STARVALE

Дело близилось к вечеру, но за всё время после их раннего обеда, аппетит у Кеплера так и не появился. Никс тоже не подавала голос, просто идя рядом. Усталость волнами накатывала на Кеплера, а сонливость не давала нормально разлепить глаза. Подумав, что этот день, полный событий, так ещё и с ранним пробуждением, оставил глубокий отпечаток на его силах, он решил лечь спать раньше. Пока Кеплер возился со спальным мешком, на краю сознания крутилась тревожная мысль о том, что Никс спать не будет, а это значит, что он будет совершенно беззащитен рядом с номой. Но вспомнив о крессетах, он слегка расслабился. — Короче, я на боковую и… не пойми меня не правильно, но я расставлю крессетов вокруг себя. Ну знаешь, на всякий случай, — тише добавил он. Два жемчуга снова пронзительно уставились на него, но в итоге Никс просто понимающе кивнула и села поодаль от тихо жужжащих вокруг Кеплера крессетов. В сон Кеплер провалился почти сразу, как голова коснулась подушки. Давненько он так не уставал.

☆☆☆

Яркий свет заливает контору фирмы по установке надгробий «Небесная лира». На дворе тридцатое июля, почти полдень вторника. В последнее время дел невпроворот, но что поделаешь, планетойдное горе никак не может обойтись без памятников из песчаника, мрамора и гранита. Хотя, по правде говоря, основную массу проблем создаёт бешенная конкуренция в похоронном бизнесе. Из-за этого некоторые дельцы этой отрасли создают союзы, приносящие прибыль как себе, так и оппонентам. Так, например, Небесная Лира сотрудничает со скульптором, могильщиком и гробовщиком. Смешно, но планетойды до сих пор путают две последние, абсолютно разные, профессии. В то время как могильщики являются специализированными землекопами, гробовщики, как исходит из названия, делают гробы. Сотрудничество ярко проявляется в подкидывании новости о смерти кого-то, кому просто необходима надгробная плита. Нередко это помогало обогнать конкурентов и явиться под дверь к клиентам самолично, предлагая свои услуги. Эти постоянные игры на перегонки — розжиг для вечной неприязни между конторами, но единственное, что всех объединяет — ненависть к крематорию. Вот он, главный враг похоронного бизнеса, отнимающий немалую долю заработка. Подойдя к окну и раскрыв шторы, Кеплеру в лицо дунул привычный тёплый ветер из открытого окна, характерный для Дневной зоны, в которой вечно чуть желтоватое небо на горизонте горит оранжевым огнём. Так и оставалось бы время застывшим в этой утренней тишине, озаряемой вечным ярким потоком, если бы не тихое тиканье карманных часов, которые есть у всех без исключения. И, выполняя свою работу, они напоминают, что Кеплеру пора бы уже начать собираться, потому что сегодня его вместе с дядей ждёт сделка с Россом, владельцем гранитного завода в Лоуэлле, который ненавидит свою фамилию. Эта акула похоронного бизнеса приезжает из второго крупнейшего города Войда Волопаса в первый — Томбо. Этот город, в первую очередь славится своими публичными казнями, которые в некоторых городах уже давно запрещены. Но традиция, берущая своё начало из Ядра Плутона, так ещё называют город Томбо, уже пустила корни глубоко не только в город, но и в его жителей. Как бы иронично это не звучало, но именно город, границы которого напоминают форму сердца переполнен поэзией, преступностью и публичными казнями. Хоть на смерти преступников не заработаешь в силу того, что их либо закапывают в одну яму, забывая, либо отдают их тела врачам на вскрытие и дальнейшее исследование, за казнью всё равно интересно наблюдать. День казни в Томбо, является нерабочим для цеховых и мастеровых учеников. Пользуясь излюбленным развлечением, привлекавшим внимание множества томбовцев, некоторые предприниматели пользуются этим в коммерческих целях, сооружая перед казнями деревянные трибуны и продавая на них места. Впрочем, такие «услуги» не всегда были безопасны для зрителей. Известны случаи, когда при большом напоре жаждущих увидеть зрелище, самодельные трибуны разваливались, погребая под собой сотни зевак. Однако подобные происшествия никак не уменьшали числа желающих полюбоваться «весёлым зрелищем», при этом принося Небесной Лире и её товарищам неплохой заработок. Да, безусловно говорить так — неправильно, но стоило признать, что это было золотое время для семьи Лира. Семейный бизнес Лиры не самый доходный, из-за чего Кеплер, отвечающий за рекламу, бухгалтерию и эстетическое составляющее их каталогов, принял решение совмещать работу в фирме с работой в церкви недалеко от их дома. Там он по субботам и воскресеньям играет на органе во время служб. Редко, в рабочие дни, он также занимается обучением певчих и подготовкой к ближайшим церковным мероприятиям. Двое братьев же, отец Кеплера Траппист и дядя Вэсп, отвечают в фирме за заключение сделок и продажу товара. Отец Кеплера — планема, погрязшая в унынии, и потому сил на более чем одну работу ему не хватает. Его брат, а также дядя Кеплера, Вэсп, более простой. В хитрости и лукавстве он не уступает никому, и в отличие от младшего вполне успешно справляется с мраком, который неизбежно преследует всех в похоронном бизнесе. Он тоже нашёл себе второе место работы — обучение детей, и в частности сына владельца книжной лавки игре на клавишах. Вообще, именно Вэсп научил Кеплера играть на органе, благодаря которому он сейчас имеет побочный заработок. Также Вэсп состоит в литературном кружке, в который его охотно приняли узнав, что за обучение сына книготорговца тот, продавал дяде книги с неплохой скидкой и всегда извещал о новинках. Конечно одними скидками оплата не проходила, и торговец приплачивал сверху деньгами. Сейчас дом полностью в распоряжении Кеплера, но всё что он делает — приводит себя в порядок, одевается в свою простую повседневную одежду состоящую из молочной рубашки и кофейных брюк, пиджак он нарочно игнорирует в пользу комфорта, и, собирая волосы в не сильно тугой хвост, завязывает лентой. Завтракать он не привык, поэтому, учитывая сколько он проспал, Кеплер сразу садится за работу. Ему предстояло заняться составлением отчётов для предоставления их налоговым органам, а также расчётом заработной платы и планированием бюджета. Контроль расходов был самым тяжёлым, так как честный, под воздействием лёгкого опьянения, Траппист Лира часто блестяще торговал, продавая памятники в убыток фирме. От всех этих мыслей у Кеплера появилось непреодолимое желание закурить, поэтому он, предвкушая наслаждение, достаёт из ящика стола сигару и прикуривает от спички, лежавшей в коробке рядом с сигарой. Вдруг, прорвав плотину тишины, зазвонили колокола церкви Факулы Мемфис.

Бодрое начало дня с наполовину выкуренной сигарой наконец прерывается спустя три часа стуком в дверь. — Тук-тук, уже встал? Как идут дела, поклонницы не заглядывали, ловелас? — он звучит лукаво, явно насмехается над своим племянником-неудачником в делах сердечных. Гробовую тишину покоев Кеплера нарушает мужчина лет сорока восьми, который, на удивление, единственный среди всего окружения Кеплера стучится в дверь перед тем как войти. Короткая стрижка волнистых волос отдаёт больше желтизной нежели как у Кеплера и Трапписта пшеничным блондом. Он одет в свой рабочий костюм синего цвета в тонкую золотую полоску. Пиджак висит на руке. — У меня тишина, а у тебя как улов? — спрашивает Кеплер, ссылаясь на семью владельца ресторана, к которой с утра ездил Вэсп. — Успешно. Твой расписной каталог товаров как всегда попал в самое сердце. Договорились на необработанную по краям мраморную стелу, я даже удивился. На первый взгляд живут бедно, но на деле просто скромничают. Подойдя ближе, он взял в руки недокуренную сигару и принялся постукивать себя по бокам в поисках зажигалки. Когда он остановился, его янтарные глаза выжидающе остановились на Кеплере. Приняв намёк, Кеплер потянулся к знакомому ящику и достал спички. — Вроде старик тут я, а спичками пользуешься ты, — небрежно бросил мужчина, прикуривая от подставленной зажжённой спички. Выдохнув дым, рассеявшийся у лица племянника, Вэсп обвёл Кеплера и его стол изучающим взглядом и сказал: — Слушай, ты наверняка не завтракал. Не против прошвырнуться до «Гнезда змеи»? Интересное название трактира исходит из фамилии владельца — Змееносец. Это излюбленное место двух Лир, так как однажды, когда ещё относительно молодой Вилли только открыл свою забегаловку, он перетравил почти всех своих посетителей несвежей едой, из-за чего «Гнездо змеи» чуть не закрыли, а Вилли не посадили, но в дела вмешался Вэсп, перебросивший вину на поставщика продуктов с Вилли, который держал кухню в ужасной антисанитарии, и не следившим за едой как следует. С тех пор, Вэсп с племянником успешно манипулируют владельцем трактира, каждый раз выбивая себе скидки. — Я ещё не так голоден, чтобы бросать работу. Тем более, разве нам не стоит придержать деньги до встречи с Россом, который сразу потащится в ближайший салун за выпивкой, которую, к слову, оплачивать придётся нам. — Не будь таким брюзгой. Ты и так впахиваешь каждый день, а по выходным ещё и играешь с утра. Устрой себе сегодня выходной, работа всегда успеется. Тем более раз мы вечером идём пить лучше к этому подготовиться. — На могильном бизнесе не разживёшься, от того я и впахиваю столько, чтобы хоть немного повысить оклад. Хотя бы мои расписные буклеты растапливают кошелёк клиентов. — Ты же экономист по образованию, таких как ты охотно берут куда угодно. Почему бы не устроиться в биржу или банк по классике? Хоть этот бизнес и перешёл нам с братом от отца, сам я, как нынешний владелец фирмы, не собираюсь губить молодняк в этой стезе. — Оттого что я сентиментальный философ и сохраняю верность надгробиям. Несмотря на свои слова Кеплер невозмутимо поднялся с места и, проигнорировав противный ему пиджак вышел вместе с Вэспом на улицу.