Пламя Смерти

      В черном вихре рядом с Гарри вывалился буквально прилетевший Снейп:       - Что он делает?! - проскрежетал зельевар.       - Выпускает гнев. - так же мрачно, но спокойно ответил Гарри.       - А вы потворствуете! Сейчас же прекратить!       - Что же не прекращаете? - огрызнулся Поттер.       Снейп покатал желваками и процедил:       - Этот идиот послушает только вас. Подходить же к нему сейчас самоубийственно опасно. Можно просто оглушить, на это хватило бы и Минервы, но это просто отсрочит новую вспышку.       Гарри кивнул:       - Он сказал, что еще немного - и сорвётся, и либо пойдет жечь Локхарта, либо устроит полномасштабный прорыв Тьмы. Так что решил попробовать... Это.       - А, так это не просто подростковая истерика?       - Да нет, как раз она, просто масштаб личности другой.       Снейп пристально вгляделся в происходящее. На фоне огромного вихря Адского Пламени с два этажа высотой маленькая хрупкая фигурка Кастора Блэка как-то терялась - отсветы багрового пламени ложились даже на стены замка, вблизи же разглядеть что-либо было очень сложно. От конструкции веяло ужасным жаром, но стоящему рядом магу было, кажется, все равно. Все, что могло гореть в радиусе пятидесяти метров, очевидно, было выжжено заранее. Процесс казался абсолютно статичным, но не для мага уровня Снейпа. Тот ясно видел и чуял, что "сбрасывающий гнев" парень что-то постоянно меняет и корректирует довольно сложный процесс, экспериментируя на ходу, и что эксперимент подходит к концу. Ну да, с этим безумием, закрутившимся после ареста Локхарта, вздохнуть некогда лишний раз было, не то что следить за вроде бы не сумасшедшим подопечным.       - Так что это, мистер Поттер?       - Кастор всё-таки безумный гений, - покачал Гарри головой. - Только он мог попытаться выплавлять руду в Адском Пламени.       Снейп моргнул:       - Так это... доменная печь?       - Вроде того. По идее, Адское Пламя идеально в разрушении, но Кастор настолько тонко его чувствует, что способен настроить его, чтобы сжигать в большей степени примеси и шлак.       Снейп кинул вокруг них охлаждающие чары:       - Этот процесс уже должен был быть завершен, верно?       - Он и завершен, да. Там сейчас чистый металл. Просто Кас сказал, что хочет попробовать сразу переплавить и при этом закалить на магические свойства. Я особо не вникал, но он был очень убедителен в своих выкладках.       - Держит материал он телекинезом, а форму придает трансфигурацией, это ясно... Только вот, откуда у вас вообще соответствующие знания? Пообщались с Маклаггеном? - Гарри непонимающе покосился на него. - Значит нет, хм. Маклаггены - род металлургов и кузнецов, и хоть их наследник кажется изрядной бездарью, в своем семейном деле ориентируется неплохо. Советую с ним поговорить, главное, не заключайте контрактов и сделок без тетки... И все таки?       - Среди маггловских книжек вычитал общие принципы еще летом. Лекарство от бессонницы.       Спустя примерно десять минут вихрь резко угас, выпуская наружу потоки ядовитых испарений. Снейп дернулся наложить на учеников головной пузырь, но те успели сами. Он дернул плечом и спешно пошел к мальчику:       - Показывайте, Блэк. Надеюсь, желание спалить все вокруг вас больше не терзает?       Кастор устало качнул головой:       - Нет, профессор. Смотрите, если хотите, но это пробный камень, скорее всего, когда я усовершенствую процесс, это останется только на металлолом...       - Я вам дам на металлолом! - чем больше диагностических чар Снейп накладывал на остывающий до красноты металл, тем сильнее вовлекался в процесс и тем более заинтересованным выглядел: - Это... Вы что, вплели структуру на уровне материала? Вы вообще понимаете, что сделали?       - К сожалению, так пока можно вытравить только обжигающие материал чары, в нашем случае, Адское Пламя.       - К сожалению! Самодовольный кретин! Подобное сделать с любой структурой - уже чудо! Вы хоть понимаете, что это дает?! - Кастор выглядел растерянным. - Точно пообщайтесь с Маклаггеном. Это ведь сродни запечатлению, только на материал и его естественную магию вместо души мага. Такой металл устойчив к магии этих чар и родственных им, и более того - питается ими и резонирует с ними. Да, Блэк, этот металл теперь достаточно согреть в пламени, лучше всего в Адском, чтобы восстановить внутренние повреждения и убрать усталость материала. Ради этого свойства структуры, собственно, и травят - пропуская сквозь такое оружие, к примеру, нужную магию, можно нанести недостижимый иначе удар, или броней выдержать невозможные нагрузки. Гоблинское оружие так ценится потому, что закаляется кровью врагов при естественном, так сказать, использовании. Так его еще и починить можно нейтральной маной. - Снейп выдохся. - Рассказывайте.       - Ну выплавка это банально... Просто пришлось повозиться, чтобы сжигать больше шлака, чем металла - подбирал правильное ослабление пламени. Потом поделил металл на части. Вот эта проба самая простая, тестировал первый этап - Кастор указал на один из кусков металла. - Здесь я настроил Пламя на разъедание материала и только, и восстанавливал оставшееся трансфигурацией формы, снова и снова, противостоя процессу разъедания, и ей же выворачивал образец наизнанку, чтобы весь пропекся. Со вторым сделал то же самое, но дополнительно разъедал пламенем магию металла, и недостачу восполнял своей силой, смесью Огня и Тьмы. На третьем все то же, что на втором, но потом пытался подобрать параметры Пламени, чтобы срезонировать с магией металла и вытравить структуру, да, как при запечатлении. Половину образца пожег, но то, что осталось - сработало. А дальше я устал уже. - Скомкано закончил он.       Снейп все это время изучал образцы, и наконец покачал головой:       - Покажите Маклаггену. Пока могу сказать, что для первого раза замечательно, но до гоблинской стали не дотягивает. - он еще раз их осмотрел на предмет повреждений, и повел в замок. ***       Локхарта арестовали в тот же вечер, когда ребята поймали его с поличным. Всю работу по его дискредитации и правильной подаче информации, такую как предоставить нужные воспоминания суду, нанять адвокатов девочкам и правильно расставить акценты на допросе под тремя каплями Веритасерума, сделал Гарри. Кастор пребывал в отключке, и этому Гарри тоже нашел объяснение - пришлось силой прервать опасный выброс Тьмы, спровоцированный стрессом. Почти не соврал, за исключением того, что сорвавшийся друг осознанно хотел пытать учителя. Уговорил Снейпа филигранно подтереть преступнику память о пытках Кастора тоже Поттер. Ну а после... Начались постоянные обыски, проверки, допросы, присутствие авроров и сотрудников Министерства на уроках и завтраках, обедах и ужинах, хотели даже ввести чрезвычайное положение, но Дамблдор не дал.       Очнувшийся Блэк серьезно обиделся на друга и поскандалил с ним, и хотя в конце признал его правоту по всем пунктам, осадочек остался. Это было настолько неприятно, что Кастор потом изо всех сил старался придумать что-то с огненным характером, научиться как-то изливать гнев в продуктивное русло. Затем он, собственно, и взялся за проект "Адской стали" с весьма туманными, на его взгляд, перспективами. Однако Кормак Маклагген его по поводу рентабельности переубедил:       - Это адски крутая сталь, особенно для первой попытки. Конечно, множество уловок ты не знаешь, Блэк, а ещё больше бесполезны для твоего способа, но пару общеизвестных советов, ну, для всех магических кузнецов общеизвестных, я подкину бесплатно. Первый и самый главный: магию металлу нужно отдавать через ритуал дарения. Как хочешь его реализуй, хоть в основании черти линии ритуала огнем своим, но без этого полноценно пользоваться твоей сталью никто кроме тебя не сможет - магия-то твоя отпечатывается, личная. Дальше, совет не совсем очевидный - сначала лучше закалить малую порцию металла, но очень хорошо, перемешать ее трансфигурацией с остальным материалом, и только тогда калить его весь - так меньше потеряешь. Ну и напоследок - выворачивать болванку наизнанку лучше не надо - просто вытяни из нее спираль потоньше, и работай со всем объемом разом. Разумеется, после того, как распределил закаленную затравку. По качеству - Снейп ошибся, это вполне себе сопоставимо с добротной гоблинской сталью. Просто он наверное кроме меча Гриффиндора другой гоблинской стали и не видел, а это же шедевр. - Кормак с интересом катал шарик стали третьей пробы в руках.       - И что? - не понял Кастор.       - И то. Для шедевров гоблины раньше лили реки крови и металл калили неделями. Буквально. Ты такое пока не потянешь, я думаю. - усмехнулся Маклагген. - Но вообще, Блэк, это предварительно, но не думаю, что отец скажет иначе - мы готовы взять тебя в бизнес. Полноценным партнером, а не работником, конечно - без тебя этот металл не обжечь, это и дураку ясно. Доля от прибыли, права мастера на изделия, слава и почет, все дела.       - Э-э-э, очень неожиданно. Я вообще-то не думал о карьере металлурга, кхм. Понимаешь, мне открыто много дорог...       Парень кивнул:       - Понимаю, Великий маг, все дела, найдешь, чем заняться. Но я и не говорю о постоянном производстве. Изредка, не чаще, наверное, партии в месяц или даже два-три. Просто пойми, это еще и огромный вклад в развитие магической науки! С доступом к нашим семейным секретам, под клятву, разумеется, ты сможешь превзойти и гоблинские шедевры со временем! Сломаем монополию коротышек! Переманим у них добрую половину клиентов! Пойми, вот эта безделушка - он показал шарик из третьей пробы, - оч-чень интересная вещица, но ограниченная в использовании - в основном пригодится для защиты от проклятий да драконьего огня, то есть - на доспехи. Но вот эта вот штучка - он показал шарик из второй пробы, - это просто нечто! Если по нашим рецептам травить в такой супер-основе любые чары, а не только твое Адское Пламя, да и доработать нам совместно я уверен удастся очень многое, то это взорвет рынок исследований. Даже Отделу Тайн крайне не хватает высококачественной магической стали с нужными свойствами, а там мастеров хватает. Но гоблинам плевать, и они не просто ломят огромные цены - они устраивают аукционы на крошечные партии своей стали раз в год, в которую потом мастерам вроде нас приходится, не зная процесса изначальной обработки, травить чары. Но с тобой мы можем основать хоть и маленький, но полноценный бизнес, который изрядно потеснит зеленорылых! Да черт возьми, я уверен, что весь Отдел Тайн пересядет на наш металл, как и Аврорат, и драконологи! Золотые горы!       - Ладно, ладно, я подумаю, придержи пока энтузиазм. - обескураженный напором Кастор даже отошел в сторону. - Я сначала попробую своим умом и твоими советами до ума довести то, что есть, а там посмотрим. Может, уже в этом семестре - лично мне не хватает чего-нибудь... Эдакого. Интересного. Посмотрим. Но не в ближайшую неделю!       Кормак с сожалением кивнул. ***       Кастор решил почитать перед сном, чтобы успокоить мятущуюся душу. Но не выдержав и половины страницы, отложил книгу. Как?! Как такое могло случиться? Он всегда думал, что уж его-то зло коснулось в достаточной степени, чтобы он больше мог не видеть его прочих ужасов. Но это...       Изнасилование. Снова захотелось спрятаться под одеяло и никогда больше не вылезать. Разве мир может быть так жесток? Разве преподаватель в школе может обесчестить студентку? Разве Дамблдор не должен был распознать гнилую натуру преступника, нанимая его на ответственную должность?!       Кастор откинулся на подушку и глубоко задышал. Истерикой ничего не поправишь, что верно, то верно, но боги, как же хотелось... просто выпустить все то, что грызло его изнутри. Самые правильные чувства способны доставлять больше всего боли. И как он мог противиться, зная это?       С очередным выдохом у него изо рта вырвалось пламя. Но он не испугался, нет. Лишь сильнее распалилась в нем ярость пополам с болью. Луне было всего одинадцать! Одиннадцать! Комната погрузилась в пламя, но устойчивый к Тьме изолятор держался против огненной стихии, не позволяя ее буйству вырваться в коридоры замка. И лишь Гарри, отстраненно и опустошенно наблюдающий за танцем снежинок в своей насквозь обледеневшей спальне, почувствовал краешком коснувшееся его льда пламя друга. ***       Пока шла подготовка к суду над Локхартом, мальчики немного успокоились - осознали, что девочкам важна поддержка. Они с Седриком, благодаря плавающему расписанию, были единственными, кто мог посещать их в первой половине дня. Чем они и занялись, сдвинув весь свой график. В Хогвартсе же девочек в принципе разместили для восстановления от истощения, а основные процедуры им провели в Мунго. За исключением ментального ритуала для Луны - ее щиты было невозможно пробить, как и у Кастора с Гарри.       С Джинни по молчаливому соглашению сидел Гарри - он видел, как она на него пялилась в гриффиндорской гостиной, и понимал, что лучше всего подходит для помощи ей. Гарри также лишь надеялся, что ее детская влюбленность, или что это там было, превратится в дружбу и признательность. Каждые будни он приходил к ней и сидел в ногах ее кровати, рассказывая веселые истории из своего детства, преимущественно о том периоде, когда Гарри уже встретил Кастора и они с помощью магии мстили Дадли - об ином не стоило говорить, чтобы не портить девочке настроение еще сильнее. А один раз он даже по ее просьбе превратился в львенка.       С Луной сидел Кастор, и чем больше времени он с ней проводил, весело и искрометно шутя, подучивая простеньким забавным чарам и изо всех сил стараясь поделиться теплом, тем больше понимал - все зря. Луна закрылась. Она настолько глубоко ушла в свои фантазии, что теперь видела галлюцинации - вымышленных существ из журнала отца, и Кастора воспринимала как странную, но забавную аномалию в своем радужном мире. Кастор говорил с целителями, с мадам Помфри и со Снейпом, но все разводили руками - с ментальным даром такой силы уже ничего не сделаешь. Но Кастор сдаваться не собирался. Если придется рискнуть собой - черт с ней, с опасностью, он не мог смотреть, как милая, умная и способная девочка погибает. ***       - Привет, Луна! - за широкой улыбкой Кастор пытался скрыть свой мандраж.       - О, привет, Кастор! - девочка улыбнулась в ответ, тут же вернувшись к странному занятию - пыталась поймать сачком воздух под кроватью. - Не можешь мне немного помочь? - обернулась она на него с полубезумным отстранением на лице.       - Я здесь именно за этим. - серьезно кивнул Блэк.       - Отлично! Бери сачок и лови этого дурашку!       - Хм, Луна, видишь ли, с этим есть проблема - я не вижу того же, что видишь ты.       - Ох, Кастор, я и не думала, что ты такой зануда, прямо как целители.       Кастор с улыбкой протестующе взмахнул ладонями:       - Только наполовину! Ну и знаешь, я ведь пришел тебе помогать, так что у меня есть идея, как начать видеть.       - Правда? Было бы замечательно! И как ты это сделаешь?       Вдохнув поглубже, Кастор создал сердцепламя над ладонью:       - Покажи мне. Напрямую покажи, что ты видишь.       Это был огромный риск. Даже Кастору, с его ограниченными познаниями в ментальном целительстве, но огромными в окклюменции, было ясно, что открывать безумцу душу нараспашку - очень плохая идея. Волдеморт так когда-то ударил Гарри, и лишь воистину несокрушимая воля друга позволила тому устоять и не понести необратимых повреждений психики. Луна, конечно, не будет атаковать его. Она просто поделится безумием, и лишь острота разума самого Кастора, его чувство реальности и критическое мышление позволят ему не превратиться в лучшего компаньона Луны, перестав быть лучшим компаньоном Гарри.       - Давай. - пожала плечами Луна и коснулась Пламени рукой.       Мир внезапно оказался прекрасен, загадочен и самую малость опасен. По всей палате проросли мощные дубы, удерживающие потолок, пол приобрел шахматную расцветку, в воздухе закружились серебряные огоньки светлячков, а постель, оставшись постелью, приобрела черты средневекового дворца. Сознание поплыло, Кастор уже на полном серьезе хотел наколдовать себе второй сачок и идти помогать подруге, когда с ужасом осознал, что чуть не произошло. Он сконцентрировался на окклюменции, сделал пару вдохов-выдохов и только тогда начал действовать.       - Так с чем тебе нужна помощь?       - Загляни в главные ворота. Видишь? Бедняга боится меня и всех прочих, надо его приласкать, но я не могу его достать.       Кастор сел перед кроватью-дворцом. "Беднягой" оказался сгусток чувств, отображение чувственной стороны натуры Луны, и Кастор и сам не понял, как он это узнал. Он просто идентифицировал блеклый радужный сгусток, лишь взглянув на него.       - Луна, у меня есть идея получше. Ты мне веришь?       - Думаю, да. Ты единственный, кто видит мир, как я, пусть и с моей помощью. А в чем дело?       Разумеется Кастор пошел сюда не просто с планом в духе "рискуем, а там действуем по обстоятельствам". Он размышлял об этом каждую свободную секунду, и в итоге пришел к выводу, что Луна на самом деле пережила похожую на его боль. И раз уж он здоров, то мог бы показать ей, как пережить такие вещи. Пережить, стать сильнее и идти дальше. Но слова услышаны не будут, а в голову к ней не залезешь. Оставалось только так.       - Я хочу познакомить твоего "беднягу" со своим. У меня просто есть такой же, и он однажды тоже пережил что-то очень больное. - Луна погрустнела. - Но он справился, и теперь я думаю, он лучше нас с тобой справится и с тем, чтобы помочь твоему другу.       Застыв в ожидании ответа, Кастор следил за тем, как задумчиво Луна накручивала белую прядь на палец.       - Можешь попробовать. - тихо отозвалась она наконец. - В конце концов, сама я сделать ничего не смогла. - она сморгнула слезу.       - Это ничего. Ты еще станешь сильнее. И мудрее.       - Думаешь? - слабо улыбнулась она.       - Знаю. - сжал Кастор ее пальчики своей рукой с сердцепламенем. - Если станет слишком жарко или солено, выдерни руку. Я постараюсь все сделать правильно, но все равно могу переборщить. - в этом заключалась другая опасность - Кастор был уверен, что воздействие его души может изменить Луну, чего он очень не хотел. Однако все равно собирался попробовать.       Оказавшись перед необходимостью собственно действовать, Блэк немного растерялся. Как он должен был призвать свою душу на помощь? Он сосредоточился на осознании ситуации в максимально простой формулировке - "друг в такой же беде, как я раньше", и тут же почувствовал отклик - ласковое темное пламя из глубин души поднялось, прошло сердцепламя, отчего то окрасилось черно-багровыми всполохами, и расцвело по всей комнате огненными цветами. Настоящими огненными цветами, проникшими в фантазию, а значит, и душу Луны. Самый большой цветок вырос именно под кроватью, объял своим соцветием радужный сгусток, и стал его баюкать и согревать, пока остальные цветы своими корнями укрепляли оказавшиеся ветхими на поверку стены и дубы.       Ощущения были... невообразимыми. Это было за гранью интимности, даже когда они с Флер "смотрели" души друг друга, они ничего с ними не делали, здесь же, очень нежно, бережно и сострадательно одна душа лечила другую. Кастор потерялся в ощущениях, но успел погасить чары, когда заметил, как радужный сгусток чувств Луны не только снова стал ярким и открытым, но и начал смещать свой спектр в теплые, красно-бордовые тона.       Резкий контраст безумия Луны с реальностью больничной палаты ударил Кастора пыльным мешком по голове, и на секунду он потерял сознание. Очнулся он от веселого щебетания Луны:       - ...снова веселый и здоровый! Я себя никогда так тепло и энергично не чувствовала! Ты все-таки молодец, спасибо тебе огромное! - к его груди прижалась копна светлых волос. Он слабо улыбнулся: - Не за что, Луна. Ты главное, никому не говори, что я сделал. Стало лучше и стало, как - не знаешь. А то мы до твоего выздоровления не увидимся.       Девочка серьезно кивнула:       - Это правда, мы же могли оба приуныть. Ты так рисковал... Ради меня. Спасибо.       Она снова крепко его обняла, посидев так несколько мгновений. Кастор встал:       - А сейчас мне надо передохнуть, ладно? Я еще приду, как всегда - сегодня или завтра. Не скучай!       - Конечно, Кастор. Увидимся. - улыбнулась она ему в ответ.       Блэк поспешил уйти из Больничного крыла. В голове его вяло каталась единственная мысль - еще немного, и он бы не выдержал, и обнял ее в ответ. А это совсем не то, что нужно ему, и что нужно ей. ***       Выходя из зала заседаний Визенгамота, Кастор чувствовал себя отвратительно перемешанным. Нет, он знал об этом заранее, читал об этих тварях, но увидев их в реальности, понял простую истину: в мире магии безусловное Зло существует. Оно зовется дементором.       Локхарта осудили на пожизненное в Азкабане. Решение судей было единогласным, и не понадобился ни проникновенный рассказ Гарри о вечере преступления, ни сухое фактическое подтверждение от Кастора, едва удерживавшегося от мата, ни отчет целителей Мунго. Насилие над детьми из старых чистокровных семей все участники суда, независимо от их политических воззрений, восприняли очень плохо, и Локхарту не помог ни адвокат, лишь пытавшийся сбить срок заключения, ни его собственные жалкие вопли о ложной памяти и подставе. В конце заседания Дамблдор поблагодарил их с Гарри за оказанное содействие и гражданскую сознательность, успокоил судей тем, что девочкам после терапии уже много лучше, вновь упомянув поддержку мальчиков и прочих студентов, и в зал вошли твари. Они повязали слабо скулящего от ужаса преступника, и увели в служебную дверь. Новое чувство магии позволило рассмотреть монстров во всей красе, и мальчикам это очень не понравилось. Гарри тихо произнес:       - У них нет своих душ. Только съеденные.       Кастор мрачно кивнул. Он тоже чувствовал это - в отвратительном сгустке Смерти и Холода у них в груди томились выпитые за всю их "жизнь" души, агонизируя и обеспечивая тварь силой.       Дамблдор сочувственно посмотрел на них:       - Я понимаю, каково вам, мальчики. Скажу больше - не обманывайтесь, к этому невозможно привыкнуть. Но наше главное оружие против них - теплые сердечные узы с близкими. Каждая крупица счастья, что еще не съедена и не угасла, может быть обращена против них.       - Это... метафора? - осторожно поинтересовался Гарри.       - Поищите чары Патронуса. - улыбнулся Дамблдор. - Вы найдете их крайне занимательными. Если кратко, то они действительно используют счастливые воспоминания, чтобы противопоставить их отчаянию и защитить заклинателя от... особого вида ментальных атак. Тех, от которых плохо помогает окклюменция.       Дальнейший их путь к каминам прошел в молчании, во время которого Кастор гадал - достаточно ли счастливым будет воспоминание о помощи Луне и ее объятиях, или лучше сразу вспомнить их летний вечер с Флер? Кстати, надо написать ей письмо.