Немного не та Грейнджер

— И чем займемся? — поинтересовался Симус, заканчивая готовить яичницу с беконом и сыром. — Радикально — ничем, — Анна отложила в сторону свежий выпуск «Пророка». — А вообще — через три часа выходим и летим на Ковент-Гарден, нам надо в сувенирную лавку. — Это еще зачем?! — удивилась Гермиона. — У меня там встреча с одним человеком. Надеюсь, все пройдет по плану. — И с кем же? — С Крамом. — С КЕМ?! — чуть не выронил сковородку Симус. — Ну да, — пожала плечами Анна. — С Крамом. — А-а… Э-э… Что — вот так просто?! — Ну да, а что? — То есть, ты вот так запросто назначаешь встречу с мировой звездой квиддича и относишься к этому как… Как… — Симус сглотнул. — Как будто вот — яичницу жаришь! — Мы с ним в одной школе учились, — напомнила Анна. — Он, правда, был на пару курсов старше, но все же. — И зачем он нам? — мрачно спросила Гермиона, которую явно не порадовала перспектива встретиться со своим бывшим. — Нужен, — кратко ответила Анна. — И зачем? — На встрече все поймете. Три часа спустя они стояли у порога старой сувенирной лавки на Ковент-Гарден. Магазин выглядел как типичное туристическое место: красочные безделушки, флаги различных стран, дешевые резные фигурки. Время от времени прохожие с интересом смотрели на лавчонку, но как-то без огонька — взгляды большинства из них скользили с аптеки на магазин техники. Лишь некоторые с любопытством взирали на лавчонку, но с таким видом, будто удивлялись, откуда она вообще взялась. — Э-э… Анна, — осторожно поинтересовалась Гермиона. — Ты уверена, что нам сюда? — Да. Только заранее говорю — у продавца ничего не спрашивать, настоящего имени ему не говорить и даже в глаза ему не смотреть. Всех касается. И тем более — ничего не покупать. И даже не давать ему понять, что вас что-то заинтересовало. Анна уверенно шагнула внутрь. Ее спутники, следуя за ней, ощущали нарастающее напряжение. Внутри лавка была намного больше, чем снаружи. Огромные полки, шкафы вдоль стен, тянущиеся куда-то вглубь помещения насколько хватало взгляда. За стойкой справа ото входа стоял продавец. Одет он был в черный смокинг с фиолетовой рубашкой и красным поясом. На стойке лежал его цилиндр. Это был высокий и очень худой темнокожий мужчина c черными волнистыми волосами и французскими усиками. Фиолетовые глаза его горели живым интересом. — Добро пожаловать, мисс Ларсен, — добродушно заулыбался продавец, отсалютовав ей цилиндром. — Добро пожаловать в мою скромную лавку… — Доктор Фасилье… — О, что вы! Что вы, милая моя? — усмехнулся продавец. — Не стоит так официально. О! Вы с друзьями?! Как это мило… Продавец в одно мгновение оказался перед ними, как будто пройдя сквозь стойку. По крайней мере, действовал он так ловко, что никто не успел заметить, как он перемахнул через почти четырехфутовую стойку. Оказавшись перед Гермионой, он исполнил самый настоящий поклон. — Юная леди! Позвольте вашу прелестную ручку?! Рад! Очень рад вас видеть! Эликсиры? Амулетик? Гадания на таро? Или, может, желаете исполнения какого-то из своих сокровенных желаний? Гермиона уже собиралась что-то сказать или сделать, но, к ее удивлению, Анна в одно мгновение оказалась между ней и продавцом. И сделала это с такой скоростью, что ее силуэт как будто расплылся на мгновение. Ее лицо перекосило от гнева. — Не смей! Предлагать им! Ничего! — Мисс Ларсен, но ведь я лишь скромный продавец и не планирую никакого обмана… — С твоей честностью никакого обмана не надо, — Анна почти рычала. — Ищи кого-то другого… — Мисс Ларсен, надо быть добрее к людям. Надо делиться… Анна злобно оскалилась, Симус, сместившийся чуть в сторону, заметил, как глаза его девушки на мгновение потемнели, став как будто отражением ночного неба. Продавец сглотнул, отшатнулся. Анна сжала кулаки и с видимым усилием пришла в себя. Голос у нее мгновенно стал сухим и каким-то странно безэмоциональным. — Не заставляй меня делать тебе плохо. Нам ведь этого не надо? Продавец сглотнул, кивнул осторожно, быстро оказался по ту сторону стойки. — Не надо, — охотно подтвердил он. — Кстати, а твои друзья знают, кому ты служишь? — А это уже точно не твое дело. Некоторое время Анна и продавец молча сверлили друг друга злобными взглядами, но вскоре продавец сдался. Анна вздохнула. — Где Виктор? — Ждет вас, — продавец махнул рукой, в стене позади него появилась дверь. — Прошу… — Спасибо, доктор. Идемте, ребята. Анна открыла дверь, усмехнулась. Судя по всему, продавец и хозяин даром, что принял человеческое обличье, но не утратил и доли своих сил. Дверь вела очевидно не в какое-то из помещений его лавочки, а куда-то далеко-далеко. От прохода так и веет порталом. Однако если Крам обещал, что это безопасно, то никакого вреда от этого не будет. Пропустив сестру и парня вперед, Анна шутливо погрозила кулачком доктору Фасилье. Тот кровожадно оскалился целым частоколом клыков в два ряда, его глаза вспыхнули фиолетовым огнем. — Доиграешься, — предупредил он потусторонним голосом. — Я вас тоже люблю, Геде Нибо… Классный костюмчик, кстати. — Настоящая новоорлеанская классика, малыш! — усмехнулся лоа мертвых, скрывающийся в личности доктора. — Увы, смертные давно перестали такое делать… — Спасибо, что все устроили. — Пустяки. Но я теперь Виктору ничего не должен, ясно? — Предельно ясно. Анна вежливо кивнула, сделала шаг в открытую дверь — и через мгновение оказалась у входа в большой ресторан. На улице был рассвет, хотя к доктору они прибыли около двенадцати часов. Анна оскалилась. Вот же паразит… Стоило догадаться, что доктор не просто так упомянул про Новый Орлеан. Симус и Гермиона, стоящие уже чуть в стороне, посмотрели на Анну с сомнением и непониманием. — Анна! — первой «включилась» Гермиона. — Что это было?! — А ты спать потом сможешь, если я тебе правду скажу? — мрачно спросила Анна. В воздухе повисла напряженная тишина, которую никто не решался нарушить. Казалось, каждое слово весит тонну, и бросить его в эту безмолвную атмосферу — все равно что взорвать заклинание посреди тёмного леса. Но Гермиона, как всегда, первой взяла на себя инициативу. — Да, смогу, — ее голос звучал твердо, но в этой твердости было нечто странное, будто она старалась убедить саму себя. Сжав пальцы, она медленно выдохнула. — Лучше знать правду, чем жить в неведении. Анна молча взглянула на сестру с сочувствием. Боги, да когда она уже научится сначала думать, а потом уже говорить?! Тем более — говорить лозунгами… Да еще и в магическом мире. Не зря же придумали поговорку: «меньше знаешь — крепче спишь»… — Доктор Фасилье — это не человек, Гермиона, — начала она медленно, тщательно подбирая слова. — Это одно из воплощений Геде Нибо, лоа мертвых. Гермиона слегка вздрогнула от этих слов. Лоа. Геде Нибо. Все эти термины звучали для нее как что-то из далекого мира мифов и легенд, она где-то это читала во время своих многочисленных походов в библиотеку Хогвартса. Но вот что именно… — Лоа? — переспросила Гермиона, ее голос дрогнул, но она старалась сохранить уверенность. — Как боги Вуду? В ее тоне слышалось сомнение, попытка рационализировать услышанное. Ее разум, привыкший оперировать фактами и логикой, сопротивлялся принятию того, что казалось ей пустыми суевериями. Анна кивнула, но тут же поправила: — Не совсем боги. Это духи. Сущности, которые управляют миром мертвых, жизнью и смертью. И этот конкретный лоа обожает сделки. Он словно паук, плетущий сети из предложений, которые всегда кажутся безобидными, но каждое из них — это ловушка. Без исключения. Даже предложи ты ему руку — и он бы нашел способ тебя искусить на сделку. — И что, он торгуется душами? — недоверчиво уточнила Гермиона, прищурившись, будто пыталась найти в словах Анны слабое место. Анна чуть заметно кивнула. — Не только. Он и кусочками души не побрезгует. Или эмоциями. Или еще чем-то, что вам больше всего дорого. В общем, если вы живы после встречи с ним — считайте, что вам повезло. Все, не задавайте больше вопросов. Нам пора, нас ждут. Когда они вошли в помещение, там царила тишина. Заведение было пустым, если не считать Виктора Крама, который одиноко сидел у окна, неподвижный, как статуя, но при этом источающий уверенность и силу. Казалось, он сливался с обстановкой, словно был неотъемлемой ее частью, а не просто гостем. Свет слабых ламп, парящих под потолком, мягко освещал его фигуру. Анна окинула Крама критическим взглядом. Виктор был уставшим. Ужасно уставшим. Почти изможденным. Бледный, глубоко посаженные глаза — красные. Синяки под глазами. Нос обзавелся лишней горбинкой — должно быть, опять сломали бладжером. Кроме того, он остриг волосы, оставив лишь короткий ежик, будто снова в Дурмстранг поступил. Одет в простую маггловскую одежду. Правая рука на столе, в ней зажата палочка. Заметив Анну и Гермиону, Крам заметно расслабился, поднялся из-за стола, убрал палочку. — Привет! — он обнял Анну, как только та подошла. — Рад тебья видать. Привет, Гермиона! — Здравствуй, — Гермиона покраснела, отвела взгляд в сторону. Тут Крам заметил Симуса, посмотрел на Анну. Та кивнула. Крам протянул руку Симусу. — Мистер… Финньеган, насколько я знать? — Э-э… Да, — совершенно счастливый Симус охотно пожал руку Краму. Анна про себя подумала, что Финниган теперь неделю руки мыть не будет. — Да. Если что — можно просто Симус. — Отшень приятно, — Крам кивнул Симусу, снова повернулся к Анне. — Хм. А ты, капрал, стаешь… Фыглядишь скверно. — На себя посмотри, — фыркнула Анна, по приглашению Крама присаживаясь за стол. — Чем угощают? — Рекоментую плинчики. Анна кивнула, но пока подзывать официантку не стала. Вытянувшись на диванчике, она спросила: — Как ты, Виктор? — Так себье. Рапота на агентство параллельно с квиддичем… Не могу я так больше. — Отчислился бы на последнем курсе. Кто мешал? — Ой, не начинай. Дай поныть, — Крам покачал головой, щелчком пальцев подманил официантку. — Три… Э-э… Симус, тебье семнадцать? — Да. — Тогда — четырье пунша и фаши фирменные плинчики по порции на брата. — Будет сделано, мистер Крам! Официантка умчалась, Крам выдохнул, откинулся на спинку дивана, посмотрел на Гермиону, кивнул себе на плечо, но та покачала головой. Крам понятливо кивнул, поднял взгляд на Анну. — Хорошая операция ф порту, — оценил Крам. — Казаченко просил передать, что он постафиль пы «хорошо». — Ему не угодишь… — Откуда ты знаешь?! — удивленно посмотрел на Крама Симус. — Что именно? — Ну… Про порт и… — Рапота у менья такая, — фыркнул Крам, после чего повернулся обратно к Анне. — Я утифлен, кстати. Сачем ты вообще это устроила? — Личные интересы, — ушла от ответа Анна. — И фсе ше? — Вот она, — Анна кивнула на сестру, — хорошая подруга Поттера. — А… Ну та, точно, — кивнул Крам. — А значит, на нее ф любом случае будет окота… — Именно. — И расумнее сделать, чтобы окотников стало мало. Анна кивнула, но ничего не сказала, поскольку официантка принесла пунш и блинчики. Анна осторожно сделала глоток, усмехнулась. Напиток был очень достойного качества. Дождавшись, пока официантка отвалит, Анна спросила: — Так что? Ты поможешь или мне искать другие источники сведений? Уж извини, но одним «Пророком» сыт не будешь, а ордену я не верю — от них больше проблем, чем пользы. Крам некоторое время помолчал, съел один из блинчиков, полив его кленовым сиропом. Запил глотком пунша. Посмотрел на Гермиону, долго ее разглядывая и как будто прикидывая какие-то шансы у себя в голове. Затем он посмотрел на Анну. Вздохнул. — Топустим. Я так понимаю, следующая мишень — Грекори Гойл старший? Анна удивленно уставилась на Крама. — Откуда ты… — Из всех поширателей только он и Пиритс — фанаты квиддича. Будь целью еще кто-то — ты бы не пошла ко мне, ты феть против службы на любое государство. Ты пришла ко мне как к мастеру квиддича, а не как к лэйтенант агентства. Так феть? — Конечно. Не хватало мне еще быть в долгу перед болгарами. — Ну фот, — кивнул Крам. — Но Пиритс — щеголь пьястрожопый, он не цель. А фот Гойл… Он — цель жирная. — Так ты поможешь? — Я достану фам пропуска работников на стадион на время игры Болгарии против Англии. И устрою так, чтобы Гойл и, фозможно, Пиритс, были там как почетные гости министра. И таже вам скажу, где они будут сидеть. — А взамен? — Разве нужно быть «взамен»? — В твоем случае по-другому не бывает. Так что взамен? — Фзамен я должен быть убит во время паники на стадионе. — Кхм! Анна поперхнулась пуншем. — Не поняла. Крам вздохнул, покачал головой. — Я устал, Анна, — его голос звучал глухо. — Устал от квиддича. От фсего. Это не просто игра для фанатов, это машина. Она сжигает меня как топлифо. И Болгария… Их интересы, их политика. Я тумал, что я — пэтриот. Окасалось — что я, как фыразился Казаченко, «Тупина стоерософая». Они используют меня. Постоянно. Я больше не могу. — И что ты собираешься сделать? — спросила Анна, сложив руки на груди. — Исчезнуть, — в его глазах мелькнула мрачная решимость. — Хочу сымитировать свою смерть. Это мой единственный выход. Но если стелаю сам — фсе поймут. Нато другой почерк. Гермиона закашлялась от неожиданности, Симус выронил вилку. Но Анна осталась невозмутимой, словно это был обычный разговор о погоде. — Слишком радикально, — заметила она. — Даже для тебя. — Не вижу другого выхода, — он сжал кулаки. — Агентство разведки Болгарии давно следит за мной. Им выгодно держать меня под контролем. Мое имя — инструмент. Если я умру на чемпионате, то смогу сбежать. — И как же? — Я оценил тфою рапоту в порту. Попрошу тебья устроить номер на бис. — А потом? — А потом, — Крам посмотрел на Гермиону, перевел взгляд на Анну. — Потом будет потом. Так мы докофорились? Анна задумалась, посмотрела на сестру, затем снова посмотрела на Крама. Серьезно?! Его что — с первого раза жизнь ничему не научила?! — Договорились, — кивнула Анна. — А теперь — блинчики!