Немного не та Грейнджер

— Ну, что скажешь? — Ну… Картина не радует, — Анна отложила в сторону образцы крови сестры. — Но могло бы быть гораздо хуже. — И что там?! — серьезно встревожилась Гермиона. — Тебе честно? — Да! — А ты готова принять это? — прищурилась Анна. — Учти, мой ответ может сломать тебе все твое мировоззрение. Возможно, услышав ответ, ты сойдешь с ума… — Анна! Хватит меня пугать! Что там?! — Ну, ладно, — Анна вздохнула, состроила самое сострадательное выражение лица, на которое была способна. — Только ты это… Лучше сядь. Гермиона сглотнула, но послушно присела в кресло, встревоженно облизнула губы. — Ну? Ну?! — Дело в том, — Анна облокотилась на стол, — что в твоей крови… Я нашла… Нашла… — Анна! — Абсолютно ничего! — хихикнула Анна. — Смирись, тебя никто не опаивал никакими зельями! Ни снижения внимания, ни любовных зелий, ни даже захудалых ядов! — Анна! — вскочила с места Гермиона. — Ты… Ты просто невыносима! — … А это значит, — продолжила Анна. — Что ты просто от природы такая своеобразная! — Да ну тебя! — А еще — что ты настолько скучная и занудная для окружающих магов, что даже твоя фигура не позволяет им тебя опаивать! Позор! Гермиона застыла на месте, хотя и не разжала кулаки. — Это что — плохо, по-твоему?! — Конечно! — усмехнулась Анна. — Слушай… Как-то не круто… — Почему это?! — Ну… — Анна облизнула губы. — Значит, никто из магов тебя не хочет… Ну, ты понимаешь, в каком смысле. Не круто как-то… У меня лет с пятнадцати в каждом десятом бокале были хоть какие-то зелья. Непорядок… — Анна! — Гермиона смутилась, покраснев, как гриффиндорское знамя. — Ну что «Анна»? — улыбнулась сестра. — Непорядок! Как есть — непорядок! — Может, у нас парни просто джентльмены? — В школе, где настолько нет контроля учителей, что я от Хогсмида до кабинета директора дошла и меня никто ни разу не остановил и не спросил — куда это я, такая красивая, умная, а главное — очень скромная, топаю? — Анна усмехнулась. — У вас там учится человек шестьсот. Из них — около трехсот на пике пубертата. То есть, у половины из этих трехсот яйца ломит от спермотоксикоза, а у второй половины соски набухают от недотраха… — Анна, прекрати! — лицо Гермионы из просто красного стало почти пурпурным. — Мне неловко… — В таких условиях не могут абсолютно все быть джентльменами! — продолжила Анна, не обращая внимания на возглас сестры. — Короче… Либо ты такая недотрога, либо просто никому не интересна. — Ну прекрати! Анна вздохнула, покачала головой. — Тяжелый случай… Ладно, жизнь твоя. Живи как хочешь. Но я тебе со своего опыта скажу — зря упускаешь возможности. — Да ну тебя! — Гермиона топнула ножкой и потопала прочь из гостиной. — И куда ты? — Чаю заварю! — Мне тоже сделай, — усмехнулась Анна. — А тебе пусть твои парни делают! Анна захохотала, потопала за Гермионой. — Ну ладно-ладно, не обижайся. Это я так… Делюсь опытом. Больше не буду, — Анна похлопала надувшуюся как обиженный воробушек сестру по плечу. — На самом деле, все нормально. Зелий нет. Я ожидала, что будет хотя бы что-то. Хотя кое-какие составы тебе лучше бы пропить недельку-другую и полгодика не жрать что попало и ложиться спать вовремя — у тебя немного нарушена толерантность к глюкозе и серьезный дефицит железа. Ну и так… По мелочи. Гермиона обиженно фыркнула. — И что ты предлагаешь? — Ешь больше овощей, фруктов и нежирной рыбы, — Анна пропустила сестру на кухню. — И еще я бы советовала тебе пропить кроветворное по пять капель дважды в день и по двадцать капель смеси настоек валерианы и пустырника. Гермиона нахмурилась. — У тебя что — на каждый случай совет есть? — Не на каждый, — пожала плечами Анна, ставя чайник на плиту. — Я, например, дупля не отбиваю в магической истории. И с трансфигурацией у меня так себе… А про арифмантику с математикой мне вообще страшно думать… У нас ее был один семестр, но я на всю жизнь запомнила, как сдавала экзамен девятнадцать раз… — Ты серьезно?! — удивилась Гермиона. — Ага, абсолютно, — кивнула Анна. — На девятнадцатый раз мне профессор Бернайс поставил тройку только потому, что я его достала. И только после того, как я ему поклялась, что никогда больше не покажусь в кабинете математики. — Магией? — Не, словами, — Анна усмехнулась. — Мы же с ним оба не идиоты, чтобы заключать магические клятвы по поводу и без повода… Тебе какой чай? Только учти — малиновый закончился. — Тогда — простой с бергамотом… Анна кивнула и принялась искать заварку. Гермиона покачала головой. Вообще, Анна ее удивила. После отъезда родителей, Гермиона ожидала чего угодно — что сестра будет ее третировать, что начнется военной распорядок дня или того хуже — что сестра заставит ее участвовать в темных ритуалах с человеческими жертвоприношениями. Однако… Нет! После того марафона с изготовлением какого-то ненормального количества эликсиров, Анна от нее отстала. Конечно, сама она наверняка продолжала заниматься — Гермиона, спускаясь на завтрак, не раз и не два видела, что сестра запыхалась и что ее лонгслив можно буквально выжимать… Однако, ее сестра не трогала. Она вообще вела себя спокойно, много отдыхала, часто падала «досыпать» днем, да и вообще вела себя как самая обычная девушка. Единственное, что настораживало Гермиону — это то, что Анна совсем не делилась тем, чем занималась, когда куда-то отлучалась. А отлучалась она достаточно часто — за время каникул она уже трижды уходила на всю ночь, возвращаясь под утро уставшей, слегка бледной, да еще и почти не разговаривала потом целый день. Она продолжала вести себя спокойно, была дружелюбной и все такое, но Гермиону это очень настораживало. Кроме того, она отметила, что сестра почти никогда не носит одежду с короткими рукавами, предпочитая лонгсливы, тонкие свитера и рубашки с длинным рукавом. Как будто что-то прячет… Впрочем, кто знает — вдруг у нее привычка такая со времен Дурмстранга? Однако, Гермиона сделала себе заметку в голове — как-нибудь проследить за сестрой. — Ладно… Какие у нас с тобой планы на завтра? — Ну-у… — Я тоже думаю, что за все каникулы надо хоть раз на пляже побывать, — Анна усмехнулась. — Ты как думаешь? — Я только за! — просияла Гермиона. — Ты, кстати, в курсе, что пляж на водохранилище, наконец, почистили? — Естественно! Я же там рядом каждое утро бегаю! — А… Ну да… — Гермиона смутилась. — Короче, я с тобой! — Чудно! Тогда — беги ищи купальник. Завтра с утра отправляемся плавать, загорать и искать местных красавчиков… — Анна!

***

Остаток лета прошел без приключений. Анна и Гермиона, вопреки ожиданиям последней, действительно проводили время почти как обычные сестры. Долгие прогулки по набережной и несколько вылазок на пляж стали частью их распорядка. Иногда они брали с собой книги, но Анна всякий раз шутила, что на пляже заниматься чтением — это преступление против отдыха. Вечера проходили тихо, почти как в детстве, когда обе сестры еще не знали о магии. Анна, конечно, иногда занималась своими тайными делами, и хотя Гермиона не могла избавиться от беспокойства, она все же решила не давить на сестру. Анна держалась так, будто не хотела навязывать свою жизнь, и в этом была какая-то уважительная дистанция, которую Гермиона, вопреки своему любопытству, пока не осмеливалась пересечь. Завтраки готовили вместе — иногда что-то простое, иногда Анна удивляла ее чем-то необычным. Даже самые простые блюда в исполнении Анны могли превращаться в маленький шедевр с необычным приправами, которые Гермиона прежде не пробовала. Вообще Гермиона была удивлена тем, что сестра на кухне умеет готовить не только зелья и взрывчатку, но и очень вкусную еду. Сама она, к своему стыду, могла приготовить разве что простой салат из овощей и яичницу — и то последняя у нее часто подгорала и была то немного недосоленной, то наоборот — жутко пересоленной. И вот, наконец, последний день каникул. Гермиона от волнения проснулась в шесть утра, да так больше и не смогла заснуть. Ерзала на кровати, мучаясь сомнениями, потом устало вздохнула, поднялась с кровати и медленно пошлепала в ванную. Однако, проходя мимо приоткрытой комнаты сестры, остановилась. Зайти? Не зайти? С другой стороны, иного шанса ответить на давно мучивший вопрос может и не быть… Анна ведь даже на пляже носила купальник с рукавами… Почти гидрокостюм. Что же она скрывает? Наконец, не удержавшись, Гермиона зашла в комнату. Анна спала и тихо сопела, а на лице у нее была почти детская безмятежность. Причем спала, к удивлению Гермионы, абсолютно обнаженной, даже белья не было — в этом Гермиона смогла убедиться потому, что одеяло с сестры сползло и та спала, фактически, не укрывшись. Гермиона покраснела, зацепившись взглядом за грудь сестры. Меньше, чем у нее, но аккуратная, правильно оформившаяся… Так и хочется потрогать или даже осторожно поцеловать… Гермиона покачала головой, сгоняя наваждение. — Что это было… — проворчала она, протирая глаза. — Бр-р… Фу ты… Подумается же… Гермиона снова повернулась к сестре, снова посмотрела на нее, наклонилась пониже, глядя теперь уже на руки, но все еще невольно краснея. Анна пробормотала что-то сквозь сон, повернулась на другой бок — и Гермиона едва не вскрикнула от ужаса. На левом предплечье, почти у самого локтевого сгиба, у сестры был… Шрам? Но это был не просто случайный порез или ожог, как у обычных людей. Этот шрам, изогнутый и сложный, напоминал нечто вроде клейма, неразборчивого символа или знака, словно нарисованного магией. Гермиона почувствовала, как внутри поднялась волна странного беспокойства. Она осторожно провела пальцем по краю шрама, убедившись, что это не игра света. Кожа вокруг была грубее… Сглотнув, Гермиона отдернула руку, сердце колотилось в груди. Это что — какой-то знак?! Почему Анна скрывала его? И как это связано с тем, что она не рассказывала ей?! Гермиона постаралась рассмотреть его получше, но что-то как будто отводило ее взгляд от символа, мешало разглядеть… Гермиона попыталась снова коснуться символа, но… — Миона? — Анна вздрогнула и проснулась, посмотрела на сестру сонным взглядом. — Ты чего здесь… М-м… — Анна покачала головой, натянула одеяло повыше. — Который час? — Половина седьмого, — Гермиона покраснела и решила пока не говорить сестре о своем беспокойстве. — Я думала, ты не спишь уже… — Угу, почти, — недовольно проворчала Анна, поднимаясь с кровати и кутаясь в одеяло как в плащ. — Зараза… Один раз решила поспать подольше… — Анна зевнула. — Ладно… Я сейчас. Сейчас… — Кофе сделать? — М-гу, — кивнула Анна подходя к шкафчику и доставая оттуда белье и рубашку. — Ты иди, я сейчас приду… Дай раздуплиться… Гермиона вышла из комнаты сестры, стараясь не думать о шраме сестры, и направилась в сторону кухни. К моменту, когда она поставила турку на плиту, она сама не заметила, как воспоминание о символе медленно, но уверенно растворилось в памяти, затерявшись за мыслями о кофе, необходимости сходить в душ и отправиться в Хогвартс, а к моменту, когда все еще сонная, но уже вымытая, более-менее проснувшаяся и одетая в дорогу сестра зашла на кухню, о символе в памяти Гермионы не осталось и следа. — Ко-о-офе-е-е, — простонала Анна, потянувшись к чашке, будто зомби. — Ага, — Гермиона довольно улыбнулась. Наконец-то не она восхищается кулинарным талантом сестры, а она — ее. — Как спалось? — Нормально, — проворчала Анна, сделав первый глоток кофе. — Если бы еще доспать часок… Ай, пофиг… Ты как? Нервничаешь перед возвращением в Хогвартс? — Немного, — призналась Гермиона. — Анна, а… Анна подняла бровь, внимательно наблюдая за сестрой. — Что «а»? — ее голос был спокойным, но в нем чувствовалось скрытое напряжение. Гермиона чуть замялась, пытаясь понять, какая же мысль ее преследовала всего секунду назад. Однако, она так и не смогла этого вспомнить. Чертова ранняя побудка… Мысли — и те ускользают из головы… — Ничего… Просто… Думала, может быть, ты хочешь что-то обсудить перед отъездом? Анна усмехнулась, залпом допила кофе и снова наполнила чашку. — Для начала — давай обсудим, что пожуем перед поездкой. А еще — как мы доберемся до вокзала? Сразу говорю — лететь я никуда не буду, не мое это… — Да ну? — Угу, — проворчала Анна. — Я как-то согласилась полетать с Поляковым… Потом два дня голова кружилась… — Великая и многомудрая ведьма боится высоты? — Да. Очень, — Анна вздрогнула. — И, в отличие от некоторых, не стесняюсь своих недостатков. — Зато я лучшая ученица Хогвартса. — Это ненадолго. — В смысле? — В смысле, что с твоей привычкой читать решительно любую книгу, которая попадется на глаза, у тебя в этом лежбище ленивых морских котиков просто не было адекватных конкурентов. — Зато у меня есть друзья! — И сколько человек из этих «друзей», случись что, рванут спасать тебя? Только не «может быть» или «если смогут», а гарантированно рванутся, разобьются в лепёшку, чтобы тебя вытащить? Хоть кто-то? Только честно? Пауза. Гермиона вспомнила историю с троллем, хмыкнула. — Двое. — Дв… кхм, — Анна хмыкнула. — Ладно, это еще куда ни шло. Считается… — А у тебя? — Девять, — пожала плечами Анна. — Весь мой сквад. Ты знала, что каждая группа кадетов на третьем году учебы заключает ритуал кровавого братства? — Серьезно? — снова удивилась Гермиона, хотя, казалось, за прошедшие дни уже разучилась удивляться. — Угу… — Анна подошла к холодильнику, достала оттуда колбасу и сыр. — Давай, тащи хлеб. Полноценно готовить жрать времени нет, а на голодный желудок я на маршрут до Шотландии не сунусь. — Я читала, что одними бутербродами питаться — вредно для здоровья. — Вредно для здоровья — это будить уставшую меня на час раньше, чем хочется, — заметила Анна. — Вариантов все равно нет. Прожуем что есть. Так… Ты придумала, как мы доберемся на Кингс-кросс? — Ну-у, — Гермиона отвела взгляд в сторону. — Помнишь, мы катались на американских горках? — Да, — охотно кивнула Анна. — Сомнительное удовольствие. А что? — Да есть тут у нас одно средство… Волшебный автобус «Рыцарь». Сходство с экстремальными горками один в один. Трясет, несется вперед, время от времени резко тормозит… Зато через несколько минут будем там, где скажешь. Анна, услышав это, посмотрела на сестру с сомнением. — Слушай, ну… Мы с тобой не ладим, конечно, но скажи честно — ты меня так извращенно убить хочешь? — Нет, а что? — Ну, если есть такой вот транспорт — зачем было будить на час раньше? — Да ну тебя! Анна усмехнулась, закончила шинковать бутерброды и снова уселась за стол. — Ладно… Рассказывай, что там у вас за автобус… — Тебе понравится. И да, — Гермиона посмотрела на сестру с улыбкой, — лучше не наедайся сильно… — Почему это? — Потому что иначе весь завтрак останется в автобусе. — Аргумент… Остаток завтрака прошел в полной тишине, лишь изредка нарушаемой звоном чашек, ставящихся на блюдечка. Собираться толком не пришлось — все было готово заранее, вещи сложены, потенциальные счета за дом оплачены предварительным платежом как минимум на полгода… Только Гермиона сходила в душ и оделась. Анна осмотрела дом еще раз, заперла все комнаты, отключила свет, перекрыла газ и воду. — Ну что? Отправляемся? — спросила она, подхватывая рюкзак с пола. — Угу, — Гермиона довольно улыбнулась. — И где твой автобус? — Сейчас увидишь. Гермиона достала палочку из кобуры на предплечье, махнула ей, как будто голосуя — и через мгновение перед домом с жутким грохотом появился здоровенный двухэтажный автобус фиолетового цвета. Дверь распахнулась, на ступеньке появился неизменный и как всегда улыбающийся Стэн Шанпайк. — Добро пожаловать! — прокричал он, будто обращался к по меньшей мере стадиону зрителей. — Это автобус для ведьм и волшебников, попавших в трудное положение! Взмахните палочкой и входите в салон: мы домчим вас куда угодно! Я, Стэн Шанпайк, ваш кондуктор этим утром! — он посмотрел на девушек, заулыбался, будто галлеон нашел. — Та-а-ак, красавицы… И куда вас? — «Нас» — никуда, — фыркнула Анна. — А довезти — на Кингс-кросс. Стэн заржал. — Одиннадцать сиклей с носа, милашки! И давайте активнее, у нас все строго по расписанию, но мы его потеряли…