Замена

      Солнце спряталось за горизонт, оставив за собой лишь лёгкие отблески огненных оттенков. Небо постепенно темнело, переходя из золотисто-оранжевых тонов в глубокие синие и фиолетовые. Тени удлинились, а в воздухе появилось ощущение наступающей ночи. Всё вокруг погрузилось в спокойствие, готовясь к тишине и покою, которые принесёт с собой вечер.       Для привала ребята выбрали небольшой участок возле старого сухого пня. Корни пня выходили из-под земли, образуя землянку, где они могли укрыться от дождя или незваных гостей. Цветан предпочитал укрытые места. Кто знает, кто может подстеречь тебя и утащить, пока ты спишь. Ручеёк, напротив, не хотел оставаться в холодном и грязном месте — ему было уютнее наблюдать за чистым звёздным небом. К счастью, они смогли найти небольшой компромисс.       — Хочешь спать под открытым небом — пожалуйста! — сказал Цветан. — Мне больше достанется.       — Я так и планировал, — возмущался Ручеёк. — Уж лучше спать здесь, под прекрасным небосводом!       — Пожалуйста! Мне меньше проблем с тобой, если тебя утащат хищные птицы!       Цветан взял ближайший камень и бросил его под старый пень, проверяя на наличие незваных обитателей. Тишина.       Ручеёк занервничал.       — Врёшь...       — Да, — ответил его недруг, скидывая с себя сумку. — Ты в курсе, что здесь обитают Пурпурные Неясыти?       — Бред, — возмутился гуру, приближаясь к троллю. — Они не обитают в этих регионах! Даже в нашей деревне их нет.       Цветан молча продолжал наблюдать за раздражённым Ручейком, что приводило угрюмого тролля в восторг.       — Вот ты и попался.       Ручеёк замер.       — Что?       — Меня поражает, что тебя интересует фауна, хотя ты обычно увлекаешься йогой и выпендриваешься.       Цветан начал обходить окрестности, осматривая и собирая хворост для костра. В это время гуру стоял в ступоре, пытаясь осознать свою ошибку.       — Н-нет! Всё не так!       Ручеёк подбежал к троллю, встал напротив и остановил его.       — Ты снова пытаешься дразнить меня!       — Возможно, — нейтрально ответил Цветан и продолжил кружить в поисках хвороста, пройдя мимо Ручейка. Фиолетовый тролль опустил руки и продолжал смотреть в одну точку.       — Если ты хочешь быть полезным, попробуй найти источник воды. Нам нужно смыть с себя грязь, прежде чем мы продолжим путь.       Гуру не ответил, но сразу же исчез из виду. Осторожно крадясь между деревьями и стараясь не издавать ни звука, он внимательно прислушивался к шороху листьев. Воздух становился прохладнее, а тени вытягивались, создавая в окружающей среде атмосферу спокойствия и умиротворения. Птицы затихли, и лес погружался в сон.       Постепенно он начал замечать признаки воды: более зелёные и сочные растения, влажную почву и следы животных, пришедших на водопой. Вдруг, среди деревьев раздался слабый журчащий звук.       — Неужели! — слабо улыбаясь, пробубнил себе под нос Ручеёк.       Наконец, он добрался до источника звука. Родник журчал, выплёскиваясь на мелкие камни, создавая мелодичный и успокаивающий шум. Вода в роднике была холодной и чистой, отражая небо и деревья вокруг. Лёгкий туман стелился по земле, добавляя загадочности и тишины. Мягкий мох устилал берег родника, приглашая присесть и насладиться моментом. Воздух был прохладным и свежим, наполняя лёгкие ароматами ночного леса.       Ручеек направился обратно к Цветану, чтобы сообщить ему о находке. По пути он заметил лёгкий дымок неподалёку. Пройдя мимо деревьев, он разглядел слабо горящий огонь. — Ты довольно-таки быстро, — отметил Цветан, заметив появление гуру из-за деревьев.       Яркие языки огня танцевали на ветру, бросая мерцающий свет на окружающих. Свет костра освещал лицо угрюмого тролля, придавая ему мягкость и живость, что привлекало внимание Ручейка. Сейчас Цветан не проявлял агрессии и даже презрения к гуру, от чего последний замер на месте, наблюдая за эмоциями напарника.       — Я нашёл источник, — спокойно ответил Ручеек и спросил: — Мы сейчас пойдем… или…       — Да, лучше пойти сейчас, — ответил Цветан. — Чтобы потом отогреться, перекусить и лечь спать.       — А как же костёр?       — Не прогорит за пятнадцать минут. Тем более, я подкинул достаточно дров.       Встав с места, угрюмый тролль подошёл к гуру. На удивление Ручейка, сейчас Цветан выглядел куда спокойнее...       — Ну, веди.       Фиолетовый тролль лишь кивнул в ответ и направился в сторону источника, ведя за собой напарника. Прошло около десяти минут с тех пор, как они почти кричали друг на друга. Что с ним произошло за это время?       Достигнув чистого водоёма, Цветан осмотрелся и начал прислушиваться.       — Здесь никого нет, — сказал гуру.       — Вот я и пытаюсь убедиться. Ну, его настороженность всё ещё присутствует. Это не изменится... Наверное.       Цветан сделал пару шагов вперёд, намочив ноги. Он слегка вздрогнул, но сразу же выпрямился.       — Ты любишь холодные источники?       — Вечерами я ходил к ним. Это очень помогает сосредоточиться во время медитации.       Ручеек, рассказывая о себе, даже не заметил, как Цветан уже успел снять накидку и готовился снять нижнюю одежду.       — Ты что творишь?       — Собираюсь искупаться. Если тебя это смущает, лучше отвернись.       — Ты бы предупредил! — возмутился Ручеек. — Что за бестактность?!       Сняв нижнюю часть одежды, Цветан аккуратно сложил её на берегу и продолжил идти к глубине, оставляя краснеющего Ручейка позади. Постепенно тролль погружался всё глубже, вода поднималась по его ногам, затем по бёдрам, касаясь кожи ледяными пальцами. Он стиснул зубы, пытаясь привыкнуть к температуре. Вода обхватывала его тело, словно мягкий, но холодный плед, поднимаясь до самой шеи.       Ручеёк продолжал наблюдать за Цветаном, пока сам через минуту не начал снимать с себя одежду. Положив одежду на камни, гуру медленно подошёл к краю реки и опустил ногу в воду. Холодная река заставила его сначала вздрогнуть, но он продолжил медленно погружаться. Вода обхватывала его лодыжки, затем колени и бедра, охлаждая кожу до самой косточки.       — Вижу, ты всё же решился, — ответил угрюмый тролль.       — Конечно, ты же мне не дал толком договорить, — парировал Ручеек.       Наконец, они полностью погрузили, чувствуя, как вода обволакивает их тела. Прохлада заполняла каждую клеточку, приносила чувство обновления и ясности. Цветан сделал глубокий вдох и погрузился с головой, позволяя воде смыть с него все накопившуюся грязь за сегодняшний день, оставив ощущение свежести и спокойствия. Вынырнув, он также громко выдохнул, убирая остатки капель с лица.       Ручеек не спешил погружаться в воду, вместо этого он решил смочить лицо холодной водой, чтобы немного привыкнуть к температуре. Он сделал глубокий вдох и, задержав дыхание, полностью погрузился в воду. Холод обволакивал его с ног до головы, проникая в каждую клеточку тела. Под водой он на мгновение ощутил полную тишину и спокойствие, затем вынырнул, громко выдохнув и убирая капли воды с лица.       — Что ж, теперь можно спокойно вернуться и отогреться, — сказал Цветан.       Гуру кивнул в ответ, не говоря ни слова. Они медленно выходили из воды, чувствуя, как слабый холодный ветер ласково дул им в спину. Забрав свои вещи, тролли направились к привалу. Шёпот листвы и шелест деревьев сопровождали их до самого костра.       К счастью, ветер только разжигал огонь ещё больше. Ручеек сразу же бросился к тёплому пламени, присев на сухую траву и сжимая одежду в руках. Цветан полез в сумку, достал лёгкое покрывало и стал вытирать с себя остатки капель. Закончив, он протянул покрывало своему недругу.       — Возьми, быстрее обсохнешь.       Ручеек, удивлённый спокойным поведением угрюмого тролля, взял покрывало из его рук.       — С-спасибо… — промямлил Ручеек, вытирая лицо о ткань.       Цветан быстро оделся, взял лежащую рядом ветку и подкинул её в костёр.       Гуру задумался… Ему стало интересно, почему такой тролль, как Цветан, так сильно отличается от других. Вспоминая события в деревне, Ручеек начал подозревать, что раньше Цветан мог быть таким же, как и все остальные. Их первая встреча произошла более десяти, а то и двадцать лет назад, когда тролли сбежали из Бергентауна. Тогда он впервые увидел такого тролля... Серого, хмурого. В его глазах смешались скорбь, боль и… пустота. Возможно, он потерял кого-то очень близкого, кого-то, кто был ему дорог. И даже спустя двадцать лет он так и не смог оправиться от этой утраты.       Угрюмец достал из сумки что-то похожее на корень женьшеня, только в сушёном виде.       — Что это у тебя? — спросил Ручеёк.       — Сушёные грибы, взял с собой в дорогу, — ответил Цветан. — Я не знаю, какой у тебя рацион питания, поэтому не предлагал. Но если хочешь попробовать, могу дать тебе.       — Буду рад, если ты поделишься, — сказал гуру и протянул руку. — Пожалуйста.       Цветан подошёл к Ручейку и передал ему остатки сушёных грибов, затем отошёл в сторону и сел ближе к костру. Фиолетовый тролль откусил шляпку гриба и начал медленно жевать. Вкус оказался немного сладковатым, даже слегка ореховым. Но Ручейку это понравилось.       — Цветан, — начал он.       — Ммм?       — Ты ведь когда-то был таким же, как и мы?       — Ха?! О чём ты? — оживлённо уточнил угрюмый тролль.       — Ну, я заметил, что некоторые тролли, после похищения Розочки и остальных, стали такими, как ты.       Цветан вернул взгляд к огню. Пламя всё увеличивало свою мощь, отдавая тепло, словно укрывая их одеялом.       — Было такое дело.       Ручеек замолчал на минуту, осознав, что попал в точку. Он не был уверен, стоит ли задавать следующий вопрос.       — А как насчёт тебя? Ты не говорил, что интересуешься дикой фауной.       Здесь гуру замешкался.       — Ч-что? Н-нет!.. В смысле… Конечно, дикие животные — те ещё дикари. Тем более, я не интерес...       Голос гуру стал слащавым, как сегодняшним утром. Угрюмец понял, что сейчас Ручеек несёт чушь.       — Вот опять! — вскочил Цветан. — Когда речь не о тебе, ты ведёшь себя адекватно. Сейчас ты снова пытаешься умничать, будто всё знаешь.       — Я не пытаюсь! — возмутился Ручеек. — Я говорю, как есть!       — Ох, как интересно, — возмутился угрюмый тролль. — Твоя речь звучит фальшиво, будто ты специально стараешься сгладить углы.       — Почему ты мне это сейчас говоришь?       — Потому что если бы я сказал это вчера, ты бы не услышал меня.       — Это тебе интуиция подсказала, или ты просто так решил?       — Ты — живое доказательство того, что ты и остальные тролли не слушали меня. Даже когда пришёл Берген! Сколько раз я об этом говорил?!       — Серьёзно? — вскочил Ручеек, прикрываясь покрывалом. — А кто кричал «Бергены идут» сотню раз? Думаешь, вчера кто-то воспринял бы тебя всерьёз?       — Бергены забрали у меня бабулю!       Наступило молчание. Лицо Ручейка медленно сменилось с возмущённого на нейтральное, а затем и вовсе стало удивлённым. Цветан оставался напряжённым, пока не сделал шаг назад и не осел обратно, отвернув лицо в сторону.       Ручеек продолжал стоять на месте, наблюдая за поведением Цветана. Угрюмый тролль подтянул колени к себе и положил голову на них.       — Цветан… — прошептал гуру, стыдливо отворачиваясь. — Мне очень жаль… Я правда не знал.       Цветан ничего не ответил, лишь продолжал смотреть куда-то вдаль, лишь бы не на Ручейка. Гуру подошёл ближе и сел рядом, надеясь, что угрюмый тролль не отодвинется от него или не оттолкнет. К счастью, этого не произошло.       Ручеек решил рассказать свою историю, чтобы смягчить ситуацию:       — Услышишь ли ты меня сейчас или нет, но я могу тебя понять... Дело в том, что я тоже потерял дорогого мне тролля.       Ухо Цветана чуть приподнялось в сторону Ручейка, хотя сама голова тролля осталась неподвижной.       — Это было ещё тогда, когда тролли жили на огромном дереве, запертые в большой клетке в центре Бергентауна. Когда-то давно я решил заняться изучением дикой фауны. Мне было около шести лет. Моя семья не была против такого увлечения, лишь бы я не чувствовал себя запертым, запуганным, беспомощным... Они понимали, что рано или поздно кто-то из нас окажется в кастрюле бергена. Также благодаря им я начал увлекаться саморазвитием в области духовного покоя… Ну, ты сам знаешь... Проблема была в том, что другие тролли не понимали моего увлечения. Йога и вся эта духовность — ладно, но вот что касается изучения дикой фауны... Такая живность не обитала в Бергентауне, и, конечно, это казалось бесполезным занятием. А друзья вообще считали меня странным.       Цветан хорошо понимал эту ситуацию. Возможно, когда-то Ручеек тоже был изгоем среди сверстников, когда был ребёнком.       — Среди всех детей, один мальчишка поддержал моё увлечение и сказал: «Это здорово! Почему ты решил забросить это? Ведь, если друзья не поддерживают тебя и твои увлечения, забудь о них!»       Ручеек замолк, и спустя секунду грустно рассмеялся.       — К сожалению, это была наша первая и последняя встреча. Больше я его не видел.       Гуру смотрел на языки пламени, которые медленно угасали. Тепло постепенно уходило, и сзади снова подул холодный ветер.       — Если бы была такая возможность, я бы поблагодарил его за тёплые слова.       Цветан остался в прежнем положении, не двигаясь. Ручеек не стал тревожить угрюмого тролля, чтобы не расстраивать его снова. Через две минуты он услышал тихий голос:       — Спасибо...       Гуру замер и повернулся к Цветану.       — За что?       — За то, что защитил меня в разгар нападения Плюща, — ответил угрюмец, убирая голову с колен и посмотрев на фиолетового тролля.       — А… Ты про это?.. Ну, ты же тоже спас меня. Ведь я…       — Ты повёл себя смело, и это меня поразило, — спокойно ответил Цветан. — Возможно, ты не так безнадёжен, как я думал.       Его ответы не были колкими. Скорее, они говорили: «Слава богу, что со мной пошёл именно ты!» — что довольно-таки радовало Ручейка. Когда Цветан был спокоен, его лицо выглядело усталым и умиротворённым — это было большой редкостью, и Ручейку повезло увидеть его таким.       Ручеёк забрал свою лежащую одежду и переоделся, а покрывало закинул на камень, чтобы оно обсохло. Он заметил, что Цветан до сих пор почесывает свои ранки на руках и ногах. Во время купания он не притронулся к ним. Скорее всего, вода временно сняла зуд, но лучше обработать их.       — Цветан, — обратился Ручеёк к знакомому. — Может, тебе обработать ранки? Не думаю, что...       — А это... Забудь.       — Не получится. Ты к ним прикасаешься чаще, чем кричишь о бергенах.       — Очень смешно...       Ручеек всё-таки уломал Цветана. Угрюмый тролль полез в сумку за аптечкой и нашёл стерильные бинты и маленькую склянку с антисептиком, которые передал Ручейку. Когда настало время перевязать раны, Цветан сел на траву возле костра. Вечерний свет мерцал на его лице, создавая тёплый и уютный свет.       Цветан молча протянул руку, и Ручеек начал осторожно обрабатывать рану антисептиком. Жидкость немного щипала, но угрюмый тролль не издал ни звука, только слегка нахмурился. После обработки Ручеек взял бинты из плотных листьев и наложил их на две прилегающие раны, затем начал аккуратно бинтовать. Его движения были уверенными и точными, несмотря на нервозность ситуации. Каждый виток бинта плотно прилегал к руке Цветана, создавая надёжную повязку.       Когда перевязка была завершена, Ручеек поднял глаза на Цветана, который кивнул в знак благодарности. Затем гуру перешёл ко второй руке, повторяя те же действия с такой же аккуратностью и вниманием.       — Ну вот! Не туго?       — В самый раз… Спасибо.       Готовясь ко сну, Цветан залез на старый пень, чтобы дотянуться до ближайшего кустарника и оторвать несколько листьев. Они неплохо подходили вместо простыни, чтобы лечь в землянке, не касаясь грязной поверхности. Ручеек сидел в стороне, подкидывая хворост в костёр. Когда угрюмец разобрался со спальным местом, он обратился к Ручейку:       — Ты точно уверен, что будешь спать снаружи? Внутри прохладно, но без костра будет куда холоднее.       Гуру тихо выдохнул:       — Если только чем-нибудь укрыться...       — Всё готово.       — Ты заранее подготовил?       — Я, может, и грубый, но не жестокий.       — Тогда ладно.       Оставив костёр догорать, Цветан и Ручеек забрались под старый пенёк, скрываясь в полумраке от окружающего мира. Гуру сразу почувствовал мягкую подстилку под ногами и тут же прилёг.       — Доброй ночи, — сказал он.       — Угу... — отозвался Цветан.