Король-техночародей и его убийца

31. В первые месяцы после перерождения принцы-нуменорцы Минардил и Вардамир сильнее всего мучились от жесткого распорядка, установленного лично главой концерна Айгеном Ангмарским. Гортхаур лично не контролировал, во сколько новобранцы встали, выполнили ли норму по отжиманиям и съели ли положенное количество белка. А вот у Ангмарца упрямства и методов контроля хватало. Чуть что не так — следовали кары валарские в виде дежурств, нарядов на уборку и просто тысячи отжиманий на кулаках. Этим утром Минардил, засидевшийся за интересной задачкой по радиоволнам, не выспался сильнее обычного. Он выглядел сердитым и взъерошенным, а еще постоянно потирал красные глаза. И дверь в медотсек открыл с ноги. За ним втащился Вардамир, несколько менее помятый. — Доброе гадское утро! — прорычал Минардил, как бы соблюдая вежливость в отношении довольно доброго ко всем Настадрена. — Есть стимулятор? — Ты уже третьего дня просил, — Настадрен погрозил ему пальцем. — До конца недели не положено. — Но я спать хочу! А сейчас встреча с Айгеном в тренировочном зале, — Минардил тяжело вздохнул. — Пора бы тебе привыкать быть как наш Ангмарец, — Настадрен добродушно усмехнулся в бороду. — Он у нас знатный жаворонок. — Жаворонок?! — взвился Минардил. — Какой, к Балрогу, жаворонок! Его стопудово так называют, чтоб петухом не звать! И конечно, в этот самый момент за спиной Минардила открылась дверь, и на пороге появился означенный петух, простите, Айген. А уж слух назгульский был у начальника не хуже, чем его знаменитая злопамятность. Вардамир пнул Минардила, чтоб тот наконец заткнулся, и встал по стойке «смирно», выпучив глаза. — Петух, говоришь? — вкрадчиво переспросил Айген, и в помещении заметно похолодало. — Да! — Минардил временно потерял берега, как выразился бы Кирион (который успешно отплыл в командировку, в очередной раз скинув Ангмарцу ученичков). — Потому что петух всех будит! И постоянно орет! И… — И родственник драконам!!! — выпалил вдруг Вардамир. — Что?! — Айген, который драконов любил еще больше, чем дисциплину, слегка сбился с намерения немедленно отлупить принцев. — Ну… в книге кхамуловой так написано… что драконы выведены из ящеров, а птицы сами получились из крылатых ящеров… — Вардамир нервно сглотнул, потому что подробности поразительного факта запомнил плохо. — Типа у них общий предок… вот… поэтому петух и дракон братья навек! Айген закрыл глаза и медленно приложил ко лбу ладонь. Все будто замерло, принцы даже дышать перестали. Через несколько ударов сердца синие глаза Ангмарца широко распахнулись. — Вот что. Ты, Вардамир, за свои потрясающие энциклопедические знания получаешь наряд на кухню. Там как раз птичьи тушки привезли на корм оркам и нам. Рассортировать, выпотрошить и ощипать вручную. А ты, Минардил… тут наука бессильна. Поэтому берешь на складе лопату и очищаешь большой драконий загон от навоза в одиночку. Уяснили? ВПЕРЕД КРУГОМ МАРШ! … Опомнились братья уже на лестнице. Переглянулись, и Вардамир резюмировал: — Легко отделались. — На что Минардил молча кивнул. Айген потер живот, чувствуя, как болят от напряжения мышцы, и проверил кольцо. Кажется, принцы отошли достаточно далеко, и наконец можно… как следует посмеяться! Настадрен тоже держался из последних сил. От взрывов хохота в медотсеке замигали лампы, а в общий чат старшего поколения назгулов написал Гор: «Пришлите ко мне Феридира, как вернется. Ваш петушиный выводок стоил мне очередной люстры». — Похоже, Отец тоже от души посмеялся, — сказал Настадрен, вытирая слезы. — А все-таки дал бы ты пацанам поблажку? — Не сразу, — Айген погрозил пальцем. — Непедагогично. Совсем ведь распустятся. Начнут пить, курить, играть в орлянку и водить баб. — Сходил бы ты сам… — Настадрен проглотил окончание «к бабам», хотя как врач видел, что изнурительные тренировки плохо помогают от одиночества, — в увольнение! — Лет через десять, — Айген отмахнулся, садясь. — Лучше плечо зашей. Последняя партия орков ни в Йаванну, ни в морготову армию. Еще вечером утилизировать… «Скорей бы у него с бабами хоть что-то решилось», — подумал Настадрен, доставая иглу и медицинскую нить. «Потерпите оба», — подумал Гор, слышавший сейчас мысли подчиненных. И начал писать в чат очередное задание, чтоб думать назгулам было некогда что о петухах, что о бабах. 32. Трандуил Айгену: — Показать тебе, как за две минуты превратиться в красавца без магии и затрат? Айген в ужасе делает знаки, отвращающие зло, и отступает спиной вперед. Трандуил обиженно: — Сам ты вот это все, что ты сейчас думаешь. Какие ж все-таки дети у Гортхаура невоспитанные, просто ужас! Всего-то хотел предложить подвести брови и ресницы темной тушью! — Себе подводи! — Айген спешно открыл портал к Гору и добавил что-то нецензурное на черном наречии. 33. Товарищеский матч эльфов и назгулов. Айген капитан команды, Эонвэ судья, Гор чисто зритель, он уже знает примерный результат. В перерыве Эонвэ, морщась, спрашивает: — А почему твой Ангмарец считает, что в моей команде все пидоры, а в его — только половина? Гор: — Ты ему еще раз желтую карточку покажи и про себя тоже много нового узнаешь! 34. Эовин, когда под личиной оруженосца ее пустили ходить всюду, думала, что назгулы обсуждают баб и драки. Тем временем Айген на каждом совещании нудил. Бла-бла-бла техника безопасности, бла-бла-бла текущие планы, бла-бла-бла разбор полетов и залетов. Было очень сложно не задремать. Однако, когда ее голова клонилась на стол, накал дискуссии обычно вырастал. Вот и сейчас Айген ка-ак рявкнет. — Кто опять облажается, ТОМУ В ЖОПУ ЕНОТА ЗАСУНУ!!! И пусть так ходит до стазиса! Эовин немедленно подумала, что Ангмарец очень красивый в гневе. Феридир осторожно возразил: — Но в Мордоре не водятся еноты. Айген очень мрачно парировал: — Я найду. Пожирнее! Еще Эовин думала, что на совещаниях назгулы оружием (и «оружием») меряются, типа у кого длиннее и мощнее. Тем более что иногда разговоры сбивали ее с толку. Вот опять Айген сел на любимого конька, распекая неразлучников: — Я в ваши годы ого-го что выделывал, да у меня семеро за ночь! А Феридир и Настадрен даже сейчас почти в полтинник биологический, дадут вам фору по мастерству и выносливости! А Телимат?! Телимат вообще может сутками напролет, так и не скажешь, с виду вон какой дохлый! Все потому что тренируется! Эовин про себя: «Семеро, охренеть!» Настадрен ласково заметил: — Семеро у тебя было за раз, дорогой брат, а за ночь ты завалил три сотни! Эовин уронила челюсть и выпучила глаза. ТРИ… СОТНИ?! — Положил на лопатки, так сказать, — поддакнул Феридир. Эовин еле-еле дотерпела до вечера и ка-ак начнет взывать к Гору: - А правда, что Айген за ночь триста женщин уестествил? Это до проклятья было?! Гор ответил: — В каком-то смысле да. Но это были не женщины, а воины-мужчины, и прежде чем ты домыслишь Валар знает что, это было в одну памятную битву. Да, весьма кровопролитное мероприятие вышло. Зато Ангмарца с тех пор считали натуральным бессмертным призраком. — Гор посмотрел на легкое разочарование в девичьих глазах и добавил: — Но чисто физически уестествить триста женщин может. Не всякая его страсть выдержит. — И исчез. А Эовин подумала, что ей нужен холодный душ. 35. Организовали в Средиземье чемпионат, кто дольше сможет ругаться. Финалисты: Двалин, Трандуил, Айген. Первым вышел Двалин, целый час ругался. Вышел Трандуил — ругался два часа! Пришла очередь Айгена. Зайдя в зал, он направился к судьям и зацепился ногой за край ковра. После этого он пять часов всех крыл самыми нецензурными словами на пяти языках. Затем подошел к судьям и спросил: — Ну что? Можно начинать? 36. Гор, которому надоели разборки в коллективе: — Так, мальчики, прикладной фаллометрией не заниматься, иначе каждому в стазисе укорочу. Кхамул: — Что? Гор ласково: — Например, рост. Или язык. Минардил: — А чем мериться-то? Гудбранд: — Удалью молодецкой! Кирион: — Успешными операциями. Айген: — Подвигами и уровнем интеллекта. Феридир: — Экономией средств. Настадрен: — Крепостью рассудка! Кхамул: — Записывайте, записывайте! 37. Глорфиндел на обмене боевым опытом: — А если стоит задача выломать дверь, каким инструментом вы воспользуетесь? Айген: — Кхамулом или Телиматом… Глорфиндел: — Моим сыном?! Он же нежное ранимое создание! Кхамул и Айген закивали: — О да, ран бывает много. У окружающих, и одна душевная травма у…. Глорфиндел: — Телимата, конечно? Гор вмешивается: — У Телимата травм не бывает. А знаешь, какое животное не так давно все сапоги твоего отряда обоссало, когда сын твой у тебя гостил, и потом хвалилось полгода? Не знаешь? Ну так спроси у Телимата, чем он в полнолуние занимается обычно. 38. Вторая эпоха. Айген на совещании отчитывается: — Эти ушастые опять заговорили про ввод ограниченного контингента… гребаные мажоретки! Все: — КТО? Айген: — Девушки-помощницы тамбурмажора на парадах. Минардил: — А ты откуда про это знаешь? Айген бледнеет. Вардамир: — А что, красивые? А когда там парад? Телимат впервые за совещание начинает слушать внимательно. Айген рявкает: — На ночных дежурствах полезно теорию читать! И толковый словарь! Так что в награду за вопросы вам по дежурству! И тебе, Телимат, тоже! У тебя аж уши зашевелились! В это время Гор смотрит в сторону с самым равнодушным видом, но на самом деле старается не ржать. Девушки-то того… действительно в этих парадах красивые, а у старшего интерес к женщинам в парадной форме. 39. Эонвэ присылает ноту протеста — типа беспокоится по поводу сохранения популяции медведей на севере Мордовии при постройке новых сильмарилл-башен. Гор: — Айген, зайди на минуту. Прочти-ка это. Молодец, а теперь отключи автозамену и надиктуй ответ. Айген: — …., …., …. и ….! В рот вам не поместится ….! От мертвого осла вам х….! Гор: — Молодец! Подпиши «Министерство не ваших собачьих дел Мордовии» и отправляй! 40. У Айгена спрашивают, сердит ли сегодня отец? Айген, пожав плечами. отвечает, что да — по шкале три Саурона из пяти. 41. Эовин со своего обручального смарт-назг-мини развернула вирт-окно назгульего мессенджера. Под иконкой багрового ока светилась пометка «Занят», но ей очень нужен был совет, с которым не пойти ни к дяде, ни к мужу. — Владыка Гор, — набрала она на виртуальной клавиатуре, — я видела вещий сон и боюсь, что он исполнится! Нажала на кнопку «Отправить», а потом быстро дописала: — А если не ответите, я буду вам молиться, пока не дозовусь! Ответ пришел немедленно, причем шикарным огненным шрифтом, недоступным для выбора: — Напугала ежа голым задом, рыжая! Вещие сны — это суеверие. Ладно, делись, мне ж делать больше нечего, как нервных невесток успокаивать. Но только попробуй не уложиться в пять предложений и не включить автокоррект! — Десять, — отстрочила Эовин. — Автокоррект всегда включен, и даже встроенная автозамена ругательств! В ответ Гор прислал стикер зевающего волка. Эовин же достала шпаргалку и, высунув язык от усердия, начала перепечатывать записанное еще утром. «Мне снилось, что я не поехала валить Ангмарца, хотя соблазн был велик, и осталась с дядей, а потом на Рохан все-таки напали восставшие машины. Я словно одновременно участвовала в событиях и смотрела на себя со стороны, поэтому знала и не знала что такое на самом деле орки и уруки. Так что я все-таки переоделась в парня-воина и отправилась воевать, но при Хорнбурге орки нас повергли, меня ранило, я упала с коня, но тут появился отряд конных всадников в глухой черной броне, и у предводителя из-под шлема были видны белые волосы — это был Айген, но во сне я его не знала! Всадники врезались оркам во фланг и отогнали их, и роханцы стали собирать раненых, а я не могла встать, но беловолосый предводитель будто почуял, что в груде мертвых тел и туш орков я жива, поднял и довез до крепости на своем коне». — Вещих снов не бывает, просто некоторые обладают способностью через нулевое поле смотреть вероятности и получать результат в виде образов, — ответил Гор. — У тебя способностей этих нет. Однако продолжай. И Эовин продолжила: «В крепости он оставил меня в лазарете, собирался оказать какую-то помощь, поэтому сумел снять кольчугу, тут-то и выяснилось, что я женщина, тогда он позвал лекаря и ушел. И лица я его во сне так и не видела, он не снял шлем, но всадники его задержались, поэтому, как только я смогла ходить, надела лучшее платье (оно у меня было одно) и прихромала благодарить в пещеру, где их разместили. И так вышло, что застала его без шлема и без рубашки, чем здорово разозлила, и он был холоден и груб, дескать, не место женщине на войне, и мы поругались и я выскочила оттуда красная и злая, но он мне так понравился! А потом сон пускается вскачь, и я почти ничего не помню, кроме того что в одной сцене мы целовались в одной из пещер близ Хорнбурга, но в конце он как будто погиб, но я видела во сне его в стазисном саркофаге, который опознала наяву. Скажите ЧТО ВСЕ БУДЕТ В ПОРЯДКЕ!!!» Вместо ответа на вирт-экране появилось окошечко с видео, в котором Гор сидел в своей башне «Око» и, ухмыляясь, что-то выстукивал когтями, а потом встал и шагнул прямо с разъехавшегося в стороны экрана в кабинет Эовин в Ангмаре. Оглядел ее и с самодовольным лицом кивнул: — Да, моя догадка верна. Ты беременна, поздравляю! И умудрилась увидеть во сне через нулевое поле ребенка одну из веток реальности, почти невероятную. Эти сны еще будут приходить, и о каждом рассказывай. Любопытные свойства у твоей дочки проявятся… — А… — Эовин глубоко вздохнула. — Ее же не придется отдать этому надутому говнюку в перьях? — До совершеннолетия нет, — «успокоил» ее Гор. — А уж потом Эонвэ сам взвоет. Так, иди поешь, а у меня еще дела. И поаккуратнее Айгену сообщай, а то обрадуешь до стазиса!