Парадокс Мультивселенной

      Краснолюды оказались такими же узниками Острова Туманов, как и многие другие до них: затянутые в магический туман, окружавший остров, купцы, направлявшиеся в Ковир, потерпели кораблекрушение. Лишь неведомым чудом спаслись они от когтей туманников и сирен, выбравшись на берег и отбежав как можно дальше от воды. Тем не менее, они все равно потеряли в тумане нескольких товарищей, которых и не надеялись уже отыскать, пока на острове не появились два чародея и ведьмак.       Позволив Йеннифэр разбираться с проблемами краснолюдов, поскольку ее подход к магии был чуть более понятным для заплутавших купцов, Гарри вдруг обнаружил себя в доме наедине с Цири. Геральт, понимая, что тем для обсуждения у «молодых» хватает с лихвой, выбрался наружу, пока Цири, пришедшая в себя всего минут двадцать назад, продолжала разглядывать юношу, с которым заочно познакомилась, когда разрушила его дом своим приземлением.       — Во-первых, я хотела бы извиниться за дом, — нервно дернув плечами, произнесла она, заметив, что Гарри Поттер с нескрываемой печалью в зеленых глазах смотрит в пол, не поднимая взгляд.       — Все в порядке, — Гарри вздохнул, понимая, что нахождение Цири не сделало его ближе к решению. Хотел ли он обратно? Или нет?       — Нет, не в порядке, — Цири покачала головой, — я должна была помочь тебе, а в итоге бросила на произвол судьбы. Ты ведь не пострадал, надеюсь?       — Я… кто-то вроде чародея, — Поттер так и не поднял взгляд, продолжая смотреть вниз, — так что все хорошо.       Не став упоминать о том, что в доме в ту ночь присутствовала княгиня Туссента, Гарри резко поднялся с шаткого стула и направился в сторону выхода.       — И это все? — вслед ему удивленно пробормотала Цири, потягиваясь, чтобы встать с лежанки, на которой она пребывала в магической коме после продолжительной гонки с Дикой охотой. — Как ты узнал, где меня искать? Раз уж вы до сих пор не отыскали Аваллак’ха, то как ты понял, что нужно прорываться через магический туман? Почему ты ведешь себя как… ребенок?!       Гарри, не удостоив нервную двадцатилетнюю девушку даже взглядом, выбрался из дома и медленно моргнул, обнаруживая прислонившегося к стене Геральта. Ведьмак словно окаменел, настолько незаметным и бесшумным было его присутствие, что в очередной раз напомнило Поттеру о важности исследований, связанных с ведьмачьими мутациями. Он начал когда-то с эликсиров, но теперь у него был потенциальный доступ к знаниям многих поколений ведьмаков, которые совершенствовали и улучшали ритуалы и испытания травами, чтобы сократить число погибших детей во время инициации.       — Твои волосы белые из-за интоксикации или дополнительных мутаций? — внезапно спросил Поттер, не обращая внимания на Цири, что уже успела доковылять до входной двери, и прищурилась, продолжая с подозрением и откровенным недоверием посматривать на юношу.       — Из-за мутаций, — спокойным голосом ответил Геральт, после чего перевел взгляд с Гарри на приемную дочь, — но Цири права. Ты ведь с самого начала знал, что она здесь, не так ли?       «Да твою-то мать, и ты туда же, падла прилипчивая,» — мысленно простонал Гарри, в очередной раз проклиная прозорливость ведьмака, на которого наверняка не подействовал бы даже мощный Конфундус.       — И у тебя странные глаза, — добавила Цири, — совсем как… у меня. Вот только ты не потомок Лары Доррен, Гарри Поттер. Кто ты?       — Обычные у меня глаза, — поморщившись, тихо ответил Гарри, — не надо все сводить к бреду, пожалуйста. В моем мире людей с зелеными глазами хоть отбавляй. И нет, Геральт, я не знал ничего с самого начала, иначе сказал бы намного раньше. Если ты вспомнишь тот день, когда мы использовали маску Уробороса, то…       — Та загадка, — перебил его Геральт, нахмурившись, — теперь-то все ясно. Ты рассматривал Остров Туманов в качестве одного из вариантов, но считать его наиболее вероятным стал лишь после недели среди друидов?       — Поскольку особых знаний о Скеллиге у меня не было, друиды помогли с контекстом, рассказали историю этого острова, несколько страшных, но бестолковых легенд о нем, а вдобавок упомянули о том, что сквозь магический туман не видит ни один чародей, и даже эльфийские артефакты не способны пробиться сквозь заслон… Строго говоря, еще час назад я совсем не был уверен в успехе, — исподлобья взглянул на беловолосую девушку Поттер, хотя она продолжала смотреть на него, не отрывая глаз, — но рад, что все так закончилось.       — Не закончилось, — с коротким вздохом поправил Поттера ведьмак, — теперь необходимо отыскать уродца и…       — Аваллак’ха, — нахмурившись, вмешалась Цири, — а вовсе не уродца. Я понятия не имею, с помощью какой магии Эредин сделал то, что сделал, но мы обязательно должны исцелить его. Аваллак’х… Он нужен. Необходим. Мы без него не справимся, Геральт.       — Я верю тебе, хоть и не хочу, чтобы наша судьба зависела от того, кто хотел использовать тебя в качестве племенной кобылы, — кивнул Геральт, со скрипом соглашаясь с девушкой. — Как только мы покинем этот остров, Дикой охоте не понадобится много времени для того, чтобы найти тебя. Нам придется собрать все доступные силы, чтобы отбить неизбежную атаку. Ты с нами, верно?       С запозданием в несколько секунд Поттер понял, что ведьмак обратился к нему. Прикусив губу, он кивнул, но все же мысль переиграть всех и вся, чтобы договориться с Дикой охотой и обрести независимость от чужих капризов, промелькнула в его голове. Безумная, дикая, глупая мысль, но Гарри понял, что не может отбросить ее. Стремление к тому, чтобы оказаться в победителях любой ценой, было ему настолько чуждо, что впору было бы задуматься о вмешательстве в разум, но… нет. Он просто устал, утомился от всего этого. Вспомнив о том, как он жил в Туссенте, Гарри едва удержался от очередного вздоха. Спокойствие, тихий лес, алхимия, сборы трав и ингредиентов для Реми… И никакой Дикой охоты, никаких потомков Лары Доррен, никаких…       — Эй, — лицо Цири разгладилось, стоило ей заметить в таких знакомых глазах Поттера смертельную тоску, которую парень тут же скрыл за напускной маской спокойствия, — все в порядке?       — Просто отлично, — на автомате ответил Гарри, даже не посмотрев в ее сторону. — Да, Геральт, само собой. Как ты думаешь, сколько времени у нас есть?       — Если Йеннифэр сможет воспроизвести эффект магического тумана хотя бы частично, чтобы задержать обнаружение Цири, то все равно не более трех недель.       — У навигаторов Дикой охоты есть множество ограничений, — поддакнула девушка, — но они абсолютно точно не смогут скользить по Спирали за две недели до и две недели после Савионы.       Гарри нахмурился, пытаясь вспомнить, сколько осталось до эльфийского праздника, который в этом мире переняли и люди тоже. Примерно конец октября, если по знакомому ему календарю, а вот здесь…       — До него как раз две недели и осталось, — задумчиво пробормотал Геральт, — так что мой прогноз в силе. Не будем надеяться на их страхи и суеверия, а лучше…       — Дело не в страхах, Геральт, — с улыбкой поправила ведьмака Цири, — Савиона и Беллетэйн превращают магию мира Ольх в подлинный хаос, и скольжение становится не просто опасным, а по-настоящему смертельным. Эредин ни за что не пойдет на подобное, зная, что пара недель промедления ничего не изменят. Для него выигранное время — это всего лишь возможность подготовиться, как и для нас.       — Звучит разумно, — согласился с девушкой Геральт, пока Поттер продолжал стоять в сторонке и молча слушать их обсуждение, — но тебе все равно запрещено покидать Каэр Морхен. И не спорь! — добавил он, заметив, что Цири ахнула от возмущения. — Это для твоего же блага, и ты в состоянии потерпеть немного, разве нет? Месяц — это разумный срок.       — Еще раз, Геральт, я… — попыталась было возразить Цири, но ведьмак качнул головой.       — И слушать ничего не желаю, — перебил он, — мы не для того искали тебя все это время, чтобы потерять из-за какой-то мелочи. Вдобавок, мы сможем разобраться с мелочами уже после того, как… справимся со всем этим, верно? Вдобавок, твое присутствие где бы то ни было помимо замка может навлечь беду на тех, кто не причастен ко всему происходящему.       Последний аргумент, казалось, убедил Цири лучше любых иных. Она тут же вспомнила о том, что случилось с деревушкой Лофотен, стоило ей по своей воле задержаться там ненадолго, а потом в памяти всплыло и мутное воспоминание о том, как Поттер в одних штанах выбирается из обломков горящего дома, от которого практически ничего не осталось. Переведя взгляд на парня, который продолжал смотреть себе под ноги, нервно царапая ногтями кожу сжатых в кулаки ладоней, она нахмурилась на мгновение.       Другой мир? Как только Йеннифэр брякнула, что у них получилось найти Цири лишь благодаря человеку, что случайно попал в этот мир, умерев в своем собственном, Цири тут же решила, что его интересы просты и понятны. Наверняка он собирался попросить ее вернуть его обратно, иначе бы не стал ввязываться во все это. Вот только… она не собиралась повторять свои собственные ошибки, и поэтому решила повременить с вердиктом, пока не узнает все подробности. Судя по всему, в ту ночь, когда ее случайно швырнуло в его дом, Гарри Поттер смекнул, что к чему, но… как он вышел на Геральта, Йеннифэр и Трисс. И почему Геральт относился к молодому парню с такой теплотой, словно по-настоящему сочувствовал ему? Нет, Геральта из Ривии нельзя было назвать черствым человеком, здесь явно скрывалась интересная и сложная причина, суть которой Цири теперь отчаянно хотела знать.       Краснолюдам повезло, что с ними отправилась именно Йеннифэр, а не Геральт. Один из их потерянных друзей был найден мертвым, но вот зато двое других оказались живыми и… почти здоровыми. Это не было преувеличением: один из спасенных страдал нарколепсией, эффект которой Йеннифэр мгновенно нейтрализовала, пусть и временно, а вот второй, завидев «тени в тумане», оказавшиеся его друзьями и статной брюнеткой, сопровождающей их, чуть было не сорвался со скалы, но был тут же подхвачен магическим вихрем, и в результате щеголял лишь огромной шишкой на лбу, что заползала на переносицу.       Обратный путь удалось упростить настолько, насколько это вообще было возможно, и все благодаря оставшейся на Ундвике Трисс, которая продолжала поддерживать магическую связь с троицей, пропавшей в магическом тумане пару часов назад. Благодаря Йеннифэр, сумевшей зацепиться за обрывки этой связи, им удалось буквально «пробить брешь» в тумане, окружающем остров, и совсем скоро укрепленная с помощью элементальной магии Поттера лодка, на борту которой находилось целых пять краснолюдов, два чародея, ведьмак и юная беловолосая девушка без четкой спецификации, вырвалась в свободные и безопасные воды.

***

Спустя два дня

      С того дня, когда они совершили рискованный марш-бросок до Острова Туманов, прошло всего двое суток, но только сейчас Гарри мог бы с полной уверенностью заявить, что принял предварительное решение. Мог бы, но не стал, потому что все еще считал, что может и обязательно передумает, как только столкнется с очередной переоценкой ценностей. Принятие тяжелых решений — это тот аспект жизни, который он всегда старался брать с наскока, не строя далеко идущие планы, но как только у него появилось в запасе время, которое он мог бы потратить на эти бессмысленные, терзающие его разум мысли, как принятие судьбоносного решения вдруг превратилось из веселого, но опасного аттракциона в утомительную муть. Мерлин, так и до мигрени недалеко!       Прогнав мысли обо всем этом куда подальше и добавив пинка вдогонку, Гарри помотал головой, возвращаясь в реальность. Он мог вечно наблюдать за тем, как Лютик пытается навести порядок на первом этаже кабаре Хамелеон, споря с реставраторами и художниками, но всему рано или поздно приходит конец. Заметив вышедшего из кладовой Золтана, держащего в мощных ручищах полный бочонок, Поттер икнул от неожиданности, но ничего не сказал. Краснолюд, тем временем, добрался до стола, водрузил на него бочонок с вином, подхватил свою огромную кружку и ловким движением руки выбил из бочонка пробку так, чтобы вино сразу же полилось в подставленную посуду.       — Нет-нет, — покачал головой Гарри, заметив вопросительный взгляд Хивая, — мне алкоголь нельзя. Совсем никак, нет, вообще. Я себя под градусом не контролирую.       — Эх, холера, а я понадеялся бы на твою помощь… — посмотрел на бочонок краснолюд, оценивая свои перспективы, — но настаивать не буду, да…       События последних двух дней сплелись в какую-то череду запутанных разговоров и объяснений, но Гарри был рад, что по итогам нескольких решений оказался именно в Новиграде, где мог обсудить все произошедшее с теми, кто, как ему казалось, способен дать наиболее жизненный совет из возможных.       С помощью Йеннифэр для Цири удалось создать некое подобие магического заслона, который временно предотвратит ее обнаружение силами Дикой охоты, но для этого девушке необходимо было находиться близ мощного магического источника. И поскольку Остров Туманов был местом с одной стороны безопасным, а с другой непредсказуемым, Йеннифэр и Геральт в один голос заявили, что девушку необходимо как можно скорее переправить в Каэр Морхен — крепость ведьмаков школы волка, что была частично разрушена много лет назад, но все еще хранила в себе достаточно тайн и, что важнее, буквально была выстроена в месте, где граница между миром и магией была наиболее тонкой.       Цири, конечно, попыталась воспротивиться подобному решению, ведь хотела не только навестить живущих в Новиграде друзей, но и выручить своего друга Аваллак’ха, но едва ли ее возмущения кого-то беспокоили. Аваллак’х, впрочем, мог оказаться не только ее другом, но и любовником, поэтому Гарри уже мысленно готовился к тому, что Йеннифэр, относившаяся к Цири как к родной дочери, задаст той настоящую трепку после того, как узнает об этом.       Геральт Аваллак’ха явно и демонстративно недолюбливал, Йеннифэр в принципе была бы не против увидеть, как тот сгорает заживо, но зато Цири превращалась в настоящую дьяволицу всякий раз, когда кто-то непочтительно отзывался об эльфе, который, как она выразилась, «мог бы убить ее или вновь подложить в постель к одному из подходящих для этого эльфов, ребенок от которого мог бы унаследовать способность к скользящему перемещению между мирами, но вместо этого помог ей, исцелил ее, обучил и потом неоднократно спасал в последний момент, когда Дикая охота была уже в нескольких шагах».       Скользящее перемещение? Как только Гарри услышал этот термин, то сразу же зацепился за него. Было ли в этом скрыто что-то, до чего он пока не смог достучаться? Или же Цири воспринимала все иначе? Вопросы, вопросы, вопросы без ответов…       Тем более, теперь, после нахождения и спасения беловолосой девушки, связанная с Гюнтером О'Димом незримая угроза стала ощутимее, и Гарри всеми фибрами души чувствовал, готов был поклясться, что разгадка таинственного Господина Зеркала каким-то образом связана с историей о джинне. Что-то не давало ему покоя в той истории, которую Поттеру рассказал Геральт. Что-то было… не так. Демоны не могли разрушать магические оковы, созданные другими демонами, не заключая при этом новый «контракт».       Проблема была в том, что вся их группа вновь разделилась, а отношения между отдельными ее членами по-прежнему оставляли желать лучшего. Несмотря на то, что Йеннифэр серьезно пересмотрела свое прежнее недоверие и избавилась от части подозрений, как только Поттер рассказал им всем свою историю и действительно помог найти Цири, несколько вопросов все еще висели в воздухе, и Гарри пока не был готов на них ответить. Что-то удерживало его от разговора о Гюнтере ОДиме с посторонними, какой-то невидимый заслон, который он пока не мог преодолеть. Поэтому решено было заниматься всем по порядку, и первым пунктом стала помощь Трисс, о которой та попросила за день до посещения Острова Туманов.       — Итак, Цири спасена, — вздохнул Золтан, который слегка взгрустнул, как только узнал, что девушку сразу после спасения перевезли в Каэр Морхен, — а дальше-то что? Будете собирать силы? Чур, я с вами!       — Наверное, — неуверенно протянул Гарри, — но я готов гарантировать, что все в итоге пойдет не по плану.       — А как же иначе-то! — хохотнул Золтан. — В том и прелесть, Гарри, чтобы обернуть неурядицы в свою пользу, вырвав победу из рук врага. Вдобавок, — краснолюд почесал лоб, — как только все закончится, ты… вернешься обратно?       Поттер рассказал о своем прошлом лишь Золтану, решив до поры до времени не посвящать в тайну болтливого Лютика, который раскололся бы уже на вторые сутки после того, как узнал секрет. Краснолюд, впрочем, ни капли не удивился, услышав о том, что все это время был знаком с невольным путешественником между мирами, потому как для Золтана это и не имело никакого значения. Он сразу же заявил, что ценит в Поттере в первую очередь друга и товарища, который ни разу не предал его доверие, хоть и не рассказал о своем прошлом во время предыдущих встреч. Золтан был другом безусловным, и тем напомнил Поттеру Невилла, вновь вернув волшебника в пучину бессмысленных размышлений.       — Не знаю, — честно признался он, мельком взглянув на полярную сову, которая так напоминала ему Хедвиг, — я просто не знаю.       — Тебя можно понять, — усмехнулся Золтан, — все-таки здесь у тебя все относительно… неплохо, как мне кажется. Или я ошибаюсь?       — Не считая розыска по подозрению в государственной измене, из-за чего я не могу вернуться в Туссент, — поправил Золтана Поттер, и они оба рассмеялись.       — Купишь цветочков красивых, бутылочку красного, ароматное мыло и несколько ценных кард для Гвинта, а потом заявишься во дворец к Анне-Генриетте со всем этим великолепием в руках, — фыркнул Золтан. — А если сам еще перед этим все в штанах уладишь, то примирение точно не заставит себя долго ждать.       Напоминание об Анне-Генриетте вновь заставило Поттера издать мысленный стон. Туссент, несмотря ни на что, оставался пунктиком в его списке, поскольку Сианна вполне могла предпринять еще одну попытку расправиться с родной сестрой. Мерлин, и как его вообще затянуло в разборки между сестрами королевских кровей? Он бы не умер, если бы Сианна решила не приходить на помощь тогда, и он мог бы отказаться, когда Анна-Генриетта затащила его в постель, но… судьба разложила свои карты совершенно иначе, из-за чего Гарри оказался в незавидном положении.       Он не мог вернуться в Туссент, да и Анариетта наверняка все еще безумно зла на него за все то количество лжи, которое он раскрыл ей лишь после своего отъезда, но и бросить ее на произвол судьбы он тоже не мог. На самом деле, Гарри всерьез рассматривал идею привлечь к охране и защите княгини Йеннифэр, поскольку та и без него уже была на побегушках у Эмгыра.       Впрочем, сейчас все было посвящено лишь охране и защите Цириллы, дочери Эмгыра и наследнице престола Нильфгаарда, а поэтому приоритеты оставались непоколебимыми, пусть их и можно было крутить в разные стороны.       — В любом случае, — краснолюд отхлебнул сразу половину объема вина из огромной пивной кружки, — ты ведь наверняка решил прибыть сюда не просто так. Нужно что-то? Или нам ждать гостей?       Гарри пожал плечами.       — Неужто просто решил навестить нас? — приподнял бровь Золтан. — Тогда я опасаюсь за твое душевное здоровье, друг мой. Все так серьезно?       — Она может вернуть меня домой, Золтан, — почти что шепотом произнес Гарри, — но я не знаю, хочу ли я обратно. Там я был никем, умирающим в одиночестве ничтожеством, и мое исчезновение, вероятно, лишь всем облегчило жизнь. Стоит ли устраивать эту бесполезную встряску еще раз? Кому и что мне доказывать?       — Никому, — тут же ответил краснолюд, — и в этом вся прелесть, Гарри. Чем тебя не устраивает наш мир? Если откинуть в сторону… — кашлянул он, — некоторых монархов и их обиды?       Поттер вздохнул, подпирая подбородок кулаком, пока Золтан уже приступил к наполнению третьей по счету кружки.       — Ладно, вернемся ко всему этому позже, — покачал головой волшебник, — совсем скоро вернется Трисс.       — Трисс? — переспросил Золтан. — Она тоже в Новиграде?       — Мы хотим… — заговорщически улыбнулся Поттер, — убить Радовида.

***

      Трисс заявилась лишь ближе к ночи, когда Гарри и Золтан уже успели обсудить все, что можно и нельзя. Впрочем, краснолюду не суждено было увидеть чародейку, поскольку бочонок вина справился со своей задачей, и Хивай захрапел прямо за столом аккурат за несколько минут до того, как входная дверь открылась, и в пустое кабаре зашла рыжеволосая девушка, чье лицо было скрыто под капюшоном.       — Гарри? — оглядев первый этаж, она поняла, что помимо Поттера там никого нет. — Где все?       — Лютик с Присциллой в спальне на втором этаже, — устало вздохнул Гарри, щелкнув пальцем по пустому бочонку из-под вина, — а Золтан храпит в подсобке за кухней. Этот бочонок — его рук дело.       — Ох, — покачала головой Трисс, — так даже проще. Ты думаешь, что стоит попробовать?       — Просто посмотрим, — Гарри пожал плечами, — хотя бы поймем, с чем имеем дело. Мы появимся к востоку от стен, верно?       Трисс кивнула, подходя к Поттеру:       — К Дейре практически невозможно незаметно подобраться по суше, поэтому придется начать с воды, — вздохнула она, — но я почти уверена, что они предусмотрели и это тоже. Радовид не из тех, кто пренебрегает двимери… Стой, — внезапно остановилась чародейка, пораженно смотря в самый угол помещения, где на специально выделенной полочке стояла прикованная цепочкой к стене полярная сова, — а давно ли… она здесь?       — Пуся? — перевел взгляд на сову Гарри. — Золтан, кажется, купил ее на аукционе незадолго до того, как мы отправились в Новиград. А что?       — Ничего, — прищурившись, Трисс повела плечом, — просто никакая это не сова, а Филиппа Эйльхарт.       Гарри счел бы это безумием, если бы в тот же момент сова, чья голова была накрыта специальным медным колпачком, не вытянула вперед лапу, к которой крепилась цепочка. Поттер не был идиотом, и сразу же догадался, что мешает чародейке вернуться в человеческую форму. Поднявшись из-за стола, он опередил Трисс, которая уже была на полпути к знакомой.       — Ты уверена, что стоит… — прошептал он, пожимая плечами.       — Разумеется, — резко кивнула Меригольд. — Гарри, Филиппа Эйльхарт не идеальна, как и все в этом мире, но она всегда будет выступать на стороне тех, кто нуждается в ее помощи.       Трисс, разумеется, лукавила. Нет, более того, - она лгала, и в моменте даже возненавидела себя за эту ложь, с трудом отводя взгляд от изумрудных глаз, с искрой доверия смотрящих на нее. Филиппа не была идеальной, да, но и защитницей слабых и убогих ее смог бы назвать лишь откровенный дурак. Филиппа стремилась к власти, но Трисс видела в ней не конкурентку, а союзницу. По крайней мере, в некоторых делах, напрямую связанных с Радовидом и существованием Ложи Чародеек.       — Ладно, — тихо произнес Гарри, чувствуя, как ложь Трисс оставляет едва заметные царапины на душе. Тем не менее, он счел, что лучше пойти у нее на поводу и вызнать, что вообще творится, оставаясь соратником, а не одиночкой. Внезапно и резко освобождение чародеек из тюрьмы и убийство Радовида окрасились в иной цвет.       — Двимеритовое кольцо, — пробормотала Трисс, оборачиваясь. Поттер не сдвинулся с места, продолжая наблюдать за ней. — Гарри, ты можешь…       — Да, — кивнул он, опережая Меригольд и доставая из бездонной сумки выкованные Хаттори кусачки из метеоритной руды. Замерев на мгновение, он все же протянул руку к кольцу на совиной лапе, и всего через секунду та освободилась от ограничения.       Спрыгнув с полки, полярная сова спланировала на один из свободных столов, сдвинутых к стене, и с громким уханьем приземлилась на него. Потрясая головой, она избавилась от колпачка, и тут же спрыгнула со стола, на лету превращаясь в темноволосую женщину, которой с легкостью можно было дать не меньше тридцати пяти, в отличие от Трисс и Йеннифэр, но главной и наиболее примечательной особенностью ее оказалась белая тканевая повязка, полностью закрывающая глаза. Гарри тут же вспомнил историю о том, что Радовид приказал выколоть чародейке глаза, дабы та помучалась, но осторожность все же возобладала, и он отошел на шаг в сторону, даже не обращая внимания на посторонившуюся Трисс.       — Мелитэле-е-е, — простонала Филиппа, и ее властный голос с нотками металла резанул слух Поттера, который готов был атаковать чародейку в любой момент, — глаз нет у меня, но слепцами оказались все вы! Сколько дней я проторчала здесь, буквально у тебя под носом, — обратила она к Трисс, — но… ты предпочла развлечения со смазливым мальчиком.       Гарри заметил неприкрытое пренебрежение в голосе, и прищурился.       — Повежливее, — предупредил, зная, что Авада уже готова сорваться с его пальцев, — ты не в том положении, чтобы вести себя как портовая шлюха.       — Ого, — губы Филиппы искривились, превращаясь в гримасу, которая делала ее в общем-то симпатичное лицо до зубного скрежета непривлекательным, — у малыша есть зубки. Интересно, ты их используешь только по делу или…       — Филиппа! — прикрикнула Трисс, не желая, чтобы все происходящее переросло в перепалку. — С этим точно можно повременить, верно? Лучше скажи, как ты здесь оказалась?       — Мой бывший… любовничек удружил мне, — со вздохом ответила Филиппа, демонстративно отворачиваясь от Поттера, который все еще был готов к тому, чтобы атаковать чародейку, — посоветовав превратиться в сову, чтобы спрятаться от охотников за колдуньями, пока я в городе. Вот только стоило ожидать, что он не простил мне некоторые… грешки, и, как только я обратилась, нацепил на меня двимеритовое кольцо. Когда охотники за колдуньями в тот же вечер пришли потрошить его дом, они обнаружили меня в птичьей клетке, вот и выставили на аукцион подслеповатую сову, что должна жить с колпаком на голове. Благо, Артур был сожжен в тот же вечер, так что это скрасило мое испорченное настроение.       — И ты…       — Слышала все, что вы тут обсуждали, включая ваши с краснолюдом разговорчики, — перевела взгляд на Поттера Филиппа. — Что ж, Цирилла вновь нашлась и вернулась в игру королей, не так ли? Меригольд, мы с тобой прекрасно знаем, что это значит. И ваше стремление расправиться с Радовидом полностью соответствует моим… желаниям.