Лысый шиноби - II

Глава 14 Половина битв экзамена уже позади. Это хорошо. До финала, в который по идее должны пройти четыре человека, осталось недолго. Ему по душе такое занятие. Работенка непыльная, особенно если учесть, что ему никто не запрещал посылать временных клонов за перекусом. Знай, сиди себе на стеночке, следи, чтобы малыши не покалечили друг друга, да набивай брюхо периодически. Еще и денежку дают… «Только в туалет не отойдешь, – мелькнуло у Сайтамы, – это, конечно, минус». Старик Хокаге сегодня сказал ему: «Сигнал, оповещающий о начале боя, должен быть четким». Так как ему за это платят, то Сайтама старался как мог, чтобы детки смогли понять, когда им точно нужно начинать. Свистка лысому не дали, потому каждый раз ему приходилось изощряться самому. В первом состязании был обычный хлопок, потом, видя, что он немножко перестарался с «оповещением», Сайтама легонько рубанул ладонью с возгласом «Хаджиме». В последний раз он скопировал судью на футбольном матче. Свист вышел, что надо. Только что-то люди за головы похватались. Причем все, в том числе и поединщики на арене. Странно. Наверное, это она у них на погоду разболелась. Или на магнитные бури?.. Как бы там ни было, генины тупили не менее десяти вздохов, тряся головами и зажимая уши руками. А еще открывали рот. То ли есть хотели, то ли зевали, Сайтама так и не понял. – Ну, думаю, повторять сигнал все же не стоит, чай не глухие, – пробормотал Сайтама, отступая на стену, чтобы дать генинам пространство для маневра. Обычно потрындеть перед боем (или даже прямо во время напряженной схватки) – что-то вроде негласного правила или особая фишка ниндзятского менталитета. «Хотя если так подумать… в моем прошлом мире тоже находились любители почесать языками перед тем, как почесать кулаками. Так что, возможно, дело вовсе и не в менталитете», – заключил Сайтама. Рядом возник еще один лысый судья. – О… шикос! Доставка прибыла! – кивнул Сайтама своему временному клону, который принес ему большой картонный стакан с попкорном. Клон поставил его рядом с оригинальным Сайтамой, подернулся рябью и развеялся. Лысый же стал лениво закидывать кукурузные хлопья себе в рот, в этот раз не спеша, смакуя каждую вкусняшку. И параллельно наблюдал за событиями на арене. Сайтама ожидал, что ребятки последуют местной традиции по применению болтологии-но-дзюцу, но, кажется, они все же решили начать без всей этой ерунды. Песчаник достал куклу, внешний вид которой заставлял задуматься о тяжелом детстве этого несчастного пацана. Черные всклокоченные волосы, напоминающие покрашенное сено, темно-серая оборванная тряпка, прикрывающая три пары сегментированных конечностей. Она явно нуждалась в походе к стилисту или нормальному дизайнеру. Пасть марионетки раскрылась: очередь из сенбонов устремилась к стиляге в солнцезащитных очках. Тот уклонился перекатом, параллельно выпуская из длинных рукавов рой из насекомых. Присмотревшись, Сайтама узрел мелких жуков. – Жуки, да?.. Ну, хоть не комары. А то я бы сейчас тут сидел не со стаканом попкорна, а с фумигатором, блин… Часть роя устремилась к стремной марионетке, но та управлялась чакро-нитями и была весьма мобильной. Канкуро оторвал ее от земли – она взлетела, отступив от кучи жуков. Из ее суставов вырвались небольшие бомбочки с не то дымом, не то газом, что довольно быстро распространился по области. Жуковод попытался сразу выйти из области площадной атаки, чтобы после не попасть под раздачу метательного железа. Однако Канкуро отделил две конечности от куклы, из которых выскочили лезвия. – Это косы что ли? – размышлял вслух Сайтама. – Этот парень мог зарабатывать на жизнь сборкой урожая. Или развлекать народ в театре, давая кукольные представления… если бы имел чувство стиля и хоть какой-то вкус. Вторая половина жуков преследовала генина с кошачьими ушками. Пока безуспешно. – …Однако этот кукольник выбрал стезю шиноби, чтобы убивать себе подобных. М-да. Сайтама помнил уроки истории от Анко. В этом мире прошло уже три мировых войны. И шиноби охотно резали друг друга каждый раз, причем из-за какой-то ерунды. Сейчас было относительно мирное время. Но сколько оно будет продолжаться – неизвестно. Пока жуки играли в догонялки с Канкуро и марионеткой, лезвия приблизились к Шино. Тот отклонил одно из них кунаем. Второе же из слепой зоны вошло в спину. Коса пронзила Шино там, где у него должно быть сердце, выйдя насквозь. Трибуны ахнули в удивлении, а кто-то – в испуге. Шино тупо уставился на лезвие, появившееся из груди, и закашлялся. – М-м-м… а попкорн довольно вкусный, – зачавкал Сайтама. – С сахарной пудрой мне нравится больше, чем соленый. Но нужно будет попробовать карамельный. – Эй! – раздался возмущенный голос какого-то зрителя. – Судья, ты вообще следишь за тем, что происходит? – Угу, – кивнул Сайтама, забрасывая в рот очередную жменю кукурузной вкусняшки. – Там вообще-то генина пронзили! Ты слепой? Останови бой! – Не-а… все нормуль, не парьтесь. Словно ожидая слов Сайтамы, тело «Шино» распалось кучей жуков, которые облепили детали куклы, выкачивая энергию. Лезвия кос упали, потеряв подпитку чакрой. Вероятно, несколько кикайчу попросту отгрызли чакро-нити. Болельщики за Коноху облегчённо выдохнули. Кто-то с трибун громко спросил: – Биджу, а это вообще нормально, что судья во время боя жрет попкорн? – А тебе что, завидно, даттебайо? – Нет… но он же проктор! – И че? Начался спор между его учеником и каким-то генином, но Сайтама их игнорировал. Обстановка на арене потихоньку становилась интереснее. Хотя никто из поединщиков не проронил ни слова за всю схватку. По крайней мере пока что. Шино, ожидающий у стены, снял плащ с активированной техникой Хамелеона. Видимо, позаимствовал идею с невидимостью у Учихи. Таким нехитрым способом он дал себе больше времени на приготовление и размножение жуков. И в этот раз их стало действительно больше. Рой кикайчу почти поровну разделился и присоединился к другим «тучам», чтобы устремиться в атаку на Канкуро и его марионетку. – Наконец-то, – прошипел Канкуро. – Ты попался… Летающая кукла, что парила над землей, развернулась. Ее темный плащ спал, оголяя округлый деревянный корпус. Скрежет механизмов – передняя часть разъезжается в стороны, демонстрируя всем широкое дуло. Оно выдвинулось вперед на целых полметра. – Напалм – активация! Опаляющая струя застала волну из жуков врасплох. Они стали легкой добычей, тысячами погибая в пламенном аду. «Туча насекомых… и огненное уничтожение. У меня прямо дежавю», – подумал Сайтама. – О, нет… жуки мои, – голос Абураме дрогнул. Он заставил их отступить, а другую часть атаковать марионеточника. Однако те кикайчу, что подобрались к кукловоду, тоже не достигли успеха. Канкуро в боковом прыжке раскрыл фуин-свиток и распечатал… «Это че такое? – мелькнуло у Сайтамы. – Похоже на сильно беременную базуку». Широкая труба с объемистым мешком, свисающим к земле, внешне совсем не внушала и выглядела абсурдно нелепо. Однако этот косплеер вряд ли бы достал ее просто так. Значит, она чего-то делала. Может, это тоже огнемет? Лысый не угадал. – Познакомься с моей масляной пушкой! Труба изрыгнула мощный поток полупрозрачной жидкости на рой жуков. Последние от такого ни летать, ни как-либо передвигаться больше не могли, потому упали наземь. Большинство из них слиплись между собой. Шино, очевидно, не успел их отвести с траектории «масломета». «Масло? – удивился Сайтама. – Нет… там дофига масла. Вот только для чего оно?» – Кэтмен, чета я не понял, ты на экзамене собираешься приготовить салат из жуков? Или это ты хочешь им массаж сделать? – Ни то, ни другое, – оскалился Канкуро. – Гаара мне рекомендовал использовать против кикайчу либо огонь, либо жидкость. Но я подумал, что лучше использовать горючую жидкость вместе с огнем, хе-хе… устроим барбекю из жуков, а? Марионетка подлетела, направляя дуло огнемета на лежащий на земле и едва шевелящийся холм кикайчу… – Стой! – сказал Абураме, поднимая руку. – Сдаюсь я… – Ой, да ладно? Чего ты распереживался так? Я их не больно поджарю. – Признаю поражение я, – плечи жуковода поникли. – Вижу, что хорошо подготовился ты. Нет смысла в бое дальнейшем, ведь потеряю я кикайчу оставшихся. Отец сильнее от жуков потери огорчится, чем от проигрыша моего. Не стоит оно того. Канкуро довольно покивал и отозвал марионетку. Ее дуло втянулось в корпус. На краях «окошка» были тлеющие подпалины и почернения. Сайтама лениво спустился на арену, поддерживая ведерко с попкорном. Всем и так было ясно, кто победитель. Но работу стоит выполнять. Хотя бы чисто символически. – Окей, этот бой окончен. Вы оба молодцы. Но генин из Песка оказался более запасливым. – Сайтама перевел взгляд на суновца. – Хотя, раз уж у тебя был запечатывающий свиток, можно было поступить проще и не быть таким живодером. Тебе жучков не жалко? – Проще? Живодером? О чем ты вообще? – Эта хреновина с трубой и мешком наверняка самодельная. – Конечно, – гордо выпятил грудь Канкуро. – Я около месяца работал над огнеметом и масляной пушкой. Первый внедрил в Карасу. А вот масляная пушка в будущем станет частью другой марионетки. Все делал собственными руками. Однако опробовать толком не удалось. Ведь в совокупности масло и огонь дадут о-очень большой бадабум! – Ага-ага, молоток, – похвалил суновца Сайтама, хотя по его лицу зрителям казалось, будто ему на все плевать с высокой стены арены. – Но я бы на твоем месте купил лучше парочку пылесосов и запечатал их в свиток. Я, помнится, видел в магазинах промышленные пылесосы. Они реально мощные и размером с бочку. Так вот. Во время боя проще было распечатать пылесосы, засосать в них жучков и быренько запечатать их обратно в свитки. И не нужно было заморачиваться со стремными изобретениями из фигни и палок, а после геноцидить жучков. Погляди, вон, какой Абураме грустный. Наверняка разводил их долго. А ты его расстроил. – Вау, Мастер Сайтама! – послышался выкрик с трибун. – Вы – несомненно, гений. Пылесосы против кикайчу! А потом их в свиток… Ух, это ведь реально крутая тактика, даттебайо! Послышались синхронные множественные шлепки от зрителей. Лысый подумал, что это они так хотят поаплодировать, но, увы, они зачем-то впечатали ладонь себе в лицо. «Наверное, все же магнитные бури. Потому у многих болит голова», – подумал Сайтама. Он ответил своему ученику, приветливо улыбнувшись: – А то! Помню, когда был юн, ко мне вечером в комнату залетела огромная ночная бабочка. Было стремно к ней приближаться. Потому пришлось тащить пылесос. И тогда я понял, пылесос – отличное средство против бабочек и жуков… погоди… Сайтама застыл на мгновение и забормотал под нос: – А ведь против комаров пылесос тоже должен был сработать. Вот я дурак. По всему городу Z за ним с антимоскитным аэрозолем гонялся… – Что вы несете? Какие к биджу пылесосы? – вспылил Канкуро. – Моя цель – уничтожить противника. Или, если мы берем в расчет реалии экзамена, вывести оппонента из строя, приведя его кикайчу в негодность. То, что он грустный из-за потери жуков – это вообще не мои проблемы! – сложил руки на груди кукловод. – Злой ты. Потому и воюете вы, шиноби. Потому что думаете лишь о себе. – Ты ведь сам шиноби. Лучше объяви уже победителя, – с раздражением сказал кукольник. – А то долго нам здесь еще прохлаждаться? – Лады, – кивнул Сайтама, указал пальцем на генина из Песка: – Победитель – Кэтме… нет, не то… Повисла неловкая пауза. Прозвище для объявления не пойдет. Как же его звали? Только что на языке крутилось. Он вслух тихонько начал перебирать имена: – М-м… Паркуро? Нет, кажется, на «К» было. Кукурузаро? Картопало? Или… Конфеткуро?.. Нет, по-моему, что-то связанное с лошадями. Конкур?.. Нет. Тоже не то. Сайтама, чтобы не упасть лицом в грязь и не назвать не то имя, полез за планшетом. А то после прошлого боя Учиха на него как-то странно смотрел. Да и кукольник этот теперь смотрит, выпучив глаза, словно вантуз родит. – Да ладно? Я не верю. Лысый, ты и вправду забыл, как меня зовут? – обалдел Канкуро. – Ты же перед боем называл мое имя! – Так, где оно… ах вот. Победитель – Канкуро! – объявил на всю арену Сайтама и значительно тише добавил: – Блин, оказывается, Соске тут написан как Саске. Это опечатка?.. *** Память к ней не возвращалась, но ей снились сны. Очень странные сны, в которых она была взрослой. И у нее был мужчина. Очень красивый молодой мужчина, кажется, даже император, но его имени вспомнить она не могла. Она вообще мало, что помнила из своих снов, лишь обрывки ярких образов. Помимо молодого императора запомнилась миловидная юная служанка. Еще люди в военной форме. Дворец… и… древо… Да, исполинских размеров древо ей снилось постоянно. Кагуя не могла точно следить за временем. Однако одно можно было сказать наверняка: оно для нее тянулось, словно патока. Зецу часто навещал ее. Лучше бы он этого не делал. Лучше бы он просто отпустил ее и оставил в покое. Постоянные увещевания, что скоро все будет как прежде, скоро он вернет ее силу и память, надоели. Кагуя не хотела этого. Она хотела свободы. Но, увы, она все еще пребывала в заточении и понятия не имела, как можно это изменить. Все намеки и увещевания, что Кагуя – его мать, и как сын – он должен выполнять ее просьбы, разбивались о единственный аргумент: «Мама, ты пока еще слаба». «Черно-белый гад!» – мысленно проклинала она его. Зецу не заставлял ее ничего делать. Не держал в качестве рабыни. Но подобное лежание на одном месте и плевание в темный потолок угнетало. Умом Кагуя понимала, что если бы это существо желало ей зла, то уже давно это самое зло бы сотворило. Возможностей было хоть отбавляй. «Может… он просто сумасшедший?» – пришла к пугающему выводу Кагуя. А что? Все сходилось. Как ребенок, вроде нее, может быть кому-то матерью? Хотя в этом «убежище» не было зеркал, но она явно ощущала себя в детском, или, скорее, в подростковом теле. Благо сравнений с видениями из сна было много. И хоть подробностей из памяти вытащить не получалось, но в тех снах она явно была взрослой женщиной. Это все из-за россказней Зецу? Сколько правды в его словах? Она не знает. Чертов монстр наверняка многое недоговаривает. В этот раз Зецу оставил ее надолго. «Прости мама, мне нужно отлучиться. Вернусь через день…» – таковы были его слова перед тем, как он покинул ее. Сначала она ожидала подвоха. Но по прошествии целых шести часов, Кагуя поняла, что Зецу не соврал о своей отлучке. Но что толку? Она ведь все равно не может ничего сделать. Как ей выбраться? Она отдала бы многое, чтобы увидеть звездное небо, чтобы ощутить вкус свободы. Слезы хлынули из ее глаз, а сердце заныло, словно его сдавили в холодных тисках. Зецу упоминал, что она является «Прародительницей Чакры», вот только она не ощущала себя хоть сколь-нибудь способной эту самую чакру применять. Она не может за себя постоять. Не может выйти. Не может что-либо требовать от сумасшедшего монстра. Что она вообще может? Именно в таком настроении она в очередной раз уснула. Уснула в надежде увидеть приятный сон, где она будет проводить время с Тенджи. Что-то знакомое. Кто такой Тенджи? «А это важно?» – тут же спросила она себя. И погрузилась в забытье. Однако приятных видений не было. Сон Кагуи в этот раз оказался очень беспокойный. Холод. Сухая серая земля, вся в рытвинах и кратерах. Пустое черное небо, густой тьмой давящее на плечи, оно вызывало обреченность и ощущение приближающейся расплаты. Множественные шаги и скрежещущие голоса. Они свистящим шепотом зовут ее по имени: «Ка-гу-я-я...». Стоило услышать их, как ее тело забила крупная дрожь. Тем не менее, ноги против ее воли сорвались на бег. Она понимает, что ее преследуют. Кто за ней гонится? Кагуя оборачивается, но не может разглядеть черт их лиц, они расплываются. Все, что можно уловить лишь белые овалы с лавандовыми глазами. У кого-то – бледно-голубые или белые волосы. У большинства есть рога. На лицах медленно прорезаются оскалы зубастых пастей. «Плод, – шепчут они. – Предательница…» – Нет… оставьте меня в покое, – говорит она. Ее голос полон страха и сожаления. Сожаления о том, что она сейчас совсем беззащитна и не сможет никак противостоять им. Она бежит. Бежит в слезах, стараясь оторваться от этих жутких существ, напоминающих демонов. Но они всегда рядом. Всегда где-то на шаг позади, норовя пустить ей кровь. Желая схватить ее. Казнить за содеянное. Их антрацитовые тени извиваются вокруг, протягивая к ней когтистые лапы, рвя шелковое платье на лоскуты и царапая кожу. От теней слышится хохот. – Пожалуйста… кто-нибудь… помогите, – сквозь слезы шепчет она, ощущая, как вокруг прорастает лес из серых костей, а с небес падают гигантские железные прутья, что постепенно отрезают ей пути к бегству. Она заворачивает в сторону, между остовов серых костей. На тропу. Нет, это не тропа. Это ветвь гигантского древа, окропленного какой-то алой жидкостью. Что это? Вино? Или… кровь? Ей все равно. Она продолжает бежать по исполинской ветке, украдкой оглядываясь. Туман стелется, мешая разглядеть силуэты позади. Стойкий металлический запах сопровождает ее, вызывая тошноту и головокружение. Кровь сочится из пор древа, ручьями стекая вниз. Шелест костей и скрежет металла позади заставляют ее бежать только вперед, сломя голову. Ноги заплетаются. Кагуя поскальзывается на крови. – Н-е-е-ет! – кричит она в долгом падении. Это сон? Или же явь? Она ничего не понимает. Ощущение столь реалистичные. Если она погибнет здесь, то погибнет ли в реальности? Столкновение с землей вышло болезненным, но она поднялась на подкашивающиеся ноги и огляделась. Ни тумана, ни костей, ни тех существ. Лишь темная пещера, на дальнем конце которой что-то блестело. Неужели выход? Или все же ловушка? – Нужно поспешить, – шептала она. Нужно бежать от них, до тех пор, пока она не заберет плод. – Плод? – спросила она, прерывая собственные размышления. – Какой плод? Виски болезненно заломило. Она решила подумать об этом позже. Когда выберется отсюда и оторвется от преследователей. Она прошла в конец пещеры. Чем-то блестящим, что она ранее приняла за выход, оказалось ростовое зеркало. – Это… это я? – провела она рукой по своим бровям, точнее, по небольшим овальным наростам, что были на их месте. Затем поправила серо-голубые волосы. Нахмурила лобик. Потрогала рожки на темечке. Зеркальное отражение в точности повторяло все ее действия. Единственное, что ей казалось странным… она похожа на тех преследователей. У нее такие же лавандовые глаза, как и у них. И эти рога… и бледная кожа. – Неужели я такой же демон, как и они? Тогда зачем они преследуют меня? Зеркало пошло рябью. Она отступила от отражения на шаг. Вот только у отражения были иные планы. Зеркальная Кагуя внезапно оскалилась. Длинная когтистая рука вынырнула из зеркала и схватила ее за горло. – П-по… помо… ги... кха… – из-за хватки она не могла даже вдохнуть. «Я не хочу здесь умереть, – думала она. – Я хочу уйти. Как можно дальше отсюда…» Слезы бежали по ее щекам. Тем временем черты лица доппельгангера изменились. Теперь ее держала на вытянутой руке не девочка-подросток, а молодая женщина. В ее лбу прорезь раскрылась, показывая кроваво-красный глаз с концентрическими кругами и запятыми. Когти больно впились в горло, струйки крови побежали по шее и ключицам: – Никто тебе не поможет, – вдруг сказал адский двойник. Голова с невероятно длинными серо-голубыми волосами также высунулась из зеркала, приблизившись к ней почти вплотную: – Кроме тебя самой… Хватка на шее ослабла. Однако из второй ладони доппеля вырвалась бледная кость, что нацелилась Кагуе в сердце. – Н-Е-Е-ЕТ! – завизжала Кагуя, зажмурившись и пожелав оказаться как можно дальше отсюда. Нужно убраться как можно дальше от этой чудовищной ловушки… И она вырвалась из нее. Вырвалась из этого кошмара. Проснувшись, она все еще стонала от страха. Образы темной пещеры, зеркала и сумасшедшего двойника еще стояли перед глазами. Но ровно до тех пор, пока она не проморгалась и не обнаружила то, чего быть никак не могло. – Г-где я? – в глаза ударил свет. В ладони впились какие-то колючки, которые она механически смахнула. Вокруг больше не наблюдалось столь привычной темной комнаты со сверкающей янтарным светом плитой. Вокруг вообще не было ни стен, ни потолка. Лишь возвышающиеся стволы редких деревьев, кустарники и жесткая трава под ней. И воздух. Свежий воздух, полный запахов трав и леса, наполнял легкие. Лучи солнца пробивались сквозь шелестящую листву на ветру. Кагуя, оглядываясь по сторонам, пыталась понять, как здесь оказалась. Зецу выпустил ее? Но, в таком случае, где же само убежище, в котором ее держали? Она всегда ощущала, когда он приходил. Неужели он унес Кагую из той темной комнаты, пока она спала? – Зецу, ты здесь? – тихо позвала она, поднимаясь на ноги. Ответом ей стал лишь птичий щебет и гудение разноцветных жуков. Она повторила имя «сына», но никто не пришел по ее зову. Зецу бы не оставил ее в лесу одну. Он ведь неоднократно повторял, что она слаба. Или это его испытание? Проверка, готова ли «мать», которая так жаждет свободы, к… реальной свободе? Или ее тюремщик здесь совсем ни при чем? Неужели каким-то образом Кагуе удалось сбежать от него? Но как именно? И главное – куда ее занесло? Столько вопросов, но пока никаких ответов. Слух уловил журчание воды. Она, осторожно ступая по хрустящим под босыми ногами веткам, раздвинула кустарники. Чуть поодаль все еще виднелись кроны лиственных деревьев. А что между ними? Кагуя прищурилась, по бокам от лавандовых глаз вспухли вены, и дальность ее обзора увеличилась, более того, она смогла заглянуть сквозь деревья и увидеть… реку? Нет, глаза смогли увидеть, что за этой рекой есть еще один водоем. И тоже с довольно мощным течением. Она деактивировала это странное зрение, которое помогло ей разглядеть, что находится вдали. Кагуя давно не пила. Не сказать, что ее прямо мучила жажда, однако попить прохладной кристально чистой воды она была бы не против. Продираясь сквозь кусты и заросли высокой травы, она вышла к бурной реке. Склонившись к ней, она вновь узрела свое отражение. – Прямо, как в том сне. Те же серо-голубые волосы, лавандовые глаза, бледная кожа и рожки, похожие на заячьи уши. В убежище Зецу не было зеркал. И в том сне она впервые увидела свое отражение. И то был первый сон, который она более-менее запомнила. Хотя, стоит заметить, воспоминания о нем с каждым мгновением улетучивались… Зачерпнуть воды в ладони она не успела… Свист. Кагуя вздрогнула, едва не свалившись в реку. Рядом с ней вонзилась стрела. Она прильнула к земле, скрываясь за высокой травой. Пульс застучал в ушах. Особое зрение активировалось само собой. Слева от нее она заметила несколько охотников. Они гнали добычу – молодой олененок. Он был уже ранен. Но убегал в сторону реки, где как раз находилась Кагуя. Свист. Охотник промазал – очередная стрела пролетела мимо добычи, но при этом вонзилась буквально в шаге от лежащей на берегу Кагуи. Она задержала дыхание. Олененок выбежал на поляну перед водоемом, на мгновение остановившись. Это стало его ошибкой. Ему в круп влетела стрела. А в бок с невероятной скоростью влетел метательный нож, войдя в тело по самую рукоять. Бедное животное заревело и упало. Оно забилось в агонии, лежа на земле. Кагуя наблюдала, как жизнь медленно утекала из него. От увиденного сердце сжалось, а на глаза навернулись слезы. Она их прикрыла, чтобы не видеть больше мучений несчастного создания. – Да, мы его загнали! – послышался крик из-за деревьев. Ему вторили радостные мужские возгласы и улюлюканье. – Ты достал его, босс. Меткий бросок. И такой мощный. – А то! Кира хорош. Но до чего же прыткий ублюдок нам сегодня попался. Хоть и мелкий. – Это да. Но зато сегодня вечером отведаем молоденькой оленятины. Шкуры, конечно, маловато, но ничего, позже с основной добычей продадим. На поляну вышли четверо мужчин. У троих из них за спиной покоились колчаны со стрелами. Руки сжимали короткие охотничьи луки. – Оттащим его к нам, Кира? – Да, – хмыкнул широкоплечий мужчина в кожаном жилете. На его поясе приторочен кривой ятаган. Также виднелись перевязи с метательными ножами. Он единственный из группы не имел лука со стрелами. – Освежевать можем в лагере… Кира вдруг остановился на полпути к добыче и вгляделся куда-то в траву. Цепкий взгляд его колючих черных глаз обшаривал местность в поисках чего-то. – Босс, ты чего? – Заткнись… – махнул рукой Кира. Уже тише он добавил: – Здесь чьи-то следы. Все это время он до побелевших костяшек сжимал один из метательных ножей. Более того, дал остальным сигнал приготовить стрелы, дабы в случае надобности смогли пристрелить новую добычу. Стрелы были приложены к лукам. Охотники шагнули вперед, но Кира вдруг дал сигнал для остановки и воскликнул: – Выходи! Кагуя не сдвинулась с места. Она активировала особый режим зрения и с ужасом обнаружила, что охотник смотрит прямо на нее. Хотя за травой он не должен ее видеть. Возможно, он также способен видеть на дальние расстояния и сквозь препятствия, как и она? – Я вижу следы, идущие к берегу, и примятую траву, – оскалился он в наглой усмешке. – В реке много водоворотов и ее не переплыть, если только ты не самоубийца. А это значит, ты сейчас прячешься в траве… малыш, хе-хе… Он указал рукой на предположительное место, где скрывалась Кагуя. И этот Кира был чертовски точен в своем анализе. Три охотника развернули луки в ее сторону. Тетивы натянулись. – Подождите, – пискнула Кагуя, и очень медленно, дабы не спровоцировать охотников, поднялась во весь рост. – Хо-хо, босс, это маленькая девочка. – Лишь маленькая девочка? Они опустили луки, один из охотников даже хотел уже снять тетиву. Однако стоило ей выйти к ним ближе, как все они вновь стали в боевые стойки с луками, грязно ругаясь. А главарь, помимо метательного ножа, схватил с пояса ятаган. «Что я сделала не так?» – мысленно проклинала себя Кагуя. Глаза главаря расширились в каком-то восторженном шоке, а рот прорезала донельзя довольная ухмылка: – Рога? Они настоящие? Погоди-ка, эти глаза… я знаю эти глаза. На черном рынке за них готовы заплатить баснословные деньги. Ребята, мы озолотимся… Она громко сглотнула. Это не простые охотники. Вовсе нет. Их внешность сразу ее оттолкнула. Кагуя отступила на шаг, бросив взгляд за спину. Оставалось прийти к выбору. Что хуже – попасть в лапы к браконьерам и охотникам за головами? Либо умереть в водоворотах, в попытке от этих охотников уйти. – Чего встали? Взять ее!.. *** Темари быстро смогли подлатать. Она даже успела вернуться на трибуны к победе своего брата. В Конохе и вправду очень хорошие ирьенины, особенно та красноволосая. Впрочем, сейчас не о них. "Биджев Учиха", – негодовала она. Хотелось отомстить. И она обязательно ему отомстит. Сабаку-но-Темари так просто не сдается. В следующий раз она применит полный арсенал, даже если это стопроцентно уничтожит этого высокомерного красноглазого ублюдка. Реваншу быть. Последствия боя убрали относительно быстро, впрочем, разрушений арены практически не было, лишь подпалины от огнемета Канкуро виднелись. Остатки беспомощных жуков убрали Суйтоном, хотя Абураме изначально был против якобы из-за их неуправляемости после контакта с водой. На что ему ответили: "либо так, либо будем убирать Катоном!" Выбор для жуковода оказался очевиден, потому он молча ушел на трибуны. Бесячий лысый судья все той же вальяжной походкой вышел на арену. Глянув в планшет, он прочистил горло и сказал: – Кхем… следующий бой: Узумаки Наруто против… блин, и здесь опечатка? На трибунах зашептались. Неужели Коноха облажалась даже в таком пункте, как правильное составление пар или имен участников? – Тут написано Гаара… но правильно же Гароу, да? – спросил лысый, бросив пытливый взгляд в ложу каге. – Нет, все верно, – ответил ему Казекаге с холодным выражением на лице. – Моего сына зовут Гаара. – Оу, – почесал затылок Сайтама. – Так ты, выходит, папик этого красноволосого. Надо же. По поводу имени мне в принципе все равно. Но раз папаня назвал сыночка Гаарой, тогда ладно… Короче, Узумаки Наруто против Сабаку-но-Гаары. Встречайте наших участников! Многие генины ожидали этот бой больше остальных, потому не сдержали ликующие возгласы и овации. Остальные зрители, плохо понимающие расклад, смотрели на них с недоумением. «Да уж, они еще не начали бой, а мелочь уже в предвкушении», – горько усмехнулась Темари. Однако уже подошла очередь биться Гааре, а его все нет. Отец ошибался, и он пропал? Что случилось с ее братом в мире призыва? И почему он до сих пор не пришел? – Юху-у-у! – длинный прыжок джинчурки Девятихвостого был запоминающимся. – А вот и я! К бою готов, даттебайо! БУХ… «Черт… прыгнул без разгона со зрительской трибуны… почти в центр арены. Он просто монстр в плане физической силы!» – мелькнуло у Темари, вглядываясь в клубы пыли, что поднялись в месте приземления этого реактивного генина. Ее мысли, в целом, озвучивали и остальные зрители. Как шиноби, так и гражданские. Последние вообще от такого оказались в полнейшем шоке. Ведь не каждый день увидишь, как ребенок одним махом преодолевает сотни метров, причем остается абсолютно цел и невредим. Да, трибуны гораздо выше боевой площадки, но сам факт… – Где же Гаара? – спросил Канкуро, нервно грызший ногти. – Почему он опазды… Вихрь песка образовался на арене столь внезапно, что многие чунины и даже джонины, не ожидавшие такого, повскакивали с мест. – Он пришел, – впервые за сегодняшний день губы Темари расплылись в доброй сестринской улыбке. – Наш Гаара, наконец, вернулся. *** Вихрь песка развеялся. Наруто увидел зеленоглазого парня с длинными растрепанными волосами цвета крови. И хоть убей, но он мало напоминал того генина на отборочных боях. Ростом Гаара теперь на целую голову превышал Наруто. Отросшие волосы скрывали кандзи «Любовь» на его лбу, лишь край иероглифа можно заметить под длинной челкой. От былой одежды ничего не осталось, лишь алая хламида, покрывающая торс и одно плечо. Руки в районе предплечий оказались забинтованы. На месте штанов какие-то обноски. Что же до телосложения – оно переменилось. Гаара вытянулся. Теперь это худой, жилистый и… источающий нешуточную угрозу шиноби. Пожалуй, если не учитывать Мастера Сайтаму, то подобное чувство опасности Узумаки ощущал только от Змеиного Саннина. – А ты кто такой, дядя? – Наруто включил дурачка, растянув губы в глупой улыбке. Его учитель постоянно выводит людей из себя. Это стоит взять себе на вооружение. Ведь разозленный противник – это противник, склонный совершать большее количество ошибок. – Чего ты здесь делаешь? Вообще-то против меня сейчас Гаара должен выйти. И мы с ним будем сражаться за звание чунина… Эй, кто-нибудь, позовите Гаару! И уведите этого бомжа с арены! Он же всех зрителей распугает! – Кажется, с нашей последней встречи ты почти не изменился, Узумаки Наруто. Для тебя прошел месяц. Однако для меня прошло целых десять, – его голос походил на шорох песка, а взгляд был довольно пугающим. Особенно учитывая круги под глазами. Он сейчас однозначно выглядел куда изможденней того ленивого Гаары, который сражался против Неджи. Тем не менее, Наруто не обманывался его внешним видом. Он чувствовал его возросшую силу пассивной Волей Наблюдения. – Почти год в аду. Но оно того стоило. «Помню, что в мире жаб, время шло быстрее. Значит, Гаара тоже нашел мир, в котором его тренировали? И соотношение с нашим было один к десяти? Это серьезное преимущество, даттебайо!» – пришел к весьма однозначным выводам Наруто. – Надо же, это действительно ты, – почесал затылок Узумаки. – Понятия не имею, какой счастливый шанс ты для себя поймал, но знаешь, Гаара, ты немного ошибся, ведь я тоже тренировался больше месяца в мире призыва. Два с половиной, если быть точным. А еще мой наставник – сильнейший шиноби Конохи. Так что, дружище, ты в любом случае проиграешь, хи-хи… – Блин, долго вы еще болтать будете? – протянул Мастер Сайтама, подавляя зевок. – Ах да, Гароу. Этот бомжеватый стиль тебе совсем не идет. Его лучше сменить. «Бездомный шик» уже давно не в тренде. – Как только доберусь до магазина одежды, сразу последую вашему совету, – со смешком ответил Гаара. – Обязательно. Ну что, ребятки? Готовы начать махач? Генины синхронно кивнули. От них обоих потянуло яки, от которой у большинства зрителей зашевелились волосы на загривке. *** Сайтама отошел на пяток шагов. Этот Гаара очень изменился. Исхудал, зарос, совсем не следил за собой. Даже жалко паренька стало. По мешкам под глазами видно, что страдал недосыпом. Очень долго. А ведь на отборочных выглядел вполне прилично. Что же с ним произошло? – Так над детьми издеваться, что за мир такой дурацкий? – пробормотал он под нос и сокрушенно покачал головой. Затем уже во всеуслышание декламировал: – Раз готовы, то начнем! На счет три: один, два… три… Не успел Сайтама дать новый крутой сигнал, который он только что придумал, как его гиперактивный ученик сорвался с места. Миг – он оказывается за спиной Гаары. Его кулаки светятся голубым от чакры, а черты лица стали более хищными: – Начнем с разминки: Множественная Серия Обычных Ударов!..