Новая Игра ++

2068 год. Южная Америка. Джунгли. Точное местоположение засекречено.

Огнемет в руках ощущался тяжелым и горячим. Ноги, закованные в массивные армейские сапоги, утопали в болотистой земле, исходящей зловонным паром. Синтетический логотип корпорации “Милитех”, значок которого крепился к военной форме подразделения специального назначения, оплавился, превратившись в бесформенный клочок слегка подкрашенной ткани. На коже постоянно выступал липкий пот, но почти мгновенно испарялся от окружающего жара. Деревня горела. Созданные из мусора и соломы дома не могли ничего противопоставить гневу корпоративных богов и их посланников, вооруженных огнеметами. Кто-то кричал. Внезапно, глаз зацепился за капрала Хэра, лицо которого превратилось в жуткий звериный оскал. Однако по щекам солдата текли слезы. Текли не переставая. И, почему-то, не спешили испаряться. Вдруг из-за очередной горящей халупы показалась тоненькая фигура. Девочка, совсем еще ребенок. Лет семи, может, даже младше. Ее одежда превратилась в лохмотья, лицо было перепачкано в золе и саже. Однако ее глаза… глаза горящие чистой, незамутненной ненавистью, глаза, в которых не осталось ничего человеческого, ибо человеку всегда есть, что терять. Эти глаза зафиксировались на солдатах НСША, словно самонаводящаяся боеголовка ядерной ракеты, наконец-то получившая цель. Девочка схватила кусок железа, конец которого был обломан, чем-то напоминая острие. Она достала его прямо из пламени, горячий металл обжигал, ее руки на глазах покрывались кровоточащими волдырями, но малышка не обращала на это никакого внимания. Она кинулась вперед, в самоубийственную атаку на тех, кто уничтожил ее жизнь. Ее хотелось обнять. Успокоить. Дать ей надежду, ибо не должны такие маленькие люди страдать из-за каких-то чужих интересов, находящихся за много миль от их сожженного дома. Вместо этого, руки подняли огнемет, а пальцы зажали гашетку. Струя огня вырвалась из раскаленного ствола, пламя за секунду достигло бегущую девочку, охватило ее, словно пучок соломы. Малышку это не остановило. Она таяла, плавилась на глазах, кожа, сгорая, обнажала мышцы, но она все еще пыталась бежать вперед. Её хватило всего на четыре шага. Больше не позволили сделать испарившиеся мускулы и растаявшие кости. Она не кричала. Не кричала до самого конца. По крайней мере, огнеметчик не слышал ее крика, потому что все это время кричал сам… Мэйн резко распахнул глаза. Ему понадобилась секунда, дабы осознать, где он находится. Да. Он больше не на поле боя (точнее бойни), не в той сожженной деревне. Он в безопасности полевого лагеря, в котором остановилось его подразделение. Мужчина поднялся с кровати, опуская ноги на синтетическую ткань пола палатки. Он очень надеялся, что на этот раз его сон не сопровождался удушающим криком, хотя саднящее, словно набитое осколками мелкого стекла, горло намекало на обратное. Впрочем, никто не стал бы его винить или смеяться над ним - здесь многие кричали во сне. Рука коснулась щеки. Сухая. С тех пор, как ему обновили оптический имплант, слезные железы перестали вырабатывать влагу. Почему-то сейчас это ощущалась, как потеря. Взгляд солдата упал на раскладную тумбочку на которой лежала Библия. Под черным переплетом священной книги виднелся краешек нераспечатанного письма, полученного, судя по дате на казенной печати, только вчера. Из-за фрагментарности Сети, обмениваться электронными письмами с Родиной было невозможно, и вот такие письма стали одним из немногих способов поддерживать связь с родными. За исключением того, что у Мэйна не было родных. Кроме одного единственного человека. Руки молодого солдата потянулись к книге, отодвинули ее, пальцы сомкнулись на выхолощенной бумаге письма. На конверте стояла голо-марка Портленда, штат Мэн. Место, в честь которого, мужчина и получил свое имя. Место, которое он никогда не называл своим домом. Место, в котором осталась жить его мама. Мэйн не общался со своей матерью много лет. Даже до службы в армии, еще во времена, когда работал вышибалой в барах Портленда, он оборвал с ней все связи. Не потому что не хотел ее видеть - наоборот, любящий сын очень боялся ей навредить. Тогда он ненавидел весь мир вокруг, ибо только ненависть позволяла ему двигаться дальше: наращивать мышцы и вес, учиться боевым искусствам, устанавливать в себя новые боевые импланты - все, чтобы перестать быть хрупким и болезненным мальчиком для битья. В те времена, единственным его желанием было: врезать каждому, кто посмеет косо на него взглянуть. В такие моменты будущий солдат “Милитех”-а себя совершенно не контролировал, и, выпуская своего внутреннего зверя на свободу, всерьез опасался, что когда-нибудь поднимет руку и на мать. К счастью, одним из тех славных дней, в бар, в котором он работал вышибалой, вошло шестеро коротко стриженных парней. Они вели себя нагло, Мэйн, в свою очередь, решил поставить их на место, и, без особого труда, избил. Оказалось, что это были бойцы спецназа НСША, и вскоре он получил предложение, от которого не смог отказаться, записавшись в славные ряды вооруженных сил Новых Соединенных Штатов. И вот куда это его привело. В военный лагерь “посреди гребаного нигде”, в окружении таких же сломленных, разбитых людей, большинство из которых в шаге от киберпсихоза. Пальцы снова сжали конверт. Мэйн знал, что внутри нет ничего такого, что он хотел бы прочесть, поэтому откладывал распечатывание письма, как мог. Однако вечно это продолжаться не могло, и солдат, тяжело вздохнув, вытащил тяжелый, армейский нож, срезал верх конверта, доставая изнутри несколько сложенных вдвое листов бумаги. Некоторые из них были покрытыми малопонятными списками, и лишь один содержал в себе внятный текст. Зрачки молодого человека забегали от строчки к строчке: “Уважаемый, мистер Стар...” “Стар”. Мэйн терпеть не мог свою фамилию, и всегда просил, чтобы его называли по имени. Мама хотела стать звездой кино, и верила, что ее фамилия отражает эту мечту. Все, чего ей удалось добиться за много лет упорного труда: работа на местной радиостанции. Может быть, поэтому Мэйн и ненавидел слушать радио, предпочитая щепки с предзаписанными треками. Просто не хотел лишний раз нарваться на голос матери. Из горла вырвался еще один тяжелый вздох. Поджав губы от вида собственной фамилии, мужчина продолжил читать: “Уважаемый, мистер Стар. С прискорбием сообщаем, что ваша биологическая мать - Элеонора Стар, скончалась от осложнения бактериального менингита 12.04.2068, и была похоронена на Портленском Кладбище 16.06.2068. Так как вы, согласно завещанию, являетесь ее единственным наследником, то все ее имущество должно было перейти к Вам. Однако, учитывая задолженности мисс Стар по больничным счетам, а также расходы на кремацию и захоронение ее тела (счета прилагаются в приложении №1), вынуждены сообщить, что все ее имущество ушло с молотка. Также сообщаем, что вырученной от продажи имущества суммы оказалось недостаточно для покрытия долга, поэтому корпорация “REO Meat Wagon Inc.”, а также клиника “Психологической и неврологической реабилитации “Радость” направили судебный иск на ваше имя, дабы вы, как наследник Элеоноры Стар, погасили долг. Сумма долга, со всеми прилагающимися счетами указана в приложении №2. Желаем Вам удачного дня. Администрация города Портленд.” Глядя на холодные строчки казенного языка, Мэйн ощущал растущее внутри бешенство. Апрель. Его мать умерла в апреле. Сейчас за окном стоял ноябрь. Конечно, может быть, это проблема логистики и письмо шло много месяцев, однако мужчина в этом очень сильно сомневался. Особенно, учитывая, что они продержали тело Элеоноры Стар два месяца, прежде чем сжечь. Мэйн очень надеялся, что ее органы и импланты еще оставались при ней, когда ее тело предавали огню, хоть и понимал: надеяться на подобное благословение глупо. - К черту это, - прохрипел он, едва сдерживая желание начать крушить все вокруг. - В пизду. Идите все нахер… Понадобилось несколько минут, дабы он успокоился. Раньше у него бы это не получилось, и внутренний зверь, наверняка, вырвался на свободу, желая лишь причинить кому-нибудь боль, но армия многому научила Мэйна. Прежде всего - самодисциплине. Сейчас он был, как никогда, уверен, что продлевать контракт более не будет. Его достали эти джунгли, достало жечь дома и маленьких девочек, в глазах которых не остается ничего кроме безумия и ненависти. Его начал доставать весь этот гребаный мир. Поэтому, еще пару недель до истечения контракта, и нахуй. Будь его воля, мужчина ушел бы прямо сегодня, но командование не отпустят его так просто. Он поедет в родной Портленд, посетит могилу матери. Отдаст ей последние почести. После чего убьет каждого, кто был причастен к ее смерти… Разнесет к хуям эту ебаную клинику. Узнает, кто позволил удерживать тело матери больше двух месяцев после смерти без надлежащего захоронения, и разъебет его череп об асфальт… Кровожадные мысли Мэйна были прерваны неожиданным звонком: - Рид? - голо-изображение массивного афроамериканца появилось в углу интерфейса. Мейн был рад видеть знакомое лицо, хоть короткая бородка смотрелась на нем несколько непривычно. Да и одежда старого товарища не выглядела военной: роскошный плащ-пальто с широкими лацканами ярко-алого цвета, простая белая футболка под ним, да привычный амулет в виде кольца на шее. Мужчина был коротко стрижен, не казался измученным или изможденным, хотя в глубине его глаз Мэйн без труда разглядел тень смертельной усталости. - Здорова, ублюдок,- его бывший сослуживец улыбнулся, приветствуя старого друга. - Давно не виделись. - Это точно, - усмехнулся солдат в ответ. - Давно. Губы Соломона слегка напряглись, когда он попытался удержать улыбку, которая так и норовила сползти с его лица: - Слышал, ты решил уйти из армии? Ну, конечно. Риду не было до него никакого дела несколько лет, но как только ценный актив решил свалить в туман, начальство Соломона зашевелилось и приказало сохранить его любой ценой. Ну, или сам Рид решил подсуетиться ради своей обожаемой страны. Все-таки, он тот еще патриот. - Есть такое, - равнодушно кивнул Мейн, стараясь подавить очередной импульс раздражения. - Могу я узнать причину? - У меня мама умерла, Рид. Хочу навестить ее могилу, - мужчина запнулся на секунду, а потом все же добавил, нарочно построив фразу таким образом, чтобы она была двусмысленной. Все-таки врать старому сослуживцу он не хотел: - Ну, и отдать все долги, которые она накопила, пока я был далеко. - Вот как? - Соломон выглядел искренне расстроенным. - Прости. Я не знал. Прими мои глубокие соболезнования, друг. - Пустое. Мы… не были с ней так близки… …О чем я теперь глубоко сожалею, - добавил Мэйн мысленно, но озвучивать такую очевидную слабость перед собратом-военным не стал. - Все равно… - Рид покачал головой, будто пытаясь передать через голо-связь свою поддержку. Тем не менее, спустя несколько секунд скорбного молчания, мужчина заговорил снова: - Ну… а дальше? - Ты о чем? - После того, как посетишь могилу матери и расплатишься с долгами, - осторожно произнес Соломон. - Что будешь делать дальше? - Пока не знаю, - озадаченно ответил Мэйн. А потом откровенно добавил: - Если честно, не думал об этом. Не было времени. - Так подумай, - больше в голосе Рида не слышалось сочувствия. Только твердость алмаза, которым можно было резать стекло. - Если интересно, у меня для тебя есть… парочка вариантов, которые могут тебя заинтересовать. Мэйн почувствовал растущее раздражение: - Это не может подождать? - Я не говорю тебе соглашаться прямо сейчас, - покачал головой собеседник. - Просто подумай. У тебя пока еще есть время. Бывший житель Портленда медленно втянул ноздрями воздух, успокаивая свой звериный нрав: - Ладно, - произнес он после паузы. - Рассказывай. - Первый вариант, - Рид улыбнулся удовлетворенно, - со мной конкретно не связан, максимум, что я могу сделать: предложить рекомендацию. - Не томи и не набивай себе цену, дружище. Ты же знаешь, я этого не люблю. - Ага. Хорошо… Слышал, что полковник Хансен набирает людей для какой-то операции? Это должно быть что-то грандиозное, и с твоим опытом… - Нет. - Прости? - Нет, - твердо повторил Мэйн. - С Куртом Хансеном я работать не собираюсь. На той стороне голо-связи долго молчали. Лицо Рида приобрело озадаченное выражение, и, в некотором смысле, это было уморительно. - Могу я узнать, почему?- осторожно осведомился он. - Хансен - ублюдок и мясник, - коротко пояснил свою позицию сын Элеоноры Стар. - Именно он отдает приказы сжигать деревни, попивая дорогое вино в своей Штаб-Квартире. У меня нет ни малейшего желания с ним работать. Никогда. - Ясно, - очевидно, Соломону было, что сказать по этому поводу, но, увидев решительный взгляд старого товарища, он решил не развивать более эту тему. - Тогда второй вариант. Работай со мной. - О? - а вот это уже выглядело куда интереснее. - Я собираю группу, по приказу самой Розалинды Майерс, - пояснил Рид, сразу же повышая ставки до максимума. - Диверсионная работа в тылу врага. - В тылу? Где именно? - В Найт-Сити. - В Найт-Сити?! - тут было чему удивляться. - С каких пор Найт-Сити стал нашим врагом? - Ты не слышал новости? - усмехнулся Рид. - Президент Майерс собирается объединить все потерянные штаты обратно в одну единую страну. Сейчас она мобилизует силы национальной обороны и “Милитех”-а. - Она собирается завоевать Найт-Сити? Вот же ебанутая! - Помимо остальных, так называемых, “Свободных Штатов”, - удовлетворенно кивнул Рид. - Ха-а-ах, - тяжело выдохнул Мэйн. Затем, немного подумав, поинтересовался: - Тогда почему тебя не отправляют в Техас? Чисто теоретически, его должны пытаться завоевать первым. - В Найт-Сити объявилась “Арасака”, - скривив лицо в гримасе легкого отвращения, ответил Соломон. - Серьезно?! Как?! - Мы пока не знаем, - покачал головой агент Федерального Разведывательного Управления. - По нашим данным, они развернули широкую агентурную сеть, хотя, конечно, официально их там пока нет. Иначе, вместо агентов, в городе была бы расквартирована корпоративная армия, и выкурить их оттуда получилось бы только ковровыми бомбардировками. Сабуро по-прежнему чтит указы Японского Императорского Двора, и не бежит захватывать наши земли. Хотя, не уверен, сколько продлится его терпение. - Ясно… Помолчали. Соломон терпеливо ждал ответа, но Мэйн не спешил. Тем не менее, когда он, наконец, заговорил, в голосе его не было сомнений: - Прости, Рид. Я не хочу в этом участвовать. Его собеседник нахмурился. Он явно рассчитывал на другой ответ: - Надеюсь, ты отказываешь мне не по той же причине, по которой отказался работать с полковником Хансеном? - Ха-ха, Боже упаси, конечно нет, - впервые за этот чудовищно долгий день, Мэйн искренне рассмеялся. - Я знаю, что ты заботишься о своих, как никто другой, Рид, и мне бы совершенно точно понравилось работать с тобой. Просто… Просто, сколько, по-твоему, продлится эта война? - Трудно сказать, - на лице Соломона появилась тень неуверенности. - При прочих равных, я бы сказал - пару месяцев. Максимум - год. Однако, если в конфликт вмешается “Арасака”... - Понимаю, - Мэйн задумчиво кивнул. - Лично я думаю, что ни Майерс, ни старик-Сабуро не желают новой Корпоративной Войны. Поэтому, думается, к соглашению они придут очень быстро, и эта твоя войнушка закончится за месяц или два. Как ты и сказал - максимум год. Я просто не успею закончить все свои дела в Портленде за это время. - Ты мог бы отложить… - Нет, Рид, - твердо ответил Мэйн. - Нет. Я и так заставил свою мать ждать слишком долго. Помолчали снова. - Понимаю, - произнес агент ФРУ после длинной паузы, не скрывая, однако, своего разочарования. - Тогда ладно. Позвони мне, если передумаешь, хорошо? - Конечно. Так или иначе, спасибо за предложение. - Удачи тебе, Мэйн. - И тебе, друг мой. И тебе. Звонок прервался. Мэйн в очередной раз тяжело вздохнул. - Найт-Сити, значит? - задумчиво проговорил он. Ему было совершенно очевидно, что после своей мести за маму, оставаться в Портленде он не сможет. Придется бежать. Так почему бы не на другой конец страны - в Найт-Сити? О “Городе Мечты” ходило множество слухов и легенд, но все они сводились к одному: достаточно целеустремленный человек, сумеет добиться там всего, чего захочет. В своей целеустремленности, Мэйн не сомневался. Конечно, существовала вероятность, что город будет разрушен, в ходе грядущей войны, которую собирается развязать Розалинда Майерс. Что же, это всего лишь означает, что Мэйн окажется в своей стихии. В конце концов, война - это то, в чем он всегда преуспевал. * * *

2068 год. НСША. Найт-Сити.

Один из множества борделей, принадлежащих банде “Тигриные Когти”.

Боль была настолько чудовищной, что пробила даже блокаду, обеспечиваемую самодельным поведенческим чипом, находящимся в одном из ее нейро-портов. Чип этот был настроен таким образом, дабы не давать ей почувствовать эмоции во время “работы”. К несчастью, даже программное обеспечение, которое позволило Киви стать одной из лучших в этом публичном доме (ибо она не брезговала никакими клиентами), не было рассчитано на то, что ей начисто оторвут нижнюю челюсть. Хотелось кричать. Однако от ослепляющей боли у Киви не хватало сил даже сделать вдох, не говоря уже о том, чтобы выплеснуть воздух из легких в безумном крике, который мог облегчить ее страдания. Из глаз потекли слезы, тем не менее, двадцатилетняя девушка не ощутила ни капли сожаления к себе - в этом аспекте ее чип работал исправно. - Хах, - пьяный бандит из “Мальстрем”-а заливисто захохотал, очевидно наслаждаясь тем, что смог кому-то причинить боль. Он поднял свои “руки гориллы”, которые несколько секунд назад буквально вырвали ее челюсть из сустава, и смачно бросил остатки нижней половины рта Киви прямо на грязный, замызганный пол. А потом просто наступил на них, превращая то, что еще недавно было частью ее тела, в кровавые ошметки. - Эй! - окровавленные пальцы бандита схватили стакан с каким-то коктейлем, стоящим на столе. - Кто-нибудь! Несите сюда другую шлюху! Эта сломалась, ха-ха-ха! Кажется, прошла вечность, когда на крик клиента прибежал главный менеджер борделя в сопровождении двух телохранителей. - Быстро вколите ей стимулятор, и оттащите к рипперу, - жестким тоном коротко приказал он. Тем не менее, голос его мгновенно изменился, превратившись в приторно-сладкий, когда менеджер обратился к члену банды, который, судя по звуку, продолжал вливать в себя алкоголь: - Уважаемый клиент, вам придется выплатить компенсацию за причинение ущерба собственности нашего заведения… - Да-да, - в словах бандита не ощущалось ничего, кроме скуки. - Тащи еще выпивку. И новую шлюху. Покрепче предыдущей. - Конечно-конечно, дорогой клиент, - голос менеджера был столь же заискивающе-услужливым, как и улыбка. Однако губы его сложились в гримасу отвращения, стоило ему взглянуть на валяющуюся на полу Киви. Когда мужчина заговорил со своими подчиненными, тон его звучал резко и зло: - Чего вы там копаетесь? Уносите ее скорее! - Босс, она истекает кровью, - слегка испуганно произнес телохранитель, возящийся с телом девушки. - И вдохнуть не может. - Вытащите ее в коридор, и вколите ей уже что-нибудь! - выругался владелец. - И позовите сюда свободных девочек. Пусть клиент выберет… Да, еще и кровь с пола вытрите… - Не надо, - снова подал голос бандит. - Вид крови хоть чуточку разнообразит ваш скучный интерьер. - Все, как пожелает клиент… Киви чувствовала, как слабеет с каждой каплей жизни, вытекающей из того, что осталось от ее рта. Голоса звучали словно издалека, казалось, только благодаря чипу в своем нейро-порте, она все еще не сошла с ума, и могла воспринимать все вокруг адекватно. Ее вынесли наружу, вкололи какой-то стимулятор, который, наконец уменьшил боль, и позволил сделать вдох. Она дышала часто и жадно, почему-то стараясь делать это через нос. - Держись, девчонка, - телохранитель схватил ее за руку, сжал, словно пытаясь передать свою поддержку. Жаль, что она ее совершенно не почувствовала, из-за все того же чипа. Ей казалось, что она всего лишь на секунду прикрыла глаза, ибо из-за кровопотери, держать их открытыми становилось все труднее. - Я позвонил… - голос мужчины исчезал, терялся в туманной дымке, которая медленно окутывала ее разум. - Скоро приедет… к Фингерсу… Ублюдок не лучший… но дело… Тебе надо только продер… Смерть не пугала девушку - большая часть эмоций блокировались поведенческим чипом, но Киви все еще была способна холодно отметить, что, видимо, умирает. Наконец, разум ее погрузился в спасительное забытье. Время от времени, девушке удавалось снова ненадолго зацепиться за реальность, но та постоянно умудрялась ускользнуть, несмотря на все старания Киви… …Вот ее куда-то торопливо тащат… …Темнота… …Видимо, она едет в машине, ибо качка и надрывный гул двигателя трудно с чем-то спутать… …Темнота… …Ее заносят в какое-то ветхое здание, стены которого покрыты граффити и неоном. Носилки неудобные и давят. Тело едва не сваливается с них, когда ее поднимают по лестнице… …Темнота… …Она в кресле риппера… В очередной раз придя в себя, девушка с легким удивлением отметила, что чувствует себя вполне сносно, хоть и не может двигаться. Взгляд зацепился за странный неоново-розовый интерьер незнакомого помещения. Откуда-то сбоку раздавался звук работающего телевизора. В нос бил запах лекарств, и Киви несколько ошеломленно осознала, что, судя по рипперскому креслу, вероятно, находится в какой-то клинике. Скосив глаза в сторону, девушка разглядела лицо странного субъекта, копошащегося у ее уха. Выглядел мужчина крайне странно: болезненно худой, одетый в какую-то ядреную смесь из женской и мужской, но при этом чрезвычайно вульгарной, одежды; он носил груду разноцветных, совершенно не сочетающихся друг с другом аксессуаров на запястьях; замызганную розовую сумочку на поясе; кожаный ошейник на шее; да серьгу на длинной цепи, свисающую с одной из мочек его уха. Худощавое, со впалыми щеками лицо могло похвастаться тонкими усиками, которые, по какой-то причине вызывали лишь большее отвращение, да широкой залысиной на лбу. Сначала Киви показалось, что данный субъект и вовсе полностью лишен волос, однако, спустя мгновение, она увидела грязные, сальные рыжие патлы средней длины, собранные на затылке и связанные яркой резинкой. - О-о-о! Наша спящая красавица проснулась! - голос у мужчины был под стать внешности: такой же жеманный, неприятный, вызывающий подсознательное отвращение, которое пробивалось даже через ограничение поведенческого чипа. - Восхитительно, просто восхитительно! Субъект всплеснул руками, и Киви заметила, что его пальцы заканчиваются длинными ногтями, сейчас перепачканными подозрительной алой жидкостью. - А… это, - проследив за взглядом девушки, мужчина пошевелил пальцами, заставив ногти на их кончиках столкнуться друг с другом со странным металлическим звуком. Девушка подсознательно отметила, что голос его, при этом, звучал слегка разочарованно. - У меня нет достаточно эдди на полноценную рипперскую перчатку, знаешь? Приходится, обходиться тем, что есть. - Рипперская перчатка? - странно, Киви не ощущала нижней челюсти и языка. Она вообще ничего не чувствовала в своей полости рта, кроме легкого движения воздуха. Но голос точно все еще принадлежал ей: в этом девушка была уверена. - Ты, что, риппер? - Незаметно? - на секунду тонкие брови мужчины сошлись на переносице, но уже в следующее мгновение, он рассмеялся. - На улицах меня называют Фингерсом, и я - не просто риппер, милочка. Я - благословение, для таких как ты… На секунду Кики задумалась, какое выражение лица изобразить в данный момент. С клиентами все было намного проще: опыт научил ее корчить те рожи, которые они хотят видеть, однако в подобной ситуации она оказалась впервые. - Забавно, - рассмеялся Фингерс. Голос риппера напоминал мурлыканье старого кота (иногда Киви видела таких по телевизору), а подушечка его указательного пальца поглаживала ее ключицу. - Обычно в этом месте мои пациенты или выражают свое отвращение, или изображают согласие, дабы добиться моего расположения. Ты - одна из немногих, кто вообще никаких эмоций не проявил. То есть, этот недо-риппер даже не проверил её нейропорт? Не знает, что ее чувства подавляются из-за поведенческого чипа? Разочаровывает. - Что ты имел в виду, когда сказал, будто являешься моим благословением? - произнесла Киви, пытаясь старательно выговаривать слова, но все еще ощущая звенящую пустоту во рту. Выпад Фингерса о ее странном поведении она проигнорировала. Так же, как и проигнорировала руку мужчины, поглаживающую ее полуобнаженную грудь. - Ха, - так называемый риппер скривил губы в сардонической усмешке, а пальцы его опасно приближались к соску. Даже когда ладонь мужчины, наконец, полностью накрыла ее грудь, а зрачки его расширились от удовольствия, Киви не могла не отметить откровенную злобу и зависть, проявившуюся в голосе риппера. - Задумайся на секунду. Где бы ты была без меня, а, моя маленькая пчелка? Что, думаешь, случилось бы, если тебя отвезли, например, к Виктору Вектору, которого боготворят все его ебучие клиенты? Или к тому русскому из Чартер-Хилл? Может, тебе помог бы Кассиус? Или тот жутковатый Док из Санто? Фингерс замолчал, словно ожидал, будто она, и вправду, ответит. Или думал, что эти имена ей что-то скажут. Если так, то он ошибся. Киви ранее никогда не обращалась к частным рипперам - только тем, кто был на фабрике, в которой она работала с раннего детства. - Неа, - так и не дождавшись ответа, произнес мужчина, продолжая беззастенчиво лапать ее тело. Киви ощущала его прикосновения, но ничего по этому поводу не чувствовала - в конце концов, поведенческий чип был создан специально для подобных случаев. - Никто из них тебе не помог бы. Знаешь почему? Мужчина снова замолчал, бросив вопросительный взгляд на девушку в рипперском кресле. Та молчала, глядя на него ответ с известной долей любопытства. - Все потому, - снова не дождавшись реакции, продолжил свой длинный монолог Фингерс, - что нижняя челюсть, милочка - это косметический имплант! И они делаются под заказ. Что это значит? Это значит, что такие импланты стоят супер-драга! И такая как ты, точно не сможет себе этого позволить… Я к тому, что никому из этих “уважаемых” рипперов не пришло бы в голову просто укрепить контуры челюсти, прикрепить модулятор голоса к верхнему нёбу, и добавить измельчитель пищи в горло, дабы ты могла глотать не только сперму… С другой стороны, наверное, теперь найдется не так много клиентов, которые захотят засадить тебе в глотку, ха-ха-ха! Наверное, не будь у нее чипа, Киви сейчас охватила бы паника. Вместо этого, она ощутила лишь возрастающее любопытство: получается, у нее сейчас вместо рта… просто зияющая дыра? - Мне нужно зеркало, - все так же индифферентно произнесла девушка, продолжая полностью игнорировать руки мужчины, гуляющие по ее телу. - Конечно, милочка, конечно… Сейчас-сейчас… - с трудом оторвавшись от своего отвратительно занятия, Фингерс достал из розовой сумочки на поясе маленькое дамское зеркальце и передал его пациентке. Та торопливо взглянула на появившееся отражение. И снова поведенческий чип не позволил зарождающейся панике и отвращению к уродливому существу в зеркале взять верх. - Понимаю, видок не очень, - проговорил Фингерс слегка разочарованным голосом. Видимо, ожидал от девушки более живой реакции. - Но, поверь, в твоем случае, рассчитывать на лучше… - Есть какая-то маска, чтобы прикрыть это непотребство? - перебила излияния риппера Киви. - А? - тонкие брови Фингерса подскочили вверх, в весьма человечном жесте удивления. Однако он быстро взял себя в руки: - Конечно. Однако цену маски я включу в стоимость лечения. - Хорошо, - у Киви почти не было накоплений - да и много ли заработаешь, убиваясь под клиентами в подпольном борделе? - Сколько я тебе должна? - О, твои хозяева частично оплатили стоимость лечения, - мужчина снова жеманно улыбнулся. - Правда, должен отметить, что мне пришлось слегка выйти за бюджет, который они предоставили, дабы спасти тебе жизнь. Но это ничего. Я же все понимаю… Таким милочкам, как ты, трудно живется. Поэтому я не возьму с тебя дополнительную плату. Просто… отработаешь. Чуть-чуть? В моей постельке, м? Как тебе предложение? На секунду Киви позволила себе пофантазировать о том, как ее пальцы разрывают его тонкое горло. Этот ублюдок изуродовал свою пациентку, а теперь смеет требовать такую плату? Вместе с этой мыслью, через блокаду поведенческого чипа, пробились отголоски кровавой ярости, но девушка быстро ее подавила, вместо этого задумавшись о дальнейшем направлении своей жизни. Очевидно, работать в борделе она больше не сможет - ей и раньше приходилось нелегко, а теперь, с новой, изуродованной внешностью, её будут “подкладывать” только под очень специфических клиентов, с которыми ни одна девушка не захочет встречаться даже в самом страшном сне. Рано или поздно (скорее, рано), ей попадется клиент, который, вместо челюсти, вырвет ее сердце или сломает шею. Вернуться туда, значит, подписать себе смертный приговор. Просто сбежать тоже не вариант: “Тигриные Когти” - многочисленная банда, и они не позволят своей собственности разгуливать на свободе. Можно было бы подумать о том, чтобы вообще нахер из города дельтануть, но без внушительной суммы на счете эта идея, очевидно, обречена на провал. Значит, надо сделать так, чтобы ее не искали. Если весь их бордель сгорит к херам, то и доказательств ее побега не будет никаких - ее просто сочтут погибшей, как и десяток других мертвых “работниц”. Заодно можно и фабрику, в которой она работала, сжечь. При этом надо обязательно отомстить бригадиру, который пару лет назад и продал ее в тот бордель, когда она отказала ему в том, чтобы стать его личной игрушкой для утех. Тем более, Киви давно уже вынашивала этот план, просто надеялась заработать чуть больше, дабы уходить не совсем с пустыми руками. В некотором смысле, можно поблагодарить того бандита с “руками-гориллами”. Он заставил ее отбросить последние сомнения. Что же, главное, не дать никому сбежать. Работники фабрики, с которыми она вместе росла, конечно, тоже, скорее всего, погибнут, но в этом городе невозможно обойтись без жертв. Киви уж точно не будет по ним скучать. - Хорошо, - отвечая Фингерсу, улыбнулась девушка. В голову пришла мысль, что сейчас, без нижней челюсти ее улыбка, должно быть, выглядит жутенько, однако, озабоченному рипперу, видимо, было абсолютно похер в кого вставлять своего “Мистера Перчика”. - Показывай, где тут у тебя кровать… В конце концов, Киви решила, что это в последний раз, когда она спит с кем-то не по своей воле. * * *

2068 год. НСША. Найт-Сити.

Изначально, Киви собиралась вернуться в свою комнату в борделе, дабы кое-что оттуда забрать. Например, внешнюю деку, которую девушка использовала все это время для кодинга и практики нетраннинга. Однако, Фингерс оказался намного более озабоченным уебком, чем она могла себе представить, и, за счет еще некоторых дополнительных постельных “услуг”, согласился имплантировать ей одну из старых кибердек, пылящихся на его складе. Для Киви, это означало, что возвращаться в комнату нет необходимости. Единственное, о чем она немного сожалела - собственноручно разработанные скрипты. Некоторые из них могли считаться весьма продвинутыми, однако девушка сама их написала, так что на воссоздание утраченных кусков кода уйдет не так много времени. К счастью в памяти ее новой кибердеки был стандартный набор скриптов, которые, после небольшой модификации, вероятно, вполне подойдут для достижения ее целей. Оставив Фингерса полностью удовлетворенным, и мысленно пожелав ему больше никогда с ней не встречаться (ибо при следующей встрече, она, скорее всего, просто убьет ублюдка), Киви отправилась к тому единственному месту, которое последние несколько лет называла “домом”. Поездка на метро сожрала ее последние сбережения. Недолгая прогулка по ночным улицам от станции до здания, в котором находился бордель, позволила проветрить голову. Подходя к темному строению, ютящемуся среди массивных производственных фабрик, Киви решила отключить свой поведенческий чип. Не только потому, что постоянное его использование, могло стать фатальным для организма, но и потому что хотела полностью прочувствовать последствия того, что собиралась сделать. Чип отключился от мысленной команды, и подавляемые им гормоны хлынули в мозг. Киви показалось, что каждая частичка ее тела превратилась в обнаженный нерв: боль, страх, отвращение, ужас ударили ее, словно тараном. Она почувствовала резкий приступ тошноты, но невероятным усилием воли, сумела удержать проглоченный завтрак внутри - не хотелось проверять, как ощущается блевотина без нижней челюсти. С трудом сдерживая рвущиеся наружу ругательства, Киви смахнула непрошенные слезы с лица. Ей понадобилось больше пяти минут, чтобы справиться с побочными эффектами использования поведенческого чипа. Раньше они тоже проявлялись, но никогда еще не казались столь интенсивными. Вернув себе решимость, девушка обошла здание борделя, отыскала пожарную лестницу, ведущую на крышу. Мысленным усилием взломала камеру, установленную на углу, дабы держать под контролем этот участок. Сутулой смертоносной тенью рванула вверх по ступеням, прекрасно зная, что охрана тут практически не появляется. Оказавшись на крыше, Киви подошла к одному из кондиционеров, открыла электрическую панель на его боку. Этот охладитель воздуха был связан с кабинетом главного менеджера борделя. Жадный ублюдок включал его всего один раз в день: когда утром подсчитывал прибыль за ночь. Именно этим девушка и собиралась воспользоваться. Дело в том, что тщеславный сукин сын любил роскошь, и в его кабинете было чему гореть. Если, при включении кондиционера, вдруг произойдет короткое замыкание, вероятно, в кабинете мгновенно вспыхнет пожар. А оттуда огонь перекинется на другие комнаты, в том числе и те, где жили “работники” этого заведения. Немного поколдовав над панелью, девушка убедилась, что замыкание неизбежно - к счастью, долгие годы работы на фабрике подняли ее технические навыки до приемлемого уровня, однако девушка отлично осознавала, как мало она на самом деле знает и умеет. Теперь, когда ловушка готова, надо убедиться, что никто из горящего здания не выберется. На самом деле, в некотором смысле, ей сильно повезло: и входная, и задняя двери, ведущие на улицу, оборудовались электронными замками, которые можно было легко заблокировать с помощью нетраннинга. С окнами все было еще проще: “Тигриным Когтям” не нравилось, что их собственность может сбежать, поэтому на окна первых двух этажей, были установлены металлические решетки. Убедившись, что здесь все готово, Киви отправилась к фабрике по соседству, и провела там похожие мероприятия. Единственное отличие состояло в том, что там не хватило бы одного единственного кондиционера для пожара, однако девушка давно планировала свою месть, поэтому отлично знала, в каких именно приборах устроить замыкание, дабы грядущий пожар выжег всё здание. Оставалось последнее дело. Человек, которому она хотела отомстить лично. Человек, которому ее собственные родители продали своего ребенка, человек, вырастивший ее, человек, которому она полностью доверяла… и, который предал свою воспитанницу ради удовлетворения своей похоти, а, когда не получил того, что желал, продал в бордель по соседству. У нее все еще был его контакт. Как девушка и ожидала, тот ответил почти сразу. - Ты? - знакомое голо-изображение вызвало очередную волну ярости и отвращения. Бригадир почти не изменился за эти годы, оставаясь все таким же отвратительным куском дерьма. Ей пришлось приложить немало усилий, дабы состроить жалостливое выражение лица, и придать голосу плаксивых ноток: - Папочка, - она отлично помнила, как он любил, когда она называла его “папочкой”. - Пожалуйста, прости меня… - Ха! - выражение лица ублюдка, как и его голос, приобрели самодовольное выражение. - До тебя, наконец, дошло, сучка? Дошло, что я был твоим билетом в лучшую жизнь? Что есть участь куда хуже, чем быть моей подстилкой? - Да, папочка! Пожалуйста, давай поговорим! Я сейчас на крыше неподалеку от фабрики, где ты работаешь. Я пришлю координаты! - С чего бы мне это делать? - Но, папочка… - Ты предала меня, дрянь! - произнес он, позволив ярости выплеснуться в голос. - Я растил тебя, как собственную дочь! Много лет давал тебе все самое лучшее, что могла предложить наша фабрика! И как ты мне отплатила? - Я очень сожалею, папочка! Прошу, прости… - плакать перед ним было противно, но Киви могла быть очень убедительна, когда это от нее требовалось. Мужчина молчал, казалось, целую вечность. - Что у тебя с лицом? - обратил, наконец, он внимание на маску. - Меня избил клиент! Сильно. Именно об этом я и хотела поговорить, папочка… Пожалуйста, приходи сюда, я буду ждать… - не в силах больше выносить его вида, Киви отключилась. Тяжело вздохнула. Она не сомневалось, что ублюдок придет. Он должен получить выгоду из своих многолетних инвестиций в свою, так называемую, “дочь”. Девушка оказалась права. Не прошло и четверти часа, как она услышала, как кто-то, грузно пыхтя, поднимается по лестнице. Через минуту, объект ее ненависти, наконец, показался в поле зрения молодой нетраннерши. - Киви! - девушка почувствовала, как от звука его голоса, по спине ползут мерзкие мурашки. Ей хотелось пристрелить его прямо здесь и сейчас, но, во-первых, у нее не было под рукой огнестрела, во-вторых, нужно было закончить план. - Ты, наконец, здесь, - не желая более притворяться, хмыкнула она. Он был все таким же. Жирным, потным, грязным. Его бородатое лицо было испещрено прыщами и язвами, а маленькие свиные глазки смотрели на мир с жадностью и похотью. Даже дешевый пистолет, который он постоянно носил на поясе, был на месте. Киви ненавидела этого человека до глубины души. - Ха? - кажется, бригадир еще не понял, в какой ситуации оказался. - Что ты себе позволя… Девушка не дала ему закончить. Его система не была защищена, и закоротить импланты мужчины не составило никакого труда даже для такого начинающего нетраннера, как она. Через секунду, бригадир рухнул на бетонную крышу, корчась от боли. Киви подобрала заранее подготовленный кусок арматуры, и с удовольствием врезала ему по затылку, полностью вырубив. Отобрала пистолет, после чего связала по рукам и ногам, и подтащила к краю крыши. Последнее действие отняло у нее много сил: тучное тело было удивительно тяжелым. Однако девушка справилась. Теперь оставалось только ждать. Спустя около часа небо на востоке заалело, показывая, что время почти пришло. Хотелось курить, но Киви не была уверена, как осуществить затяжку тем, что осталось у нее вместо рта. Наверное, придется поработать над маской: девушка уже решила, что восстанавливать челюсть не будет, даже если когда-нибудь накопит на это достаточно денег. Она не хотела забывать о том, что сегодня произошло. Наконец, со стороны фабрики, и находящегося по соседству борделя стал подниматься темный дым. Послышались крики. Если бы у нее все еще был рот, то, в этот момент Киви, наверняка, улыбалась бы удовлетворенно. Одним пинком, девушка привела отключившегося бригадира в сознание. Схватила мужчину за редкие волосы, повернула голову в сторону зарождающегося пожара, пламя от которого можно было заметить уже отсюда. - Видишь? - наконец-то давая волю всей накопившейся ненависти, прохрипела она ему в ухо. - Вот чем все это закончится. Пламенем и кровью, за которые вы заплатите за много лет унижений! Нравится?! В глазах бригадира был непередаваемый ужас, который позволил ей ощутить мрачное удовлетворение. - Хорошо! Очень хорошо, - девушка маниакально рассмеялась. - Это именно то выражение, которое я хотела увидеть!.. А теперь… Еще один скрипт, отправленный в его систему, оставил мужчину полностью обездвиженным. Киви быстро освободила руки и ноги бригадира от веревки. “Доченька… подожди… что ты собираешься делать?” - к сожалению, этот ублюдок догадался отправить ей сообщение. Секунду Киви даже раздумывала над тем, чтобы ему ответить, однако, в конце концов, решила остаться безмолвной. Вместо этого, она легла на бетонное покрытие крыши, уперлась ногами в безразмерную тушу мужчины, и одним движением, вытолкнула его через край. Наверное, не будь он полностью обездвижен, бригадир сейчас кричал бы от ужаса. Некоторая частичка Киви даже сожалела, что ей не удалось услышать его предсмертный крик. Тем не менее, вид грузного тела, превратившегося на уличном асфальте в кровавую лужу, полностью удовлетворил девушку, смыв ее сожаления, словно приливной волной. Теперь, если она позаботиться о некоторых слухах, то во всем можно будет обвинить бригадира. Мол, устроил пожар, а когда понял, что натворил, сбросился с крыши, ибо понимал, что банда расправится с ним куда худшим способом… Поднявшись на ноги, Киви снова взглянула на зарождающийся рассвет. Наконец, она была свободна. Да, Найт-Сити мог быть жесток; да, ей будет трудно, особенно учитывая ее скромный набор навыков. Тем не менее, в данное мгновение, Киви была абсолютно счастлива, ибо была точно уверена, что выгрызет, выцарапает у судьбы свое место в этом городе. И никто ей в этом не помешает… * * *

2068 год. НСША. Найт-Сити.

- Ну? - я поднял голову со спинки рипперского кресла, уселся поудобнее, вопросительно глядя на женщину-доктора перед собой. Та озадаченно рассматривала результаты моей диагностики, то и дело бегая взглядом с одного монитора к другому. - Значит… - прокашлявшись, осторожно проговорила она, - говорите, вы меняли свои импланты около трех-четырех лет назад? Выражение озадаченности на ее лице мне не понравилось: - Угу, - мрачно ответил я. - Мистер Прайс, я думаю, вам лучше всего обратиться к своему обычному рипперу, - произнесла девушка после длинной паузы. Я не знал ее по прошлой жизни, или знал, но забыл. Тем не менее, пока еще корпоративную страховку “Траума Тим” я позволить себе не мог, а, учитывая мои импланты и мою должность, идти к частному рипперу просто не имело смысла. Пришлось обращаться к потрошителям “Арасаки”. Японка, стоящая напротив, была одной из лучших, но вряд ли могла сравниться со специалистами Острова Бэнкэй. - Можешь просто объяснить, что со мной не так? - тяжело вздохнув, спросил я. - Хм… - на секунду она задумалась. - Вы знаете, что в древнем Китае считалось красивым, если девушка-аристократка имела очень маленькие, почти детские пяточки? Доктор отмерила пальцами расстояние в сантиметров десять, символически обозначая размер ступни, который имела в виду. - Ха?.. Как они ходить-то должны были, с такими ногами? - С трудом, - подтвердила доктор. - Иногда не ходили вообще, ибо девушку-аристократку принято было носить на руках... Однако, как вы понимаете, природным размером такой ступни похвастаться могли очень немногие. Но красивыми быть хотелось, да и для семьи выдать девушку замуж было немаловажно. В результате, очень распространенной стала практика “Чаньжу” (кит: “Связанная ступня”). Ноги девушек бинтовали особым образом, и заставляли носить обувь очень маленького размера, в результате чего их кости не могли нормально расти. Она замолчала, пристально глядя мне в глаза. Я же, в свою очередь не знал, что сказать. - Ну, и? - когда пауза начала становиться совсем уж неприличной, спросил я. - К чему это было сказано? - Мистер Прайс, существует причина, почему доктора не рекомендуют ставить импланты подросткам, - произнесла доктор после тяжелого вздоха. - Когда вы подверглись обширной модификации тела, вам было четырнадцать-пятнадцать, верно? Это период активного роста организма, и не стоит забывать, что часть ваших органов все еще вполне органические. Эти органы растут, но ваши импланты - нет. В результате, вы стали похожи на тех девушек древнего Китая, только “связали” вам далеко не ступни, а кучу внутренних органов. - Это и есть причина по которой у меня эти непонятные боли по всему телу? - Верно, - риппер кивнула. - Но разве это все не должно было проявиться раньше? - спросил я, после недолгого размышления. - В конце концов, расти-то эти органы начали далеко не вчера, так ведь? - Согласна, этот факт я также нахожу несколько странным, - женщина уселась в кресло, закинула одну ногу на другую, достала сигарету и закурила. Табачный дым окутал ее фигуру, словно туман. - Могу лишь предположить, что все это время ваш нейронный сопроцессор блокировал болевые ощущения. - Тогда почему перестал? - Этого я не знаю. - Джонни? - мысленно позвал я, надеясь, что хотя бы искин поможет разобраться в странной ситуации, в которой мне не повезло оказался. - Чего тебе? - на лице Сильверхенда было скучающее выражение, что казалось крайне подозрительным. - Серьезно? - я мысленно скептически выгнул бровь, и “очень громко” послал этот образ в аудиальный модуль. - Ты влезаешь в чуть ли не каждый разговор, который я пытаюсь вести; постоянно повторяешь, что имеешь полный доступ к моему хрому; но теперь, когда кто-то в разговоре со мной упомянул, будто один из моих имплантов не работает, ты решил притвориться глухим? Джонни тяжело вздохнул. Точнее изобразил тяжелый вздох - не стоит забывать, что дышать-то ему, в отличие от меня, не нужно. - Помнишь, когда из-за эми-гранаты, у тебя отключились импланты? - Угу. - Часть твоего хрома должна была сгореть безвозвратно, но инженеры “Арасаки” свое дело знают, - искин смачно затянулся, вызвав у меня легкое чувство раздражения. Честно сказать, тоже подумываю над тем, чтобы начать курить. В конце концов, искусственным легким синт-табак повредить не должен. - Короче, сбои в работе твоего хрома - явление вовсе не удивительное. Наоборот, было бы странно, если все импланты в теле продолжали работать так же, как раньше… - Стоп, - перебил я своего призрачного товарища. - К этому мы еще вернемся. Сейчас меня больше интересует то, почему мой регулятор боли (до инцидента с эми-гранатой) работал на полную катушку, а я об этом ни сном ни духом?! - Потому что он был так настроен, - пожал плечами Сильверхенд. Я моргнул: - Не понял… - Все твое тело - это очень тонко настроенная система, с одной стороны, - после очередного демонстративного тяжелого вздоха, произнес Джонни. - И чудовищный эксперимент - с другой. Я не знаю, что было в головах инженеров “Арасаки”, когда они проектировали твое строение, но одно известно точно: большая часть твоего хрома “кастомная”, это глубокая модернизация существующих имплантов, или установка новых, еще не выпущенных на рынок. Ты же знал об этом с самого начала, правда? Что ты эксперимент? - Хочешь сказать, - медленно произнес я, - постоянно работающий подавитель боли, и сдавливающий мои внутренние органы, по мере их роста, хром - также часть эксперимента? - Вероятно. - Но чего они там тестируют таким образом? - покачал я головой в сомнении. - Мне кажется куда более вероятным, что это какой-то очередной способ контроля.. Представь, что в нужный момент регулятор боли резко отключается, и я превращаюсь в беспомощного хлюпика на некоторое время. Или меня вполне можно "вразумить" парой часов боли, просто отключив один из кусков моего хрома, если вдруг один сраный гайдзин решит "рыпнуться" не в ту сторону… Джонни покачал головой: - Ты все еще рассуждаешь, как менеджер корпорации, - усмехнулся он. - Или как уличный мальчишка, наслушавшийся слухов об ужасах, которые те творят. - Вот уж от кого не ожидал услышать такое, так это от тебя,- неподдельно удивился я. - Я думал ты и есть главный сторонник этих слухов об “ужасах в корпорациях”? - Во-первых, я не говорил, что слухи неправдивы, - снова покачал головой искин. - Во-вторых, не забывай, что я - не настоящий Сильверхенд. Хоть и перенял его личность, но большая часть его внутреннего мира и убеждений для меня непонятна. Я могу весьма убедительно изображать знаменитого рокербоя, но очень далек от его настоящей сути. На моем лице появилось хмурое выражение, но противопоставить словам ИИ сейчас было, по большому счету, нечего. - В-третьих, - продолжал искин, не обращая внимания на изменившееся выражение моего лица, - ты упускаешь суть того, что я сказал: думай не как менеджер крупной корпорации, или мелкий воришка их “Атлантиды”, а ученый-инженер… - “Атлантида” давно закрылась… - Плевать. Это не существенно, сосредоточься на главном, и просто представь себе, сколько экспериментов можно провести, с подобной концепцией? - Сколько? - Я насчитал… - Впрочем, нет, - быстро перебил я Сильверхенда из своей головы. - Не хочу знать. Из моего горла вырвался еще один тяжелый вздох. - Ладно. Вернемся к насущным вопросам. Ты можешь это изменить? - М? - Сделать так, чтобы регулятор боли снова заработал? - пояснил я. - Не ты ли постоянно хвастаешься, будто у тебя полный доступ к моим имплантам? - Мой доступ ограничивается программным уровнем, - покачал головой Джонни. - Я - не “Бог Машин” из этих ваших фантастических фильмов, и не могу чинить физические повреждения твоего хрома. То есть, если твои синтетические мышцы порвутся, я не смогу заставить их, магическим образом, срастись. Точно так же, я не могу принудить микросхемы в твоих нейропроцессорах внезапно заработать, если они сгорели из-за электромагнитного импульса. Все, на что хватит моих способностей: нивелировать ущерб. - Что ты имеешь в виду? - Диагностические подпрограммы Ars-01 показывают, что с твоими нейронными сопроцессорами все в порядке, - пояснил искин. - Но ты жалуешься на боли. Значит, проблема или в диагностических программах, или в самих сопроцессорах. Так или иначе, это означает, что я не могу получать адекватную информацию о состоянии твоего регулятора боли, ни напрямую, ни через биомон. Что, в свою очередь, означает, что не могу адекватно ими управлять. Было бы неприятно, если бы я, по ошибке, случайно заставил тебя корчится от боли, и даже не понимал, в чем причина, верно? - То есть ты вообще управлять моими имплантами не можешь? - Я этого не говорил, - тут же ответил Джонни. - Я сказал, что мне нужны данные. Если бы надо было просто собрать отклик от твоего хрома, сбор необходимой информации занял бы меньше секунды. Но тут дело в твоем ганическом мозге и твоих ганических органах. В твоих… “ощущениях”. Последнее слово искин чуть ли не выплюнул. - Поэтому тебе нужно больше времени? - уточнил я. - Поэтому мне нужно больше времени, - согласился Джонни, в очередной раз затягиваясь виртуальной сигаретой. - Но ты должен понимать, что сбор подобных данных - не то, ради чего я был создан. Мне придется учится на ходу, и последнее, чем мне хотелось бы заниматься - это экспериментировать на тебе, Ви. Я бросил на чумбу благодарный взгляд: - Спасибо. - Всегда пожалуйста. - Мистер Прайс? - тем временем, вновь обратила на себя внимание риппердок. - С вами все в порядке? Вы, как будто, отключились от мира на несколько секунд. Ну, да, наше мысленное общение с ИИ могло показаться длинным, однако заняло не более пары мгновений. - Да, прости, - повинился я. - Задумался… Как я понимаю, просто заменить хром, “сдавливающий” мои ганические органы, чем-то нормальным - не вариант? - Сэр, - женщина-доктор, покачала головой, - большую часть моделей ваших имплантов я вижу впервые. А те, которые мне знакомы, изменены так, что вряд ли замена их на что-то… аналогичное, приведет к чему-то хорошему. Я прикрыл глаза, задумавшись на, должно быть, целую минуту. - Ладно, - очередной тяжелый вздох. - Сколько у меня времени? Девушка моргнула, несколько долгих секунд глядела на меня непонимающих взглядом. Затем осторожно поинтересовалась: - Простите? Времени до чего? - До того, как я начну отключаться от боли и мои органы начнут отказывать из-за слишком большого “сдавливания”. Еще один непонимающий взгляд с ее стороны: - Что вы имеете в виду, сэр? - в голосе риппера появилось неподдельное возмущение. - Времени нет! У вас не какое-то неизлечимое заболевание, которое вас убивает! Просто обратитесь в ту клинику, где вам устанавливали эти импланты, и все! - Боюсь это не так просто, - я грустно улыбнулся. - Там есть свои обстоятельства... Короче, меня не примут в той клинике, пока я не начну натурально умирать. Вот в последнем, кстати, не уверен. Имеется в виду, что меня, вероятно, не пустят на Остров Бэнкэй и их охренительную клинику, даже если я начну истекать кровью из всех возможных отверстий прямо на своем рабочем месте. - Поэтому мне нужно знать, сколько продержусь, - продолжил я, не давая своему разуму утонуть в очередном приступе ненависти к “Арасаке”. - Хотя бы примерно. Женщина долго молчала. Взгляд, которым она меня при этом сверлила, нельзя было назвать никак иначе, чем “осуждающим”: - Учитывая тенденции роста ваших органов, - начала она недовольным тоном, - я бы предположила, что уже через пять-шесть месяцев, их деформация приведет к необратимым последствиям. Однако, если и дальше ничего не делать… года через два, вы умрете. - Два года? - Максимум, - девушка мрачно кивнула. - При этом не забывайте, что ваш нейронный сопроцессор, не справляется с болью уже сейчас. Вам придется принимать большое количество анальгетических препаратов, дабы сохранить ясность мышления. Надо сказать, вряд ли это хорошо скажется на вашей работоспособности… Я закрыл глаза. Два года. Скорее всего - меньше. Впритык, но хватает, дабы решить все дела с “Арасакой” и свалить от японской мегкорпы, устроив в конце такой шухер, что мало им не покажется. Женщина еще что-то говорила и объясняла, но я почти не слушал. Если будет что-то важное, Джонни потом напомнит. - Хорошо, - произнес я, улыбнувшись, когда она закончила. - Выпиши мне, пожалуйста, все необходимые лекарства. С остальным я разберусь. Да. Точно. Разберусь. В конце концов, выбора у меня все равно нет. * * *

2069 год. НСША. Киберпространство города Найт-Сити.

День начала войны, которую по “54-му каналу” назвали “Объединяющей”, а по новостям “WNS” - “Стальной”, для жителей Найт-Сити практически ничем не отличался от предыдущих. Все так же солнце встало на востоке, все так же большинство жителей собирались на работу, а уличные банды вершили свои темные делишки по подворотням. Казалось, что никому нет дела до амбиций некой Розалинды Майерс, собравшейся с другого конца огромной страны стальным кулаком войск “Милитех”-а сравнять с землей надежды “Свободных Штатов” на независимость. Другое дело - фондовые и инвестиционные рынки. Надо сказать, их потряхивало уже около недели, но в день начала войны, все хрупкие надежды рухнули, и рынки посыпались, словно карточный домик под ударами ветра. Я ждал этого дня в Сети. Давно готовился. Зная, куда примерно приведут те или иные инвестиции, покупал то, что сейчас упало в цене, но к 2076-му будет стоит во много раз дороже. Сейчас большую часть этих покупок я совершал от имени “Арасаки”, прекрасно понимая, эти траты казенного японского бюджета будут отслежены. Были у меня вполне обоснованные надежды, что часть всего этого купленного добра, потом будет перепродана, и уже “Новый Винсент” сумеет нагреть на этом руки. При этом не стоило забывать, что, например, цены на недвижимость в Найт-Сити будут падать по мере приближения сил НСША к городу, поэтому покупать что-то сейчас я не торопился. Например, тот самый “Аукционный Дом Борсоди”, хоть и стал почти вдвое дешевле со времен нашего разговора с Валери, все еще оставался достаточно дорогим. Купить его на деньги “Арасаки” я не мог, ибо оставалась вероятность, что японцы решат оставить Аукционный Дом себе, а это, в свою очередь, порушило бы все мои планы. Придется подождать еще немного. - Сэр, - одна из стен моей личной борды была превращена в огромный экран, и туда проецировался голо-аватар моего собеседника. - Команда “Милитех”-а начинает эвакуацию. Мы готовы к захвату. - Хорошо, - я кивнул. - Будьте осторожны, и помните, каждый из этих людей нужен нам живым. Не переусердствуйте. - Конечно, сэр. Связь прервалась. Я усмехнулся, глядя на погасший экран. - Че ржешь? - неприязненным тоном осведомился Джонни, материализуюсь неподалеку. - Да, так… Ничего особенного. Причину моего веселья Искин бы просто не понял. Если, конечно, я не решился бы рассказать ему о своем главном секрете - воспоминаниях о прошлой жизни. Все дело в том, что говоривший со мной агент, был мне отлично знаком. Артур Дженкинс. Кто бы мог подумать, что человек, когда-то давно поручивший мне самоубийственное задание, теперь будет считать себя моим подчиненным? Еще большей иронии ситуации добавляет то, что за ним хвостиком бегает его личная помощница (и, согласно собранному досье, любовница) - Сьюзан Абернати. К сожалению, я не знаю точно, где именно в прошлой жизни начинали свою карьеру в "Арасаке" будущие руководитель Отдела Контрразведки и Директор по Особым Операциям, соответственно. Думается, что примерно там же, где и сейчас. Правда, начальником их, насколько мне известно, был старичок-божий одуванчик по фамилии Нагава. Он же стал первым Директором по Особым Операциям. В 2075-м году, я уже где-то год работал на Дженкинса, и тот задумал Нагаву с должности сместить. Он, не без моей помощи, провел очень тщательное расследование, в результате которого обнаружилось, что старичок далеко не так прост: выяснилось, что он не только сливал важную информацию о корпорации “Арасака” конкурентам, но и присваивал себе такие суммы, от которых у меня лично тогда закружилась голова. Когда усилиями Дженкинса все это говно начало всплывать, из Штаб-Квартиры в Осаке прислали проверку, которая очень быстро увела Нагаву с собой. Больше старичка никто не видел. Надо сказать, что в то время все пророчили Артуру должность Директора по Особым Операциям. К нашему с ним общему ужасу, именно этот момент Абернатти выбрала, дабы нанести ему удар в спину. Многочисленные грешки Дженкинса также выползли наружу, и он пролетел мимо кресла Директора, как фанера над Парижем. Малышка Сьюзан же, которую до этого момента никто не воспринимал всерьез, резко поднялась, забрав столь желанную для Артура должность. Думается именно из-за предательства своей давней пассии (в конце концов, за, минимум, семь лет, они через многое прошли вместе), Дженкинс начал совершать ошибку за ошибкой. Сначала произошла утечка данных из нашего Франкфуртского филиала, а потом он устроил демонстративное убийство членов Совета “Международного Космического Агентства” прямо во время заседания этого Совета, дабы ту самую утечку скрыть. Такого Абернати своему бывшему любовнику (а теперь - совершенно точно - опасному врагу) простить уже не могла. Артур это тоже понимал, поэтому приказал мне организовать убийство Сьюзан. Новый Директор же обо всем узнала, и, впоследствии, весь отдел контрразведки пошел под нож, лишь я успел сбежать на улицы, при поддержке моего дорогого друга Джеки. Правда, надо отметить, что избавление от Дженкинса не сильно помогло Абернати. Охранник в резиденции Ханако Арасака, когда мы, спустя, примерно, год после моего “увольнения”, пришли вызволять последнюю из лап ее братца, обмолвился, что Сьюзан покончила с собой. Точные причины неизвестны, и, если честно, мне плевать. Даже интересно, как судьба этих двоих сложится на этот раз. Воспоминания о прошлой жизни, промелькнули в голове за секунду, и я не позволил отголоскам своих мыслей просочиться на поверхностный уровень, дабы искин не сумел их прочитать. Подобное уже вошло в привычку. Одновременно с этим, я послал вызов Реджине Джонс. Та ответила через секунду. Голо-аватар молодой китаянки в свободной футболке с каким-то забавным принтом, легкомысленно расположившейся на удобном диване, поджав под себя длинные ноги в коротких шортиках, сильно контрастировал с образом сурового одноглазого фиксера, всегда одетого в бронежилет, из 2077-го. - О, мистер “Тень”, - девушка очаровательно засмеялась, обозвав меня одним из прозвищ, которое сама же и придумала. - У вас для меня какие-то новости? Я, действительно, постарался максимально скрыть свою личность, и мой аватар вещал будто бы из глубокой тени темной комнаты, в некотором смысле, копируя голо-образ “мистер Хэндса” из все того же 2077-го. Разве что даже руки напоказ я не выставлял, да голос изменил, дабы трудно было определить пол и возраст. - Да, - я кивнул, хотя Реджина сумела бы разглядеть разве что невнятное движение теней в районе головы моего голо-аватара. - “Арасака” начала действовать. Надеюсь, ваши наемники готовы. - Конечно-конечно! Все будет в лучшем виде! - Надеюсь на это, мисс Джонс, - дабы сохранить свой образ таинственного незнакомца, я быстро завершил звонок. Ну, будем надеяться, люди Реджины не подведут. Сама будущая ведущая фиксерша Уотсона, в данный момент времени, все еще считалась в большей степени журналистом, чем фиксером. Однако ее талант к организации давно уже был замечен, а связи среди наемников позволяли молодой китаянке быстро набирать популярность на улицах, хотя, справедливости ради, надо заметить, девушка никогда не позиционировала себя, как фиксер. С другой стороны, “помочь” за определенную плату, она тоже никогда не отказывалась. Блять. Не будь ебучих жучков в моем хроме, поручение, выданное мне Сойкой, совершенно точно выполнялось бы мной лично. Однако, если бы я показал своим “кураторам”, следящим за каждым моим шагом, как залез на секретный объект “Милитех”-а, стащил у посланных туда агентов какие-то данные, с которыми впоследствии, с японской мегакорпой никак не поделился… Скажем так, это вызвало бы никому не нужные вопросы. Поэтому приходилось действовать через жопу: сначала послать агентов “Арасаки”, дабы те схватили ученых “Милитех”-а, а затем уже позволить наемникам атаковать представителей японцев, чтобы забрать у последних тех самых ученых. Впоследствии, Сойка сама проведет допрос, когда группу доктора МакРея привезут в нужное место. Я попросил Соми сохранить ученым и нетраннерам жизнь. Не только из-за неуместной сентиментальности, но и из-за чувства вины. В прошлой жизни все они погибли, “благодаря” моим действиям. Если бы я тогда не встал на сторону одной журно-шлюшки по имени Бри Уитни… Эта дрянь продала собранные вместе со мной данные по проекту “Киносура” “Сетевому Дозору”, и я впоследствии узнал, что “Милитех” убрал всех свидетелей, в лице группы Эвана МакРея. Никто не выжил. За мной, кстати, тоже приходили, но мне удалось отбиться. “Скайлайн” же, в лице брата и сестры Кассель, избежит подобной участи. Их будет ждать несколько другая, но очень похожая судьба: быть убитыми Алекс и Ридом. В их смертях я тоже буду косвенно виноват. Впрочем, сейчас это не так важно. На сей раз я ошибок прошлой жизни не совершу. * * *

2069 год. НСША. Найт-Сити.

Некоторые называли ее “Леди Мармелад”, и Авроре очень нравилось это прозвище. Не только потому, что она очень любила мармелад, но и потому, как это слово ощущалось на языке, вызывая ассоциации со сладостью, упругостью и сложным, неоднородным вкусом. Ей нравились сложные вкусы. Сложные планы. Сложные задачи и вызовы. Она обожала их преодолевать и выходить победительницей из непростых ситуаций, в которые, зачастую, сама себя загоняла. - Мы должны торопиться, - Эммерик двигался быстро, пробираясь по переулкам Найт-Сити, к заранее подготовленной машине. Он почти всегда не одобрял спонтанные и непредсказуемые действия сестры, предпочитая работать согласно заранее установленного плана. Может быть, именно поэтому они были так эффективны, как команда: она могла внести элемент хаоса в его упорядоченную и распланированную, а значит - очень предсказуемую жизнь; он же укрощал ее хаотичные порывы, не позволяя сорваться в пропасть неконтролируемых событий. - Да-да, - проворчала Аврора, спеша следом за братом. - Долго еще? - Нет. Почти на месте. Осталось совсем… Напали на них совершенно внезапно. Взрыв светошумовой гранаты ослепил на несколько секунд, и этого оказалось достаточно, дабы свалить брата и сестру на землю и засунуть в их нейропорты щепки с нейровирусом, который полностью заблокировал их возможности нетраннинга. Аврора чувствовала себя абсолютно беспомощной, когда ей на голову надели темный мешок и куда-то потащили. Вскоре ее посадили в кресло, и ей понадобилась секунда, дабы осознать - она на заднем сиденье какого-то автомобиля. Хлопнула дверь, взревел мощный двигатель, послышался визг шин, и девушка почувствовала, как в желудке на секунду образуется пустота, когда машина рванула вперед. - Кто вы?! Куда вы нас везете?! Ce que vous allez faire, putain de merde?! (Французск: “Что вы собираетесь делать, говношлюхи!”). - Спокойно, сестренка, - судя по всему, Эммерик, старался сохранять спокойствие хотя голос его явственно подрагивал. - Если бы нас хотели убить, давно убили бы. - Tais-toi (Фр: “Помолчи”), - как всегда, когда дело принимало крутой оборот, Аврора переходила на свой любимый язык. - Ta guelle vous deux! (Фр: “Позакрывайте пасти, вы оба!), - на неожиданно хорошем французском раздался мужской голос откуда-то спереди (видимо, с переднего сиденья, подумала девушка), а затем уже на чистом английском тот же голос продолжил, очевидно более не обращаясь к своим пленникам: - Сэр, группа три закончила первый этап операции. Переходим ко второму. “Группа три”? Означало ли это, что есть еще группы? И чем они заняты? Захватывают остальных людей “Милитеха”, совсем недавно покинувших один из объектов комплекса “Киносура”? И что еще за “этапы”? Если первый этап - это захват пленников, то каков второй? Их будут пытать? Попытаются перевербовать?.. Или просто убьют? Мысли метались от одной крайности к другой, однако ни к каким выводам девушка прийти пока не могла. Ехали они не так уж и долго. Автомобиль резко затормозил (при этом Аврора пребольно ударилась головой о переднее сиденье), послышалось хлопанье дверей, затем какая-то возня. Наконец девушка услышала, как дверь рядом распахнулась и ее вытащили наружу, только для того, чтобы переместить в другой автомобиль. Правда, это, судя по всему, был какой-то фургон, и кресел внутри не обнаружилось: она упала на голый пол. С другой стороны, тут они с братом, явно были не одни: - Qui est là? (Фр: “Кто здесь?”), - оказывается, Аврора довольно сильно боялась темноты. Особенно, если эта самая темнота обеспечивается темным мешком на голове. - О, блять, - знакомый голос раздался откуда-то сбоку. - Этот ебучий акцент я узнаю из тысячи! Что, сучка, тебя тоже поймали? Лиза Смит. Трудно было не запомнить вечно недовольную всем и вся, но в то же время чрезвычайно увлеченную нетраннершу, которая, кажется, лазила к “Заслону” чаще остальных. Именно из-за нее их группа так задержалась: Лиза зависла в сети на несколько дней и никак не хотела выходить. Руководителю группы Эвану МакРею пришлось даже нырять за ней, дабы попытаться вытащить. - Перестань, Лиза. Мы все здесь, похоже, в одной лодке. Опять. О. А это голос Сесара Михареса. Талантливый ученый и неплохой нетраннер, он первым обнаружил способ относительно безопасного взлома банка данных. В жизни Сесар оказался весьма забавным и улыбчивым парнем, Аврора даже позволила себе пару раз откровенно позаигрывать с ним, однако Сесар, оказывается, чрезвычайно предан своей жене, и ее заигрывания остались без ответа. С другой стороны, сама Аврора ни на что не рассчитывала, кроме невинного флирта с единственным более или менее приятным парнем в катакомбах “Киносуры”. - Сесар прав, Лиза, - голос Эвана МакРея присоединился к их беседе. Грузный, солидный, неуступчивый руководитель их небольшой группы всегда казался Авроре слишком зацикленным на собственных исследованиях. Словно он отказался от всего остального. У них с сестрой Кассель так и не сложилось нормальных отношений, с другой стороны, Эммерик, вроде бы, с удовольствием с ним общался, и получал от этого самого общения неподдельное удовольствие. - Значит, здесь собрались все? - брат, наконец, тоже подал свой голос. - Похоже на то, - согласился доктор МакРей. - Интересно, для чего нас схватили? - Понятно для чего, - Лиза зло выплевывала слова, и, не будь у нее на голове мешка, наверняка перепачкала бы всех вокруг брызгами своей слюны. - Хотят получить данные, которые мы забрали из комплекса! Знаете, что? Думаю, их надо уничтожить! Чтобы врагам не достались! - Не вздумай! - тут же осадил девушку руководитель их маленькой группы. - Если ты это сделаешь, нас всех наверняка прикончат! Пока у нас есть эти данные, мы можем торговаться, и остается надежда на благополучное завершение этой ситуации! Без них мы… Внезапно неподалеку раздался взрыв. Послышались выстрелы, отрывистый лай отдаваемых приказов и крики боли. - Интересно, - судя по звуку, МакРей ерзал на своем месте. - Кто-то пришел нас спасать? Интересно, кто? - “Милитех”? - предположил голос Лизы. - Je doute que (Фр: “Вряд ли”), - не согласилась Аврора. - Силы “Милитех”-а в Найт-Сити чрезвычайно ограничены. Сомневаюсь, что они вообще в курсе, что нас перехватили. Со стороны брата раздался тяжелый вздох: - Скоро узнаем. И действительно. Не прошло и нескольких минут, как послышался звук открываемой задней двери фургона, и Аврора ощутила свет, падающий на кожу. - Ох-о-хо! Вы только посмотрите, что у нас здесь! - голос был грубым и не предвещал пленникам ничего хорошего. Лучшая половинка дуэта Скайлайн ощутила, что, скорее, хотела бы оставаться пленницей предыдущих своих пленителей. Те, по крайней мере, могли говорить на французском. - Заткнись, Мауссер, - второй незнакомый мужской голос отдавал злобой и разочарованием. - Тебе было приказано никого не убивать. - Бля, а че мне было делать? - хмыкнул первый грубый голос, из которого ушли любые нотки веселого настроения. - В меня, сука, стреляли! - Во всех стреляли, еблан! - второй незнакомец взорвался каскадом ругательств. Потом, добавил: - А ты не просто стрелял в ответ, ты добивал раненых! Думаешь, никто не заметил?! Думаешь, это не дойдет до заказчика?! Аврора услышала, как кто-то громко пыхтит, но кто именно из двоих мужчин это был, она сказать не сумела бы даже под пытками. - Клянусь, - раздался, наконец, второй голос после довольно длинной паузы. И на этот раз он напоминал шипение от прорванной водопроводной трубы, - если из-за твоего проеба нам не заплатят, или заплатят меньше… Я лично вышибу твои несуществующие мозги, гонк ты опущенный! В следующую секунду, не давая себя перебить, мужчина прикрикнул: - Выполняй свою работу! Растащи пленников в разные стороны, чтобы клиент мог их допросить! И делай это быстро, он скоро будет здесь! Ругаясь себе под нос, тот, кого назвали “Мауссером” ("Кстати, надо запомнить фамилию, вдруг впоследствии пригодиться", подумала Аврора), стал вытаскивать членов группы доктора МакРея из машины. В какой-то момент дошла очередь и до сестренки Кассель: - Садись сюда, красотка, - ее довольно грубо шлепнули по попе, из-за чего она вскрикнула, а наемник хохотнул. Видимо, он быстро вернул себе хорошее настроение после взбучки, устроенной вторым мужчиной. Грубым толчком в плечо, ее усадили на какую-то поверхность, в которой девушка с некоторым трудом опознала ряд сложенных друг на друга бетонных плит. Тем временем Мауссер продолжал: - Не дергайся. Наш клиент уже здесь и допрашивает твоих друзей и подружку. Скоро и до тебя дойдет очередь. Холод камня быстро преодолел тонкую ткань ее брюк, и начал ощутимо влиять на ее задницу. Аврора неуютно поежилась, заерзала, пытаясь принять положение, при котором сможет снизить дискомфорт. - Не дергайтесь, мадам, - произнес женский голос, который показался девушке смутно-знакомым. Прекрасная половина группы “Скайлайн” ощутимо вздрогнула, ибо не успела понять, когда к ней подошли. - Мне нужно чтобы вы передали мне все данные, которые успели собрать для Департамента Спец-Проектов “Милитеха”. Аврора закрыла глаза, пытаясь вспомнить, откуда знает этот голос. И произношение. “Департамент Спец-Проектов”. Той, кто ее допрашивает, известно о существовании этого департамента, а также то, что “Скайлайн” наняли специально для работы на них. При этом она не сокращает название департамента до аббревиатуры (ДСП), как делает большинство сотрудников “Милитех”-а. Но и полностью его не произносит, как сделала бы конкурирующая корпа. Кто еще отличается таким произношением? - Мадам, - в женском голосе появились нотки раздражения, очевидно, вызванные заминкой Авроры. - Я не хочу причинять вам боль, но причиню, если потребуется. Пожалуйста, давайте не будем до этого доводить. Я пообещала своему… другу… что с вашей группой все будет в порядке, и мне очень не хочется нарушать это обещание. - Une amie? (Фр: “Другу?”), - сестра Кассель улыбнулась. - Хороший, наверное, друг? - Да. Хороший, - даже сквозь мешок, Аврора ощутила тепло, пробившееся в голос незнакомки. Однако спустя мгновение, оно оттуда полностью исчезло. - Однако, если вам показалось, что данное обещание сможет меня как-то ограничить, то вы ошибаетесь. Я не хочу его нарушать, но нарушу, если потребуется. - Понимаю... Что я должна сделать? Просто напоминаю, что ваш нейровирус блокирует любые внешние операции с кибердекой. - Я могла бы попросить вас скачать данные на щепку, но не могу быть уверена, что вы передадите мне все, - голос девушки был спокоен и ровен. - Поэтому мне придется подключиться к вашей системе и выкачать все нужные данные. - У меня довольно мощный лед, - предупредила Аврора. - Такой же, как у вашего брата? - Si, tu l'as fait (Фр: “Именно так”), - Кассель поджала губы, понимая, что от Эммерика эта странная девушка необходимую ей информацию уже получила. - Тогда проблем не будет. От вас мне потребуется лишь сотрудничество. Я хочу, чтобы вы выделили все собранные данные в одну ячейку памяти, чтобы я могла их просмотреть. Тогда мне не придется потрошить всю вашу кибердеку, в поисках нужной мне информации. Уверена, там есть многое, что вы хотели бы скрыть. Аврора мысленно выругалась, но сделала все, как приказывал женский голос. Почувствовала, как чьи-то жесткие руки подключили опти-кабель к ее нейропорту. А в следующее мгновение, через ее лед прошли так быстро, словно его и не было. Кассель скрежетнула зубами, осознавая, какая пропасть лежит между нетраннерскими навыками обладателя женского голоса и ей самой. А она-то считала себя непревзойденной… Какая глупость. Незнакомке понадобилось меньше минуты, дабы убедиться, что Аврора ничего не утаила, и скачать себе все данные. - Спасибо за сотрудничество, - произнес все тот же голос. - Теперь, пожалуйста, отдохните. В следующее мгновение, короткий электрический разряд, в мгновение ока лишил Аврору Кассель сознания. В себя она пришла от того, что ее кто-то тряс. - Ah, mince! (Фр: “Вот, черт!”), - голова болела нещадно, и то, что ее так трясли никак не помогало. - Просыпайся, сестренка, - это был Эмерик, и Авроре понадобилось некоторое время, дабы осознать: она была свободна, и даже мешок с ее головы исчез. - Похоже, на этот раз, мы выжили. - Достижение, смею заметить, - откуда-то сбоку раздался голос Эвана МакРея. С ним согласились остальные участники группы “Милитех”-а, поэтому Аврора предположила, что потерь среди них нет. - Кто-нибудь может мне объяснить, что сейчас произошло? - потирая шею, осведомилась Лиза. - Видимо, нас сначала захватила одна группа, но потом их перехватила другая, - озвучил базовую информацию Сесар. - И всем им нужны были результаты наших экспериментов в комплексе “Киносура”. - Очевидно, - согласился доктор МакРей. Он помолчал несколько секунд, потом хлопнул себя по коленям, поднимаясь с куска какого-то камня, на котором до этого сидел. - Ладно. Что будем делать дальше? - У нас есть выбор? - осведомилась Лиза. - “Милитех”, наверняка, будет нас искать. Если не сдадимся им, то нас могут убрать, как предателей. - Не уверена, что это хорошая идея, - покачала головой Аврора. - Я знаю, как любит действовать “Милитех”. Вероятнее всего, нас, как ненадежных свидетелей, просто ликвидируют. - Проклятье… и что теперь делать? - Сесар выглядел отчаявшимся. Именно в это мгновение им всем одновременно поступил звонок. Переглянувшись, члены группы приняли его, и перед их внутренним интерфейсом появилось голо-изображение неопределенного человека, практически полностью сокрытого в тени: - Добрый день, господа, - голос их нового собеседника был искажен так, что невозможно было определить ни его пол, ни возраст - ничего. - Вижу, вы оказались в весьма затруднительном положении. Позвольте предложить вам свои услуги. - Прошу прощения, но кто вы вообще такой? - опередив всех, первой осведомилась Аврора. - И, вы уж извините, но я не очень доверяю людям, которые не хотят раскрывать свою личность. - Понимаю, - небольшое движение теней вокруг головы голо-аватара их собеседника, выдало кивок. - Тогда, позвольте представиться. Меня можно называть “Серым Посредником”. И, поверьте, вы будете очень приятно удивлены условиями сотрудничества, которое я хочу вам предложить…