Преимущества устрашающего напарника

      В тренировочном зале снова появилась стена для скалолазания, поддерживаемая магией. В перерывах между тренировками Драко украдкой наблюдал за тем, как Грейнджер, извиваясь и корчась, пыталась дотянуться до опор, но руки у неё дрожали. Короткие растрёпанные кудри на затылке потемнели от пота, бисеринки стекали в вырез свободной бордовой толстовки. Волосы она собрала в небрежный пучок, затянув двумя резинками.       Она выглядела откровенно неряшливо и, как ни странно, великолепно.       Малфой успел заметить, как она неумело подпрыгнула, и тут же оказался рядом, не дав ей упасть: одной рукой он обхватил её за спину, а другую подсунул ей под бедра. Просто инстинкт. Её кожа была тёплой и сладко пахла. Драко не понравилось, что он это заметил.       Они уставились друг на друга со взаимным неприятием, пока Грейнджер — в данный момент мозг операции, но ужасно неуклюжая — не сползла по его телу на ноги, раскрасневшись от усталости.       — Тебе стоит быть осторожнее, раз рядом нет наблюдателя.       — Вот как? — Одарив его взглядом полного презрения, она впечатала каблук в доски пола, и под давлением на них образовалась небольшая вогнутая впадина. Ну конечно. — Или я воспользуюсь амортизирующими чарами и избегу внимания всяких идиотов.       Драко прочистил горло и жестом указал на стену.       — Значит, это копия маггловской штуки?       — Да. — Её голос напоминал треск фитиля.       Он оглядел сдвигающиеся опоры, прикинул их расстояние и расположение.       — Можно мне попробовать? — Ему потребовалось меньше минуты, чтобы справиться с задачей. — Ты сама придумала заклинание? Это очень весело.       — Так нечестно, ты же чудовищно высокий. Тебе едва ли нужно тянуться.       — Хорошая мысль. Может, следует расположить опоры на большем расстоянии друг от друга? И увеличить скорость спуска на десять или пятнадцать процентов? — В ответ раздалось невнятное ворчание, и он почувствовал, что ритм изменился и продолжает меняться. — Тут не десять или пятнадцать, а скорее пятьдесят! У тебя проблемы с числами?       — Это не так-то просто отрегулировать. — Проклятая маленькая ведьма. Несмотря на её попытки саботажа, Драко получал огромное удовольствие, в немалой степени благодаря тому, как сильно это злило Грейнджер. Он практически чувствовал, как девушка взглядом пытается прожечь дыры в его черепе. — Я пойду поработаю. Присоединяйся ко мне, когда закончишь выпендриваться, — заявила она.       — Если только ты потом покажешь мне, как правильно произносить заклинание.       Она задумалась.       — С удовольствием посмотрю на твои чары каменного щита.       — Договорились. Это, конечно, всего лишь совет, но, возможно, тебе стоит немного поработать над равновесием.       — С равновесием у меня всё в порядке.       — Как глупо с моей стороны. Уверен, ты просто хотела приземлиться на задницу.       Грейнджер отмахнулась от него, сделав большой глоток воды из своей бутылки, и достала толстую папку. Постучав по ней кончиком палочки, она заставила содержимое папки разлететься и уместиться на доске. Гермиона уселась напротив неё, скрестив ноги, как обычно.       — Давай всё перепроверим.       — Снова? Мы проходили это уже дюжину раз.       — Мы до сих пор не раскрыли дело, так что да, снова. Алан Стормбридж, шестьдесят три года, писатель-фантаст и главный редактор «Пророка».       — Технически он журналист, — перебил Драко.       — Никто в здравом уме не назовет его выдумки репортажами, — огрызнулась Гермиона.       Драко обратился к отчёту криминалистов.       — В его доме не было обнаружено никаких признаков использования тёмной магии или боевых заклинаний, но в его недопитом стакане с огневиски нашли следы «Настойки счастья». Нескольких капель достаточно, чтобы вызвать временное состояние эйфории, а при более высокой концентрации — остановку дыхания.       — У нас нет причин подозревать убийство. Стормбридж считается пропавшим без вести. — Когда Малфой бросил на неё взгляд, она пожала плечами. — Пока, по крайней мере.       Они оба знали что по истечении сорока восьми часов человека не найти живым и невредимым. Стормбридж пропал чуть меньше двух недель назад.       — Пропавший — он и есть пропавший. В связи с этим возникает временная проблема. У нас нет возможности узнать, когда зелье подмешали в виски.       Грейнджер продолжила.       — Что наводит нас на очевидного первого подозреваемого. Миссис Стормбридж весь день провела с дочерью, они вместе вернулись домой, и в его смерти нет никакой финансовой выгоды.       В любом случае партнёр неизменно оказывался под подозрением, что, по мнению Драко, свидетельствовало о глубине и крепости любви.       — Мне показалось, что она была очень расстроена.       — Наверняка. — Грейнджер, похоже, так же скептически относилась к длительным отношениям. — Вторая теория основывается на Фабиане Дитер-Коллинзе, — она направила тонкий луч света на газетную вырезку с изображением молодого человека с искусственно выровненными зубами, который гневно взирал на фотографа. — Игрок в квиддич, судя по всему, очень популярный.       Малфой ахнул.       — Популярный? Грейнджер, парень гений, он забивает…       — Избавь меня от статистики, меня это не волнует. Он прокатил свою девушку на метле, когда они оба были в состоянии алкогольного опьянения — да, очень смешно, Малфой, как зрело с твоей стороны — произошёл несчастный случай, и она получила травмы, несовместимые с жизнью. Во время суда над Дитером-Коллинзом в «Пророке» появилось несколько статей, поставивших под сомнение его первоначальный рассказ. Стормбриджу присылали многочисленные угрозы расправы. Честно говоря, мне импонирует кандидатура Дитера-Коллинза на роль подозреваемого.       Малфой потянулся, пытаясь избавиться от боли в мышцах, а Грейнджер проследила за его движениями, как кошка за соринкой. Возможно, он даже немного напрягся, просто для вида.       — Мне тоже, но с момента окончания суда он находится в реабилитационном центре, предписанном Визенгамотом. Мы уже проходили через их охрану. Может быть, это и комфортная тюрьма, но всё же действенная. Кроме того, остаётся третья версия — что он сбежал или скрывается, — которая не кажется мне жизнеспособной. Он не похож на человека, который будет трусить, если ему угрожает опасность, не тогда, когда можно получить прибыль, распространяя подозрения в заголовках новостей.       Она приблизилась к доске.       — Пусть как форма жизни он менее развит, чем обычный флобберчервь, но его имя — одно из самых громких в своей зловонной, грязной отрасли.       — Вот почему бежать бессмысленно.       — Знаю. Я с тобой согласна.       — Не вини меня за то, что я не способен понять, как это выглядит, — заметил Малфой, немного смущаясь. — Мне тяжело об этом говорить, но, похоже, мы зашли в тупик.       Упрямство Грейнджер имело массу нейтронной звезды и обладало соответствующей инерцией.       — Мы не в тупике. У нас есть все имеющиеся доказательства, нам просто нужно их использовать, пока мы не придём к какому-то результату.       — Или нам нужно собрать больше доказательств.       Он понял, что она собирается возразить ему, когда в тренировочную комнату вбежала Флоренс.       — Гермиона, у тебя есть секунда?       — Вообще-то нет. Что-то важное?       Флоренс старалась казаться более уверенной, чем обычно, чтобы скрыть свою растерянность.       — Нет. Мой брат приезжает в гости, и я подумала, не будет ли здорово, если вы с ним подружитесь? В Косом переулке открылось новое веганское кафе, куда он давно хотел заглянуть.       Малфой подумал, что за все месяцы их совместной работы он впервые увидел, как Грейнджер испугалась. Убийцы, тёмные волшебники и негодяи её не страшили, а вот человек, пытающийся устроить свидание вслепую, наводил на неё ужас.       — Не думаю, что это хорошая идея.       — Он тебе понравится.       — Мы очень заняты…       — Он до смерти хочет с тобой познакомиться.       Итак, брат Флоренс одновременно хотел посетить вегетарианский ресторан (что, по мнению Малфоя, было весьма подозрительным поведением) и встретиться с Грейнджер. Может быть, человек не в себе. Это многое бы объяснило.       — Чем занимается твой брат? — спросила Грейнджер у Флоренс, сузив глаза.       — Он занимается вопросами сохранения магических существ. Его специализация — редкие виды.       Это озадачило Грейнджер. Трудно было найти недостатки в любителе зверушек.       — Похоже, он славный.       — Очень милый, — одобрила Флоренс.       — Плохая идея свести нас. С хорошими аврорами отношения получаются никудышным, — пояснила Грейнджер, когда лицо коллеги осунулось. — Мы вечно заняты и нас постоянно куда-то вызывают. Тебе лучше свести его с кем-нибудь более свободным. А сейчас нам действительно пора вернуться к делу.       — Погоди, — попыталась Флоренс, но её прервали.       — Я бы не принимал это на свой счёт. Гермиона так же не приемлет свиданий за ужином, как и среднестатистический одичавший книзл, — заявил новоприбывший.       — Гарри! — Грейнджер приветствовала своего друга тёплым и долгим объятием. Взгляд Малфоя устремился к стоящему перед ним столу, внезапно занявшему всё его внимание, даже когда Драко напрягся, чтобы прислушаться к разговору. Флоренс не хватило мозгов изобразить занятость, и она просто стояла и смотрела на Поттера. — Как прошёл твой первый день?       — Честно говоря, возвращение на работу похоже на отпуск. Можно подумать, что со вторым будет легче, ведь мы уже проходили через всё это раньше. Скверный кофе и тёмные волшебники — ничто по сравнению со сменой подгузников и истошным воплем. Малфой, — признал в конце концов Поттер.       — Поттер.       Он практически не изменился со школьных времён: поношенная мантия, слегка растрёпанные волосы, неухоженные и требующие стрижки. Малфой почти с уважением относился к этому.       — Вы Гарри Поттер, — поперхнулась Флоренс.       — Верно. Здравствуйте, — обратился он к девушке. Малфою показалось, что она вот-вот хлопнется в обморок, но он не был уверен. Он раньше никогда не видел, чтобы кто-то падал в обморок.       Закончив с любезностями, избранный недоумок снова повернулся к своей подруге, жестикулируя.       — Вижу, ты упорно трудишься. Должно быть, это нелегко. — При этих словах он взглянул на Малфоя, — вот урод!       Голос Грейнджер чуть дрогнул.       — Просто проверяю несколько зацепок. Сам знаешь, как это бывает.       — С другой стороны, это может побудить тебя вернуться. Имей в виду, что твоё рабочее место всегда будет ждать тебя.       Интересно. И почему Малфою показалось, что эти слова были адресованы отчасти ему?       — Знаю, — только и сказала Грейнджер.       — В вашей команде найдётся вакансия? — обратилась Флоренс к Поттеру.       Тот выглядел смущённым.       — Возможно. Разве вы только что не вступили в ОСО?       — Вы знаете, что я недавно присоединилась?       — Да, Гермиона мне всё о вас рассказала.       Флоренс внезапно ощутила необходимость сесть.       — Гарри Поттер знает, кто я.       — Она придёт в себя через минуту, — заверила всех Грейнджер.       Друзья поболтали ещё пару минут — о планах выпить кофе с несколькими Уизли и «слышал о последнем деле Доулиша?» — прежде чем разойтись.       — На чём мы остановились? — В Грейнджер зажглась какая-то искра, когда она снова погрузилась в работу над делом.       Правильно. Они не станут обсуждать предложение Поттера о работе, и он не спросит, почему она вообще ушла, пусть даже эти слова обжигают ему гланды.       — Мы говорили о сборе доказательств. Я знаю, что Чонг категорически против этого, но нам нужно обыскать офис Стормбриджа. Если есть какие-то стоящие зацепки, мы найдём их именно там, — настаивал Драко.       — Представь, что мы вдвоём входим в офис «Пророка». На секунду задержи эту картинку в своём воображении, ибо до настоящего цирка нам не хватает одной клоунской машины и нескольких слонов. Нам это ни за что не сойдёт с рук.       — Мне пришла в голову одна мысль. — Плохая мысль. Неудачная мозговая активность. Он бы и не подумал о ней, не говоря уже о том, чтобы озвучить, если бы не подкол Поттера о возвращении Грейнджер в центральный ДМП.       Безусловно, он не отрицал, что это было бы идеально. Если бы Грейнджер стала чужой головной болью, он испытал бы такую радость, какую не могла подарить даже «Настойка счастья». И всё же, наблюдая за вялой и халтурной попыткой Поттера завлечь её обратно — его напарницу, будто он не находился прямо здесь, в зале, — он словно отбросил здравый смысл и разжёг пламя своей гордыни.       Поэтому он рассказал ей обо всём, и её реакция была такой, как и предсказывалось.       — Как-то неправдоподобно.       — Это сработает. — Его уверенность явно не внушала доверия. Он и сам не верил в эту идею. Это было нелепо. Но он надеялся, что они справятся. — У нас всё получится. Нам просто нужна небольшая помощь, чтобы попасть внутрь.       Он и не надеялся, что в ней проскочит та маленькая искорка, та грань, граничащая с неповиновением. Она хотела это сделать. Не потому, что идея жизнеспособна или даже вполне обоснована, а потому, что это было умно, и ей хотелось попробовать.       — А если нас поймают?       — Тогда у нас возникнут серьёзные проблемы. В общем, всё как обычно.

***

      На ведьму, прогуливающуюся по Косому переулку, оборачивались все головы, словно стрелки компаса, притянутые к северному магнитному полюсу. Словно весеннее привидение, она облачилась в изысканную мантию цвета слоновой кости, украшенную бахромой, драгоценностями и вышивкой. Длинные светло-русые волосы рассыпались по спине и переливались на свету.       Рядом с ней послушно рысили два пса — оба выносливые, устойчивые к холодам особи, способные тянуть сани по снегу. Один пёс был стройным, с тёмно-шоколадной шерстью, перемежающейся непослушными пучками пуха. Другой был намного, намного крупнее, чисто белый, с длинной мордой и заострёнными ушами.       — Вот мы и пришли, — проговорила ведьма, затаив дыхание. Замысловатые колонны, подпирающие витиеватый фронтон, свидетельствовали об увядшей красоте некогда величественного здания. Ныне с двери облупилась чёрная краска, цвета поблекли и потускнели, как и позолота надписи «Ежедневный пророк». — Всё или ничего.       За высокой стойкой администратор окинул её циничным взглядом человека, привыкшего отсеивать безумных рыбок в море эксцентричности.       — Могу я вам помочь?       — У меня назначена встреча. — Она предъявила небольшой свиток, и его отнесли в дальний кабинет для проверки. — Ничего не выйдет, — прошептала Флоренс, разглаживая потными ладонями мантию, её руки дрожали. — Не знаю, почему я согласилась на это. — Собаки обменялись взглядами, исполненными человеческого отчаяния. — Я предупредила Чонг, что перейду в Бюро только в том случае, если она не будет заставлять меня работать в поле. Почему я вообще здесь? О, Мерлин, помоги мне.       Возвращение администратора положило конец её стенаниям.       — Вам нужно на третий этаж, но, боюсь, вашим питомцам придётся подождать снаружи.       Флоренс вытянулась во весь рост, хотя и была довольно невысокой, но благодаря сапогам на каблуках и подкладкам на плечах выглядела солидно.       — Винни и Подснежник, — раздалось глухое рычание в районе её коленей, — сопровождают меня абсолютно везде. Я не оставлю их без присмотра.       — У нас строгая политика запрета на домашних животных в здании.       Самообладание аврора пошатнулось, а затем и вовсе рассыпалось. Драко почувствовал, как под шерстью вздулись мышцы. Вот дерьмо.       — О, пожалуйста. Вы не представляете, как много они для меня значат, я не могу оставить их на улице. Прошу вас.       После секундного замешательства администратор заговорщицки наклонился к ней.       — Послушайте, я не должен этого делать, но у меня дома есть свои пушистые милашки. Как насчёт того, чтобы подыскать для них уютный тихий кабинет, где они могли бы подождать?       — О, спасибо вам большое! И не волнуйтесь, у этих двоих манеры лучше, чем у большинства людей.

***

      Как только дверь в кабинет захлопнулась, Малфой вернулся в человеческое обличие и принялся медленно и осторожно отменять трансфигурацию Грейнджер, пока она снова не стала двуногой, хотя и чуть менее волосатой.       — Не могу поверить, что это сработало.       — Ну конечно, сработало.       — Не должно было, — возразила она, оглядывая окружающее пространство. Окна были зачарованы так, что занимали всю стену от пола до потолка, яркий утренний солнечный свет лился внутрь и рассыпался по стеклянному кофейному столику, окрашивая его в радужные цвета. — Большой полярный волк, прогуливающийся по Косому переулу, по идее, должен был заставить людей кричать и кидаться проклятиями.       — Именно поэтому всё и получилось, — возразил Драко, роясь в столе, пока Грейнджер разбирала высокие картотечные шкафы в углу. — Представь, если бы ты увидела двухсотфунтового волка, разгуливающего по улице. Невероятная ситуация, и никто не кричит, так что ты не станешь в одиночку этого делать и рисковать выглядеть как полная дура. Ты убедишь себя в том, что это просто большая собака, которая вполне вписывается в рамки твоей личной вселенной, а значит, ничего страшного не случилось. А потом ты живёшь дальше и забываешь об этом.       — Блаженное неведение — это своего рода магия.       — Срабатывает всегда. — В основном, мысленно поправил он себя. В девяти случаях из десяти, во всяком случае. — Нам следует поторопиться, вряд ли Флоренс сможет выиграть нам много времени.       Ящики были заперты простейшей защитой, так что Драко не удостоил их содержимое более чем беглым взглядом. Любой волшебник, стоящий своего веса в золоте, потратил бы больше времени и сил на защиту тех документов, за которые его могли убить.       Грейнджер заметно вздрогнула.       — Флоренс нервничает, но она невероятно талантлива. Она исследует те же чары, что используются для выявления магии несовершеннолетних, чтобы создать способы обнаружения тёмных искусств и сообщать нам местоположение в реальном времени. Она совершит революцию в магическом правопорядке.       — Но пока ей не доверяют серьёзные миссии. — Он слышал, как Грейнджер начала обыскивать соседний шкаф с документами. Полки были украшены трофеями, плакетками и фотографиями, на которых Стормбридж пожимал руки богатым и влиятельным волшебникам.       Одна из фотографий привлекла его внимание, хотя все остальное в нём отпрянуло. На снимке стоял Люциус Малфой со своей фирменной тростью с серебряным наконечником и надменным выражением лица. Его взгляд через рамку омрачал комнату, возвещая о его неоспоримом превосходстве. Драко не удивился, что эти двое были знакомы, возможно, даже дружили. Вполне логично, что лживые самовлюбленные нарциссы тяготеют друг к другу. Наверняка для таких людей существует соответствующий лингвистический атрибут, что-то в духе слизеринцев. «Предпринимательский конгломерат» или «социальная инфекция» — так он предположил.       Между двумя книгами Драко нашёл бронзовый портсигар, на вид безобидный, но пронизанный магией. Когда он взял портсигар в руки, тот зажужжал.       — Грейнджер, взгляни на это.       — Что это за звук?       — Он меняется. Ближе к столу резонанс громче.       Они тщательно исследовали каждый край, пока не нашли шов — тонкую щель, практически затерявшуюся в древесной текстуре нижней части стола. Грейнджер стояла на коленях рядом с ним, пока Драко вставлял бронзовый футляр на место, изгиб её бедра прижался к его бедру. Панель исчезла, открыв привинченную дверцу из того же материала.       — Я знаю, о чём ты думаешь, но у нас не хватит времени, прежде чем Флоренс вернётся за нами.       Она прикусила зубами нижнюю губу.       — Мы можем попробовать, пока она не вернётся.       — Грейнджер…       Кончики её пальцев уже перебирали детализированные символы, расставленные по кругу и образующие большое колесо, как вдруг она нагнулась под столом, открыв ему великолепный вид на свою задницу в обтягивающих тёмных джинсах.       — Мы справимся, Подснежник.       — Я могу обратиться в любой момент. А ты, Милли, нет.       — Винни. Не волнуйся, твои способности к трансфигурации вполне удовлетворительны. А теперь посмотрим, как ты справишься с этой задачей, — не обращая на него внимания, сказала Грейнджер. Он уже замечал за ней такое, она полностью отдавалась непреодолимой тяге к разгадке.       Время от времени они слышали шаги за дверью.       — Это может быть Флоренс.       — С каждым разгаданным звеном остаётся всё меньше движущихся частей. Почти готово.       В коридоре переговаривались люди. К этому моменту они находились там уже не менее получаса.       — Грейнджер.       — Пойди подежурь у двери, если так переживаешь.       Он проследил за её движением.       — Нет, постой, эта руна — Райдо, нужно выровнять её.       Она бросила на него взгляд, и Драко быстро закрыл рот. Ладно, значит, не она одна такая одержимая. Но если их найдут, это только увеличит их проблемы.       Когда они наконец взломали сейф, Грейнджер издала нечленораздельный звук триумфа и бросилась к содержимому.       — Здесь только файлы, и довольно много. На нем лежат классные чары незримого расширения.       — Это могут быть просто заметки для его автобиографии, — рискнул предположить Драко.       — А может, материалы для шантажа, — возразила она.       Они оба ошибались.       Это была сокровищница, состоящая из наводок, писем, информационных запросов и протоколов допросов, многие из которых относились к ещё неопубликованным статьям.       Он услышал, как Грейнджер тихонько вздохнула и протянула ему папку с отпечатком белой руки на обложке. Символ Лоялистов.       Прежде чем они успели что-либо предпринять, голоса в коридоре стали громче, и их стало гораздо легче различить.       — Мы, безусловно, благодарны вам за то, что вы пришли на собеседование. Надеюсь, вашим собакам было комфортно в одиночестве столько времени.       — О, я уверена, что они в полном порядке. — Флоренс вошла в комнату и застала Драко, устроившегося поудобнее. — А вот и Подснежник. Интересно, куда подевалась Винни…       Под письменным столом сидела Грейнджер в человеческом обличье.       — Ну, она должна быть где-то здесь.       Когда администратор попытался шагнуть вперёд, Драко вдруг очутился рядом и с такой силой вцепился ему в руку, что тот попятился в коридор, едва не потеряв равновесие.       — О! Какой энергичный щенок. Ты очень хороший мальчик, правда?       Он подчинился детскому голосу, ногтям, впивающимся в чувствительную кожу за ушами. Флоренс засуетилась под водянистые звуки трансфигурации.       — А вот и она! Так, кажется, все в сборе.       Лицо администратора поникло.       — Это не Винни.       — Да, точно она. — Улыбка Флоренс выдавала отчаяние.       — Нет, Винни выглядела по-другому. У неё не такая кудрявая шерсть.       — О, мы расчешем её.       — Я уверен, что она была больше, — настаивал администратор.       — Ну, рядом с Подснежником она всегда выглядит меньше.       — И она точно не была пуделем.       Сидя рядом с Флоренс, Грейнджер напоминала ожившее чудовище из воздушного шара. Над её тощими лапами и на конце крысиного хвоста торчали округлые пучки коричневого меха. По обе стороны от массивной мохнатой головы, восседающей на голой шее, висели уши.       Если бы Драко не испытывал такого жуткого стресса, это стало бы одним из лучших моментов в его жизни.       Может, Флоренс и была гением, но в трансфигурации у неё были явные проблемы.       — Это помесь. В её родословной явно присутствует пудель, и я рада, что вы это заметили — верное наблюдение. Нам действительно пора идти.       — Подождите, но… — администратор продолжил разглядывать Грейнджер. — Так не бывает.       — Большое спасибо за всё. — Они спокойно спустились по лестнице, надеясь, что мужчина не последует за ними. — Мерлин, пожалуйста, помоги нам выбраться отсюда, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, — бормотала она себе под нос.       По правде говоря, у них почти получилось. Спустя время Драко не раз задумывался о том, что его план, если бы не несколько критических ошибок, мог бы сработать.       Они не учли, что материалы «Пророка» были заколдованы, поэтому любая попытка вынести их из здания приводила в действие все меры безопасности разом.       На всех окнах и дверях опустились устойчивые к заклинаниям металлические решётки, а по всему помещению раздался протяжный вой клаксона. Проклятие взломщиков вмиг охватило их всех, красные разъярённые волдыри поползли по всем участкам кожи, независимо от меха. Драко затрясся, неоднократно чихнул и почесал морду. Чертовски жгло.       — А ну-ка, стоять! — крикнул охранник. — ДМП будет здесь через минуту, они разберутся с вами.       Почти, подумал Драко. Нам почти всё сошло с рук.