Демон моего сердца

      А потом наступил этот день. День, который пробудил глубокое тёмное море внутри него.       До тех пор была лишь одна маленькая… несуразность. Проблема. Только одна. Пока. Оглядываясь назад, он мог сказать, что эта маленькая «проблема» всё ещё вызывала у него бесконечный стыд и чувство вины. У него всё было так хорошо, пока это не произошло.       Это была магесса.       Конечно, это была магесса, кто же ещё? Он увидел её во дворе Казематов, и она пыталась выйти наружу через главные ворота. Дежурные Стражи игнорировали её, хотя она утверждала, что получила разрешение покинуть Круг до вечера. Она подняла из-за этого большой шум, и Стражи уже начинали терять терпение. Эшран наблюдал за происходящим и что-то глубоко в нём сильно сжалось, когда спор начал обостряться. Он не мог быть уверен, когда именно атмосфера стала накаляться, он знал только, что магесса начала ругаться и кричать, как ребёнок, который собирался закатить истерику, и внезапно он… узнал её.       Её голос был ему знаком.       Как только это осознание поставило всё на свои места, произошла череда событий. Сначала ему просто скрутило живот, Эшрану показалось, что он перестаёт управлять своим телом. Руки перестали слушаться. Он чувствовал, как кровь прилила в вискам и вокруг него начала смыкаться тьма, тьма была повсюду, казалось, её источник был глубоко у него внутри, ноги стали тяжёлыми, и чтобы сделать шаг, требовалось неимоверное усилие. Он справился с этим приступом слабости, заставив себя сжать в кулаки свои одетые в латные перчатки руки. А затем магесса обернулась, и её язвительный, ненавидящий взгляд сфокусировался на нём.       Возможно, в тот момент он не был уверен, потому что не узнал её лица, её странный макияж должен был бы хорошо ему запомниться. Кто на Санкристе мог пользоваться чёрной помадой? А в следующую секунду её глаза расширились, она тоже узнала его.       — …Ты?..       Колебаний не было. Он не думал. Он только реагировал, инстинкты вышли на первый план и взяли над ним верх. Его бронированный кулак взлетел и обрушился на неё всем весом, который Эшран только мог вложить в удар, и она с криком упала, схватившись за лицо. «Она всё ещё представляет угрозу! Сделай это! Обезопась её! Сделай это сейчас! Убей её СЕЙЧАС! Она не заслуживает ПОЩАДЫ! УНИЧТОЖЬ ЕЁ! Он почувствовал притяжение Сумрака, когда она потянулась за своей магией, и Эшран нанёс ей Святой Удар такой силы, что её отбросило к ногам других Стражей, и она полностью лишилась чувств. Это была такая мощная атака, что на секунду у Эшрана у самого подкосились ноги. Он напряг мышцы, и его голос прозвучал так, что он сам не узнал бы его из-за того, каким хриплым и скрежещущим он оказался.       — Только не эту. Ей нельзя доверять. Она с Санкриста. Эту нужно усмирить. Не выпускайте её.       — Что всё это значит? — раздался позади него сердитый мужской голос, и Эшран резко обернулся, опуская руку на свой меч. Когда его взгляд упал на пожилого мужчину-эльфа, мага, торопливо приближавшегося к ним, меч наполовину выскользнул из ножен.       — Отойди, или присоединишься к ней! — прорычал Эшран. Ему было наплевать, кто это был, хотя какая-то часть его в глубине души точно знала, кем был этот эльф. Старший чародей Гавани — Ошенью.       Он уже балансировал на острие меча, всего в нескольких шагах от того, чтобы выхватить клинок и расплескать красную кровь по камням двора.       — Как ты смеешь! Ты не имеешь права отказывать ей в пропуске! Я сам подписал его! — Хоть Ошенью и возразил, он поднял руки вверх, явно пытаясь умиротворить взбесившегося Стража. Он посмотрел на Эшрана так, словно тот был дикой собакой, затем послал умоляющий взгляд двум другим Стражам. Ни один из них не собирался идти против своего собрата, заступаться перед ним за мага. Даже если это был старший чародей.       — Грязны и порочны те, кто взял Его дар и обратил его против Его детей, Они будут названы Отступниками и будут прокляты. Они не найдут покоя ни в этом мире, ни за его пределами, — Эшран отчеканил стихи Писания, как будто они были щитом, способным блокировать враждебную магию. — Да поможет мне Дева, эта Отступница не найдёт здесь покоя!       — О Создатель, что тут за проблема? — стальные, пронзительные глаза лейтенанта Ходера принесли Эшрану такое облегчение, что когда их взгляды встретились, ему удалось подавить овладевшую им ярость.       Голубые глаза Ходера многозначительно метнулись к магу у ног Эшрана. Это заставило толику здравого смысла просочиться в разум Доримуса, и Эшран чуть отступил, давая понять, что не пытается сейчас ей угрожать.       — Сэр… — он прочистил горло, из его голоса исчезла часть хрипотцы. — Сэр, она была там. Она… была ТАМ. Она… Должна быть «успокоена».       Он повернулся и уставился на распростёртое по земле тело магессы, как на змею, свернувшуюся кольцом и готовую к нападению.       — Я ГОВОРИЛ им. Я СКАЗАЛ. Они все должны быть успокоены… — его руки всё ещё дрожали, и он сильнее сжал кулаки, чтобы остановить это.       — Хмм… Понятно, — Ходер перевёл взгляд на Ошенью, который уже спешил оспорить необоснованное обвинение и ужасное заявление, утверждая, что девушка была переведена недавно и невиновна в каких-либо нарушениях правил. Лейтенант поднял руку, останавливая тираду первого чарода. — Я думаю, что сначала тебе следует позаботиться о своей подопечной, старший чародей, — он снова обернулся к Эшрану. — Не волнуйся, Доримус. Мы проедём тщательное расследование.       На лице Ходера появилась отеческая, ободряющая улыбка, которая всегда так обезоруживала молодого Стража.       — Позволь нам разобраться с этим, мой мальчик. Иди к интенданту, скажи ему, что я велел выдать тебе сегодня дополнительный паёк. Я хотел бы поговорить с тобой о случившемся позже. Приходи в мой каабинет через час. А сейчас — иди.       Расстроенный Эшран колебался, как будто хотел спросить, как будто хотел сказать больше, как будто он мог убедить их, но в конце концов он кивнул и резко отдал честь, а потом просто удалился.       — Да, сэр.       В конце концов, его отправили куда подальше, и он больше не имел права здесь оставаться. Под всеми этими напряжёнными взглядами. И он не сам не мог просто стоять здесь и ничего не делать.       Он поступил, как ему приказал Ходер, и получил полную дозу эликсира от квартирмейстера без единого вопроса по этому поводу. Эшран крепко сжимал флакон, пока не вернулся в свою комнату. Там он сел на кровать, поставил полный флакон на тумбочку и просто уставился на него. «Должен был убить её. Мог бы убить. Такой нерешительный. Такой испуганный деревенский мальчик. Просто маленький кролик. Что ты за воин? Ты никчёмный. Единственное, что ты мог бы сделать хуже, это рухнуть там в приступе паники. Прямо у всех на глазах».       Его щёки горели, глаза слезились, пальцы зарылись в волосы, больно потянули за них. Эшран пытался контролировать своё дыхание, но от этого только острее ощущал, как участился его пульс. Создатель, он не мог успокоиться. Что с ним было не так? Он чувствовал себя маниакально, дико колебался между яростным гневом и отчаяньем, вперемешку со стыдом.       «Что ты за охотник на магов? Ты жалок. Иди убей её. Убей её сейчас. Исправься, если это вообще возможно. Ты никого не обманешь».       Дверь в комнату распахнулась, вошёл Робер и резко остановился, когда увидел, в каком состоянии Эшран.       — Чёрт, Эш… — он сорвал с рук перчатки и швырнул их на пол, как делал это обычно, но затем быстро шагнул к Эшрану и присев перед ним на корточки, аккуратно взял его закованные в броню руки, чтобы вынуть их из его волос. На стальных перчатках Эшрана была кровь: похоже, он чуть не снял кожу с собственной головы. Часть этой крови, впрочем, могла быть кровью магессы.       — А теперь просто перестань думать. Посмотри на меня. Посмотри мне в глаза. Ты видишь меня? Я здесь, с тобой Я тоже тебя вижу. Давай, Эшран, дыши. Немного сбавь обороты… Да… Медленней… Да, вот так… Вот и всё. Всё хорошо. С тобой. Всё. В порядке. Ты просто молодец.       «Ты НЕ в порядке. Ты никогда больше не будешь в порядке. Ты проводишь ночь за ночью, крича в клетке своего разума, а теперь маг крови будет бродить по твоим безопасным новым коридорам. Просто сдайся. Сдавайся. Сейчас. Тебе не осталось ничего, кроме этого. Для тебя нет безопасных мест. Сдайся. Другого выбора нет. Никаких вариантов. Никакой надежды. Никакого облегчения. Просто. Сдайся. Сейчас же! Покончи с этим!»       Робер стянул с обезумевшего соседа перчатки, и в ту же секунду, когда он отпустил руки Эшрана, тот попытался снова погрузить их в свои окровавленные кудри. Капрал схватил флакон эликсира со стола и поймав его кисти, вместо этого заставил крепко обхватить флакон.       — Эй! Тебе нужно это выпить. Это выровняет тебя и создаст некоторое пространство между тобой и дерьмом, которое у тебя в голове. Давай. Ты почувствуешь себя лучше. Обещаю.       Эшран дрожал всем телом. Он боялся, что задохнётся, если попытается выпить это зелье, боялся, что его тело категорически отторгнет его. Он слабо покачал головой, но Робер открутил крышку флакона и поднёс его к губам Эшрана, и Эшран не мог с этим бороться. Его мир озарился ослепительной синевой, и несколько мгновений спустя он прерывисто выдохнул. Он действительно чувствовал себя лучше, увереннее. Его сердце успокаивалось, голова больше не собиралась взрываться. За глазницами всё ещё стояла ослепляющая боль, но в остальном он просто ощущал эту чудесную эйфорию, просветление, которое всегда приходило после порции эликсира. Он был полон силы, светлой силы, осветившей глубокое тёмное море внутри него. Его внутренний голос теперь был тих, хотя Эшран всё ещё чувствовал ожоги от его едких слов. Его уставшие от боли глаза сфокусировались на лице Робера, который всё ещё стоял перед ним на коленях, всё ещё держал его руки в своих.       — Спасибо, Робер. Я… Ах… Я вроде как… Немного потерял самообладание.       — Хех. Самую малость. Но без проблем, — Робер немного наклонился и вопросительно приподнял брови. — Думаешь, ты сможешь вести себя адекватно при Ходере?       Эшран медленно кивнул, глубоко вздохнул и немного расправив плечи. Потёр ладонями лицо и расцарапанную кожу головы.       — Да. Я… Да, я просто… Я могу это сделать.       — Хорошо. Потому что рыцарь-командор Астарта тоже хочет тебя видеть. Считай, что тебе повезло.       Так он оказался там, где был теперь, нервничая в ожидании своей первой встречи с новым рыцарем-командором. Спустя три месяца, очевидно, она решила, что для этого настало время. Тем не менее, Эшран слышал истории о ней и абсолютно не чувствовал себя достойным этой встречи. Он не просто боялся публично опозориться ещё раз, он боялся, что дело выльется в его физический крах. И надеялся, что эти полчаса ожидания не закончатся для него остановкой сердца.