Несущий Свет

      

«Порядок есть не что иное, как естественное положение вещей. Всякой живой твари отведено своё место в этом мире, и всякая природная сила играет в нём свою роль. Дабы пожать осенью достойный урожай, необходимо вовремя засеять поля весной и объединить усилия с дождём, солнцем и пашущей скотиной. Дабы получить муку, нужно выбрать место для мельницы и возвести её совместным трудом. Дабы продать хлеб, нужно построить дорогу и отвезти товар на телеге. И чем более сложная ставится задача, тем больше в ней возникает взаимодействующих элементов. И тогда, и только тогда задача будет достигнута в полном объёме, когда все элементы эти будут действовать в строгом соответствии с назначенными им обязанностями. Справедливо это и для простейшей рубки дров, и для создания могучего государства».

      Утер Светоносный. «О Порядке и Хаосе».

* * *

      Утер проснулся с первыми лучами солнца.       Едва лишь тепло светила коснулось его лица, как Утер уже разомкнул веки и обратил свой взгляд в потолок. В былые дни Утер тут же бы поднялся на ноги и без промедлений взялся за утренние заботы, однако теперь он не пренебрегал необходимостью полного пробуждения. С возрастом Утер всё больше прислушивался к нуждам своего организма и ныне, разменяв пятый десяток, он точно знал, что просыпалось его тело неравномерно. Даже если глаза открылись, а разум вовсю трудился, рождая мысли одну за другой, сердцу требовалось время, чтобы вновь забиться в привычном ритме. Утер чувствовал, как ускорился ток крови по жилам и как наполнялись силой его руки и ноги.       Выждав так с две минуты, Утер неспешно сел на кровать и сдвинулся к её краю.       Раздался стук в дверь.       — Милорд, вы уже проснулись?       — Да, Мелисса, — ответил Утер, сладко потянувшись. — Можешь входить.       — Прошу прощения.       Мелисса открыла дверь спальни и, учтиво поклонившись, вошла внутрь, держа на руках чистую и аккуратно сложенную одежду.       Старые доски под ногами Мелиссы даже не скрипнули, и Утер в который уже раз поразился ловкости своей экономки. Сам он, шагая, порождал столько шуму, что закрадывались мысли о неизбежности падения на первый этаж.       Положив одежду на угол кровати, Мелисса справилась у Утера о его самочувствии, после чего сообщила, что ванна была уже набрана и согрета.       — Спасибо, — привычно поблагодарил Утер, стягивая с себя спальную рубаху. — Коня и доспехи тоже подготовили? — спросил он о поручении, что давал Мелиссе прошлым вечером.       — Джерон сделал всё в лучшем виде, — поведала Мелисса, опустив взгляд к полу.       — Тогда не смею тебя больше задерживать.       Мелисса вновь склонила голову и, всё так же не поднимая на Утера взгляд, поспешила удалиться из комнаты.       Сам же Утер, не теряя времени, принялся за лёгкую утреннюю разминку. Простейшие физические упражнения, призванные выгнать из тела остатки сна и хотя бы отчасти приглушить боль от накопленных годами травм. Да и к ноющим суставам нагнать свежей крови тоже было весьма полезно.       Десяти минут Утеру хватило, чтобы полностью взбодриться и даже чуточку вспотеть. Открыв окно, он понежился пару секунд на прохладном ветру, вслед за чем неспешно зашагал к двери.       Путь к ванной пролегал через лестницу на первый этаж, и Утер, памятуя, что с перилами на момент его отъезда были проблемы, решил попутно их проверить. Прошлым вечером ему было как-то не до того, всё-таки с длительного похода возвращался, а вот сейчас возможность была просто отличная.       Встав на верхнюю ступеньку, Утер положил левую руку на перила и попробовал несильно их потрясти. Стояли, как влитые. Для пущей уверенности Утер малость усилил нажим, однако результат остался прежним.       — Хорошо, — пробормотал он, удовлетворённо кивнув.       — Доброе утро, милорд, — поприветствовал его на первом этаже Клосс, что выходил через открытую дверь на улицу. — Ванна готова. Сейчас ещё сбегаю и пару дровишек подкину.       — Доброе, — ответил Утер и невольно зевнул. — Перила ты починил? — спросил он прежде, чем Клосс успел выйти.       — Мы с Джероном, — с улыбкой сказал Клосс, смущённо почесав затылок. — Вроде, хорошо получилось.       — Отличная работа, — похвалил Утер.       — Рады стараться.       С этими словами Клосс закрыл за собой дверь, а Утер, отчего-то ещё раз зевнув, продолжил свой путь.       Ванная комната, как, собственно, и всё в его доме, была обставлена достаточно скромно. Одна большая металлическая ванна, что разогревалась дровяной печкой, одна же большая бадья с холодной водой и три тазика разных размеров. Ну и пара кусков мыла со щётками, разумеется.       Слыша, как за стеной шуршал Клосс, подкладывая дрова, Утер снял с себя штаны с нижним бельём и, повесив всё на крючок, пальцем проверил температуру в ванне. Вода была горячей, но не слишком. Ровно так, как и любил Утер.       С небывалым удовольствием Утер погрузился в ванну сперва по пояс, а после, чуть погодя, нырнул с головой. Просидев так, сколько позволяли лёгкие, Утер поднял голову над водой, резко выдохнул-вдохнул и снова погрузился обратно. А затем повторил процедуру ещё раз.       Привычка, тянущаяся с самого детства. Ребячество, конечно, но Утер ничего не мог с собой поделать. Его маленькая слабость. К тому же после почти пятимесячного житья в полях и лесах Утеру просто хотелось по-человечески расслабиться. Пускай он, будучи лордом, и располагался в лагере с куда большим комфортом, нежели простые солдаты, с ночёвкой и ванной в родном доме сравниться не могло ничто.       Окончательно вынырнув, Утер ещё минут десять просто отмокал в воде, вслед за чем потянулся к мылу. Сперва он тщательно промыл волосы и густую бороду, а после, вооружившись грубой щёткой, прошёлся по всему телу. Завершил процесс Утер троекратным обливанием холодный водой и, насухо обтеревшись полотенцем, вновь оделся и вернулся в свою комнату.       Остановившись возле зеркала, Утер бегло оценил свой внешний вид и, вооружившись расчёской, более-менее причесал обильно тронутые сединой волосы. Затем он достал из шкафа небольшой коврик, расстелил его на полу и, удобно расположившись сверху, приступил к утренней медитации.       Утер был абсолютно неподвижен.       Ни один мускул на его теле не сокращался без необходимости, и только лишь грудь медленно вздымалась и опускалась в такт размеренному дыханию. Приводя в порядок мысли, Утер очищал разум от всего ненужного и размышлял об уже сделанных и ещё только грядущих делах.       После обеда Утера ожидала аудиенция у короля. Его Величество не сообщил в письме конкретной причины встречи, однако чётко дал понять, что Утеру нужно было готовиться к очередной миссии. Менее суток отвели Утеру на визит домой и решение всех накопившихся за время его отсутствия вопросов.       Завершил медитацию Утер вознесением молитвы Святому Свету, от благословенной силы которого всё его тело на пару секунд засияло. Затем Утер поднялся на ноги, сложил коврик обратно в шкаф и наконец облачился в принесённую Мелиссой одежду.       На очереди был завтрак.       Обеденный зал располагался на первом этаже поместья в комнате с большими створчатыми окнами. И благодаря тому, что окна эти были направлены строго на восток, по утрам здесь было особенно ярко и светло. А сегодня ещё и на небе не наблюдалось ни облачка.       Утер занял своё место во главе стала и, словно только этого и дожидаясь, в зал вошла Элиза. С подносом в руках она подошла к столу слева от Утера и расставила на деревянной поверхности три тарелки и кружку, а также разложила столовые приборы. Не забыла она принести и платок, которым Утеру надлежало протирать рот и руки.       — Благодарю, — высказал Утер служанке слова благодарности. — Передай Мелиссе, чтобы подошла сюда через полчаса и принесла все не терпящие отлагательств документы.       — Будет сделано, милорд, — ответила Элиза с изящным поклоном и поспешила Утера покинуть.       Отпив из кружки травяной чай, Утер с охотой взялся за картофельный суп. Быстро орудуя ложкой, он расправился с первым блюдом за считанные минуты и остался им крайне доволен. Никакого излишка специй, а вот мяса, напротив, не пожалели. Очень вкусно и, что самое главное, питательно.       На второй тарелке Утера дожидался всё ещё горячий жареный цыплёнок, посыпанный сверху мелко нарезанным зелёным луком. Аромат от него исходил такой, что хотелось забыть обо всех приличиях и просто вцепиться в него руками и зубами. Однако Утер не стал отступаться от своего воспитания и, вооружившись ножом и вилкой, съел всё так, как был приучен с ранних лет. Чисто и аккуратно.       Венчал же его завтрак простенький овощной салат, что после достаточно тяжёлого цыплёнка подходил как нельзя лучше. Утер ни единого листочка на тарелке не оставил.       Запив всё остатками чая, Утер воспользовался оставленным Элизой платком и, отодвинув в сторону все тарелки, принялся ждать Мелиссу. И ждать пришлось совсем недолго. По ощущениям Утера Мелисса с Элизой вошли аккурат через тридцать минут после ухода последней.       В руках Мелисса несла весьма объёмную стопку бумаг, а также чисто перо, чернильницу и родовую печать Утера.       — С чего желаете начать, милорд? — спросила Мелисса, в то время как Элиза споро убирала посуду и протирала стол.       — На твоё усмотрение, — ответил Утер, кивком благодаря Элизу за работу.       — Что ж, тогда…       И Мелисса преступила к рассказу о том, как обстояли дела во владениях Утера, попутно показывая ему то один, то другой лист с отчётами. Сперва она рассказала о росте доходов с обширных сельскохозяйственных угодий. На это оказали влияние как ощутимо возросший урожай, так и разбушевавшаяся на востоке страны чума. Из-за того, что многие крестьяне слегли с болезнью, там работать в полях было почти некому, отчего зерно с ферм и общин Утера резко возросло в цене.       И известия эти вызвали у Утера крайне двоякое чувство. С одной стороны, его радовало, что доверенные ему королём земли развивались и становились всё более плодоносными, а с другой выходило так, что он наживался на чужом несчастье. Размышляя над ситуацией, Утер даже обсудил с Мелиссой возможность оказания пострадавшим регионам помощи, однако она выступила строго против подобной инициативы. Во-первых, чума всегда могла прийти и в земли самого Утера, и, случись подобное, запасённые ныне излишки продовольствия стали бы жизненно необходимы для его собственных подданных. А, во-вторых, дела во владениях Утера тоже шли не так гладко, как ему могло показаться из первых отчётов.       Помимо плодородных земель, в ведении Утера находились также две железорудные шахты. И сразу в обеих из них за последние три месяца имели место неприятные инциденты. В одной произошёл обвал, унёсший жизни двух десятков шахтёров и покалечивший ещё около полусотни, а в другой обосновались кобольды, разогнавшие вообще всех рабочих. И если в случае с первой шахтой ремонтные работы уже шли полным ходом и совсем скоро добыча руды в ней должна была восстановиться, то с решением проблемы во второй прогресса пока не наблюдалось вовсе. К ней уже трижды высылали вооружённые отряды, с каждым разом всё более многочисленные и хорошо оснащённые, однако на сегодняшний день перебить или хотя бы выгнать из неё кобольдов не получалось.       Изучив по ситуации с кобольдами все имеющиеся подробности, Утер глубоко задумался и по итогу решил подключить к делу одного из паладинов ордена Серебряной Длани. Большую часть своих личных войск Утер по приказу короля отправил на подавление восстаний орков, вспыхнувших едва ли не во всех Восточных Королевствах, а потому выделить на кобольдов дополнительные силы просто не мог. Однако на правах главы ордена он имел полное право отдать одному из святых рыцарей поручение нейтрализовать угрозу мирным жителям. В конце концов защита невинных являлась их прямой обязанностью, а кобольды, со слов Мелиссы, ещё и периодически на близлежащие деревни рейды устраивали. Проблема с ними становилась очень серьёзной, и, раз уж простым солдатам решить её оказалось не под силу, направить в подмогу паладина было бы очень кстати.       Оставалось лишь отдать соответствующие распоряжения.       Заверив, что вопрос кобольдов он возьмёт на личный контроль, Утер попросил Мелиссу продолжить.       Одну за другой она выкладывала перед Утером бумаги, устно излагая их суть и сопутствующую информацию, после чего иногда просила оставить подпись и поставить печать. В подавляющем большинстве случаев Утер с позицией Мелиссы был полностью согласен и всё подписывал без лишних вопросов. Лишь в исключительных моментах его мнение расходилось с её, и тогда завязывалась непродолжительная дискуссия. Которая, впрочем, также почти всегда оканчивалась в пользу Мелиссы.       Утер каждый раз упирался в то, что для аргументированного отстаивания своей точки зрения ему нужно было слишком глубоко погружаться в вопрос, на что совершенно не хватало времени. Приходилось полагаться на знания и опыт Мелиссы. Всё же, будучи формально простой экономкой, она уже далеко не первый год практически в одиночку управляла владениями Утера. Его за это часто критиковали другие представители дворянства, однако результаты, демонстрируемые Мелиссой, говорили сами за себя. Пускай и не по происхождению, но по остроте своего ума Мелисса точно занимала ровно то место, которому она соответствовала.       — На этом всё, — объявила Мелисса, когда Утер в последний раз придавил печатью расплавленный воск.       — Фух, — устало выдохнул Утер и невольно потянулся рукой к затёкшей шее. Никакие тренировки и битвы его так не утомляли, как это делала бумажная волокита. — Большое спасибо за твой труд, Мелисса.       — Не стоит, милорд. Я лишь делаю свою работу, — скромно ответила Мелисса, собирая все бумаги и письменные принадлежности.       Покончив с насущными делами, Утер вернулся в свою спальню и, взяв с полки томик Алонсия Фаола, удобно устроился в кресле. У Утера оставалось всего двадцать минут личного времени и провести их он решил за освежением в памяти трудов великого архиепископа. Сколько бы раз Утер его сочинения ни читал, а всегда открывал в них для себя что-нибудь новое.       За книгой минуты пролетали незаметно.       Но в один момент в дверь спальни постучались и напомнили Утеру, что ему пора было собираться в путь.       Тихо вздохнув, Утер поставил закладку на недочитанной странице и, поднявшись с кресла, вернул том на место.       — Я пошёл, Анна, — тихо сказал он, глядя на висящий на стене портрет.       Заручившись помощью двух служек, Утер на редкость быстро облачился в начищенный до блеска доспех и, накинув поверх синий плащ, потянулся к боевому молоту. Святое оружие привычно легло в руку, хоть и показалось Утеру чуть тяжелее обычного.       — Всякий раз поражаюсь тому, с какой лёгкостью вы его поднимаете, — восхищённо проговорил Джерон, затягивая Утеру лямку малость съехавшего наплечника. — Мы с Клоссом даже вдвоём его еле-еле переносим.       — Вы ещё мальчишки, — заметил Утер, проверяя вновь закреплённый элемент брони. — Больше кушайте и не забывайте про тренировки.       В ответ Джерон ни без гордости поделился своими успехами в подъёме камня, на что получил заслуженную похвалу.       Доносившееся со двора ржание явственно намекало Утеру о том, что конь его уже заждался. Всем необходимым в дороге животное уже было нагружено, и Утеру оставалось лишь закрепить на его боку молот. Что он незамедлительно и сделал, запрыгнув затем в седло.       — Рад был вас всех повидать, — с улыбкой сказал Утер, окидывая взглядом вышедшую его проводить прислугу.       — С нетерпеньем будем ждать вашего возвращения, милорд, — произнесла Мелисса, также благожелательно улыбнувшись. — Доброго пути, — попрощалась она и синхронно со всеми поклонилась.       — Постараюсь в этот раз так сильно не задерживаться, — ответил Утер. — Берегите себя.       Орудуя поводьями, он направил коня к воротам и, миновав их, лёгким нажимом ног погнал скакуна рысью.       Впереди его ждал Лордерон.