Король-техночародей и его убийца

Авторы подозревают, что после чтения главы восторженные читатели захотят тепло и крепко пожать им горло. Поэтому небольшой дисклеймер, он же «в предыдущих сериях». В комментарий перед главой не влез, прикиньте? Поэтому тут! Как мы помним, после событий короля-техночародея (где Айген счастливо уестествился), мы вернулись немного назад. Пока Ангмарец делал предложение на поле боя Эовин и получал от нее «да» вместе с ударом в сердце, Трандуил был вынужден отражать атаки космической орды из своего собственного мира (заодно пришлось всем показать, что он дракон, а не эльф). Так вот, Гортхаур помог другу отразить набег инопланетян и выйти с честью и большим королевским достоинством из ситуации «нами тыщу лет дракон тайно правил». Но не бесплатно, а за кусочки феанорова наследства (существовавшего в виде дневников, а также научных разработок и некоего спрятанного сокровища). Во второй линии уже современной, счастливо женатый Айген гонял жену по зимнему лесу, уестествил ее в сугробе и немного поиграл в моржа — выловил из озера шкатулочку с радиационным фоном и клеймом Феанора. В это же самое время, пока женатый Айген в сугробе это самое, Телимат, обернувшийся волком, бегал по лесу и его в портал затянуло. И третья линия (ну не Нолан мы, мы коллективный счастливый долбоклюй) — это флэшбек, когда Эовин домой уехала, но еще не завалила Ангмарца перед всеми на поле боя. В то самое время, когда Айген проводил оруженоску восвояси и все назгулы во главе с батей Гором стали готовиться к одной битве с восставшими машинами и второй параллельной — с космической ордой — Минардил напал на след феанорова наследства и очень захотел перед папенькой выпендриться. Поиски привели его к Кел, которая оказалась живым Келегормом, и Минардил не устоял. Пал так сказать и уестествил. Что случилось после этого с Кел, Минардилом и сокровищем, за которым все так гоняются?

В окружении: встреча четвертая. Начало марта 3019 ТЭ

Минардил крался по коридору Минас Моргул — для разнообразия в полном одиночестве. Ему кровь из носу нужно было увидеть Кел. И не ради того самого (хотя было бы весьма неплохо совместить). Просто он почти дожал упрямицу насчет шкатулки, и сегодня была идеальная ночь, чтоб найти потерянное. К тому же, совместные приключения в лесу, полном опасностей, сближают. Жаль, Кел не носит бронелифчик, как те красотки с видео «Горячие приключения Моргота в Валиноре»… — Далеко собрался? — насмешливо спросили сзади, и Минардил, споткнувшись, обернулся. Нет, он узнал голос Айгена, но досадовал, что старший умудрился спрятать свой отпечаток нулевого поля и подкрался к крадущемуся Минардилу в стиле Кхамула. Хотя обычно фонил на три этажа вверх и вниз и сквернословил так, что птицы за окнами падали. — У меня дела, — со вздохом сказал Минардил, глядя, как дверь впереди негромко пискнула, и зеленый диод у сенс-панели сменился красным. Ангмарец только что заблокировал ему со своего кольца выходы — видать, был настроен серьезно. — У тебя дежурство, — напомнил Айген очевидное, а еще сурово сузил глаза, еще более сурово скрестил мощные руки на груди и обосраться как сурово поглядел на нарушителя. Минардил засопел, остро сожалея об отъезде оруженоски. Так, как она доставала старшенького, не смог за тыщи лет никто. Айген аж дисциплину свою обожаемую забросил, и ничего, не развалился по камешку Минас Моргул. Сразу видно — девка уехала, а парню сразу заняться нечем. — Я поменялся, — ответил Минардил вслух. — Записку докладную забыл написать. — Нихера ты ни с кем не менялся, гений, — Айген скривился. — И собирался поставить братьев перед фактом, чтоб я срочно искал тебе замену. Угадал? Именно так Минардил и собирался поступить, и даже не впервой, и Вардамир конечно бы подстраховал брата. Вот только перед суровым Ангмарцем сознаваться страсть как не хотелось. Минардил сменил тактику: — Слушай, виноват. Но у меня такое дело… Сердечное! Очень важное, клянусь! Девушка не поймет! — Тебе три тысячи лет, и сердечных дел твоих мы за эти годы навидались, — Айген закатил глаза, снова по-кхамуловски, а Минардил пожалел, что репутация сейчас работает не в его пользу. — Проваливай обратно в дежурку. Если суженая, то поймет и подождет. Испытания закаляют сердце! Кажется, старший уперся по-серьезному, и Минардилу никак не доказать важность встречи с Кел быстро. — Давай так, — младший назгул повел плечами. — Если прямо сейчас тебя победю, в смысле победу одержу в рукопашной, будь по-твоему, весь месяц дежурить буду без писка. А если моя возьмет — отпустишь, я все равно внепланово потом отдежурю. Синие глаза, так похожие на его собственные, блеснули интересом. Без оруженоски Айген маялся еще как, и ему не раз хотелось стравить пар в старой доброй драке. Ну ладно, спарринге. Но все (и он первый) были страшно заняты, а наваливать залетным эльфам временно запретил Владыка. Отп…латить Минардилу за длинный язык даже Ангмарцу показалось хорошей идеей. — Без оружия? — спокойно уточнил Айген. Минардил только кивнул, готовясь. Шансы выше был у Айгена — его личная физическая мощь и нулевое поле стремительно догоняли самого Гортхаура с момента, как в Минас Моргул орки притащили рыжее роханское безобразие. Однако мотивация была сейчас крепче у Минардила, да и Айген не собирался калечить брата. Значит — повезет… — Стоять обоим! — проговорила тьма, сгущаясь, затем в ней проявились всполохи огня, и наконец из воздуха в центре коридора соткался Владыка собственной персоной. Айген, давно приготовившийся атаковать, в удивлении опустил руку. Минардил же нимало не расслабился. Гор должен был находиться в Барад Дуре сейчас. — Давно ли ты определяешь очередность дежурства драками? — ласково-преласково спросил Гор у Айгена, ткнув того когтем в лоб. А потом развернулся к Минардилу и улыбнулся так сладко, что на миг младшему нуменорцу показалось — убьет нахрен! Так Владыка был зол сейчас. — Что же, Айген, — майа схватил младшего назгула за шиворот, поднял над полом и тряхнул как котенка, — раз в последний момент поймал братца, наказывать не буду. Иди дежурь. Утром поговорим. — Я должен о чем-то знать? — Айген, воспринимавший ситуацию до этого момента как очередной косяк Минардила, всерьез напрягся. — Нет, — Гор протянул свободную руку и, не отпуская забавно дрыгающего ногами в воздухе Минардила, под двумя изумленными взглядами будто погладил старшего по голове. — На тебе этой пакости нет, остальное завтра. И растворился в воздухе вместе с Минардилом. Айген аж глаза протер, ущипнул себя и головой потряс. Четыре тысячи лет с лихвой они общались с Владыкой как взрослые, и хотя тот пару раз «сына» приобнял и порой по плечу хлопал, никогда не случалось такого, чтобы он гладил Айгена — ни по голове, ни по еще какой части тела. Видимо, и правда что-то из ряда вон выходящее случилось… Тем временем Гортхаур переместился с Минардилом в собственные покои, надежно экранированные от чужого нулевого поля. Минардил узнал их по узорам на каменных стенах. — Отец? — рискнул спросить потрясенный назгул, с которого сами начали сползать части доспехов, оставляя на назгуле лишь порты с рубахой. — Даже копаться не хочу в твоих предположениях, что я с тобой сейчас сделаю, все равно не угадаешь, мальчик, — Гор показал клыки в ухмылке, а потом вдруг сдавил горло Минардила так, что у того зеленые и фиолетовые круги перед глазами пошли, и сам загорелся, будто собрался спалить неразумного сына. Всего лишь за побег к бабе?! Потом раздалось шипение, щелчок, и руки с когтями отпустили задыхающегося Минардила. Тот схватился за горло и обнаружил… ошейник. Металлический, сплошной, словно прямо на нем заплавленный, с ушком, от какого тянулась длинная цепь — к кольцу в стене. А дальше Гор начал совершать странные быстрые движения над Минардилом. Как если бы… как если бы невидимую паутину с него собирал горящими настоящим огнем руками. — Сам того не зная, о еб… любвеобильный балбес, ты угадал, — ухмыльнулся Гор. — Слишком поздно я узнал, с кем ты был, но успел. Чую, знаешь, чей потомок та, к кому ты сегодня бежать собрался. Но не знаешь главного. Она не просто под проклятьем, нет. Все феаноровичи заразны, и любое их дело или намерение обречено заранее. Это их проклятие было наложено адресно и весьма умело, Келегорм спаслась-то исключительно потому, что оказалась женщиной, а значит, ее проклятье раз за разом промахивается и бьет в тех мужчин, кто по тем или иным причинам ей небезразличен. Сегодня вот такой, — Гор развел длинные руки в стороны, — шанс для тебя погибнуть. Так что посиди-ка ты и подумай о своем поведении. Проклятье я с тебя почти счистил, остальное само за пару месяцев сойдет. — А что будет с Кел? — хмуро спросил Минардил, безостановочно ощупывая ошейник. В голове не укладывалось, что его впервые за три тысячи лет посадили на цепь. Как пса! — Да мне все равно, — Гор пожал плечами. — Так, ты оторвал меня от весьма важного дела, и его придется начинать заново. Поэтому лучше бы тебе меня не злить дополнительно. Но крепость цепи, которую ковал я лично, можешь испытать, разрешаю. Не хотелось бы думать, что я потерял мастерство… — на последних словах Гор растаял в воздухе, а Минардил остался один, без оружия и доспехов, в глухой камере без окон и на цепи. Правда, Гор расщедрился на лежанку, ведро и глиняный кувшин с водой. А драгоценное время уходило… Теперь переместимся ко второй половине неожиданного «проклятого» дуэта — к Келегорм. Вечером Минардил не пришел, хотя обещал. Он вообще много чего обещал. Кел прождала почти до полуночи, мысленно то укоряя себя за наивность, то занимаясь самоубеждением, что она сама этого хотела. Постоянно прикрывала глаза, представляя, что ей все привиделось, а сплетенные в жарком объятии тела — так, всполохи от костра да тени в свете обманщицы-луны. Если снова сделать вид, что ничего не случилось, ей будет проще. Так правильнее и точно лучше, чем привыкнуть к чужаку, понадеяться на что-то, а потом жестоко обмануться. В полночь, когда проклятая луна наконец скрылась за облаками, Кел приказала себе перестать вскидываться на каждый шорох и улеглась. Типа пытаясь уснуть, ага. Однако тотчас услышала тихие шаги: на ее стоянку заявились двое. Причем шедший чуть впереди оказался нуменорцем, это Кел стало понятно сразу. Минардил тоже нуменорец — совпадение? О нет, Кел так не думала. Этот, второй нуменорец, фонил на все нулевое поле синим пламенем ярче, чем Минардил. Тоже мне, сильмарилл нашелся. След гостя в нулевом поле тоже напоминал минардилов, и все же их было не спутать тому, кто умел видеть. Кел неторопливо поднялась на ноги, вглядываясь в лица незваных гостей, которые не скрывались и вообще держали пустые руки на виду. Какие вежливые, папеньку им под одеяло! Нуменорец все-таки был похож на Минардила, как родной брат. Однако, хоть его огонь тоже неистово полыхал внутри, лицо чужака казалось спокойным, движения скупыми, выверенными. И не было в нем даже капли того озорства и веселья, что излучал Минардил. Новый нуменорец глубоко в памяти хранил что-то постыдное, чего очень стыдился, из-за чего презирал себя за слабость. Пусть эта тайна была спрятана самым надежным образом, однако стыд, в котором ее — тайну — утопил нуменорец, потихоньку поднимался на поверхность души. Так радиоактивное топливо сочится из прикопанной на дне озера бочки. Чужой стыд болезненно отозвался в собственной груди Кел. О, она часто принимала этот коктейль — стыд с горьким привкусом правды. Можно сколько угодно отрицать очевидное, пытаться все исправить, и все равно понимать, что все попытки ничтожны и надо просто… признаться. Например, что ты не мужчина. Или что ты однажды напилась и… впрочем, дальше думать опасно. Кел тряхнула головой и сфокусировалась на втором госте. Чужак позади вначале показался ей эльфом, сердцевина его ауры была почти такой же, как у Глорфиндела, с которым Кел познакомилась тысячи лет назад на службе у Вала Оромэ. Она очень удивилась, когда смогла разглядеть лицо «эльфа». Не Глорфиндел, не из ее народа, уши обычные, а в глазах тлеют желтые волчьи искры. Тем временем чужаки, не дожидаясь приглашения, словно уже не раз бывали в ее лагере или были с ней хорошо знакомы, подошли совсем близко и остановились, позволяя разглядеть себя. Даже соизволили поднять забрала и нулевое поле приоткрыли, транслируя спокойствие, уверенность и … отблески огня Барад Дура. Затухающий костер, почуяв при их приближении родственную стихию, раскрыл навстречу чужаками огненные языки, так цветок раскрывается навстречу солнцу, и полыхнул с утроенной силой, словно сухих веток подкинули. Кел сквозь всполохи костра и искры настороженно вглядывалась в подозрительно знакомое лицо «неэльфа», но вспомнить где его видела и при каких обстоятельствах, так и не смогла. В нулевом поле «неэльфа», кроме огня Барад Дура, имелась и корона, с длинными тонкими шипами, такая же, как у Минардила и второго нуменорца. Кел, может, и не была особо одаренной, как часто повторял отец, но тут и ребенок два плюс два сложит. Короли, в которых так ярко полыхает огонь Барад Дура, очевидно, назгулы. Значит, и ее чужак тоже… назгул. Открытие настолько поразило ее, что она даже не заметила, как назвала Минардила «своим». Сюрпризы на этом не закончились. — Ты Кел? — спросил нуменорец и, не дожидаясь, когда Кел хоть что-то скажет, сам же ответил себе, — ты Кел. Феаноринг, значит. Не скажу, что рад знакомству. Он рассматривал ее с откровенной неприязнью и даже не потрудился скрыть этого. Зато «неэльф» — блондин, надо же — оказался более воспитанным и, улыбаясь, стащил шлем и чуть поклонился с изяществом, представляясь. Так Кел увидела его удивительно эльфийские волосы и пришла в еще большее недоумение. Точно не эльф? Полукровка? Глорфиндел оставил бастарда?.. — Телимат, — тем временем произнес «неэльф», его карие глаза рассматривали Кел с не очень вежливым интересом, хотя лицо было спокойным. — А это, — Телимат выпрямился и еще одним изящным жестом указал на своего спутника, — Вардамир. Синие глаза нуменорца Вардамира стали совсем темными, взгляд жестким, колючим, Кел ему совершенно не нравилась. Да, он оценивал ее как залежалый товар в лавке старьевщика. Кел непроизвольно вытянулась, с удовольствием отметив, что ростом не уступает нуменорцу и точно выше «неэльфа». — За каким балрогом приперлись? — вместо ответа процедила Кел, положила руку на рукоять кинжала и сплюнула сквозь стиснутые зубы, выражая так свое презрение.Она не знала, что ростом, светлыми волосами и манерой выражаться сейчас напомнила назгулам их собственного старшего, и Телимат решил, что потом много раз пошутит над Минардилом на эту тему. «Слушай, может, Минардил ошибся? Это лесное чудо ну вот совсем не тянет на красивую женщину. Скорее, на мужика. Эльфийского. Может оно пи… эгхм, парень?» — с искренним удивлением спросил Вардамир у Телимата в их закрытом назгульем канале нулевого поля. Но ответил ему Минардил, причем отборным ругательством, тоже в лучших традициях Айгена. Типа ага, он не отличит ж.живого парня от девичьей п…релести, если вежливо. Кел напряженно ждала, не убирая руку с кинжала, потому что чувствовала: в нулевом поле, закрытом от нее чьей-то волей, происходит разговор, который она услышать не может, сколько ни старается. — Минардил сказал, что ты обещала помочь, — наконец выдавил Вардамир и опять уставился на нее тяжелым сверлящим взглядом. Синим, как у Минардила. Как же он бесит этой схожестью! Нуменорец, да не тот. Кел дернула подбородком и усмехнулась криво. Затем постаралась скопировать манеру брата — Куруфина, только он мог с таким презрением в голосе говорить и смотреть, заставляя остальных чувствовать себя ничтожными. И, нарочито растягивая слова, проговорила: — В отличие от твоего дружка, я слово держу. Нуменорец зарычал, а «неэльф», сделал торопливый шаг вперед, ухватив того за плечо. Кто они друг другу, товарищи? Нет, тут что-то другое, хотя явно родственное чувствовалось в нулевом поле. Кел профессионально отметила, что «неэльф», не смотря на кажущуюся хрупкость, крепко схватил нуменорца-то. Будь тот обычным человеком, точно бы перелом получил. «Неэльф» — Телимат (дурацкое имя!) — зашипел что-то тихо-тихо, обращаясь к нуменорцу, но Кел все равно расслышала мордорское проклятое чёрное наречие. Это точно назгулы. Вот угораздило же ее! И наконец Кел уверилась окончательно, что они все — ее чужак, противный нуменорец и этот «неэльф» — братья. Тонкая пульсирующая ниточка близкого родства тянулась от сердца к сердцу в нулевом поле. У нее такая тоже была когда-то, но теперь нет. Она одна. Сердце неприятно кольнуло, и Кел плотнее сжала губы, растянув их в тонкую неровную линию. Телимат больше не шипел, просто стоял и словно внутрь себя смотрел. «В нулевом поле, значит, общаются» — подумала Кел. Пауза затянулась, и она первая нарушила неприятную надоевшую тишину, поскольку терпением никогда не отличалась. — Сейчас идем или с утра? — по-деловому спросила. — Если с утра, ночлег себе у балрога ищите. Я в няньки не нанималась. Кривая ухмылка и острый взгляд, который оба назгула почувствовали на себе, вновь превратили Кел в «парня». Нуменорец отмер первым, машинально провел рукой по коротким волосам, отбрасывая прядь со лба, и спросил быстро: — Ты знакома с вирт-картами пятого поколения? Или даже названия такого не знаешь? Кел мысленно поразилась как у них с Минардилом голоса похожи, даже она с тонким эльфийским слухом едва смогла уловить разницу в интонациях. Вслух же ответила, чуть спокойнее и тоже по-деловому: — Их делали уже после войны гнева? Темные технологии, да? Не знакома и даже не планирую, — изобразила отвращение, как будто Вардамир ей тухлое мясо предлагал съесть, а про себя подумала, что Маэдрос точно бы ей гордился! Он всегда говорил, что дело — вперед, а личные счеты можно и после того… Когда это делу не повредит. Всех того, в общем, и нет проблем. — Нашла чем гордиться! — Нуменорец нахмурился и бросил короткий взгляд на «неэльфа», словно спрашивая, что дальше делать. — У вас зато, вижу, поводов для гордости хоть задом жуй. — Кел усмехнулась. — Понимаю, обычные карты слишком велики для назгульего маленького мозга, оперативки не хватает запомнить, вот и коротит вас без связи с хозяином. Щека у нуменорца дернулась, а сам он уже приготовился наброситься на Кел, она ощущала это. Но «неэльф» опять оказался проворней: вышел вперед, встав между Кел и нуменорцем. Поднял руки вверх, типа в примирительном жесте. — Мы за помощью пришли, — сказал вроде тихо, но в тоже время Кел загривком почувствовала: вот сейчас ответь она ему дерзко, и точно драка будет. Причем не факт, не факт, что она двоих назгулов одолеет, а обращаться с ней как с женщиной и нападать по очереди они точно не будут. Поэтому промолчала, но рука сама потянулась уже к мечу на перевязи. — Давай ты быстро покажешь нам на любой карте интересующие нас места, и мы уйдем, — этот, как его, «неэльф» Телимат, кажется, попытался улыбнуться. Однако глаза остались злыми, волчьими. У Кел снова болезненно кольнуло в груди, когда-то она видела человека, стоявшего и смотревшего таким же взглядом. — Так будет лучше для всех. Он медленно опустил руки и чуть сдвинулся в сторону, потому что нуменорец за ним тоже сделал шаг вбок. — Я же спросила, — раздраженно ответила Кел, стараясь не пустить в ход меч прямо сейчас, но про себя все равно прикидывая, как лучше ударить, чисто на всякий случай. — Когда пойдем? Надо было по буквам? Могу сейчас все показать, если ночи не боитесь. — глаза Кел в сумраке опасно сверкнули фамильными огоньками, а в нулевом поле холодком прошла мысль о мести и коварстве. — Сейчас. — Вардамир ответил жестко и коротко. — Но заманить нас в ловушку тебе не удастся. Показывай. На карте. Телимат осмотрелся по сторонам и направился к месту, которое показалось ему достаточно ровным. Плюхнулся прямо на голую землю, стянул со спины заплечный мешок и под взглядом Кел спокойно стал раскладывать на земле какие-то предметы. Кел смотрела без изумления. Отец, а потом и Маэдрос часто использовали технологии, поэтому ей было любопытно, но не более. Простые карты привычнее и надежнее. Может, и нет у нее способностей братьев, зато она легко понимает язык животных, птиц и даже растений. Без усилий находит дорогу в любом месте, словно у нее в голове встроенный навигатор. И никакие устройства, зависящие от запаса энергии или сбоившие при помехах, не могут с ней сравниться, да и запоминает Кел все с первого раза. Этих назгулов она точно запомнила, и при следующей встрече все им припомнит. В конце концов, мстительность — одна из фамильных черт феаноровой ветви. Мало кто даже из эльфов мог похвастаться, что понимает язык животных. А она — не просто знала, но и могла воспроизвести, то есть полноценно общаться с каким угодно живым созданием. Такой Кел стала не сама — все благодаря Оромэ. Она часто бывала во владениях Вала в Валиноре до переезда в Форменос. И несколько раз виделась с ним уже после всего случившегося — в волшебном лесу вблизи королевства Рованиона, Вала много с ней беседовал, учил. Смотрел, правда, странно, долго останавливал на ней взгляд, но эту странность Кел ему прощала, потому что была слишком увлечена новыми знаниями. Тем более что Оромэ называл ее в мужском роде и, даже если знал правду, ни разу не позволил себе заявить об истинной натуре Кел вслух. Сама же Кел даже думать себе о Вала как о мужчине запрещала. Тем более он был в браке с Валиэ Ваной (хотя ее Кел не видела ни разу, однако была уверена, что Вана всех прекраснее — ведь не мог Оромэ выбрать недостойную его подругу). И глаза Оромэ сияли, как звезды над лесом, синие… Пока Кел была погружена в воспоминания, «неэльф» времени даром не терял — разложил вокруг себя палантиры и какую-то тонкую доску из серого металла, в которую воткнул провода (Кел не раз видела у Маэдроса такие «шнурки» разноцветные разной толщины, и железки всякие, вот кто обожал все эти новомодные провода-железяки-технологии, жаль, что они ему не помогли). И теперь светловолосый назгул сидел и смотрел на мигающую разноцветными огоньками доску. Палантиры под его пристальным взглядом ожили, поднялись на метр-полтора над доской, насколько длины проводов хватило, и зависли, чуть покачиваясь в воздухе. Телимат взмахнул рукой, на которой мигнуло кольцо, почти так же, как огоньки на доске. Затем кольцо мигнуло еще разок и вдруг тоже ожило, будто задышало, синхронизируя свое «дыхание» с частотой мерцания огоньков на доске. А потом Телимат сжал руку в кулак, и над кольцом развернулась настоящая карта. Бумажная, как раз такая, какой обычно пользовалась сама Кел. Вот только карта была не бумажная, а полупрозрачная, и сквозь нее было видно и Телимата, и кусты за ним и старую палатку Кел. Кел поглядывала с нарастающим интересом: последний раз она видела такие технологии, кажется, полторы эпохи назад, до своей предполагаемой «смерти». И в связи с некоторыми событиями, весьма неверно изложенными в уцелевших хрониках, навсегда запретила себе все это технодерьмо. Хватит с нее. Кел после гибели семьи ушла в лес близ Рованиона, где были владения Оромэ. Там всех этих проклятых технологий не было, и наследства феанорова, от которого она добровольно отказалась, тоже не было. Никому оно добра не принесло. Кел даже честно попыталась сдохнуть, но даже этого не смогла: Йаванна по просьбе Оромэ откачала и что-то такое сделала, что сколько Кел ни пыталась самоубиться — ни разу не вышло. И непонятно, зачем гордый и одинокий Вала вписался за всеми проклятого феанорова отпрыска — больше он к Кел не пришел. Вот и бродила Кел в гордом одиночестве по свету. Ни клятву отца выполнить не могла, ни к братьями отправиться. Кел присмотрелась к карте-из-кольца внимательнее. В новомодных технологиях она, может, и не разбиралась, но и совсем глупой или неученой тоже не была. Поэтому быстро сопоставила полупрозрачный морок с настоящей бумагой. Подумаешь кнопок добавили, причем не настоящих, реальных, на которые можно было нажать в ее время, а этих, как там «неэльф» Телимат сказал только что, показывая ей карту, — виртуальных. Когда Кел поняла, как двигать карту во все стороны и легким ударом по произвольной точке вызывать информацию привязанную к участку карты, тогда она, смазанно проведя рукой, очертила две области в лесу, где, как она знала, никакие устройства не действовали. Потому что там другие штуки стояли — незнакомые ей и, несомненно, усиленные проклятием в нулевом полем. Однако ни к условно темным, ни к светлым силам эти «гиблые» места не принадлежали. Если в «гиблое место» по незнанию кто забредет, то оттуда точно не выйдет. Зря, что ли, «гиблым» назвали? Вот еще разок (два «разочка») название оправдает. В свое время Кел туда первым делом сунулась. Что ей чужие проклятия? У нее Феанорова клятва неисполненная висит мечом над головой и все никак упасть не может. А она очень старалась, что только ни делала. Все зря. — Эльфы похитили у нас… то есть у Минардила, — поправился «неэльф» (нуменорец все больше молчал, только зыркал на нее недобро), — похитили, в общем, наследство. Э-э-э. Отцовское. Две шкатулки. И одну… — Сломали, а вторую потеряли, — процитировала Кел бородатый анекдот про запертых в комнате без мебели и с мягкими стенами юных нуменорцев, которые играли в железные мячики и один сломали, а второй потеряли. Вардамир впервые посмотрел на нее с одобрением и даже хмыкнул. Кел оценила, ей даже понравилось. Подумала: вот будь с Минардилом отношения настоящие, как у нормальных эльфов, было бы здорово с братьями его подружиться. А потом сама себя одернула: какие еще отношения? Какие нормальные? О чем она вообще? Он же темный, клейма некуда ставить! — Примерно, — «неэльф» хохотнул, но карту все равно развернул к себе и переспросил: — Как думаешь, в тех областях, что ты показала, можно было потерять что-то, ну…— Телимат пожевал задумчиво губу, — основательно потерять или припрятать? Что там вообще такое? Болото, может? Лес? На карте не видно, и палантиры оттуда не возвращаются «Оттуда никто еще не вернулся», — подумала Кел, поджимая тонкие губы. Она не поверила ни единому слову. Минардил говорил, что шкатулки материнские, а эти — что отцовское наследство. И то ли отняли, то ли потеряли… Ну-ну, заливайте дальше, да не в ее уши. Но виртуальную карту она все равно покрутила, попутно отмечая про себя детализацию. Выбрала несколько точек, которые показались ей самыми подходящими для того, чтобы целенаправленно потерять что-то, а потом, когда желающие найти это кончатся, вернуться и забрать. Пока Кел рассказывала про «гиблые» места, почувствовала, что взгляд Телимата стал цепким, вопросы точными, он скорее не спрашивал, а уточнял, так, чтобы ответы Кел, расплывчатые и очень общие, стали не просто конкретными, а свелись к короткому да или нет. Он внимательно слушал ее и делал прямо на виртуальной карте какие-то пометки, только ему одному понятные. Это тоже Кел отметила. Приятно иметь дело с профессионалами. Даже немного жаль, что с версиями о принадлежности «наследства» эти профессионалы ошиблись. Выходит, либо торопились, либо принимали ее за полную дуру. Возможно, оба варианта. Интересно. Ее братья тоже были профессионалы, каждый в своем деле. Она поймала себя на мысли, что словно вернулась в прошлое, и слуги Саурона, или кто там они ему, были как будто тоже друг другу братьями и в тоже время так похожими на ее родных. На месте Вардамира она вдруг увидела Куруфина, с которым была дружнее остальных. А во вкрадчивом голосе Телимата ей послышался голос Маэдроса, которого она любила сильнее всех и по которому так скучала. Чужаки ушли с ее стоянки с рассветом. Кел подождала пока стихнут шаги. Посидела еще с полчаса на месте, хотя ей не терпелось самой скорее отправиться в гиблые места, которые она предусмотрительно указала назгулам неверно. Затем заварила себе крепкий чай и выпила неторопливо, каждый глоток на четыре счета. чтобы потянуть еще время, аккуратно собрала и спрятала вещи, и только спустя два с четвертью часа позволила себе прислушаться к нулевому полю. Вначале осторожно проверила чужой след и возможные ментальные ловушки или проклятия в окрестностях. С удивлением отметила, что сауроновы слуги ничего такого не оставили в «подарок». Совсем, что ли, нюх потеряли? Или, что вернее, не посчитали ее достойным противником? «Ха! — со злостью усмехнулась про себя Кел. — Сюрприз, Сюрприз». После чего окончательно утвердилась в своем решении пойти и посмотреть, что там эти темные ищут на самом деле. Она легко поднялась, аккуратно протерла листом с куста железную чашку и повесила ее на сук. Еще раз прислушалась, убедилась, что ничего опасного нет и пошла в сторону тайного места, которое не указала на карте, довольно улыбаясь. Ее поиски начнутся оттуда, а потом она посмотрит, как там назгулы справились. Если справились… Глупые слуги Саурона вначале пойдут по ложному следу, который она им указала. А сама Кел пойдет за неким наследством сама. Его прятали эльфы Лориэна, и идиотами они не были. Всего лишь напыщенными говнюками. Ни один эльф не полезет в «гиблое место» — скорее к воде. Первую часть «наследства» они не просто так утопили, а со знанием дела, и вторую припрятали где-то недалеко. И все это скоро будет принадлежать Кел. Снова.