Сыновья и дочери (Sons and Daughters)

      Вирс сделал большой глоток пива и оценил его насыщенный вкус, прежде чем наклонился вперед, положил локти на стол и оглядел паб.               Местечко было приятным, хотя и несколько отличалось от его обычных предпочтений. Здесь не было ни горящих дров, ни настоящего огня. Паб был большим, с плавными изгибами и спокойными цветами. По какой-то причине это напомнило Вирсу побережье, и было несколько водных объектов, которые усиливали впечатление.               Радостное бормотание наполнило пространство, когда многочисленные существа, без сомнения, только что вернувшиеся с разных поденных работ, встретились, чтобы расслабиться и поделиться своей жизнью.               Пиетт и Соло присоединились к нему и Венке со своими напитками, Пиетт скользнул на место рядом с генералом, а Соло сел напротив него.               — Ваше здоровье, — радостно сказал вице-адмирал, и они чокнулись бокалами, прежде чем насладиться продуктом из местного хмеля.               — Неплохо, — оценивающе прокомментировал Соло. — Я имею в виду, здесь скучновато...               — Генерал Соло, — сказал Пиетт, вздыхая, — у нас был этот разговор, и мы не собираемся посещать забегаловки, которые вы, кажется, так любите.               — Знаете, адмирал, — парировал кореллианин, — у вас действительно имперский тон, когда вы говорите о «забегаловках», и можно подумать, что вы относитесь к ним довольно осуждающе.               — Я и был осуждающим, — спокойно ответил Пиетт, откидываясь назад и улыбаясь мужчине. — У меня нет проблем с суждением о том, какие питейные заведения вы, кажется, предпочитаете, потому что в 9 случаях из 10 ваш визит заканчивается дракой. Кажется, я припоминаю, что некоторое время назад мы с принцессой вытаскивали вас вместе с Венкой из неприятной ситуации.               — Один раз, — ответил Соло, указывая на адмирала, но там не было никакого жара, и Вирс мог сказать, что Фирмус наслаждался, дразня контрабандиста принцессы.               — Это было один раз...               — А сколько еще раз вы были избиты или арестованы? — спросил Пиетт, делая глоток пива. Венка ухмыльнулся.               Соло обдумал это. — Где-то в 40 процентах случаев.               Пиетт приподнял бровь над краем своего бокала.               — Ладно, может быть, 60, но обычно мне удавалось уговорами выбраться из тюрьмы или попросить Чуи меня освободить.       — Как ему это удавалось? — спросил Венка.               — Он — вуки, — ответил Соло с дерзкой улыбкой. — Он может выдергивать палки или руки, в зависимости от того, что более эффективно.               Вирс закатил глаза.               — Да ладно вам, генерал, я не могу поверить, что за всю вашу карьеру в армии вы ни разу не участвовали в драке в баре. Мне довелось знать, по крайней мере, об одной, поскольку я в ней поучаствовал.               — И спасибо вам за это, Соло, — ответил Вирс, опрокидывая свой бокал, хорошо помня тот конкретный случай[1].               — Однако, поскольку моя семья — кадровые военные, я всегда очень хорошо это осознавал и стремился получить повышение. Подобное не случается при наличии в вашем послужном списке многочисленных нарушениях в барах. Так что, кроме упомянутой вами стычки, которую я не считаю, поскольку там было что-то большее, чем пьяный бред, я действительно не могу сказать...               Пиетт слегка кашлянул, и его большие карие глаза были озерами невинности, когда Вирс медленно повернулся, чтобы на него посмотреть.               Ты не будешь в это вдаваться, Фирмус...       — Конечно, вы не собирались утверждать обратное, адмирал? — сказал он очень резким тоном.               Венка сел прямее, явно почувствовав что-то соблазнительное, и Соло восхищенно фыркнул, делая глоток.               В лице Пиетта было слишком много озорства. Очевидно, он слишком долго находился в компании повстанцев, если у него возникло искушение рассказать эту историю[2].               — Это было довольно давно, Макс, и, как ты говоришь, редкий случай. Конечно, теперь, когда мы все стали частью Новой Республики...               — Фирмус, — сказал Вирс ужасным голосом. — Мы поклялись друг другу...               — Я знаю, но это было полностью связано с тем фактом, что мы были в имперских вооруженных силах и могли иметь дело с серьезными последствиями...               — Генерал, — Соло вздохнул в предвкушении радости, — естественно, мы с Венкой — воплощенная осмотрительность, не так ли, Венка?               Вирс одарил весь стол глубоко равнодушным взглядом. — Соло, я удивлен, что вы можете правильно произнести слово «осмотрительность», не говоря уже о том, чтобы понять, что оно означает. Венка, я хотел бы думать о вас хорошо, но известно, что вы по собственному выбору оказались в компании Соло, так что ваше суждение вызывает сомнения. И ты.       Он повернулся к своему бывшему лучшему другу, который снова одарил его тем вежливым и вопросительным взглядом с этим проклятым легким изгибом губ, который говорил о бездне озорства.               — Совершенно очевидно, что вы являетесь печальным примером падения стандартов в военном флоте. Разве «Болтливость губит корабли» — это не поговорка про вас, вакоголовых? И вот вы здесь, тот самый адмирал флота, не говоря уже о моем лучшем друге, отказавшийся от всех понятий о долге и чести и...               — Какая драма, — прервал его Пиетт, печально качая головой. — Разве не больно признавать, что, возможно, ты действительно был...               Но то, что Пиетт собирался сказать, пропало, когда существо наткнулось на стул Венки, и вице-адмирал пролил напиток себе на грудь.               — Извините, очень жаль! — воскликнул синекожий грелл, его странные белые глаза нервно забегали. — Приношу свои извинения, господа, приношу свои извинения...       — Да, ладно, — сказал Венка немного сердито, что было вполне объяснимо, поскольку его форменный китель представлял собой довольно непривлекательное зрелище.               Соло протянул ему салфетку, но когда грелл и его спутница-имрусианка двинулись дальше, Вирс протянул руку, чтобы схватить имрусианку за белое запястье.               — Что ты только что подсыпала в напиток Соло? — спросил он холодно и очень серьезно.               Пиетт сразу насторожился, поставил выпивку на стол и опустил руку на свой бластер, когда Соло выпрямился, чтобы оглянуться на этих двоих.               — Я... я не понимаю, что вы имеете в виду, сэр... — запинаясь, пробормотала имрусианка.               Но Вирс знал, что он видел.               — Ты что-то туда подсыпала, — твердо заявил он. — Что. Это. Было? — сказав это, он встал, сознавая, что Пиетт рядом с ним, и ценя быструю поддержку своего друга.               — Я не знаю... — еще раз попыталась имрусианка, и тогда весь ад вырвался на свободу.               Бластер выстрелил, разнеся в щепки их стол, и все они бросились на пол, когда вокруг них разразились крики и хаос.               В суматохе грелл и имрусианка исчезли, и Пиетт перевернул ближайший стол, чтобы они могли укрыться за ним, в то время как его глаза метались по комнате в поисках стрелка. Вирс тоже искал, осматривая балкон наверху. Соло и Венка перевернули другой стол рядом с ними, когда выстрелил еще один бластер.               — Либо они паршивые стрелки, либо пытаются не убивать людей! — воскликнул Венка, перекрикивая топот бегущих.               Вирсу пришла в голову та же мысль. — Я думаю, это как-то связано с вами, Соло! — крикнул он. — Слишком много совпадений!       Действительно ли этот человек бросал на него оскорбленный взгляд во время перестрелки?               — Не во всем виноват я, Вирс, крифф!..               Он пригнулся, когда выстрелили новые бластеры, а рядом с генералом Пиетт прицелился, и Вирс понял, что тот заметил цель. У него были очень веские основания знать, насколько смертоносным стрелком являлся адмирал, так что не было большой неожиданностью, когда с балкона наверху упало мертвое существо.               — Отличная работа, Фирмус.               — Спасибо, Макс. — Его друг был напряжен, оглядываясь назад, в то время как Вирс смотрел вперед.               Венка двинулся им на помощь, и Вирс понял, что они начинают попадать в окружение, хотя, опять же, казалось, что нападавшие пытались избежать причинения им вреда.              — У меня такое чувство, что они пытаются согнать нас в кучу! — крикнул он остальным. Вокруг бара прятались разные другие существа, а вдалеке слышался вой сирен.               Хвала Силе.               Однако сирены, казалось, подстегнули врага, и в своей спешке они, по-видимому, проявили небрежность.               Со смертельным эффектом.               Соло внезапно дернулся и с удивлением встретился взглядом с Вирсом, прежде чем медленно опрокинуться.               НЕТ.               И что интересно, стрельба прекратилась. Враг отступал?               Венка прижимал руки к животу Соло, а Пиетт уже был на ногах и бежал к лестнице на балкон.               — Фирмус, ради криффа!.. — Вирс бросился за ним, потому что ни за что в галактике он не оставил бы адмирала без защиты, если мог помочь.               И, очевидно, его другу передалась импульсивность Скайуокера...               — Они выходят этим путем, Макс! — бросил Пиетт через плечо, прыгая вверх по лестнице, поведя бластером, когда добрался до верха, и в дальней стене хлопнула дверь.               Пиетт рванулся вперед, Вирс теперь был рядом с ним, и они врезались в стену по обе стороны от двери, адмирал кивнул генералу, Вирс пинком распахнул дверь, и мужчины выскочили на крышу с бластерами наготове.               Но не было ничего, кроме начинающегося дождя и все более громкого воя сирен.               — Сила побери это! — воскликнул Пиетт, слегка задыхаясь.               Вирс похлопал его по плечу. — Да ладно тебе. Нам нужно посмотреть, как дела у Соло, и поговорить с ботанской службой безопасности.               Адмирал кивнул, и они вернулись в здание и спустились по лестнице. Существа только начинали шевелиться, и ботанская охрана входила спереди, за ней следовали медики.               — Венка! — позвал Пиетт, когда медики столпились вокруг Соло, а вице-адмирал откинулся назад, кровь покрывала его форму и руки.               — Сэр, — ответил он с напряженным голосом и выражением лица.               — Насколько плохо? — уточнил Вирс, оглядываясь, хотя и не мог видеть кореллианина.               — Плохо, — мрачно отозвался Венка. — Я так понимаю, с выслеживанием стрелков не повезло?               — Нет, — сказал Пиетт, и Вирс мог слышать его глубокое разочарование. — Но они не пытались нас убить. Очевидно, кто-то напортачил, когда стрелял в Соло.               Ботанская охрана подошла, чтобы их допросить. Как только это было сделано, и они оставили местным силам информацию о себе, если они понадобятся, офицеры стали ждать известий о Соло.               Подошла одна из ботанских медиков.               — Он с вами, джентльмены, я так понимаю? — спросила она, мех ее был покрыт человеческой кровью. Вирс старался не думать о том, что это означало.               — Да, — ответил Пиетт.               — Ранение серьезное. Мы можем отвезти его в больницу, но ближайшая, оборудованная для людей, находится в 30 минутах езды...               — Вы можете доставить его на мой шаттл? — резко спросил Венка, и Вирс пристально на него посмотрел. — Потому что, если это так долго, у него больше шансов на Леди с Хенли.               — Согласен, — сказал адмирал, пронзая ботанку своим карим взглядом.               — Я не знаю... — с сомнением произнесла она.               — Нет времени, — вставил Вирс. — У нас имеется весьма квалифицированный персонал, у которого на «Палаче» есть записи о раненом. Пожалуйста, доставьте его на шаттл вице-адмирала.               Его властный тон подействовал, и она кивнула. — Хорошо. Вам нужно будет показать нам дорогу, сэр, — продолжила она, обращаясь к Венке.               Офицер посмотрел на них, и Пиетт кивнул.               — Вперед. Мы встретимся с вами там, наверху.               Они наблюдали за гравитационными санями, пока группа быстро удалялась, затем Пиетт повернулся к нему.               — Я хочу посмотреть на записи службы безопасности, посмотреть, не... АХ!               И адмирал упал на колени, схватившись за голову, на его лице отражалась агония.              *****               Пиетт хотел, чтобы контрабандист остался в живых… как бы он смог когда-нибудь объяснить принцессе?.. Выбросив это из головы, он снова повернулся к Вирсу. Они могли бы, по крайней мере, попытаться выяснить, кто преследует Соло.               — Я хочу посмотреть записи с камер наблюдения, — сказал он, оглядывая комнату в поисках мест, где, как он был уверен, были установлены камеры. — Посмотреть, не...               БОЛЬ.                Он смутно осознавал, что упал на колени, но помимо этого его несло, как ветку, в ревущем урагане чувств.               НЕОБХОДИМОСТЬ. ГНЕВ. СТРАХ. ЛЮБОВЬ.               Он не мог справиться, не понимал, что происходит, только знал, что принцесса нуждается в нем.               Потому что это была она — Пиетт каким-то образом знал это в потоке, обрушивающемся на него, — знал, что она каким-то образом тянется к нему, хотя и не мог начать объяснять, откуда ему это известно...               Она нуждалась в нем. Ему нужно было быть с ней, и он не мог…               Никаких слов, просто чувство — огромное и подавляющее чувство, и она собиралась получить непоправимый ущерб… это причиняло боль, и он был бессилен...               Это чувство исчезло так же внезапно, как и появилось, и Пиетт обнаружил, что стоит на четвереньках в баре, уставившись на мраморный пол и на свои руки, костяшки которых побелели, когда он пытался найти какую-то опору против своей боли.               Теплая рука легла ему на спину, и, отдышавшись, он понял, что Вирс стоит на коленях рядом с ним.               — ...Фирмус. Ты со мной? Что случилось? Я отвезу тебя в больницу...               — Нет, — выдохнул он, откидываясь назад и чувствуя тошноту. Крифф, он покачивался, не мог стоять прямо...               Он покачнулся, но Вирс был там. Вирс всегда был рядом — его верный друг...               Пиетт обнаружил, что тяжело опирается на широкую грудь генерала, когда Вирс передвинул их обоих так, чтобы ему было удобнее сидеть, прислонившись к перевернутому столу, и Пиетт просто сосредоточился на том, чтобы дышать сквозь боль в голове и сдержать рвоту.               Он слышал, как Вирс что-то говорил над его головой одному из ботанов, но на самом деле не слушал и просто пытался взять себя в руки.               Криффова преисподняя. Она никогда не делала этого раньше. И не стала бы этого делать — по крайней мере, намеренно. Пиетт был полон ужаса и страха за нее. Что-то случилось, он был уверен в этом, и ему нужно было добраться до Леди, чтобы это выяснить. Конечно, его светлость тоже это почувствовал — возможно, он мог бы объяснить ситуацию.               Макс посидел с ним еще несколько минут, ничего не говоря, просто позволяя ему прийти в себя настолько, насколько это было возможно.               — Ладно, — сказал он, на пробу наклоняясь вперед. Да, он снова контролировал свой желудок, хотя его мозг казался... чувствительным.               — Нам нужно добраться до Леди... — начал он, но генерал уже его опередил.               — Да. Ботаны любезно доставят нас к ней на транспорте. Фирмус, ты?..       — Я... я не знаю, как это объяснить, Макс, и предпочел бы не обсуждать это здесь. На данный момент я чувствую себя так же, как при сильной мигрени.               И будь Вирс благословлен, он не стал настаивать на большем, просто обнял и помог встать. Пиетту потребовалось еще мгновение, чтобы привыкнуть к ситуации, а затем Вирс взял инициативу в свои руки, выведя их на улицу, где дождь и свежий воздух помогли Пиетту обрести необходимую ясность.               Затем они сели в маленький спидер и понеслись сквозь пробки, чтобы добраться до ближайшего космопорта.               Коммуникатор Пиетта пискнул, и он открыл его, вполне уверенный, кто будет на другом конце.               — Адмирал. Я надеюсь, вы возвращаетесь на корабль.       — Да, милорд. Соло был ранен — адмирал Венка лично пилотирует...               — Я в курсе. Хенли только что встретил их в ангаре.               — Я приношу извинения за нашу задержку, я...               — Я знаю, что произошло, адмирал. Вы… в порядке?               Что ж. Это был не тот вопрос, который часто слетал с губ лорда Вейдера — конечно, в отношении его офицеров. Еще одно доказательство медленного возвращения Анакина Скайуокера к человечности.               — Я полагаю, что так и будет, милорд, но я не понимаю...               — Полагаю, что могу пролить некоторый свет, Пиетт. Направляйтесь сюда. Тогда и поговорим.               И связь была прервана.               Вирс наблюдал за другом, но не настаивал, пока они не достигли небольшого транспортного корабля. Пилотировал ботанский лейтенант, и Пиетт был благодарен, поскольку физически он на это в данный момент определенно не был способен.               Пассажирская зона была очень удобной, и, учитывая, что на Леди им немедленно нужно будет обсудить ситуацию с лордом Вейдером, Пиетт решил, что может позволить себе растянуться на нескольких сиденьях в попытке немного прийти в себя.               Вирс сел рядом с его головой и взял у него из рук кепи.               — Как думаешь, твое лекарство от мигрени поможет? — спросил он, когда они плавно оторвались от посадочной площадки.               — Полагаю, стоит попробовать, — вздохнул Пиетт, потянувшись в карман брюк за шприцем, который он держал при себе по приказу Хенли.               Он ненавидел, что его рука слегка дрожала, но это был Макс, и ему было все равно. Что было засвидетельствовано, когда шприц вынули из его пальцев и прижали к шее.               Да. Это помогло.               Однако он держал глаза закрытыми, защищаясь от света в трюме.               — Не хочешь ли рассказать, что сейчас было? — легко спросил Макс, и Пиетт оценил, что его друг изо всех сил старается не быть слишком заботливым, зная, как адмирал это ненавидит.       — Это была... принцесса.               Вирс застыл рядом с ним.               — Что ты имеешь в виду? Неужели она?..       — Я действительно не знаю, Макс. Я надеюсь, что, когда мы доберемся до Леди, лорд Вейдер сможет объяснить больше. Но это было так, как будто она посылала мне все эти чувства… — Он сделал паузу и снова глубоко вздохнул, оценив теплую руку, которую Вирс положил ему на плечо.               — Она говорила со мной раньше, используя... Силу, ты же знаешь. Это было... это была просто грубая эмоция, и я не знаю, сознательно ли она ее контролировала. Но... она нуждалась во мне. И мне было физически больно, что я не с ней… Я плохо это объясняю.               Вирс обдумал его слова.               — Значит, она... не пыталась с тобой заговорить?              — Нет. И это... меня беспокоит.               Вирс испустил вздох. — Похоже, лорд Вейдер знает, что произошло?               Пиетт подтянул одно колено, пытаясь расслабить напряженные мышцы. — Я думаю, что это так. Он сказал, что «прольет свет» на то, что произошло. Вот почему я пытаюсь подготовиться к отчету.       — После того, как тебя осмотрит медик, — твердо сказал Вирс.               Пиетт приоткрыл один глаз и, прищурившись, посмотрел на своего друга. — Это срочно, Макс, я могу подождать...               Генерал серьезно встретил его взгляд. — Я понимаю срочность. И мой главный приоритет — ты. Насколько эффективно ты будешь помогать своей принцессе, если нездоров?               Это был ужасный шантаж. А также... хороший аргумент.               — Ладно, — вздохнул он, — но нам придется убедить лорда Вейдера.               Вирс бросил на него непроницаемый взгляд. — Я не думаю, что нам придется долго его убеждать.               Пиетт снова закрыл глаза, образ падения Соло снова заиграл перед его веками — этот удивленный взгляд  …               — Надеюсь, с Соло все будет в порядке, — тихо сказал адмирал.               — Если он добрался до Хенли, я уверен, что так и будет, — уверенно заявил Вирс над ним. — И ты не можешь передать ему, что я это сказал...               Адмирал слегка фыркнул, и даже от этого у него закружилась голова.               Они вели себя тихо, каждый мужчина был погружен в свои мысли, пока они не оказались примерно в пяти минутах от Леди.               Пиетт принял сидячее положение и попытался пальцами привести волосы хоть в какой-то порядок, прежде чем принять от Вирса кепи и надеть его обратно.               Генерал критически оглядел друга. — Ну что ж. Чуть менее похож на оживший труп. Больше похоже на то, что ты выглядишь как «я не спал неделю».               Пиетт уставился на него, не впечатленный.               — Имей в виду, что я действительно знаю, как ты выглядишь, когда не спал неделю, — с легкой улыбкой заявил Вирс.               Транспорт мягко приземлился, и они оба поднялись, когда опустился посадочный трап.               — Спасибо, Макс, но мне это совсем не помогает, — сказал Пиетт, пока они спускались на палубу Леди и к ожидающему темному присутствию, которому каким-то образом удалось передать одновременно высший контроль и глубокое нетерпение.               — Милорд, — сказал Вирс.