Вокруг нас

      Разбираться с большим объёмом задач было трудно и, вдобавок, непривычно, но оглядываясь назад, Кива приходила к выводу, что всё они разгребли достаточно быстро. Круговерть дел, сотни камер, беготни, расспросов, лиц, историй, записей. Все пленные от мала до велика прошли проверку, получили необходимую помощь и наконец вернулись по своим домам. В несколько отправок и без лишнего шума. Вниз, в Подземный Город. И всё в довольно сжатые сроки, несколько дней и несколько сотен людей, пострадавших от чужих амбиций, оказавшихся слабыми, чтобы попасться и не постоять за себя. Девушка незаметно выдохнула, сидя в кабинете столичной ратуши, работая с бумагами, и вытянула усталые ноги. Пришлось очень потрудиться, спать по несколько часов, урывками. Теперь активная часть работы позади и настала пора работать головой, чтобы всё облечь в отчёты, которые они смогут подать, обосновать расходы и траты. Особенно по недостаче баллонов. Их придётся заказывать с военных складов. Всё сугубо официально. Соглядатай, исправно занимавшаяся этими задачами с самого утра, сморгнула вязь чернил и линий: «это всё мелочи, важнее наш результат». Потрошитель рядом ворчливо вздыхал, что-то порой свирепо чиркал карандашом. И этот звук пока оставался самым громким в их кабинете. Но мужчина никаких указов не отдавал, как и не приметил чужую остановку. Её взор на несколько секунд застыл между строк, а потом она позволила себе ещё больше отвлечься, уплыть сосредоточенностью к другому. На ощущения и осмысление. Не верилось, что они всё это сделали. И причём удачно. Помогли многим сохранить жизни, вернуться обратно от того, откуда многие не возвращаются. Нечто большое, сложное и хорошее. Сотворённое ощущалось по-настоящему таковым. Не так как обычно. Новое и нравилось самым краешком — они приносили пользу, о которой толковал порой Ури. Кива взглянула на Кенни, что вяло перечитывал один из бесчисленных отчётов, чтобы собрать свою картину происходящего. После нанесённого врагу удара стоило представлять, как лучше действовать дальше. Ситуация становилась лучше в чём-то, но и приближалась к накалу. Так противоречиво. В Аккермане этого не ощущалось.       Она видела в его фигуре что-то приятное и тоже довольное, помимо его превосходящей силы. Даже в том, как он развалился на стуле и вальяжно закинул ноги на край стола. Серые глаза методично скользили по написанному, а пальцы, держащие карандаш для записей, поигрывали и постукивали им по лакированной поверхности. Он сидел лицом к окнам, и девушка карем глаза видела, что за ними светлый и безоблачный день. Однако духоты присущей лету не ощущалось, и они оба спокойно, без лишних остановок занимались делом. Кива осторожно любовалась его лицом, знакомыми контурами — прищур говорил о внимательности, чуть сведённые брови выдавали интерес, но наклон головы, изгиб губ говорили больше о расслабленности. И она чуть улыбнулась, ощутив на сердце то тепло. Всё было хорошо, и они были вместе. И наконец могли посидеть в тишине. Они разместились за одним столом, места хватало лишь кое-как. Но ощущать близкого человека рядом в этот прекрасный день было действительно приятно как никогда. Это давало смысл и сил. Конечно, они не могли сейчас забыть о насущном, и, несмотря на данную занятость, были рядом. Помощница перевела взор обратно на рапорт и решила, что как раз даст чернилам подсохнуть. Аккуратно встала, ощутив довольный отклик в теле из-за долгого сидения и усталость, поскольку шевелиться лишний раз совсем не хотелось. И всё же она сделала пару шагов к Кенни и робко положила ему руки на плечи, принялась массировать ему шею, спину, сама наслаждаясь — он не оттолкнул и лишь довольно прижмурился. На пару секунд явно притих, поскольку не ожидал и серьёзно относился к её чувству. Простому и искреннему. Малейшему проявлению, особо важному для них двоих. Она радовалась, любила. Они прошли очередное испытание. — Нам нужно добавить сюда второй стол, — негромко произнёс Жнец через задумчивую минуту, в какой плавал сам, чувствуя девушку: её руки, её чувство и своё к ней. — А то бардак. Это всегда дерьмо какое-то.       Мужчина отстранёно и с недовольством мотнул головой на горы и стопки, лежащие на столешнице. Те загораживали почти все прочие предметы канцелярии и удобства. Да и оба они откровенно ютились в этом ворохе информации и рычагов запутанной власти. Кива приникла щекой к его волосам и молча кивнула. — Что-нибудь ясно? — спросила она и выпрямилась, чтобы помассировать ему затылок. — Да, у них наверняка есть ещё одно место в самом Подземном Городе, но, — Аккерман зло, довольно осклабился и отложил карандаш на лист со своими пометками, — гораздо меньше. Да и большую часть запасов мы уничтожили. Им придётся туго, однако они нанесут ещё один удар. Мы их не убили — ранили.       Помощница понятливо кивнула. Враги с Подземного Города ещё напомнят о себе, но по тону определила, что это не самая большая их проблема. Которая, вдобавок, заметно уменьшилась в масштабах их собственными стараниями. Она сама это понимала и сейчас, в эту минуту передышки, отдыха, оценивала складывающуюся ситуацию. Думала, прикидывала на будущее.       И казалось, что Кенни не нелюбопытно узнать её мнение на сей счёт. Не просто обмен сводками, указаниями — беседа. Уж точно он дал ей возможность пошевелить мозгами в столь мягкой и тихой обстановке. Кива, двигая в массаже пальцами, мысленно хладнокровно вернулась на тусклые улицы подземелья. Как бы поступили многие? Как бы поступила она сама, если бы её дорогостоящие и амбициозные планы так нагло сорвались? Уж точно более разумно, чем многие. Когда появляется кто-то крупнее и зубастее, то лучше отступить. И как чаще всего случалось внизу? Там жили и заправляли люди вполне определённые. Она втянула чистый воздух поверхности носом и медленно выдохнула. — Они станут опаснее, — произнесла девушка негромко, поджала губы в спокойствии, — но и опрометчивей. У них не так много осталось. Либо всё, либо ничего. — Да-а-а, они будут кусаться до последнего, пока мы их не придавим совсем. Уже там, — удовлетворённо хмыкнул мужчина с особой определённостью, потом пересел на стуле и подпёр голову. — Знаешь ведь, малявка, там вообще своя империя. Я вообще думаю, что не лишнее там хорошо прорядить всё. Под корень. — Говоришь о зачистке? — уточнила соглядатай, серьёзно взглянула на него сверху вниз.       Слова, звучавшие так буднично и столь необременительно из его губ, по-своему заставляли собраться. Она знала, что это будет очень кровавой работой. Жестокой и сложной. Это целый город, обособленный всему и привычному порядку. И они выступали уже против него. Грозили той опасностью. — Да, потом. Нам пока нужно разобраться с этим всем и набраться сил, — отозвался Аккерман и потянулся, давая тем самым ей знак, чтобы она прекратила разминать его и поглаживать. — Оставить лояльных и договороспобоных. Будет проще в следующий раз разбираться с такой вот хренью. Ну, — он встал и зевнул, бросил на неё проницательный взор, — пока не придут новые бандиты, новые группировки и объединения. Это цикл жизни, малявка.       Жнец потёр переносицу длинными пальцами, пока девушка стояла у спинки его стула и впитывала слова и… заботу. Он наказывал ей, как лучше поступать. Чтобы она поддерживала его и впредь, и в большем. И говорил, что сделает это без злобы и жестокого веселья — придут другие на место тех, кого он убьёт — не станет давить всё насмерть. Хотя она знала, что у него имеются причины устроить из этой затеи что-то личное. Мстительное. «И ту женщину он отпустил, хотя никакой разницы нету», Кива постаралась более чутко всмотреться в Кенни, стоящего теперь у окна. Однако взор у того сделался, в самом деле, немного отстранённей.       Словно эта гипотетическая работа будущего занимала его больше, чем настоящая. Девушка набралась смелости и тихо приблизилась к нему, хотя предполагала, что тому будет проще её отослать работать дальше после её вопроса. Личного. — Это и из-за Кушель? — аккуратно и еле слышно спросила она, разделяя его тяжесть и боль без лишних слов или полного понимания разума. Хватало лишь простой интуиции.       Мужчина дёрнулся и поморщился, мигом скрывая редкую, очень редкую и человечную боль. Грубовато повернулся к девушке, что посмела нарушить негласный запрет, но она лишь медленно уткнулась головой ему в грудь, показывая, что она рядом. Что она не обвиняет в чём-либо, что она с ним и в этой ноше. Пусть событие случилось и до их встречи. Она робко подняла руку и прижала к его крепкой спине. И Аккерман недовольно засопел, а потом положил тяжёлую ладонь ей на макушку. — Не без этого. Хоть она сама виновата, но и я хорош, — он сердито мотнул головой, сжав её волосы, а потом покачал головой: — Посмотрим, как её выродок проявит себя в этой заварушке. Уцелеет, начнёт развиваться и станет сильнее. Не выживет — туда и дорога.       Простая логика выживания. Ничего личного. Кива лишь вдыхала терпкий запах его тела, не поднимала головы, давая ему столь необходимые секунды. Наконец Потрошитель ухмыльнулся со смешком и коротко прижал к себе девушку в большем, взаимном единении, отпустил. Только тогда она осторожно взглянула на него. Тот лишь чуть улыбнулся, выглядел вновь расслабленным, что правда её порадовало. — Работай, малявка. Я схожу, принесу чай. А то нам тут сидеть до вечера точно, — мужчина вальяжно направился к дверям, будто шёл по своей гостиной. — Нам ещё нужно крепко подумать о тех. Вторых. Они-то себя ведут сейчас тише воды, ниже травы. Вот, где стоит ждать подвоха.       И соглядатай провожала его взором, пока он дверь за ним не закрылась. Вернулась потом за своё место. В ратуше после всех недавних событий Кенни не доверял ни своё питьё, ни свою еду никому. Есть ещё не хотелось, но вот пить и взбодриться — да. Кива с лёгкой улыбкой села на стул и взяла свой отчёт. Тут же в скрытом раздражении чертыхнулась — чернила в паре мест не высохли и она смазала их большим пальцем. «Теперь всё писать заново. Ещё и он будет ворчать за грязные руки», она торопливо отложила лист и попыталась стереть чернила скомканной бумажкой, чтобы хоть как-то убрать этот сор и не запачкать ещё и стол. Или же другие ценные бумаги.       Выходить, чтобы помыть руки, она не стала — оставлять всё без присмотра не стоило. Они оба даже не проговаривали это вслух, доверяясь друг другу безоговорочно. С их важными отчётами всегда находился либо Аккерман, либо она. «Надо будет потом им найти более надёжное место для хранения», мельком подумала девушка, пока потирала пальцы друг о друга. Больше не пачкало, и она торопливо вернулась к отчёту, чтобы быстро его переписать и дополнить. Сложнее всего приходилось обосновывать потери личного состава, впрочем Жнец изначально выбирал людей, которых не особо хватятся, которые получше прочих представляли, на что подписываются. Хотя бы примерно. Кива тяжело выдохнула весь воздух из лёгких — им понадобятся и новые, потому что сейчас отдел слишком мал для тех задач, которые уже есть. А дальше не легче. «Так замечательно, что Ури смог нам помочь на сей раз. Было бы очень зат», мысль тут же оборвалась от стука в дверь. Вежливый и равнодушный. На всякий случай соглядатай бегло осмотрелась, внутренняя готовность шевельнулась, и только потом разрешила войти. Показался знакомый ей Колин, и это само собой вызвало напряжение. Но больше за парня, потому что Кенни мог вернуться в любой момент и как-нибудь отыграться на подчинённом, решив, что тот проявляет какой-то излишний интерес. К счастью, этим днём молодой служащий смотрел на неё просто нейтрально, может, и с долей того презрения в карих глазах за то, что она спит со своим начальником. Кива озадаченно потёрла висок, перешла кратко на лоб, унимая смесь непростых чувств. Ей хотелось спокойной работы для них всех хотя бы в Ратуше — не так уж и много. И уж точно нету причин устраивать проблемы ещё и здесь. — Вам новый приказ, — заявил Колин, глядя поверх её макушки, а потом всё же скупо добавил: — Срочный.       Запечатанный пакет с ломким шорохом упал на гору беспорядка, а потом соскользнул, утянув за собой пару листов. Служащий не потрудился как-то бережно его вручить. И всё же девушка считала, что и такое к лучшему. Так проще и ей. Испытывать судьбу не стоило. Она не очень хорошо разбирается в этих вопросах. — Спасибо, — вполне искренне, несмотря ни на что, и негромко поблагодарила помощница Жнеца, прикрыла глаза в скрытом беспокойстве. — Иди, Колин, не то Аккерман вернётся и впихнёт тебе лишнюю работу. Не хочется, чтобы ты попадал под руку.       Тот лишь дёрнул губами в неприятной эмоции, но опустил взор. Коротко коснулся чужого уставшего лица, потом завалов на столе. Работы тут хватало действительно. И рыжеволосый парень помедлил пару секунд в раздумье, а потом развернулся и пошёл на выход. К счастью девушки, с Кенни не встретился ни там, ни дальше по коридорам, если тишина не подводила. Кива сморгнула — двое разминулись, можно работать дальше в спокойствии. Ей было всё равно до сплетен, лишь бы ей не делали больно как тогда. Она с лёгким кивком определённости потянулась к новому и совсем нежеланному приказу.       Энтузиазма не возникло — работы оставалось столько, что можно было подавиться. «Ещё и срочное. Не пойти бы этому подальше и на завтра?», ядовито хмыкнула девушка, прикидывая, успеет ли она закончить хотя бы с Военполом сегодня? Печать на плотном конверте заставила мигом насторожиться и взбодриться. Генеральный штаб. С такой печатью им ещё ничего не приходило как указ. И это сулило новыми ощутимыми неприятностями. Кива вскрыла пакет и выудила оттуда лист. Из Генштаба всё приходило на уровень выше, качественней и красивее, словно так подчёркивалась сила и власть этого аппарата, приближенного к монархам. Сейчас же на красивом приказе расположились витиеватые буквы, повествующие о вполне определённом и жёстком. С их отдела спрашивали за расходы и при этом отсутствие внятного вклада в общее дело. Разъяснения. Девушка с шипение выдохнула сквозь сжатые зубы и откинулась на спинку стула. «Разумеется, вся наша работа не могла остаться незамеченной. Как бы мы тут ни вертелись и ни подтасовывали за срывы грабежей и тому подобное. Генштаб — туда даже Род не дотянется, чтобы что-то устроить», она скрестила руки на груди. Сейчас всё это было особо не кстати. Пока соглядатай пыталась вспомнить, к каким отчётам могло придраться начальство повыше, где могло и что не понравится, дверь раскрылась как с пинка, и зашёл Аккерман, неся белый чайник в одной руке, элегантно и опасно зажав чашки пальцами другой. Ногой он захлопнул за собой дверь, направился к подоконнику, где и сгрузил ношу. На столе места просто не было. — У нас новая проблема, — сказала Кива, не видя смысла задерживать, и встала со стула. — Приказ из Генерального Штаба. Даже не сводка.       Она взяла новый лист и подошла к мужчине, который мерно наливал себе дымящийся чай. Он с вялым интересом смотрел на её приближение, а потом забрал приказ. Принялся медленно вдумчиво читать, попивая напиток. И наконец громко хмыкнул в насмешке. — Я отошёл минут на двадцать всего, а ты исхитрилась схлопотать, — он шутливо закатил глаза и отложил бумагу на подоконник с не меньшей небрежностью, чем кинул пакет на стол Колин. — Как так?       Кива лишь взглянула на него, не зная, как лучше решать эту новую дополнительную проблемку, но мужчина положил ей ладонь на макушку и погладил. Успокаивающе. — Это не приказ, это, — он хмыкнул и осклабился, серые глаза скользнули в даль чистого неба за окном, — приглашение. Вот же скотина.       Аккерман отпил чай и выдохнул, покачав головой. Явно уже обдумывал что-то и прикидывал. А потом потянулся налить в пустую чашку для девушки, что стояла рядом и спокойно ждала.       Жнец явно что-то прикидывал на этот счёт, причём далеко не из формальных действий. Ей оставалось лишь подхватить его желания и намерения. Он вручил ей чашку, и девушка аккуратно приняла её, чувствуя, как фарфор нагревается, вдыхая дымный пар и аромат. По её скромному мнению, у Кенни получался лучший чай из всех, который ей доводилось когда-либо пробовать. Даже из простых подручных трав. Мужчина же специально отвёл чайник и пролил на приказ — соглядатай успела лишь переступить с ноги на ногу в наблюдении — потом с деланным возмущение поцокал. — Какая небрежность, придётся ехать и лично выяснять, чего от нас надо, — он насмешливо фыркнул и поставил посуду на подоконник. — Сегодня, какая жалость, придётся всех оторвать от своих дел.       Кива смотрела, как бумага намокает, чернила растекаются. Приказ испорчен. Тревоги не поднялось — она понимала, что Потрошитель прекрасно знает, что делает. Ей лишь надо его поддержать. Она аккуратно отпила, прикидывая, как теперь сложится их день. — Разве в Генштабе не всё гладко? — задумчиво спросила девушка, не решаясь вытащить бумагу из чайной лужи, пока та совсем не раскисла. — Род говорил, что всё должно быть хорошо. — Никаких проблем здесь и не будет, — заверил Аккерман, чуть скривившись при упоминании старшего Райсса. — Он тут ничего поделать и не может. Меня волнует то, что Закклай может сунуть нос не в свои дела. Ты же помнишь его?       Помощница лишь кивнула — помнила, текущий руководитель всего генерального штаба. Карьерист, поднявшийся с низов, очень толковый тактик и человек с особой последовательностью, что внесла порядок в реализацию исполнения приказов. А так же извращенец и человек с сильной ненавистью к богатым, которому легко бы нашлось место в Подземном Городе.       Она уже узнавала про него всё, что смогла на тот период, когда Кенни только вступал в новую роль усилиями Райссов. Информация не радовала: Дариус Закклай это человек, готовый ради своих своеобразных прихотей делать очень многое, особенно при условиях большой власти, которую он не так давно получил. Выше него лишь власть монархов. Он чуть ли не второй человек на всём Парадизе. Формально, но тем не менее. — Думаешь, он не ожидает того, что к нему явишься ты? Ещё и сегодня, — девушка перехватила чашку двумя руками, закрыла глаза. — А может, он связан со всем этим? — Это на вряд ли, слишком небрежно. А он терпеть небрежностей не может, — Кенни вытащил лист и встряхнул с ядовитой улыбкой. — Верни в конверт и запечатай, — она осторожно взяла бумагу и направилась к столу. — Но надо держать его от этого дельца подальше, хотя он наверняка видит, что что-то творится.       Мужчина задумчиво поскрёб невыбритый подбородок, а Кива взяла вскрытый конверт и кое-как вернула туда мокрый приказ. Переходить дорогу Аккерману не стоило, но она надеялась, что конфронтации не выйдет. Им и так хватало забот. — Значит так, малявка, — послышался решительный голос Жнеца, и девушка, перевязывая плотный пакет обратно бечевой, развернулась к окну, готовая внимать указания на остаток сегодняшнего дня. — Заканчивай тут с частью снабжения, бери остальные рапорты и едь домой. Там рассортируй мне бумаги по районам Подземного Города и всё. Я буду вечером.       Соглядатай кивнула — ей оставалось лишь мысленно пожелать ему удачи в грядущем визите. Взаимную поддержку они и так ощущали. Тот был явно настроен уверенно. Кенни допил свой чай, налил себе ещё и какое-то время молча, с удовольствием цедил напиток. Кива же положила конверт рядом к нему и вернулась к работе за стол. Официальная часть, заявки и всё прочее она выполнит сама без особых проблем. Зато их отдел получит всё недостающее достаточно быстро. Должен был. Минут через двадцать Аккерман, тепло потрепав её по волосам, взял пальто, шляпу и без особых забот ушёл с приказом от Генштаба. Девушка осталась одна в их небольшом кабинете. Размещаться удобнее она не стала, хоть место и соседний стул освободились — ушла в методичную работу, стараясь выкинуть лишние думы из головы. Чай был выпит быстро, даже не успел остыть. А время текло мерно и теперь очень уж тихо, даже звон колокольчика и приходы-уходы клерков не шибко-то нарушали тишину. Кива закончила всё, что хотела и входило в полномочия, ещё до конца рабочего дня и принялась молча собирать нужные Потрошителю рапорты. Связывать в кипы, и на столе наконец появился порядок, свободное место. «Ещё есть время спокойно добраться до дома», с облегчением заключила она, оглядывая пространство. Солнечный свет сменился на более мягкий, рыжеватый. На душе удовлетворённость и довольство. И она подхватила стопки бумаг, направилась из кабинета. Заперла дверь и пошла на выход, чтобы нанять экипаж до Гермины.