Драконья чешуя

Враги скрестят мечи навеки.

Прольются вин раскатистые реки.

Тот, кто нарёкся человеком,

Ниже жалкой твари пал.

Но не спастись здесь оберегом.

Кровавый час впредь всем настал.

      Тэхён счастливый по жизни человек. У него есть любящая семья, хорошие друзья и девушка, в которую он влюблён. Всё всегда складывается своим чередом, а парню остаётся лишь плыть по течению. В общем, Тэхён ни в чем не нуждается.       — Нам осталось проехать не больше сорока километров до отеля! — радостно сообщает водитель Кан. Инчон, сидящий рядом, весело дёргается в такт музыке, играющей в машине. Тэхён улыбается им и сжимает плечо своей девушки крепче. Виён хихикает от этого жеста и жмётся ближе к любимому.       — Когда мы приедем в отель… — она ведёт по груди Тэхёна своим пальцем, собирая складки тёмной футболки на пути. Виён заговорщически улыбается, прежде чем наклониться к самому уху и прошептать: — Чем же мы там займёмся?       Тэхён посмеивается от её намёков и прижимается к подкрашенным губам поцелуем. Интересно, сколько уже бальзама у девушки выжрал её парень? Они улыбаются в поцелуй, на что слышат возмущения друзей.       — Фу, перестаньте лобызаться здесь! Я щас блевану, — заявляет Инчон. Кан предлагает в шутку ему остановиться. Он отрывается на секунду от дороги, чтобы перевести взгляд на друзей, и машину сразу же заносит.       Автомобиль теряет управление и врезается во встречку. Из-за высокой скорости машины сминаются друг об друга, разрываясь на части. Автомобиль ребят отлетает в кювет и переворачивается. Лишь девушка успевает крикнуть, прежде чем умереть от вонзающийся в её тело детали сломанного авто. Парни на передних сидениях дёргаются в предсмертной агонии. У Инчона пробит череп, а Кану голову вообще оторвало в сторону, а тело сломалось в семи местах, неистественно выгнувшись. Тэхён смаргивает кровь с век и не может пошевелиться. Его зажало между придавившим телом Виён и чудом уцелевшей дверью. Тэхён смотрит на свою девушку, истекающую кровью, и на свои зажатые ноги, которых он не чувствует. Парень пытается пошевелиться, но подобие машины опасно качается, грозясь развалиться окончательно.       Тэхён смотрит по сторонам, как в замедленной съёмке, он ничего не слышит, его оглушает после сильного удара по голове. Тэхён не может поверить в реальность происходящего. Они умрут вот так? Он смотрит в сторону парней, которых уже и не назовёшь так. Внутренности Инхи размазаны по переднему стеклу или тому, что от него вообще осталось. Тэхёна тошнит. Он сплёвывает свой завтрак прямо на себя, не в силах пошевелиться, закрывает глаза и ждёт, когда же его час настанет. Он же уже не жилец? Тэхён теряет сознание, так и не дождавшись скорой помощи.

∞

      Тэхён бежит очень быстро вперёд, не оборачиваясь. Он плутает в чаще леса, раздирая руки об корни могучих деревьев при каждом падении, пачкает свою одежду грязью, но не обращает на это никакого внимания. Тэхён не останавливается, даже когда чувствует сводящую ноги боль. Он шипит, стоит получить хлесткой веткой дерева по лицу, и жмурится, не замедляясь. Лёгкие сводит и жжёт от задержанного дыхания, голова начинает кружиться. Тэхён выдыхает судорожно, ритм сердца отбивает в висках. Парень упорно не оборачивается, игнорируя панический страх, накрывающий его с головой. В сплошном лесу виднеется просвет. Тэхён сворачивает в его сторону и жмурится от яркого света. Он выбегает на открытую поляну, поросшую высокой мягкой травой, достающей ему до коленей. Бежать становится сложнее, но парень не останавливается.       Тэхён достигает центра поля, когда слышит пугающий рокот сверху. Парень замирает, почти упав от резкого торможения, и поднимает взгляд в небо, в котором зигзагом юркает невиданное человеку существо. Величественный дракон сигает вниз, вцепляясь когтями в землю при приземлении, которая под ногами парня трясётся от соприкосновения с мифическим созданием. Тэхён видит светлые голубо-серые поблёскивающие чешуйки и таинственно синим горящие глаза, прежде чем упасть без сознания в грустую траву.

∞

      Первое, что чувствует Тэхён при пробуждении, — жуткую головную боль. Он хмурится, пытаясь собрать свои мозги в кучку. Голова болит просто зверски. Тэхён открывает один глаз, прежде чем закрыть его обратно. Проникающий в комнату свет раздражает и так возбуждённые нейроны мозга. Тэхён чувствует покалывание в висках и тянется рукой к своему лицу, что сделать не получается. Он сдвигает руку лишь едва с её прежнего положения. Горло пересыхает, Тэхён облизывает потревскавшиеся губы обезвоженным языком. Он кряхтит на постели, прежде чем снова открыть глаза.       Тэхён оказывается в обычном подобие избы или другого деревянного домика. Парень хмурится, вспоминая прошедшие события. Он отчётливо помнит, как они с друзьями ехали в отель праздновать сдачу дипломов. Виён приготовила ему какой-то сюрприз и обещала его подарить по прибытии. Тэхён жмурится сильнее, сжимая зубы до скрежета. Он также помнит аварию, унесшую его самых близких людей. Перед глазами застывает ужасающая картина мёртвых друзей с распоротыми телами и Виён с проткнутой грудной клеткой огромным ошмётком смятой двери. Виён, которая любит его и которую любит он, мертва? Вот так просто? Тэхён промаргивается от воспоминаний, как по лицу девушки течёт струя крови, пачкая одежду, и багровую лужу под ней. Тэхён помнит, как его ноги были все в крови. Своей или чужой — непонятно. Но как он оказался здесь? И где это здесь заключается?       Он кряхтит, пытаясь приподняться и оглядеться, но не получается сдвинуть непослушное тело. Тэхён ворочает головой с трудом, чтобы осмотреть окружающие его вещи получше. Он видит простую маленькую комнату с деревянными стенами, небольшое и узкое окно, рядом с которым стоит бочонок срезанного бревна. Тэхён смеётся про себя. В какую глушь его занесло? Двадцать первый век на дворе, таким уже никто не пользуется. Даже в самых отсталых уголках планеты есть хоть какие-то удобства и вайфай. Правда ведь? Тэхён вспоминает, где может найти телефон и позвонить своим родителям, если он жив, конечно, а не просто находится в коме, а всё перед ним сплошная иллюзия. Привести тело в движение снова не получается. Тэхёна начинает злить эта беспомощность. Он мычит, напрягая руку, чтобы поднять её с постели, но та лишь слегка дрожит от этого действия. Тэхён смотрит на окошко, из которого в комнату проникает свет и лёгкий ветерок, развеивая хлопковую ткань, напоминающую шторы. Он проводит сухим языком по губам и не перестаёт делать попытки оторвать руку от настила, на котором он лежит. Парень ладонью нащупывает несколько слоёв ткани, а под ними что-то напоминающее сено. Тэхён слегка сдвигает руку к краю кровати и ощупывает деревянный срубленный каркас. Становится смешно. Куда же его занесло? Это просто жутко странно встретить такую конструкцию в виде кровати. Интересно, кто здесь живёт и как давно он выбирался в общество. А вдруг Тэхёну не разрешат уйти или вообще убьют? Парень старается не думать об этом. Пока он был без сознания, если хотели бы, давно уже смогли убить.       Тэхён замечает на пенёчке глиняную чашу с водой и раздосадованно мычит. Нужно всего лишь дотянуться рукой, но этого сделать не получается. Жажда мучит парня, заставляя из раза в раз сглатывать в попытках увлажнить высохшее горло. Тэхён хмурится и кусает губы, когда руку простреливает тянущей болью при поднятии. Он кряхтит, пытается пододвинуться к краю настила и дотянуться до чаши. Тэхён матерится про себя и шипит, когда всё же получается протянуть руку до посудины. Ослабевшая конечность оказывается не в силе поднять полную чашу воды, и та выпадает из подрагивающих пальцев. Тэхён прикусывает губу. А ведь почти получилось. Он опускает безвольно болтающуюся руку вдоль постели и поджимает губы, когда слышит торопливые шаги в его направлении.       Дверь распахивается, и на пороге застывает средних лет женщина, с длинной светлой косой, из которой вырывается несколько волосков. Она торопливо проходит в комнату и поднимает чашу, протирая пол тряпкой, вытащенной из-за пояса. Женщина улыбается, тщательно промакивая дерево, чтобы оно не пропитались водой и не загнил сам пол. Закончив, она разгибается и улыбается Тэхёну самой яркой улыбкой, которой улыбается обычно мать своему ребёнку. Тэхён хмурится, рассматривая некрупного телосложения женщину. У неё приземестое, невысокое, но сильное даже на взгляд тело. Тэхён мысленно подмечтает её твердую хватку на полотенце, видимо, женщина работящая. Лёгкая полнота не меняет того впечатления воина, что производит она, даже откинув одним движением руки толстую пшеничную косу за спину. Хозяйка улыбается ласково и присаживается на обрубок дерева, рассматривая замеревшего Тэхёна. Куда его вообще занесло? Где он? В деревне? Но что это за глушь такая, если Тэхён жил всегда около столицы? Там даже деревни выглядели презентабельно. Что, чёрт возьми, вообще происходит? Он умер или только умирает? Много вопросов мигом тлеют, стоит услышать ласковый голос женщины:       — Тэхён, сынок, ты наконец-то пришёл в сознание!       Сынок?! Что происходит? Тэхён с испугом смотрит на не замечающую такую перемену настроения женщину и пытается отодвинуться от неё по кровати. Получается, по правде говоря, хреново. Тэхён лишь сдвигается на миллиметр и перестаёт трепыхаться.       — Мы с твоим отцом уже молились всем богам за твоё здравие. А ты всё не просыпался. Вот зачем ты пошёл на реку тогда? Я же предупреждала, что лёд начал таять. Мы могли бы набрать воды из соседнего колодца, но ты решил испытать божью милость, — женщина хмурится, прежде чем продолжить: — Ты не приходил в сознание четыре луны. Ты хоть знаешь, что нам пришлось пережить?       Тэхён молчит, поджав губы. О чём эта женщина говорит и что она хочет от него? Откуда знает его имя?       — Вот и молчи, негодяй! Сердце материнское не жалеешь совсем. А отцу-то как тяжело было поле вспахивать без тебя! Он уже не так молод, спина болит, а тут столько работёнки — и вся ему.       Тэхён молча следит за чужими эмоциями, которые как калейдоскоп сменяются на лице женщины. Она хмурит выцветшие брови и растягивает тонкие губы в линию, слегка улыбаясь.       — Но самое главное, что боги услышали нас и вернули нам нашего сына. Мы уже перестали верить, что ты очнешься… Вот почему ты молчишь, сыночка? — она обеспокоенно встаёт с пенька и подходит к кровати парня, который задерживает дыхание.       Что ей ответить? Или же продолжить молчать?       — Уж не лишился ли ты способности слово молвить, дитятко моё драгоценное? — женщина касается лба Тэхёна губами и хмурится. — Не горячий. Хворь тебя обошла, слава богам, — хозяйка оставляет мокрую тряпку на пеньке и поправляет свою ситцевую рубаху, подпоясанную переплетением разноцветных нитей. Она подминает под себя длинную двухслойную юбку, присаживаясь на кровать, и расправляет на коленях хлопковый, твердый на вид, фартук. Тэхён сжимается насколько позволяет его нынешнее состояние и смотрит испуганно на названную мать.       Ким Тэхёну исполнилось двадцать три года, он сдал дипломную работу и отправлялся в отель на супер-тусовку со своими самыми близкими друзьями и любимой девушкой. Ким Тэхён был счастлив, он ни в чём не нуждался. У него были обеспеченные родители, с которыми у него сложились близкие доверительные отношения. Неужели этот самый Ким Тэхён умер или, что ещё хуже, лишился разума? Может, он сейчас в коме, а всё это бредни его умирающего мозга? Кто эта женщина и почему она уверяет, что Тэхён её сын?!       — Не молчи сыночек, я же так волновалась за тебя. Ты же ещё так юн у меня. Я всё это время, стоя на коленях, вымаливала не забирать тебя так рано. Тебе же всего семнадцать зим минуло, ты так молод. Ты должен быть сильным и помогать нам с папой. Хоть мы живём не так бедно, — она замолкает и прикусывает губу, прежде чем спешно воскликнуть: — Слава богу! Но дел всегда много. Мы с твоим отцом не справились бы без тебя. Как ты, мой драгоценный? Болит что-то? — Тэхён слегка отрицательно качает головой, вслушиваясь в горестный рассказ матери.       Тэхён понимает одно: он не её сын. Значит, мать всё же потеряла своего ребёнка. Тэхён никогда его не заменит. Парень начинает размышлять. Значит, её сыну было семнадцать. Снова несовпадение. Ким Тэхёну двадцать три, и он не имеет ничего общего с этой деревней.       Его мысли прерывает хлопок двери, и женщина резво вскакивает с настила и бежит открывать. Её торопливые движения придают ей робкости и женской суетливости. Не остаётся былой силы, исходящей от неё. Теперь она становится ведомой и готовой преклоняться перед мужчиной.       — Дорогой, он очнулся! Наш сын жив! — она открывает дверь и слегка сутулит плечи, чтобы казаться ещё ниже, наклоняя слегка голову перед кормильцем семьи. В дверь заходит мужчина чуть выше её, в мокрой от пота рубахе и хлопковых, завёрнутых до колена штанах, опоясанных плетенным поясом, но не таким широким, как у жены. Он оглядывает склонившуюся и сжавшуюся женщину около себя презрительным взглядом и хмыкает, переводя этот ледяной взгляд на Тэхёна. Парня пробирает дрожь от этого. Мужчина словно морально сворачивает ему глотку множественное количество раз. Хозяин выглядит значительно старше своей жены, в его тёмных волосах уже виднеется редкая седина, а сам он телосложения крепкого, с мозолистыми ладонями и редкими морщинками у глаз совершенно не внушает доверия Тэхёну. Если раньше он боялся эту женщину, то теперь она кажется ему самым настоящим ангелом по сравнению с её мужем-деспотом. От одного взгляда на так называемого отца Тэхёна бросает в дрожь, а по телу бегут противные ледяные мурашки. Мужчина презрительно смотрит на притихшую жену, что чуть ли ему не в ноги падает в жажде прислужить ему и исполнить все пожелания.       Он расправляет свои широкие крепкие плечи и потягивается, чтобы снять перенапряжение мышц от изнурительной работы. Тэхён с замиранием разглядывает его лицо. Крупный нос, тонкие губы и ровные тёмные брови. Ледяной тёмный взгляд ломает собой кости и подчиняет себе их души. Тэхён гулко сглатывает в попытках всё же увлажнить и так пересохшее горло. В тишине этот звук раздаётся губительно. Мужчина передаёт ему всё своё внимание и растягивает губы в подобии улыбки, хотя, как кажется парню, это лишь хищный оскал, скрытый тёмной щетиной. Тэхён разглядывает причудливой формы усы, полукругом скрывающие верхнюю губу, и отводит резко взгляд на всё ещё склоняющуюся женщину.       — Это чудесно, жена. Наш сын вернулся, значит, и пахать есть кому землю.       — Дорогой… — она поднимает на него взгляд, но тут же затихает, стоит ему поднять ладонь вверх.       — Ни слова больше. Или ты забыла, что я хозяин в этом доме?       Женщина отрицательно качает головой и склоняется к полу сильней.       — Говори, тварь, кто в доме главный?       — Мой муж… — шипит она, когда тот дёргает её за косу в сторону. Женщина падает на колени, но продолжает молча смотреть в пол. Тэхён видит, как та ладонями пытается ухватиться за кривые доски пола.       — Не забывай своё место, сука, — плюёт в её сторону, попадая на пол. — Вытирай! — женщина поднимает на мгновение свой взгляд на мужа, а после поднимается, чтобы взять с пенька тряпку, как тот бьёт её по ногам, заставляя опуститься на колени и промычать от боли. — Вытирай! Юбкой своей вертеть умеешь, так и вытри ей же! — он хватает женщину за бок и отталкивает в сторону, та отползает от него и подолом легкого платья вместе с фартуком вытирает пенистую слюну мужа. Тот смеётся, придавливая её к полу. — Знай мою силу. Я твой господин, — он брезгливо отпускает спину жены и отходит в сторону, смахивая в воздух невидимую грязь. Он снова возвращается взглядом к Тэхёну и, улыбаясь, произносит нарочито ласково: — Я так рад, что ты проснулся, сыночка. Чтобы завтра с рассветом ты уже пахал на этом чёртовом поле!       — Не сквернословь в доме, — шепчет женщина, не поднимая взгляд от пола.       — Молчи, тварь. Если это мой дом, значит, я решаю, что здесь можно, а что нет. Иди лучше помолись своим богам, чтобы дожить до завтра, — он пинает её в бок кожаным грязным ботинком. Только сейчас Тэхён замечает, что весь начисто вымытый пол покрыт грязными ошметками глины. Он поджимает губы, продолжая молчать, чтобы не спровоцировать чужой гнев.       Женщина, стоящая на коленях, притихает тоже, не поднимая взгляда. Мужчина кивает и уходит, в несколько шагов достигая открытой двери. Слышится агрессивный хлопок, и только тогда женщина поднимает голову и принимается подниматься. Она шипит, ощупывая свой бок сквозь ткань одежды, и поджимает губы. Видимо, удар пришёлся сильный. Она разворачивается в сторону Тэхёна и улыбается уголком губ.       — Не бойся, сыночка. Я зайду к тебе сегодня ещё. Нужно будет поднять тебя на ноги, чтобы он не избил тебя в постели за непослушание… — она убирает уже таким привычным движением растрёпанную от мужа косу за плечи и выходит тихо из комнаты, прикрывая за собой дверь.       Тэхён не понимает ничего, кроме того, что этот мужчина ещё не один раз причинит им боль. Особенно если он не сможет встать с постели. Подрагивающие конечности, которые совершенно его не слушаются, бесят до безумия. Тэхён невольно проникается сочувствием к этой женщине. Почему она терпит такое отношение? Она явно моложе, красива и трудолюбива. Неужели нельзя уйти от тирана? Тэхён поджимает губы и смотрит в тёмный потолок. Это не его дело. Самое главное для него — просто выжить всеми возможными способами.

∞

      Тэхён не понимает, сколько времени проходит. Он просто смотрит в потолок или изредка впадает в забытьё, мучаясь беспокойным сном. Немощное тело продолжает не слушаться парня, который хрипит и изредка проводит обезвозженным языком по грубому высохшему нёбу. Ветерок из окошка проветривает небольшое помещение и доносит в комнату тепло. Видимо, сейчас тёплое время года. Тэхён хмурится, ведь он ехал с друзьями в отель и явно была поздняя осень с грязной, промозглой и ветрянной погодой. Ветер из окна намного теплее, чем должен быть. Тэхён не удивляется. Что может быть удивительней, чем ситуация, в которой он уже оказался? Тэхён выныривает из беспокойного сна и хмурится, облизывая губы в попытках напитать их хоть каплей слюны. Он кряхрит и рассматривает потолок из отшлифованных досок в тот момент, как дверь тихо открывается и в комнату проходит женщина, с перекинутым через плечо хлопковым полотенцем. У неё в руках Тэхён видит неизменную глиняную чашу и неровный кусок белого хлеба. Тэхён по запаху понимает, что его она приготовила сама. От ломтя вверх источается легкий жар, растворяясь в теплом воздухе. Тэхён облизывает губы и сжимает их, когда живот начинает тянуть тупой болью. Женщина улыбается и присаживается на пенёк у окна. Она кладёт кусок хлеба себе на колени, завернув в полотенце, и протягивает Тэхёну чашу. Тот хмурится.       — Сможешь подняться? — Тэхён пытается двинуться вверх по настилу, но лишь шипит, когда руки, на которые он с трудом опирается, разъезжаются в стороны. Мышцы сводит спазмом, и парень опускается безвольно на постель. Женщина поджимает губы недовольно и с жалостью смотрит в глаза Тэхёну: — Если ты не сможешь встать, отец разгневается. Нужно подняться, сыночка, — она шепчет эти слова с толикой сожаления, и Тэхён понимает, что та винит себя за беспомощность перед мужем. Она кладёт завернутый в ткань ломоть хлеба и ставит чашу рядом на бревно. — Я помогу тебе. Всё будет хорошо, Тэхён. Мы обязательно поставим тебя на ноги, сыночка… — она ласково обводит плечи парня своими руками. Тэхён невольно улыбается. Хоть это и не его мать, но прикосновения этой женщины такие нежные и осторожные, от них парень чувствует тепло. Она слегка тянет Тэхёна наверх, чтобы он смог опереться спиной о стену и принять полусидячее положение. Тот хрипло выдыхает от тянущей боли в мыщцах из-за смены привычного положения. Женщина начинает суетиться рядом: она берёт глиняную посудину и прислоняет её край к пересохшим губам парня, дожидается пока тот сделает несколько нетерпеливых глотков, жадно и гулко сглотнув. По подбородку Тэхёна стекают каплями остатки воды, которые проливаются из краёв при нетерпеливом сглатывании. Тэхён едва успевает хватать воздух между глотками. Боится, что не успеет напиться перед тем, как воду заберут без возможности утолить жажду. Тэхён чувствует полную беспомощность, когда не может даже сжать в ладони протянутый кусок тёплого хлеба. Сдобная выпечка вкусно пахнет, разжигая аппетит сильнее. Он теряется во времени, когда еду подносят к его губам. Тэхён жадно кусает предложенную выпечку и пережёвывает недостаточно тщательно, пытаясь смочить слюной. Челюсти из-за непривычки сводит от перенапряжения. Тэхён отгрызает крупные куски, вгрызается, как животное в тело своей жертвы, и жадно сглатывает не до конца прожёванную пищу. Когда женщина слегка отстраняет от его лица половину куска, он хмурится.       — Хватит, сыночка, остальное отведаешь позже. Ты долго не кушал, поэтому может стать худо, если за раз всё осилить, — женщина ласково гладит Тэхёна по голове и убирает хлеб обратно в ткань. Она складывает всё на пенёк и присаживается на настил рядом со своим сыном. Женщина перебирает отросшие пряди волос, и тогда Тэхён замечает, что в её руках светло-пшеничные локоны, как и у самой женщины. Дыхание сбивается с ритма, и Тэхён хрипит, не в силах поверить в это. У него всегда были тёмные, вьющиеся волосы, которые он тщательно укладывал каждый день перед зеркалом. Какого чёрта он блондин?! Парень мотает головой из стороны в сторону и мычит испуганно. Женщина обхватывает его голову руками и удерживает на месте стальной хваткой. — Что случилось, сына? — Тэхён стискивает до скрежета челюсти и втягивает впалые щёки. Он перестаёт дёргаться, последние силы уходят безвозвратно.       — Вы… — он хрипит и заходится надрывным кашлем, содрогаясь на настиле. Женщина приподнимает его и заваливает на бок, чтобы тот смог прокашляться. Лёгкие горят изнутри, стягивая внутренности жгутом. Тэхён хватает ртом воздух, пока в уголках глаз скапливаются слёзы. Как только он содрогается последний раз, то делает осторожный медленный вдох через нос. Жгучее ощущение проходит изнутри. Он поднимает взгляд на взволнованную женщину, которая ласково гладит его по плечу.       — Вы кто? — хрипит Тэхён почти неразборчиво и снова заходится в приступе кашля, который на этот раз быстро стихает.       — Как кто? Я мама твоя, Тэхён! Неужто не помнишь меня? Я Сира! Ну же, посмотри на меня, сыночка! Признаёшь? — она разворачивает Тэхёна туловищем к себе, снова упирая спину парня в стену. Тэхён поджимает губы и смотрит на перепуганную женщину.       — Где я?       — Сыночка, ты меня пугаешь! Где тебе быть, коль не дома?       — Я не ваш сын… — горло пересыхает снова, словно и не было даже капли воды там. Голосовые связки постепенно расслабляются, и голос Тэхёна звучит разборчивее, хоть всё ещё походит больше на хрипы.       — Что ты молвишь такое, роднулька моя… Ты мой сын, моя кровинушка! — Тэхён морщится от голоса женщины. Голова болит зверски. Он сглатывает в попытках придумать, как ей всё объяснить.       — У вас есть телефон?       — Имеется! — женщина с готовностью вскакивает с настила, но после, замешкавшись, уточняет: — Что это?       Тэхён обречённо закатывает глаза. Просто прекрасно. Если здесь нет телефонов, значит, доказать он ничего не сможет. Что дальше? Плыть по течению, притворяясь чужим сыном? Может, получится что-то узнать, если подыграть этим людям. Может, притвориться, что он просто потерял память? Идея хорошая, может сработать.       — Я не помню… — хрипло шепчет, прежде чем открыть потяжелевшие веки. —… Ничего, — женщина испуганно охает и сжимает подол своей юбки в пальцах крепче.       — Дитятко моё! Бедный мальчик мой… Какое горе на тебя снизошло… — она снова оказывается рядом, обнимает парня за плечи, покачиваясь вместе с ним из стороны в сторону. Кажется, женщина даже плачет. — Не бойся… Всё лихо обойдёт нас стороной. Я молюсь богам за наше здравие исправно. Боги услышат, они обязательно помогут. Всё будет славно, — она всё же не плачет, просто голос женщины дрожит от переживания. — Совсем запамятовал? — она отстраняется от парня и заглядывает своими отчаянными глазами в его уставшие. — Я всё расскажу! — женщина отсаживается подальше от Тэхёна и сжимает юбку в своих руках. — Когда ты был маленький, мы перебрались сюда. Твой отец срезал нам эту избу, а после мы обжились в ней. Не хватало еды, но мы справлялись. Ты ещё юн совсем был, лет пять отроду. Мой муж и твой отец охотился на дичь в лесу, пока у нас не появилось то, что имеем сейчас. Из соседних деревнь мы выкупили семена на посев зерна, поэтому теперь мы ни в чём не нуждаемся, сыночка. Сейчас все хорошо… — она замолкает на мгновение, прежде чем испуганно пробормотать: — Слава богу!       — А я?       — Ты рос смышлёным мальчиком и всегда помогал нам с отцом… Всегда защищал меня. Лодя не жесток, такой нрав мужа моего. Не бойся его, просто не гневи попросту. Он нас любит… — тихо заканчивает женщина.       — Лодя?       — Так зовут моего мужа, — она неловко поджимает губы и выглядит такой хрупкой в этот момент. Тэхёну же важно узнать как можно больше о его новой жизни.       — Почему такое странное?       — А кто его знает… — грустно лепечет Сира. — Мне он имя своё не обмолвил ни разу, даже после сватанья просто указал величать его мужем или господином. Поди этих мужчин разбери!       — Откуда тогда?       — Его мама, покойная, так окликивала. Ты слово не молви ему против, отцом нарекай. Не терпит он непослушания… — Сира вновь всматривается в глаза своего ребёнка и вздыхает. — Прости меня, сыночка, но от него ни тебя, ни себя сберечь не могу…       И Тэхён простить её не может, не за что, но зато верит этой женщине. Та так печально говорит о муже своём, что сердце в груди щемит.       — Почему он бьёт вас?       — Сыночка, — она ласково проводит по щеке парня своей шершавой от тяжёлой работы ладонью и улыбается печально. — Мой муж — военный, — она замедляется, выжидая длительную паузу, прежде чем продолжить: — Такова моя судьба.       — Что это значит?       — Мы сбежали из дома в разгар бунта. Твой отец был генералом, главнокомандующим, у которого в подчинении были тысячи жизней. Но вспыхнули восстания, и армия с низов бросилась на верх. В наш дом пришли с вилами, факелами и мечами. Чудом удалось спастись от осверепевшего народа… — женщина тяжело вздыхает. — Так мы оказались здесь. Мой любящий муж стал гневаться на нас из-за душевной раны. Раньше у него было столько людей в подчинении — бей, убивай, лишь бы прок был. Теперь осталась только я. И хода обратно нам нет. Это теперь наш дом, — женщина сжимает тонкие губы и улыбается сыну устало. — Не время прошлое ворошить. Нужно тебя от хвори избавить, — Сира встаёт и уходит из комнаты так же резко и бесшумно как зашла. Тэхён смотрит перед собой, всё ещё находясь в полусидячем положении. Он обдумывает приобретённую информацию. Поверить, что это случается именно с ним, с каждой деталью становится всё сложнее. Но Тэхён будет не Тэхёном, если не справится.       Спустя несколько длительных минут ожидания в комнату снова заходит Сира с какими-то глиняными горшками.       — Мы долго жили впроголодь после переселения. Приходилось много работать, и я научилась делать лечебные мази из здешних растений. Лодя часто жалуется на боли в спине, поэтому я… — она замолкает резко и принимается снимать ткань с горшка. — Надеюсь, сыночка, что они тебе помогут…       Сира зачерпывает гелееобразную жидкость в ладонь и подсаживается ближе к парню. Тэхён внимательно следит за женщиной взглядом, подмечая её плотно сжатые губы и уставшие, напряжённые плечи. Эта женщина вызывает в Тэхёне только тёплые чувства. Парень решает, что пока он здесь, то она матерью ему, конечно, стать не сможет, но вот взаимное уважение она явно получит. Сира тем временем уже размазывает прохладную жидкость по правой руке. Кожа покрывается мурашками от разницы температур. Женщина разминает руку Тэхёна аккуратно, ласковыми движениями массирует. Тэхён уже ощущает, что ему становится легче. Он полностью расслабляется, прикрывая глаза. Сира тем временем переходит на вторую руку, разминает до локтя, встречаясь с тканью рубахи.       — Сыночка, давай снимем её, чтобы я спину помяла? — просит, аккуратно потянув ткань рубахи вверх. Тэхён не сопротивляется, слегка поднимает руки вверх, пока с него стаскивают тряпицу. — Вот так, а теперь перевернём тебя на живот.       Она помогает Тэхёну приподняться на дрожащих руках и перевернуться. Тэхён подкладывает руки под голову и расслабляется под ласковыми поглаживаниями. Он даже не замечает, как засыпает с лёгкой улыбкой на губах. Может, всё и не так плохо, а проснётся он уже дома?

∞

      Тэхён сквозь сон слышит неприятный периодичный шум. За окном что-то противно скребётся когтями о дерево и кричит. Тэхён резко вздрагивает и открывает глаза. Из окна в комнату дует лёгкий тёплый ветерок, играясь с тканью. Тэхён жмурится при очередном вскрике и понимает, что это было. Значит, у них есть петух. Замечательно! Просто изумительно! Превосходно! Тэхён мысленно стонет и прикрывает глаза, жмурясь сильнее на очередном вскрике беспощадной птицы. Помнится Тэхёну, что эти звери поют рано. Сколько сейчас? Четыре утра? Тэхён открывает сонные глаза и слышит какие-то шорохи за окном, а после недовольное кудахтанье и долгожданную тишину.       — Неужели из него суп сделают? — шепчет Тэхён, довольно улыбаясь. Впрочем, не только ему такой подъём не понравился, нашёлся ещё один борец с надоедливой птицей. Смерть слишком жестокая кара за утренние крики, но если Тэхёну дадут попробовать суп из него с наваристым жирным бульоном, то оплакивать глупую птицу будет гораздо вкуснее. Парень облизывается, а его живот призывно урчит, соглашаясь на такое развитие дел. В дверь же тихо стучат, и на пороге появляется бодрая Сира с полотенцем наперевес. Она заносит в комнату неизменную глиняную чашу и тёплую лепёшку, завернутую в ткань. Тэхён приподнимается на руках и к удивлению это у него получается. Парень прижимается спиной к стене и следит за женщиной, которая улыбается ему так ярко.       — Сыночка, я принесла тебе поесть. Как себя чувствуешь? — она неизменно присаживается на обрубленную деревяшку и складывает принесённое на своих коленях.       — Нормально. Пить хочется, — хрипит Тэхён и не отводит взгляд от принесённой еды. Живот болит, сводит спазмом, а кости выкручивать начинает от невозможности дотянуться до желаемого. Тэхён гулко сглатывает, и женщина протягивает ему посудину, в которой оказывается свежее молоко.       — Я только что у козочки нашей была, она поделилась молочком. Хорошая животинка, тоже скучала по тебе.       Тэхён диву даётся. Вроде семья эта сбегала, то есть в попыхах покидала свой дом. Так как же они так много всего нажили? Если верить словам этой женщины, то они находятся не в деревне, а в отдалении. Причём и избу, и весь быт обустраивал так называемый и загадочный Лодя. Если у них есть изба, даже зерно, которое они каким-то чудом купили. То как здесь оказались коза-ягоза и бесцеремонный петух? А раз уж есть петух, который себя обнаружил спозаранку, то есть и куры. Где они взяли все эти блага, живя обособленно и ведя крестьянский образ жизни? Тэхёну становится невыносимо интересно и поэтому он прерывается в своей трапезе и отнимает от губ наполовину выпитое молоко. Парень облизывается от молочной пенки и прокашливается, чтобы было легче его понять.       — А откуда у вас такое?       — Откуда у нас коза? — переспрашивает непонятливо женщина. Она начинает хмуриться и теребить фартук нервно. Тэхён кивает. — Думается тебе, что мы сбежали и нищими стали? Это не так, сыночка. Мы были не простой семьёй, мой муж был рядом с властью. Конечно же у нас были средства́. После нашего побега мы скрылись здесь на опушке рядом с лесом. Но у нас не было ничего, чтобы выжить. Лодя срезал избу, но жить впроголодь — это обрекать себя на смерть. У нас была дорогая одежда, вороной жеребец и много дорогих украшений, что остались на нас. Лодя съездил в ближайшую крупную деревню и выкупил еды и семян в обмен на несколько моих колец. За его вороного коня дали своенравную кобылу и старенький плуг, не выгодная сделка, но и перезимовать без еды было бы слишком глупо. Одежду нашу специально пошитую, украшенную и дорогую обменял на несколько комплектов деревенской поношенной, зато тёплой и удобной. Мы обустраивались здесь потихоньку. Самое обидное, что этого не хватало. Пришлось обменять самое дорогое, что у меня тогда осталось от прежней моей семьи. У меня было колье золотое, с драгоценностями, а внутри портрет моей семьи, но у нас совершенно не оставалось еды. Все запасы обмененные исчерпались, а время было холодное. У нас не было хозяйства и запасов. Пришлось обменять мою семейную цепочку на козочку. Зато у нас всегда было молочко. Благодаря ей мы выжили в ту зиму и многие другие тоже. Зерно не всегда даёт достаточный урожай, поле же у нас хоть и большое, но наших сил не хватает на всё. Засеиваем только часть и не только зерном. Отец сегодня поведёт тебя картошку выкапывать, чтобы на зиму запасти. Ты его слушайся только, не перечь, а то худо будет, — наказывает Сира и после передаёт Тэхёну слегка остывшую лепёшку. Парень с благодарностью её берёт и принимается есть, с радостью отмечая, что тело вполне выполняет свои функции.       Странные мази у этой женщины, однако. Может она и оживить ими может? По ощущениям Тэхён был как раз таки мёртв, ну или где-то рядом. Парень всё также не отрицает мысль, что он может медленно умирать в коме, а это быть предсмертной иллюзией. Но теперь эта мысль меркнет на фоне каждого прожитого мига новой не своей жизни. Тэхён слушает историю женщины с замиранием сердца. Тяжелую ситуацию им пришлось пережить, наверное очень больно падать сверху вниз. Если раньше они были богаты, то сейчас жить в таких условиях наверное весьма затруднительно? Хотя не Тэхёну ли их понять? Он сам то сейчас бы распластался в домашнем джакузи, помешивая дорогущее винишко в хрустальном бокале, пока Виён хихикала рядом, играясь с пеной. Виён…       Мысли возвращаются к девушке, которую он скорее всего уже не увидит. Если Тэхён ещё хоть как-то и выжил, но бредит или сходит медленно с ума, то диагноз девушки был крайне очевиден изначально. С такими травмами не живут. Тэхён чувствует лёгкую тоску и ноющее чувство в сердце, которое появляется также быстро, как и исчезает. Он её отпустил ещё в тот момент, как истекал рядом с ней кровью.       В дверь заходит грозной тучей отец семейства и складывает руки на груди. Он сегодня одет, как и в прошлый раз просто, только теперь его лёгкие портки тёмные, горчично-серого цвета и заправлены в высокие кожаные сапоги, которые, очевидно, уже старенькие и поношенные. Кожа ботинок доходит до середины икры, а штаны заправлены в них. Хмурое выражение лица мужчины, его сведённые брови и сжатые губы не сулят ничего хорошего, особенно для Тэхёна, на которого он смотрит не отрываясь.       — Ну что, сыночек, пошли и дело знать, — мужчина хмыкает, прежде чем выйти из комнаты. Когда его грузные шаги отдаляются, Сира забирает недоеденную лепёшку и принимается помогать парню встать. Тэхён на удивление встаёт с первой попытки, немного пошатываясь, но зато сам. Женщина ласково улыбается и проводит ладонью по плечам, разминая.       — Если не сможешь дойти после него, то ползи. Здесь кроме нас никого нет поблизости, никто не осудит. Но перед отцом слабость не проявляй ни в коем разе. Он воспитывает войнов даже против их воли. Будешь противиться, он разгневается и тогда уже твоя гордыня тебе не поможет. Береги себя, сыночка, — женщина целует растерянного Тэхёна в щёку и, подхватив его под руку, выводит из избы. Тэхён успевает заметить лишь небольшую комнату с полками и печкой, а вдали в темноте ещё одну дверь, видимо комнату супругов. Женщина выводит парня на крыльцо, скрипнув входной дверью, и уходит обратно в дом, принимаясь хлопотать по хозяйству. Дело не стоит на месте, как и время, жизнь кипит, дела выполняются рабочими трудягами как нечто должное и обыденное. Стоит и никуда не идёт здесь только Тэхён.       Парень переминается на ногах у входа в жилище и прикусывает губу. Нервничает. Он вздрагивает, когда слышит рядом шуршание. Мужчина останавливается вблизи Тэхёна и пренебрежительно хмыкает. У парня от его появления колкие мурашки бегут по спине.       — Вот мы и встретились, сынок, — мужчина сплёвывает в траву около разбитого крыльца и уходит в сторону поля. Тэхён молча смотрит ему в след, не в силах сделать и шага. Хозяин оглядывается через плечо. — Тебе особое приглашение нужно? Чтобы был на месте быстрее меня! — рявкает, подобно зверю. Тёмные глаза сверкают злобой даже на таком расстоянии. У Тэхёна тело трястись начинает непроизвольно. Он не трус, можно сказать, что и не боится мужчину напротив, но тело автоматически напрягается, сжимается до состояния скукоженной сливы и вздохнуть страшно лишний раз.       — Думаешь я шучу, щенок? — мужчина походит к парню размашистыми шагами и хватает его за волосы. Тэхён мычит, жмурясь от стальной хватки. — Думаешь чуть не помер и бессмертный стал? — рычит мужчина парню в лицо и с размаху бьёт его. Тэхён шипит от разбитой губы и злобно смотрит на всё ещё удерживающего его монстра.       — А вы? Думаете, имеете право так поступать со своей семьёй? Бить свою жену… Так жалко… — усмехается Тэхён, прошипев от боли из раны на губе. Мужчина напротив звереет лишь сильнее. — Вы жалкий… — шипит Тэхён, улыбаясь кровавыми зубами и сплёвывает на землю подле ног мужчины.       — Я убью тебя! — он снова замахивается, бьёт ровно в лицо и попадает по носу. Тэхён хрипит, задыхаясь в собственной крови. Багровая жидкость стекает по лицу, парню становится сложно дышать. Тэхён задыхается. Он хрипит, пока мужчина продолжает остервенело бить его. Тело Тэхёна падает, лишившись поддержки, и сам парень успевает лишь хаотично закрывать руками лицо от нескончаемых ударов. Светлые волосы пачкаются багровым, путаются в вытекающей из головы жидкости. Тэхён чувствует уходящее из его тела сознание и хрипит лишь сильнее вцепившись отбитой рукой за траву, в которую он упал. Последнее, что он слышит перед отключкой — протяжный крик испуганной женщины.

∞

      Просыпается Тэхён мучительно, приходя в сознание постепенно. Парень чувствует саднящие раны на лице, успевшие покрыться заживающей корочкой. Тэхён глаза открывать не спешит, прислушивается. От воспоминаний встречи с мужчиной кровь в жилах стынет, дыхание прерывистым становится. Тэхён выдыхает хаотично воздух через нос, чувствуя немеющее покалывание в области груди. Сломали рёбра? Здесь даже и не узнаешь. Глушь же. Куда им до высококачественной медицинской аппаратуры? Тэхён старается дышать тише, когда слышит грохот за дверью.       — Не пущу! — кричит надрывно Сира и слышится глухой удар об дерево. Возможно, муж отпихивает её в сторону. — Слышишь меня, окаянный?! Не пущу! — кажется, она плачет. Возня за дверью не прекращается. Неужели эта храбрая женщина заслоняет своим телом проход, чтобы спасти Тэхёна?..       — В сторону шавка, — рыкает мужчина и наступает мучительная тишина. Тэхён жмурит глаза до ряби под веками. Всё тело сводит от простого такого, всепоглощающего животного страха. — Ослушаешься меня, тварь? — усмехается изверг и бьёт наотмашь женщину по щеке. Сира всхлипывает, а Тэхён ужасается про себя на что готов пойти этот недочеловек.       — Не пущу, — шипит женщина хрипло и лишь плотнее прижимается к опасно покачивающейся двери. Это единственная преграда, которая разделяет её мужа и сына.       — Неблагодарная паскуда… — Тэхён хмурится и стискивает плотно зубы, когда слышит протяжное женское мычание и ругательства мужчины. Удары летят одни за другими. Тэхён не может помочь ей… Он лишь отлёживается в кровати жалким овощем, пока беззащитную женщину избивают по его вине. Тэхён не борец за справедливость, но родители воспитали его, что женщин любить нужно, а не бить грязными сапогами. И, если быть честным, привязаться всё же Тэхён успел к ней. Добрая женщина.       — Получай тварь, — смеётся мужчина и тянет жену за косу в сторону, ногой занося удар над беззащитным телом. Метится строго в лицо и живот. Ноги и руки бить нельзя, знает ведь, что ей работать нужно будет. Он вырывает клок светлых волос, под тихое шипение Сиры и продолжает накручивать косу на руку. — Этого ты так хотела? Отвечай мне! — он плюёт на раскрасневшееся лицо жены, разбавляя её слёзы. Та упорно молчит, впервые в жизни ослушавшись мужа непозволительно. — И правильно! Молчи, сука, а то язык твой вырву и к колу около дома прибью! — он усмехается и пинает носком сапога в бок. Сира перестаёт трепыхаться в его руках и он отпускает её волосы, брезгливо снимая вырванные волосы с руки. — Жалкая тварь… Смотреть противно, — хмыкает напоследок пнув. Тэхён задерживает дыхание, стоит двери открыться. На пороге, прислонившись к косяку, стоит довольный мужчина. Он тихой поступью подходит к настилу и проводит по бледной щеке парня шершавыми пальцами, скалясь.       — Я убью тебя, сынок, и поверь мне…— он проводит по разбитому носу и резко сжимает, заставляя Тэхёна взвыть от боли внутри, на деле же не произнося ни звука. Тэхён даже не хмурится, чему удивляется сам. Мужчина довольно ухмыляется и продолжает откровенно шептать —… Ты будешь просить меня убить тебя. И я обязательно исполню твою последнюю волю, сыночка, — мужчина брезгливо отстраняется и стирает выступившую из израненного носа кровь об настил. — Сын бляди. Тупой щенок. Бесполезный. Нужно было придушить тебя при рождении, — причитает, выходя из комнаты. Он переступает лежащую на полу женщину и сплёвывает рядом. Минутой позже дверь скрипит и с хлопком закрывается.       Тэхён резко раскрывает глаза и подрывается с постели, путаясь в покрывале. Тело болит нещадно, но Тэхён не щадит себя и сползает с настила, разбив колени об жёсткие доски. Новая боль не отрезвляет. Тэхёну страшно до сводящего спазма в желудке и стучащего пульса в висках. Мужчина может вернуться в любой момент. Тэхён подползает по полу к бездыханному телу и проверяет пульс. Слабый, но он есть. Уже хорошо. Тэхён подтягивает под себя непослушные ноги и переворачивает женщину, укладывая её на спину. Парень сжимает её щеки, а после бьёт по ним руками, пытаясь привести в сознание. Тэхён оглядывается по сторонам в поисках воды и вспоминает о чаши около своей постели. Он подползает в комнату обратно и ликует внутри, находя посудину. Тэхён привстает на дрожащие разбитые колени, шипит тихо от содранной кожи и на них добирается до пенька, переставляя неуклюже ноги.       Тело болит, мышцы сводит спазмом, а боль в области солнечного плетения всё не уходит. Тэхён не рискует вставать в полный рост и так в полусогнутом положении возвращается к Сире, выливая на её лицо воду. Женщина резко раскрывает глаза и закашливается, а Тэхён выдыхает с облегчением. Все живы, ура. Он облокачивается спиной об косяк двери и закатывает глаза. Сейчас боль в теле ощущается более отчётливо.       — Сыночка… — шепчет женщина, кряхтя, подползает ближе. — Прости меня, мой любимый… — Сира обнимает парня, а у Тэхёна дыхание сбивается. Она же…спасла его, закрыла собой! Почему же тогда?.. Почему она извиняется?       — За что? — хрипит Тэхён, глаз не раскрыв.       — За свою слабость. Я не могу от него уйти, понимаешь? — женщина всхлипывает где-то в шею парня, но Тэхёну так плевать. Он и тело то своё не ощущает. И в сознании держится с трудом. — Он всё что у меня есть, понимаешь? — и парень кивает прежде чем потерять сознание, дав организму заслуженный отдых. И Тэхён уже не слышит долгие и надрывные всхлипы несчастной женщины, которая сжимает его безвольное тело, как самую ценную драгоценность в мире.

∞

             — Тэхён… — парня настойчиво тормошат за плечо. Тэхён хмурится через сон, стараясь прийти в сознание. Он раскрывает глаза и щурится от яркого света из окна. — Вот так, сыночка, просыпайся, — ласково причитает Сира, перебирая его пряди волос с лёгкой улыбкой на губах. Лицо женщины выглядит просто ужасно: разбитый нос, лопнутая припухшая губа отливает синеватым и под глазом припух синяк. Тэхён грустно хмыкает, наверное, он выглядит ещё плачевней. Жаль только, что красоты такой доброй женщины уродует собственный муж.       — Проснулся? — Сира мягко проводит по его щеке пальцами, очерчивая предположительное место синяка и хмурится. — Ты встать сможешь? — продолжает нашёптывать с грустной улыбкой. Тэхён приподнимается на настиле. Больно, но двигаться и вправду может. Поэтому он слегка кивает, разглядывая женщину со слезящимися глазами.       — Беги, Тэхён… — шепчет Сира одними губами. — Беги на север… За пшеничное поле. Там отец тебя не найдёт. Беги, сыночка… — она начинает плакать, плотнее обнимая своего единственного ребёнка.       — А вы? Давайте сбежим вместе? — воодушевленно предлагает Тэхён, но женщина лишь поджимает тонкие губы и обессиленно качает головой, пока слёзы бесконтрольно очерчивают её побледневшие щёки.       — Я не могу, Тэхён… — шепчет, пытаясь подавить всхлипы. — И в горе и в радости, до самой смерти… — женщина замолкает на момент, а после сжимает руку парня в своей. — Лоде нужно съездить в деревню… Он уже уехал. У нас в запасе есть сутки. Ты должен успеть убежать как можно дальше от дома. За тем полем тебя может ожидать что угодно. Как погибель, так и спасение. Но…тебе лучше уйти. Лодя так просто это не оставит. Он убьёт тебя, сыночка, — Сира обводит ладонь Тэхёна нежно и пытается улыбнуться. Раскрасневшиеся солёные щёки натягиваются неприятной корочкой и сушат кожу, но взгляд женщины остаётся мягким и тёплым. — Меня уже не спасти, Тэхён, но тебя можно. Беги, я прошу тебя, беги, сын, пока есть время… — умоляет женщина, взглядом обводит его лицо, видимо, пытается запомнить родного перед разлукой. — Я буду рада, если ты сможешь выжить, даже вдалеке от меня. Только знай, что я люблю тебя больше всего на свете, хорошо? — она наклоняется и целует парня в кончик носа. Тэхён хоть и не является её сыном, но чувствует тонкий шлейф тоски от предстоящей разлуки. Всё-таки женщина то хорошая, а такая судьба.       — Уверены?       — В горе и в радости, пока смерть не разлучит нас, — шепчет проникновенно, улыбаясь. Сира смахивает отросшую прядку волос со лба Тэхёна и пытается как-то утешить, по-особенному, по-родному что-ли. И Тэхёну тепло взаправду становится. — Ну же, сыночка, быстрее, пойдём, — она поднимается со своего места и подаёт руку Тэхёну. Парень встаёт, покачиваясь болезненным телом, и шипит, прикоснувшись к левому боку. Сира ощупывает его аккуратно и хмурится. — Обязательно попроси помощи, как окажешься в безопасном месте. Сломано, кажись… — женщина цыкает и выводит его к дальней комнате в доме. Она отворят дверь и быстро начинает копаться в каком-то старинном сундуке. Сира вытаскивает из запрятанного тайника блестящую брошь и протягивает её Тэхёну. — Держи, она очень дорогая. Это было на твоих одеждах в тот вечер… Но я не смогла отдать её твоему отцу… Это же твоя вещь, правильно? Берегла её для тебя, поэтому бери. Она поможет тебе, — женщина вкладывает в ладонь парня увесистое украшение кроваво-алого цвета с переливающими камнями. Парень мысленно хмыкает, переведя такие камушки в сумму, и ужасается. Он, чёрт возьми, держит в руках целое состояние! Но Сира непреклонно прогоняет его к выходу из избы и Тэхёну ничего не остаётся кроме как прицепить брошь к рубахе с изнанки, чтобы её не было видно. Женщина тем временем уже вытащила его на порог, взволнованно охая и наставляя парня.       — В лес не сворачивай во что бы то ни стало! Не походи к нему близко даже, там заплутаешь. Остерегайся гор, на них обитает чудовище страшнее всех виданных миру сему…— женщина перекрещивается, разглаживая взволнованно складки на одежде своего ребёнка. — Иди строго прямо через поле, не сворачивай… — Тэхён, внимая женщине, кивает и ловит её обречённый заплаканный взгляд. — Береги себя, Тэхён… Я люблю тебя, — Сира улыбается мягко и целует его в макушку, заставив парня согнуться для её удобства.       Тэхён обнимает её, прижимаясь к уходящему теплу и ещё раз просит уйти с собой. Женщина остаётся непреклонна. Тогда Тэхён делает шаг навстречу свободе, следующий и ещё один. Он отходит уже достаточно далеко, слегка похрамывая, но упрямо игнорирует щемящую боль в рёбрах. Оборачивается Тэхён уже на границе с названным полем, разглядывая грузную фигуру женщины, что провожает взглядом единственного сына. Тэхён чувствует грусть даже от расставания. Всё-таки она была хорошей.       — Прощай, Тэхён… — женщина провожает тощую фигуру взглядом и скрывается в доме, как только Тэхён пропадает из виду.       Теперь остаётся лишь надеяться, что её сын справится и останется жив.       

∞

      Тёплое солнце греет тощую спину и Тэхён невольно вздыхает. Становится жарко. Пот стекает по лицу, одежда неприятно облепляет тело. Тэхён, пошатываясь, бредёт вперёд уже не разбирая дороги, которой и нет по сути. Он уходит за пшеничное поле и теперь его ноги увязают в мягкой сочной растительности. Высокая трава щекочет ноги сквозь тонкую ткань штанин. Отчего-то место кажется парню знакомым. Ноги сводит, мышцы скручиваются в тугой комок и забиваются до невозможности пошевелиться.       Парень падает на колени, не в силах совладать с равновесием и пропадает в густой и высокой траве с головой. Тэхён решает, что это достаточно хорошее убежище в его ситуации и можно слегка отдохнуть, пока тело снова не начнёт функционировать. Невольно вспоминается Сира, её тёплые прикосновения и добрая улыбка. Почему же она не пошла с ним?.. Неужели она несмотря ни на что любит этого человека? Тэхён ведёт плечами от этой мысли и невольно судорожно выдыхает.       — Что же со мной теперь будет?.. — шепчет парень, с трудом разлепляя высохшие губы.       Тэхён понимает. Он совершенно не эксперт по выживаниям и в своей жизни был всего один раз в мини-походе и то только ради свежего жареного мяса. Во рту начинает образоваться слюна от воспоминаний и живот призывно урчит. Тэхён осознает всю серьёзность ситуации абсолютно внезапно. Он один теперь, у него нет еды и парень даже не знает в каком времени находится. Тэхён укладывается на бок и подтягивает к себе колени, обхватывая их руками.       — Что же мне делать?.. — шепчет на грани с отчаянием, пока первая слеза стелит путь остальным.       Тэхён всхлипывает. Страшно. От непрогретой земли тело начинает замерзать, но парень не обращает на это внимание. Он даёт своей психике разгрузиться в этой истерике, пока находятся хоть в примерной безопасности. Брошь чувствуется кожей, жжёт. Тэхён цепляется за неё пальцами, сжимает через лёгкую ткань и всхлипывает громче, закрывая глаза. Когда тело утомлённое истерикой перестаёт вздрагивать на задушевных всхлипах, а голова неприятно гудит, становится легче.       Лёгкие горят от хаотичного дыхания, а всё красное лицо перепачкано в слезах и соплях. Тэхён вздрагивает, когда слышит и даже ощущает кожей чужое присутствие и рокотание. Парень жмурится представляя свою смерть иным образом. Его хочет загрызть… Что собственно? Он не собирается открывать глаза, чтобы узнать это. Тэхён жмурится сильнее и крупно дрожит, когда привычная темнота под веками сменяется образом.       Тэхён видит чужие лазурно-голубые глаза с вертикальным зрачком, которые и на таковой не похожи, скорее на расщелину, что рассекает лёд океана. С краёв сетчатки Тэхён рассматривает трещинки более светлого голубого, вклинившиеся в синий цвет. К зрачку же цвет высветляется, искрится буквально от светлых прожилок, заполнивших глаза. Это пугает. Тэхён даже не знает, что это за животное такое. В книжках о таких видах не пишут. Тэхён дрожит всем телом, вцепившись рукой в прохладную влажную землю, закрывается в отчаянии и всё стихает так же резко, как и проявилось.       Тэхён судорожно выдыхает и открывает глаза. Всё та же трава, служащая временным убежищем, тёплый ласкающий растительность ветер и вдалеке клич какой-то птицы. Сердце бешено стучит в груди. Неужели он сходит с ума?.. Тэхён прикладывается к земле щекой, наплевав на грязь и вздыхает, прикрыв глаза. Что ж происходит то в этом мире такое? Где он и как ему попасть обратно? На подкорке сознания вибрирует мысль, что возвращаться то ему и некуда. Он же мёртв в той реальности? Так, есть ли ему куда возвращаться? Тэхён хмыкает. Умирать не хочется совершенно. Лучше уж он здесь потусуется на свой страх и риск, но возвращаться в реальность, где он мёртв, уж точно не станет.       Обессиленное тело проваливается в долгожданный сон, позабыв все страхи и опасения.

∞

      Мужчина выходит из походного шатра поздней ночью, когда всё его войско спит и лишь несколько дозорных стерегут лагерь. Прохладный летний ветер лишь на толику убавляет жар от военных доспехов, в которые его прячут как шута. Смешно просто. Разве кто-то из ныне живущих способен убить такого как он? Лишь бессмысленные споры. Не человеческой твари смерть неведома.       Мужчина отходит вглубь леса, кивая настороженным дозорным, чтобы те не шли следом. Сейчас ему нужно полное уединение с собой в первую очередь. Он уже уходит достаточно далеко от лагеря, когда слышит утробное рычание и хруст веток. Тело реагирует моментально, разворачивая владельца резко вправо. На мужчину надвигается крупный серый волк, облизывая длинным языком свою слюнявую пасть. Животное, видимо, совсем отчаялось, раз решило наброситься на него. Мужчина хмыкает и отходит в сторону, когда грациозное животное снова делает выпад. Становится скучно. Посмотрев на ещё несколько неудачных попыток атаки, мужчина делает шаг на волка, заставляя того глухо заскулить. Глаза мужчины вспыхивают голубым огнём, пленяя своим свечением и волк падает перед ним наземь, приклонив голову.       — Ну и потрепала же тебя жизнь, дружок, — хмыкает мужчина и смотрит по сторонам. Рядом слышится шевеление и мужчина присаживается перед скулящим животным на корточки. Он раскапывает землю рукой и сжимает тушку дёрнувшейся мыши, которая начинает противно пищать. — Держи, — мужчина кладёт мышь перед волком и улыбается, когда та неподвижно замирает у лап хищника. Волк, ощутив ослабление чужой энергии скулить перестаёт и проницательно смотрит в глаза человеку. — Ешь, — приказным тоном разрешает, прежде чем подняться и уйти. Волк за ним больше не следует, видимо, приняв его силу. Мужчина хмыкает, пробираясь сквозь ветки в полнейшей темноте. Мысли снова не на месте. Уже неделю его мучает один и тот же сон или видение, которое заставляет сердце трепетать, а ладони потеть, как бы не прискорбно было это осознавать. Он не понимает только одного, почему же подсознание так настойчиво подкидывает ему какого-то неокрепшего светловолосого паренька, тощего, в захудалой рубахе, бегущего по пшеничному полю. Это вообще странно. А такая усиленная пропаганда совершенно не внушает доверия. Но прожив уже не одну сотню лет, мужчина уверен, что такие знаки игнорировать никак нельзя. Только откуда в его военной жизни может появиться такое недоразумение тоже остаётся загадкой. Но парниша каждый раз смотрит так проникновенно своими изумрудными глазами, словно душу высматривает. И находит. Великий воин просыпается в слезах, не в силах объяснить такую реакцию на это даже самому себе.       Лес таинственно трепещет, пропуская своего хранителя вглубь без лишних вопросов. Болтать с ним мужчине сегодня совершенно не хочется. И так тошно. Сегодня видение его нашло даже не дав забыться во сне. Сегодня что-то изменилось и мужчина совершенно не понимает что именно. Сегодня светлый юноша, словно светился изнутри, шептал сокровенное что-то и улыбался, пока по его щекам текли прозрачные кристаллы слёз. Мужчина совершенно не понимает чем обязан этому несуразному очарованию, но и противиться этому не видит смысла.       Зачем бежать от того, что само падает к тебе в руки? Это бессмысленно. Всё равно же ведь догонит.       Мужчина подходит к подножью горы, пинает в сторону редкие камни, встречающиеся на пути и скидывает мешающие доспехи. Когда он остаётся лишь в лёгкой рубахе с портками, то он уходит вглубь пещеры, ведущей в логово зверя. Преодолев пока пустующее жилище, он поднимается лишь выше, пока перед его взором не предстаёт местность как на ладони. На устойчивом выступе мужчина присаживается, свешивая ноги со скалы. Высота никогда не пугала. На высоте он чувствует себя свободным. Мужчина оглядывает собственный установленный лагерь, скрытый лесом, перелесок рядом и журчащую у подножья гор быструю реку. Он концентрирует зрение и видит вдалеке не тронутое поле, которое они в этот поход обходят стороной и в отдалении первые поселения, к которым они наведуются уже в следующий раз. Мужчина прикрывает глаза, позволяя ветру развивать свои подвязанные лентой смоляные волосы и сам подставляет лицо под природные ласки. Он прикрывает глаза, а под веками уже привычно предстаёт хрупкий образ какого-то потерянного парниши.       — Лучше тебе не появляться здесь, пшеничка…

∞

      Когда Тэхён просыпается, начинает светать. Парень аккуратно тянет мышцы и смачивает нёбо слюной, которой впринципе вырабатывается непозволительно мало. И снова эта вечная жажда.       Тэхён аккуратно поднимается с земли в полный рост и разминает замёрзшее тело. Почва под таким слоем травы совершенно не прогревается за день.       Тэхён чувствует сводящий спазм в животе и дикий животный голод. Парень мнётся, прежде чем ступить в сторону леса, что так и манит своей свежестью. Убить дичь не входит в планы парня, ему бы найти хоть что-то съестное пожевать, малинку какую-нибудь или ещё какие ягодки. Тэхён и сам не уверен в своих знаниях по этому поводу, ему лишь бы не отравиться. Нелепая смерть получится.       Все предупреждения Сиры остаются не выполнены, когда Тэхён проходит прилесок, не найдя ничего, и устремляется строго в лес, надеясь, что сможет выйти этой же дорогой. Первое, что замечает парень — просто мёртвая тишина. Нет ни шебуршания животных, ни пения птиц, кажется, даже листья перестают шуршать от порывов игривого летнего ветра. Тэхён тяжело сглатывает и проходит вглубь чащи, неосторожно наступая на ветку под ногами, которая хрустит неприлично громко, разбавляя мёртвую тишину. Парень оглядывается по сторонам и замечает куст с какими-то плодами. Не долго думая, он бежит в его сторону и охает, когда его нога попадает в какое-то сооружение. Тело парня дёргается вверх и он повисает головой вниз. Тэхён совершенно не мужественно пищит от неожиданности и начинает брыкаться, лишь сильнее запутываясь в ловушке.       — Помогите… — шепчет со слезами на глазах, даже не понимая к кому конкретно он обращается. Ноги сводит от перекрытого притока крови, а голова кружиться начинает из-за такого положения тела. Тэхён уже во всех красках представляет как его съедят на костре дикари, обглодав тощие косточки. Парень не перестаёт лить слёзы, которые по всем законам физики окропляют землю под его головой.       Не известно сколько проходит времени, как кусты, словно разъезжаются в стороны, и перед ним предстаёт мужчина в военном обмундирование с мечом на перевес.       И сейчас Тэхён осознает насколько он попал в полной мере. Неужели он сбежал от бывшего генерала, чтобы попасться действующему?       — А вот и попалось наше сокровище, — противно шепчет мужчина, одним махом перерубив верёвку. Тело парня падает наземь, ударившись головой и плечом. Благо хоть шею не свернул себе. Тэхён начинает отползать от мужчины дальше, но тот наступать резко начинает, а связанные ноги парня не делают их даже чуточку равными соперниками.       Кричать бессмысленно. Это Тэхён понимает сразу. Мужчина кидается на него рывком, поднимая за шкирку, как нашкодившего котёнка и Тэхён ничего не может с этим сделать. Он послушно зависает в воздухе, слыша жалобный треск тонкой ткани рубахи.       — И как же ты угодил в ловушку, кроха? — мужчина притворно улыбается, скорее даже скалясь на добычу, а после тотально охает: — Ничего такой… Смазливый. Парням понравится с тобой играть, — хмыкает, показав несколько золотых зубов, сверкнувших от спадающего света. Тэхён молчит, дрожит мельком и лишь цепляется дрожащими пальцами за свою брошь, чтобы не потерять. Может удастся договориться с их главным? — Слышь ты, принцесса, ноги в руки и пошёл. И чтобы без сюрпризов, — строго приказывает мужчина, сплюнув наземь. Тэхён невольно задумывается откуда у них такая привычка. Он не сопротивляется, когда ему разрезают путы с ног и толкают острым клинком между лопаток, заставляя идти вперёд и побыстрее. Тэхён шагает, не различает дороги, задумавшись.       Почему каждый его шаг подобен смерти? Как долго он сможет от неё сбегать?       — Стоять! — рычит мужчина, когда Тэхён дёргается по инерции и летит лицом в землю. Дурацкая коряга! Тэхён чувствует боль в спине и кричит раненым зверем. — Ещё раз ослушаешься и этой участи удостоится твоё горло, — шипит мужчина, вытаскивая лезвие из распоротой плоти. Тэхён смахивает застывшие в глазах слёзы и утыкается лицом в землю. Спину сводит спазмом, переворачивает вспоротые мышцы раз за разом. Тэхён чувствует эфемерную боль и уже почти теряет сознание, когда его бьют грязным ботинком по лицу. — Встал и пошёл, живо! — мужчина хватает его за распоротую рубаху и трясёт, пока парень не приходит в сознание. Тэхён проводит обезвоженным языком по пересохшим губам и смотрит немигающим взглядом на нож в чужой руке. Пропитанный кровью. Его, Тэхёна, кровью. Тошнит. Парень дёргается в сторону и сгибается пополам под громкий смех мужчины. Опустошением желудок заниматься не спешит, ведь нечем, но Тэхён дёргается рефлекторно несколько раз имитируя рвоту, прежде чем организм перебарывает этот рефлекс. Спина щипет, немеет и болит, но его упрямо толкают в сторону, посмеиваясь.       Когда они выходят к военному лагерю, слова мужчины про смазливость становятся понятны. На них смотрят все. Словно время остановилось. Мир остановился. Тэхён смотрит на заинтересованных мужчин и почти теряет сознание, но его трясут за плечо, слегка надавливая на порез, отчего тело потряхивать начинает с удвоенной силой, а сам парнь истерично мычит.       — Бойкий, может, доживёт до конца веселья, — комментирует кто-то справа и Тэхён отключается, повиснув безвольной куклой на чужой руке.       Но долго его спокойствие не продливается. Из бессознательного состояния его выводят, вылив на него ковш с ледяной водой. Тело рефлекторно подкидывает от неожиданности и парень хватает ртом воздух. На него смотрят десятки плотоядных взглядов и Тэхён понимает, что живым он отсюда уже не уйдёт. Если они хотят его пустить по кругу, а именно это они и собираются сделать, то Тэхён не переживёт и третьего. Его просто порвут и затрахают.       Парень смотрит перед собой и кусает подрагивающие губы, слизывая капли воды.       — У меня есть деньги… Не надо… — просит жалобно, почти переходя на скулёж. Толпа заходится смехом.       — Откуда у оборванца деньги? Не смеши! — вторят ему из толпы.       — Чен, кончай с ним уже!       — Кончать с ним будет одно удовольствие, — хмыкает приведший его мужчина и скалится, сжимая его руку в стальном захвате.       — Не надо… Прошу… — шипит Тэхён, смаргивая невольно проступившие слёзы. — Я заплачу́… — умоляет Тэхён, цепляясь за свою жизнь, как израненное животное в защитника.       — Слышишь? — кричит кто-то из толпы. — Он заплачет сейчас! Или же заплатит? Я не расслышал его скулёж! — мужчину поддерживают соратники, выкрикивая одобрительно.       — Чен, начинай, раз ты нашёл его первым, — и толпа заходит гулом.       Названый ухмыляется, покручивая в руках ткань одежды парня, а после рвёт портки, раскидывая лоскутки в сторону. Тэхён скулит подобно зверю, пытается уйти от прикосновений, но его держат, не дают отстраниться. Мужские руки сталкивают с худых ног ошмётки одежды, втаптывая её в грязь.       Тэхёна в грязь втаптывают.       Мужчина трётся об парня, вырывающегося, блуждает руками по нагому телу, не удосужившись даже снять рубаху. Какая разница, если ему больше ничего и не нужно, кроме красивой дырки? Мужчина лезет целоваться, слюнявит шею и шепчет на ухо пошлости, сжимая мягкую кожу бёдер. Тэхён вырывается, но силы быстро покидают истощённое тело и он просто повисает куклой в чужих руках. Бессмысленно. Кричать, вырваться… Бессмысленно. Никто не поможет. Остальные лишь ждут свою очередь.       — Я буду нежен, раз уж мне досталась честь быть первым, — шепчет на ухо, прикусывая мочку. Тошнить охота. Тэхёна мутит натурально и трясёт всего, но никто не обращает на это внимание. Незажившая рана на спине кровоточит и пропитывает ткань рубахи, но это сейчас волнует в последнюю очередь. Мужчина приспускает свои штаны и трётся об Тэхёна своим возбуждением, удерживая от попыток на протест.       — Я бы предложил тебе отсосать, но первым не рискну, — он хмыкает и притирается плотнее сзади, нащупывая сжатое колечко мышц.       — Прошу, пожалуйста… — умоляет в рыданиях Тэхён, пока в него вводят сразу три пальца.       — Не всё сразу. Подожди, — усмехается мужчина, выворачивая чужую просьбу о спасении в возбуждённые лепетания. Тэхёна распирает изнутри. Противно, грязно, аморально. Чужие пальцы насухую раздвигают стенки, рвут своим напором и Тэхён ощущает как по его внутреннему бедру начинает течь струя крови. — Мы же не хотим, чтобы ты отключился, как только я войду, правда? Ты должен хорошо поработать для всех нас, — усмехается, брезгливо достав испачканную кровью ладонь. Мужчина проводит по своему вставшему члену насколько раз, надрачивая, прежде чем подставить головку ко входу. Тэхён сжимается, не пускает, ноги сводит и мычит. Ему рот закрывают ладонью, зафиксировав голову, и руки за спину заводят, чтобы не вырывался.       Толпа поддерживающе кричит, а после всё резко смолкает. Мужчину отшвыривают от Тэхёна с бешеной силой. Парень падает наземь безвольной связанной куклой и теряет сознание.       — Кейри, какого хера? — шипит Чен, вставая с трудом с земли.       — Это вы какого хера делаете? Совсем из ума выжили? — рычит глава на своих подчинённых, которые тут же склоняют перед ним свои головы. — Разве так нужно обращаться с пленными? По кругу пустить хотите?! — свирепо кричит мужчина и толпа замирает. Ещё никогда они не видели Кейри таким взбешённым. Таким уязвимым.       — Но это же всего лишь оборванец, мы каждый раз… — возмущается мужчина, отряхнувшись, но смолкает под взглядом горящих магией глаз.       — Если ты его хоть пальцем тронешь — я тебя придушу, ты меня понял?! — рычит, дёрнув мужчину за лёгкий плащ. Чен скалится, но глаза вниз опускает. Никто в здравом уме с Кейри не спорит. — Чтобы больше такого не было! Все по своим местам! — рявкает, отбрасывая от себя тело мужчины, и подходит к истерзанному парнише. Кейри поджимает губы, когда видит в каком состоянии тот находится. Мужчина поднимает парня на руки и отдаёт последний приказ, прежде чем удалиться в свой шатёр. — Лекаря ко мне живо!       Драконье сердце пропускает удар и биться снова начинает только с мыслью, что человек в его руках всё ещё жив. Драконье сердце пробивает тощий парниша, сводивший его с ума задолго до их встречи.