Эксперимент Уйдейкхаала

Следующая ночь. Лилит не могла найти себе место. После того, что случилось в клубе, она была сама не своя. Поначалу маг думала каким заклинанием выкрасть Джину и перебирала свои книги, в надежде найти подходящее. Она могла бы использовать на Джине заклинание «Послушанти» только вот тогда будет не лучше вампиров. Но что ещё оставалось делать? Ведь на Влада вряд ли это заклинание окажет хоть какое-то влияние. С таким древним вампиром даже дочь Дагона не в силах тягаться. Оставался лишь один путь. С этими мыслями она долетела до больницы, где работал Кайл. Спрятав метлу за ближайшим деревом, девушка прошла в больницу. Ночью тут людей не особо было много. Майрун прошла к регистратуре и, спросив где Кайл, побежала в его кабинет. Врач сидел за столом, заполняя какие-то бумаги. — Лилит! — наконец выдохнул вампир, подняв голову, едва стоило ей войти. — Что ты здесь делаешь в такое время? Девушка закрыла за собой дверь и встала напротив сидящего вампира. Он выглядел в белом халате и очках таким притягательным. Кайл нравился ей не только внешне. В отличии от холодного Рассела и тихого Калеба, он был весёлым. Вампир часто шутил, рассказывал что-то забавное и вообще вёл себя иногда как ребёнок. Но сегодня Лилит пришла к нему не для того, чтобы наслаждаться его личиком. — Слушай, я больше так не могу! — голос мага оказался полон отчаяния, почти надломлен. — Я не могу оставить Джину в этом проклятом доме. У этого… этого древнего иссохшего трупа! Кайл вздохнул, пытаясь сохранить спокойствие, хотя внутри него всё бурлило. Ему, конечно, очень хотелось помочь, но он знал, что Штрауд — не просто очередной вампир, которого можно убить магией или переиграть хитростью. Влад являл собой силу, с которой не станет играть даже бессмертный. — Лилит, я всё понимаю, — начал он, откладывая бумаги в сторону. Кайл и так был загружен работой на всю ночь, а тут ещё Лилит пришла со своими проблемами. — Но что ты хочешь от меня? Чтобы я вызвал его на дуэль? Синие глаза широко распахнулись, заискрившись радостью, а на лице зажглась надежда, которая, казалось, вот-вот сметёт все его возражения. — А это возможно? — спросила она с воодушевлением, подходя ближе. Её голос дрожал, но в нём звучало что-то почти детское, как будто она цеплялась за последнюю ниточку спасения. Кайл посмотрел на неё с таким выражением лица, будто Лилит предложила ему прыгнуть в пасть дракона. Он резко встал из-за стола и сложил руки на груди. Лилит явно не понимала, что предлагала. Штрауд — не тот, кого легко даже покалечить. Он сам ставил на колени Калеба в вампирской схватке. Но вот кого он не смог сломать — так это Рассела. Люк оказался ему не по зубам. И Влад даже не пытался укротить молодого вампира. — Ты что, совсем с ума сошла?! — вдруг проговорил врач, смотря не верящим взглядом на девушку. — Лилит, это же Штрауд! Ты понимаешь, кто он?! Он сделал шаг в её сторону, нервно сжав руки в кулаки. — Этот вампир живёт веками. Его сила настолько древняя и могущественная, что рядом с ней мы с тобой — всего лишь дети, размахивающие деревянными мечами. А я вообще врач, а не воин! Лилит отвернулась, поражённая тем, что говорил врач. Почему все боялись Штрауда? Что он мог сделать такого, чего они не могли? Тем более это не являлось поводом не спасать Джину. — Но я не могу просто сидеть и смотреть, как её ломают. Я не могу, Кайл. Ты не понимаешь… Он замер, глядя на её хрупкую, отчаявшуюся фигуру. Сейчас она казалась ему такой беззащитной, такой чужой всему этому мрачному миру вампиров. Он мягко подошёл к ней и осторожно положил руки ей на плечи. — Я понимаю больше, чем ты думаешь, — его голос стал тихим, почти нежным. — Но, Лилит, мы не можем действовать опрометчиво. Штрауд не тот, с кем можно играть в войну. Она подняла на него взгляд, полный слёз. Губы предательски дрожали. Лилит не могла стоять и смотреть, как Джина погибает под властью Влада. А может она вообще станет его личной игрушкой, которую он будет сосать, когда ему вздумается. Майрун ещё будучи в кругах чистокровных магов слышала истории о том, что вкусы Штрауда очень странные. Сексуальные вкусы. Кто-то рассказывал истории о том, что кончает от того, что кромсает своих жертв, нанося им множество укусов. Кто-то говорил, что у него есть подвал для пыток, где он наслаждается криками своих жертв. Древний аристократ хранил в себе множества секретов. И, кажется, Джина познает их все. Лилит обязана была её спасти. Просто обязана. «Блин… Если слухи правдивы, то это какой-то пиздец.» — Калеб тоже не станет бросать ему вызов, — сказала чародейка с горечью в голосе, чувствуя как её накрывает тень безвыходности. Никто не пытался ей помочь. Все, словно крысы, боялись, спрятавшись в своих норах. Кайл хмыкнул, не удержав усмешки. В этих словах была правда. Кто из здравомыслящих осмелится бросить вызов столь древнему вампиру? Это было сродни самоубийству. И Ваторе, как никто другой, это прекрасно знал. — Конечно, он же не идиот, — произнёс он с лёгкой усмешкой, поднимая брови. Но Лилит не расслышала или не обратила внимания. Её мысли уже мчались дальше. Она стала нервно ходить, а звук каблуков заполнил кабинет. Майрун кусала губы, поднимала руки к вискам, явно пытаясь придумать решение. Но ничего не приходило и это бесило её ещё больше. — Может, просто спалить его особняк? Или похитить Джину? — выдала она, резко остановившись и посмотрев на своего парня с надежной в глазах. Лилит была только «за» испепелить дом древнего вампира, лишив его всего. И желательно сделать это на рассвете. Тогда бы солнце убило бы его. Кайл тяжело вздохнул, облокотившись на стол. Его глаза на мгновение закрылись, будто он пытался найти правильные слова, чтобы её успокоить. Тем более Лилит наивно полагала, что сможет уничтожить величественный дом Штрауда и его вместе с ним. Однако древние вампиры умели выживать в самых экстремальных условиях. Кайл даже не сомневался, что Влад выживет даже если его самого поджечь. Он являлся хитрым змеем, который прошёл через множество препятствий, дабы существовать в том виде, в котором был сейчас. А украсть у него жертву, его собственность — самое жуткое преступление, которое можно совершить в отношении вампира. Это означало объявить ему войну. Майрун понятие не имела о чём говорила. — Лилит, послушай меня, — его голос звучал мягко, но твёрдо. — Ты действительно талантливый маг. Очень талантливый. Но… ты должна понимать, что Влад не просто так считается хозяином города столько веков. Если ты бросишь ему вызов, он уничтожит тебя. Безжалостно. К сожалению, это являлось чистой правдой. Штрауд уничтожит даже такого мага, как Лилит. Синие глаза вспыхнули гневом. Она сжала руки в кулаки так сильно, что костяшки пальцев побелели, а голос прорезался резкой, почти отчаянной нотой: — Джина не принадлежит ему! Эти слова эхом отразились от стен кабинета. Кайл замер, глядя на неё. Она сейчас походила на пламя — яркая, горящая, но настолько опасная, что любой, кто попробует её остановить, рискует обжечься. Ему оставалось только надеяться, что она не бросится поджигать всё на своём пути, рискуя быть затушенной. — У вампиров не бывает по-другому, — осторожно произнёс Кайл и сожаление пронзило его слова. — Если она у Влада, то должна сама уйти от него. Таковы были правила вампиров. Лилит могла сколько угодно злиться, но изменить ничего не могла. Майрун вспыхнула, её взгляд загорелся, как огонь в ночи, испепеляя всё на своём пути. Казалось, что её гнев мог растопить даже ледяное спокойствие вампира. Почему нельзя было решить всё быстро и просто, магией, одним единственным заклинанием? — Как же у вас всё сложно! — голос прозвенел, как удар молнии. — Совсем как у оборотней! Кайл поднял на неё глаза и его лицо исказилось лёгкой гримасой отвращения. Он терпеть не мог оборотней. Воспоминания всплыли в его сознании, как тёмные обрывки сна: густая тёмная кровь, острые когти, растерзанные тела… Он слишком хорошо знал, к чему приводит безумие полнолуния. — Ой, не сравнивай нас с ними, пожалуйста, — произнёс сдержанно вампир, хотя голос выдавал напряжение. Его челюсть едва заметно сжалась, как будто он пытался подавить неприятные образы прошлого. — Мы всё-таки в полнолуние не сходим с ума. Лилит только открыла рот, чтобы ответить, когда в дверь постучали. Она раздражённо закатила глаза, а в кабинет вошёл мужчина в больничном халате. Он вошёл совсем неуверенно, а лицо выглядело измождённым. — Доктор, я не могу уснуть, — пробормотал он, держась за косяк двери, словно это был его последний оплот. — Не дадите мне лекарства? Кайл выпрямился, его профессионализм включился мгновенно, как зажжённый свет. Он потянулся к компьютеру и начал просматривать записи, сосредоточенно щурясь в экран. — Так… А вы кто у нас? — с деловитостью уточнил он, надеясь быстро найти пациента в базе, дабы понять что ему можно давать, а что нет. Ведь пичкать всех подряд транквилизаторами и снотворными — не самая лучшая и эффективная тактика. Лилит шумно выдохнула. Она посмотрела на мужчину с лёгкой усмешкой, а затем вытянула руки вперёд. Её пальцы, словно дирижёрские палочки, начали скользить в воздухе, вычерчивая невидимые линии. — Послушанти! — проговорила она уверенно. Силы магии окутали пациента, как невидимый туман. Его глаза затуманились, а лицо стало спокойным, словно он наконец нашёл ответы на все свои вопросы. — Сейчас ты пойдёшь к себе в палату и уснёшь, — продолжила Лилит с лёгкой властной интонацией. — И будешь спать крепко и спокойно. Мужчина молча развернулся и, как автомат, вышел за дверь, тихо закрыв её за собой. Кайл сел в кресло и откинулся на его спинку и, скрестив руки на груди, посмотрел на девушку с лёгкой, насмешливой улыбкой. — Слушай, — начал он и в его голосе уже слышался сарказм. — У меня тут половина отделения таких. Не наложишь заклинание и на них заодно? Лилит тяжело вздохнула, будто с этим выдохом пыталась сбросить груз навалившихся мыслей. Она знала: если начнёт распылять свою магию без меры, энергия быстро иссякнет, а тогда она долго не сможет колдовать. Это было её правилом — не доводить себя до истощения. Тем более облегчать вампиру работу точно не станет. — Слушай… — наконец заговорила она, размышляя. — А Рассел может бросить Штрауду вызов? Кайл едва удержал усмешку. Все прекрасно знали, что Люк Рассел — вампир, сотканный из льда. Он никогда не позволит себе ради мелочи бросать вызов всем подряд. Хотя в его силе вампир не сомневался ни капли. Одно его умение вызывать вихрь теней чего стоило! — Рассел? — переспросил он, как будто сам не верил, что это имя звучит в таком контексте. — Не знаю. Ты же вроде бы знаешь его характер. Вряд ли Люк ввяжется в драку только потому, что какой-то маг этого захотел. Лилит молча кивнула. Она понимала: уговорить Рассела — это миссия, которая никогда не будет выполнена. Люк являлся слишком осторожным, слишком расчётливым. — А если вы все вместе бросите ему вызов? — спросила она, с надеждой в голосе, словно искала хоть какую-то лазейку. Кайл отрицательно покачал головой, будто этот вопрос был не просто абсурдным, а недопустимым. — У вампиров не принято так поступать, дорогая моя, — тихо произнёс он, думая о том, что Лилит может ещё придумать. — Бросает вызов лишь клан клану. У нас, как ты видишь, клана нет. Майрун тяжело вздохнула, и девичьи плечи опустились, будто весь мир разом стал ей невыносимо тяжёлым. Её раздражал этот вечный свод правил, в который всё упиралось. Дурацкие законы, что у магов, что у вампиров. — Идиотизм! — вспыхнула чародейка, сжав зубы злости. — Легче самой напасть! Кайл резко поднялся из-за стола. В карих глазах звенела тревога. Он быстро подошёл к Лилит и, схватив её за плечи, развернул к себе. Его хватка оказалась мягкой, но достаточно твёрдой, чтобы заставить взглянуть прямо ему в глаза. — Не смей! — голос вампира прозвучал резко, почти как рык. Это был не просто совет, это был приказ, продиктованный страхом. — Если ты проиграешь, он уничтожит тебя. Кайл смотрел на неё так, будто боялся потерять навсегда. Несмотря на их нечастые встречи и его спокойный характер, сейчас было очевидно то, насколько он дорожил ей. Лилит являлась его девушкой, его лучиком солнца, его второй половинкой. Он уважал её. Безмерно уважал и любил. Пусть и работа врачом строила небольшую пропасть между ними. Лилит замерла и её ладони мягко опустились на плечи Кайла. Тонкие пальцы слегка дрожали, выдавая внутреннее напряжение. Она замерла, словно собирая силы, а в её голове пронеслись воспоминания. Первая встреча с ним была настолько странной и даже нелепой, что теперь казалась далёкой, почти чужой. Она ясно вспомнила, как тогда, в тот дождливый вечер, вошла в его кабинет. Взъерошенная, с красными от бессонницы глазами, Лилит прямо заявила, что ей нужны самые сильные транквилизаторы. Кайл, привыкший к странным пациентам, сначала воспринял её просьбу как обычное дело. Но когда она стала требовать выписать ей рецепт, грозясь уничтожить всё тут вокруг, вампир пришёл в ужас. — Вы в своём уме? — спросил он тогда. Лилит ответила молчанием. Вместо этого она посмотрела на него с таким гневом, что воздух в кабинете буквально заискрился. Через мгновение Кайл услышал треск, и его любимый диван вспыхнул ярким пламенем. Он вскочил с места, пытаясь потушить огонь, а она стояла, со смехом на губах глядя на его нелепые попытки потушить пламя. Тогда он понял, что перед ним маг — настоящий, живой маг, о которых он слышал только в легендах. Вернувшись в реальность, она стала думать, что можно сделать. Лилит вздохнула. Может быть, пришло время попросить помощи у оборотней? Ведь они точно смогут напасть на Влада. Только вот станут ли они так рисковать? Хотя Майрун уже рисковала. Если она приблизится к стае Цитры, это может стать началом конца. Даже Калеб не простит ей таких шагов. Влад первым укажет на неё пальцем, и она окажется изгнанной из города. В этом не было сомнений. — А что мне делать, Кайл? — тихо произнесла девушка и взглянула в глаза вампиру. — Он же её высосет или обратит. Я не могу этого допустить… Не могу. Тайлор ненавидел видеть её такой. Лилит, которая всегда была лучиком света в его жизни, теперь угасала прямо на его глазах. Он дорожил ею больше, чем мог себе признаться. Её присутствие пробуждало в нём давно забытые эмоции — теплоту и заботу, желание оберегать, даже если она сама не хотела принимать его помощь. Он не любил выставлять свои чувства напоказ, привык полагаться на холодную логику, но рядом с Лилит его стены словно трещали по швам. Иногда он ловил себя на мысли, что боится за неё больше, чем за себя. Её стремление сражаться за слабых и невинных могло уничтожить её. — Мы что-нибудь придумаем, — прошептал он ей на ухо. — Вместе. Но я прошу тебя, не делай глупостей. Ты мне дорога, Лилит. Очень дорога.