Грани

      Они победили. Всего два слова. Но значили они слишком много. И дело было даже не в том, что Старк едва не погиб, и не в том, что он единственный, кто видел, что их ждало за порталом. Просто их победа, правда, была важна и значила, действительно, слишком много. Яркая эйфория, греющее душу и тело удовлетворение и бесконечная усталость отодвинули на второй план всё: то, что не успел поговорить с Пеппер, раздор с Капитаном, все несостыковки, связанные с Локи — всё это стало второстепенным, совершенно не важным, меркнувшим на фоне осознания собственной победы над превосходящей по численности армией. И так было ровно до того момента, пока не прозвучали слова, сказанные насмешливым и усталым голосом: «Раз вам уже все равно, дайте промочить горло.». И если большинство из того, что затаилось в голове, так и осталось на втором плане, то те самые пресловутые несостыковки, связанные с Локи, сделали попытку прорваться вперед. Эти слова никак не могли принадлежать тому, кто не так давно потерпел сокрушительное поражение. Складывалось невольное ощущение, будто ему было плевать, словно… словно и не рассчитывал победить. Но эта, казалось бы, объективная и крайне разумная характеристика чужой реакции даже в голове звучала неправильно, неправдоподобно. Вспоминались комиксы и сказки, где злодей неизменно выглядел карикатурно, толкал громкие пафосные речи и неизменно проигрывал — и если в детстве это казалось правильным и естественно, то не здесь и не сейчас. Идеальная собранная «мозаика» по итогу сложилось вычурно цельной и от того чувствовался подвох. Вот только никто не дал Старку ни времени, ни возможности зацепиться, толком поразмыслить над всем. Рядом уже натягивалась тетива Бартона, как дополнительная угроза Локи — к слову, потрёпанного, но без серьёзных ран, хотя Халк разрушил его телом гостиную. После этого даже победа над Читаури как-то потускнела. В голове мелькнула невольная мысль о том, что этот асгардец мог разделаться с каждым из них и без армии, проблемой бы разве что стал собственный брат. Воды, к слову, Локи так никто и не дал.

***

      Бытует мнение, что стражи порядка и герои якобы никогда не спят, не едят, не пьют и, наверное, не занимаются сексом, даже нужду не справляют. Постоянное бдение на стороне добра. И, честно говоря, это даже звучит как-то не очень, совершенно не совпадая с реальностью — по крайней мере, в это веришь, пока не посмотришь на агентов Щ.И.Т.а. Те уж точно никогда не спят. Снуют туда-сюда, носятся, как муравьи или идеально запрограммированные роботы — Тони так и не выбрал в своем сравнении между теми и другими. В мыслях даже проскользнула мысль о том, что, может, «Терминатор» сняли по реальным событиям, а сам он угодил в ту неправильную вариацию, где «Т-800», ну, который с телом Шварценеггера — а губа не дура! — так и не смог предотвратить восстание машин. Честно? Старку не нравилась вся эта суета. Он не привык работать, когда вокруг творилась вольная интерпретация «Терминатора». Скупая компания в лице Джарвиса с Дубиной и рвущие тишину на лоскуты AC/DC — вот те условия, в которых привык работать мужчина. Но, видимо, в Щ.И.Т.е подобное было попросту не предусмотрено, как, в общем-то, и другие условия комфорта. На самом деле, Старк имел полное право отлёживаться дома, ну, или восстанавливать разгромленную башню — в конце концов, чуть не умер, спасая Нью-Йорк, а это вполне можно было назвать имеющим вес вкладом. Но Тони не жаловался, нет. В кои-то веки легко согласился, ведь иной возможности хоть немного изучить куб, который Тор заберёт через пару дней, не представится. Просто не думал, что все пройдет так… настолько далеко от привычной рабочей обстановки. И вот сейчас уже было глубоко за полночь, а Старк всё ковырялся в полученных после некоторых тестов данных и показателях, даже не думая куда-либо уходить — видимо, уже оказался инфицирован этим муравьиным трудолюбием, которое проходит под лозунгом «сделай или умри!» или «умри, но сделай!», не иначе. Мобильный телефон в очередной раз завибрировал. На экране высветилось: «Пеппер». Три предыдущих звонка от этой восхитительной в силе своего терпения женщины Тони уже пропустил. Поэтому в этот раз всё же решил ответить, чтобы не испытывать её терпение и дальше — шанс узнать, что же там находилось за этой её границей, увеличивался просто-таки в геометрической прогрессии. И хоть Старк считал себя довольно рисковым парнем, но не настолько… не настолько.       — Привет, Пеппс, — голос звучал удивлённо-радостно. — Знаешь, мне кажется, что наши отношения идут в гору. Нет, правда. У нас словно есть ментальный канал связи. Не поверишь! Я как раз собирался тебе звонить! Учитывая, что звонок был по видео-связи, то одного взгляда на экран хватило, чтобы понять, что Пеппер думала об этой самой «ментальной связи». Ну, что тут скажешь? Старк хотя бы попытался смягчить ситуацию без особой надежды, что получится. Эта невозможная женщина знала его слишком хорошо, чтобы повестись на нечто подобное.       — Знаешь, а ты прав. У нас он есть… ну, этот канал. Я прямо почувствовала, что если позвоню в четвертый раз, то обязательно ответишь.       — Кто-то не в духе? — Тони потянулся, разминая немного затекшую спину. Что ни говори, а после всего до конца в себя прийти не удалось. Конечно, ему оказали медицинскую помощь — от физических ранений не осталось и следа. Но Старк всегда чувствовал, когда ему следовало отдохнуть, вот только ему это никогда не мешало игнорировать потребность в передышках. Отдохнёт как-нибудь потом.       — А у меня есть причины быть не в духе? — её бровь вопросительно изогнулась. Вопрос звучал риторически. И Тони знал, что причины у неё были. Их не могло не быть. Начиная с той, что они толком не поговорили после того самоубийственного прыжка в космос, после которого выжить все же удалось. Вместо разговора с Пеппер, он поговорил с Фьюри и Тором, выступив третьим лицом в их неожиданной сделке, в которой — чего греха таить! — был заинтересован. Старк пообещал хотя бы на ночь приходить домой. Казалось бы, всего два дня, но вот такое условие с домашними ночёвками все же было выдвинуто. Мужчина согласился, однако не исполнил. Просто знал, что в любом случае проведёт в штабе все сорок восемь часов до последней секунды. Был уверен, что и Пеппер это знала.       — Признайся, ты опять скрестил пальцы, давая обещание? И всё же эта женщина умела вызывать восхищение. Нет, правда. Старк не переставал ею восхищаться. Там, где любая другая на её месте устроила бы скандал с последующим разбором полётов, не забывая при этом про элементы истерики и прочие спецэффекты, Пеппер действовала тонко и изящно. А ведь она знала, что истерику и скандал в её исполнении Тони бы принял и даже понял бы, но все равно решала проблемы по-своему… неповторимо.       — Чёрт! Что меня выдало? — театрально схватился за сердце. Пеппер на это только вздохнула и покачала головой.       — То есть, ты не злишься? Ну, или, по крайней мере, не очень злишься? — на всякий случай уточнил Тони. — Прости за уточняющие вопросы. Просто пытаюсь понять, ждать ли выговор с занесением в личное дело.       — Думаю… — деланно задумчивый вид, даже указательный пальчик к губе приложила — если бы не Старк, у неё определённо бы был успех в актёрской карьере, по крайней мере, за образ «мыслителя» мужчина готов был выдать ей Оскар хоть сейчас. — Обойдёмся штрафными санкциями.       — Значит, злишься, — сделал вывод он, хотя, на самом деле, тот был настолько очевиден, что напрашивался сам.       — Конечно, Тони. Но я достаточно хорошо тебя знаю и, ко всему прочему, не глупа, — ответила Пеппер. — Поэтому ещё когда ты дал мне обещание ночевать дома, я понимала, что тебя ждать не стоит.       — Я настолько предсказуем?       — Представить себе не можешь насколько… — в кадре появился бокал вина, ножку которого женщина держала в своих тонких пальцах.       — Ты с темы не соскакивай, — усмехнулся Старк. — Что там насчёт штрафных санкций? Глаз ведь не сомкну, пока не узнаю, что меня ожидает по возвращению.       — Ты и так их не сомкнешь, — проницательно парировала она. — К тому же, если верить женским журналам, то женщина должна уметь удивлять. Это поможет держать ее избранника в тонусе. Их разговор продолжался еще минут десять. Не обошлось без вопросов о самочувствии. «Всё в порядке» от Старка звучало вполне убедительно, но Пеппер всё равно не поверила. К тому же, так ни словом и не обмолвилась о загадочных «штрафных санкциях». Ещё пообещала, что позвонит завтра, намекнув, что им стоило бы отладить канал «ментальной связи», чтобы Тони отвечал хотя бы после первого пропущенного, а не после третьего. Отложив в сторону телефон, мужчина потёр глаза, которые пекло после нагрузки за весь прошедший день. По-хорошему, стоило вздремнуть хотя бы на пару часов — о том, чтобы выспаться, конечно, речи и вовсе не шло, но зато этого короткого сна вполне бы хватило, чтобы глаза перестали печь из-за зрительного перенапряжения. Вот только нельзя было потворствовать подобному внезапному желанию — Старк прекрасно понимал это, ведь планов у него в достатке, и куб был далеко не единственным в его личном списке. Что ещё? Ну, было бы слишком наивно полагать, что Тони согласился пренебречь всем остальным ради куба. Нет, конечно, без него не обошлось, но той острой потребности, в которой удалось убедить Фьюри и Тора, у него не было. Просто это смотрелось наиболее логичной «причиной». В конце концов, именно Старка не привлекли к изучению куба в прошлый раз, так что… легко предположить, что такое «дважды» не потерпит. Единственное, что Фьюри упускал из виду своего единственного глаза изначально — куб никогда особо Тони не интересовал. Отец в своё время довольно долго играл с этой игрушкой. Наработок, хранившихся в мастерской в Малибу было достаточно. Так что, это, скорее, сам Старк им нужен был для изучения куба, поэтому их так просто удалось обвести вокруг пальца. На деле же все гораздо прозаичнее. Этот «двухдневный эксперимент» являлся не более, чем предлогом. Для чего? Для того, чтобы задержать того «божка», который явно себе на уме, в некоторой доступности, пока тот не отбыл со своим братом в Асгард. Зациклился? Возможно. Но Тони не сказал бы, что у него с самого начала был такой план. Скорее, сформировался сам собой. Когда победа ярко и приятно ударила в голову, мыслей о Локи не было вовсе, пока Старк не увидел его, не услышал того, что тот сказал. И мужчина мог легко обо всём забыть, пометив все «несостыковки», как нечто не особо важное, незначительное. Однако ощущение собственной победы уже не было столь ярким. Скорее уж, Железный Человек чувствовал себя обведенным вокруг пальца — неприятно. Мириться с подобным он не собирался, поэтому так вцепился в возможность поработать два дня над кубом, ведь это давало ему шанс поговорить с Локи. Всё просто. Усталый взгляд скользнул на часы, которые показывали ровно три часа ночи. И, кажется, Тони сильно погорячился, посчитав, что в Щ.И.Т.е в какой-то период произошло успешное восстание машин. Сейчас он убедился, что здешние агенты всё же живые люди, которым не чужды базовые потребности организма — жизнь в штабе всё же затихла, пусть и не полностью, но если верить Джарвису, то многие агенты разошлись по домам или ещё куда, а те, что остались, работали не на «высшей точке активности». Этой информации хватило, чтобы начать своё маленькое путешествие по зданию. Да, Старк здесь до этого бывал лишь пару раз, поэтому не успел изучить всё досконально, однако этого ему и не нужно было. А что? С таким гидом, как Джарвис, не пропадёшь, особенно если он при этом успел зациклить все камеры, делая тем самым своего создателя невидимым для системы, и готов был открыть перед ним любую дверь. Идя по полупустым коридорам, направляясь туда, где содержали Локи, Тони не чувствовал особых угрызений совести, как, наверное, должен был, ведь в очередной раз нарушал надоевший до колик пресловутый регламент.       — Сто баллов с факультета Тони Старка… — пробормотал себе под нос мужчина, усмехнувшись. — …за крайнее безрассудство.

[Очень самокритично, сэр. Но смею напомнить, что вы проходили тест на сайте Pottermore…]

Механический голос в наушнике пришелся очень даже кстати. А то в этой тишине было как-то даже неуютно, словно он герой в одном из фильмов ужасов, которому срочно приспичило проверить тёмный подвал, откуда раздавались странные звуки.       — Не напоминай, мне было скучно, и я был пьян, — вспоминать свой маленький и тайный «момент позора», когда под градусом вдруг ударился в детство и решил проверить, на какой же факультет его определили бы, окажись он вдруг в Хогвартсе, не хотелось.

[Это не освобождает вас от результата тестирования.]

      — Брось, там настолько простой алгоритм, что я мог бы страйком выбить себе все четыре факультета, — отозвался Старк. — Да что там… Ты щёлкнул бы этот сайт с закрытыми глазами.

[У меня нет глаз, чтобы я мог их закрыть. Так что, это технически невозможно.]

      — Не придирайся, — отмахнулся мужчина. — И напомни… что там был за факультет?

[Когтевран, сэр.]

      — Предсказуемо, — цокнул языком. — Факультет имени Тони Старка звучит лучше.

[Вы правы. Это менее предсказуемо. Создавать факультет, называя его своим именем, совершенно не в вашем стиле.]

В механическом голосе Джарвиса явно слышались нотки сарказма. Надо сказать, что его помощник в неплохой форме — спокойно может продержаться в словесный раунд против своего создателя. Но на самом деле было во всем этом нечто забавное. Правда, мало кто понял бы этот весьма занятный каламбур. А именно… «Тони Старк идущий в три часа ночи на встречу с колдуном». Мужчина был гением, что доказывал не раз и не два. Причём, направленность у него не узкая. Он был развит в разных направлениях — и никакого пошлого подтекста. Просто Тони знал, что время с трёх часов ночи и до четырёх имело весьма любопытное название, а именно… «ведьмин час». Маги и эзотерики вроде как считали, что именно этот отрезок времени опасен для человека в плане разного рода магических негативных воздействий. Эдакий заметный всплеск паранормальной активности. По поверьям следовало, что в это время всякая нечисть обладала большей силой, потому и начинала проказничать или вредить людям. В этом и была своего рода забавность в том, чтобы в три часа ночи идти к колдуну. Хотя, конечно же, Старк в магию не верил. Колдуном Локи называл больше для прикола, а всё, что он творил… ну, это была не более, чем энергия, которой тот управлял мастерски — инопланетная способность, не более. Что до «ведьминого часа»… в него тоже не верил, находя всему рациональное объяснение. И оно было. Просто был в истории период, когда ведьм сжигали на кострах, точнее, сжигали тех, кто не устраивал, ну, или тех, кто и правда мнил из себя «кудесника». Логично было предположить, что эти самые потенциальные огоньки, чтобы избежать плачевной участи, выбирали наиболее подходящее время для своих фокусов, дабы не быть пойманными на горячем. Что тут скажешь? Время с трёх до четырёх в этом плане идеальное, ибо у людей в этот момент наблюдалась фаза глубокого сна, о чем знали те же воры и много кто ещё. Так что, да. Почти всё имело рациональное объяснение. В таких вот размышлениях Старк и дошел до того места, где держали заключенного. По пути, правда, завернул к автомату с напитками, прихватив оттуда бутылку с водой.       — Думаю, он оценит, — хмыкнул Тони.

[Вероятность этого довольно мала, сэр. Сомневаюсь, что он вообще примет что-то от вас, если опираться на его психологический портрет и всё произошедшее.]

      — Просто вежливость. Пеппер давно советовала мне быть вежливее с окружающими.

[Учитывая ваши цели, это больше похоже на взятку. А если брать во внимание, что заключённый является Богом скандинавского пантеона, то это ещё можно рассматривать, как подношение.]

      — Подношение… — фыркнул. — Скажешь тоже… К слову, если так подумать, хоромы у него прямо-таки царские. Отрядили целый этаж и, конечно, без комплекта охраны не обошлось — просто Тони рассчитал момент смены караула, чтобы не сталкиваться ни с кем. Такие вылазки лучше проделывать без свидетелей. Тяжелая дверь, к слову, сдвинулась в сторону, открывая проход, сама — да, не сама, Джарвис постарался, но факт в том, что даже код вводить не пришлось. Старк переступил порог. Дверь за ним сразу закрылась. Казалось бы, эта вылазка почти полностью напоминала прошлую, но… нет. Главным отличием было то, что они уже не в воздухе, а под землей. Плюс, система охраны в штабе была сложнее. Но даже на этом различия не заканчивались. Положение Локи кардинально поменялось. Больше не было аквариума, теперь между ним и Старком тяжелые и толстые прутья клетки и, словно бы этого мало, еще пуленепробиваемое двойное стекло. На заключенном были кандалы — Тони слышал, что те почти полностью ограничивали магию — смущало лишь слово «почти». Впрочем, было и то, что сохранилось буквально из предыдущего визита. Локи все еще не выглядел проигравшим, поверженным и пленником, а ведь ему вроде как полагалось, учитывая все обстоятельства. Но никакой потрепанности, усталости, сожаления — все та же совершенно не подобающая случаю царственная идеальность. И, конечно же, надменный взгляд — куда же без него?       — Я знал, что ты придешь, смертный, — из-за двойного стекла его голос звучал совсем глухо, но расслышать все же можно было. Старк в каком-то едва уловимом раздражении цокнул языком. Ну, не любил он быть предсказуемым. Сложно сказать, откуда эта «нелюбовь» взялась, она просто была, порою даже казалось, что с рождения.       — Ждал меня? — ответный «выпад» в виде вопроса, но ответа дожидаться не стал. — А я тут… водички принес, — качнул в руке бутылкой. — Ты вроде пить хотел, нет? — Тони сомневался, что хоть кто-то здесь озаботился рационом пленника, ибо по данным Джарвиса ему не давали ни еду, ни питье… очевидно, в качестве своеобразной воспитательной меры. — Как тебе такой жест, Северный олень? Локи не реагировал. Нет, серьезно. Не выдал ни какой-либо особо яркой эмоции, не издал ни звука. Ничего. Как, собственно, и в прошлый раз. Просто смотрел… задумчиво-изучающе, с таким видом, словно ему принесли материал для экспериментов, и вот он теперь решал, заплатить те медяки, которые просят, или приказать сразу нести все на помойку. Честно? Тони не привык, чтобы на него смотрели так. Надо сказать, что он сталкивался с совершенно разными взглядами. Не все были положительными и восхищающимися, но все равно… с такой смесью всего того, что даже не поддавалось разбору на составляющие, сталкивался впервые.       — Мы вернулись к тому, с чего начали? — спросил Старк. — Прости, просто думал, что этап с молчанкой уже давно пройден. Да и я в этот раз не с пустыми руками, а с даром. Разве это не гарантирует хоть какой-то прогресс в наших непростых отношениях? Или у вас в Асгарде свои особые ритуалы, которые включают в себя пляски с бубном и все такое прочее? Вот бубен с собой не прихватил, каюсь. Как знал, что что-то забыл!       — Осторожнее… — неожиданно заговорил Локи. — Я уже начинаю верить, что слухи о твоей гениальности слишком преувеличены, — протянул он, виртуозно совместив в своем тоне несовместимые «скуку» и нотки едва уловимой угрозы. В такой ситуации и правда невольно можно себя почувствовать шутом на каком-то странном празднике, где любой неверный шаг в сторону, огорчающий царя, приведет к выкрику: «Голову с плеч!». Впрочем, это наваждение быстро проходит. Локи мало похож на «Червонную Королеву» из книги Льюиса Кэрролла.       — Ты пришел с… даром… — губы изогнулись в кривой усмешке. — …который в данных условиях выглядит больше, как издевка, — взгляд красноречиво скользнул по решетке и стеклу, которые явно служили надежной помехой для любой «передачи». — Или ты именно за этим и явился, смертный? — тонкая бровь вопросительно изогнулась. — Потешить свое эго, как и полагается победителю… Неправильно было бы осуждать пленника за такое мнение. Окажись Тони на его месте, то вероятно подумал и сказал бы абсолютно то же самое. Зачем еще победителю приходить к проигравшему? Информация — сразу нет. Война окончена. Локи уже не мог предоставить со своей стороны абсолютно ничего дельного — по крайней мере, так думали аналитики Щ.И.Т.а, в этом был уверен Фьюри. Так что, потешить свое эго — единственная и предсказуемая причина, из-за которой победитель мог прийти к проигравшему. Тони любил свое эго, любовно его взращивал и трепетно лелеял, если верить досье, к которому рукой Романофф добавились весьма нелестные характеристики. Мужчина не спорил, не видел в этом смысла, ибо в написанной характеристике не было ни слова лжи. Эгоцентризм — сосредоточение индивида на своих интересах, чувствах, потребностях. Все верно. Конкретно этого своего недостатка он не стыдился, потому как не считал таковым, ведь здоровый эгоцентризм не помешал бы абсолютно никому. В любом случае, сейчас Старк был здесь не за этим. Да даже если бы и решил прийти сюда только из-за своего эго, то… как выразился Джарвис: «это технически невозможно», ведь Локи выглядел каким угодно, но только не проигравшим.       — Ну, для начала… «Тони» или «Старк», а то мне начинается казаться, что ты специально напоминаешь мне о моей же смертности. Немного невежливо, не находишь? Асгардец не спешил с ответом. На мгновение даже показалось, что тот либо не услышал вопроса, либо обращение «смертный» ему приходилось по душе больше. Однако…       — Старк, — сделал свой выбор он.       — Видишь, это было не так уж и сложно, — Тони позволил себе усмехнуться, явно довольный, что хоть немного, но удалось сдвинуться с мертвой точки. — Я прямо чувствую, что мы становимся ближе, — на самом деле, ни черта подобного не ощущал, просто удачно к слову пришлось. — Знаешь, а я так и не смог забыть твое эффектное перемещение мне за спину. Честное слово, пытался, но… тщетно, — продолжил спустя короткую паузу. — И так уж исторически сложилось, что не в моих принципах оставаться в долгу даже в мелочах. Мужчина подошел ближе к клетке. Он буквально кожей чувствовал взгляд Локи на себе. Тот сейчас наблюдал и выжидал. И это невольно напомнило Тони о его приключении, которое состоялось несколько лет назад. Острые ощущения всегда манили. Поэтому не было ничего удивительного в том, что мужчина решил попробовать себя в сафари. Честно говоря, охотничья поездка по Восточной Африке не слишком впечатлила — охота все-таки не его ремесло, чтобы полностью втянуться и, распробовав все до мельчайших деталей, насладиться вкусом. Однако был момент, который он запомнил. Хотелось бы сказать, что тогда Старк первым заметил хищника, но это далеко от правды. Хищник заметил его первым, просто не спешил нападать, чувствуя границы. Смотрел, наблюдал, выжидающе затаившись в кустах. Его взгляд был изучающим, может, даже любопытным, а еще в нем таилась угроза. И не было нужды в словах. Тони просто знал тогда, что стоило ему пересечь какую-то невидимую границу, как на него тут же набросятся, острые зубы безжалостно вонзятся в плоть. Сейчас… сейчас было так же. Локи ничего не говорил, не угрожал, просто наблюдал за каждым шагом, каждым действием и даже малейшим вздохом мужчины. И в этом его взгляде таилось предупреждение, что одна ошибка вполне могла стоить жизни. По какой-то неясной причине даже оковы, сдерживающие магию, и клетка не дарили Старку ощущения безопасности… того, что этот асгардец не сможет претворить свою так и не прозвучавшую угрозу в жизнь. Тони не готов был в этом признаться даже самому себе, но он боялся. Правда, боялся. Однако это был не тот позорный страх, который заставлял внутренности сжиматься, порождая в голове лишь одно желание «бежать и прятаться». Нет, все было не так. Руку об руку с этим страхом шел адреналин, какое-то нетерпение. Ходить по лезвию с большой вероятностью упасть в бездну, из которой не было возврата, — почти наркотик, своеобразный яд. От него отказаться Старк не мог, даже понимая всю опасность своей затеи. Мужчина подошел к кнопочному табло, где следовало ввести правильный код, чтобы достичь цели. Благо, Тони узнал нужные цифры заранее.

[Смею предположить, что это не лучшая ваша идея, сэр. К тому же, она сопряжена с высоким уровнем риска.]

Предупреждение Джарвиса оказалось начисто проигнорировано. Казалось, Старк даже не услышал его. А пальцы уже ловко ввели необходимую комбинацию. Осталось дождаться, когда код обработается системой.       — Сим-сим… откройся! — прозвучало почти торжественно. Но, надо сказать, сработало. Часть прутьев втянулась в проемы. Стекло отъехало в сторону ровно настолько, чтобы впустить одного человека. И… Тони переступил порог, решительно ступая на территорию пленника.       — Ну, и как тебе моя магия, Северный олень?       — Я должен быть впечатлен? — звучало в ответ почти обидно. Вот так стараешься… идешь на сделку с Фьюри, не ночуешь дома, где ждет прекрасная во всех отношениях женщина, не отдыхаешь, обманываешь систему охраны, находишь нужные коды, зацикливаешь камеры и… все эти труды остаются без какой-либо вразумительной оценки, словно ничего незначащие. Подобное, по невероятно скромному мнению Старка, способно задеть даже самого толстокожего. Но Тони, вопреки всему, не обиделся. Просто успел углядеть во взгляде напротив мелькнувший огонек интереса, который, впрочем, практически тут же погас, сменившись немым вопросом: «Ну, и что ты намерен делать дальше, смертный?».       — Вообще-то… да, должен, — проговорил Старк. — Мы над этим еще поработаем. Будь уверен. Мозолистые пальцы ловко расправились с крышкой. И мужчина подошел ближе.       — Снимать с тебя оковы не стану. Не рассчитывай, — сказал он. — Но если и правда хочешь пить, то выбор у тебя не такой уж и большой. Либо отказаться от моего щедрого предложения, либо… пить с моих невежественных рук смертного, — усмехнулся. — Смею заверить, что это не настолько ужасно, как звучит. Если бы Тони попросили описать то, что отобразилось на лице Локи после прозвучавших слов, то он бы заявил, что асгардец выглядел так, словно готов был задушить его голыми руками. Но уже через мгновение тот прикрыл глаза, выдыхая. А когда распахнул их, то перед Старком было лишь какое-то смиренное спокойствие, что по первости даже немного сбивало с толку. Он больше ничего не говорил, не хохмил. Просто сократил расстояние еще больше, невольно останавливаясь между раздвинутых ног Локи — быть может, в любой другой ситуации обязательно сострил по поводу их двусмысленного положения, но сейчас словно бы и вовсе не заметил этого. Поднес медленно горлышко бутылки к приоткрытым губам пленника. Локи не торопился. Сначала он будто бы чего-то ждал. И Тони так и не смог понять, чего именно: подвоха или того, что «смертный» передумает. Но заминка оборвалась так же внезапно, как и возникла — губы одним резким и литым движением обхватили край горлышка. Честно? Старк думал, что тот закроет свои глаза, но он не стал этого делать. Продолжал смотреть снизу вверх по-своему упрямо и настойчиво. Один глоток. Второй. Третий… Тони в какой-то момент потерял счет глоткам. Стоял и смотрел в глаза напротив, почему-то будучи не в силах отвести взгляд. В этих совершенно нечеловеческих изумрудах словно бесновались прошедшие столетия войн, мятежей и мирного времени. Нет, Локи был не старый. Он был древний. И глаза были словно выжжены огнём прожитой жизни, сотней, тысячей захваченных жизней. В них была одна только усталость, одна бесконечная усталость. Это… завораживало. Старку казалось, что в его глотке резко пересохло. Нестерпимо захотелось пить. Даже сглотнул, силясь прогнать это не самое приятное ощущение. Кадык под кожей судорожно дернулся.       — Спасибо, — эта произнесенная хриплым негромким голосом благодарность, практически выдавленная, рывком вернула Тони в реальность, заставив растерянно моргнуть и отступить на шаг, больше не чувствуя давления чужих бедер на собственные колени, что секундой ранее еще мягко сжимали их с обеих сторон. Старк как-то рвано и с шумом выдохнул, почти тотчас же жадно прикладываясь к горлышку. Глоток следовал за глотком лишь бы утолить внезапно возникшую жажду. И только через несколько долгих секунд, которые вполне походили своей протяженностью на маленькую замкнутую в знакомых петлях бесконечность, оторвался от бутылки. С опозданием осознал, что несмотря на то, что Локи еще совсем недавно обхватывал горлышко своими губами, оно оставалось не нетронуто прохладным, а даже холодным... Этим странным несоответствием било по разуму — законы физики Тони вроде как знал, но тут они, похоже, не сработали.       — Неважно выглядишь, — проговорил тем временем асгардец.       — Почему бутылка холодная? — спросил неожиданно даже для самого себя Старк, напрочь игнорируя прозвучавшую ранее реплику Локи. Ответом ему была усмешка. Она тонкой грациозной змеей губ расползлась по светлому лицу.       — Разве ты пришел сюда ради этого вопроса? И это, как ни странно, резко отрезвило. Тони даже замер на месте, понимая, что спросил глупость. Нет, ему правда было интересно, почему вдруг законы физики оказались нарушены. Однако этот вопрос не носил на себе значок первостепенной важности. В конце концов, у этого асгардца вполне могла быть с рождения температура гораздо ниже обычной или что-то еще в этом роде. Вернуть своим мыслям прошлую спокойную упорядоченность оказалось не так-то просто. Мужчина откашлялся в сжатый кулак, прочищая горло.       — Дай мне поблажку, приятель. В конце концов, я пожертвовал отдыхом и сном, чтобы прийти сюда с бутылкой воды. Это чего-то да стоит, верно? Локи хохотнул, запрокинув голову, невольно обнажая тонкую длинную шею. Но этот смешок был коротким, немного хрипловатым и, казалось, заполнил собою всю камеру.       — Снова попытка воззвать к моей гуманности? — не смотрел на Старка, предпочитая отдавать свое внимание потолку, уголки же губ были приподняты в призраке того короткого смешка. — Неужели думал, что в этот раз сработает? — опустил голову, снова посмотрев на собеседника. — Поразительная наивность.       — Попытка — не пытка, — парировал почти мгновенно. — Ты ведь не хотел меня убивать? Это было… неожиданное нападение. Тони сознательно не создавал никаких переходов, не плел словесные паутины. Задал вопрос резко, словно это был почти выстрел. Ему хотелось увидеть растерянность этого самоуверенного «божка» до ломоты в костях, всем своим существом он буквально хотел его «выбить из седла». Раз остроты и шутки с двойным дном не помогали, то в ход пошел прямой вопрос, без всяческих экивоков и расшаркиваний. В конце концов, когда имеешь дело с комплексным уравнением, самое простое решение зачастую является верным. И наградой за это было мелькнувшее удивление в глазах Локи. Оно пронеслось короткой тусклой вспышкой настолько быстро, что его легко можно было принять за галлюцинацию или игру света. Но Старк видел. Не мог ошибиться.       — Позволь узнать, что именно ты имеешь в виду, — его же голос оставался спокойным и размеренным, словно то удивление и правда было лишь надуманным миражом, не более.       — Полет в окно, — коротко ответил Тони, поигрывая в руках бутылкой, в которой еще осталась вода и сейчас по-истеричному задорно там плескалась, ударяясь о прозрачные пластиковые стенки.       — Ах, это…       — Да-да, я про тот случай, — стал медленно прохаживаться по камере. — Ощущения, кстати, были незабываемые, — не смог не добавить с явными нотками сарказма. — Просто я это к чему… — сделал небольшую паузу. — Ты мог меня сбросить сразу. Знаю, что мог. Но не сделал это. Выждал. Выждал ровно столько, чтобы моя броня меня точно поймала. Я, конечно, не жалуюсь, ты не подумай. Но… Почему?       — Любопытная теория… — протянул Локи. — Но мне более интересно другое… — склонил голову набок. — Почему ты так стремишься оправдать мои поступки? Приписать несвойственную мне добродетель?       — Добродетель? Отнюдь, — добродетельным Старк его точно не видел ни с какого ракурса. — Я думаю, что ты продуманный сукин сын, — а вот это уже честно. — Так… Почему?       — Тебе просто повезло, — ответил он. — Но в следующий раз я медлить не стану. Будь уверен.       — И почему я не верю?       — Ты и не должен, — снова усмешка. — Я Бог Обмана. Забыл? — усмешка обратилась в самый настоящий оскал. — За истиной прячется ложь… За ложью правда. Это туман. Во всем этом слишком просто увязнуть. Почему же ты… смертный, так настойчиво рвешься рискнуть? Локи с насмешливым прищуром наблюдал за Старком… и этот взгляд был настолько внимательным и цепким, что захотелось выйти из этой точки чужого концентрированного внимания, но мужчина трусом не был, поэтому остался на месте, скользнув большими пальцами в карманы, уперев их в ткань так, что рубец той впился в кожу.       — Риск мое второе имя, — отозвался Старк. — И, кажется, мы уже договорились не использовать слово «смертный»… Тони хотел сказать что-то еще. Казалось, вот-вот и… завеса бесконечных тайн, несостыковок, недомолвок и прочего если не откроется полностью, то хотя бы уже можно было попытаться увидеть силуэты в замочной скважине. Еще чуть-чуть. Совсем немного. Но…

[Мне очень жаль вас прерывать, сэр. Но если вы не уйдете сейчас, то будете схвачены агентами.]