Преимущества устрашающего напарника

      — Когда я смогу пойти домой?       — Как только закончите давать показания, — без колебаний ответила Чонг.       Свидетельница скользнула по директору оценивающим взглядом, как будто уже зараз узрела её недостатки.       — Вы не можете держать меня здесь.       — Без причины.       — А она у вас есть? Иначе мне непонятно, почему меня удерживают в этой мрачной темнице. — Женщина потянула за воротник своей помятой мантии. Впечатляло, как надменно она говорила, несмотря на всклокоченные жирные волосы и натянутую на тонких костях лица кожу, свидетельствующую о внезапных испытаниях после целой жизни в относительном комфорте.       — Что ж, это всего лишь наша переговорная комната. К сожалению, освещение не входит в число приоритетов нашего бюджета.       — Я пожилая женщина, — заметила ведьма с той же интонацией, с какой обращаются к «главе государства» или «обеспокоенному гражданину», — мне должны разрешить вернуться домой и поесть горячей еды и принять ванну, какой позор.       Чонг подняла ладони, показывая их.       — Это займёт всего минуту. На самом деле, мы могли бы уже закончить.       Женщина фыркнула.       — А эта тварь обязательно должна присутствовать? — Она покосилась на Малфоя, сидящего в волчьем обличии.       — Да. Он служебное животное.       Несмотря на все усилия, из горла Малфоя вырвался рык.       — Ха, — проворчала их свидетельница. — Ну, раз вы так рьяно мешаете мне насладиться чаем, что же вам ещё хочется узнать такого, чего я уже не поведала аврорам?       Директор наклонилась к ней, опираясь на локти.       — Кто забрал вас из дома, целительница Гарнетт?       — Они толком не представились. — Она прикрыла глаза. — И использовали чары ослепления.       — Это были мужчины или женщины? Сколько их было?       — И те, и другие, и я не могу сказать.       — Они воздействовали на вашу память?       Целительница Гарнетт задумалась.       — Нет, я всё помню в мельчайших деталях, ничего не упустила.       Умно, подумал Драко. Если бы свидетель признался в путанице или упомянул о каких-либо нестыковках, его можно было бы на законных основаниях попросить проверить свои воспоминания на предмет магического вмешательства.       Директор продолжала.       — Где вас держали?       Ответ последовал также незамедлительно.       — Я не знаю.       — Вы должны были иметь представление о том, где вас держали. О звуках, о том, насколько просторным было помещение.       — Было холодно. Я ничего не слышала и ничего не видела. — Целительница Гарнетт пожала плечами. — Возможно, меня спрятали под землю.       — Что ещё вы можете нам рассказать?       — Ничего. Не знаю, чего вы ждёте от меня, но вынуждена вас разочаровать. Я понятия не имею, что им от меня нужно, я простая пенсионерка.       Обе женщины долго всматривались друг в друга.       — Мне кажется, вы исключительная личность, целительница Гарнетт.       — Почему?       Чонг наклонила голову, и копна прямых тёмных волос упала ей на плечо.       — Лоялисты забирали других, похожих на вас. Они просто исчезали в ночи, но никто из них не уходил так спокойно. Никто — без борьбы, без ран. И вы — первая, кого удалось найти живым. Вы действительно уникальны, целительница Гарнетт.       Женщина опустила руку на край стола.       — Полагаю, теперь вы подозреваете меня.       — Вовсе нет. Они отпустили вас. Почему?       — Я не могу сказать.       — Не можете или не хотите?       Это, казалось, окончательно вывело Гарнетт из себя.       — Что это значит? Если бы я могла бороться с этой гнусной, фашистской сектой недоумков, я бы, разумеется, так и поступила. Само собой.       Чонг едва не сорвалась с места.       — Тогда расскажите. Объясните мне, почему они забрали вас. Что им было нужно?       Целительница Гарнетт покачала головой, замыкаясь в себе.       — Вы сами сказали, что этих людей нужно остановить. Хотите, я назову вам, скольких они убили только за этот год? Скольких замучили? Может быть, вы желаете взглянуть на фотографии…       — Я знаю, на что способны эти люди. Как вы думаете, кто в первый раз разбирался с телами в больнице Святого Мунго? Или, что ещё хуже, с выжившими? Я не боюсь того, что они могут сделать со мной, — огрызнулась целительница.       — Тогда кого же вы боитесь?       Но больше целительница ничего не сказала. Она повторяла то, что рассказала им, снова и снова, пока у них не осталось выбора, кроме как отпустить женщину.       Вскоре после её ухода в кабинет вошла Грейнджер.       — Очень странно.       — И правда. Малфой? — повернувшись к нему, спросила директор.       — Её держали не здесь. От её одежды пахло затхлостью. Также пахло смолой, застарелым пивом и мёдом.       Грейнджер странно посмотрела на него.       — Мёд?       — Ты что, сомневаешься в моём чутье? — Это было бы впервые.       Чонг обошла стол, скрестив руки на груди.       — Скажи, её держали где-то в городе? В сельской местности?       — Если и так, то её держали в подполье.       — Не под землей, — возразила Грейнджер. — Затхлый запах, говоришь, сырость?       — Разве это не одно и то же?       — Пахло солью?       Драко покачал головой.       — Прости, Грейнджер, но соль на самом деле ничем не пахнет. Признаться, запах был немного… солоноватым.       — У тебя есть идеи? — спросила Чонг, видя, как Грейнджер яростно строчит в блокноте.       — Может быть, но сначала мне нужно посоветоваться с Флоренс. Возможно, нам придётся поработать над её заклинанием, — Гермиона сжала предплечье Драко и поспешила выйти, по пути задев сумкой дверь.       — Мне это не нравится.       — Видеть Грейнджер возбуждённой — всегда повод для беспокойства, — согласился Малфой.       — Я имею в виду возвращение Суреллы Гарнетт целой и невредимой.       — Она была напугана.       — Именно так. — Директор присела на край стола, уставившись на носки своих ботинок. — Она повидала многое, её не так-то просто сломать, но что-то заставило её бояться не на шутку. Что, чёрт возьми, происходит, Малфой?       — Мы узнаем.       Чонг коротко кивнула.       — Тогда иди, и держи Грейнджер подальше от неприятностей.       — Я не говорю этого без причины, но, кажется, вы немного переоцениваете мои навыки.       Его начальница приняла это как должное.       — По крайней мере, попытайся.

***

      Драко сел в пустой поезд на вокзале Сент-Панкрас без четверти девять вечера. В это время вокзал был немноголюден — огромное пустое пространство гулко отзывалось на его шаги. Он выбрал пустой вагон и место в одном ряду от дверей.       Пожалуйста, будьте внимательны и соблюдайте осторожность при переходе между поездом и платформой.       Двери захлопнулись, и поезд набрал скорость, пока диктор объявлял остановки:       Поезд остановится на станциях Фаррингдон, Сити-Темслинк, Блэкфрайарс, Лондонский мост…       Затем флуоресцентные лампы над головой замерцали, и он оказался уже не один. В противоположных концах вагона стояли мужчина и женщина, их лица были скрыты под капюшонами тёмных плащей. На их левом плече блестела призрачная форма белой ладони.       Лоялистские отбросы.       — А вот и сам господин Малфой, — раздался насмешливый голос мужчины с густым кокни-акцентом. Если Малфой и встречался с ним, то память об этом явно отшибло. — В последний раз, когда я видел тебя, ты выглядел таким слабаком. Боже, а мальчик-то вырос.       — Как чёртов сорняк, — согласилась женщина из-за спины Малфоя. У него заныла шея от беспокойства. Он терпеть не мог, когда враг оказывался у него за спиной, и уж тем более не выносил, когда его загоняли в угол.       Хотя мышцы его спины то сжимались, то расслаблялись, он заставил себя не шевелиться.       — Мы узнали через Дьявольские силки, что у тебя есть то, что нам нужно, и — к счастью для нас! — оказалось, что ты планируешь расстаться с этим сегодня ночью. Всё очень просто, — в рассеянном свете туннеля показалась небритая челюсть мужчины. — Отдай нам ожерелье, и без резких движений.       — Оно вам не принадлежит, и, если уж на то пошло, вряд ли оно тебе подойдет, — парировал Малфой.       — Веди себя прилично, — прошипел мужчина, — иначе с тобой поиграет твоя тётя Белла. Она любит свои игрушки, но не бросает их наполовину сломанными.       На него навалился страх, плотный, холодный и до ужаса знакомый.       — О, даже не знаю. Должно быть, на старости лет она размякла, если присылает таких, как вы двое.       Мужчина двинулся к нему одновременно с тем, как женщина выхватила свою палочку, но Малфой уже успел аппарировать в следующий вагон, заперев за собой дверь.       Бросившись вслед за ним, они снесли дверь вагона, и Малфой швырнул полряда сидений, преграждая им путь, после чего наложил два оглушающих заклинания. Что-то — заклинание или искореженный металл, он не мог сказать — свалило ведьму, но волшебник подпрыгнул и отправил Малфоя в полёт с помощью Флиппендо.       Драко перекатился, увернулся от двух проклятий ведьмы и разбил одно из окон, осыпав Лоялистов стеклом.       Волшебник вскрикнул от боли, но ведьма закрылась щитом и, ускорившись, аппарировала прямо на Драко. Он почувствовал запах прокисшего молока в её дыхании, когда она пыталась обездвижить его.       — Отдай нам грёбаное ожерелье!       — Ну, давай, попробуй отобрать, — огрызнулся Драко, когда окна вагона впереди погрузились во тьму. Она выкрикивала новые проклятия, и ему пришлось защищаться от тёмных ледяных стрел. Один из шипов пронёсся так близко, что рассёк его ухо, прежде чем они вырвались из тоннеля, и он аппарировал на крышу вагона.       Лондон предстал перед ним целой галактикой искусственных огней, вспыхивающих, мерцающих и проносящихся мимо на огромной скорости. Драко крутанулся на месте, вытянув руки, чтобы удержать равновесие, когда металл под его ногами окрасился в тёмно-красный цвет и запульсировал — единственное предупреждение, поступившее до того, как крыша вагона взорвалась.       Он перемахнул через дыру, в груди заколотилось сердце, когда ведьма преградила ему путь, презрительно скривив рот и проклиная его.       — Кру…       Она не успела договорить, как получила удар Ступефаем в живот, и её бесчувственное тело приземлилось почти у самого края вагона. Одна из её рук болталась за бортом.       Поезд замедлил ход, когда они приблизились к следующей станции, и через повреждённый потолок поднялся волшебник.       — Давай, малыш Малфой. Сдавайся, парень. Теперь тебе не скрыться — твой запах выдал тебя, и мы не отступим.       — Мои шансы меня вполне устраивают.       Малфой побежал.       Поезд влетел в тоннель, тьма поглотила всё вокруг. Только яркие вспышки заклятий прорезали воздух, проскакивая в опасной близости от лица и руки Драко, пока один из лучей не разорвал его брюки, едва царапнув колено. Драко почувствовал, как по спине потекла струйка пота, а за спиной взметнулось заклинание. Он аппарировал на самый край вагона, на что очень надеялся.       Когда поезд выехал из туннеля, Малфой прижал волшебника к себе.       Стряхнув с себя остатки оглушающего заклинания, ведьма осторожно приподнялась на коленях и локтях и встала.       — Я убью тебя, если ты причинишь ему вред.       — Не сомневаюсь, что убьёшь. — Малфой провёл волшебника ближе к концу вагона, его волосы хлестали по лицу.       — Не делай этого, мать твою, — прошипела ведьма-лоялистка.       — У тебя будет шанс, но только если ты поторопишься. — Малфой прикинул расстояние, увидел приближающийся мост, отблеск вокзала Блэкфрайарс и в долю секунды принял решение. Он достал из кармана мантии ожерелье и накинул его на шею волшебника. Тот уставился на него с безмолвной ненавистью. — Вот, лови.       Затем он швырнул мужчину с крыши поезда. Со звуком, похожим на рвущуюся ткань, ведьма исчезла.       Не донеслось ни единого шороха.       Пожалуйста, будьте внимательны и соблюдайте осторожность при переходе между поездом и платформой.       Драко опустился в вагон и устроился на неповреждённом сиденье. Пейзаж вокруг него медленно менялся: высотные здания встречались всё реже, сменяясь домами, выстроенными в ряд, как печенье в пакете.       — Тебе удалось их пометить?       — Конечно, — отозвалась Грейнджер, присаживаясь рядом с ним. — Как думаешь, может, стоило пометить и ожерелье?       — Нет, его обязательно проверят на предмет чего-нибудь необычного. Не говоря уже о том, что они избавятся от него, как только поймут, что это подделка.       Она кивнула.       — Полагаю, нам пора возвращаться и заняться делом. Нужно подать отчёт по делу Роуздейл.       — Я уже написал, — ответил Драко. — Сдал его вчера вечером.       — Ладно, раз уж рабочий день ещё не закончен, давай задержимся в офисе, вдруг что-то подвернётся.       Они оба обдумали это.       — Они найдут нас, если мы им понадобимся. А пока мы могли бы пойти поужинать. Ты вообще голодна?       — Можно и поесть, — согласилась Грейнджер.       Они отправились в паб, как это обычно бывает в такое время. Место было совсем крошечным, скорее похожим на дыру в стене, а название следовало заведённой практике — что-то из разряда «Упёртый Осёл» или «Энергичный Петух».       Это было китчевое место, стремящееся к богемному максимализму с примесью старой Британии. Они выбрали кабинку у фальшивого камина, над которым висела картина маслом с изображением джек-рассел-терьера в короне.       — Тебе стоит нарисовать Кэсси именно так, — предложила Грейнджер.       — Она будет потрясающе смотреться прямо над диваном, и сможет вечно обозревать свои владения. — Когда его напарница не спеша просматривала меню (он понятия не имел, почему; он уже знал, что она выберет корейскую вафлю с жареным цыпленком), он спросил: — Что у тебя на уме?       — Меня беспокоит новая версия заклинания.       — Лучше бы оно сработало, — Малфой отпил из кружки пива. — Найти этого Майцелия и подсунуть ему информацию про ожерелье было и так пыткой.       Грейнджер подвинулась, кожаная обивка кабинки тихонько заскрипела.       — Нужно было придумать способ сделать это, не привлекая к тебе внимания.       Её забота была столь же милой, сколь и искренней.       — Это не секрет, Грейнджер. Вся моя семья знает, что я аврор.       — Лучше бы я послужила приманкой.       — Уже слышал это. Не раз. Но знаешь, из нас двоих именно ты больше всех рискуешь схлопотать быстрое и болезненное проклятие в спину. Всё сработает. Просто перестань всё усложнять.       Она издала тяжкий вздох.       — Я знаю.       — А у тебя случайно не появилось ещё парочки новых фокусов для меня? Может, интересные заклинания, которые ты использовала в туннеле?       Её губы дрогнули.       — Заметил, да?       — Признаться, я удивился, что все мои волосы остались на месте.       — Воистину чудо. — Она придвинула вино ближе, развернула ладонь и медленно соединила кончики пальцев. По ножке бокала ровным слоем пополз лёд, засверкал и, одним молниеносным жестом, сублимировался в пар.       Внутри бокала, мягко покачиваясь на вине, лежал один-единственный лепесток розы.       Малфой попытался сдержать удивление.       — Постой, как тебе это удалось? Это же ювелирная работа.       — Я же говорила, что совершенствуюсь, хотя ты упорно отказываешься тренироваться со мной.       — Поэтому волосы всё ещё на голове, не забывай об этом.       Они заказали по бокалу напитков, чтобы отпраздновать успешное использование метки, а затем выпить за удачное освоение Грейнджер беспалочковой магии, и ещё по одному, потому что напитки оказались очень вкусными.       Она смеялась так красиво — с зажмуренными глазами и морщинками в уголках, что ему вдруг захотелось её поцеловать.       — Куда же пропала твоя ямочка? — Улыбка Гермионы потускнела. — Ну, давай, покажи её снова.       Его пульс участился.       — Я думал, тебе не нравится моя ямочка.       — Я этого не говорила. Что с тобой?       — Совсем ничего. — Всё шло наперекосяк, и ему внезапно стало ясно: ничего больше не будет правильно. Конечно, он не намеревался её целовать.       Но ведь намеревался.       Ну… может, и да, потому что в Грейнджер было что-то удивительное, что завораживало его всё сильнее. Хотя определённо не для того, чтобы притянуть её к себе в укромном уголке паба и поцеловать.       Да, пожалуй, так. Звучит идеально.       Такой резкий и болезненный момент самопознания, надо признать, совершенно не годился для вечера четверга. Драко осознал, что переварить это ему не по силам, и просто прервался. Он молча промчался мимо этой мысли, словно отмахнувшись рукой.       В его голове зазвучали сигналы тревоги. Но не только в голове: в кармане у него звенел значок.       Глаза Грейнджер расширились как блюдца.       — Проклятье! — Она призвала Патронуса — её свободное владение продвинутой магией не переставало удивлять его, и, чёрт возьми, она всегда была прекрасна — и отправила сообщение. — Флоренс, нас вызвали на место происшествия. Мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала.

***

      Флоренс встретила их у ивы на границе места происшествия, с двумя колбами Бодроперцового зелья в руках и растерянным выражением лица.       — Что случилось? Всё прошло по плану?       — Более или менее. Всё… э-э-э… приняло другой оборот, — замялась Грейнджер, отпивая одно зелье и передавая Малфою второе. Горло обожгло, но эта ночь обещала принести ему массу неприятных ощущений. — Мерлин, это отвратительно.       — Малфой, Грейнджер, — поприветствовал Сталворт, который выглядел измученным. Грейнджер выпрямилась, как будто встряхнувшись. — Вы назначены няньками для отряда юниоров.       — Что вы имеете в виду?       — Честно, даже в голову не приходит, что могло вас так озадачить в этом утверждении. Дело обстоит так: поблизости бегают пять младших авроров. Казалось бы, пройдя базовый курс, они должны обладать скромным запасом здравого смысла, но я могу подтвердить, что это далеко не так. Присмотрите за ними, проследите, чтобы они не причинили вреда себе или кому-то ещё, и заставьте их написать что-то похожее на отчёт.       Драко посмотрел на стоящий перед ними дом на две семьи и нахмурился.       — Насколько велика вероятность того, что они причинят вред себе или окружающим?       — По моему опыту? Придётся следить за ними, как за гиппогрифом, накачанным тройной дозой эспрессо. — Сталворт наконец заметил Флоренс. — Что ты здесь делаешь?       — Мы просто обсуждаем новое заклинание отслеживания.       — Ну ладно, так и быть. Знаю, что у тебя сегодня выходной, но смотри, чтобы Чонг не застукала тебя на месте происшествия с винным душком, — предостерёг он. Грейнджер вздрогнула.       Как только Сталворт скрылся из виду, Флоренс нагнала их.       — Так вот почему вы попросили меня принести вам зелья?       — Не задавай вопросов, на которые не хочешь получить ответ. Где эти юнцы?       Трое парней и две девушки стояли с тем самым озадаченным видом, который бывает у только что посвящённых авроров. Боги, Малфой и правда когда-то выглядел таким молодым? Или война забрала у него ещё десять лет, отпечатав их в его глазах и чертах лица, как это не случилось с их младшим поколением?       Грейнджер резко обернулась к ним.       — Вы должны разделиться. Один из вас прочёсывает периметр, двое осматривают дом сверху донизу — и вам лучше не упустить ни одной детали, так как проверять буду я. Последние двое займутся показаниями свидетелей и опросом соседей. Чего вы ждёте? — добавила она, увидев на их лицах откровенное замешательство. — Вперёд. Я жду новых сведений через двадцать минут.       Как только юниоры разошлись, натыкаясь друг на друга и бормоча, определяя задания, плечи Грейнджер ссутулились.       — Почему ты дрожишь?       — Кажется, зелье было не лучшей идеей, — выдохнула она и, за неимением бутылки с водой или пледа, решительно направилась к нему. — Ты такой тёплый, — простонала она.       — Чёрт, у тебя руки замёрзли! — прошипел он, потому что коварная ведьма просунула свои ледяные конечности ему под рубашку. Единственным её ответом был прерывистый стон, несколько приглушённый его грудью, но при этом он обхватил её, подобно лианам.       Он не должен был этого делать.       Так чертовски глупо. Такая саморазрушительная глупость, отчаянное желание быть ближе, чувствовать больше, втянуть её в себя, как воздух, удержать в своих лёгких, в своём сердце. Она уже была частью его — выжжена, вплетена в каждую клеточку.       Он не должен был этого делать, но он не мог ничего с собой поделать.       Драко упивался ею, наслаждаясь тихими стонами удовольствия, сродни невидимым пальцам, скользящим по его спине. Это ощущение было не иллюзией — её настоящие руки с восхитительной уверенностью касались его кожи. Ужин, напитки, и он отдал бы всё на свете, чтобы отвезти её домой и посмотреть, какие ещё сладкие, задыхающиеся звуки он способен вытянуть из неё, пока ночь не закончится. Почувствовать, как она дрожит от удовольствия, прижимаясь к нему. От одной только мысли об этом он отодвинул бёдра так, чтобы Гермиона не почувствовала его, упирающегося в её мягкий живот.       Именно в таком положении их и застал Сталворт, с головой поглощённых друг другом, и бросил на Драко недоверчивый взгляд. Блин. Старик закатил глаза и удалился, а Грейнджер даже не заметила его появления.       — Ну как, так лучше? — спросил Драко хрипловатым голосом, стараясь вести себя так, будто его кости не светятся изнутри.       — Гораздо лучше, — вздохнула она, разрывая их… объятие? Притяжение? Отравляющую смесь наслаждения и боли? — и распрямившись, направилась проверить работу их будущих коллег.       — Жертва исчезла сегодня вечером. Были обнаружены чёткие следы борьбы…       — Предположения, — перебила Грейнджер.       Аврор покрылся румянцем, точно активированная напоминалка.       — П-простите?       — Что на самом деле вы увидели?       Малфой заметил, как молодой человек принялся ковырять свою кутикулу.       — По всему дому разбросаны вещи, особенно у двери, откуда, должно быть, забрали жертву.       — По всему дому? Вы уверены в этом? — настаивала Грейнджер.       Вышел другой аврор, молодая женщина с золотистыми светлыми волосами.       — Не во всём доме. Вообще-то, в фойе и на кухне. Тарелки и прочее.       — Что-нибудь ценное? — спросил Малфой.       — Нет.       — Интересно. Что ещё? — поинтересовалась Грейнджер.       Последовательность событий выстраивалась постепенно, после долгих раздумий. Сожительница жертвы заявила о его пропаже, как только вернулась домой. Это случилось на фоне множества мелких преступлений и нарушения общественного порядка в районе: повреждение заборов, мусор на газонах, разбитые окна, громкие звуки посреди ночи. Их сосед, пожилой маггл в квадратных очках, выглядел крайне обеспокоенным, когда рассказывал о произошедшем.       — Как давно партнёр жертвы живёт здесь? — спросил Драко.       Стало очевидно, что никто не удосужился проверить.       — А почему это важно? — Светловолосая ведьма лихорадочно делала записи в блокноте. Наверное, в каждом поколении найдётся такая.       — В ванной только одна зубная щетка и никаких мужских средств гигиены. Я видела только обувь и мантию свидетеля. О чём это говорит?       — Он ушёл по собственной воле, — разочарованно вздохнула молодая ведьма. — Скорее всего, мы найдём его по домашнему адресу.       — Возможно, но я так не думаю, — сказала Грейнджер. — Это, — она обвела жестом старый викторианский дом, — первоклассный участок недвижимости в самом центре богатого маггловского района. Многие из этих домов превращаются в роскошные особняки или элитные жилые кварталы, стоящие целое состояние в миллионах фунтов. Представьте, что вы — молодая ведьма, чья бабушка оставила вам половину дома. Другая половина, — юниоры шли за ней ровной очередью, как утята за матерью, — принадлежит впечатлительному пожилому магглу, который на удивление шустрый.       — И вы понимаете, что, возможно, вам удастся убедить его продать свою половину собственности по разумной цене, — продолжал Малфой.       Грейнджер вздрогнула, но быстро пришла в себя.       — Вероятнее всего, никакого партнёра и не было. Загоните свидетельницу в допросную, а если она не захочет идти сама, оформите её за ложный донос. Остальные обвинения подтянем потом.       Долговязый младший аврор остался стоять позади, продолжая нервно теребить кончики пальцев.       — Как вам двоим это удалось?       — Отчасти это опыт, — объяснил Малфой. — Но в основном? Это умение разглядеть, что перед тобой на самом деле.       Урок, который, как ему казалось, он должен был усвоить сам, снова и снова.