История чёрного камня

Непростительно. Непростительно. Непростительно.

Три штурмовых тройки, в каждую из которых входил боец в экзоскелете, снабжённый, помимо идеального для ближнего боя дробовика ещё цельнокованным железным щитом и тяжёлым мачете, стрелок с автоматической винтовкой и "эрзац-снайпер", способный действовать с большей дистанции за счёт оптики повышенной кратности на ещё одном автомате, приближались к локации медленно и аккуратно. Они прикрывали друг друга, постоянно держали связь через ноосферный аналог раций и тщетно старались не спешить. Мои эмоции, среди которых превалировала абсолютно холодная ярость, подгоняли всех девятерых, отчего их собственные ощущения будто гасли, а движения становились неестественно-точными. С каждым их шагом моё нетерпение только росло. Я неотрывно следил за всем происходящим, впервые желая лично уничтожить наглую нежить, и выдержки, вынужден признать, сейчас серьёзно недоставало. Стоило мне ощутить, что бойцы заняли позиции, в ноосфере и внутри меня будто что-то изменилось. Жрецы, находящиеся в форте, синхронно вздрогнули, по-видимому, догружая внушительный объём данных. Я рухнул в Аватар, сидевший в медитации на постели, буквально целиком, отделяясь от восприятия Сети, глубоко вдохнул, открывая глаза, а затем... Лёгкий тремор с ноткой боли, прошедший по телу, сменился странным ощущением прохождения через натянутое влажное полотно. Аватар, и я вместе с ним, оказался около лесопилки, за спиной у "Ш-32". На кончиках пальцев тихо трещали странные золотистые разряды. И так сниженный вес Плаща на плечах перестал ощущаться вовсе. Мне не были понятны происходящие изменения и их природа, да время на размышления уже вышло. Пришло время действовать. - Вперёд, - выдохнул я приказ, наблюдая, как от чего-то вздрогнули, по обыкновению, всегда сдержанные бойцы. - Они должны искренне сожалеть о своей глупости.

***

Херт, хозяйка Полулунной лесопилки и, по совместительству, древний вампир, ощутила опасность... слишком поздно. Сначала по округе пронёсся странный треск, как будто кто-то разорвал перекрученную влажную тряпку, а затем воздух заполонили резкие хлопки. Живот и грудь обожгло холодом невесть откуда взявшихся ран, и нордка присела, пережидая миг слабости. Такой мелочью вампира было не убить - это успешно доказал Херн, метнувшийся от сарая, где хранилась добыча и все трофеи, включая тела трёх недавно убитых чужаков, в сторону источников звука с топором наперевес. Неведомые враги, кажется, тут же сконцентрировались на нём - Херт видела вылетающие из тела её спутника кровавые облачка. Тот успешно прикрывал голову лезвием топора - уже пару раз острый слух вампирши улавливал металлический звон неведомых снарядов, встретившихся с доброй сталью. Раны уже затянулись, тянущий холодок пропал, однако стоило нордке потянуть кинжал из ножен, как происходящее из пусть и странного, но вполне привычного по сути своей нападения превратилось в настоящий кошмар. Хлопки стихли, а затем с повторившимся треском перед Херном оказалось... нечто. Фигура, кажется, облачённая в богато украшенный плащ соткалась из странных тёмных линий меньше чем за миг. Следом над головой первого замеченного врага возник странный обруч, что был чернее самой непроглядной тьмы. Золотистое сияние плеснуло из прорезей деревянной маски, а затем сильному и опытному вампиру просто оторвали голову одним небрежным взмахом руки. Жуткий миг буквально впечатался в сознание Херт, отчего она буквально застыла на месте. Она помнила легенды об Истинной Крови - чистокровных вампирах, способных на некое "истинное превращение" и, как она слышала, обладающих ярко-жёлтыми глазами. На них враг был похож... отдалённо, но о правдивости легенд она задуматься уже не успела - с очередным треском пугающий незнакомец оказался рядом. Нордка заглянула в прорези маски и, наконец, сполна осознала ужас происходящего. Её единственный союзник пал за ничтожный миг. Её враг был... намного страшнее, чем любая легенда. Надежда на побег улетучилась, словно дым. В тело закралась слабость, подобная тем, что сражают обычных людей на закате бесполезной жизни. В разуме воцарились Отчаяние... и кое-что ещё. Она поняла, кто стал их случайной добычей. Она поняла, Кого записала себе во враги. - Последние слова? - уточнил её палач, небрежно стряхивая с левой руки остатки крови Херна, и каждая капелька, окутанная золотистым сиянием, ещё в полёте налилась чернотой и застыла в форме небольшого гранённого осколка. - Я... сожалею, - только и смогла выдохнуть Херт, уже не пытаясь подняться с колен. - Правильное решение, - безразлично отметил враг, зажигая на кончиках пальцев пугающие до глубины проклятой души золотые искры. - Прощай.

***

Астрид скользнула мимо очередного патруля секты, приближаясь к нужной точке. "Бабетта не соврала - эти странные чужаки действительно заполонили всю округу", - размышляла она, приближаясь к Полулунной лесопилке - месту обитания пары вампиров, ухитрившихся избежать облав Дозорных Стендарра и новообразованной Стражи Рассвета. Бой обещал быть непростым, и дополнительные препятствия в виде шнырящих вокруг сектантов изрядно раздражали. От неторопливого продвижения её отвлёк треск и последовавшие за ним громкие хлопки прямо в точке назначения. Мысленно выругавшись, Астрид перешла на бег, не забывая, впрочем, о скрытности. Мягкие подошвы сапог глушили звук шагов до минимума, едва ли слышимого в наполненном жизнью лесу, а прохладный воздух, скользящий по поверхностям идеально подогнанной брони, не давал вспотеть. Хлопки, выступавшие отличным ориентиром прекратились, и их сменил тот странный треск. Повторившись дважды, сошёл на нет и он, но Астрид уже оказалась на месте. Со своей позиции она увидела сразу девятерых сектантов, неспешно перезаряжающих свои странные орудия, способные поражать цели не стрелами, но мельчайшими кусочками металла. Неопытному разумному показалось бы, что надёжный меч или, в крайнем случае, быстрая стрела с бронебойным наконечником были бы гораздо лучше, но, в силу своей профессиональной деятельности, глава Тёмного Братства знала, что даже великана можно свалить одним точным уколом. "Большой отряд, - промелькнуло у неё в голове. - Видимо, загнали эту парочку как зверей. Странно. Бабетта рассказывала, что вампиры намного живучей простых людей. Вряд ли они бы так быстро справились. Я что-то упускаю, или..." - Додумать она не успела. Взгляд зацепился за это самое "или". Сначала был замечен украшенный странной вышивкой плащ, будто светящийся изнутри, затем - странное золотое сияние, льющееся из прорезей деревянной маски. А дальше Астрид испытала довольно непривычное для неё чувство. Она, наконец, увидела странный обруч, парящий над головой десятого сектанта. Непроглядно-чёрный, буквально поглощающий свет, этот объект казался чем-то противоестественным. Это... пугало, уж в этом самой себе убийца могла признаться. Что-то невыносимо-чуждое, казалось, таится в этом обруче, словно ограниченное его радиусом. Непонятный жуткий сектант отвернулся, делая шаг в сторону, и только теперь Астрид заметила обоих вампиров. Или то, что от них осталось. Херн, её текущая цель, был обезглавлен чем-то не похожим на любое известное ей оружие - его голова, отброшенная сильным ударом, будучи просто оторванной в районе шеи, оплывала, словно свечной огарок, утопая в странной черноте, тоже непроглядной, оставляющей лишь контуры, но не такой пугающей. Такая же участь постигла и неплохой стальной топор, стоящий у кузнецов не меньше пары сотен септимов. "Яд? Возможно. Хотя таких едких я ни разу не видела. И что это, обсидиан?" - пронеслось в голове убийцы, тут же переводящей взгляд на "побочную цель" заказа. Херт, вторая обитательница лесопилки, сидела на коленях рядом с отвернувшимся обладателем плаща. Здесь странная тьма, словно тонкий ошейник, протянулась вокруг шеи нордки, а от шеи вверх и вниз медленно расползались странные узоры. За десяток ударов бешенно стучащего сердца Астрид эти узоры покрыли всю коленопреклонную фигуру и будто обратились чёрным стеклом. От Херт не осталось ни одежды, ни оружия - только глыба подсвеченного изнутри тёмного камня, с тихим треском разбившегося от небрежного движения руки обладателя плаща. - Я... сожалею... - Гулким эхом пронеслось над поляной. А затем тот, кто, похоже, только что уничтожил обоих вампиров голыми руками, чуть качнул головой в сторону убийцы, и та, к ужасу своему, услышала в своей голове чужой голос. "Видишь, она сожалеет, - подумала Астрид чужую мысль чужим голосом. - В основном - о собственной глупости. А о чём сожалеешь ты, беззаботная убийца?" "С Арнбьорном не попрощалась... - вдруг совершенно искренне возник ответ в голове главы Тёмного Братства. - После увиденного живой меня не отпустят." - Полагаю мы придём... к некоему устраивающему обоих решению, - вслух ответил пугающий сектант появившись рядом всего через мгновение, отчего по округе вновь разнёсся звук, так похожий на треск разрываемой ткани... или плоти.

***

Ярл Сиддгейр был... в недоумении. Охоту, его любимое развлечение в это время года, пришлось отменить из-за какого-то совершенно безумного предлога. Решив, что ему послышалось, он выпрямил спину и с искренним непониманием посмотрел на Ненью, управительницу, что сейчас стояла перед ним стараясь не пересекаться с ярлом взглядом. - Мне послышалось, или ты сказала, что казна владения пуста? - уточнил он. - Это... правда, ярл, - кивнула альтмерка, перебирая пальцами рукава своих одежд. - После Хелгена мы и так жили только торговлей с этой... сектой. Но теперь они перестали покупать у нас даже древесину. Товара во владении достаточно, но продать его некому. - Подожди... Как некому? - пришёл в ещё большее недоумение, уже с ноткой раздражения, мужчина. - Треть провинции - наши соседи. Рифтен, Вайтран и Маркарт... Как такое возможно? - В Скайриме война, мой ярл, - уточнила управительница. - На дорогах - бандиты, из старых склепов лезут мертвецы, а слухи о драконах не раз подтвердились. Никто не отправит караван на верную смерть. - Но эти... сектанты же торгуют?! - возмутился Сиддгейр. - И почему теперь они не торгуют с нами? - Я... не могу знать, - опустила глаза Ненья, чуть склоняя голову. - Они довольно скрытны... - Нужно захватить одного и выведать все тайны, - прервал её норд, ударив кулаком по трону. - Сколько их там, десятки? Нашей страже они и в подмётки не годятся. - Их... сотни, если не больше, - покачала головой альтмерка. - С одним только караваном к нам приходит почти сотня человек, в одинаковой броне и со странным оружием. - Мой ярл, если эти люди вдруг захотят убить всех в Фолкрите - боюсь, у них это даже не займёт много времени. Я говорила с ветеранами - все в один голос твердят, что те, кто ходят к нам торговать - опасны. - И... что теперь делать? - недоумение ярла сменилось растерянностью. - А как же завтрашний пир? - А затем... на место растерянности пришла злоба. - Это же была твоя работа! Ты должна была убедиться, что всё в порядке! - Мой ярл, я неоднократно говорила вам, что подобная растрата денег не доведёт до добра, - пыталась оправдаться Ненья, однако горячая нордская кровь только сильней вскипала в Сиддгейре. - Ты! - В руках первого лица в Фолкрите оказался боевой топор, верой и правдой служивший ещё его отцу и полученный в наследство. - Это всё твоя вина. Дядю из-за твоих игр заставили отказаться от этого места, но меня ты так не сбросишь! Альтмерка закрыла лицо руками, не имея сил даже на попытку побега. Да и куда ей было бежать? Для любого норда она была чужой, а для Доминиона стала бы разменной монетой... А затем дверь в Длинный дом сорвало с петель, и с улицы донёсся чей-то зычный голос: - Сиддгейр! Ярл Фолкрита! Мы, живущие на этой земле, говорим - такой ярл нам не нужен! Выходи и делом докажи, что это не так, или умри как трус, забившись в угол и дрожа от страха! И ярость Сиддгейра сменилась чем-то новым. Он ещё не испытывал этого чувства. Всё, для него, рухнуло в одночасье. Вся власть, богатство, влияние - всё, чем он наслаждался. Он вдруг снова почувствовал себя маленьким мальчиком, но в этот раз что-то из желаемого ему, почему-то, не досталось. Ярл (или уже нет) Сиддгейр впервые полностью прочувствовал... сожаление. - Всё... потеряно? - тихо уточнил он у Хелварда, своего верного соратника, и, получив в ответ рассеяный кивок, отложил топор на трон, отправляясь на выход. Этому человеку судьбой более не уготовано было Власти, и, с этого момента и до последнего вздоха сожаление об ушедшем прекрасном времени терзало его душу.

***

Дельфина, в прошлом, одна из Клинков, а ныне - "простая" хозяйка ривервудской таверны "Спящий Великан", стояла на крыльце и смотрела вслед уходящему в сторону Хелгена отряду сектантов. Личность Довакина для неё секретом не была - Фаренгар, старый знакомый, успел сполна излить своё недовольство "наглой ящерицей, зарящейся на бесценный экземпляр", но уроженка Бретона не спешила вступать с этой... Ашшей в диалог. Проблема была в сущности той организации, эмблему которой носила новая Драконорожденная. Дельфина не понимала эту секту, не понимала, чему или кому они молятся, а в её ситуации, будучи последней из Клинков, друзей следовало выбирать как никогда тщательно. Путешественники, коих в последнее время стало гораздо меньше, любили после кружки-другой чего-нибудь покрепче поделиться слухами или рассказать то, что видели в дороге, пусть и изрядно приукрашивая. Слушать женщина умела, но слепо доверять не спешила - слишком уж странная складывалась картина. Во-первых, как удалось выяснить, эти люди появились буквально из воздуха - до определённого дня в форте Сангард обитали Изгои, промышлявшие атаками на проходящие неподалёку караваны. Что с теми стало - неизвестно, но воинственность что Изгоев, что сектантов особо вариантов не оставляет. Во-вторых, закрытая для чужаков организация в какой-то момент начала приём беженцев со всей провинции, давая еду и работу, позволяя жить на своей территории. В таких условиях любая попытка сохранить что-либо в тайне была обречена на провал, но здесь - ничего. Будто всем заткнули рты угрозами или деньгами. Но людей, по слухам, было столько, что ни первый, ни второй вариант бы не помог - кто-нибудь точно бы проболтался. Не проболтались. Ни сектанты, ни торговцы, ни беженцы - никто. Мимо пробежал один из Гонцов той самой организации, несущий на плече странный, но уже привычный знак в виде трёх ломаных линий, выходящих из одной точки. Дельфина проводила его рассеянным взглядом, продолжая размышлять об этих странных людях, десяток которых обосновался и здесь, в Ривервуде. Странностей было ещё много - всего и не перечислить, пожалуй. И странные проповеди, по возвращению с которых людей будто постепенно подменяли, и помощь окружающим при малейшей важной просьбе, и это странное спокойствие, будто каждый из сектантов постоянно в дурмане, и не менее странное, даже пугающее, поведение в бою... О последнем нужно было поразмыслить отдельно. Бретонка за свою жизнь успела повидать всякого, но такие опасные воины встречались ей крайне редко. А здесь, стоило появиться угрозе, и каждый, буквально каждый сектант будто превращался в... нечто неживое. Не так, как нежить - творения колдунов махали своими железками от всей души, будто пытаясь впечатлить своих создателей могучими замахами, а иначе... Эффективно. Без сомнений и милосердия. Без благородства и лицемерия. Словно пущенная в цель стрела. Дельфина постаралась ещё раз вспомнить всё, что слышала, все байки о секте и, наконец, выудила из глубин памяти самое важное. Один торговец, кажется, из Вайтрана, как-то раз упомянул, что на землях, подконтрольных "Монолиту" (их, так называемому, Богу, или самой организации, интересно?) нет ни разбойников, ни Братьев Бури, сейчас отличающихся от этих самых разбойников только одним цветом одежды на всех, ни, "вот чудеса-то!" даже Драконов. Это, конечно, могло быть простыми бреднями изрядно набравшегося норда, однако... Ни о каких других организациях такого больше не говорили. Бретонка вздохнула, подводя итог своим размышлениям. Такие "друзья" были опасны... Но без них шансов на выживание становилось всё меньше и меньше. Талмор не собирался останавливать её поиски, и некоторые проверенные люди уже упоминали о появлении в опасной близости подозрительных групп, ведомых, как всегда, альтмерами. "С такими друзьями... - покачала головой последняя из Клинков. - Стоит тщательно продумать, как выйти на контакт, но не привлечь лишних подозрений. Надо было, наверно, просто набросать записку и передать этой Ашше с курьером, от "неизвестного", но кто ж знал... Всё-таки отвыкла я от активной работы" Бретонка на миг прикрыла глаза. Она искренне сожалела о своей непредусмотрительности, но ещё она знала, что если просто сидеть и предаваться горю - ничто не измениться к лучшему. Поэтому все сожаления были отброшены, и Дельфина направилась внутрь - продумывать и воплощать планы.

***

Харон, одно из первых лиц в секте, стоял на полигоне форта Сангард в крайней задумчивости. Он, как и все, кто касался пси-полей, обозначающих территорию, подчинённую Монолиту, почувствовал те пугающие отголоски воистину Божественной ярости. Его Бог покинул свою паству, за секунды переместив Аватар и отсоединившись от Сети, что для любой другой веры обернулось бы кризисом, но секта была чем-то иным. Каждый из братьев и сестёр, включая и самого Харона, знал - всё будет в порядке. "Это и есть вера" Старший склонил голову, через Сеть наблюдая происходящее на Полулунной лесопилке. Он отметил точную, но почти бесполезную стрельбу, учитывая живучесть вампиров, успел даже составить набросок для дополнительной подготовки своих подчинённых... А затем он узрел Казнь. Сила и Живучесть, которыми так славились вампиры, закончились после первого же удара. Ноосфера во всех подробностях доносила происходящее, и сейчас Харон избавился от сожалений о том, что не может помочь своему Богу совершить месть. - Ты... это видел, - обратился к нему Самойлов. - Я даже представить себе не мог... Обычно немногословный военный подбирал слова, пытаясь выразить те пробуждённые увиденным эмоции, в отсутствии которых ещё в Зоне секту обвиняли все подряд. Это было недалеко от правды - до определённого момента все бойцы Монолита были зомбированы одной единственной идеей. Тогда всем им, как и Харону, казалось, что защищать Саркофаг вплоть до "Выжигателя" - единственный смысл их существования. С течением времени это изменилось. Их Бог обрёл разум, а затем, после последнего появления Стрелка, и свободу. Его люди последовали за ним не от отчаяния или из-за неоспоримого приказа, но из верности. Им был дан Выбор, и они его сделали. - Видел, - чуть кивнул Харон. - Казнь. То, что заслуживают убийцы наших собратьев. - Согласен, - кивнул Самойлов. - Своих людей без отмщения оставлять - неправильно. Но... Я и представить не мог такой исход. - Как и я. - Один из первых предстваителей секты просто пожал плечами, пусть в его экзоскелете это и смотрелось немного угрожающе. - Но теперь мне кажется, что так и должно было быть. - А я бы посмотрел, как хорошо они горят, - отметил руководитель разведчиков. - Сжечь их на костре во славу Монолита было бы неплохим уроком на будущее для всех недоброжелателей. - Ты кое-что упустил, брат. - Харон вновь обратился к Сети, передавая нужный фрагмент, произошедший уже после Казни. В нём фигура камня, в которую превратилась Херт, и которая была разбита, собиралась заново, словно в обратной перемотке. - Это будет уроком не меньшим. - Согласен, - после изучения фрагмента признал Самойлов. - Но... что будет дальше? - Дальше... - его собеседник покачал головой. - Мы вознесём Ему молитву и будем просить о возвращении. Нам будет тяжело, если он решит уйти... "Монолит, мы, дети твои, молим о скором твоём возвращении. Твой Свет ведёт нас, и без него мы слепы, Твоё Слово успокаивают наши души, и без него мы наполняемся скорбью. Не оставляй нас, Великий, ведь сердца наши отданы тебе, и без тебя жизни наши будут пусты и бессмысленны..." И так молились все. Бойцы, беженцы, успевшие проникнуться идеями секты, торговцы, оказавшиеся в пределах Сети, дети и старики... Они не сожалели. Они молили о возвращении своего Бога.