STARVALE

— Прощай, мраморная Венера, — с рукой на ядре говорит Кеплер. — Счастливого пути! Отныне ты будешь вечным напоминанием для жены и мозолью на глазах дочери, которых усопший исправно колотил каждую субботу, приходя из ближайшего салуна ближе к ночи. А цены на паэлью, карбонару и ризотто в его харчевне, — явно преуменьшая масштабы ресторана умершего, выплюнул Кеплер, — будут мерещиться мне каждый раз, как я буду видеть эту прекрасную стелу. — От твоих слов у меня пуще прежнего разыгрался аппетит. Пойдём скорее. Они проходили мимо дворика перед домом, служившим выставкой для надгробий. Они выстроились в несколько рядов, разделённых по материалу и стоимости. Взглядом они провожают ту самую «мраморную Венеру», которая ещё несколько часов назад была собственностью их фирмы. Уже совсем скоро она, как взрослая девушка покинет семейное гнездо, и на её девственно чистой груди выгравируют позолоченным шрифтом имя владельца ресторана, каждая буква которого будет стоить восемьсот стардастов. Спустя почти полчаса неспешной прогулки, они вошли в большой обеденный зал трактира «Змеиное гнездо». Вилли Змееносец, его владелец, неказистый огненно-рыжий мужчина лет пятидесяти восьми. Завидев двух Лир, его лицо скукоживается так, будто в нос ему ударил тошнотворный запах его замечательной кухни на своём рассвете. — Здравствуй, Вилли! Утро сегодня прям зверское, под стать нашему аппетиту. Вот только сейчас начало четвёртого, а Вилли — всего лишь прозвище, которое тот ненавидит также, как Росс свою фамилию Дева. Угадать от чего хозяин трактира поморщился, — неожиданного визита неприятных ему планем, или от прозвища, — наверняка было никак. Наверное от всего сразу. — Вольф, — почти невозмутимо подправляет тот. — К сожалению мест сегодня нет господа, придётся вам отобедать в другом месте. — Ничего, мы подождём Вот только желудок Кеплера так не думал. Позднее пробуждение и отказ от пищи, в течение трёх следующих часов в угоду работе, дают о себе знать. Но кое как сдержав урчание, он сохранил лицо. Только открывший рот Вольф не успел и слова сказать, как Вэсп устремился к столику, за которым гости уже собирались уходить. Бросив им вслед раздосадованное шипение, он кивнул стоящему рядом официанту. Всё-таки пререкаться с тем, кто решает попадёт ли Змееносец в тюрьму или нет, не стоило. — Нам гедлибже, две порции. — А меня спросить ты не подумал? — сказал Кеплер, когда официант уже умчался. — Нет, Кепи, но тем не менее в первую очередь я думал всё же о тебе. — В смысле? — В простом. Сегодня вечером ты идёшь со мной на заключение сделки с планемой, взгляд которой в ночных заведениях падает не на дам или потенциально прибыльных друзей, а на алкоголь. — И? — И это значит, что он непременно будет пить. Вот только ты видел хоть одну планему, одиноко пьющую в компании? Вот и я нет, поэтому, как ты и так знаешь нам тоже придётся опрокинуть пару стопок. Но загвоздка в том, что Росса очень тяжело споить. Он просто не пьянеет. В отличие от некоторых юношей. — Я всё равно не собираюсь напиваться, даже если мне будут постоянно подливать, поверь, я умею отказывать. И я всё ещё не понимаю почему ты сделал заказ за меня, может я был настроен на оладьи? — Во-первых, даже твои навыки переговоров не прокатят пока этот допотопный пень трезв. А во-вторых, прежде чем обвинять своего дядю в бестактности послушай вот что. Я, как тот, кто общался со многими людьми в самом разном состоянии, имею опыт побольше твоего. И в делах, в которых в ход пускается алкоголь нужно оставаться трезвым настолько долго насколько только сможешь. А для этого есть способ — жирная еда, — спустя короткую паузу, за которую Кеплер так и не придумал, что ответить, Вэсп продолжил. — Горячие и жирные блюда уменьшают всасывание алкоголя. Проще говоря с помощью заказанного мной гедлибже, я создал тебе некую подушку безопасности, которая убережёт тебя от сильного опьянения, мой непьющий племяш. Но запомни, жирную еду нужно есть обязательно перед тем как будешь пить, а не после или во время питья, иначе сочетание алкоголя и жирной пищи может привести к пищеварительным болям, изжоге и даже язвам. — Ага... Понятно. — Ещё вопросы? — Да. В чём разница между жизнью и существованием? — Если мы существуем значит мы живём. Если мы живём значит мир вокруг существует. — И это твой ответ? — На сложные вопросы не бывает простых ответов. То, что я сказал — всего лишь попытка отвязаться от проснувшейся философской версии тебя. Так они просидели вдвоём в «Змеином гнезде», пока время не начало поджимать. Конечно, когда на улице постоянно светло трудно уследить за временем, но две Лиры под конец трапезы и недофилософских разговоров, всё таки вспомнили о наличии карманных часов, которые в итоге спасли их от опоздания. В целом, Вэсп уже был готов к встрече, в отличие от Кеплера, которому стоило зайти обратно домой, чтобы забрать ненавистный пиджак, в котором стоило засветиться хотя бы в начале встречи. Выйдя из таверны, Кеплер направился в сторону дома. Планетойдов на улицах становится всё меньше, знаменуя начало вечера. Яркий свет Дневной зоны освещал неширокую улицу, по которой шёл Кеплер, сосредоточенный на своих мыслях о предстоящей сделке с давним сотрудником «Небесной Лиры». Семья Кеплера живёт далеко не в центре Томбо, но и не на самой его окраине. Редкие машины проезжали мимо юноши, разбивая тишину улицы по которой тот идёт. Некоторые из них скрывались за одним из немногих поворотов в этом районе. Внезапный свист шин недавно скрывшейся за ближайшим поворотом машины и глухой удар вывели Кеплера из транса. Он резко устремил взгляд на место откуда послышался шум и поспешил туда. Несколько зевак, шедших поодаль тоже прибавили шагу, чтобы посмотреть, что произошло. Добежав до поворота, Кеплер увидел ту самую машину и следы от колёс из-за резкого торможения под ней. Перед машиной у самого капота выглядывала спина мужчины, присевшего перед лежащей девушкой, чуть приподнявшейся на локтях. Он попытался помочь ей встать, но у той закружилась голова и они сели обратно на Землю. К этому времени пару планем уже окружили взволнованные зеваки. — Вы как, встать сможете? — спросил водитель. — Сейчас-сейчас, голова только перестанет кружиться. Мужчина неловко сидел возле неё и поглядывал на медленно расцветающие на её руках синяки и ссадины. Вдали от пары планем покоилась чёрная шляпа, наверняка принадлежащая девушке. Сама планема была в молочной блузке без рукавов и коричневых брюках. На её рыжих волосах выделялась молочная чёлка с двумя такими же прядками обрамлявшими её. Пока другие прохожие молча окружили две планемы, Кеплер прошёл мимо и поднял шляпу с дороги. — С вами всё хорошо? — очевидно, что нет, но Кеплер всё равно задал этот вопрос из вежливости, подавая шляпу пострадавшей. — Что-то мне не хорошо, голова всё не перестаёт кружиться. А ещё меня слегка тошнит, — неловко приняв шляпу, ответила пострадавшая. Лицо у неё и правда было болезненное. Ей бы к врачу. — Да вам бы к врачу. Наконец кто-то подал голос из толпы. Взоры зевак тут же устремились на девушку с острым взглядом и таким же резким громогласным голосом. Её короткая стрижка чёрных волос с выглядывающими бирюзовыми локонами сзади сочетались с её открытой одеждой тёмных оттенков, состоящей из вязанного топа, свободного кроя штанов и такого же вязанного кардигана. Одежда, которая всего на пол тона светлее сливалась с её тёмной, почти чёрной, как ночь, кожей. — Здесь недалеко есть платная клиника. Я не уверена, но у вас может быть сотрясение, — продолжила говорить планема своим прокуренным голосом. Толпа, успевшая собраться за всё это время, оживилась и загалдела. — А ведь действительно, вы только гляньте какой у неё болезненный вид. — Девушке срочно нужно в больницу. — Неужели вы так и будете сидеть? Вы собираетесь отвечать за содеянное? Шквал обвинений посыпался на бедную планему, которая, по мнению Кеплера, даже правил никаких не нарушила. Мужчина вёл себя адекватно, уверенно стоял на ногах, когда помогал девушке встать, и Кеплер совершенно не понимал как так вышло. Пока Кеплер думал, толпа, начала давить на мужчину под другим углом после упоминания денежной компенсации от той самой планемы с острым взглядом. — Погодите, стойте! — всё таки вмешался Кеплер. — Сэр, вы можете сказать, что произошло? Как так получилось? Взгляд толпы метался то к Кеплеру, то к водителю, и только взгляд пострадавшей, смотревшей на Кеплера исподлобья, задержался на нём, пока Кеплер случайно не поймал его. — Я... Я ехал как обычно, и на повороте внезапно появляется эта особа, и я еле успел затормозить, и... — обрывистая речь, растерявшегося по началу мужчины, в конце концов просто заканчивается. Кое-что Кеплера насторожило почти сразу как тот вспомнил куда ехал мужчина. На повороте не было никакого пешеходного перехода, что означает, что это девушка нарушила правила и вышла на дорогу в неположенном месте. — О чём вы думали, когда переходили дорогу в неположенном для этого месте? Без лишних слов Кеплер просто обратился к сидящей на дороге планеме. Та растерянно перевела на него свои глубокие светло-зелёные глаза на коричневой склере, но сохранила болезненный вид. — Это действительно сейчас так важно? — Снова заговорила черноволосая девушка своим громким голосом, контрастирующим с вкрадчивым альтом Кеплера, впиваясь в того такими же пронзительными бирюзовыми глазами, выделяющимися на тёмно-серой склере. — Мы вроде уже поняли, что ей нужно срочно к врачу в ближайшую платную клинику. А вы? — обратилась та к сидящему мужчине. — Так и будете сидеть? Мужчина, от внезапного обращения к нему аж побелел от страха. Казнь его конечно не ждёт, но дело может дойти и до суда, если жертва будет достаточно настойчивой. Но та же особа поспешила успокоить бедолагу, предложив компромисс. — Ей определённо нужны деньги на осмотр и, очень даже возможно, лечение. Я могу её проводить и удостовериться, что она либо останется в клинике, либо дойдёт до дома. А от вас требуется только компенсация. До этого молча стоявший Кеплер, вспомнив о встрече, решил прекратить расспрос и поскорее, но как можно незаметнее, уйти. Пока всё внимание пригвоздилось к мужчине, который полез за деньгами, Кеплер и ещё некоторые прохожие разошлись, вдоволь наглядевшись и убедившись, что всё разрешилось. До конца выбросить случившееся Кеплеру так и не удалось, но часы, кричащие о том, что и без того опаздывающий Кеплер, должен сейчас же побежать, иначе серьёзно опоздает на очень важную для него встречу.