Немного не та Грейнджер

Темная влага ночи обволакивала сознание, приглушая грани реальности. Шаги эхом отдавались в пустоте. Тьма словно скользила по ее коже, обволакивая, как плотная паутина, и чем дальше она шла, тем труднее было отличить реальность. Вокруг все казалось зыбким и неустойчивым, будто сама реальность таяла, как лед под палящим солнцем. Шаги эхом отдавались в пустоте, звук их был гулким, будто пространство не могло определить, как его воспринимать. Здесь не было ветра, не было воздуха, только бесконечная мгла, в которой присутствие ощущалось зыбким и неустойчивым. Она пыталась нащупать дорогу, но каждый шаг отдавался гулким звуком, будто по водной глади. Ноги проваливались в темноту, а тьма засасывала все глубже. Лицо пощипывало холодное нечто, заменяющее воздух на изнанке реальности, но вокруг не было ничего — ни горизонта, ни неба, ни земли. Мир вокруг казался иллюзорным, как тень, что колеблется под светом умирающей звезды. В воздухе витала едва уловимая тревога — ощущение, что что-то наблюдает за ней, хотя вокруг не было ни единого движения. Казалось, что сама тьма была живой, не просто фоном, а существом, проникающим в мысли, пробирающимся в трещины сознания. Она брела без цели, ее разум был затуманен, но одно было ясно: она во сне. Нет-нет… Не просто во сне. В одном из своих худших кошмаров. Во власти последствий собственной глупости. Собственной зависти… Каждый раз это чувство становилось сильнее — странный, чужой контроль над телом. Тюрьма для разума. Оковы, которых не почувствуешь в реальности и которых никогда не коснешься, но которые сковывают и ведут, как ниточки в руках кукловода… Сны не были просто видениями; они были чем-то большим, чем-то реальным, от чего было невозможно уйти. И вот вновь она блуждала в холодной бездне пустоты, не зная, где начало и где конец этого кошмара. Не зная даже, сможет ли вообще уйти отсюда или, по воле хранителя пустоты, навсегда останется блуждающей тенью вне времени… Мир наполнился тишиной, и сознание, будто вырванное из тела, застыло. Замерло в ожидании. Не было больше ни ног, ни рук — только мысли, как эфемерные нити, парящие в бездне. Воплощенная Бездна встретила ее, простираясь в бесконечность. Сознание нарисовало образ, соответствующий ощущениям. Безоблачное черное небо, усыпанное мириадами звезд, которых не бывает на земном небе и которые светят неправильно холодным светом… И сотни сияющих фиолетовым огнем «шрамов», перечеркивающих все вокруг. Разломы, через которые Бездна соединяется с другими мирами, порождая при соприкосновении то, что разумные расы называют магией. Некоторые из этих миров уже давно умерли, а некоторые только-только появились. А в некоторых, отголоски которых виднеются в разломах, еще даже не произошел местный Большой Взрыв… Она знала это чувство. Уже четвертый раз ее призывают. Но, похоже, в этот раз разговор будет совсем другим… — Ну, хватит тянуть морщерогого кизляка за яйца! Говори, что надо?! Эурис, Вечная Тень, смотрела на нее. Чуждый взор, как сплетение давно мертвых звезд в глубине темно-синего океана, неотрывно следил за ней. Эта сущность, не принадлежащая ни времени, ни пространству, затянула ее к себе, вновь вырвав из жизни. Мощь Бездны, на фоне которой даже самый могущественный маг — не более, чем песчинка в бесконечной пустыне. Ей невозможно противиться. Невозможно постичь. А те, кто касается ее — сам принимает участь песчинки в пустыне, теряясь среди таких же песчинок. В лучшем случае… Она ощутила, как ее сломанная — другого слова тут не подберешь — душа наполняется тенью. Адский холод от ледяного касания тени проникало в самую ее сущность. Расползалось, отравляя ее еще больше. Эта мощь подчиняла… Подавляла волю, связывая разум и магию… Пьянила… И вызывала ощущение, похожее на странную смесь агонии и оргазма. Она вздрогнула, когда защита разума, тщательно выстраиваемая и планируемая месяцами, сложилась, будто карточный домик. — Ты не торопишься, к’ании… Этот голос, до боли похожий на ее собственный, казалось, звучал сразу и отовсюду. Странное ощущение — разговаривать с Бездной, где говорить решительно нечему. Примерно как беседовать с космосом, пытаясь докричаться куда-то… Так же глупо. Вот только здесь, в Бездне, в отличие от космоса, тебя услышат все и сразу. В конце концов, вся Бездна — одна сплошная ткань магической тени, изнанки реальности… — Ты уже второй раз стоишь у врат, отделяющих твой умирающий мир от Меня… Почему ты не обрушишь этот барьер? Почему ты не хочешь дать своему миру шанс? Он может стать чем-то большим… — По крайней мере, никто ни о чем не догадывается… Она поежилась, осознав, что ее сознание заговорило само, без ее участия. Как будто кукла, изнутри которой ее же голосом заговорило, озвучивая ее мысли, невидимое, но очень злое нечто. Слова, прокатились по пространству, завибрировав вместе с самой Тенью. Тень не была удовлетворена. Не-реальность зашевелилась, она ощутила жуткую силу. Угрозу, которую нельзя было игнорировать. Конечно, на стороне Эурис — вечность. Однако, она уже миллионы лет ждет, тщетно пытаясь вновь соприкоснуться с реальностью. Магия… Она нужна Бездне не меньше, чем реальности. Контакт реального и не-реального вызывает выделение чудовищного количества магической энергии, которого хватит, чтобы изменить даже фундаментальные законы мира так, что в итоге даже выражение «дважды два равно минус пять» станет истинным. Именно так возникают и меняются, а порой — исчезают основные природные законы. Бездна стабилизируется за счет этой энергии, а Реальность обретает твердые законы, ее обитатели обретают магические силы… Вот только финал всегда один — Бездна все глубже и глубже будет проникать в мир, пробуждая все более и более могущественную магию, которая, в свою очередь, еще сильнее стабилизирует Бездну, позволяя существам из Не-реальности и из иных миров проникать на новые земли. Но рано или поздно материя реальности закончится, а вместе с ней перестанет существовать и сама реальность… Маги древности знали, что так и будет. И, в тщетной надежде спасти реальность, оградили мир от Эурис. Заперли проходы в Бездну, стабилизировав разломы неизвестными чарами и ритуалами. Конечно, они оградили мир, но зато магическая сила этого мира стала конечной. Стала угасать, жадно используемая магами и магическими существами… Боль. Она пришла неожиданно и была безжалостнее любого, даже самого сильного пыточного проклятия. Боль была невыносимой, будто кто-то зажимал ее душу в тиски, медленно стирая грани ее личности. Но это была даже не пытка. Эурис даже едва ли обратила толком внимания на нее. Это был лишь урок… Этакий подзатыльник, пусть и вселенского масштаба. — Надеюсь, ты будешь стараться усерднее, — голос Эурис был одновременно холоден и полон скрытой угрозы. — Иначе ты познаешь мое неудовольствие. Она молчала, выдыхая через боль, прежде чем ответить. — Ты ждешь уже миллионы лет, — ее голос был напряженным, но уверенным. — Сложно подождать еще несколько месяцев, которые для тебя — пыль, но позволят избежать всякого сопротивления?! Мир вокруг вздрогнул. Новая волна боли обрушилась на ее сознание. На этот раз, казалось, что сам разум пытались разорвать на куски. Образы, воспоминания, чувства — все это смешалось, превратившись в единую волну хаоса. Само ее существование балансировало на грани исчезновения. Сознание на мгновение померкло. Но она знала — это только временно. Она выдержит. Она должна… Даже когда разум кричал от ужаса, она должна была оставаться сильной. Но внутри росло чувство того, что это — лишь начало. — Дай мне время, — произнесла она, дыша глубоко после очередной волны пытки. — Я сделаю так, что твое появление еще посчитают благословением. Бездна ответила далеко не сразу. Густой мрак вокруг, казалось, дышал вместе с ней, поглощая ее мысли и давая время собраться с силами. Наконец, голос Вечной Тени раздался вновь. — Хорошо, — его тон был холоден. — Но помни… Лишь безупречное исполнение. Эти слова отрезали все сомнения. Она знала, что играла с огнем. Но это был ее путь, и она должна была идти по нему, даже если все могло закончиться не так, как она надеялась. Тьма снова окутала ее, проникая в самые глубины души, то теперь это касание не было ледяным. Эурис исцелила вырванные части ее сущности тенью, заполняя пустоты тем, что вскоре станет частью ее магии. Но этот процесс был болезненным и медленным. Пока эта тьма была слишком чуждой, слишком опасной. Ее разум казался хрупким сосудом, на грани разрыва. Если она позволит себе погрузиться в магию слишком глубоко или потеряет контроль над эмоциями, тьма захватит ее… Такое уже было и было не единожды. Со временем она привыкнет. Со временем тьма станет ее силой. Но сейчас ей нужно было проявить осторожность. Осторожность — это все, что удерживало на грани между реальностью и бездной. Любая ошибка могла обернуться катастрофой… — А теперь… — голос Эурис разнесся по пустоте, пронизывая сознание холодным огнем. — Проснись! В одно мгновение мир вокруг взорвался светом. Тьма исчезла, оставив за собой глубокий след в ее сознании. Она почувствовала, как разум вновь возвращается в тело. Она вновь обрела свое «я», свое физическое воплощение, но внутри все еще гудела оставленная тьма. Ощущение могущества, смешанного с опасностью заставляло сердце биться быстрее… — Эй, подъем! Завтрак проспим!