Звёзды над Парижем

— …ты спятил что ли?! Средь бела дня! — Адсорбт почти визжала. — Я тебя не для того в своей старой квартире спрятала! Какого черта ты…? — …ну, разве так надо встречать дорогих гостей? — проворчал Астор, выделяя интонацией слово «дорогих». — …да уж — очень дорогих, как я погляжу! — …ты же любишь роскошь, не так ли? — …угу, роскошь… три лимона евро за сраную бабу! — …да на, не подавись только! — раздался звук падающих на стол пачек денег. — Жадина! — …не жадина, а говядина-а-а! — гнусаво пропела Адсорбт. — И тебе очень повезло, что твой сынок в неё, похоже, сильно втюхался! Иначе бы — послал на известные буквы! — …да, а я люблю играть с жертвой так, чтобы ни мне, ни ей не стало, не дай бог, скучно! – грубый голос Астора прерывался каким-то пощёлкиванием. Разобрать, что это, было весьма трудно. — И мой сынок, как я заметил, тоже тот ещё игрок! — …да уж, — скрипнула стулом Адсорбт, — на нервах играет мастерски! Знаешь, азартом и себялюбием он явно в тебя пошел! — …о, и я им горжусь! Жаль, что сказать всё время не успеваю… — …он и без тебя с дохера поднятой башкой всё время! Ты бы слышал, какие он пафосные мне речи тут толкал! — …ты сказала, что сможешь его разговорить в ближайшее время, и почему до сих пор этого не сделано? — осведомился Астор, перейдя к делу. – Смотри, скоро я устану ждать, и тогда… — …я же пытаюсь! — Адсорбт фыркнула. – Он не доверяет мне! Копает под меня! — …как же ты могла так облажаться и позволить ему начать копать? — …я ещё и виновата?! Это ты не особенно был против! Ты сам вертелся поблизости! Пару раз даже едва не показался ему на глаза! — …а-а-а-а! Ты, давай-ка, не путай берега, фрау! Для меня это — увлекательная партия за шахматным столом! — холодно отрезал Астор. — Для тебя — работа! И если ты не выполняешь условия — бабок не увидишь! — …но у меня других дел по горло, вообще-то! — буркнула Адсорбт. — Кроме как за твоим приглядывать! Он же взрослый мальчик — видимо, сам сделал выводы! — …значит, не мне тебя учить, к дьяволу, как можно просто заткнуть ему рот! — …да если бы было просто! — зашипела Жанна. — Твоего чертового сыночка с лучшим аперитивом не переварить! И с говном смешать не так-то просто! Знаешь ли! Он как начнет разглагольствовать да критиковать… — …ну-ну, пусть критикует пока критикуется! — Астор выдохнул и снова чем-то щелкнул. И теперь стало понятно — это зажигалка. — Он наивно считает, что способен переиграть меня? Нет уж. — …и что ты собираешься делать? — …если нельзя подступиться к нему — мы пойдем другим путем! — …угу, я очень сомневаюсь, что он выпустит эту повариху из поля видимости теперь! — …а что — кроме поварихи рядом никого нет? — Астор выждал паузу. — Дошло? — …но ты уверен, что он поверит в то, что ты мертв? — осторожно спросила Адсорбт. — …куда денется — поверит! Ещё как! — опять усмехнулся Астор. — Копы ж брехать не станут! Верно? — …ну, копам веры маловато, знаешь ли! И они могут начать дополнительные экспертизы! — …ничего они не начнут! А если начнут — будет уже поздно! — …но не слишком ли поверхностна твоя смерть? — …нет, не поверхностна, в самый раз! Ведь даже ты поверила. Начала облизываться уже… думала, что все алмазы тебе достанутся… — …да ладно я… что-что? — опешила Жанна. — Нет, ты не так пон… — …не смей мне лгать! — резко повысил голос Де-Ришаль. — Слышишь! Воцарилась тишина. Ненадолго. — …что ж, я всё поняла — ты собираешься ударить по его близким. А где гарантия, что он испугается и сразу выложит тебе карту? — …гарантий у меня пока нет, а вот пугать надо уметь! — зловещий шепот Астора у любого бы вызвал мурашки. — …но я надеюсь, что хоть у меня они есть? — заискивающе спросила тут Адсорбт. — …если ты меня не разочаруешь — будут! — грубо ответил Де-Ришаль. — …и когда же мы переходим к активным действиям? — …совсем скоро — через несколько недель! Антуан нажал на «пробел» и выключил запись, вытерев вспотевший лоб. Голоса Адсорбт и его папаши, казалось, засели в его голове настолько прочно, что он всё ещё слышал их. Дальше они обсуждали преимущественно вкус и запах предстоящей триумфальной победы — несколько минут, в течение которых чудо-диктофон мог бы назаписывать ещё кучу всего полезного, но нет, как назло — всё, что он успел, — только размытые фразочки. Хотя, немного информации и отсюда можно было почерпнуть: теперь Антуан был уверен, что те деньги, которые ему дала в долг Адсорбт, перекочевали обратно к ней же в руки. Значит, есть шанс, как сказал Смит, что где-то они «засветятся». И тут в его голове щелкнула догадка. Да так, что он поспешно набрал номер их полицейского участка. — …полиция, здравствуйте. Дежурный. Чем могу помочь? — …да-да, здравствуйте, — Антуан тараторил, будто боясь забыть свою мысль. — Старшего сержанта Смита, срочно! — …мсье, назовитесь, пожалуйста… — Антуан Эго! — …хорошо, мсье Эго! Давайте подтвердим вашу личность… Антуан едва дождался, пока продиктуют его адрес, и уладят прочие формальности. — …можете передать сообщение… — наконец сказал полицейский, — к сожалению, сержанта Смита нет на работе. — …что? Почему?! — он никак не ожидал такого. — …он взял отпуск! Эго еле удержал в себе отборный мат — ну как так? Идиот Смит удружил, называется. Не раньше, не позже. Закон подлости. — …надолго? — …а какая разница? Ну, примерно, на три недели… — …черт побери! — …э-э-э… простите, мсье, вы в порядке? — …да, я порядке! Мне нужен его мобильный! — …извините, такую информацию не выдаем! — сухо ответил полицай. — Вы будете оставлять сообщение? Антуан быстро попрощался и бросил трубку. Что толку говорить постороннему? К тому же, его догадка как раз была завязана на Смите. Вернее, на том конверте, который он, Антуан, принял у Адсорбт в ночь после пресс-конференции. Да, передача денег была раньше, чем записан этот разговор, но отпечатки Астора, по-любому, должны были остаться. Он явно отдал старухе часть денег сразу после своего побега и подстроенной смерти. Эго жутко разозлился на себя — почему он сразу не догадался?! Не попросил копа проверить купюры. Хотя, это же была взятка. Всё делалось в жуткой спешке. Какие тут проверки? Тренькнуло уведомление. На почту прислали распечатку входящих звонков. Антуан внимательно изучил номера. В основном это были звонки из государственных организаций по типу нотариата, управления домашним хозяйством, полиции. Но последний, поступивший в 3:40 вчера с номера, значащегося по адресу «Бульвар Сант-мен, дом 34», он безошибочно причислил к тому самому. О котором говорила Колетт. И оказалось, что чертов Байо прячется совсем недалеко — в соседнем квартале! От такой информации голова пошла кругом. Антуан не знал, что делать. В нем отчаянно боролись два человека: один рассудительно говорил, что нельзя просто взять и сдать этот адрес копам, ибо — может быть, Байо там уже нет, или — это всего лишь временное убежище, и можно сделать лишь хуже. Второй же — упрямо твердил, что нужно срочно вызывать наряд, а лучше — два, и вломиться в указанный дом. — …мсье Эго! Прошу прощения! — тут в дверь постучал Розенкранц, и Антуан чертыхнулся, глянув на часы — он засиделся, время подбиралось к девяти. — К вам тут пришли! Сказали, от мэра! Когда открыл — на пороге стоял очень высокий, даже слегка выше его самого, крепкий мужчина. В строгом костюме и со стильным наушником. Выглядел он весьма внушающее. Антуан отметил, что тот принес с собой толстую папку. — …доброе утро, мсье Эго. Меня направила к вам мадам Идальго, — мужчина протянул руку, чуть улыбнувшись. — Я — Леонард. Можно просто Лео. — …да, проходите, — Антуан, коротко ответив на рукопожатие, усадил гостя в кресло. — …это моё портфолио. Но там долго читать! — мужчина усмехнулся, и небрежно бросив папку на стол, посмотрел на него прямо. — Давайте я сам. Эго кивнул, садясь напротив. — …мне сорок четыре года, у меня три высших образования, одно — военное! — не без гордости заявил Леонард. — Я — бывший спецназовец, группа моментально реагирования, если вам это о чем-то скажет. Также — есть опыт участия в боевых действиях. Водительские права всех категорий, кроме, пожалуй, сельскохозяйственной техники. Владею в совершенстве как огнестрельным, так и холодным оружием. Есть жёлтый пояс по карате. Вообще, я несколько лет работал на мэрию. Какое-то время курировал нынешних телохранителей мадам Идальго. Последние два года — на пенсии. Изучаю языки. Вот это списочек. Антуан внутренне присвистнул. Нет, не то, чтобы он позавидовал этому холеному красавчику, который будто из фильма со Шварценеггером сбежал, но всё же — что-то не очень приятное укололо его, и зашевелилось где-то внутри. А пока Леонард говорил — поползло наверх, цепляя его горло, заставляя прокашляться. — …а вы… впервые работаете не на… высокопоставленного человека, а на… среднего? — Антуан почувствовал себя полным идиотом. Конечно, он хотел спросить вовсе не это. — В смысле — я уже засомневался, что… — …да вы не волнуйтесь, мсье Эго, — Леонард качнул головой, — я — профи. Работаю всегда и везде. Мне лишь нужно знать график и УО, так сказать, по пятибаллочке! Ок? — …эм, простите… — не понял Эго. — УО? — …уровень опасности! — …да, я ещё хотел спросить — есть ли у вас… семья? — Эго захотелось сквозь землю провалиться. Сейчас он уже жалел, что обратился к Идальго. Судя по всему, она нашла ему сверхчеловека, думая, что он будет охранять именно его. — То есть — не будет ли работа отнимать время…? — …нет, с семьей мы живем раздельно! — отрезал Леонард. И Антуан прикусил нижнюю губу. Почему-то перед глазами тут же встала картинка, как этот крутой очень быстро, почти без усилий, переключает всё внимание Колетт на себя. Руки сами собой сжались в кулаки. — …сколько просите в час? — спросил Антуан, чтобы хоть как-то унять дрожь. — …беру за смену! И мадам Идальго сказала, что вы… привилегированный клиент, так что — со скидочкой выйдет! Я вам номер карты скину с прейскурантом — дальше сами разберетесь! Раздался робкий стук в дверь. Но Антуан вскочил как ошпаренный — это была Колетт. Ей уже пора было ехать. Она наотрез отказывалась опаздывать и вообще — упрямо твердила ему, что не хочет даже минимально пользоваться своим положением в ресторане. — Колетт, познакомься… — едва выдавил Эго, понимая, что поздно давать задний. — Это… Леонард. Он будет твоим телохранителем. Мужчина медленно повернул голову, и Антуан уловил его изумление. — …прошу прощения, клиент не вы, а мадмуазель…? — …мадмуазель Тату, — ответил Антуан, обнимая Колетт за талию. — Моя девушка. — …простите, я… — Леонард встал, встряхнувшись. — Добрый день! Рад познакомиться! Колетт только сдержанно кивнула. — …просто… меня не предупреждали! — …но вы же сказали, что вы работаете всегда и везде? — прищурился Эго, внутренне порадовавшись, что смог смутить этого идеального мачо. — Или есть принципиальная разница между мужчиной и женщиной в плане… охраны? — …да, конечно! Разница есть! — Лео внимательно смотрел на Колетт, она изучающе смотрела на него. Антуан же следил за каждым изменением на её лице. — Но я всё понял. И вопросов больше нет! Кроме УО? — …скажем так — пока три балла! — наконец он убрал в ящик стола папку и, решив самостоятельно все же её изучить на досуге, повёл их на выход. — Но в любой момент может выйти на четвёрку! — …всё понял — режим повышенной готовности! Колетт, пребывавшая в растерянности, не могла понять, о чем они вообще. Да и не надо было ей этого знать. Пока ехали в лифте, она боязливо сжимала ладонь Антуана, словно не хотела отпускать, и он пару раз подумывал над тем, чтобы плюнуть на всё и оставить её дома. Пока они ехали до «Рататуй» Антуан пристально наблюдал за Леонардом. Пытался убедить самого себя, что опасаться нечего — этот человек действительно профессионал. Да, выглядит, конечно, крайне смазливо, и вообще — неизвестно, что будет, если они с Колетт начнут ездить куда-либо без него, но всё же. Уж мэру-то он пока доверял. А вот Леонард, как оказалось, следил не только за дорогой, но и за тем, кто едет следом. — …так, внимание, за нами уже хвост, вы в курсе? Антуан встрепенулся, поглядев в боковое зеркало. И сначала вообще ничего не понял. Но сердце застучало тревожно. Потом, на очередном повороте, он, повнимательнее всмотревшись, узнал обшарпанную машину Сореля. — …ах, это… — и он, выдохнув, посмотрел на Колетт на заднем сидении, напряженно теребящую ремень безопасности, который плотно обвил её плечо и талию, — это мой… бестолковый водитель. Это не хвост. Успокойтесь. — …хорошо, но меня не помешало бы ввести в курс дела… — сказал тут Леонард, — кого можно подпускать к мадмуазель, а кого — лучше не стоит… — …разумеется, мы всё обсудим, — Эго хотел сделать это без Колетт, и когда они подъехали, он сам проводил её в ресторан. — Антуан, давай договоримся, что я — взрослая! — Тату, однако же, кажется, не была рада этому. — И уж провожать меня до дверей как маленькую девочку за ручку, точно не надо! И так с охраной… — …это для твоей безопасности, вообще-то! — Антуан прищурился, опять борясь с неизвестно откуда берущимся раздражением — неужели, он должен снова, по десятому кругу, ей объяснять, что происходит. — А если ты боишься, что это увидят твои новые коллеги — пусть смотрят! Мне фиолетово! — …а мне — нет! — нахмурилась Колетт. — Я не хочу привлекать внимание! Пойми ты, что… я дала Ле-Клер слово, что… наши отношения не будут помехой работе! — …мда, не думал я, что помехой станет какое-то там слово, данное этой… — Антуан замялся, когда мимо прошагала Шолин, быстрым кивком поздоровавшись, — дамочке. Колетт, не забывай, о том, кто здесь ты… и кто — она! — …поменяй интонацию, ладно? — Тату сняла верхнюю одежду и повесила на крючок в закутке для переодевания. — Ты же сам сказал, что я не должна показывать своих истинных намерений и говорить Ле-Клер о том, кто будет владельцем… и вообще — зачем это всё? Антуан, подумай ещё раз — может, не стоит оформлять… — …нет, это дело решенное, — он выпрямился и взял её за плечи, — я сегодня же привезу документы на подпись! Удачной работы! Колетт попыталась улыбнуться, но вышло никак. Он кожей чувствовал, что она вся на нервах. — …эй, выше нос, Зефирка! — шепнул Эго, улучая момент, чтобы чмокнуть её в губы. — Я в тебя верю! Иди и твори кулинарные шедевры! — …ага, шедевры… — пробурчала она, всё же немного повеселев, — я ещё и меню толком не запомнила… — …ну, на память ты, вроде, никогда не жаловалась, не так ли? — улыбнулся Эго. — И шедевры рождаются, как мы уже знаем, без участия стандартных наборов ингредиентов! До вечера! На улице он увидел, как Леонард обошел всё здание кругом, придирчиво поразглядывав две сиротливые камеры на входе и у запасного выхода. — …мне дежурить снаружи? Антуан, чуть подумав, сказал, что при необходимости можно зайти внутрь. Так сказать — совместить приятное с полезным. Выпить чашечку кофе и заодно — понаблюдать изнутри. — …вы запрашивали, кто представляет угрозу — особенно этот человек, — в мобильном у Антуана нашелся один старый снимок с Байо. Там тот был ещё с хвостом и в дорогой одежде. — Он может нагрянуть неожиданно и воспользоваться тем, что Колетт его хорошо знает! Понимаете? Но… будет лучше, если вы полностью исключите возможность посторонних контактировать с мадмуазель Тату, ну, кроме людей, которые работают с ней… — …так, если вы сказали, что ситуация может приобрести четыре балла по накалу… стало быть, вашу девушку пытаются похитить? — …уже похищали… — выдавил Антуан, ощущая неприятную боль внутри, — теперь они могут… — …попытаться убить? — почти безэмоционально вставил Леонард. — …да-да, не приведи Господи! — Эго помотал головой, прогоняя из головы надоедливые ужасные картинки. — …послушайте, если всё так серьёзно, то полиция… — …нет, если я нанял вас, значит, полиция ничего не может сделать! — отрезал Эго, увидев, как Сорель, высунулся из машины и помахал ему, припарковавшись неподалеку. — Надеюсь, объяснять вам, Леонард, что никакие убеждения или просьбы от мадмуазель Тату никак не могут ставиться выше моих слов, не придётся? — …вы меня за идиота держите? — усмехнулся Лео, открывая дверцу большого белого внедорожника и берясь за пистолет в кобуре. — Нет, конечно. Кто платит — тот и музыку заказывает! Антуан оставил телохранителю свой номер и поспешил через дорогу к Сорелю. Адсорбт велела явиться к десяти и явно не стала бы ждать. — …это че за хрен с горы? — тут же спросил тот, едва они отъехали от ресторана. — Такой важный… огромный… — …охраняет Колетт. — Антуан не хотел вдаваться в подробности. — А ты как всегда опоздал. — …да ничего подобного! — буркнул Сорель, прикладываясь к минералке, не иначе — опять пил. — Я приехал на пару минут позже — смотрю, ты садишься в тачку… решил — поеду аккуратно следом… — …он тебя засек, гений! — посмеялся Эго. — Если бы меня похищали, скажем, ты бы спалился сразу! — …ой, если б тебя похищали, — поглядел на него Сорель, скептически выгибая бровь, — явно не вперед посадили, как вип-персону. А сложили пополам и затолкали бы в багажник! — …а что — видно было, что меня как вип-персону посадили? — зачем-то спросил он. — …ну, номера-то блатные! — ответил Жан. — Да и вообще — телохранитель этот очень ничего! Внушает! — …ну, мадам Идальго фуфла не посоветует! — сбравировал Антуан, но поздно понял, что не надо было этого говорить — хотя, чего уже от Сореля скрывать. — …погодь, ты одолжил охранничка у мэра? — Жан с отвисшей челюстью, уставился на него. — За какие заслуги? — …перед тобой отчитаться забыл! — рыкнул Эго. — …угу, просто охуенный план, если я правильно понял! Надежный, блядь, как швейцарские часы! Фраза из фильма «Большой Лебовски», который Сорель обожал, дала Антуану понять, что, стараясь не привлекать лишнего внимания, он всё же зря обратился к Идальго. Хмурый день придавал готичному фасаду «Ледойен» ещё большее сходство с домами из триллеров. Казалось, дорисуй молнии на фоне и добавь завывания ветра — всё, туда и подходить не захочешь. Антуан замер на крыльце, смотря на здание, будто на живое существо, — огромное и вечно голодное, — готовое проглотить любого. Тут Эго почувствовал, что у него абсолютно нет сил выяснять что-то со старой жабой. Он хотел наконец избавить себя от её присутствия. Но впереди была ещё одна жесткая словесная схватка, и как сказала когда-то Адсорбт — для битвы с такими акулами, как она, нужна стальная броня. — …а я думала, что ты сбежал! — Жанна была в приподнятом настроении. Антуан же молча, со сдвинутыми бровями, прошел внутрь и без приглашения уселся напротив. — Искатель справедливости! Смотрите на него! Начнем с приятного? Или — как? — …мне всё равно, — едва сумев раскрыть рот, произнёс Эго, — и я сильно сомневаюсь, что может быть что-то приятное в твоём обществе! Жанна чуть дёрнула крыльями носа, но не стала заострять внимание на его фразе. Наверное, она понимала, что творится у него внутри, и побаивалась взрыва. — …а ты не сомневайся! Я просмотрела карты с баллами после ужина! И признаю — ты был прав! Ужин повара кое-как вывезли. Все блюда второго состава ушли на ура! Даже в дисциплине они отличились! — …да, только больше всех отличились два твоих голубка прикормленных! — Антуан намекал на су-шефа и на Джозефа. — …о, с ними я поговорила, и поверь — они меня услышали! — …нет, ты же сказала, что я буду решать, кто покинет этот ресторан! В случае моей победы! — Антуан подался к столу, прожигая Адсорбт взглядом. — А я победил, потому что… ты знаешь, почему! — …да брось, Эго! — она, откинувшись на спинку кресла, потянулась за сигаретой. — Я сделала им предупреждения! Джозеф больше не получает чаевых, Кевин также понижен в должности… не будь таким принципиальным! — …что — боишься, что упустишь своего любовника и больше никто на тебя не взглянет? — сказал он, имея в виду ещё и своего папочку, но для Жанны, скорее всего, посыл был неочевиден. — …вот выдернуть кому-то длинные языки я была не против! — выпустив дым в сторону, сказала старуха. — …ну-у-у-у, я пока ещё никому и ничего не сказал! — Антуану очень захотелось довести тётку до белого каления своими намеками. — Правда, я держусь из последних сил! Веришь? Адсорбт колебалась — она изучала его взглядом, пытаясь как можно скорее найти выход. Сейчас он отчетливо увидел в её глазах страх. — …и что ты хочешь? Чтобы я их уволила? — …браво! — Антуан не менял позы и выражения лица — он давил до последнего. — Догадалась! — …хочешь оставить ресторан без моих людей, чтобы тебе было проще его утопить? — оскалилась тут Адсорбт, яростно туша окурок. — Я догадалась. Только, знаешь — ты больше тут не работаешь. Или забыл? — …я помню, и если бы я хотел утопить ресторан, — растянув губы в подобие улыбки, сказал Антуан, — я бы сделал это давно. Но он и так пойдет ко дну, очень скоро, ты ведь тоже это знаешь. Так что — я бы на твоём месте подумал трижды — стоит ли оставлять балласт и быть утопленной своими же подопечными, или — выбросить ненужных за борт сейчас и, может, догрести до берега? — …хорошо, а если… я предлагаю бартер? Антуан ещё больше напрягся. — …я окажу услугу тебе… — продолжала Жанна, зачем-то понизив голос и резко опустив жалюзи, — а ты — мне. Поверь, от тебя не убудет! — …не знаю, на что ты намекаешь… — он мотнул головой. — …всё ты знаешь! — Жанна встала и прошла к дверям, пару раз проверив, нет ли кого в коридоре — довольно странно. И Антуан понял, что его папочка явно обещал нагрянуть. — У тебя есть то, что мне нужно! Антуан сжал губы в тонкую линию. Старуха решила, что он скажет, ей где карта, в обмен на то, что она вышвырнет идиотов, подобных Кевину, из «Ледойен». Какая наивность. Даже не наивность, а тупость. — …хочешь, я освобожу тебя от контракта… — выдала Жанна, порядком удивляя его. — Я серьёзно! Слышишь? Я освобожу тебя от всех долгов передо мной! Но ты отдашь алмазы! Антуан расхохотался. Громко. — …ничего, твою мать, смешного в этом нет! — пророкотала она, когда он закончил. — …да, пожалуй, это, скорее, грустно… — сказал Эго, снимая очки и протирая глаза. — Неужели ты и правда такая… дура? Адсорбт, сложив руки на груди, испепеляла его гневным взглядом. — …хотя, знаешь, твои слова не лишены смысла… — после продолжительной паузы заговорил Эго. — Только вот услуга, которую буду оказывать я, никак, ёб твою мать, не идет в сравнение с твоей! Весьма жалкой! Тебе не кажется? — …в каком смысле? Жалкой? — вытаращилась на него Жанна. — Ты же мечтаешь избавиться от контракта! — …и я избавлюсь от него, как только ты сядешь за участие в делах моего папаши! — …твой… папаша? — опять принялась строить из себя святошу Жанна. — Ты совсем помешался, параноик? Он мёртв! И вообще — с чего ты взял всё это? Эго! Тебе приснилось? Не знаю — ты словно витаешь в облаках, дорогой! — …а я знаю, в каких облаках витаешь ты, но они очень скоро вернут тебя с небес на землю. И падать будет больно! — бросил он, попав четко в цель. — Слышишь, дорогая? Я обещаю! В кабинете повисла давящая тишина, нарушаемая только монотонным звуком часов, когда каждый, явно, взвешивал свои следующие слова. — …хорошо-хорошо, будь ты неладен, Эго… — запричитала вдруг Жанна и снова опустилась в кресло. Лицо у неё уже не побледнело, а посерело. — Давай поговорим начистоту. — …так у нас тут разговор начистоту? — наиграно удивился Антуан. — Неужели? — …да, представь себе, всё зашло слишком далеко… — сказала она очень тихо, заставив тем самым прислушиваться и не бросаться едкими комментариями посреди её монолога. — Если бы я заранее знала, что начнется, то… ты прав — я бы трижды подумала, стоит ли эта… игра свеч! Но обратной дороги больше нет! Ты думаешь, что один являешься таким бедным и несчастным, жертвой своего больного на всю голову папочки? Нет! Мы все — жертвы! Он же по-другому не умеет! Антуан, с одной стороны — пожалел, что не включил диктофон, а с другой — вдруг пожалел и Адсорбт. — …и если бы ты не был таким упрямым бараном, то… уже давно бы договорился с ним! И жил бы спокойно дальше! Хотя, вряд ли, он позволил бы тебе жить дальше, — усмехнулась она, смахивая с глаз выступившие слёзы, — это горькая правда. Ты, может, и прав, что не выдаешь ему местонахождение этого тайника. Ему! А мне ты можешь сказать! Мне ведь много не надо! Вполне хватит и половины алмазов! Да, а знаешь почему? Потому что больше и за целую жизнь не истратить! Вся мимолётная жалость и доводы рассудка насчет шантажа имеющейся у него информацией улетучились. Осталась слепая ярость. Антуан сжал кулаки, сдерживаясь чтобы не наброситься на эту старую овцу, выжимающую из себя слезки. — …кажется, тебе, идиотке, повезло, что он тебя не слышит… — едва заглушая рвущийся наружу мат, проговорил Эго со злобной усмешкой. — …у меня начинается новый этап… — продолжила куда более уверенным голосом Адсорбт. — Я очень долго к этому шла. Всю жизнь. Сейчас свернуть не могу. Ты, думаю, понимаешь. Поэтому — раз уж ты… считаешь, что я даю маленькую цену за алмазы… назначь свою! Давай! — …я назначу, но… ты её не потянешь! — сказал Антуан, весь подбираясь — чем черт не шутит — может, старуха согласится? — …я — Жанна Адсорбт! — гордо вскинув голову, заявила та. — Мне по карману то, что вам и не снилось! Говори уже! — …выдай моего отца, Астора Де-Ришаля, полиции! Сегодня же! — он говорил четко. Размеренно. Чтобы каждое слово дошло и впечаталось, как чернила в бумагу. — Дай против него показания! И тогда — так уж и быть, — я не засажу тебя следом! Услышала? Их взгляды столкнулись, как два гладиатора на арене. Словно в самый последний раз. Выжить или умереть. Моргнуть сейчас означало бы сдаться. — …ох, знаешь, Эго… — Жанна, наклонив голову вбок, долго рассматривала его, и «сдалась» первой, — если выбирать, чьим словам я больше верю, твоим, или — словам твоего отца… то… у тебя явно не хватает авторитета! Уж прости! Чтобы ставить настолько дикие условия! Понял?! — …я же сказал — не потянешь! — фыркнул Антуан, откидываясь на спинку кресла. — И что — мы опять ни до чего не договоримся? — …да я прямо сейчас предлагала договориться! Баран чертов! Я предлагала тебе выход! — запсиховала Жанна, стукнув ладонями по столу. — Проще некуда! А ты, как трусливый заяц забиваешься в самый угол? Тогда — не жалуйся потом! — …аналогично, кошелка! — выплюнул Эго. Он резко отвернулся к дверям, которые неожиданно распахнулись. — …я не понял, какого черта за ресторан отвечает этот… — начал Кевин, весь взмыленный, и когда увидел его, то осекся. — …тебя, сраная ложка на ножках, хоть стучать когда-нибудь учили?! — процедила Адсорбт с перекошенным лицом. — …простите, шеф, — промямлил Кевин, собираясь уйти, — я потом… — …нет уж, стоять! — Жанна выглядела так, словно сейчас она убьёт кого-нибудь. — Позови сюда ещё одного придурка! — Джозефа? Бывший старший официант пришел спустя несколько минут. Он выглядел весьма спокойным. И даже — радостным. Тогда Антуан понял, что вместо себя Адсорбт решила оставить своего запасного любовничка. — …итак, слушайте… — Адсорбт выдерживала паузу настолько долго, что Эго устал ждать, — раз уж не я заварила эту вонючую кашу во время ужина… то и расхлебывать не стану! — …в к-каком смысле, шеф? — заикаясь, спросил Кевин. — …шеф, простите! — принялся лепетать Джозеф, поняв, куда всё катится. — Я вам клянусь — больше такого не повторится! Клянусь! — …нет-нет, вы не передо мной теперь будете извиняться… и не у меня прощения просить… Оба парня испуганно переглянулись. Антуан внимательно посмотрел на лицо старухи — она развела руками и сказала одними глазами, мол: «Вот видишь, я делаю так, как ты хочешь. Пойди навстречу!» — …нет, шеф… — простонал Кевин, — нет, не надо! — …а где же третий имбецил? — деловито поправив воротник водолазки, осведомился Эго. — Арно? — Жанна, скривив губы под слоем алой помады, покачала головой. — Ты настолько хорошо его напугал, что он уволился! — …надо же… — протянул Антуан, не без удовольствия отмечая, как бледнеют лица у оставшихся. — Вот видишь. На один приказ об увольнении меньше! — …да, но ты дал добро стереть ту запись, сделанную перед ужином! — напомнила Жанна. — Эго! — …и я не отказываюсь от своих слов, если что, но помни… — …шеф, мы уже понесли наказания, разве нет? — Кевин испуганно смотрел на Адсорбт. Антуан терпеть не мог, когда его перебивали. — …на что мы спорили! Если я побеждаю, то… Жанна засопела, а его затрясло — кажется, они вернулись к началу разговора. — …хорошо, черт с тобой! Ты так хочешь быть победителем? Хоть в чем-то? Верно? Эго уговаривал себя дышать, чтобы не сорваться — нет смысла реагировать на эти ядовитые высказывания. Он-то про себя всё знает. — …я уже победитель, — сказал он спокойно, насколько хватило моральных сил. — И да — про управляющего не забудь! — …забудешь про него — как же, в любой дыре затычка! — Жанна взяла два чистых листа и занесла над одним ручку. — …и то верно! — широко улыбнулся Антуан, хоть ситуация была совсем не радостной. — Нечего с таким говном церемонии разводить! — …стоп, я не понял… значит, мы — говно, а он, который на диктофон всё это записал — молодец?! — выступил к столу покрасневший Джозеф. — …да, а вы — уволены! По статье «Несоответствие занимаемой должности», идиоты! — ответствовала Жанна, истерически черкая на бумаге приказ. Запись, на которой Джозеф и Арно активно обсуждают его персону, пришлось стереть. Антуан не сильно жалел, но всё же — сильно сомневался, что эти олухи что-то поняли. Да и Адсорбт уволила их так быстро — почти не сопротивляясь его воле, — что закрадывались подозрения, а не фиктивные ли бумаги она им всучила? Приятнее всего оказалось смотреть на убитого новостью о своём увольнении управляющего, который, судя по всему, раньше никогда не попадался. А тут — Эго, естественно, пришлось жирно намекнуть старухе, что он даст делу Моро ход, — такой «пустяк», как намеренное отключение камер по просьбе одного озабоченного гостя. — …удивительный ты человек, Тоша… — Сорель нашел его в курилке, когда все ненужные люди покинули «Ледойен», а Адсорбт, быстро пихнув ему бумаги и ключи от бывшего «Гюсто», ускакала собирать вещички. Эта загадочная поездка для неё была явно на первом месте. — Вроде, пришли мы вместе сюда работать, а ты, мало того, что за три недели весь ресторан с ног на уши поставил, даже кадры сократил… так ещё и умудрился должность сменить! На более престижную! И я так хочу! — …сильно хочешь — можем поменяться местами! — Антуан задумчиво смотрел в маленькое окно и стряхнул пепел в банку, стоящую на подоконнике. — Идти управляющим в «Гюсто» мне совсем не улыбается! К черту! — …зато не будешь эту старческую визжалку слушать каждый день! — …ты узнал, куда она намылилась? — …нет ещё! Когда?! — всплеснул руками Сорель. — Я только удочки забросил! Жди! — …легко сказать «жди», время работает против нас, — вдохнул Антуан, — я чую, понимаешь, нутром чую, что как только эта тварь вернется — наступит пиздец! Тотальный! Надо быть готовыми! — …я краем уха услышал, что её не будет аж пять недель… — Сорель положил руку ему на плечо в знак поддержки. — Подготовимся! Целый месяц есть! Антуан не знал, с чем это связано, но пытался оправдаться тем, что сложившаяся ситуация высосала из него все соки, и ему нужно с кем-то поговорить. Откровенно. Ничего не тая. И его прорвало. Он рассказал Сорелю всё. От и до. Про попавшуюся в руки копам крысу — Тейда. Про диктофонную запись, которую совершенно неожиданно принесла Эдж. Про поиски алмазов. Про скандал с Розенкранцем из-за звонка Байо. Про ушедшего в отпуск Смита. Про несостоявшийся разговор с Адсорбт. — …бля, если бы ты вчера с этого начал… — ошеломленно проговорил Сорель, когда они выкурили несколько сигарет подряд. — Я б может и не отказывал… и вообще — если уж я в твоей команде — кончай от меня скрывать столь важную информацию! Понял? — …да понял я, понял… — кивнул Эго, опуская голову. — Чувствую себя, как белка в колесе. Будто всё, что я делаю… бесполезно… как в песок! Блядство! — …угомонись — все мы немного белки! — …и, может, я зря так на принцип пошел с Адсорбт? — …в смысле? — …ну, надо было сделать вид, что… я готов ей сказать про тайник… готов поделиться алмазами… глядишь, она бы и сняла с меня оковы контракта… а может — сдала бы этого ублюдка! Как думаешь? — …нет, Тоша! — качнул головой Сорель. — Точно нет. Я б ей ни на пол карася не верил! Если они с твоим папкой обсуждали будущую облаву… ты че — с дуба упал, с ней о чем-то договариваться! Она же чертова лицемерная сука! Это была бы такая ошибка! Кажется, когда Адсорбт покинула пределы Парижа, стало даже легче дышать. После плотного обеда Антуан попросил Сореля отвезти его к нотариусу. Пока они ждали в огромной очереди, успели прогуляться и поговорить. Нет, даже не так — поболтать. Забыв обо всех проблемах. Словно старые знакомые. Словно вернулись лет на двенадцать назад. Это было очень странно и одновременно — необходимо. Антуан вдруг осознал, что невероятно соскучился по такому вот общению — свободному. Именно с человеком, которому можно сказать всё. Сказать — а потом уже подумать. С Колетт было по-другому. Эта мысль приводила в ужас, но он четко понимал, что не может с ней делиться тем, что спрятано у него глубоко внутри. А сейчас — даже тем, что лежало, вроде, на поверхности. Он слишком боялся напугать и потерять её. И в очередной раз его накрыла дикая вина, снова и снова возвращая к фразе: за всё надо платить. Тыча в неё, как нагадившего котёнка. — …вы меня вообще не слышите, что ли?! Эй! — когда Антуан, крайне опоздав, влетел в «Рататуй», Тату была в ярости. Рабочий день давно закончился. Она яростно наступала на Леонарда, требуя отвезти её домой, а тот, твердя одно и то же: «Не велено!», также смерил его строгим учительским взглядом. — Ну дела… вы — телохранитель или — робот, а! — …прости, Колетт… — Эго махнул рукой и отпустил чуть не охреневшего от напора Леонарда на улицу. — Правда, прости, я… не думал, что так задержусь! — …да знаешь что! — Колетт испепеляла его гневным взглядом. — Работа — работой, но ночевать тут я не собираюсь! И скажи-ка этому верзиле, что я — человек, в первую очередь, а не твой щенок, которого ты на цепь посадил! — …всё-всё, успокойся, Зефирка, прости! Я обязательно ему скажу… и такого больше не повторится… честно! — он, чуть отдышавшись, вынул из прозрачной папки бумаги. — Пойдем в кабинет, подпишем и… — …ничего я подписывать не стану! — заявила Тату, сложив руки на груди. — Я передумала! Антуан замер, одними глазами повторяя: «Что, блин, серьёзно?!». — …угу, ясно-прекрасно… пожалуй, я сделаю себе кофе… — спустя пару минут гляделок и поняв, что так ситуацию не изменить, он разделся и, как ни в чем не бывало, направился в раздвижные двери кухни. — Как первый день на работе? — …ой, да просто сногсшибательно, спасибо, что спросил! — Колетт, не в силах оставаться одна, догнала его. Конечно, он всё увидел по её лицу. Но решил, что поинтересоваться нужно. — Это был не день, а какая-то тысяча и одна придирка от шефа! — …что, вы с ним не поладили? — …ага, не поладили — да ему на всё фиолетово! Он считает себя… кем, мне интересно! — Колетт сжала кулаки. — Богом на кулинарном Олимпе?! Ха! Ходил тут с дохера умным фейсом и тыкал меня в каждую лужу, будто… — …ну, может, он просто присматривается к тебе, потерпи чуть-чуть. — Эго включил кофемашину и засыпал в специальную чашу зерна. — …знаешь, один сегодняшний день заставил меня засомневаться в том, что это была хорошая идея — прийти сюда работать, Антуан! — …прости, но уже поздно включать задний ход! — он изо всех сил старался не выходить из себя — естественно, ему тоже не нравилось всё, что происходило, но должна же и Тату соображать, сколько сил вложено. — Если хочешь, я потолкую с ним. Не поймет — будет работать в другом месте. — …нет уж, Антуан! Не смей! — тогда она подскочила и с отчаянием заглянула ему в глаза. — Не хватало ещё, чтоб кто-то узнал, что я тебе жаловалась! — …тогда — не жалуйся, — резонно заметил он, — я уверен, что через пару дней всё нормализуется… это называют, вроде, синдромом вожака. Каждый уважающий себя самец при входе нового члена в свою стаю, обязан поставить его на место. Показав, кто тут главный. После — если проверка новичком пройдена, как правило, он успокаивается. — …мда, ты в мире животных насмотрелся, что ли? — недоуменно спросила Колетт, подставляя под носик жужжащей машины вторую чашку для кофе. — И что — Адсорбт твоя успокоилась, разве? Ты, я думаю, все проверки на раз прошел! — …не упоминай эту… чертову шваль! — выругался Эго — при одном только произнесении фамилии Жанны он закипал. — Она свалила на месяц, и я хочу просто… вспомнить, каково это — жить без её присутствия и надзора! Кофе они пили молча. Антуан лихорадочно думал, какими словами достучаться до Колетт, чтобы она подписала бумаги. — …сказать, о чем я думаю? — Тату нарушила тишину первой. — …не умею пока читать мысли, так что — выкладывай! — он внимательно посмотрел на неё. На её лице застыло болезненное выражение. — …когда мы разговаривали с Лингвини… в клинике… он мне сказал, что… тогда, когда всё это завертелось… когда он спелся с Де-Троем и всё прочее… — она тяжело сглотнула, кажется, понимая, что ему не понравится дальнейшее продолжение, — он сказал, что он хотел всё поменять не назло тебе, а для того, чтобы ты понял — нельзя жить вечно одним моментом! Понимаешь? В смысле — он хотел хороших перемен — не получилось ни черта, это да! Одним словом, сне сейчас кажется, что… снова ничего не получится… — …и почему же ничего не получится? — спросил он, также сморщившись. — …потому, что это место… — Колетт обвела глазами кухню, — не сможет нормально существовать без Микро-Шефа… это место ты создал на обломках своего прошлого, Антуан! Эго плотно сжал губы — ход мыслей Тату ему абсолютно не нравился, он выбивал из колеи. — …и искренне поверил, что Он… — Колетт не стала произносить имя, но было и так ясно, о ком она, — приведет тебя к светлому, безоблачному будущему! Навеки! Но — всё случилось иначе! Всё стало по-другому, когда… — …да, я понял… всё стало по-другому, когда… — тут в глазах зарябило, Антуан резко встал, и отошел — слёз только ему не хватало, — когда умерла мама! Но я нашел в себе силы это пережить! Слышишь? Что тут поделать, если наша жизнь — одна сплошная выгребная яма! Верно? — …наверное, я глупость сейчас скажу, но… — Колетт подошла и уткнулась носом в его скрюченную спину, разливая жар дыхания между лопаток, — тебе не надо было снова запускать ресторан… надо было оставить это в прошлом! Пережить. И идти к будущему! Другой дорогой! — …не добивай меня хоть ты, — жалобно произнес он, снимая очки и зажмуриваясь, — я не выдержу больше, правда… подпиши дарственную, Колетт. Прошу. — …хочешь переложить на мои плечи этот груз? — она неопределенно хмыкнула. — …я ведь уже говорил, что это — временное решение, — выпрямился Эго, стряхивая с себя болезненную усталость. — …я боюсь, что не смогу… — Тату прошлась по кухне, трогая пальцами углы плит и разделочных столов. — Если я подпишу бумаги… могу просто психануть и уволить к чертям всех, кто тут есть! Особенно этого… Марса! — …так, хорошо… повторяю — если дело только в нём, — Эго надеялся, что теперь она согласится, — я его уволю хоть завтра! Хочешь? — …нет, не хочу! — упрямства Тату было не занимать. — Ле-Клер с ним так носится, что я сгораю от любопытства — кто он такой и почему она вокруг вьётся! Сперва надо узнать причину! — …так тебе помочь выяснить…? — Эго развел руками. — …да нет, ты чего! — она смутилась. — Нет! Это я просто… — …тогда — подпиши бумаги! И расследуй сколько тебе влезет! — …хорошо, но… давай я подумаю? — Колетт, закусив губу, посмотрела на него — явно знала, что он не станет настаивать, увидев её большие глаза. –Договорились? Несмотря на то, что они ехали в одной машине, сидели рядом, и даже — касались друга руками, Антуану начинало казаться, что они отдаляются. Какими-то стремительными темпами. Стало максимально не по себе. Когда Тату вышла у подъезда, он поговорил с Леонардом. И хоть далось это нелегко, велел, чтобы тот не ждал его персонального разрешения, если нужно было отвезти Колетт домой или — на работу. И вообще — проявлял себя больше человеком, в первую очередь. Дома лучше не стало. Наоборот — стало хуже. И хоть сейчас они и не были одни — Розенкранц, как извиняющаяся перед хозяином собачонка, постоянно мельтешил в поле зрения, но напряженная, давящая на виски пустота буквально лезла изо всех щелей. Становилось нечем дышать. Колетт была молчаливой и подавленной. Она вяло поковырялась в позднем ужине и ушла наверх. Антуана же поджидал ещё один неприятный «сюрприз». Под самую ночь позвонил владелец квартиры — когда-то старый знакомый Эго, с которым они неплохо ладили, и тот никогда не проверял, сколько денег на счету своего арендатора. А тут — на те, пожалуйста! Хотя, Розенкранц предупреждал, что могут начаться проблемы, ведь основной счет у Эго заблокировался из-за контракта с Адсорбт. Кое-что, конечно, было припрятано на самый чёрный день, но деньги исчезали с каждым днем. А прибыли было с гулькин нос. Антуан не задумывался об этом до сегодняшнего дня. — …ты помнишь, какое сегодня число, друг? — …да, конечно… — промямлил Эго, чувствуя, как горят щеки. Он всегда отправлял деньги в один и тот же срок, без каких-либо опозданий или заминок. — Я просто замотался… извини! — …дело не в извинениях, — но по голосу было понятно, что и в них тоже, — а в том, что ты даже не вспомнил бы обо мне, верно? А на моем счете как было, так и осталось — с позапрошлого месяца! Антуан! Я всё понимаю — дела, туда-сюда! Но не настолько же! — …мне очень неловко, что так всё вышло… я сейчас же переведу… — …переведи, будь добр! За пару-тройку месяцев вперед! Антуан замолчал — нет, над ним точно издеваются. — …так — на всякий! Перестраховка! — …в ней же не было необходимости! — прорычал Эго. — Раньше! — …ну, раньше — нет. Но раньше ты никогда не просрочивал квартплату! Смотри, я быстро других найду! — …что ж, возможно… есть резон… дело в том, что… через месяц я собираюсь… временно покинуть Париж! — …вот как? — недовольство в голосе собеседника усилилось. — С чего бы? Ты, вроде, собирался выкупить у меня квартиру! — …ну, пока этот вопрос… лучше отложить, — скрипнув зубами, сказал Эго. — Извини ещё раз! — …отложить, так отложить! Хозяин — барин! Через месяц я сдам её другому! Всё! Антуан не успел ничего сказать — послышались гудки. Но больше его нокаутировал баланс карты — там почти ничего не осталось. Никогда прежде Эго так тяжко не давалась трата денег. Никогда. Как ножом по сердцу. А если ещё несколько раз расплатиться с охранником, то… — …бога ради, простите меня ещё раз, мадам Идальго… — он и сам не понял, как опять набрал этот номер. — Мы можем поговорить? — …да, конечно, Антуан! — она, казалось, только этого и ждала. — Не извиняйтесь! Я рада вам в любое время! Помните? Но у вас голос странный… что-то не так? — …да, в смысле — нет! Я просто… устал, — сказал Антуан, матеря самого себя. — Я хотел… пригласить вас на ужин в «Рататуй». — …о как! — оживилась Амели. — Я только за! Когда? — …а давайте в эту пятницу, сможете? — …конечно! Я — вся ваша! — …отлично, тогда буду вас ждать! — Антуан постарался не вслушиваться в последние её слова. — Там и поговорим! — …да, и я хотела спросить: как вы сработались с Лео? — …да всё в полном порядке! — Антуан усмехнулся про себя — она явно думает, что мужик ему, ой, как понравился. Небось, специально для него подбирала. — Он очень ответственный, образованный. Знающий дело. То, что нужно! Спасибо! — …то, что нужно? — усмехнулась вдруг мэрша. — Кому? Вам? Правда? Вы же сказали, что у вас есть женщина, которая… — …мадам Идальго… — Антуан стиснул кулаки до побеления костяшек. — Я попросил бы вас не трогать эту тему, пожалуйста! — …прости, просто… мысли о тебе в моей голове не укладываются! И вот ещё — предложение пока в силе! — нагло сказала Амели, затем едва не простонав что-то в трубку. — Захочешь — только скажи! — …спокойной ночи, мадам Идальго… — сумел выдавить Антуан, резко отключаясь и матерясь уже вслух.