Ветер семьи Кочоволы

Эмми и Паша стояли на пороге дома Кочовалы, когда дверь открылась, и перед ними предстала рыжеволосая красавица Эсен. — Добро пожаловать, …- С улыбкой произнесла зеленоглазая девушка, приглашая своих дядей пройти в дом. — Спасибо, дочка. — Сказал Савджибей, первым переступая порог, а за ним и Шахин. — Мюджаид, Джихангир. — К ним подошла Султан, которой было необходимо поговорить с Эмми. — Эмми, ты не против уделить мне несколько минут? Кареглазый мужчина оглядел всех по очереди: сначала его взгляд остановился на Эсен, а затем на его друге. — Конечно, Султан, но Идрис. — Начал было Эмми, как увидел в темных глазах старшей Кочовалы важность их разговора. — Паша, скажи Идрису, что мне нужно пять минут поговорить с Мюджаидом, и он придет. — Сказала Султан и, не дожидаясь ответа, ушла на трассу. Савджибей, словно что-то обдумав меньше минуты, не глядя на две пары глаз, последовал за брюнеткой. — И что это за важный разговор? — Задумавшись, произнесла рыжеволосая Кочовалы. — Эсен, …- Джихангир покачал головой и добро усмехнулся. — Я это сказала вслух, дядя? — Невинно произнесла девушка, однако в её зелёных глазах плясали чертяки. — Ох, дитя мое. — С улыбкой произнес Шахин и поцеловал зеленоглазую в лоб.

В нос тут же ударил запах клубники.

«— Чилек, ну у тебя и меткость! — С улыбкой сказал Джумали, видя разбитые мишени.»

— Ты видела отца? — Спросил Джихангир, отходя от девушки. — Нет, он не позволяет зайти. … — В голосе рыжеволосой слышались и грусть, и тоска, и обида. А в изумрудных глазках немой вопрос: — Почему? — Скажи ему о моем приходе. … — С мягкой улыбкой Паша подтолкнул зеленоглазую к дверям, за которыми находился Идрис. — Дядя, … — Эсен хотела отмахнуться и не беспокоить отца против его воли, но взгляд Паши отрубил все отнекивания. Зеленоглазая вздохнула полной грудью и, постучавшись, зашла в комнату. — Baba… — произнесла Эсен, обращаясь к Идрису, но её взгляд сразу же остановился на Сене, которая ставила чай. Рыжеволосая девушка гордо подняла голову и встретила строгий взгляд отца. — Что случилось? — спросил Идрис голосом, не менее строгим, чем его взгляд. — Паша и Эмми пришли, можно им войти? — спросила Эсен, сузив свои изумрудные глаза. — Ты иди, дочка, — сказал Идрис, глядя на Сену, и та, кивнув, ушла. — Эсен, скажи им, пусть зайдут. Эсен прикусила язык, чтобы не сказать отцу что-то резкое в ответ. Зеленоглазая лишь мягко улыбнулась и, как Сена, вышла из комнаты. — Паша, ты можешь заходить, — произнесла рыжеволосая и, как Селим, вышла из дома. — Сестра, ты куда? — Яман попытался остановить младшую дочь Кочовалы, но та, словно не замечая его, рявкнула: — Отвали, Кемаль! « — Значит, её он называет дочкой, а меня? Чем я заслужила эту холодность? Конечно же, Сена — любимая Ямача. А я всего лишь приемыш…» — в мыслях рыжеволосой девушки читались обида и детская ревность. — О чём ты хотела поговорить, Султан? — спросил Эмми, внимательно глядя на Кочовалы. — Что тебе известно о родных родителях моей Эсен? — задала вопрос женщина, скрестив руки на груди и устремив взгляд на горизонт. — Их обоих убили более двадцати лет назад, и до сих пор имя убийцы остаётся тайной. Их звали Пинар и Ахмед Айдын. Ахмед был моим другом, и перед смертью он говорил, что ему угрожают убийством. Я спрашивал его: « — Брат, кто угрожает твоей семье и тебе?» Но Ахмед молчал, как рыба. В день убийства мне сообщили, что на дом семьи Айдын напали, и я поспешил туда, но в живых застал только нашу Эсен. — закончил свой рассказ Мюджаид, также устремив взгляд на линию горизонта. — Больше родственников не нашлось, не так ли? — с надеждой спросила кареглазая женщина. — Ахмед вырос в приюте для сирот, а Пинар была не чистокровной турчанкой: её мать была шотландкой, а отец турком. Но они погибли за несколько месяцев до рождения Эсен. Это всё, что мне известно, Султан. — Мюджаид повернул голову к жене друга, и на языке мужчины так и вертелся вопрос. — Я услышала разговор Эсен и Селима, и вот, наш ветерок хочет узнать о своих родных. — ответила брюнетка на незаданный вопрос Савджибея. — Если Эсен хочет узнать о них, то ничто не остановит её, — произнёс Эмми, покачав головой. — Я боюсь потерять её, Эмми. Мне было достаточно потерять одного ребёнка, второго я не отдам, — сказала Султан и, развернувшись, ушла с трассы. Мюджаид же направился к ожидавшему его другу. Эсен стремительно шагала по улицам Чукура, и за ней словно развевался шлейф огненного ветра — так могли бы описать рыжеволосую Кочовалы жители района, если бы их спросили. Внезапно зеленоглазую дёрнули за руку и затолкали в тёмный переулок. Тот, кто это сделал, получил удар в солнечное сплетение. — Чёрт! — зашипел мужчина, и Эсен, сорвав с его головы капюшон спортивной кофты, воскликнула: — Вартолу? — В шоке спросила она, наблюдая, как брюнет приходит в себя. — Sen başka birini görmeyi mi bekliyordun? — хрипло возмутился мужчина и, выпрямившись, уставился на зеленоглазую сверху вниз своими чёрными глазами. — Уж явно не тебя. Ты вообще что тут делаешь, Садеттин? — Язвительно спросила Эсен, сузив свои изумруды. — Кочовалы, ты явно невнимательна, — с иронией произнёс Салих и, достав из кармана штанов браслет зеленоглазой, который та обронила, добавил: — Интересно, что на это скажет Ямач? А папа Идрис? — Верни, — настойчиво произнесла рыжевласая, протягивая руку. — Нет, моя дорогая Кочовалы, этот браслет я оставлю себе на память как сувенир, — сказал Садеттин, убирая браслет обратно в карман. Некоторое время они сверлили друг друга глазами. — Сволочь, — произнесла Эсен и, развернувшись, вылетела из подворотни. — На твоём месте я бы не разбрасывался такими словами, — прокричал Вартолу вслед Кочовалы.