Демон моего сердца

      Эшран не горел желанием снова встречаться с сэром Франсом Ходером, но он и так слишком долго откладывал эту встречу. Ему нужно было уладить этот вопрос до того, как что-нибудь случится и ещё больше осложнит его отношения со старшим лейтенантом. Он пока не получил ни единого намёка от Эхри, но это был лишь вопрос времени, и ему нужно было быть готовым ко всему, что за этим последует. Из вежливости Эшран отправил послание вперёд себя, чтобы предупредить старика.       Оливковая ветвь или проявление уважения, которых не хватало в последний раз, когда он разговаривал с этим человеком. Теперь, когда он знал правду, скрывающуюся за его доброй, отеческой улыбкой, Эшрану было неприятно даже думать о нём.       У двери в кабинет Ходера он остановился и почтительно постучал по косяку, несмотря на то, что дверь уже была открыта. Внутри за столом сидел лейтенант. Ходер поднял взгляд, выражение его лица было непроницаемо, но он без колебаний пригласил капитана войти.       - Рыцарь-капитан. Чем обязан удовольствию видеть вас?       В его обращении к Эшрану чувствовалась явная дистанция по сравнению с тем, как они разговаривали до ловушки, устроенной Ходером в соборе.       Эшран вошёл в комнату, но держался напряжённо и прямо, не совсем по стойке «смирно», но всё же испытывая неловкость. Это напоминало ему о тех случаях, когда его отчитывали в кабинете рыцаря-командора в учебном лагере для новобранцев, и он полагался на этот опыт, чтобы понять, как вести себя сейчас. Он не был из тех, кто часто попадает в неприятности, но иногда проявлял излишнее рвение. Хотя Эшран и знал, что на этот раз он был прав, ему всё равно нужно было сделать вид, что он согласен со старшими.       - Сэр Ходер, - он сделал паузу для пущего эффекта, словно подбирая нужные слова. – В последнее время я вёл себя с вами не слишком учтиво. Я хочу извиниться за это. Я сожалею о своих словах и поступках. Они были незаслуженными с вашей стороны и недостойными с моей. С моей стороны было несправедливо возлагать на вас ответственность за то, что было неподвластно никому в наших обстоятельствах и уж точно не было вашей виной. Самое главное, я сожалею о том, что потерял ваше доверие и уважение из-за собственного глупого упрямства и вспыльчивого характера.       Он снова сделал паузу, и ему не нужно было изображать ложную нервозность или неуверенность после того, как он открылся перед этим человеком. Даже если он не имел в виду ни одного из этих слов, произнося их, он чувствовал тревогу. Ходер продолжал молча смотреть на него, хотя его напряжение заметно спало. Эшран откашлялся и сделал вид, что собирается уйти.       - Это всё, что я хотел сказать. Я оставлю вас наедине с вашей работой.       Прежде, чем он успел отвернуться, Ходер поднял руку, останавливая его, а затем указал на стул перед своим столом.       - Тебе не нужно уходить так скоро, парень. Подойти и сядь. Приятно видеть, что ты пришёл в себя. Я никогда не сомневался, что рано или поздно ты это сделаешь. Я знаю, что в последнее время ты многое пережил.       В какой-то части сознания Эшран испытал облегчение от того, что Ходер, казалось, так благосклонно принял его извинения, а в какой-то части он совершенно не хотел проводить в присутствии этого человека больше времени, чем было необходимо.       Эшран сел в кресло и смущённо улыбнулся, оглядывая кабинет, но на самом деле просто избегая глядеть на Ходера. Он играл роль дерзкого молодого человека, признающего свою неправоту. Он действительно хотел, чтобы это было сделано и осталось позади, чтобы он мог двигаться дальше, даже если это было сделано совершенно не по тем причинам, которые представлял себе Ходер.       - Я знаю, что я не единственный, кто в последнее время страдал от твоего вспыльчивого нрава, парень Осмелюсь предположить, что бывали дни, когда я слышал твои гневные крики далеко за этими стенами. Ты определённо не церемонишься, когда заводишься из-за чего-то, но это одна из вещей, которые мне в тебе нравились с самого начала. Ты не колеблешься, когда видишь, что нужно что-то сделать, ты хочешь, чтобы это было сделано правильно, и будь проклят любой, кто встанет у тебя на пути.       Эшран не был уверен, стоит ли ему радоваться, услышав это от Ходера, или стоит беспокоиться из-за своего, по-видимому, поспешного решения.       - Но, по крайней мере, в оружейной снова есть смазка, - пробормотал он в свою защиту, хотя и говорил тихо и сдержанно.       Лейтенант усмехнулся и кивнул.       - Это так, малыш Доримаус. Так и есть. А ещё есть новый управляющий, которого ты назначил ответственным за патрули внутри Круга. Хотя многие сочли сомнительным решением назначение рядового управляющим в Круге, я не могу сказать, что порядок внутри Круга когда-либо был налажен лучше, а ремонтные работы, которые этот человек уже организовал и для которых начал выделять Стражей, кажутся очень многообещающими. Не могу сказать, что купальни или туалеты когда-либо были начищены лучше.       Эшран, сам того не замечая, покраснел от удовольствия и похвалы, которую Ходер теперь во всю ему расточал. О, старик был хорош в этом.       - Что ж, я ничего не смыслю в том, как содержать такую крепость. Он, кажется, знал своё дело и у него были хорошие рекомендации. Я уверен, что он согласился на предложенный оклад только потому, что его родне будет доступно много подрядов из этих ремонтных работ. Честного говоря, если бы я знал, сколько работы предстоит, вы с Астартой ни за что не убедили бы меня взять на себя эту ответственность.       Лейтенант снова усмехнулся, и Эшран практически услышал, как между ними опять вырастает лёд.       - Тогда для нас очень хорошо, что ты был таким неискушённым. Ты отлично справлялся. Даже если ты расстроил некоторых более опытных рыцарей этими новыми ежемесячными нормативами.       - А, - Эшран постарался не поморщиться, когда Ходер упомянул об этм. Он знал, что многие Стражи были недовольны этим, но большинство из тех, кто был больше всего зол, были как раз теми, кого больше всего нужно было заменить. Теми, кто слишком привык к хищническому образу жизни, или тему, кто был просто толстым, ленивым и впустую проедал своё жалование. – Да. Я знаю, что это было непопулярное решением, но…       - О, не думай, что я тебя критикую, мой мальчик. Я согласен, что это было очень нужное и даже необходимое решение. Честно говоря, я согласен. Я и не подозревал, насколько толстым стал сэр Мерсер, пока не увидел, как он тащит свой щит на тренировочную площадку на прошлой неделе. Я не могу винить тебя за это, хотя было немного невежливо открыто заявлять, что он сам виноват в своих страданиях.       Ходер выглядел так, как будто ему было очень весело. В конце концов, нововведение Эшрана никак не повлияло на лейтенантов и капралов. Только рыцарей.       - Я никогда не упоминал его имени.       То, что все, казалось, считали Мерсера причиной своих бед, не означало, что он был единственной причиной. Эшран точно знал, что дело было не только в нём.       - Есть одна вещь, которая меня немного беспокоит. Это случай с Теодором. Не могу сказать, что я согласен с твоим решением поставить его во главе Круга. Не знаю, в курсе ли ты о его… скажем так… наклонностях.       Это была одна из тех фраз, которых Эшран ждал. Он просто наклонил голову и искоса посмотрел на лейтенанта.       - Вы имеете в виду, что он симпатизирует магам.       Эшран был вознаграждён приподнятыми бровями Ходера.       - Я знаю, кто он.       Эшран позволил тишине затянуться между ними, пока Ходер рассматривал его. Он позволил лейтенанту немного поразмыслить. Ему было любопытно посмотреть, что тот сделает с таким подозрительным решением. Это помогло бы Эшрану понять, есть ли у Ходера какие-то сомнения по поводу него на данный момент.       В конце концов лейтенант сложил пальцы домиком и слегка наклонился вперёд.       - Итак… Что ты задумал?       Эшран не смог сдержать улыбку.       - Я ещё не до конца всё продумал. Так что хотел бы подождать и посмотреть, - он оглянулся на всё ещё открытую дверь кабинета Ходера, а затем заговорщицки наклонился вперёд. – Я не знаю, знает он о Подполье или нет. В последнее время там было очень тихо, как вы знаете. С тех пор, как ваши патрули столкнулись с последними крупными группами на побережье, отступники, кажется, выжидают. Возможно, зализывают раны. Я подумал, что, возможно, кто-то из их друзей мог бы послужить приманкой.       Лейтенант задумчиво хмыкнул, осмысливая услышанное.       - Возможно. Это также может позволить кому-то успешно ускользнуть, когда надзор будет ослаблен.       - Я тоже об этом подумал.       Эшран кивнул и наклонился чуть ближе, опершись локтем о стол Ходера, как будто они были в сговоре.       - Я подумал… Поразмыслил… Не хотели бы вы заняться Подпольем лично? Вы и ваш отряд. Я мог бы… Освободить их от дежурств. Если вы за это возьмётесь. Ваши люди – единственные, кто знаком с катакомбами… Это по-прежнему так?       - Да, я рассказал о них только своим лучшим охотникам и рыцаря. Они знают, что значит хранить секреты. К тому же, я думаю, им нравятся испытания. Это определённо сложнее, чем патрулировать город или побережье.       Старший лейтенант на мгновение задумался.       - Да. Да, я думаю, на какое-то время мне бы это понравилось.       Он выглядел очень довольным, когда ему в голову пришла ещё одна мысль.       - Думаю, сэр Теодор был бы весьма оскорблён, если бы узнал, что пока он заправляет наверху, я прячусь под полом и жду, когда его драгоценные маленькие отступники попытаются ускользнуть.       Эшран заставил себя улыбнуться, хотя от выражения лица Ходера и удовлетворения в его голосе у него засосало под ложечкой. Как он вообще мог когда-то считать этого человека добрым и заботливым? Как он мог так легко попасться на его удочку, когда тьма внутри него почти не пыталась прятаться?       - Я позабочусь о том, чтобы ваших элитных бойцов исключили из списка.       Они поговорили ещё немного, но это была просто пустая болтовня, как они иногда беседовали до того, как Эшрана повысили до капитана. Затем Эшран ушёл и вернулся к своим обычным обязанностям. Он чувствовал себя грязным и немного вымотанным, и не только потому, что провёл так много времени в тесном общении с социопатом.