Поскользнулся, упал, очнулся - гипс!

Глава 44. Не по руке крыло, не по делам слова. Андромеда переживала. Ей предстояло увидеться с сестрами уже в эти выходные. Что она им скажет? Особенно Нарциссе, она успела поругаться с ней перед всей этой историей и теперь не знала, как быть. Она наговорила много злых, резких слов сестре, а та ничего не ответила, лишь заледенела лицом и усмехнулась, да так что у Андромеды прошёл мороз по коже, она никогда не видела младшую сестру такой чужой, и это впечатление осело иголкой прямо в сердце. Иностранные гости уже отбыли вместе с дядей Орионом и теперь можно было не бояться столкнуться с ними в коридоре. Их сила и суровый вид придавали им особую атмосферу, и Андромеда искренне восхищалась своей тетушкой, которая не только не боялась гостей, но и могла себе позволить шутить в их присутствии. Сегодня предстоит встреча с Делоном, и Вальбурга лишь насмешливо сверкнула глазами, когда сообщила ей об этом, и попросила всё же вернуться домой. Андромеда не поняла, почему она не должна вернуться домой как обычно и лишь пожала плечами. Делон обещал прогуляться с ней после работы, а сейчас было свободное время. Она спустилась вниз, оказалась в малой гостиной и с удивлением наблюдала, как Сириус пытается справиться с управлением на метле, а рядом с ним застыл Регулус, который явно не понимал как помочь брату. Одним взмахом палочки она создала воздушную подушку, а другим остановила метлу, Сириус предсказуемо полетел вниз, но завис, не касаясь пола. Андромеда облегченно выдохнула, получилось, у неё получилось. Она бросилась к брату. — Сириус, ты как, не ушибся? — Аккуратно ставя брата на ноги, осматривала его Меда. — Меда, — он не сразу понял, кто перед ним стоит, потом вздохнул, мотнул головой и крепко обнял её за талию, — Меда, спасибо. — Меда, — Регулус тоже не смог стоять в стороне и подбежал к ним обниматься, стараясь незаметно для остальных вытереть слезы, он так испугался за старшего. — Ну, вы чего хоть тут устроили, а, — крепко обнимая младших, пожурила их девушка, у самой же громко стучало сердце, они так давно не проводили время вместе и она сама в этом виновата, а теперь они такие уже взрослые. — Мы хотели покататься, попробовав новые настройки, — насупился старший, плавно выбираясь из объятий. — И как, попробовали? Тетушки на вас нет, — проворчала Меда. — А чем ты предлагаешь нам заняться? — Возмущенно ответил Сириус, не то, чтобы он был не согласен с сестрой, но и не возмутиться не мог. — Тетушка что-то говорила про ваше обучение, что оно начнется как раз после Рождественского бала, вы уже выбрали, что хотите изучать? Не то чтобы Меда действительно слишком соскучилась по учебе, но этих двоих определенно нужно чем-то занять, и желательно таким, что не принесет всевозможного ущерба. — Нет, там слишком много всего, — помотал головой Сириус. — Да и ничего не понятно, а мама занята, не хочется её волновать, — согласно кивнул Регулус. — Что ж, идемте тогда разбираться, маленькие проказники, — весело фыркнула Блэк. — Мы не проказники! — Регулус. — Мы не маленькие! — Сириус. Одновременно возмутились они хором, на что Андромеда только рассмеялась, рассмеялись и сами мальчишки. Библиотека как всегда встретила их тишиной. Андромеде нравилось это большое помещение даже больше остальных. Словно все древние тайны рода хранили именно здесь, библиотека поместья на Гриммо занимала целых три этажа, деревянные переплеты лестниц, огромные окна, выходящие в сад, и как лабиринты из книжных стеллажей. На втором этаже находились отдельные места для чтения, большие столы, и удобные стулья, лампы. Перед ними появился хранитель библиотеки, Ликки как всегда был одет в классический костюм, в отличии от остальных эльфов, у которых была лишь форменная одежда с символом рода около сердца. — Добрый день, леди Андромеда, лорд Сириус и лорд Регулус, — он легко поклонился, даже не доставая ушами до пола. Он всегда называл всех младших по именам, добавляя лорд или леди перед именем и для него словно не существовало возраста. — Добрый день, Ликки,- Андромеда чуть качнула головой на приветствие, у них когда-то тоже был отдельный эльф — хранитель библиотеки, но он погиб, давно, когда она была совсем маленькой, а нового Друэлла отказывалась брать, впрочём её мать никогда не интересовалась библиотекой. — Добрый день, — хором провозгласили мальчишки. Они не так часто были в библиотеке, и поэтому с удовольствием осматривались вокруг. — Могу я чем-то помочь? — Да, Ликки, будь добр принеси нам книги про основы магии, возможно по каким-то мальчики уже занимались или может какие-то недавно брала тетушка Вальбурга, нам они нужны, чтобы выбрать направления дальнейшего обучения, — задумчиво проговорила Меда. — Как скажете, леди Андромеда, — Ликки легко кивнул, — на втором этаже есть всё, для того, чтобы делать записи, леди Вальбурга недавно полностью обновила канцелярию и появились даже необычные маггловские предметы, которые очень удобные в использовании. — Благодарю, идёмте, — подтолкнула легонько засмотревшихся мальчишек Меда. Они выбрали самый дальний стол, рядом с окном, из последнего открывался изумительный вид на небольшой сад. Сейчас без листвы деревья выглядели немного одинокими, но белоснежный покров, словно одеяло придавал особенный вид всему вокруг. Даже сейчас медленно падал снег. Огромные белоснежные хлопья спускались на землю и растворялись в белоснежном ковре. Андромеда вместе с мальчиками засмотрелась на это белое безмолвие. Кричер появился неожиданно и она вздрогнула. — Желаете чай? — Обращаясь именно к девушке проговорил он тихо. — Да, Кричер, принеси пожалуйста, зелёный, — она легко улыбнулась строгому домовому эльфу. — С печеньем? — Фыркнул тот, словно и так было всё ясно. — С печеньем, — кивнула она, всё также улыбаясь, Сириус и Регулус так и остались у окна, рассматривая сад и немного крыши домов, город раскинулся как на ладони. Метель становилась сильнее, ветер закручивал снежные вихри в неведомые узоры, бился об стекла и погружал город в белый туман. Становилось темнее, хотя был день. С их стороны библиотеки вспыхнули боковые светильники, создавая уютную атмосферу. — Сириус, Регулус, садись за стол, я, к сожалению, не знаю, как и что вы прошли, но для начала думаю, что вам надо систематизировать ваши знания, заодно повторите всё самое важное. — Си-сте-,чего? — Попытался повторить сложное слово Регулус. — Систематизировать — это глагол от слова система, когда отдельный каждый факт или мысль вместе представляют собой целое, и не кашу в голове, а четкую картинку, — видя что Сириус нахмурился, Андромеда закусила губу, потом огляделась вокруг, и радостно улыбнулась, — вот смотрите, у нас есть библиотека - это и есть система, а каждая отдельная книга - отдельная мысль или факт, теперь более понятно? — Да, — радостно кивнул Регулус, — теперь намного лучше, Меда, Меда, лучше расскажи нам про Хогвартс, ты ведь там учишься, наверное там столько интересного, — мечтательно проговорил младший. — Да, а то мама нам и так много чего рассказывает, а про Хогвартс она уже плохо помнит, — поддержал его Сириус. — Что ж, — Меда кивнула, — тогда повторим основную информацию и я расскажу потом как там на самом деле. На большом столе появился чай, белый изящный фарфор словно был созвучен с снегом за окном, потом пришел Ликки со стопкой тщательно отобранных книг. Меда переставила чай ближе к краю и расстелила лист бумаги на столе. Потом подумав, переставила свой стул со стороны братьев, чтобы сидеть с ними с одной стороны. — Меда, давай в середину, чтобы видно всё было. Она снова пересела и задумчиво посмотрела на пустой лист. То как использовать маггловские ручки, Меда прекрасно знала, и была приятно удивлена, что тут их было много и разных цветов. Конечно, пером почерк намного красивей, но тут зато не будет никаких клякс, и быстрее. — Итак, возможно вы уже что-то знаете, но тогда повторите заодно. Мальчишки понятливо кивнули. — Хогвартс был создан четырьмя великими волшебниками, сейчас мы называем их Основателями: Годриком Гриффиндором, Салазаром Слизерином, Кандидой Когтевран и Пенелопой Пуффендуй. И всего существует четыре факультета, каждый носит имя своего Основателя, — Меда старалась рассказывать интересно, и в тоже время понятно. Параллельно она написала название школы вверху, от названия начертила четыре стрелочки и подписала именами Основателей. — Да, это мы знаем, — важно кивнул Регулус, — и это всё было в десятом веке. — Да, именно, молодцы, — кивнула Меда, подписав примерную дату под названием школы, — а вы знаете, почему существует распределение по факультетам? — Нет, — Регулус отрицательно покачал головой, мама не так часто рассказывала про Хогвартс, да и в последнее время всё её сказки были новыми для них, и уж совершенно не про школу, а про, например, ту же Бабу-Ягу, костяную ногу и они нравились Регулусу ещё больше. — Каждый из этих волшебников в совершенстве владел одной из основных стихий, как вы знаете, всего есть четыре стихии: вода, огонь, земля и воздух. Гриффиндор владел огнем, поэтому цвета факультета красный и золотой. Слизерин был мастером в водной стихии, и цвета факультета серебристый и зелёный. Кандида Когтевран была не только прекрасна внешне, но и прекрасной волшебницей в воздушной стихии, цвета факультета синий и бронзовый. Пенелопа Пуффендуй же была самой спокойной и очень любила растения, а цвета факультета - канареечно-жёлтый и чёрный, — постепенно рассказывала Меда, выписывая ключевые слова на бумагу, Регулус и Сириус внимательно слушали рассказ старшей сестры. — Меда, то есть получается, каждый факультет это одна стихия? — Удивленно спросил Сириус. — Правильно, — кивнула Меда,- поэтому Распределяющая Шляпа - один из древнейших артефактов, смотрит на расположенность мага к той или иной стихии, чтобы волшебник смог проявить как можно лучше свой потенциал. — Пот-тен-ци-ал? — Медленно, по слогам, повторил Регулус. — Потенциал — это как бы сказать, это как силы и умения, которые ещё не раскрыты в волшебнике, — попыталась объяснить Меда, — понятно или не очень? — Вроде ясно, — задумчиво кивнул Сириус. — Поэтому существуют такие заблуждения, как что надо всей семье учиться на одном факультете и так далее, на самом деле конечно это происходит, что мы наследуем то, к чему расположены наши родители, поэтому и получается, что в основом поколения одной семьи учится на одном факультете, наша семья всегда владела водной стихией и мало кто из Блэков учился на других факультетах. — То есть если например, я попаду на другой факультет, — взволнованно заговорил Сириус, — то это просто значит во мне сильнее другая стихия? И это неплохо? — Конечно, неплохо, — Меда ласково посмотрела на брата, — это просто значит, что другая стихия будет лучше развивать потенциал, а значит твои способности проявятся лучше, если развивать их именно с помощью этой стихии. — Меда, тогда мы сможем наколдовать не все заклинания? — Не совсем, — девушка задумалась, разлила им по чашкам зелёный чай, который успел хорошо завариться, сладковатый приятный аромат закружил по помещению. — Ммм, как вкусно пахнет, — зажмурился Регулус. — Да, это один из лучших сортов чая, Лун Цзин, его ещё называют Колодец Дракона, считается одним из лучших в Китае. — А почему Колодец Дракона? — Не знаю, — Меда пожала плечами, — возможно потому что чай настолько вкусный, что Драконы заваривают его колодцами, — хихикнула она, мальчики рассмеялись, они хрустели печеньем, стараясь не крошить мимо блюдечка. За окном продолжалась метель, заметая крыши домов, деревья, дороги и людей, и ничего не было видно, горячий чай проникал внутрь и отдавал тепло, становилось спокойно, Меда прикрыла глаза, как же хорошо сидеть вот так, смотреть на снег и что-то рассказывать младшим братьям, которые с таким интересом слушают её, как будто она какое-то чудо.       Арбахас Малфой стоял и смотрел на падающий за окном снег. В кабинете царил легкий полумрак. Сейчас рано темнело, и теперь он просто вглядывался в темную глубину сада. Ричард ему понравился, очень смышленый мальчишка, который не даст в обиду сестру. И ему конечно надо время, много времени, чтобы привыкнуть, но Арбахас постарается сделать всё, чтобы они с Лизой были неразлучны. С собственным сыном у него не было таких взаимоотношений, какие были между Лизой и Ричардом. Впрочем, он давно не говорил с Люциусом по душам, пожалуй, никогда после исчезновения жены, если быть честным. И теперь очень об этом жалел, белый снег падал, завиваясь в какие-то спирали и узоры, метель за окном усиливалась. Чашка с остывшим кофе стояла на столе, на нем же лежали неразобранные бумаги и отчеты, а Арбахас стоял и смотрел на снег. Лилианна любила снег, и не любила, когда её звали полным именем. Грустная усмешка сама наползла на лицо мужчины. В дверь постучали, он вздохнул, сегодня почему-то хотелось побыть одному, он совсем отвык жить с кем-то, пусть поместье большое, и они могут и не пересекаться, но не будешь же бегать от собственной невесты, да и глупо это, Лиза вовсе не виновата, что он впал в какую-то хандру, она и так слишком часто извиняется, за всякие глупости или вещи в которых вовсе не виновата. — Да, входи, — Малфой не стал поворачиваться к двери, может у неё простой вопрос и она просто уйдёт. — Прости, хотела поговорить с тобой, если ты не занят, — Лиза шагала почти бесшумно и её мелодичный голос вливался в тихий полумрак кабинета, вовсе его не нарушая. — Не занят, о чём поговорить? — Арбахас так и не повернулся к ней, продолжая вглядываться в снег, он ещё не до конца вернулся в реальность, оставаясь где-то в закоулках своей памяти и воспоминаний. Лиза, одетая в простое домашнее платье, вдруг почувствовала себя лишней, внимательно вглядываясь в спину Малфоя, потом рассматривая его заваленный стол. Непривычная картина. Обычно, у него всё было разложено по стопочкам и он терпеть не мог остывший кофе. — Что-то случилось, да? — Не то, чтобы она хотела лезть не в свое дело, но и просто делать вид, что ничего не замечает, она тоже не хотела. — Ничего, о чём ты хотела поговорить? — Да, прости, я не должна была, — снова она извиняется, но мужчина не успел додумать эту мысль, как Лиза продолжила тихим, но твердым голосом, — не должна была, но всё равно я же вижу, что-то не так, вовсе не обязан мне рассказывать, но если захочешь со мной поделиться, я всегда готова. Арбахасу стало неловко, всё-таки она правда не в чём не виновата. — Давай поговорим о деле лучше, — всё-таки попытался спрятаться Малфой за маской делового разговора, открывать душу перед Лизой казалось совсем неправильным, незачем загружать её своими непонятными мыслями. — Это вовсе не срочно, лучше поговорим завтра, — Лиза оказалась совсем близко и мужчина повернулся, она стояла, одетая в простое домашнее платье, с распущенными волосами, которые она не стала заделывать ни в какую прическу, спокойная и внимательно вглядывалась в его лицо. В полумраке кабинета её глаза казались почти черными, черты лица становились мягче из-за рассеянного света, да и сама она была какой-то совсем домашней. Арбахас стоял и смотрел на неё, словно только увидел, и ему даже ничего не хотелось говорить, просто стоять и смотреть. — Что-то случилось, — она наклонила голову набок, и внимательно вглядывалась в его лицо. — Ничего не случилось, — наваждение словно начало покидать Малфоя и он нахмурился. — И всё-таки что-то не так, я могу чем-то помочь? — Лиза не отступала, она словно чувствовала, что не должна сдаваться так просто, она была взволнована, никогда не видела его таким и уж тем более ей не хотелось оставлять его тут одного, в полумраке, с недопитым кофе и разбросанными бумагами. Хотя в другой любой момент она бы не позволила себе так навязываться и быть уж такой настойчивой. — Ричард уже спит? — Решив сменить тему, спросил Арбахас, при упоминании брата, лицо Лизы словно стало светлее и уголки губ дрогнули в улыбке. — Да, так много впечатлений, я только уложила его, — даже взгляд её глаз стал теплее и Арбахас нахмурился ещё больше, чужое тепло обжигало, и сегодня он особенно это чувствовал. — И не надо уходить от разговора, я и так чувствую себя неловко, — она смущенно заправила прядь волос за ухо, Арбахас удивленно на нее посмотрел. — И поэтому продолжаешь настаивать? — Да, продолжаю, — сказала она тверже, и видимо всё-таки сдавшись добавила, — просто я за тебя волнуюсь. Признание в этом далось ей нелегко, она вовсе не должна была это говорить, нужно было просто поговорить о делах, а не рассказывать то, что чувствуешь на самом деле, тем более ему это вовсе не требуется. У Арбахаса что-то дрогнуло внутри, когда он услышал её последние и очевидно искренне слова, о которых она немного пожалела или из-за которых ей было неловко, это отразилось на её лице. За него уже так давно никто не волновался и это было неожиданно приятно, он даже задержал дыхание. — Это конечно глупости и всё-таки, — Лиза смотрела прямо в глаза, серебро в глубине которых словно постепенно плавилось, становясь горячим и обжигающим. — Это вовсе не глупости, Лиза, сегодня, и правда такой себе день и я бы хотел извиниться, и, — Малфой никак не ожидал и даже запнулся, потому что Лиза просто сделала шаг вперёд и легко его обняла, и эти её объятья пронзили его теплом до самого сердца. Она видимо уже хотела отстраниться, извиниться и уйти, но ей не дали. Он бережно обнял ее в ответ, притягивая ближе, вдохнул почти неосязаемый аромат легких травянистых духов и прошептал ей прямо на ухо, щекоча дыханием шею: — И даже не смей извиняться, — Лиза засмеялась, покраснела и уткнулась ему в плечо, пряча лицо, было до ужаса хорошо, и так тепло, словно её всегда так обнимали в ответ, и пусть ей потребовалось много душевных сил, и пусть этот момент всего лишь момент, но на душе становилось теплее, словно посередине зимы наступила весна. — Пообещай, что не будешь извиняться, — требовательно попросил Малфой, он её прекрасно знает, это сейчас она такая смелая, а потом опять будут её эти извинения, или наоборот будет чувствовать себя виноватой, и уж ему этого бы совсем не хотелось. — Обещаю, точнее очень постараюсь, — она улыбается, и чувствует как мужчина лишь притягивает её ещё ближе в ответ. Все переживания растворяются в этих теплых объятьях. Арбахас закрывает глаза, какая же она милая, трогательная и кажется совсем родной, хотя они знакомы совсем недавно, но её внутреннее тепло невольно трогает его замерзшее сердце и он ничего не может, да и не хочет с этим поделать. Метель за окном постепенно сходит на нет, и мягкий пушистый снег падает медленно, небо совсем темнеет и за окном становиться ничего не видно, но это уже никого не волнует.