдержалась. Чужой взгляд всё равно чувствовался на спине. Он был добрым. И немного печальным.