Эксперимент Уйдейкхаала

Пролог. Лаборатория Стрейнджервиля.       Виктор Гелиос царственно стоял перед огромным окном, тусклый свет далёких городских огней отбрасывал желтоватый оттенок на гладкие поверхности высокотехнологичной лаборатории. Его высокая фигура, скрытая в тени, излучала уверенность и властность, а инопланетное сердце выло в груди от предвкушения. Когда-то давно его коллега — Уйдейкхаал поставил эксперимент, вырастив ребёнка в искусственной матке. Часть материала он взял непосредственно от себя, то есть стал биологическим отцом девочки. Однако кровь инопланетянина — слишком редкое и желанное явление в обществе. Вампиры, если узнают о происхождении такой крови, неизбежно попытаются высосать её для поддержания жизни, превратив жертву в простой сосуд, обречённый на мрачную судьбу. И именно поэтому внеземные жители тщательно скрывали своё происхождение, маскируясь под людей. Дать отпор вампирам при необходимости они, конечно, смогут. Но вот ребёнок Уйдейкхаала — нет. Невозмутимый потенциальными последствиями, Виктор питал холодную решимость дополнить этот эксперимент. Его мало заботили этические последствия, ведь он был сосредоточен исключительно на себе. Его грандиозный проект, вероятно, пошатнёт местную фауну. Но лишь таким, по его мнению, путём можно добиться успеха. Пока он размышлял о судьбе своего проекта, тихий неуверенный стук в дверь возвестил о прибытии ожидаемого добровольца. Виктор повернулся лицом ко входу как раз в тот момент, когда в комнату вошёл молодой человек. Его зелёные глаза искрились радостью, а на губах играла лёгкая улыбка. Виктор дал бы ему на вид не больше двадцати лет — слишком юным его лицо казалось. — Я доброволец на эксперимент, — произнёс пришедший. В его глазах инопланетянин видел лишь любопытство. Виктор, скрывая свои намерения за самой дружелюбной улыбкой, на которую только оказался способен, приветствовал прибытие своего долгожданного объекта. — Люк Норвуд Рассел, полагаю? — имя слетело с его языка с педантичной точностью. — Что ж, садитесь в кресло. Процедура займёт не более минуты.       Люк растерянно кивнул и устроился в специально приготовленном белом кресле. Клиническая стерильность помещения, казалось, усиливала напряжение в комнате. Тем временем Виктор грациозно повернулся к металлическому столу. На его поверхности ждала ампула с веществом, которую тщательно разработал инопланетянин. Перед его глазами, в которых плясал огонёк научного рвения, плыли воспоминания часов, потраченных на совершенствование формулы, которая до сих пор тестировалась только на мышах. Результаты, продемонстрированные грызунами, были именно такими, какими предполагал Виктор. Но какие будут у человека — не знал. Однако отступать из-за этой мелочи у него и в мыслях не было. Учёный тщательно продумал каждую деталь, скрывая свои начинания от Уйдейкхаала, своего коллеги-учёного. Хотя оба занимали руководящие должности в лаборатории, осведомленность Уйдейкхаала о работе Виктора могла поставить под угрозу весь проект: нависал риск вмешательства со стороны вышестоящих инстанций. «Вырастить человека они одобрили! А моё… Назвали вмешательством в жизнь местных существ. Даже у инопланетян нет справедливости», — мужчина медленно набирал светло-жёлтую вязкую жидкость в шприц, её слабое свечение выдавало заключенную в ней мощь. — Вы же не боитесь уколов? — Виктор придал своему голосу самые сильные нотки дружелюбия. Он, как и подобает любому инопланетному созданию, прекрасно скрывал истинные эмоции. — Нет. Честно говоря, я участвовал добровольцем и в испытании некоторых лекарств и вакцин, — искренне ответил Люк. — Помогаю человечеству как могу. «Теперь будешь помогать другой его стороне», — подумал Виктор с лукавой усмешкой, устремляя свой взгляд на спокойно сидящего подопытного.       Виктор украсил своё лицо маской доброжелательности — доброй, невинной улыбкой. Он в своё время выбрал внешность красивого мужчины. Его лицо носило черты греческого профиля, каждый изгиб и контур очаровывал. Светло-каштановые волосы ниспадали каскадом с искусной элегантностью, обрамляя черты лица, которые подчёркивали неземное очарование. Тем не менее, именно его глаза вызывали восхищение — пленительный оттенок потрясающего ярко-зелёного цвета излучал магнетическую харизму. Взгляд Виктора будто бы обладал силой, способной околдовать ничего не подозревающих местных обитателей планеты. Глядя на Гелиоса, человек никогда не подумает, что в нём скрывается червь зла. — Это очень хорошо! Ведь то, что мы тестируем — кое-какая новая формула в лечении атеросклероза. По правилам мы должны проверить лекарство сначала на полностью здоровых людях, — уверенно объяснил Виктор, маскируя более глубокие слои своих мотивов под маской научного любопытства. Люк кивнул, всё прекрасно понимая. Ведь он читал анкету перед тем как ехать сюда. Он был рад помочь любому учёному, если это потом спасёт сотню жизней. — А вы не тестируете… других существ? — осторожно спросил Люк. Он не знал существуют ли оборотни и вампиры на самом деле. Однако вдруг всё-таки существуют? — Их не существует, — отмахнулся Виктор. — Только я должен сделать укол вам в шею, не бойтесь. Люк удивлённо посмотрел на учёного. Никогда ему ещё не кололи в шею. Однако он молча задрал голову. К счастью его чёрные волосы были короткими и их не пришлось отдельно убирать, дабы не мешались. Виктор осторожно прощупал пальцами шею мужчины и, найдя наружную ярёмную вену, продезинфицировал выбранное место. В воздухе стал витать резкий запах спирта. Люк смотрел в потолок, а его сердце начало ускорять темп от волнения. Он пытался абстрагироваться, дабы успокоить себя. А беспокоило его лишь то, что ему введут препарат в шею — самое нежное и уязвимое место. Едва уловимое напряжение повисло в комнате, когда Виктор ввёл иглу и её нержавеющая сталь блеснула в жёлтом свете ламп лаборатории. Люк слегка дёрнулся, однако учёный не обращал на это внимание. Он медленно начал вводить препарат, наблюдая с откровенным восторгом, как светло-жёлтая жидкость плавно вытекает из цилиндра, исчезая в теле добровольца. Ритмичный гул эксперимента, прерываемый только мягким жужжанием компьютера, окутал комнату. Виктор аккуратно извлёк иглу и тампон, смоченный его собственной кровью, был аккуратно приложен к крошечной ранке. — Как ощущения? — с интересом спросил мужчина, внимательно смотря на добровольца. Люк опустил голову и внимательно посмотрел на учёного. — Ничего не чувствую, — с улыбкой ответил он и его слова стали свидетельством безупречного исполнения замысла Виктора. — Вы должны посидеть минут десять, чтобы я точно удостоверился, что с вами всё хорошо, — заявил учёный, скрывая пульсирующие ликование его научного триумфа.       Пока Виктор скрупулезно заполнял необходимые документы, Люк, ничего не подозревающий участник этого научного кошмара, тихо сидел. Комната теперь излучала жуткую тишину и подопытный размышлял о неизвестности, которая его ожидала. У Рассела было сегодня много дел, тем более на днях он должен будет жениться на своей любимой Эйре. Вспоминая её карие глаза, он думал лишь о том, что приедет и обязательно поцелует её, обнимет и в очередной раз признается в любви. Но… Незаметно для Люка, внутри него разворачивалась трансформация, первые проблески успеха эксперимента. Его охватило лёгкое беспокойство, осознание того, что этот опыт отличается от обычного. Он начал чувствовать, что внутри что-то происходит. Люк не знал как это объяснить, однако ощущал, как начинает слабеть. Его руки предательски задрожали, а рот пересох. «Pater noster, qui es in caelis, sanctificetur nomen tuum», — начал мысленно молиться Рассел. — Со мной… Что-то… — его язык заплетался, а сердце стало бешено колотиться. Им овладел примитивный страх смерти. Парализованный всепоглощающим ужасом, он обнаружил, что прирос к месту, став зрителем внутренней бури, вызванной недавним уколом. Это был необычный страх — глубокий, инстинктивный страх перед лицом собственной смерти, первобытный танец с неизвестным, который держал Люка в своих безжалостных тисках. И самое ужасное, что учёный смотрел на него с улыбкой.       Виктор, дирижер этой жуткой симфонии, наблюдал за Расселом со зловещим блеском в глазах, а на его губах играла злорадная улыбка. По мере того, как экспериментальный эликсир струился по венам подопытного, трансформация ускорялась. Его тело содрогалось с жуткой интенсивностью. Осязаемая реальность перед ним расплылась в сюрреалистической дымке, ускользая, как песок сквозь его пальцы. Нарастающий ужас эхом отозвался в пещерах его сознания, непреклонное признание неминуемой смерти. «Requiem aeternam dona eis» — всплыла единственная молитва в голове. В лёгкие потекла вода или Люку так казалось, ведь дышать стало совсем трудно — хлюпающие звуки вырывались у него изо рта вместо слов. Он знал, что умирает — умирает здесь, на белом безвкусном кресле в стерильном кабинете, не рядом с любимой и не в старости как хотелось бы. Его сердце резко сбавило темп и теперь едва ли билось. Голос стал тоненьким как струна и, пытаясь хоть что-то сказать, он слышал лишь писк и жуткое бульканье. Реальность перед ним меркла, стало резко очень холодно. Образ его любимой Эйры разбился вдребезги перед его глазами. Осколки этой разбитой мечты отражали фрагменты его собственной смертности — жестокое напоминание о жизни, которую он никогда не сможет разделить с ней. Теперь подопытный больше не двигался — его тело застыло, словно восковая кукла. Виктор, проверив пульс, реакцию зрачков Люка, побледнее кожных покровов — мог с лёгкостью заявить — он мёртв. — Первая часть эксперимента прошла удачно. Подопытный умер, — продиктовал сам себе учёный и внёс это в файл на компьютере. Он всё-таки надеялся когда-нибудь опубликовать свою грандиозную работу. Пока другие инопланетяне изучали обычное поведение людей, Виктор считал себя предвестником истинной значимости. Через несколько минут Люк открыл глаза. Однако человек, пришедший вновь в мир живых, уже не был прежним — навсегда изменён непостижимыми силами, которые Виктор привёл в движение.

***

Спустя несколько месяцев.       Уйдейкхаал ненавидел бегать из одного отдела в другой. Он и Виктор являлись единственными инопланетянами в этой лаборатории и чинить умели оба. Но по какой-то причине именно ему передали починку компьютера в отделе Гелиоса. — Удивительно, сколько проблем может натворить один космослизень! — пожаловался мужчина, войдя в кабинет Виктора. Грозный космический слизняк, ответственный за непредвиденные осложнения, проник в системный блок, оставляя за собой противный слизистый след. С методичной точностью Уйдейкхаал вступил в безмолвную битву со слизью, кропотливо очищая сложный механизм от её агрессивного присутствия. Когда ремонт был завершён, мужчина включил компьютер и нежное гудение его пробуждения разнеслось по комнате. Он терпеливо дождался пока загрузится рабочий стол. Всё прекрасно работало, но… «Это ещё что такое?» Он увидел на рабочем столе файл, который показался ему совсем уж странным. Назывался он «проект Y». Когда дочери Уйдейкхаала исполнился год, Виктор подал на одобрение своего проекта. И назывался он точно также. — Не может же он хранить его столько времени, — вслух размышлял инопланетянин. Его коллеге тогда жестко отказали, ведь его проект полностью противоречил политике их расы. Храбро нажав на текстовый файл, Уйдейкхаал принялся читать. И чем больше он читал — тем страшнее ему становилось. К концу текста, его сердце билось с сумасшедшей скоростью. В воздухе повисло тяжёлое зловоние предательства. Гелиос предал всё: местную фауну, науку, расу.       — С каких пор ты лезешь ко мне в личные файлы? — ядовитое шипение гнева Виктора прорезало тишину. Он стоял прямо за спиной коллеги. Осознание того, что его тайные махинации были раскрыты, зажгло в нём искру ярости. Инопланетянин медленно поднялся и повернулся к учёному. Его лицо перекосило от ужаса и гнева. Он не мог поверить в то, что его коллега совершил подобное. Ведь теперь неизвестно сколько невинных жизней пострадает из-за его эксперимента и что вообще будет. — Что ты наделал?! — В голосе учёного звучало мощное возмущение, возвращая к первобытному чувству морали, которое вступало в противоречие с необузданными научными амбициями Виктора. Потенциальные последствия эксперимента зловеще вырисовывались, бросая тень на маленький городок и его ничего не подозревающих жителей. — Это вмешательство в жизнь местных жителей! Гелиос, ничуть не смущённый серьёзностью обвинений, пренебрежительно закатил глаза. Он считал приверженность своего коллеги правилам глупостью, простым препятствием на пути к более глубоким знаниям. — Ой, да что ты говоришь? — парировал Виктор с дьявольской усмешкой. — Разве ты не боишься за свою драгоценную дочь? Её могут учуять оборотни, а там и вампиры узнают. Уйдейкхаал ещё больше разозлился. Воспитанная в глубокой любви, защищённая от знания своего уникального происхождения, она теперь, сама того не желая, могла оказаться в центре опасности. Однако он и представить не мог, чтобы её нашли оборотни или вампиры. В их маленьком городке, Виллоу Крик, подобные существа не то, что не водятся, они даже не заходят туда. — Я сам прекрасно знаю как защитить свою дочь! — прокричал инопланетянин. — Ты вообще не имеешь право вмешиваться в её жизнь.       Виктор пренебрежительно покачал головой, жест, свидетельствующий о его полном несогласии со «правильной» позицией коллеги. — А вот имею, ибо она часть нашей расы, — спокойно заявил он. — Теперь моя очередь ставить эксперименты, Уйдейкхаал. У него не было выбора. Мужчина решил действовать по инструкции, а то есть доложить всё вышестоящим инстанциям. — Я напишу о тебе Совету, — угроза разнеслась в воздухе, неся с собой обещание последствий, которые простирались далеко за стены лаборатории. — Твой проект будет уничтожен, как и ты сам. Ему было нисколько не жаль Виктора, ведь тот сам себя посадил в яму. Зная все правила, он нарушил самые строжайшие — никогда не вмешиваться в жизнь местной фауны. Виктор поломал жизнь человеку, сделал его вампиром с непонятно какими способностями, ведь семьдесят процентов сыворотки — кровь самого создателя проекта. То, что он один сможет изменить не только вампиров, но и всех с ними связанных — сомнений не вызывало. И по правилам такое существо необходимо уничтожить, но и тогда неясно вернёт ли это прежний баланс в общество. Уйдейкхаал больше не хотел говорить. Он развернулся и пошёл прочь, не обращая внимание на подозрительно довольное лицо коллеги. Виктор, казалось бы, не обеспокоенный надвигающимися последствиями, зловеще улыбнулся. — Не уверен, что ты захочешь это делать, — намекнул он, наслаждаясь предвкушением реакции инопланетянина. — Я тут послал весточку местному графу в прекрасный город Форготн Холлоу с намёком кто именно дитя НЛОшника. Уйдейкхаал, застыв у двери, переваривал леденящие душу слова. Осознание того, что Виктор раскрыл происхождение его дочери вампирам, поразило его подобно удару молнии. Дрожь неверия и гнева пробежала по его телу. — Что ты сделал… — слова Уйдейкхаала повисли в воздухе. Злость вскипела в нём, желчь гейзером ударила из желудка в горло. Волна бешенства захлестнула его. Видимость профессионализма разлетелась вдребезги, уступив место грубому, первобытному инстинкту защищать свою семью. И мужчина поймал себя на том, что больше не сдерживается правилами и предписаниями, а значит убьёт Виктора самостоятельно.