Клятва верности

На берегу моря, провожая взглядами солнце, медленно погружающееся в багряные воды горизонта, сидели четверо мужчин. В руках они держали рога, из которых неспешно потягивали медовуху, наслаждаясь терпким, сладковатым вкусом напитка. Море, успокоившись после дневного волнения, тихо шептало у их ног, перекатывая мелкие камешки и ракушки. Воздух, напоенный солёным морским бризом и ароматом нагретой солнцем земли, был тёплым и неподвижным. Чуть поодаль, за спинами мужчин, потрескивал костер, бросая дрожащие отблески на лица еще одной группы людей, расположившихся вокруг него. В большом котелке, подвешенном над огнём, булькала густая похлебка, источая аппетитный аромат дичи и трав. Они терпеливо ждали, когда ужин будет готов, переговариваясь между собой негромкими голосами. Время словно замедлило свой бег, уступая место спокойствию и умиротворению закатного часа. — Ну и что же было дальше? — пророкотал один из сидящих на берегу, нетерпеливо поглядывая на Дьяра. Тот неспешно отпил медовуху из рога, прислушиваясь к терпкому, сладковатому вкусу напитка, разливавшемуся по языку. Морской ветер играл с его длинными, тёмными волосами, тронутыми сединой на висках, отбрасывая пряди на обветренное лицо. — Не томи же, Дьяр! — поддержал первого бородатый воин, поглаживая рукоять своего топора. — Выкладывай, что там с твоей чудо-книгой стряслось! Дьяр наконец опустил рог и, задумчиво глядя на накатывающие на берег волны, продолжил свой рассказ: — Когда огонь потух… книга осталась невредимой. Ни единого обугленного листа, ни малейшего следа огня. Лежала себе среди пепла, будто и не было никакого огня. — Брешешь! — резко бросил бородач, с недоверием качая головой. — Быть такого не может! — Клянусь Тором, говорю лишь то, что слышал своими ушами! — Дьяр поднял руки в знак своей невиновности. — Верить мне или нет – ваше дело. Но старик Бьёрн слышал это от Олафа Одноглазого, а тот — от человека, который собственными глазами видел это чудо. Говорят, пламя обтекало книгу, словно та была соткана из самого воздуха. Некоторое время воцарилось молчание, нарушаемое лишь шелестом волн и потрескиванием костра. Мужчины обдумывали услышанное, с сомнением поглядывая на Дьяра. История и правда казалась невероятной. От костра потянуло дразнящим ароматом жареного мяса и свежеиспеченного хлеба. Викинги, поддавшись зову своих желудков, расселись вокруг огня, принявшись за еду. Разговоры о богах — чьи сильнее, чьи мудрее, христианские или их собственные, — перемежались с чмоканьем, прихлебыванием из рогов и чавканьем. — Ну, продолжай, Дьяр, — проговорил главарь, откусывая большой кусок хлеба. — Расскажи ещё что-нибудь. — Жили-были два брата, — начал Дьяр, обводя взглядом собравшихся. — Старший был жадный и завистливый, а младший – добрый и щедрый. Однажды пошли они в лес дрова рубить. Вдруг видят – бежит по лесу заяц, весь золотой. Старший брат схватил топор и хотел зайца убить, а младший остановил его. И превратился заяц… Дьяр сделал паузу, собираясь с мыслями, и тяжело вздохнул, предвкушая долгий рассказ. Но договорить ему не дали. — Это не драккар ли там плывёт? — вдруг воскликнул один из викингов, указывая пальцем в сторону морского горизонта. Все разом обернулись. На фоне приближающихся сумерек, действительно, показался темный силуэт корабля, стремительно приближающегося к берегу. Главарь, оторвавшись от созерцания бескрайней морской глади, резко поднялся на ноги. Взгляд его, цепкий и острый, словно клинок, впивался в далекий горизонт. Наконец, когда тонкая линия корабля на грани воды и неба стала различима чуть яснее, он понял: судно идёт боком, рискуя пройти мимо. Тревога кольнула сердце. — Подавайте сигнал! — голос главаря, прорезанный морским ветром, прокатился по берегу. Мгновенно позабыв о приготовленной еде, люди засуетились. Один из них, с ловкостью привычной, бросился к заготовленной куче для сигнального костра: там лежали сухие березовые поленья, смолистые хвойные ветви с шишками и пучки мха. Все это он с размаху швырнул в тлеющие угли. Огонь жадно вспыхнул, извергая клубы густого черного дыма. Двое других подчиненных, вооружившись большим куском ткани, начали ритмично накрывать и открывать костер, умело регулируя поток дыма. Он то прерывался, то снова взмывал в небо темным столбом, видимым, надо надеяться, издалека. А Дьяр, словно не замечая общей суматохи, спокойно сидел у края костра, неспешно доедая свою похлебку и запивая ее терпкой медовухой. Пока остальные суетились и нервничали, Дьяр, невозмутимый, наслаждался наступающей вечерней прохладой. Наконец, корабль начал пришвартовываться. На палубе виднелись воины, закованные в броню с головы до ног, поверх которой развевались белые плащи. Вдоль борта, словно зловещие глаза чудовища, смотрели десятки щитов с нарисованными на них зрачками. Этот образ придавал кораблю пугающий, почти мистический вид. Воины, с шумом плюхая в воду, начали сходить на берег. Даже в неглубокой воде, их поступь, тяжелая от доспехов, выглядела угрожающе. Достигнув суши, они тут же рассредоточились, занимая позиции. Среди них выделялся один воин, шедший чуть позади остальных, словно нарочно подчеркивая свою отдельность. На берегу их уже встречал главарь. К нему подошел выделявшийся воин и, с лязгом металла, снял шлем. Под ним открылись светлые волосы и лицо, обрамленное коротко стриженной бородой, придававшей ему квадратную форму. По правой стороне лица, от скулы через глаз и теряясь в волосах, проходил грубый шрам, делавший его облик еще более суровым. Главарь и воин о чем-то оживленно беседовали, особенно усердствуя в жестикуляции был первый. Из-за его плеча виднелось светлое, обрамленное квадратной бородой, лицо воина. Внезапно он резко выглянул из-за главаря, обводя взглядом берег. Его глаза встретились с глазами Дьяра. Он невозмутимо сидел у костра, поджав под себя левую ногу и оперевшись правым предплечьем на колено. Руки, связанные вместе веревкой, свободно свисали между ног, левый локоть упирался в согнутую ногу. На несколько мгновений они застыли, словно оценивая друг друга, мир вокруг как будто перестал существовать.   Наконец, воин, решительно отодвинув главаря, направился к Дьяру. Бросив короткий взгляд на своих людей, он едва заметно кивнул. Воины мгновенно сформировали плотное кольцо вокруг костра. Похитители заметно напряглись, хотя и старались не показывать виду. Воин, словно огромная гора, навис над сидящим Дьяром. – Дьяр, – произнес воин, его голос, пропитанный морской солью и ревом северного ветра, донесся глухо из-под шлема. – Я Флоки, командир йомсвикингов. Вождь Сигвальд приглашает тебя в Йомсбург. Дьяр, не меняя своей расслабленной позы, лениво приоткрыл один глаз, словно нехотя оглядев воина с ног до головы. Легкая, почти незаметная усмешка тронула его губы. – Любопытно, – протянул он, голос его был хриплым, будто прокуренный дымом бесчисленных костров. – Зачем могущественному вождю Йомсбурга понадобился старый, изгнанный воин? Неужто для украшения своего стола моей седой головой? Флоки коротко усмехнулся, скрестив руки на груди. – Вождь Сигвальд щедр и дальновиден, – ответил он, – Он предлагает свое покровительство… – Флоки сделал паузу, его усмешка стала шире, – беглому преступнику. Должен признать, Дьяр, убежать от правосудия двух королевств – впечатляющее достижение. Особенно в одиночку. Дьяр молчал, пристально изучая лицо Флоки. Взгляд его, острый и проницательный, как лезвие закаленного меча, выражал глубокое недоверие. – Вижу, молва о моих скромных деяниях достигла и этих… гостеприимных, – с легкой иронией произнес он, – берегов. Несколькими неделями ранее я уже посещал Йомсбург. С тех пор вы ведете за мной слежку? Впрочем, неважно. Что же ваш вождь хочет взамен за свое… покровительство? – Этой весной йомсвикинги присоединятся к войскам Дании в войне против Англии, – ответил Флоки, его голос звучал ровно и спокойно. – Ты встанешь в наши ряды и будешь биться вместе с нами.  Флоки бросил короткий взгляд на жалкую кучку похитителей, которых он нанял для поисков Дьяра, и задумался. Как этим оборванцам удалось скрутить такого воина? Хоть Дьяр и сидел связанный, создавалось странное ощущение, что именно он контролирует ситуацию, а не наоборот. «Нет, – решил Флоки, – такого человека нельзя везти к Сигвальду». – И всё же, – продолжил Дьяр, его голос, несмотря на внешнюю расслабленность, звенел сталью, – позволь полюбопытствовать, как эта… стая шакалов, – он с презрением обвел взглядом похитителей, – сумела пленить столь грозного воина, если верить всем этим байкам? Не иначе как прибегли к колдовству. На этот раз Флоки не усмехнулся. Тень беспокойства промелькнула по его суровому, обветренному лицу. Он пристально посмотрел на Дьяра, словно оценивая его силу, которая ощущалась даже сквозь путы. Внезапная догадка кольнула его, словно острие меча. "А что, если эти оборванцы не пленили его, а… заманили в ловушку, подстроенную самим Дьяром?" Эта мысль заставила Флоки насторожиться. – Приказ вождя для меня закон, – отрезал Флоки, голос его стал жестким. – Я не почтовый голубь, чтобы развозить послания. Либо ты идешь со мной добровольно, либо силой. Выбор за тобой. Дьяр рассмеялся – коротким, хриплым смехом, от которого у похитителей пробежали мурашки по спине. – Выбор? – переспросил он, и в его глазах вспыхнули холодные, как зимнее море, огоньки. – Ты считаешь, что у пленника есть выбор? Ты заблуждаешься, Флоки. Наступила короткая пауза, Дьяр словно оценивал ситуацию, обдумывая что-то про себя. – Скажи мне, Флоки, – продолжил он, голос его стал тихим и вкрадчивым, – зачем мне, преследуемому двумя государствами, добровольно являться в логово голодных волков? Стать йомсвикингом? Думаешь, это меня спасет? Напротив, это сделает меня еще более заметной мишенью. Я стану игрушкой в руках вашего вождя, пешкой в его политических играх. Нет, Флоки, благодарю за приглашение, но я предпочитаю сам выбирать свою судьбу. Он выпрямился и взгляд его, твердый и непоколебимый, как гранитная скала, встретился со взглядом Флоки. Флоки молчал, буравя Дьяра тяжелым взглядом. Слова пленника, несмотря на всю их кажущуюся браваду, запали ему в душу занозой. В них чувствовалась не просто уверенность, а холодная, расчетливая угроза. Мысли метались в голове Флоки, словно волки, загнанные в ловушку. Дьяр — ценный трофей, приказ Сигвальда — закон. Но интуиция, отточенная годами схваток, кричала об опасности. Присутствие этого человека в Йомсбурге грозило непредсказуемыми последствиями, способными взорвать и без того напряженную обстановку. Решение, жесткое и бесповоротное, созрело в одно мгновение. – Убейте их, – холодно приказал Флоки, кивнул на наемников и пленника. — Всех. Те, не ожидая такого поворота, испуганно загалдели, пытаясь оправдаться, но было поздно. Йомсвикинги, повинуясь приказу командира, безжалостно начали расправляться с оборванцами. Дьяр наблюдал за происходящим с ледяным спокойствием. Он не питал иллюзий. Флоки избавиться от свидетелей, а после собирался избавиться и от него. Дьяр усмехнулся. – Я так и думал, – сказал он. – Ты слишком труслив, чтобы принять вызов. Ты предпочитаешь убить меня, пока я связан. Что ж, давай, покончим с этим. Флоки, не колеблясь, взмахнул мечом. Лезвие свистнуло в воздухе, рассекая путы Дьяра специально подставившего под удар. Тот, словно ожидая этого, молниеносным движением выхватил из-за пазухи небольшой кожаный мешочек и швырнул его в костер. Пламя жадно лизнуло подношение, но ничего не произошло. Флоки, наблюдавший за этим с холодной усмешкой, перевел взгляд на Дьяра. – Какие-то детские игрушки, – презрительно бросил он, и сделал знак своим воинам. Йомсвикинги набросились на безоружного Дьяра. Старик, несмотря на возраст и отсутствие оружия, двигался с поразительной ловкостью. Он не блокировал удары, а уклонялся, используя энергию противников против них самих. Дьяр кружился, отклоняя удары легкими касаниями, подставляя под ноги нападающим своих же товарищей. Он перехватывал запястья, выкручивал суставы, использовал инерцию атаки, чтобы сбить их с ног. Замахнувшийся топором воин был переброшен через себя резким движением. Попытавшийся схватить старика получил удар локтем в солнечное сплетение. Перехватив его кинжал, Дьяр выбил оружие из рук третьего. Так, не пролив ни капли крови, но используя оружие противников, Дьяр пробивался сквозь кольцо врагов, отступая от полыхающего костра. Флоки, увидев, что его воины не справляются, решил сам вступить в бой. Он рванулся вперёд, целясь мечом в незащищенную грудь старика. Но в этот момент Дьяр, уловив движение командира, резко толкнул одного из йомсвикингов прямо на Флоки. Тот, застигнутый врасплох, споткнулся о тело своего воина. И в тот же миг раздался оглушительный взрыв. Земля содрогнулась, языки пламени взметнулись к небесам, поглощая все вокруг. В воздухе повисла густая дымная завеса. Дьяр, не теряя ни секунды, воспользовался возникшей суматохой. Он рванул к привязанным лошадям, которые испуганно ржали и били копытами, чувствуя запах гари и слыша грохот взрыва. Подхватив с земли оброненный одним из йомсвикингов меч, он одним мощным взмахом перерубил путы, освобождая животных из плена. Скакуны, ощутив свободу, шарахнулись в стороны. Дьяр же, с ловкостью молодого воина, вскочил на своего коня. Он пришпорил его, и конь, рванув с места, начал уносить своего седока оставляя позади хаос, дым и крики задетых взрывом йомсвикингов. Флоки, оглушенный и покрытый копотью, поднялся на ноги. Ему повезло: тело йомсвикинга приняло на себя основной удар взрывной волны. Воин лежал бездыханный, обугленный и искалеченный. Флоки с отвращением пнул его ногой и, сплюнув на землю, прохрипел: "За ним! Он не должен уйти! Ловить лошадей!" День уже клонился к вечеру, но света было достаточно, чтобы увидеть, как йомсвикинги, очнувшись от шока, бросились выполнять приказ. Одни кинулись к перепуганным, разбежавшимся лошадям, другие, не тратя времени, побежали вслед удаляющемуся Дьяру, надеясь нагнать беглеца.