Rhaegar Targaryen, Son of the Dragon

      Когда Рейгар присоединился к процессии, он возлагал большие надежды на грандиозное приключение. Долгое путешествие, которое должно было привести его в самый густонаселенный и обширный регион, которым правила его семья, обещало быть захватывающим. Не говоря уже о том, что это была возможность усилить мягкую силу Таргариенов. Приятным плюсом было также приобретение новых друзей и заключение выгодных торговых сделок с лордами Простора на благо Королевской Гавани.       По большей части, это было именно то, что он себе представлял. Он познакомился со многими людьми, как знатью, так и простолюдинами. Знатные дома Простора были чрезвычайно любезны. Они соперничали друг с другом, чтобы угодить его отцу Эйгону.       Было две причины, по которым лорды Простора изо всех сил старались угодить Эйгону. Во-первых, они стремились заполучить Хайгарден и убрать от власти Тиреллов в управлении Простором. Во-вторых, они хотели оградить Дом Таргариенов от обнаружения скрытой враждебности, существующей среди их населения.       Рейгар не нашел ничего удивительного в стремлении лордов Простора вытеснить Тиреллов. Общеизвестно, что те не пользуются большим уважением в Просторе. В пределах королевства уже сформировались группировки, нацеленные на захват Хайгардена. Единственным спасением является то, что лорды Простора были отброшены в сторону, и все они стремились в Хайгарден.       Хайтауэры заручились поддержкой Редвинов, поскольку Розмера Редвин — жена Манфреда Хайтауэра. Среди других серьезных претендентов — Флоренты из Ясноводной крепости, Фоссовеи из Сидрхолла, поддерживаемый Аддамом Окхартом. Это не помогло Аддаму Окхарту испытывать неприязнь к дому Таргариенов за отказ наказать дорнийцев за изнасилование его сестры и продажу ее работорговцам.       В Просторе было заключено множество подобных сложных союзов. Тиреллы и в этой области не отставали. Тео Тирелл, нынешний лорд Хайгардена, женился на Лилиан Костейн из Трех башен. И не только потому, что Тео Тиреллу удалось пристроить руку своей сестры лорду Эдрику Булверу из Чёрного Венца.       Он вынужден был признать, что Тео Тирелл — проницательный человек. Лорду Хайгардена удалось загнать Старомест в угол, заключив союз с домами Булвер и Костейн. Оба этих дома граничили со Староместом и могли представлять военную угрозу для дома Хайтауэр.       Что касается враждебности к Дому Таргариенов, то он заметил закономерность. Люди, живущие рядом с Септами, похоже, смотрят на него с едва скрываемой враждебностью и отвращением. В Тамблтоне он не сталкивался с подобной проблемой. Но начиная с Горького Моста, он заметил враждебность среди населения. У него была идея, почему это происходит, но он был непреклонен и хотел как можно скорее убедиться, что его подозрения подтвердились.       Рейгар узнал обо всех тайных политических течениях Простора от своего компаньона Артура Мерривезера, наследника и единственного сына лорда Вебетта Мерривезера. Наследник Длинного Стола был ровесником Рейгара, и он быстро завязал с Артуром дружеские отношения.       — Итак, кто, по-твоему, должен унаследовать Хайгарден? — спросил Рейгар, искоса поглядывая на своего коня. Артур Мерривезер был молод, но, по его мнению, довольно полноват. Похоже, наследник Длинного Стола предпочитал пиры и песни, а не фехтование на мечах. Он заметил, что Артур редко посещал тренировочные площадки, а если и посещал, то только по настоянию лорда Вебетта.       Наследник был на несколько дюймов ниже Рейгара и обладал невыразительным лицом. Но, по крайней мере, Артур Мерривезер был хорошей компанией, в отличие от Роберта Касвелла из Горького Моста. Он с трудом выносил Роберта Касвелла, который был заядлым бабником и жестоким человеком. По правде говоря, наследник Горького Моста не был жесток по меркам Вестероса, но он не мог смириться с унижением женщин в своем присутствии.       — Отец говорит, что лорды, претендующие на Хайгарден, — идиоты. Не похоже, что король Эйгон смирится с тем, что Тиреллы лишаться своего положения, — насмешливо фыркнул Артур.       Что ж, это был хороший аргумент, но Артур не знал, что Эйгон не очень-то любил Тео Тирелла, особенно после того, как лорд Хайгардена замешкался в дорнийской войне.       — Значит, лорд Вебетт не принимает ничью сторону? — спросил он, стараясь держать свои мысли при себе.       — Ха! Моего отца меньше всего волновало, чем занимаются все эти южные дураки. Мы, члены «Длинного Стола», уже давно не принимали участия в жизни Хайгарденского двора, даже когда Гарднеры были королями.       — Понимаю. — Он хмыкнул и решил продолжить обсуждение вопроса. — Почему так? Гарднеры как-то обидели вашу семью?       — Что ж, все начиналось с древнего соперничества. Долгое время дом Мерривезеров помогал перевозить зерно и другие ресурсы через Мандер и Синей Ручей, через Простор и даже Штормовые земли. Мы разбогатели благодаря нашей способности безопасно переправлять товары и армии во время войны через две реки. Все изменилось, когда дом Гарднеров раздал земли рыцарям и возвысил их как лордов.       Рейгар заинтригованно посмотрел на Артура. — Что это за новый дом?       — Вы уже встречались с ними, принц Рейгар. Касвеллы из Горького Моста. Они построили мост через Мандер, соединяющий северный и южный берега Мандера. По обе стороны моста начали прокладывать дороги, и с тех пор мы потеряли своё положение. Ходят слухи, что рыцарь был тайным любовником принцессы Вайны Гарднер. С тех пор мы отдалились от придворных интриг Хайгардена.       — Любопытно. — Честно говоря, ему было бы наплевать на древнее соперничество, но такого рода знания, несомненно, пригодились бы в будущем. — Есть ли другие дома, которые отказываются принимать чью-либо сторону?       — Ну, лордам Пограничья было бы все равно, кто сидит в Хайгардене. Они всегда следят за Дорном, чтобы эти вороватые варвары не выползли из своих пустынь. Но в остальном большинство домов молча поддержали бы некоторых претендентов.       Прежде чем он смог продолжить разговор, его внимание переключилось на суматоху на дороге.       — Что там происходит, сир Бейлум? — спросил Рейгар, вглядываясь вдаль.       — Я не знаю. Похоже, наши разведчики и несколько простолюдинов нашли общий язык, — сказал сир Бейлум, прежде чем понукать свою лошадь и прибавить скорость, оставив Рейгара и Артура со взводом стражников.       Принц поспешил за своим стражем и наткнулся на повозку, колеса которой наполовину погрузились в грязь. Проклятый дождь снова превратил дороги в топкие болота. Это только подчеркнуло необходимость строительства бетонных дорог для Рейгара. Он уже работал над этим, и если бы все шло по плану, то дороги в Вестеросе стали бы намного надёжнее.       — Забирай свою тележку и уезжай, старик. Разве ты не видишь, что преграждаешь путь лорду Артуру и принцу? — закричал стражник Мерривезеров, которого Рейгар принял за фермера.       — Тысяча извинений, милорд. Мой бык не может вытащить телегу из грязи. — ответил старик, все время безуспешно подгоняя животное, чтобы тот вытащил телегу.       — Тогда просто вытащи телегу из грязи сам, глупый старик. Или тебе плетей прописать? — с жаром выпалил стражник.       — Я пытался, милорд. Я всего лишь старый человек.       — Тогда попроси того что в повозке помочь тебе, старик. — Стражник теперь сжимал рукоять меча, готовый применить силу.       Рейгар даже не заметил, что в повозке кто-то был. Он направил коня вперед и присмотрелся получше. Конечно же, на повозке кто-то лежал, но под тем углом, под которым он смотрел, он мог видеть пятна крови на повозке. Он сомневался, что другие видели это, так как в телеге было много снопов риса.       — Почему у него течет кровь? — спросил он старика.       — Мой сын — дровосек, милорд. Дерево упало ему на ноги. Я вёз его к целителю, — ответил старик.       Рейгар видел, что старик уже отчаялся. Это было понятно, поскольку Вестерос был средневековым обществом, в котором едва ли было доступно качественное медицинское обслуживание. Серьезная травма, подобная этой, должна была привести к смерти мужчины, но это не значит, что он не мог предложить помощь, особенно если у него было более чем достаточно ресурсов.       — Ты обращаешься к принцу Семи королевств, старик. Ты должен обращаться к нему «мой принц». — Стражник выглядел так, словно готов был взорваться, когда выкрикивал это.       Рейгар спешился и направился к повозке, в то время как старик начал рассыпаться в извинениях. Несмотря на то, что он прожил четырнадцать лет в Вестеросе, его все еще поражало, что те, кто старше его на десятилетия, кланяются и расшаркиваются в его присутствии.       — Мой принц?       Принц посмотрел на сира Бейлума, который едва заметно покачал головой, чтобы отговорить его от того, что он собирался сделать. Брюну следовало бы знать его лучше. Вряд ли кто-то был способен отговорить его от помощи другому человеку в трудную минуту.       Он развязал пояс, на котором висел его меч, и передал его ближайшему охраннику. Он взялся за тележку сбоку и начал усердно толкать. Несмотря на искреннее намерение помочь бедняге, он не был болгарским тяжелоатлетом. Поэтому он скорчил гримасу своему верному клятвопреступнику, которая кричала «помогите мне».       — На что вы все смотрите? Помогите принцу. — Рявкнул сир Бейлум, прежде чем спешиться и присоединиться к толкающим тележку из грязи людям.       Когда все было сказано и сделано, повозку вытащили из грязи, мейстер оказал помощь раненому мужчине, а Рейгар смог разглядеть Синий Ручей в мельчайших подробностях. Он намеревался потратить некоторое время на то, чтобы оценить реку, соединяющую Мандер с Штормовыми землями, но только после того, как закончит осмотр близлежащих сельскохозяйственных угодий. Он не был разочарован, увидев Синегривку. На самом деле, название реки было очень удачным из-за ее кристально-голубых вод и круглой гальки, которую часто находили на берегах.       Во время поездки на тележке его ботинки были забиты грязью, и возникла необходимость остановиться на берегу реки.       «По крайней мере, мне удалось достать для этого человека столь необходимые лекарства,» — радостно подумал он.       Взгляд Рейгара упал на раненого в повозке, которого осматривал мейстер Трепол.       — Мы правильно сделали, что взяли мейстера с собой. Иначе бедняга, возможно, страдал бы напрасно. — сказал он, обильно поливая ноги водой и оттирая грязь.       — Сомневаюсь, мой принц. Я абсолютно уверен, что вы бы так или иначе притащили беднягу сюда, чтобы вылечить этого человека. — Проворчал сир Бейлум, счищая грязь со своих ботинок.       — Я рад знать, что вы возлагаете на меня такие большие надежды, сир Брюн.       — Большие надежды? — Недоверчиво спросил сир Бейлум. — Этот старик мог быть членом бандитской шайки, и ему заплатили за то, что он сыграл определенную роль, чтобы усыпить нашу бдительность. Возможно, в ближайших деревьях нас поджидали люди, которые собирались устроить засаду.       — Но их не было. — заметил он.       — Слава Семи, этого не произошло. — Сир Бейлум с благодарностью поднял глаза к небу. — Я хочу сказать, что вы импульсивны и редко проявляете осторожность, прежде чем вмешаться в дела, которые, откровенно говоря, не должны вас касаться, — неодобрительно нахмурившись, сказал сир Брюн.       — Я не из тех, кто боится делать грязную работу, сир, и то, что вы называете импульсивностью, я называю смелостью. — упрекнул его Рейгар.       — Смелость — это хорошо мой принц. Но эту смелость нужно умерять, особенно вам. Для мужества есть время и место. Когда вы отправились уничтожать бандитов под Тамблтоном, вы проявили мужество, но это не было мужеством, когда вы выступили против Черного Септона.       — Если бы я не вмешался, сир Эддисон погиб бы. — Возразил он.       — Тогда сир Эддисон выполнил бы свой долг. — Возразил сир Бейлум.       — Ну, благодаря моему вмешательству он выжил.       — Вы не можете спасти всех, мой принц. Вы не можете исправить все ошибки в этом мире.       — Ты думаешь, я этого не знаю? — спросил он с издевкой. — Я отлично это знаю, сир Бейлум, но это не значит, что нужно сдаваться. Я буду продолжать помогать другим в меру своих возможностей.       — С вами не поспоришь, не так ли? Вы принц, рожденный в королевской семье. Вам следует сосредоточиться на том, чтобы научиться править королевством, а не исправлять все несправедливости в мире, — сказал сир Брюн.       — Так вот почему ты настучал отцу о моих планах унизить лорда Эрика Касвелла? — спросил он, недовольный тем, что его план сбить спесь с этого придурка провалился.       — Вы собирались публично унизить этого человека в его собственном замке по надуманной причине. — Напомнил сир Бейлум.       — Я хочу, чтобы ты вспомнил, что это была не надуманная причина. Этот человек, по сути, пытался подложить мне свою дочь. Затем ты рассказал моему отцу о том, что я собираюсь сделать, и это заставило его запретить мне ездить верхом на «Звездном       Огне».       — И вы должны ожидать, что многие лорды поступят так же в будущем. Если вы намерены оскорблять каждого лорда, который пытался посадить к вам на колени своих дочерей, у вас будет много врагов. Вот почему я говорю, что вы слишком импульсивны. — Сир Бейлум устало вздохнул. — Вы действительно хотите, чтобы ваша семья подверглась вражде со стороны Великих домов? Они и так настроены враждебно по отношению к дому Таргариенов.       — Значит, вы тоже это заметили, сир Бейлум. Любопытно, что простой люд, близкий к септам, кажется, настроен по отношению ко мне наиболее враждебно. — Рейгар размышлял вслух.       — Вероятно, потому, что теперь королевский дом Таргариены, а не Гардены. — Предположил сир Бейлум, хотя Рейгар видел, что рыцарь ни на секунду в это не поверил.       Было очевидно, что септоны усердно трудились, проповедуя о проклятом существовании детей Эйгона Таргариена. Вера рассматривает кровосмешение как грех, и он, наряду с Эйнисом и Мейгором, является мерзостью в глазах верующих. На данный момент враждебность ограничена местными проповедниками и деревенскими площадями. Скоро это изменится, и он должен быть готов к тому дню, когда Андальские королевства поднимут восстание.       Религия — это яд, который затуманивает умы людей. Но в данном конкретном случае он был бы на стороне Веры. Кровосмесительные отношения разрушат будущее его дома. Он боялся не только генетической слабости, но и моральной слабости, присущей таким отношениям. Братья и сестры должны любить друг друга, но эта любовь должна быть именно семейной, чтобы никогда не сбиться с пути истинного. Любовь не должна превращаться в похоть, и он изменит эту отвратительную практику. Но это не значит, что он будет просто кланяться и пресмыкаться перед Верховным Септоном.       — Мой принц.       Он отвлекся от своих мыслей, услышав оклик мейстера Трепола.       — Да, мейстер.       — Раны этого человека обработаны так хорошо, как я только мог, мой принц. Боюсь, мне понадобится больше припасов, если мы хотим спасти его от рук Неведомого. — сказал мейстер Трепол.       — В таком случае, мы возьмем его с собой в замок и вылечим там.       — Но, мой принц, как насчет осмотра? Конечно, король Эйгон будет разочарован, если мы не завершим осмотр сельскохозяйственных угодий к югу от Синего Ручья. — напомнил сир Бейлум.       — Вы правы. Отправьте раненого и старика в замок. — Приказал он, прежде чем повернуться к мейстеру и спросить: — Мейстер Трепол, вы проводите этого человека и обработаете его раны?       — Буду только рад, мой принц, — сказал мейстер Трепол.       Рейгар с улыбкой кивнул. Он всегда считал мейстера Трепола приятным человеком за его стремление помогать другим. Этот человек любил лечить людей и нашел это призванием своей жизни. Вот почему, несмотря на свои сомнения по поводу Цитадели, Рейгар во многом доверял мейстеру Треполу.       — Тогда уходите и возьмите с собой стражу, мейстер. Я сам закончу осмотр.       Он наблюдал, как небольшая группа людей вместе с раненым мужчиной отделилась от его войска. Он надеялся, что этот человек выживет, и молился, чтобы рана на его ноге была достаточно легкой, чтобы ее можно было вылечить.       — Ну что ж, мы отправляемся в путь, — сказал Рейгар, поворачивая коня к тропе, ведущей дальше на юг, и они направились вдоль берегов Синего Ручья.