Снежная раффлезия

(Рекомендую читать под песню Palina — Земля горит) Глаза Лиама влажно блестели в темноте, словно два растаявших айсберга. Волчонок смотрел снизу вверх в поисках ответного взгляда, отчего кожа на лбу собралась гармошкой. Казалось, он пытался очаровать своей невинной и жалобной беспомощностью, то открывая, то закрывая губы, шумно вдыхая воздух. — Пожалуйста, сними с меня одежду. Мне так жарко. Все трется, — его рука некрепко сжимала ладонь Тео, но ощущалась гирей, свисающей с рукава худи. Брови Рейкена полезли на лоб от откровенности слов. «И что делать? Отказать?» — первое, что он подумал, кусая щеку. С другой стороны, в просьбе и правда есть доля разума. Кто станет спать в уличной одежде? Тем более она грязная и в крови. Химера оперся одной ногой на матрац, расстегнул пуговицы рубашки. Показались кудрявые волосы на груди, персиково-розовые соски, кубики пресса. Чем больше открывалось голой кожи, тем больше подкатывала злость. — Досталось же тебе сегодня, — сказал он, играя желваками. Раненый торс беты выглядел болезненно. — Не смей, слышишь, даже пальцем меня тронуть! — внезапно вызверился Лиам, когда почувствовал чужое тепло на своей ширинке. Она послушно расстегнулась и дала возможность снять штаны. — Да что ты? — с иронией возмутился Тео и раздел парня до трусов. Противоречивые фразы Данбара уже порядком поднадоели. Пришло время устроить ему взбучку. Бывший враг заломил руки, прижал к подушке, выбивая остатки сопротивления. Плененного старшеклассника закутали в одеяло так, что на поверхности осталась лишь голова. — Слезь с меня! — выдавил сквозь зубы подросток, шевеля ногами. Койот едва ли не трясся от смеха, видя его попытки высвободиться и сбросить обидчика. «Ладно, хватит с него», — выдохнул Рейкен и сжалился. Желание уйти из комнаты не оставляло, и он направился к двери. В желудке весь день было пусто. От пережитых эмоции, поездок по городу накатывала сонливость. — Стой, Тео. Не злись. Эм, — неуверенно обратился спортсмен. В его голосе звучали нотки волнения. — Не уходи. — Я и не собирался, — произнес собеседник, поворачивая ручку. — Я буду внизу. Зови меня, если что-то понадобится. — Нет, останься! Останься здесь. Мне так плохо, Тео… Тут так одиноко. Помоги мне, — прошептал Лиам, скинул с себя теплую ткань и с трудом прошелся по члену обессиленной рукой. Уши и щеки горели, а он сам будто бы превратился в смущение. — Ты с ума сошел, Данбар? — взревел химера, отводя взгляд. Одной ногой он уже был на выходе, но вернулся в помещение. Правда, подходить близко не стал. — Я не твоя девушка. Как ты себе это представляешь? — Она уехала, ясно? — сказал бета и его глаза наполнились влагой. — Она меня бросила. Без предупреждения. Ты… не понимаешь, в каком я отчаянии, если прошу об этом тебя? — он попытался приподняться на локтях, но завалился назад. — Мне все равно, — отрезал Тео. Его лицо выражало абсолютное безразличие, а внутри разлилось облегчение. Вездесущая Хейден и правда была надоедлива. Иногда юноша жалел, что оживил ее, когда они с Лиамом постоянно целовались и флиртовали у него на глазах. — Хорошо… Ладно… — парень закрыл лицо руками. Ниже падать было некуда. — Что ты хочешь? Вступить в нашу стаю? Я это устрою. Вернуть тебя обратно в школу? Запросто. Можешь даже переехать ко мне домой, а потом… — Завтра же утром ты закатаешь меня в асфальт, когда отойдешь и вспомнишь все, что мы здесь натворили. — Я ничего не сделаю. Я же сказал. Тео… Прошу! — захныкал оборотень. Эмоции переполнили его и полились через край. «Ха! Какой же он бестолковый. Нельзя говорить такое мне. Мне! Я же манипулятор и убийца, черт возьми!» — недоумевал койот. Он провел руками по вискам и сомкнул их в замок на затылке. Взгляд метнулся на пятнышко смазки, которое образовалось на белье беты. Лиам же тоже парень. Ему, наверное, сейчас больно. Сколько времени прошло? Часа три? Четыре? А он все еще возбужден. Рейкен попытался отговорить себя, забить на все и уйти в конце концов. Однако с каждым вздохом сделать это получалось все сложнее. Не тогда, когда волчонок так желал ласки, упрашивал, прикусывая губы, а его бедра мелко подрагивали. Джинсовка и худи, комната, простыни… Все заполнил аромат сандала и черного перца. Жгучий и обволакивающий, словно молоко. Зрачки химеры расширились донельзя и почти закрыли зеленую радужку. Тело приняло решение, голова придумала способ избежать последствий. Он вытащил из кармана телефон, нажал пальцами на несколько кнопок, включил диктофон и положил гаджет на прикроватную тумбочку. — Что ты делаешь? — спросил старшеклассник. Он проследил за нехитрыми манипуляциями из-под полуприкрытых глаз. — Скажи это еще раз. Что ты хочешь, Лиам, чтобы я сделал? — настоял юноша. Его голос звучал убедительно, заставлял слушаться. — Хмф. Это глупо, — бета находился на грани. Бедный член и яички горели так, будто их опустили в кипяток. — Прикоснись ко мне, я хочу… почувствовать твою руку. Тео, пожалуйста, не мучай меня. Если бы к сердцу Тары в теле койота подключили ЭКГ, его график на миг сменился бы тонкой линией. Слышать подобные слова от Данбара — неожиданно, необычно, волнующе. Парень потеребил край куртки и снял ее, прежде чем спросить: — И что ты мне за это сделаешь? — Все. Все, что пожелаешь, — дал слово на выдохе оборотень. Последние барьеры спали. Голова совершенно опустела. — Тогда пообещай, — кашлянул Тео. В его горле пересохло. — Что ты не открутишь мне голову, чтобы сыграть ею в лакросс. Не накажешь меня за свои же желания. — Никогда! Господи, я сейчас взорвусь, если не кончу. Сними с меня трусы. В них слишком тесно, Тео! «Дурак! Что от творит? Что я творю?» Непоколебимый ранее самоконтроль рассыпался на части, и зеленоглазый подошел ближе. Ладони затряслись от волнения. Мысль о том, чтобы опустить их на чужой пах и снять последнее, пугала. Кровать заскрипела точно в протесте, когда Рейкен оказался между ног подростка. Тяжелыми руками он согнул его колени, провел пальцами по ткани боксеров и потянул резинку на себя. Белье никак не хотело сниматься, пришлось помочь парню приподнять ягодицы. В ушах Тео ошеломляющими басами забилась кровь. Член беты, аккуратный, ровный, обрезанный истекал смазкой, прижатый к животу. Молодой человек легонько провел по бедру Лиама, слушая вздохи, прежде чем притронуться к главному. Левой рукой он сжал основание, пока правая распределяла предсемя по стволу. От стимуляции школьник дернулся, всхлипнув. Химера продолжил. Сначала нежно гладил его, а после с нажимом задвигал рукой вверх-вниз, большим пальцем уделяя внимание уздечке. Наблюдать за тем, как оборотень мечется по матрасу, не зная, куда себя деть, иметь такую силу над ним — нечто чрезмерное для понимания. Все, что когда-либо видел Тео — оскал Лиама, все, что ощущал — тянущие ссадины после встречи с Лиамом, ругательства, удары. Он глядел на его сосредоточенное лицо, его преданное Скотту лицо, когда тот бросался на врагов, защищая стаю. Но юноша даже не мог представить волчонка столь открытым, уязвимым, подставляющимся под горячую руку, цепляющимся за худи, стонущим. Открывшийся ему контраст поражал. Неужели бывшая имела возможность так же трогать его? Как она могла бросить бету, когда он может быть таким… сексуальным? — Тео, м-м, быстрее! — взмолил спортсмен и подумал: «Еще чуть-чуть. Совсем скоро». Это было не как с Гейбом, лицом к лицу. Парень спрятал губы в изгибе локтя, не готовый слышать собственный голос. Отвернулся и закрыл глаза. Рейкен над ним — это слишком. И стыдно, и жарко, и хочется наконец-то разрядиться, толкаясь навстречу. Подросток ахнул, прикусывая кожу на предплечье. Казалось, все мышцы в теле напряглись. Данбар почувствовал, как его накрыло волной и вместо того, чтобы утонуть, он оседлал ее. Полупрозрачная сперма хлынула потоком и залила ладонь, пальцы, попала на кофту койота. Резко. Оглушительно. Тео был ошарашен так, словно сделал научный прорыв или в первый раз поцеловался. Окаменел на минуту, завороженно рассматривая, как жидкость капает на Лиама. Затем отдышался и снял с себя грязную одежду, оставаясь в белой облегающей футболке. — Успокоился? — поинтересовался бывший враг, снимая руку старшеклассника с его рта — задохнется же. Он откинул голову назад и жадно глотал воздух. Расслабленный. Взмокшие волосы в беспорядке лежали на лбу, семя собралось лужицей в пупке. — Нет, — пытался прийти в себя тинейджер. — Еще. Мне нужен еще раз, — он перенес руку обратно к члену. Тот не собирался падать. Это и пугало, и заводило. Как если бы у него отняли что-то важное, и нужно срочно вернуть вещь обратно. В этот раз юноша не думал, а действовал. Он взял пенис в ладонь опять, растирая сперму, оттягивал яички, проходился большим пальцем по головке. Делал, как обычно нравилось ему наедине с собой. Гиперчувствительность заставила бету ерзать на месте и сжать запястье химеры. — Тео, мне как-то не по себе, — испуганно произнес мальчишка, а мышцы в его теле напряглись. — У меня там все чешется. Как будто внутри чего-то не хватает. Мне нужно, чтобы... — он ненадолго задержал дыхание, ощущая, что все, что скажет сейчас, опустит его на самое дно. — Чтобы ты вставил в меня пальцы. Растерянность, стыд, тревога, гнев, интерес. Койот никогда не испытывал столько эмоций одновременно. «Он бредит? Что охотники придумали, раз Лиам ведет себя настолько пошло?» — Что мне еще сделать? А? Может, трахнуть тебя? Нет. В это меня не ввязывай, — с яростью бросил Рейкен. Волчонок подвинулся вперед, шире расставляя ноги, и положил их на бедра напротив. Икры подрагивали, живот втянулся, кисти блуждали по груди, задевая соски. Бесстыжая поза. — Ты не представляешь, я сейчас будто умру, если не сделаешь это. «Он это всерьез? — в ужасе спросил себя юноша и покраснел. — От того, что я просто посмотрю, ничего же не будет?» Тео прижал колени беты к туловищу, раскрывая вид на пульсирующую дырочку, и скривился. Вспомнился образ Гейба. Раздевалка, лавка, шкафчики, разбитое зеркало. «Чертов ублюдский охотник, чертов Лиам, маленький соблазнитель». — Так, тебе нужно остудить голову. Пойдем, — одиночка поднял Данбара за грудки. — Отведем тебя в душ. Меня сейчас стошнит от запаха слюны этого урода на тебе. Мыть младшего было тем еще удовольствием. Парень беспокойно шатался из стороны в сторону, брызгался, пытался вылезти из ванной. Спустя десять минут майка и штаны полностью промокли, и были брошены на полотенцесушитель. Обычно стойкое терпение Рейкена лопнуло. Он схватил волчонка за плечи и смачно шлепнул по попе. Тот сразу смирился, позволив домыть себя как положено. Пытка — так оборотень назвал произошедшее, когда они вернулись — не избавила его от идеи почувствовать в себе пальцы. Скорее наоборот. Бывшие тихими мольбы превратились в требования. — Сделай это. Я хочу, — он протянул руку к щеке химеры, наклонил его лицо на себя и потерся носом о скулу. — Тео, — шептал подросток в шею, от чего та покрылась мурашками. «Это все как-то неправильно. Я точно сошел с ума, раз выполняю эти дикие просьбы», —размышлял одиночка, пока искал смазку в прикроватной тумбочке. Догадки оказались верны — она обнаружилась в первом же ящике. Койот вылил лубрикант на ладонь, взял Лиама под колено и опустил кисть за тестикулы. Вопросы, роящиеся в его голове, следовали за ней, чтобы в итоге размазаться по промежности и раствориться в тесной темноте. Лежащий неподвижно парень тихо заскулил, как только в него проникла фаланга. Он поморщился, вздернув губу вверх, и попытался отстраниться. — Разве это не то, чего ты хотел? Тебе больно? Мне прекратить? — засомневался Тео, на что бета отмахнулся, спрятав рот в кулак, но зажатым быть не перестал. — Посмотри на меня, это не должно быть так, — настаивал он. Робкий взгляд Данбара отлип от стены и рассеянно упал на зеленые глаза старшего. Его рука сжимала подушку, а губы опухли от укусов. Вдох-выдох и еще пару раз. А затем легкие поглаживания по волосам, подбородку, бедрам, поднимаясь к талии и спускаясь к тазовым косточкам, нежные поцелуи в колени. Лиам сначала зажмурился, но после позволил себе расслабиться, а пальцу утонуть внутри до конца. — Ммм! Еще, вставь еще один, — заныл он и получил желаемое. «Надо успокоиться», — подумал Тео, стараясь привести дыхание в порядок, и закрыл глаза. Под плотными веками представилось единственное место, которое приносило ему безмятежность. Луг, река, куда он ходил за водой, длинные секвойи — настолько толстые, что их не обнимет десяток человек. Он свесил ноги с высокого берега и отдыхал, глядя в даль. Вдруг из чащи послышалась возня — оттуда выбежал серый волк и помчался мимо. Концы волосков его шерсти горели янтарем, а каждое касание лап зверя поджигало траву. Пространство заполнилось дымом. Языки пламени распространились по лесу так быстро, что никакая вода не потушила бы его жар. Животные бросились врассыпную, земля под ногами стала угольно черной. И химера устремился за ними. Обугленное кукурузное поле встретило зверя на последнем издыхании. Волк ждал и, принюхавшись, развернулся. Голубые глаза сделались оранжевыми и вызывающе посмотрели на Тео. Они приближались и приближались, пока не ворвались в личное пространство, сжигая их обоих до тла. — Ах! — бета опешил, сжался внутри, а затем встревоженно произнес. — Что ты только что сделал? Как? Это. Боже! Это так странно. — Господи, Лиам. Ты всегда был таким развратным? — спросил он хриплым голосом и почувствовал, как кровь прилила к паху. Рейкен явно куда-то не туда нажал. От стимула волчонок завелся, расслабил сфинктер и стал поддаваться, в бессловесной форме прося увеличить темп. — Потрогай меня. Спереди тоже, — протянул подросток и издал стон. Его член взяли в руку и через пару мгновений всхлипы стало все сложнее сдерживать, ноги затряслись, а дыхание напрочь сбилось. «Он сейчас опять, — подумал юноша, когда мышцы парня стали сокращаться и внутри, и снаружи. — Второй раз за ночь. Как он может столько кончать?» — Я смотрю, ты отходишь? Да? — с улыбкой сказал койот, почувствовав как руки Лиама крепко сжали его бедра. — Тео. Мне нужно больше, я хочу его, — умолял он, хватая молодого человека за плечи, притягивая к своей груди. — Лиам? «Сумасшедший!» — Я сделаю все, — выпрашивал оборотень сорванным голосом. — Можешь делать со мной, что хочешь. Отдамся, когда и где захочешь, как угодно, в любых позах. Я даже готов тебе отсосать, но прошу. Мне нужно сейчас! Нейроны в мозге закоротило. Химера в край запутался, а у волчонка совершенно нет стыда. И как в такой ситуации не представить младшего, насаженного на свой ствол? Представить, как он в ответ сжимает своими тугими теплыми стенками, и от этого так чертовски хорошо, что поджимаются пальцы на ступнях. Парень закинул бедра на талию напротив, сцепил икры за спиной. Царапал ногтями спину, кусал зубами в шею. Тео ощутил боль и обрадовался — она вернула в реальность. «Нельзя! Как бы не хотелось сейчас, нужно думать головой, а не членом. Это не он. Если мы пойдем до конца, настоящий Данбар завтра точно разрежет меня на полоски. А потом стая уложит их в грунт, на месте которого Мейсон с его парнем Кори посадят цветы. Отличная клумба получится». — Нет, Лиам. Сейчас мы остановимся, — собрался с духом Рейкен и оттолкнул чужие кисти. — Почему? Я же вижу, что ты хочешь, — шептал оборотень, искушая и проходясь задницей по истекающему предсеменем пенису в трусах, — Хотя бы себе не ври. — Не хочу! Жалеть об этом, — отчеканил койот и встал с кровати. Еще пару подобных контактов — и он точно не выдержит. — Стой! Прошу. Ладно, но мне… нужно хотя бы еще раз. Вместе. Давай сделаем это вместе. Чем они занимались в процессе и как закончили, парень не помнил. Он лишь плыл по течению, отдавался зверю внутри, слушал мелодию из «Тео-Тео-ах-еще-Тео!», гнался за удовольствием и получил его, чувствуя сперму на руках. Жидкость текла по Лиаму, его бедрам, яйцам и легла на простынь под ягодицами. Бедный школьник сразу же отрубился в самой откровенной на свете позе. Тошнотворная слабость подняла Рейкена с кровати. Ему нужен был сон. Здесь и сейчас. Иначе никак. Одиночка подошел к тумбочке, и, попутно вытираясь салфетками, включил телефон. «Всего 11 вечера? Детское время», — зевнул молодой человек, а затем вскинул брови. На экране горела иконка записи диктофона. Койот облизнулся, улыбаясь уголком губ, — завтра ему точно пригодится столь редкий артефакт. Будет забавно увидеть краснеющее лицо Данбара. «Нужно залить в облако, иначе точно удалит». Закончив дублирование улик, юноша устроился рядом с Лиамом и свел его ноги вместе. Тот повернулся на бок лицом к химере и прижался к его груди в поисках тепла. Тело волчонка подрагивало то ли от кошмара, то ли от холода. — У тебя был паршивый день, да? — поглаживая плечо спортсмена спросил Тео, затем накрыл их обоих одеялом и уснул.