Хроники Скандии

***

— И давно ты подслушиваешь? — уверенно обратился Флокс, не оборачиваясь. — Это правда? — спросила Цвинтелла, направляя на него оружие. — Смотря о чём идёт речь, — он обернулся и внимательно посмотрел ей в глаза, затем с хитрой улыбкой продолжил, — если ты о том, где я говорил, что не прочь приударить за тобой… Договорить Флокс не успел: его тут же перебили: — Во имя прогресса, ты можешь говорить серьёзно? — Я и не шутил. Цвинтелла внимательно следила за ним. По лукавому лицу воина было сложно сказать, что его застали врасплох. Внешне он держался спокойно, почти расслабленно. Казалось, его даже забавляло находиться под прицелом своего же оружия. Но в то же время он размышлял, прикидывал, как много она успела услышать. Цвинтелла устало выдохнула: — Земля. Я говорю о Земле. — Ах, ты про это, — он разочарованно поджал губы. — И что же тебя так интересует? — Земле грозит опасность? — настороженно спросила она. — Едва ли… — лениво протянул он. — Зачем ты… — быстро среагировала Цвинтелла. — Едва ли меня это интересует, — он перебил её, насмешливо склонил голову на бок, ожидая её реакции. Цвинтелла занервничала: ей не терпелось поскорее узнать ответы. — Зачем ты хотел уничтожить кристаллы? — А зачем они тебе? Чтобы продать? И какой с них прок? — воин размышлял вслух. «Если Земле грозит опасность, миротворцы будут вынуждены считаться со мной. Пусть сначала вылечат отца, тогда и отдам кристаллы», — ненадолго задумалась она. — Не твоё дело. Я просто заберу их с собой. — А-ха-ха. А вот это уж вряд ли, — взгляд воина ожесточился: теплота сменилась колючей прохладой. — Что смешного? — Цвинтелла удивлённо выгнула бровь. — Ты хоть стрелять-то умеешь? — он скептически покосился на неё и обольстительно добавил, — я могу научить. — Хочешь проверить? — Какая бойкая. Мне нравится. Цвинтелла нахмурилась и угрожающе шагнула в его сторону. Одно неаккуратное резкое движение — и выпавший пузырёк с тихим звоном покатился к ногам Флокса. Заинтересованный воин ловко дотянулся до находки и принялся изучать: немного покрутив перед собой, открыл и осторожно принюхался. — И этим ты собиралась отравить Жреца? — ухмыльнулся он. — Ха, и на что только надеялась? Он вопросительно взглянул на неё. Цвинтелла фыркнула и закатила глаза. — У вас что, с напарником одно учебное пособие на двоих было? — она ненадолго задержала взгляд на лежачем Ульваро. Тот понемногу приходил в себя. Флокс открыл рот, будто собирался что-то сказать, но его отвлекли. Внимание воина приковала дальняя входная арка. Вглядываясь в неё, он брезгливо наморщил нос и оскалился, напоминая встревоженного зверя, что почуял опасность. Одним хлёстким движением он выхватил из женских рук бластер и, скрутив Цвинтеллу за локоть, потащил в укрытие, где она пряталась ранее. Колкая фраза пронеслась над девичьим ухом: «трусихой была, трусихой и останешься…» и повисла в воздухе. — Что ты сейчас сказал? — огрызнулась Цвинтелла, прижимаясь к холодной стене. — А? Я молчал, — он недоверчиво оглядел её. Острый взгляд воина зацепился за шрам. Цвинтелла поспешила прикрыть его тканью. — Что бы ни происходило, сиди тихо и не высовывайся. Поняла? — несмотря на грубый, почти приказной тон, в его глазах промелькнула тревога. Цвинтелла дёрнулась: хотела возмутиться, но, услышав приближающиеся посторонние голоса, сопротивляться не стала. Флокс кинулся в сторону алтаря — каменного углубления в виде арки с заострённым верхом, отдалённо напоминающим наконечник стрелы. И притаился у стены, растворяясь в тени одного из квадратных столбов, что величаво возвышались по бокам алтаря. Ульваро поднялся. Слегка покачиваясь, он упирался руками за край стола. Взгляд воина застыл в напряжении: он словно пытался зацепиться за недавние воспоминания, но те, как назло ускользали от него, превращаясь в звёздную пыль. Подняв голову, Ульваро заметил перед собой размытый в тени силуэт. Последнее воспоминание отозвалось вспышкой боли и, наконец, вернуло воина в реальность. Он тут же скривился в презрении и проговорил: — Предатель. Флокс хитро сверкнул глазами и прижал палец к своим губам. У входа дальней арки показались две внушительные фигуры в тёмных мантиях. Бесшумные, точно невесомые движения Жреца заставляли неотрывно наблюдать за ним. Будто тот плыл по воздуху или же сам являлся телесным воплощением воздушной стихии. Скрытая, разрушительная сила которой мягко оседала на плечах и могла в любой момент обернуться невидимой удавкой на шее. В то время как присутствие Распорядителя ощущалось мрачной, словно нависшей свинцовыми тучами, угрозой. Его шаги были тяжёлыми, будто те сопровождались ритмичными ударами в набат и сотрясали стены зала. — Как трогательно. Почти воссоединение семьи, — мелодично отозвался Жрец, остановившись у каменного выступа. — Ты ведь за этим сюда вернулся? — поинтересовался Жрец, указывая рукой на кристаллы. — Какой долгий путь был проделан… и ради чего? Они ведь пустышки. — О чём ты? — Флокс, не раздумывая, вышел из тени и деловито облокотился на мраморный стол. Жрец проигнорировал его вопрос и продолжил в неторопливой манере: — Один ищет мести, другой — признания… Жрец поочерёдно обвёл каждого из напарников равнодушным взглядом. — Одна лишь Великая Ночь знает, что уготовили вам боги. Взгляд пылающих глаз устремился в пустоту, точно он обращался к невидимому собеседнику: — Знаешь ли ты, дитя, какая миссия достанется тебе? Цвинтелла замерла. Она почти задыхалась, отчётливо ощущая на себе его удушливый взгляд. «Я так устала бояться…» — она зажмурилась, изо всех сил пытаясь вытеснить страх. Ноги будто сами потянули её на свет. Стоило Цвинтелле подойти ближе, как вырезанный символ в центре алтаря вспыхнул красным. Две скрещённые рунические стрелы пересекали сердцевину огромной четырёхконечной звезды, изображённой поверх молодой луны. Традиционный символ Марса отражал рассвет и величие забытой Империи. Флокс бросил недовольный взгляд в её сторону. В его глазах читалось: «Я же сказал не высовываться…» Ульваро же пребывал в смятении. Несмотря на лёгкое раздражение, что вызывала в нём незнакомка, он всё же был рад видеть её вновь. — Подойди ближе, дитя. Не бойся, — Жрец протянул ей руку. Словно под действием гипноза, Цвинтелла двинулась в его сторону. — Вечно в бегах… словно бежишь от самой себя, — продолжил он. Отчего-то сердце Ульваро наполнилось тревогой: ему хотелось уберечь, защитить незнакомку. Тело воина непроизвольно дёрнулось в её сторону. Как вдруг его ноги подкосились, будто кто-то намеренно удерживал их. Оступившись, он тут же возненавидел себя за слабость. Флокс не торопился вмешиваться, лишь с интересом наблюдал за происходящим. — И всё же боги милостивы к нам. Они вернули дитя домой, — где-то в стороне отозвался Распорядитель. — На тебя возложена великая миссия, дитя. Лишь избранные могут принести себя в жертву ради блага Империи, — проговорил Жрец, не отрывая от неё пленительного взгляда. Цвинтелла уже осторожно спускалась по ступеням. — Не многовато возлагаешь на простую беглянку? — усмехнулся Флокс. «Беглянку?» — растерялся Ульваро. — Разве ты не желаешь вернуть нашей Империи былое величие? — обратился к нему Жрец. — А разве тебя волнует именно это? — Флокс загадочно улыбнулся. — Разве не ты пытаешься задобрить своих богов, наивно полагая, будто те защитят тебя от её гнева? — Сами боги привели её к нам, чтобы исполнить пророчество, — уклончиво намекнул Распорядитель. Легко перескочив через стол, Флокс незаметно придвинул нож напарнику за спину. Почувствовав это, Ульваро схватил его за локоть, но тот лишь подмигнул в ответ, отстранился и непринуждённо направился к ступеням. Ульваро остался в недоумении. Сомнения прожорливыми червями грызли его нутро: «Что задумал этот безумец? Протягивает мне нож, а сам при удобной возможности ударит им в спину? Но если хотел бы убить, то шансов у него было достаточно…» — Вы почитаете ложных богов, — возразил Флокс. — Как смеешь?! — по залу прошёлся раскатистый голос Распорядителя. — Я заполню Храм твоей кровью! — Не стоит, — мягко прервал его Жрец. —Так значит, ты не веришь в пророчество? — Я бы поверил будь там недостающий фрагмент, — Флокс подошёл ближе и указал на круглое напольное углубление — разбитый монолит. — А так вы лишь прикрываете свои грехи богами и просите у них защиты в надежде смыть с себя проклятье кровью невинных. Цвинтелла застыла перед Жрецом. До неё доносились лишь обрывки их разговора. Она всматривалась на рисунки и надписи в виде рун, высеченных на каменной поверхности монолита. Тихие голоса заполняли затуманенный разум, будто кто-то пытался прочесть их для неё, но смысла она не понимала. Казалось, время замедлилось. Цвинтелла постаралась прислушаться. Вдруг из множества голосов она уловила один — женский, такой знакомый и чужой одновременно. Слова мерещились тихим звучанием колыбельной, насквозь пропитанной болью и горечью, словно те служили прощанием перед долгой разлукой. «Этот голос… я определённо слышала его раньше. Но где?..» — вспоминала она. Тонкие разноцветные нити энергии, исходящие из рун, сплелись воедино и приобрели женские очертания. Шрам замерцал, игриво переливаясь по коже. Невесомое прикосновение обернулось теплом материнских рук. «Ничего не понимаю…» — прикрыла глаза Цвинтелла. «Сопротивляйся… Только с чистыми мыслями можно усмирить гнев, что переполняет тебя изнутри. Позволишь ему возобладать над собой: и разрушительная сила, что сокрыта в тебе, поглотит всё живое. Открой свой разум и пропусти её через себя», — полученные наставления эхом прозвучали в голове. Цвинтелла распахнула глаза. Казалось, туман в голове рассеялся, и она вернулась в прежнюю реальность. Время снова стало идти своим чередом, забрав у неё лишь крохотный миг. — Она — источник. Её жертва послужит во благо своего народа, — начал пояснять Жрец. — Как было со Жрицей? — вышагивая по кругу, смело предположил Флокс. Он знал куда следует надавить, чтобы получить нужную для него реакцию. — Довольно! На чьей ты стороне?! — Распорядитель разозлился и угрожающе шагнул в его сторону. Флокс промолчал и мельком взглянул на Ульваро. Напарник знал этот взгляд и приготовился к худшему. В воздухе повисла напряжённая тишина. — Да простят тебя наши боги, — Распорядитель вскинул руки для атаки. Изворачиваясь от хлынувших потоков энергии, Флокс прокричал: — ДАВАЙ! Ульваро метнул нож в Распорядителя, но тот коротким взмахом руки отвёл летящее орудие в сторону: лезвие упало к женским ногам. Цвинтелла быстро приметила и спрятала находку под подол. Воспользовавшись секундным замешательством, Флокс пальнул зарядом из бластера в Распорядителя. Тот пошатнулся, но успел задеть воина встречной атакой. Мощная волна энергии отбросила воина назад: он с грохотом ударился об каменный выступ. Толстые стены завибрировали и наполнили зал глухим треском. Сразу после неудачного броска Ульваро встретился с обжигающим взглядом Жреца. Воин тут же схватился за горло, будто пытался стянуть с себя невидимую удавку, но захрипел и обессилено упал на колени. Цвинтелла стала судорожно размышлять, что делать дальше. Страх острыми иглами впивался ей в кожу. — Вознеси со мной молитву. И может, боги простят тебя, — нейтрально произнёс Жрец. В его тоне не было ни злости, ни разочарования. — Ваши боги глухи к молитвам. Власть настолько ослепила глаза, что вы не замечаете этого?! — прошипел сквозь зубы Флокс. Воин лежал у холодной стены и тихо постанывал, придерживаясь за раненый бок. — Тогда выбирай: его жизнь или твоя. Злые языки пламени, что горели местью в изумрудных глазах, почти угасли. На их месте стала медленно догорать вина. Флокс ненадолго прикрыл глаза и мысленно попрощался: «Прости, герой, что втянул тебя в это». — Забери мою, — поспешил ответить Флокс. — Да будет так. Стальная хватка ослабла, и измотанный Ульваро свалился на бок, жадно хватая воздух ртом. Прихрамывая, Распорядитель направился к Флоксу. Огромные по земным меркам руки схватили воина за одежду и поволокли его к разбитому монолиту, оставляя редкие кровавые полосы на полу. — Эй, форму хотя бы не рви! Красивая ведь, — проворчал Флокс. — Она тебе больше не понадобится, — усмехнулся Распорядитель. «Вот же угрюмая марсианская обезьяна. Ни стиля, ни вкуса», — мысленно возмутился Флокс. Распорядитель остановился напротив Жреца и швырнул воина прямиком к углублению. Флокс поднялся и встал на колени, будто выполняя чей-то молчаливый приказ. Цвинтелла почувствовала на своём плече грубую мужскую ладонь, мягкое давление которой, как бы указывало проделать то же самое. Она подчинилась, растерянно оглядывая раненого воина. Флокс беззаботно улыбался ей. «Безумец! Почему улыбается?! Нас ведь собираются убить!» — взволнованно размышляла Цвинтелла. Шрам тут же вспыхнул диким огнём, мучительно раздражая кожу. Внутри неё словно метался разъярённый зверь, отчаянно пытавшийся вырваться наружу. Из складок мантии обнажилось остриё ритуального клинка. Распорядитель приставил лезвие к горлу воина и заговорил нараспев: — И близится Великая Ночь. Да взойдёт на небе Кровавая Луна… — Да услышат нас Наши Боги, — Жрец прикрыл глаза и, подняв голову, вознёс руки к звёздному небу, — и примут в дар жертвы… — Не двигаться! — стальной голос майора Оддмандо прошёлся раскатом грома по залу. — Это касается всех! — поддержал его сержант Иварс, внимательно изучая обстановку.

***