Дно

             Ганкста больно отлетает к стене и мертвой птицей падает на пол. Ошибки мелькают перед оптикой. Он на дрожащих манипуляторах поднимается, опираясь на стену. С фейсплейта стекает энергон, скапливаясь лужицей на полу. Боль тревогой отдавала в фоне.       Он вздрогнул, когда Берхеард стал подходить ближе. Тот сверкнул когтями, когда замахнулся на него. Но удар попал по стоящему рядом шкафу с пробирками. Стекло попадало на пол и разбилось. Разные жидкости попали на Ганксту. Он поморщился от едкого запаха.       — Я тебя предупреждал. — прорычал Берх, тучей нависая над белым мехом. — Ещё тогда, когда ты продал нас властям. Не. Возвращаться.       — Я должен был. Ты слишком далёк, тебе не понять. — ровно пробормотал меньший бот, рассматривая свои дрожащие сервоприводы.       — Тогда догони меня и посмотри на это с моей высоты. — Берхеард развернулся и подошёл к столу, на котором в безмолвии лежало тело Бриза. — Боюсь, ты запустил процесс, который уже не остановить.       — Всё будет в порядке. Тарн...       — Ты его не знаешь. — грубо оборвал Берхеард, наведя на грудь Бриза лампу белого света. — Тарн не тот, кем можно управлять. Здесь скорее он подчинил тебя, чем наоборот.       — Пускай. Главное, что я могу исправить свои ошибки. — мех стал медленно подбирать стекло и вытирать свой же энергон с пола.       — Ценой наших жизней?       — Ну, — у легкой усмешкой пожал плечами Ганкста, — тебя-то он точно не убьёт. А о Баннитейлз я позабочусь. Обещаю, она будет в порядке... Ей давно пора отдохнуть.       — Ты глуп. Он не отдаст тебе её. — Берх достал какие-то инструменты и начал ковырять ими в грудных пластинах Бриза.       — Я это сделаю. У меня есть свои... козыри. — убравшись, белый мех подошёл к операционному столу и начал следить за работой химика.       — Ты не понимаешь... Ты не знаешь, что происходит. — Берхеард отмахнулся. — И знать не должен. Хорошо, смотри.       Он отодвинул две передние броневые пластины Бриза. Потом ещё пару и наконец достиг его искрового отсека.       — Он нестабилен. Нам нужна ещё одна искра, — он начал медленно раскрывать дверцы отсека, и оттуда полились две чёрные струи, — но я не знаю, поможет ли это...       — Нельзя, — отрицательно кивнул Ганкста, опустив фалангу на черную струйку и рассмотрев жидкость. Черная, липкая. Словно полузасохшие чернила. — Он станет диким. А значит неуправляемым. Зачем нам вообще поддерживать его функционал?       — Откуда я знаю? Тарн психопат, — фыркнул Берх. — Думаю, что он нужен ему для своих целей. Может, хочет вернуть себе солдата... Или использовать его для слома Банни.       — Что?       Берхеард на клик замер и медленно поднял оптику на Ганксту.       — Вроде пол актива с ней провёл, а так ничего и не знаешь. — с весельем парировал мех. — Бриз её старый бондмейт. У них там своя драмма.       — Оу. Что ж, думаю я хочу узнать об этом получше. — он многозначительно смотрит на химика.       — Нет, кто-то уж кто, но не я должен рассказывать об этом. Особенно тебе. — он наконец-то полностью открыл искровой отсек пациента и там... не было искры. Только чёрный, булькающий шар, состоящий из этой тягучей жидкости. — Кошмар.

***

      Слабый свет бьет по оптограням. Люциус медленно приоткрывает их и тут же об этом жалеет.       — Воскресе. — с противной ухмылкой хихикает Дэдрон, нависая над её койкой. Выглядит он очень довольным.       — Сгинь. — фыркает она и с неожиданной легкостью поднимается и переходит в положение сидя. Она спускает сервоприводы на больничный пол и тупит взгляд. — Что у меня?       — Да так, — Дэдрон лениво осматривает ее корпус, с которого были сняты пластины брони. А за ними скрывались очень... интересные участки плотоформы. — Вмятина в голове, сервопривод оторвался. Прошла кибернеделя. Я думал, у меня скоро появится новая напарница.       Люциус ничего не ответила, лишь безэмоционально начав рассматривать палату. Белые стены, приборы, экран с новостями в углу. На столе пара кубиков энергона. Она хмыкнула, заметив это.       — Обычно же пять кладут, а не два, — она берёт один и закидывает его в энергопровод. — Ты был здесь всё это время?       — Я? Не. — Он грохается рядом. Дэд уже потянулся за последним кубиком энергона, как вдруг фем бьёт его по манипулятору и он отдёргивает его. — Сегодня только пришёл.       Он почасал затылок.       — Думаю про команду спрашивать не стоит? — с пустотой в голосе произнёсла она.       — Ага. Берхеард с фемкой у террористов. На их место поставили Ганксту, а тот назначил заместителем Эфа. — просто донёс он, откинувшись назад. Люциус отсела от него чуть дальше.       — Жаль. Он то что здесь забыл? — она опустила руки на коленные шарниры и сделала вид, что рассматривает их.       — Сказал, правительство назначил, — Дэд провентилировал. — Ну, всё не так уж и плохо. Он и зарплату всем вовремя раздал, премию нам выплатил. Да и думаю Баннитейлз давно пора отдать кому-то организацию.       — Она была ужасным руководителем. — безрадостно усмехнулась Люциус.       — Согласен. А Ганкста, кажется, чему-то научился во время своего... Ну этого. Увольнения.       — Знаешь, что с ними стало?       — Нет, но скоро состоится совещание, так что думаю они уже мертвы.       — Ясно. — Люциус поднялась и стала подходить к выходу. — Будет их не хватать.       — Берхеарда вот точно, а Банни мне никогда не нравилась. — Дэдрон последовал за ней и вскоре палата осталась пуста.

***

      Никель смотрит в свой дата-пад, на котором сверкали различные наклейки. Она внимательно читает текст заключения. Иероглифы перекатывались под ее фалангами, пока она становилась все задумчивее.       Тарн нервно постукивал стопой по полу, сидя в простеньком металлическом кресле и рассматривая интерьер медблока. Выглядел он как всегда. Но в этой атмосфере казался более расслабленным что ли.       Их с Никель разделял белый стол, мониторы и новодоставленные коробки с имплантами от каких-то дорогих производителей.       — Вот что я скажу вам, сер, — начала Никель, ещё раз бегло пройдясь по документу в датападе, — психологический тест показал, что за последний ворн ваше состояние ухудшилось примерно на четырнадцать процентов.       — Как я понимаю, это плохо? — вдумчивым тоном проворковал мех, сложив манипуляторы на столе.       — Ага, очень, — хмыкнул миникон, — если так продолжится, вы, проще говоря, попадёте в критический уровень стрессовой нагрузки. А из-за вашей психопатии и прочих бяк она выльется во что-то очень плохое. Мне не нужно напоминать вам про тот давний случай?       Никель приподняла дугу и своим голубым, странно пронзительным экспертным взглядом уставилась на Тарна.       — Нет, Никель, я понял. — он медленно кивнул и протянул когти, немо прося Никель поделиться результатами. Она, поначалу помедлив, передала дата-пад и стала молча дожидаться реакции Тарна. — Ох, теперь я вижу...       Он с лёгкой озабоченностью подпёр рукой шлем и разочарованным взглядом оценивал написанное.       — И что ты рекомендуешь? — спрашивает он, не отрываясь от экрана.       — Спокойствие, тишину, нервную разрядку и продолжительные перезагрузки, — начала она говорить то же, что говорила всегда на протяжении всего этого времени.       — В моём случае этого не предвидится. — кивнув головой, Тарн мягко передал дата-пад Никель, привстав.       — Тогда начинай вводить препарат, подброшенный Берхеардом, — поймав его вопросительный взгляд она помолчала немного. — Я проверила его. Он лучше тех, что мы пробовали раньше.       — Я тебя услышал. — кивнул Тарн, и, попрощавшись на хорошей ноте, присвистывая вышел из кабинета.       Никель, внимательно наблюдая за его уходом, лишь покачала головой.       — Громила, а ведёт себя как спарк. Объясняешь им объясняешь, а они как не слышат...

***

      Дорога выдалась долгая. Странно всё как-то повернулось. Тарн разрешил им покинуть пределы своей базы, что уже казалось чем-то фантастическим. И вот. Никаких бед, пыток, моральных наперательств. Он просто взял и отпустил. Недалеко, конечно, в радиусе одного района... Но и этого достаточно.       И всё-таки опять он не врал. Пока его непонятные дела с правительством не окончены, она точно будет жить. Она и Берхеард. Хотя тот, кажется, совсем освоился. Остаётся лишь пара вопросов: как найти выход отсюда и стоит ли вообще бороться дальше.       С одной стороны, конечно, нужно что-то делать если хочется выбраться из этой кроличьей норы. У них есть небольшая свобода — замечательно, много маневров на пути к бегству. Пусть по ним может попасть пара пуль, да и что с того? Риск всегда того стоит. Свобода дороже целых конечностей.       Но с другой стороны — зачем? Зачем усугублять ситуацию? Ганкста, этот гадкий выскочка получил то, чего хотел, и вряд ли захочет возвращать все обратно. Даже если она набьёт ему фейс и оставит полудохлым валятся где-нибудь в мусоропроводе, что ей это даст? Ведь этот ржавый выходец из-под её крыла явно заключил какой-то уговор с Тарном.       Замечательно. Значит, теперь её организация похоронила своих руководителей, вот так просто. И что же он им наплёл, интересно? А сколько трудностей ждет впереди, представить страшно.       Баннитейлз, летя по воздушной полосе в альт-режиме, не говорила, кажется, с конца прошлого звездного цикла. На начало этого она выглядела как всегда: немного угрюмая, снова уставшая и с плохим настроением. Ничего необычного, даже и не скажешь, что намедни она разрыдалась, чуть не упав в истерику или приступ агрессии.       После вчерашнего она не перезагружалась, поэтому процессор сильно нагрелся, думать о чем-либо из-за этого было тяжело. Так что сейчас эмоции перешли на второй план. Но проблемы и вопросы так и всплывали, словно дохлые рыбы в отравленной воде.       Еще и то, что произошло в борделе... Вспоминая тот взгляд, ауру Тарна и оружие в своих ладонях, от чего-то хотелось верить, что произошедшее было лишь сном. Она вспомнила то событие, от которого хотелось вывернуть себя наизнанку. Оно словно повторилось вновь и теперь все зарытые глубоко внутри чувства вновь вырвались наружу. Давно Банни не чувствовала себя так паршиво.       Она... Они с Берхом попали в очень сложную ситуацию. Она уже почувствовала безысходность, однако показались просветы, через которые можно выбраться из так называемого плена, однако... Это всё-таки было странно. За ними точно кто-то следит, или к ним подкрепили тайно жучок. Не мог же Тарн дать им спокойно разгуливать по району, так?       — Тут есть одно местечко, где мы можем приютиться. — разбавив тишину, сказал Берхеард, неспешно проезжая по трассе под её воздушной полосой.       — А? — из-за давки в голове та не расслышала его.       — Ну мы же не хотим остаться на улицах, верно? — усмехнулся мех. — Нам точно не собираются оплачивать проживание в отеле.       Фемма ничего не ответила. Они проехали пару метров, и Берх прокашлялся.       — А. Да, веди. — бросила Банни, свернув вслед за мехом в прощелену между зданий. Дорога была извилистой и долгой. Чем дальше они погружались, тем становилось темнее и некомфортнее. Запах дешёвого табака, мусор на трассе, сомнительные лица... Не похоже на очень гостеприимное место.       Вскоре они трансформировались и продолжили путь пешим ходом. Почти уткнувшись в стену, Баннитейлз наконец-то заметила тусклую вывеску, которой явно было плохо. "Бар Бур".       — Я думала, твой бар давно не работает. — хмыкнула фемма, осматривая совсем неэстетичный видок.       — В свободное время иногда хочется развеяться, — пожал плечевыми сегментами мех и, не медля больше, медленно открыл неожиданно незакрытую дверь и спокойно вошел внутрь. Свет был включен, но пространство пустовало. Интерьер был прост, стерилен, даже приятен, несмотря на то, что закоулок находится в очень плохом месте. — Я вложил сюда всю свою искру.       Берхеард явно пытался аккуратно похвастаться. Он сделал несколько шагов вперед и раскинул руки, заставляя обратить внимание на небольшой холл. Банни осмотрелась вокруг и невосхищённо хмыкнула, когда заметила пару аркадных машин, бросающих тусклый зелёный свет на блестящий пол.       — Прекрасно, — чуть рыча парировала она, явно не желая выслушивать болтовню своего заместителя, — где здесь можно отдохнуть?       — Пошли, — бот постоял на месте ещё какое-то время и разочарованно провентилировав, пошел за стойку, где с помощью голографического кода открыл какой-то потайной ход.       Зайдя туда Банни увидела что-то похожее на кладовку с парой платформ для перезагрузки. Было похоже на каюту, вот только сенсоры запечатлели, что здесь явно никто давно не жил. Может, кто-то перезагружался пару раз, но не жил.       — Когда я его открыл, — махнул головой Берхеард, проверяя работает ли здесь свет в толстом щитке, — отдыхал здесь время от времени. Кстати, света здесь нет, но думаю тебе он и не нужен, да?       — Да. — мех явно был разочарован ее пустой реакцией.       — Тогда добро пожаловать в новый дом. — какое-то время он занимался настройкой помещения, проверял электроподачу к платформам, почистил мусоропровод, отшлейфовал ржавчину по углам, вставил на место вентиляционную затхлую трубу. И теперь место стало более чем живым. — Тебе нужна плазма... Вдруг захочешь что-нибудь посмотреть?       Молча сидевшая всё это время на платформе Банни потупилась в стену, а потом очень размерянно подняла на него визор. Они долго молчали. Берхеард нагло улыбался.       — Я же пошутил, шестерёночка, незачем так... — Тейлз буквально вытолкнула его из каюты и заблокировала дверь.       Пространство будто потонуло во мраке. Было так тихо, что в процессоре почти перестали отражаться звуковые волны, рисовавшие карту каюты. Очень тихо работали вентиляционные лопасти, убрав всякие запахи. Стало пусто. Настолько, что даже мыслям зацепиться не за что. В темноте что-то пиликает, красная маленькая лампочка изредка кидает свет на отполированный пол. За дверью слышно, как бар начинает оживать. Конечно, мало кто приедет в такое место, но сомнительным личностям вряд ли это помешает. Бота три или четыре пришло, разговаривают тихо, но звукоизоляция здесь плохая. Веет странной безысходностью...

***

До войны:

      Когда Берх вышел из академии с чувством опасного удовлетворения, первым делом он заскочил к своему давнему другу, но то, что он увидел, зайдя в его кварту, что-то изменило в нём. Его друг лежал в собственном энергоне... Черном энергоне. Рядом лежала какая-то фемка с сломанной грудью и вырванной из неё искрой. У обоих оптика давно потухла. У одной — конечно же, потому что её буквально расчленили, у второго — потому что его бак отказался перерабатывать энергию чужой искры. А значит, исследование, что он держал в руке, было верным. Искроматами могут стать не все.       Ворны войны были уже в самом разгаре, когда он зарыл своё исследование в Дарк сети и забыл о нём, как раньше казалось, навсегда. Но сидя в окопе, в кругу трупов своего отряда он вдруг понял, что в следующие циклы его ждут только два исхода. Либо он умрёт от истощения, как и все те, кто лежал возле его ног, либо же он сделает то, от последствий чего он больше не сможет избавиться.       Берхеард не заметил, как его когти покрылись вязкой голубой жидкостью, а рука глубоко вонзилась в чужую грудь. Но ощущение бьющей током сильной искры он не забудет никогда. Ошеломляющее чувство. Жизнь, сама сущность бота, находилась в его руке. Чистая, вечно непорочная энергия, что может подарить как жизнь, так и смерть. Но ему не приходится выбирать. Сегодня он либо умрет, либо... Выживет.       И он выжил. С болью, заставляющей гидравлику закоротить, а процессор перегреться до критического уровня, он ощущал непонятное удовольствие. На вкус чужая искра омерзительна, но энергия, расползаясь по трубам, дала жизнь. Он стал искроматом. И спустя огромное количество ворнов он наконец-то почувствовал, что такое безумие. Когда голод мучает тебя, а часть здравого смысла ещё живет, сложно бороться с собой. В войну это дело решалось просто. Искры врагов жалеть не приходилось, но во время мирной жизни... Он чувствовал, что зацепился за край бездны, которая обвила его тело ледяными цепями и медленно тянула вниз...       Пока перед ним вдруг не предстал ангел, разбив все оковы. Красная оптика под маской дала ему надежду, вместе с ящиком искры, покинувшего этот мир дезертира. Он даже и не заметил, что пожав руку ангелу, вмиг остался в стороне под его рогатой тенью. Тарн дал ему вторую жизнь, где Берхеард мог не знать голода.

Настоящее время:

      И теперь, держа в манипуляторах отсек, в котором горела чужая искра, он вдруг понял, что не получает ничего кроме этого, работая на Тарна. Своеобразная зарплата за труд. Десептикон был психопатом, мех уже не сомневался в этом. Поставив себе какую-то цель, он использовал его для экспериментов, связанных с искроматией. Берх раскопал свои давние исследования и внес в него правки, отступаясь уже от своего личного опыта.       — Как продвигается эксперимент с Бризом? — когти Тарна были испачканы энергоном. Он держал в руке бокал и ходил по лаборатории, рассматривая датапады, препараты, приборы, делая какие-то заметки.       — Он функционирует, вот только...       — Только? — Тарн замирает.       — Он дичает. С каждой поглощенной искрой, его процессор выдаёт всё больше сбоев, — мех открывает отсек, что держит в своих руках и поджимает дёрну, когда видит манящий голубой блеск в ней. Глосса наполнилась голодной слюной, но он закрыл крышку отсека, отвернувшись. — А то есть, перешёл на вторую стадию.       — И с какими проблемами мы можем встретиться? — Тарн кладёт бокал на лабораторный стол и берет из рук меха отсек, рассматривая его со всех сторон, тонко намекая ему, что может забрать его в любой момент.       — Бриз может лишиться копии сознания и сойти с ума. — Берх опустил взгляд как провинившийся мехо-лис.       — Интересно. То есть станет невменяемым?       — Своего рода. Будет нападать на всех подряд, желая поглотить искру. А потом деактивируется.       — Но ты же этого не допустишь? — Тарн хмыкает, кладя отсек обратно на стол.       — Нет. Но я так и не понимаю, зачем он вам...       — Это эксперимент.       — Но дело ведь не в этом? Вы не учёный. — Берх вздрагивает и пятится, когда Тарн оглядывается на него.       — Делай свою работу. — он поднимает бокал и, невесело усмехнувшись, преподносит его к дернам.       Берх коротко кивнул.       — Расскажи ей всё. — вдруг произнёс Тарн, взяв салфетку со стола и начав оттирать от бокала следы его испачканных энергоном фаланг.       Бархеард замер, кидая беглый взгляд на отсек, меха, свои сервоприводы.       — И о Бризе? — спрашивает он очень тихо и подавленно.       — Как я уже сказал — обо всём.       — Да, как скажешь. — кивнул химик и, не теряя больше времени, потянулся за отсеком, но Тарн больно ударил его по манипуляторам.       — После. — с натянутой улыбкой мурлыкнул десептикон.

***

      Прошло пару звёздных циклов с тех пор, как Баннитейлз закрылась в отсеке и не выходила оттуда ни на клик.       — Можно поговорить? — Берхеард постучал в дверь, но та не открылась. Он постоял так еще некоторое время, а после, провентилировав, ввёл код, но прежде, чем он успел отправить его, дверь открылась сама, и оттуда вышла фемма. В ней ничего не изменилось, и даже дисбаланса в эмоциональном фоне мех не почувствовал.       — Говори.