Преимущества устрашающего напарника

      В переулке раздались два глухих хлопка аппарации и послышался приглушённый, торопливый разговор.       — Шевелесь.       — Как думаешь, толстяк, мне есть куда двигаться? — гаркнула Ашени.       Первый голос, похоже, не слишком обрадовался такому оскорблению.       — Почему люди постоянно обсуждают размер моей головы? — задался вопросом Малфой.       — Она действительно очень большая, — сказала Грейнджер.       — Отбрасывает тень, — согласился Сталворт.       — Я слышала, что она обратно пропорциональна размеру…       — Эш, — вклинился Сталворт, и через секунду они поняли, почему. Двое Лоялистов, которых пометила Грейнджер, пробирались к полускрытому дверному проёму. Между ними возник механизм, который раскрылся, словно оживший, — металлические шестерёнки и трубки вытянулись, складываясь в каркас. Волшебник и ведьма прикрепили его, но не успели достать свои палочки, как рухнули навзничь на булыжники.       — Что это за штука? — спросила Ашени, пока Малфой заканчивал связывать двух подозреваемых.       Пока они ждали, Грейнджер внимательно изучала заклинание на раме. Даже небо, казалось, выносило свой приговор: тёмные грозовые тучи надвигались на них, сгущая сумерки с грозным обещанием бури.       — Мы с Малфоем уже видели такое. Это тот же самый механизм, который они использовали у ювелиров и в музее. Он создаёт портал.       — Портал привязан к конкретному месту? — По кивку Грейнджер лицо Сталворта стало строгим. — Так, держите позиции здесь. Я отправлю их в изолятор и зажгу сигнальные огни.       Ашени едва сдерживала волнение.       — Мы будем действовать скрытно, заходить внутрь и держаться в тени?       — Мы уже не скрываемся, Эш.       — Отлично. — Их коллега-аврор широко улыбнулась Малфою и Грейнджер и исчезла. Через несколько минут аллея кишела ведьмами и волшебниками, облачёнными в строгие чёрные плащи. Созвали весь ОСО, и Малфою показалось, что он узнал несколько человек из команды Поттера в центральном ДМП.       Атмосфера была напряжённой, словно электричество разлилось по воздуху. Тихие шутки и нервные смешки тех, кто вот-вот рискнёт своей жизнью, звучали почти неуместно, но лишь так они могли заставить себя идти вперёд. И всё же в этом напряжении чувствовалось нечто вроде предвкушения. Прошло слишком много месяцев безуспешных поисков, слишком много фотографий с мест преступлений, нераскрытых убийств, громоздящихся на столах как постоянное напоминание об их общей неудаче.       Сегодня вечером у них был шанс положить этому конец, и все они, как женщины, так и мужчины, чувствовали это.       У Малфоя кровь стучала в ушах, во рту пересохло, и не имело значения, что он уже делал это раньше, что он участвовал в десятках рейдов и выходил из них невредимым.       — Постройтесь, — скомандовала Чонг. — Малфой, ты идёшь первым.       Драко, словно следуя подсознательному контрольному списку, коснулся ремней, полевого набора зелий и кобуры с палочкой, и тут же почувствовал, как костяшки пальцев Грейнджер коснулись его пальцев. Ему сначала почудилось, что она спокойна, но в её глазах, цвета обжигающего виски, плясали искры адреналина. Он ответил на её жест, его палец зацепился за её на краткий миг, как затянувшееся дыхание.       По сигналу Чонг Драко наклонился, чтобы пройти под арочным проемом эдвардианского здания, стараясь не стукнуться головой о клин, совершенно не подозревая, что ждет его по ту сторону.       — Мы будем прямо за тобой, — прошептала Грейнджер.       Малфой пошёл, пробив ногой пол, и тут его закрутило так, что каждая связка натянулась, как скрипичная струна, вращение замедлилось, но не прекратилось.       Через несколько секунд Драко понял, что вращается не он, а всё вокруг. Сам пол под его ногами накренился и неустойчиво раскачивался из стороны в сторону, равномерно двигаясь.       В ноздри одновременно ударил крепкий, пьянящий соленый аромат, и он понял, куда его доставил портал. Он был в море. Доски пола под ним образовывали корпус, а потолком служила палуба, простирающаяся над ним.       Неудивительно, что никто не смог обнаружить убежища Лоялистов. Должно быть, они прятались на кораблях у побережья, постоянно перемещаясь. Мысль о том, какие жалкие зимы они, должно быть, проводили, барахтаясь в волнах, доставляла Малфою немалое удовольствие.       Он полз вдоль, остро осознавая присутствие других незваных гостей, которые вскоре должны были последовать за ним, и метался между верёвками, вёдрами и фонарями, украдкой бросая взгляды на палубу. Он услышал голоса, приглушённый топот обутых в сапоги ног и стал ждать.       — Ты только посмотри на это! — произнесла Ашени у него за спиной. — Здорово, что они сами себя загнали в сети.       Драко был вынужден согласиться. Водная бездна вокруг и непрекращающееся движение корабля делали аппарирование внутри него почти гарантированным билетом к ужасному расщеплению.       Внезапно над ними показалось небо, и испуганная ведьма испустила крик.       И в следующую секунду битва разгорелась всерьёз.       Сталворт с удивительной быстротой оглушил и связал ведьму на фоне выбегающих на палубу авроров, среди которых были Грейнджер и Малфой.       Корабль оказался просторным и длинным, над ним возвышались три мачты с парусами, развёрнутыми против поднимающегося ветра.       Мимо него пролетели два проклятия. Лоялисты вынырнули из густого тумана, присоединяясь к схватке. Грейнджер, прикрываясь палочкой, другой рукой выдернула нападавшего из крадуи и отправила его на доски.       Малфой наколдовал верёвки, чтобы обезоружить и сдержать двух ведьм, пытавшихся обойти их с фланга, и почувствовал, как маленькие волоски на его шее запылали от неожиданной вспышки огня за спиной.       — Спокойно! — пригрозил Сталворт. — Не пробивайте в этой штуке много дыр, иначе мы пойдём ко дну вместе с ней.       — Не волнуйся, старик. Я построю для тебя самую красивую шлюпку, какую ты только видел, — заявила Ашени. — Только постарайся оставить хотя бы одну деревянную доску несгоревшей.       Несмотря на протесты Сталворта, половина судна, похоже, скоро сгорит: Лоялисты начали прибегать к более тёмным, более разрушительным проклятиям по мере того, как теряли позиции. Один из них направил Бомбарду слишком близко к грот-мачте, и она разлетелась вдребезги, пронесшись вдоль палубы. Малфой рванул в ту сторону, рукой толкнув Грейнджер вниз, пока над их головами мелькнула судовая мачта, утаскивая нескольких Лоялистов в бушующие волны, а с ними и Сталворта.       Ашени закричала, не в силах помочь, когда двое — нет, трое волшебников приблизились к ней.       Малфой нырнул следом за старшим аврором. При погружении в воду он словно ударился о холодное стекло, которое рассыпалось по его рукам и лицу — такова была разница в температуре. Он барахтался в воде среди обломков, проклятия проносились мимо него, пока он не заметил Сталворта, дрейфующего в восьмидесяти футах от него.       Драко плыл так быстро, как только мог, прикрываясь щитом, прекрасно понимая, какую лёгкую мишень он представляет собой на воде. Не успел он доплыть до Сталворта, как на них посыпались крупные капли дождя. Шторм наконец разразился.       Аврор не реагировал, но дышал, что, как надеялся Малфой, говорило о том, что его просто вырубили. Вспышки огня и многочисленные заклинания превратили корабль в адское зрелище, однако складывалось ощущение, что битва принимает новый оборот. Стали слышны разговоры: «Сюда, вниз!» и «Я нашёл одного» — признаки того, что противостояние подходит к концу.       И тут туман поредел, потемнел, и к нему приблизилась огромная фигура.       — Чертовщина какая-то, — пробормотал Драко, увидев очертания второго корабля: Лоялисты выстроились в ряд и смотрели на него с такелажа. Заклинания ударили в воду рядом с Драко, и он поплыл прочь, а вес его промокшей мантии вкупе с весом мантии Сталворта потянул его за собой.       Это были тщетные усилия. Он не успеет убежать.       С другой стороны он услышал неистовые крики и увидел бегущую Грейнджер с прилипшими к лицу волосами. Корабль, который они захватили, стоял слишком далеко, чтобы авроры могли присоединиться к битве.       Малфой увидел, как его напарница тут же засуетилась в поисках лучшей точки обзора.       Что ты задумала, Грейнджер?       В этот момент в воду рядом с ним ударило Редукто, и образовавшаяся волна закрутила его, и Драко нырнул, надеясь, что не утопит при этом Сталворта. Когда он всплыл, то успел заметить выражение лица Грейнджер, прежде чем закричал:       — Грейнджер! Нет!       Она уже сделала это. С треском, раздавшимся в промозглом воздухе, она аппарировала на второй корабль и принялась за работу, уничтожая его. Дерево разлетелось на щепки, паруса затрещали на ветру, а от взрывов магии Лоялисты бросились в укрытие.       Вот эта женщина. Она сияла, как ослепительная и беспощадная сверхновая. Жаль, что у него не было времени понаблюдать за ней. Он продолжал плыть прочь, пока авроры, воодушевлённые успехом Грейнджер, аппарировали, чтобы присоединиться к схватке. Они помогли ему поднять Сталворта на борт и вытащили его наверх. Драко тут же присоединился к ним, вызвав Эгиду, чтобы защитить Грейнджер от нападения с фланга.       Малфой развернулся, чтобы оценить ход битвы, и тут его настиг удар. Он не сразу понял, что произошло, не в силах совладать с ударом и обширной раной, оставленной магическим зарядом в боку, и всеми органами чувств.       Всё вокруг стало холодным и сырым, кожа саднила от ветра и соли. Потом он сделал ошибку, вдохнув воздух, и боль едва не погубила его.       Волшебник уже приготовил очередное проклятие, когда Малфой прикрылся щитом, а затем контратаковал, ища укрытия, но не находя его. Авроров оттеснили к носу корабля, подальше от того места, где он сражался на корме.       — Сдохни, чёртов предатель, — прошипел нападавший.       — Тебе придётся постараться, — ответил Малфой, уклоняясь от неприятного рубящего удара и пуская в ход оглушающее заклинание.       Они обменивались ударами, палуба была скользкой под сапогами Драко. Он терял силы, зрение затуманивалось, в ушах стоял рёв моря и собственный адреналин.       — Кажется, у меня всё получается.       Его противник был знакомым — высокий, массивный, с характерным запахом, доносящимся даже в тяжёлом солёном воздухе.       — Я видел тебя раньше.       — Ты даже не подозреваешь, насколько это правда, — усмехнулся Курильщик, уверенный в своей победе, и вполне заслуженно. Драко не победить. Если бы только ему удалось продержаться достаточно долго, другие авроры помогли бы. Да и сама Грейнджер не оставила бы без внимания этого засранца.       Затем Малфоя отбросило назад, и он провалился в дверной проём. Не просто дверной проём, а ещё один портал. Снова дискомфорт, то же ощущение бесконечного падения, внезапного и тяжёлого, и он оказался на террасе на крыше.       Перед ним простирался лондонский горизонт. Малфой опустился на колени: дышать становилось всё труднее.       — Надеялся, что ты меня узнаешь. Признаться, Малфой, я немного уязвлён.       Этот голос, подобно гвоздю, скребся по краям страниц его сознания, стараясь поймать нужную.       Курильщик подметил.       — Вот так. Сикль брошен.       Он откинул капюшон, и Драко впервые увидел его лицо. Затем Курильщик двинулся к нему, слишком быстро, чтобы Малфой успел понять, что происходит, — пока в его израненный живот не врезался массивный груз, опрокинув волшебника на спину.       Драко застонал от боли, бесполезно хватаясь рукой за палочку, которая ему не пригодилась.       — Я не хочу с тобой драться, — пробормотал Драко.       — Ты никогда не любил хорошую, честную драку.       Кулаки обрушились на его лицо, задев челюсть, а трахея могла бы серьёзно пострадать, если бы не тренировки. Его рука взметнулась вверх, создавая Протего — инстинкты сработали быстрее разума, но удар по магическому барьеру отбросил его, закручивая в воздухе.       Из дверного проёма показалось какое-то движение. Ему не хватало только секундного отвлечения.       Следующий удар пришёлся по пустому месту, и он переместился. Пустая терраса озарилась ярким светом заклинаний, и его враг оказался прижат к полу, а волчьи челюсти обхватили его горло.       — Это что-то новенькое, — сказал ему Гойл. Малфой мог бы и прикончить его.       Но с таким концом он не мог смириться. Возможно, всё было бы по-другому, если бы Гойл пытался убить его, а не наказывал гневом и физической силой. Возможно, если бы он был больше похож на Лоялиста, осунувшегося и злого, а не на подростка с мягкими челюстями, с которым он дружил столько лет, Драко увидел бы в нём угрозу и врага.       Но он не мог.       Чувство вины сковало Драко, обуздало, заставило замешкаться и отступить, запыхавшись, на несколько футов.       Выражение лица Гойла стало убийственным.       — Ты до сих пор слишком труслив, чтобы закончить начатое?       — В мои обязанности не входит убивать людей. Только находить и арестовывать преступников.       — Это то, что ты твердишь себе по ночам, вглядываясь в тени и ожидая расплаты? — Гойл поднялся на ноги, его громадная фигура возвышалась над Драко.       — С Лоялистами покончено.       Его бывший лучший друг надавил на него, в его глазах появился ужасный блеск.       — Наша история только начинается. Ты даже не представляешь, что нас ждёт, Малфой. Мы всё восстановим. Всё вернётся на круги своя, до того времени, когда всё пошло по одному месту.       — Идём со мной, — призвал Драко, не обращая внимания на фанатичные речи. — Будут отступники, они всегда есть, и я помогу тебе пройти через Визенгамот, чтобы заключить справедливую сделку. Ты сможешь выбраться из этого.       — Я скорее умру, чем стану предателем крови. — Гойл сплюнул на землю между ними.       — Ты только что чуть не погиб! Но стоило ли оно того? — крикнул Малфой. — Считай меня предателем, если хочешь, но я хотя бы не побежал на поиски другого, более жестокого убийцы, не стал ждать приказов, вместо того чтобы хоть раз в жизни подумать о себе!       Неправильные слова, но всё-таки они прозвучали. Малфой тут же пожалел об этом — задолго до того, как его друг детства вонзил палочку в его шею с силой, недостаточной, чтобы появились синяки.       — Тогда сразись со мной.       Палочка Малфоя, всё так же уверенно направленная в сторону, не дрогнула, когда он похлопал мужчину по плечу. Даже после превращения он чувствовал едкую горечь страха Гойла и видел, как дрожит его крупная фигура.       — Я не буду с тобой драться. Я знаю тебя, Грегори, я знаю тебя почти всю нашу жизнь, так что послушай меня. Я могу взять тебя к себе, и мы извлечём из этого пользу.       — Как ты можешь носить эту форму и работать на наших врагов? На тех же людей, которые убили моего отца? — Гойл впился взглядом в его лицо, угрожающе сжимая пальцами воротник мантии Драко.       — Потому что мы не должны повторять ошибки наших отцов. Они были неправы, Грегори. Правильная сторона победила.       Гойл подтянул его к себе, удерживая на краю.       — Ты ошибаешься, Малфой. Война ещё не окончена.       И он столкнул Драко за край крыши.

***

      — Вы двое. — К ним решительно подошёл целитель, взмахом своей палочки укладывая на стол инструменты, необходимые для лечения. — Вам нужно уйти, — сказал он Гермионе.       — Она останется, — возразил Драко.       — Мне нужно провести диагностику и осмотреть вас…       — Она мой близкий человек, — он называл её своей напарницей, и Грейнджер это прекрасно понимала. — Она останется.       Лицо целителя исказилось.       — Да будет так. — Он жестом велел Драко слегка переместиться на каталке. Даже небольшое движение заставило его скривиться.       Грейнджер застыла в стороне, погружённая в безмолвную, ледяную тишину, её взгляд был прикован к нему. Он поспешил заполнить его, сбитый с толку выражением её лица. Он его не узнал.       — Я уверен, что ничего серьёзного.       Она по-прежнему молчала. Её взгляд обжигал его.       — Просто рана и несколько сломанных костей, и я скоро буду готов к службе.       Целитель насмешливо хмыкнул, глядя на показания приборов.       — Вряд ли, одни только повреждения грудной клетки…       Драко попытался судорожными жестами попросить мужчину замолчать, и тут же электрический разряд пронзил его позвоночник до самой шеи и челюсти, заставив задохнуться и впиться ногтями в тонкий матрас каталки, чтобы не закричать.       — Я уже ранен, не могли бы вы не бросать меня под автобус?       — Приходится быть реалистом, — пожал плечами целитель. Без предупреждения он сотворил заклинание, которое словно огромная пасть с иглообразными зубами вонзилась в бок Малфоя. Драко закричал, громко и без всякой возможности сдержаться, в глазах у него полыхнуло красным. — Может быть, будет немного больно.       Ублюдок, подумал Драко, но не смог произнести ни слова из-за боли.       Гермиона сдвинулась с места, приблизилась к каталке и взяла его за руку.       — Ты идиот. Практически мёртвый идиот, размазанный по булыжникам.       Несмотря на всё это, он почти вздохнул с облегчением. Её молчание было невыносимым, но упрёки Грейнджер казались ему чем-то обыденным — просто ещё один вторник. Значит, всё поправимо.       — Это было всего лишь небольшое падение.       — Пять. Этажей. И какими бы ни были твои способности, — её глаза на секунду задержались на целителе с лёгким прищуром, хотя тот явно проигнорировал их перепалку, — внезапное появление крыльев в их список точно не входит.       — Я… — Драко начал протестовать, что у него был другой план спуска с крыши, но целитель сделал что-то, что пронзило его внутренности ледяным клинком. Его связь с реальностью разорвалась, зрение помутилось, а в голове мелькнула мысль, что потерять сознание было бы облегчением, которого он жаждал.       — Может, дать ему что-нибудь от боли? — спросила Грейнджер. Благословите эту девушку. Её ладонь опустилась ему на лоб, на щёку, легонько коснулась челюсти, прохладная и нежная. Он, возможно, прильнул к ней.       — Пока нет.       Вот ведь тупица этот целитель.       Тем не менее дискомфорт ослаб, и целитель ушёл за лекарствами, оставив их на несколько минут одних.       — Как Сталворт?       — Нормально. Ему разрешили вернуться домой.       — Мы всех взяли? — настойчиво спросил Драко, надеясь получить не просто короткие ответы.       — Несколько из них разбежались в суматохе, а Беллатрисы нигде не было.       Воцарилась тишина.       — Я думала, что опоздала, — прошептала Грейнджер. — Я только мельком взглянула, когда проходила через портал, — это был Гойл, да?       Драко не мог отрицать, поэтому промолчал. Грейнджер только это и требовалось.       — Я так и думала. Почему ты не защищался?       — Я пытался его образумить.       Она пришла в ярость.       — Образумить его? Так вот что мы теперь делаем с жестокими преступниками? Садимся за стол и беседуем о их карьерных перспективах и о том, что, возможно, они не захотят заниматься терроризмом и убийствами магглорождённых и их семей?       — Мы дружили. На самом деле, он был мне как брат, а я его подвёл.       — Ты не подводил его.       — Разве нет? Я не заботился о нём. Мы отдалились друг от друга после судебных разбирательств, и я не интересовался, как у него дела. Он тоже не выходил на связь, но это не оправдание, — упредил Драко, видя, что она начинает спорить.       — Это не одно и то же. Вы двое — разные.       — Когда-то ты могла бы без труда доказать, что я был худшим из нас, — отрезал Драко, и он видел, как Грейнджер изо всех сил пытается смириться с этой правдой, перекраивая её под себя. — Второй шанс — это здорово. — Он сделал паузу и несколько мгновений смотрел на девушку. — Я бы хотел, чтобы у него был свой собственный.       — Ты боролся за свой второй шанс, работал ради него, подвергал себя опасности. Гойл не сделал ничего подобного.       — Мне повезло. Мой отец выжил, и очень легко злиться на него и на его поступки, когда он рядом. Очень удобно. Но отец Грегори погиб в битве за Хогвартс, и с призраком не поспоришь. По его мнению, переметнуться на другую сторону было бы осквернением памяти отца, крайним неуважением к его жертве.       — Драко…       — Я знаю. Поверь мне, я понимаю.       — Он мог убить тебя. Он точно пытался, — снова заволновалась она, буравя его взглядом. — Что бы ни случилось, не делай этого снова. Ты не должен пострадать.       — Этого не избежать, Грейнджер. Такова уж работа.       — Работа — это только в том случае, если ты выживаешь. В противном случае это самоубийство. Я этого не допущу.       — Грейнджер…       — Не надо. Не смей ехидничать и строить из себя идиота, потому что я знаю, что тебе виднее. Если ты будешь произносить моё имя таким голосом и строить глазки, это ничего не даст. Абсолютно ничего. Я невосприимчива, не подвержена влиянию. Если ты снова совершишь какую-нибудь чёртову глупость, лучше надейся, что я не доберусь до тебя. — Затем она замолчала, безучастно осматривая раны на его голой груди и животе, её плечи оставались неподвижными, а взгляд — отрешённым.       Не говоря ни слова, Драко позволил ей продолжить. Ему хотелось верить, что это было частью его стратегии — дать ей выпустить пар, — но в действительности он просто не находил слов, потрясённый её открытой и искренней заботой о нём.       Он наконец догадался, что скрывается за её слишком широко раскрытыми, метущимися глазами и руками, которые не переставали что-то теребить, — Грейнджер была напугана. Если бы она вела себя менее серьёзно, Драко дразнил бы её или отчитывал за то, что она слишком властная и при каждом удобном случае рискует собственной жизнью, придумывая всё новые и новые решения.       Как бы то ни было, он не мог.       Его почти утопили, сильно ранили и сбросили с крыши, но именно это чувство, этот собирающийся жар, накрыл его с головой, словно удушающий кокон. Это было ужасно, невероятно и самое худшее, что случилось с ним за этот день.       — Я уже поблагодарил тебя? — наконец смог произнести он. Грейнджер проигнорировала его. — Я обязан. Похоже, лишь твои чары на моём обмундировании спасли мне жизнь.       Драко завладел её вниманием, его пальцы обвились вокруг её тонкого запястья, не отпуская, он ощупывал её тонкие косточки и пульс.       — Спасибо, Гермиона.       Напряжение в её глазах ослабло, постепенно тая. Так продолжалось очень долго, даже когда вернулся целитель, и они тихо разговаривали, прекрасно понимая друг друга и осознавая, что это далеко не конец.