Немного не та Грейнджер

— … Однако, прежде, чем мы перейдем к нашему великолепному пиршеству, я хотел бы сказать еще несколько слов, — Дамблдор поморщился, как от зубной боли, потер у запястья искалеченную правую руку. — Во-первых, школьный смотритель, мистер Филч, просил меня объявить о категорическом запрете на любые шуточные товары, приобретенные в магазине под названием «Всевозможные волшебные вредилки». Кое-кто из студентов тихонько захихикал. Анна покачала головой. Во время визита в Косой Переулок Гермиона чуть ли не силой заставила ее зайти в эту лавочку. Да уж… Анну это место одновременно впечатлило и разочаровало. Впечатлило то, что двое малолетних балбесов умудрились всего за тысячу галлеонов развернуть полноценное производство самых разных товаров, открыть магазин, по сути, на главной магической улице страны, да еще и удержаться на плаву. Разочаровало же то, что у Фреда и Джорджа продавалось весьма посредственного качества защитное снаряжение. Не так… Разочаровало то, что это снаряжение покупали министерские сотрудники! Остроконечные шляпы с простейшим «протего», мантии с аналогичными чарами… Ужас! Анна, увидев это безобразие, не пожалела времени и почти неделю провозилась со сборами, увеличивая запасы медикаментов, рунных камней и кое-какого снаряжения. Потому что с такими «защитниками», которые не умеют нормально накладывать защитные чары, изучаемые на первом курсе Дурмстранга… — Кроме того, — продолжил Дамблдор, — В этом году мы рады представить вам нового преподавателя. Профессор Слагхорн, мой бывший коллега, согласился снова преподавать у нас зельеварение. — Зельеварение? — Зельеварение?! Слово эхом разнеслось по Большому залу. Ученики переспрашивали друг друга, сомневаясь, правильно ли они расслышали. Анна вздохнула. Серьезно?! А на что они рассчитывали? Что самый известный мастер зельеварения будет преподавать прорицания? — Тем временем профессор Снейп, — Дамблдор повысил голос, перекрывая ропот в зале, — возьмет на себя обязанности преподавателя по защите от Темных искусств. — НЕТ! Анна подпрыгнула от неожиданности, посмотрела в сторону источника звука, хмыкнула. Поттер… Поня-а-атно… Дамблдор прокашлялся, стараясь снова привлечь к себе внимание. Получилось у него не сразу — по всему залу обсуждали поразительное известие о том, что Снейп теперь преподает Защиту от Темных Искусств (какое дурацкое название для дисциплины!). Словно не замечая, какую сенсационную новость он только что сообщил, Дамблдор ничего больше не сказал о перемещениях в штате преподавателей. Выждав, пока установится хоть какое-то подобие тишины, он заговорил снова: — Также, я хотел бы заметить, что в этом году у нас в Хогвартсе появилось неожиданное, необычное для нас, однако крайне интересное пополнение, — сказал он. — В этом году с нами, помимо остальных новичков, будет обучаться на правах вольного слушателя и студентки по обмену опытом кадет Дурмстранга. Студенты снова зашептались. Похоже, визит делегации Дурмстранга во время Турнира Трех Волшебников произвел на изнеженных и мягкотелых учеников Хогвартса неизгладимое впечатление. Многие вертелись, пытаясь взглядом отыскать «вольного слушателя». Дамблдор выдержал паузу, усмехнулся. — Мисс Грейнджер, я с большим удовольствием приглашаю вас пройти церемонию распределения. Зал затих. Анна поднялась из-за стола Гриффиндора, подмигнула сестре: — Придержи место, я сейчас вернусь… Анна медленно направилась к табурету, на котором лежала старинная Распределяющая Шляпа. В Большом зале царила напряженная тишина. Казалось, даже пламя свечей замерло, следя за ней. Шляпа, казалось, вздохнула, когда она подняла ее и осторожно надела на голову. — Ох, как интересно… — зашептал голос Шляпы прямо у нее в ушах. — Вот так поворот… Дурмстранг, говоришь? Не каждый день приходится распределять ученика оттуда. Хм… Сильный характер, огонь в душе, но что это… тьма? Знание магии, хитрость, амбиции, но вместе с тем — отвага… Однако, я не верю, что тебе подойдет Слизерин… Анна чуть не рассмеялась. Конечно, шляпа не могла догадаться о ее тайнах и о том, каковы были ее истинные цели в Хогвартсе. Ее мысли снова скользнули к сестре, которая с любопытством и легким беспокойством наблюдала за ней. Анна знала, что для Гермионы этот момент был важен, почти символическим. Словно в подтверждение, шляпа продолжила: — У тебя есть и сила, и упорство, но ты готова пойти на многое ради тех, кого любишь, даже если сама это отрицаешь… Пожалуй, это то, что решает исход… Да, здесь лишь один дом для тебя. ГРИФФИНДОР! — объявила Шляпа громким голосом. Зал взорвался аплодисментами, особенно за столом Гриффиндора. Анна сняла шляпу, слегка улыбнувшись, и вернулась к столу, где ее уже ждало место рядом с сестрой. Гермиона встретила ее одобрительной улыбкой, но в ее глазах мелькало что-то вроде облегчения. Анна устроилась на скамье и, не обратив внимания на чужие взгляды, бросила взгляд на Дамблдора, который одобрительно улыбался из-за преподавательского стола. — Ну что ж, — сказала Гермиона, когда все немного успокоились. — Теперь ты одна из нас. Анна слегка усмехнулась: — Кажется, меня выбрали за мои блестящие манеры… — Ага, а я — королева Франции… Анна посмотрела на преподавателей. Снейп, кажется, был недоволен, хотя его лицо оставалось каменным. Очевидно, новость о ее распределении на Гриффиндор не пришлась ему по душе. Интересно, почему это? У него что — предвзятость к алому факультету? Впрочем, Анне было все равно… — Далее… Как известно всем присутствующим в этом зале, лорд Волдеморт и его сторонники снова действуют в открытую и собирают силы. При этих словах Дамблдора молчание сделалось натянутым, как струна. — Мне хотелось бы всячески подчеркнуть, насколько опасна сложившаяся ситуация и насколько важно, чтобы каждый из нас заботился о безопасности Хогвартса. Магическая охрана замка за лето была усилена, у нас появились новые, более мощные средства защиты… Анна с трудом удержалась, чтобы не засмеяться. Ага, конечно… То-то она зашла в кабинет директора как к себе домой, нисколько не утруждаясь и ни на что не отвлекаясь… — … но тем не менее все мы должны быть крайне осторожны и не допускать ни малейшей беспечности. Поэтому я прошу вас, в целях безопасности соблюдайте все ограничения, о которых будут говорить вам учителя, пусть даже это покажется вам обременительным. Заклинаю вас — если заметите что-нибудь необычное или подозрительное в замке или за его пределами, немедленно сообщайте об этом кому-либо из преподавателей. Я верю и надеюсь, что вы будете постоянно помнить о своей безопасности и о безопасности других учеников. Анна усмехнулась. Поздно, директор… Даже если Поттер не прав по поводу Малфоя и его компании, в замке уже есть как минимум один сочувствующий Пожирателям Смерти. И как минимум один бывший Пожиратель среди преподавателей — Анна в свое время наслушалась от сестры о Снейпе. Впрочем, Волдеморт и его шайка сторонников темной магии — меньшая из бед. У этой реальности есть и другие враги. Гораздо более могущественные, чем любые темные маги в мире… Анна стрельнула взглядом в сторону звездного неба на потолке Большого Зала, усмехнулась, разглядывая созвездия, которые совершенно точно не имели никакого отношения к земному звездному небу, оскалилась, но вдруг… — С-с-с… Ай, бля… Анна с трудом подавила желание схватиться за левое предплечье, поморщилась, прикрыв глаза и с трудом сдерживая желание закричать. Казалось, в руку разом воткнулись сотни, если не тысячи огромных иголок. Анна стиснула зубы, сдерживая боль, и стараясь не привлекать к себе внимания. Ничего-ничего… Время придет — все будет хорошо. Ошибка будет исправлена — и бесконечный кошмар, бесконечная гонка на грани между жизнью и смертью закончится. Нужно только не сдаться. Выдержать еще немного… Она стрельнула взглядом по залу, но никто, похоже, не заметил, как сильно ей стало не по себе. Студенты вокруг нее продолжали тихо переговариваться, а Гермиона, сидевшая рядом, даже не обратила внимания, сосредоточенно следя за Дамблдором. — Что же, благодарю за внимание, — кивнул Дамблдор. — А теперь — приятного всем аппетита! Дамблдор хлопнул в ладоши — и через мгновение пустые столы наполнились самыми разнообразными яствами. Анна критически осмотрела предложенные блюда, покачала головой. — Коллективный суицид фигуры и печени… Сидящая неподалеку от нее блондинка захихикала. — Да ладно, наши домовики вкусно готовят. — Может быть, — охотно согласилась Анна, накладывая себе совсем немного тушеных овощей и куриное филе, специально выбирая то, что поменьше. — Я могу понять, что народная кухня и все такое, но… Боже, сколько же придется бегать, чтобы выгнать все эти калории… — Ка… Что? — Калории, — Анна принялась резать мясо на небольшие кусочки. — Энергия, которую мы получаем, переваривая еду. Что не расходуется — откладывается организмом в виде жира… Примерно восемь тысяч килокалорий на килограмм. — А… Ты об этом, — покачала головой блондинка. — Ну да… А ты… — Анна Грейнджер. Кадет-капрал Дурмстранга. — А я — Лаванда Браун, — представилась, наконец, блондинка. — А у вас там что — кормят как-то иначе? — Блюдем фигуру, — усмехнулась Анна. — Правда, не только едой, а еще и упражнениями. Могу рассказать про классную диету и набор упражнений. Сухие мышцы, жира минимум, да еще и для здоровья полезно… — Ой, давай, — едва не запрыгала на месте Лаванда. — О, Боже… — покачала головой Гермиона. — Анна, только не говори, что ты тоже из этих… — Я не из «этих», мне и парни тоже нравятся. Но если девушка симпатичная, то… — Анна! — покраснела Гермиона. — Ой, слушай, а как у вас… Анна с удовольствием включилась в беседу с однокурсниками и однокурсницами, медленно, но уверенно разводя школьников на информацию и поддерживая, в целом, достаточно ненапряжную беседу, больше, однако, спрашивая, чем отвечая. Она спрашивала, слушала, кивала в нужные моменты и смеялась вместе со всеми, когда это требовалось. Вроде бы ничего особенного — обычный обмен фразами о школьной жизни, но за этими легкими разговорами скрывалось нечто гораздо большее. Она знала, что нужно расспрашивать не напрямую — ключ к информации всегда лежит в мелочах, случайных замечаниях, фразах, сказанных мимоходом. К моменту, когда подали десерт, Анна уже могла нарисовать подробную картину о студенческих реалиях Хогвартса. Воистину, болтун — находка для шпиона. А тут болтунами были, считай, практически все. Особенно местное «сарафанное радио» в лице Лаванды, ее подружки-индианки по имени Парвати и еще нескольких студенток из их компании. Она узнала, кто пользуется авторитетом среди учеников, а кого считают «чумным» — изгоем, к которому даже не хотят подходить близко. Она успела выяснить, кто с кем дружит и чьи отношения можно назвать «натянутыми» настолько, что чуть не доходят до открытой вражды. Информация о влиянии родителей некоторых студентов тоже оказалась крайне полезной — некоторые из них были настолько могущественны, что могли оспорить и отменить даже решения Дамблдора. Этот факт заставил Анну задуматься, как далеко может простираться их влияние и чем это можно обернуть в ее пользу. Анна ловко раздобыла и другую, более личную информацию: кто кому должен денег, кто из учеников вынужден прислуживать другим, кто платит за «услуги», а кто просто устраивает сделки за кулисами. Даже слухи о романтических отношениях и интимных связях дошли до ее ушей, хотя Анна не придавала этому особого значения. Эти сплетни были лишь маленькими пазлами в общей картине, но она знала — все мелочи могут однажды сыграть свою роль. Отдельно Анна обратила внимание на учеников, специализирующихся в тех или иных дисциплинах. У нее уже был готовый список тех, кто хорошо разбирается в зельеварении, защите или заклинаниях. Некоторые из них могли оказаться полезными для ее собственных целей. Важной частью мозаики стали и учителя — репутация каждого была тщательно проанализирована. Что Снейп выгораживает своих, что Макгонагалл не чурается давить собственный факультет авторитетом и вообще что она — еще тот самодур, что Флитвик клал болт на собственный факультет… Оставался, конечно, вопрос, что из рассказанного было правдой, что — выдумкой, а что — специально заготовленной выдумкой, но в этом Анна планировала разобраться позднее. Когда все насытились десертом, сладкое исчезло с тарелок, и профессор Дамблдор снова поднялся со своего трона. Все затихли. — Хм-м-м! — громко прокашлялся Дамблдор. — Теперь, когда все мы сыты, настало время исполнить нашу школьную традицию и спеть школьный гимн. Дамблдор встряхнул своей палочкой, словно прогонял севшую на ее конец муху. Из палочки вырвалась длинная золотая лента, которая начала подниматься над столами, а потом рассыпалась на повисшие в воздухе слова. — Каждый поет на свой любимый мотив, — сообщил Дамблдор. — Итак, начали! Анна усмехнулась. А директор, однако, еще тот чудак… К тому же, судя по всему, глуховат, если ему пофигу на возникшую в зале какофонию, ведь каждый пел, как хотел, — кто тихо, кто громко, кто весело, кто грустно, кто медленно, кто быстро. А еще он, судя по всему, где-то умудрился поймать проклятие живого гниения — больно уж у него рука нехорошего цвета и видно, что даже простое шевеление ею причиняет ему массу неудобств. Интересно, правда, почему он ее себе не отрубил и не вырастил заново или не заменил протезом… Однако, Анна не стала ни у кого об этом спрашивать. В конце концов, если человек не хочет жить — медицина бессильна. Когда песнопения, наконец, закончились, Дамблдор усмехнулся: — О, музыка! — сказал он. — Ее волшебство затмевает то, чем мы занимаемся здесь. А теперь спать. Рысью — марш! Зал мгновенно превратился в муравейник. Загрохотали скамьи, затопали десятки ботинок… — Рон, мы же должны показать первокурсникам дорогу! — Ах, да, — нахмурился Рон Уизли, который явно про это забыл. — Эй! Эй, вы! Мелкота! — Рон! — А кто они, по-твоему? Великаны, что ли? — Может, они и маленькие, но не смей называть их мелкотой! Первокурсники! — властно крикнула Гермиона через стол. — Сюда, пожалуйста! Анна фыркнула, глядя на сестру. Такая вся из себя строгая, неподкупная леди, которую надо бояться и уважать… Интересно, что сказали бы первокурсники, узнав, что дома эта ценительница порядка, правил и авторитетов превращается в миленькую бубочку и вообще довольного жизнью хомячка? Да и вообще, что одним из первых дел, что она сделала, когда уехали родители — это нарушила ограничение на сладости, схомячив почти коробку зефира в глазури в один присест? — Анна, не отставай! — Конечно-конечно, ваше превосходительство, — Анна даже исполнила некое подобие книксена. — Как вашему архивеликолепию будет угодно… — Анна! — Молчу-молчу… Веди же нас в светлое будущее, о великий вождь! Дойти до гостиной получилось почти без осложнений. Анне даже понравились самодвижущиеся лестницы. Этакая дрессировка бдительности не отходя от кассы… Ну, то есть, не отвлекаясь от процесса обучения. Зазевался — и все, учись летать. — Первокурсники, внимание! Прошу, выполняйте мои указания! — … а кто не будет грузить люминь — пойдет грузить чугуний, — процитировала Анна сержанта Казаченко. — Анна, тебя тоже касается! Не отставай! Эти лестницы постоянно меняют направление. И не всегда предсказуемо. А еще… Ах ты черт! Гермиона едва успела отскочить в сторону. На место, где она только что стояла, вывалилась целая куча пепла. — ПИВЗ! — Уи-и-и-и! — завывая, словно «Мессершмидт», над головами студентов пролетел силуэт призрака, одетого в шутовские одежды. — Пивз! Иди отсюда! — О-о-о-о! — протянул тот, злорадно хихикнув. — Маленькие первокурснички! Сейчас мы повеселимся! Полтергейст взял большой круг и начал быстро пикировать на толпу учеников. Анна рефлекторно вытащила палочку, мгновенно нарисовав в воздухе что-то вроде пятиконечной звезды. — Экспиравит прайсидиум! ХРЯСЬ! Призрак, а точнее — полтергейст, на чудовищной скорости врезался в возникшую на пути полупрозрачную преграду, сполз по ней и осел злобно булькающей лужицей на каменной площадке. Анна усмехнулась, убрала палочку обратно в кобуру и только после этого заметила, что первокурсники, сестра, Рон и даже пробегающая мимо кошка удивленно смотрят в ее сторону. — Что? — Анна… А это… Это что было? — В смысле? — Анна удивленно посмотрела на сестру. — Это заклинание… — Обычное заклинание, — пожала плечами Анна. — Но откуда ты его знаешь?! — Я ради него убила и сожрала сердце однокурсника из древнего магического рода, — фыркнула Анна, но, увидев перепуганные лица первокурсников и странно побледневшую сестру, пояснила: — «Intactilis Entia», том третий. Издание второе, исправленное и дополненное. Автор — Арвен Голдурсон. Стандартный учебник Дурмстранга для третьего курса. А ты что думала — что я при виде вшивого полтергейста буду плеваться в него жвачками и отфутболивать брошенные в меня предметы, попутно умоляя о помощи профессора Макгонагалл? — Мяу! — с какой-то странной угрозой в голосе объявила сидящая рядом кошка. — В общем, это же элементарная защита. Чему вас вообще тут учат? Как гонять красных колпаков и отбиваться от пикси художественной литературой? Гермиона покраснела, но комментировать не стала. Вместо этого она вздохнула, покачала головой, повернулась к первокурсникам: — Идем, дети… И смотрите не растягивайтесь. — Да-да, кто сломает шею при падении с лестницы — больше кататься на них не будет. — Анна!

***

— А вот и наша комната, — объявила Лаванда. — Места тут, конечно, не очень много, но… — Офигеть у вас тут хоромы! Комната была просторной, светлой и, что самое главное, невероятно удобной. Большие кровати с мягкими матрасами, пушистые одеяла, аккуратно уложенные на полках подушки — все это казалось воплощением роскоши. У каждого ученика было свое личное пространство, пусть и совсем небольшое. Да еще и балдахины, закрывающие кровати для приватности. Анна обвела взглядом помещение, стараясь не выдать, как сильно ее это поразило. — Хоромы? — переспросила Лаванда, явно удивленная реакцией Анны. — Ты так говоришь, будто привыкла к чему-то… ну, совсем другому. — Ха, да. К «немного другому», — усмехнулась Анна, машинально потирая руку, где на коже проступали почти невидимые рубцы. — В Дурмстранге у нас казарменный режим. Огромные комнаты, набитые по три десятка человек. Кровати жесткие, как камни, тонкие одеяла — зимой и то теплее не становится. Спать приходится вполглаза, чтобы быть готовой подняться посреди ночи для проверки бдительности и реакции на случай нападения. У вас тут, на фоне казармы, рай земной. Девочки замерли, уставившись на Анну. Лаванда с удивлением моргнула: — Правда? Но ведь Дурмстранг — это… — О, да, очень «элитное» место, — саркастически ответила Анна. — Только вот дисциплина и выносливость там в гораздо большей цене, чем уют и комфорт. Для меня сейчас вот это все, — Анна кивнула на кровати, — райские кущи. Мягкие постели? Да после ночей на двухъярусных казарменных койках, это просто… мечта. Лаванда и Парвати переглянулись, не зная, как отреагировать. — Ну, — наконец выдавила Лаванда, — рада, что тебе нравится. — Нравится? Да я тут спать буду как младенец! — засмеялась Анна, подходя к кровати с табличкой, на которой было выбито ее имя, и проверяя мягкость матраса рукой. — Просто чудо. Уют, комфорт, и все это без постоянного шума и требований тренироваться чуть ли не до обморока. Да и местечко вполне… — она огляделась еще раз. — … приятное. Она села на кровать и с удовольствием почувствовала, как мягкий матрас слегка поддался под ее весом. Вспомнились холодные ночи в Дурмстранге, где каждое утро нужно было вставать задолго до рассвета, чтобы успеть на утреннюю тренировку. — Завтра тренировка на выживание? — спросила она у сестры, которая как раз входила в комнату. — Нет, Анна, завтра завтрак, а потом — занятия, — сухо ответила Гермиона, но не смогла скрыть улыбки, заметив сестринское восхищение. — Добро пожаловать в цивилизацию. — Да уж, — кивнула Анна, откидываясь на подушки, — в такой цивилизации я смогу даже расслабиться. Но только слегка… — Ага, конечно, зарекалась лиса кур воровать… Глядя на мягкий свет свечей и уютную обстановку, она вдруг осознала, как сильно истосковалась по простому комфорту и возможности выспаться в тепле. Конечно, дома был еще больший комфорт, но… Привычка — вторая натура, а она привыкла, что с сентября по конец июня живет в казарме, да еще и под надзором строгих наставников. Анна устроилась поудобнее на кровати, позволив себе расслабиться. Мягкость постели, тепло одеял и отсутствие необходимости быть настороже наполняли ее непривычным чувством покоя. Она снова огляделась вокруг, отмечая простоту и уют комнаты. Даже в маленьких деталях — свет свечей, деревянные стены, аромат старого дерева… — Знаешь, — произнесла она, обращаясь к Гермионе, — тут можно действительно отдохнуть. — Да что ты? — фыркнула Гермиона, снимая мантию и начиная расстегивать рубашку. — Ага… То ли дело когда вообще спишь в лесу, подложив под спину мягкого ельника, чтобы почки не застудить. Гермиона закатила глаза, но с любопытством прислушалась. — И ты называешь это нормальной учебой? — Для Дурмстранга это норма, — Анна пожала плечами. — Так, по мнению старших, закаляется дух. Дисциплина, аскетизм и периодический полный отказ от излишеств — вот и вся философия. Хотя… скажу честно, иногда было в этом нечто притягательное. Как в выживании на пределе. Но если можно выбирать, я бы предпочла это, — она снова легла, вытянув ноги и почти блаженно закрыв глаза. — Ну, здесь тебе не придется каждое утро просыпаться от холода, — усмехнулась Гермиона, поправляя свои книги на столе. — Здесь тебе предстоит учеба. Понимаешь? Учеба, а не тренировки на выживание. — Надеюсь, учеба окажется не менее интересной… — Ну, если будешь придерживаться правил, все будет просто, — уверенно заявила Гермиона. — Здесь, в Хогвартсе, важно следовать установленному порядку, а не каким-то древним традициям выживания. — Ну-ну, — протянула Анна, лениво растягиваясь на кровати. — А кого на первом курсе погнали ночью в лес на отработку? — Анна! — Ладно-ладно, я даже постараюсь придерживаться правил. Но иногда надо же и чуть-чуть отклоняться, чтобы не заскучать. — Не вздумай, — предупредила ее сестра. — Здесь это не приветствуется. Анна рассмеялась, заметив суровое выражение лица Гермионы. В ее взгляде сверкнула искра азарта. — Я тебе обещаю вести себя цивильно, по крайней мере первые несколько дней. А потом посмотрим… — она снова откинулась на подушки, смакуя комфорт и покой. — Вот это правильно! — поддакнула Лаванда, падая на соседнюю кровать. — Не обращай внимания, Анна… Просто будь собой. А баллы… Ай, да черт с ними, с этими баллами. Ты мне лучше расскажи… — Щас, — Анна с трудом оторвалась от подушек, встала, покачала головой. — Дай я в душ схожу, переоденусь — а потом поговорим… — Ага, давай… Анна встала, потянулась, подошла к рюкзаку, довольно быстро выцепила оттуда сменное белье и халат, после чего потопала в душевую, которая — о, чудо! — была не общей для всего факультета, а аж целая своя всего для одной комнаты. Быстрый теплый душ, с трудом промытые длинные волосы — и вот она уже, одетая в приталенный халат, вышла в комнату. Лаванда и Парвати синхронно присвистнули. — Что? — удивилась Анна. — Какая у тебя шикарная фигура! Ого… И э-э… Вау… — Извини, мы для этого слишком мало знакомы, — усмехнулась Анна, вводя девушек в смущение. — Но может однажды… — Анна! — возмущенно вскрикнула Гермиона, подхватывая банные принадлежности и тоже топая в душ. — Молчу-молчу… Гермиона скрылась за дверью, Анна покачала головой. — Мисс Порядочность… — Это да, она кого хочешь достанет, — согласилась Парвати. — Слушай, а расскажи еще про Дурмстранг, а? А как у вас там учат? — А правда, что замок охраняют драконы? — А вас там правда пытают круциатусом за спор с учителями? — А правда… — Так, стоп! — Анна подняла руку. — Давайте по очереди! Значит, так… Я расскажу, что смогу, но кое что… Сами понимаете — нам не все можно рассказывать… Анна ловко уворачивалась от любопытных вопросов, рассказывая ровно столько, сколько нужно, чтобы поддерживать атмосферу таинственности и впечатлять девушек. Лаванда и Парвати жадно ловили каждое слово, перебивая друг друга и добавляя новые, еще более фантастические слухи. — Нет, нас не пытают за споры с учителями, — с улыбкой поясняла Анна, расправив высохшие волосы. — Но дисциплина там суровая. Ошибок никто не прощает, и если провинился — ждет что-то вроде «особой тренировки», — Анна поежилась, вспоминая «мучильню», своеобразную полосу препятствий для мазохистов. — Да и вообще, в Дурмстранге учат, что слабость — это главный враг. Физическая, магическая, психологическая. Преодоление себя там — не просто слова, а образ жизни. Она не могла не заметить, как глаза девушек расширились от ее слов. Анна усмехнулась. Этот контраст между суровой, почти милитаристской атмосферой Дурмстранга и уютной обстановкой Хогвартса ее забавлял. — А насчет драконов? — не выдержала Парвати. — Они правда там есть? Охраняют замок? — Не так, чтобы буквально охраняют, — загадочно произнесла Анна. — Но драконы в тех местах встречаются, и иногда их можно увидеть близко. Особенно если ты на тренировке по выживанию и вышел за границы ближнего предела… Парвати и Лаванда переглянулись с восхищением. Им нравилась опасность, которую Анна описывала с легкой усмешкой, будто для нее все это — не более чем забавное приключение. — А как насчет… Ну… — Лаванда понизила голос. — К… Круциатуса? Анна вздохнула и сделала паузу, словно взвешивая, стоит ли вообще отвечать. — Это слишком мрачная тема для такой теплой ночи, не находите? — произнесла она наконец, давая понять, что не собирается вдаваться в подробности. И это только еще больше подогрело их интерес. Девушки засыпали ее новыми вопросами — о дуэлях, о магических испытаниях, о жестоких учителях и таинственных ритуалах. Анна умело вела их за собой по тонкой грани между правдой и вымыслом, давая то, что они хотели услышать, но при этом избегая каких-либо особенных подробностей. — Я смотрю, вы тут не теряете времени, — сухо заметила вернувшаяся из душа Гермиона, снова сев на свою кровать и раскрыв какую-то книгу. Анна только загадочно улыбнулась. — Да, просто делимся опытом. Знаешь, сестренка, нас учили не только кидаться проклятиями… Думаю, вам это тоже не помешает… Особенно в ближайшем будущем. Гермиона ничего не ответила, но напряжение в ее взгляде было ощутимо. Анна видела, как ее сестра пыталась не дать своим эмоциям вырваться наружу. В отличие от Лаванды и Парвати, Гермиона чувствовала угрозу, скрытую за словами Анны, хотя сама Анна даже ей пока не спешила раскрывать все карты. Ночь стремительно приближалась к полуночи, когда разговоры наконец начали стихать. Лаванда с Парвати постепенно успокоились, утомленные обсуждением страшных историй и магических опасностей. Они медленно стали укладываться в постели, хотя в их глазах все еще оставалось восхищение от услышанных рассказов. Анна, растянувшись на кровати, вздохнула с облегчением. Конечно, она понимала, что это — не последний такой вот «допрос», равно как понимала, что уже завтра, скорее всего, все, что она рассказала о своей школе, обрастет додуманными подробностями, комментариями и домыслами девушек, да еще и разлетится по всей школе. Впрочем, ей это было только на руку. Она и так не все рассказала как было, кое-где приукрасив, а кое-где наоборот — сознательно избегая подробностей. А если эти две подружки распустят сплетни, добавив от себя, в получившейся в итоге катавасии вообще невозможно будет отличить правду от вымысла. Когда в комнате стало тихо, Анна погрузилась в свои мысли. Она лежала, прислушиваясь к тишине, и внезапно поняла, что на самом деле скучает по этой атмосфере уюта и безопасности, по нормальной жизни, которую ей так давно не доводилось ощущать во время учебы. Когда она уснула, она так и не заметила.