Парадокс Мультивселенной

      Цири успела заскучать в Каэр Морхене, несмотря на то, что появилась здесь всего-то пару дней назад. Вынужденная коротать вечера в компании Весемира, который в последнее время спал по шестнадцать часов в сутки, а также ведьмака Эскеля, который предпочитал пропадать где-то к западу от замка, Цири оставалось надеяться лишь на гостеприимство Ламберта. К сожалению, оказалось, что Ламберт нашел общий язык с недавно прибывшей в Каэр Морхен чародейкой по имени Кейра Мец, и следствием этой встречи стали постоянно доносящиеся из восточного крыла женские стоны.       Именно поэтому Цири с таким позитивом отреагировала на внезапное прибытие в крепость Трисс и Гарри Поттера. Наверное, правильно было бы сказать, что Меригольд доставила не умеющего пользоваться порталами парня в замок, а затем испарилась, сославшись на неотложные дела, которые «не потребуют много времени». К появлению в Каэр Морхене нового лица все отнеслись с каким-то удивительным равнодушием, ведь доставивший в замок Цири Геральт уже успел рассказать всем его обитателям о Гарри Поттере и том, что тот из себя представляет.       Разумеется, подробности о других мирах остались в секрете, поскольку уверенности в Кейре Мец ни у кого из присутствующих не было. Кроме Ламберта, конечно же, он был уверен в ней как минимум дважды в день, а иногда и трижды.       Именно поэтому гостя сразу же заграбастала Цири, страдавшая не только от недостатка информации, но и от человеческого любопытства, связанного с очевидными уникальными деталями в истории Поттера. Тем более, она уже успела пересмотреть свое поведение на Острове Туманов, и теперь хотела растопить возникший между ними лед. В конце концов, именно благодаря Гарри поиски не затянулись на долгий срок.       — Итак, Гарри Поттер, сколько тебе лет? — внезапно спросила Цири, наблюдая за тем, как Поттер медленно закрывает дверь и с помощью незнакомой ей магии обеспечивает приватность беседы, окружая комнату барьером. — Не выдуманных, а настоящих, само собой.       — Тридцать семь, наверное, — с легкой улыбкой ответил Гарри, взмахом руки создавая удобное кресло напротив кровати. Цири уже успела забраться на постель и, скрестив ноги, продолжала следить за передвижениями Поттера. Невооруженным взглядом было заметно, что он продолжает балансировать между сомнениями, но Цирилла намеревалась вытянуть из него все, что ей хотелось знать. — Мне было тридцать шесть в моем мире, но когда я попал сюда, то См-м-м… меня слегка омолодило.       — Да, это правда, — Цири кивнула, — выглядишь неплохо для своего возраста.       — Спасибо, — пробормотал Гарри, подпирая подбородок кулаком.       Неловкая пауза затянулась, превратившись в неловкое молчание, но никто из них не стремился к тому, чтобы нарушить тишину, казавшуюся такой естественной. Гарри, поморщившись, расправил плечи и закинул ногу на ногу, а взгляд его был устремлен куда угодно, но только не на Цири.       — Я видела немало миров, — девушка решила растопить лед, понимая, что должна задать направление для дальнейшего разговора, — так что твоя история вряд ли покажется мне неправдоподобной. Какой он, твой мир? Красивый? Справедливый? Может быть, в нем шоколад достается всем, а не только тем, кто вел себя хорошо?       — Он… — Гарри выдохнул, пытаясь подобрать слова, — очень сложный. Много хорошего, много плохого. Планета отличается от этой, но мы явно пересеклись где-то в прошлом. Я подозреваю, что люди из моего мира каким-то образом попали сюда, благодаря чему у нас есть некоторые общие особенности. Политические принципы, латынь, меры длины и весов…       — Совсем необязательно, — фыркнула Цири, — существует огромное количество миров, в которых ты сможешь найти все это, хоть в остальном они могут быть совершенно другими. Люди нашего мира прибыли сюда, чтобы не погибнуть в собственном. Возможно, с вашим миром произошло то же самое, хоть ты об этом и не знаешь.       — Очень в этом сомневаюсь, — протянул Поттер.       Цири закатила глаза, и Гарри вновь мельком заметил, насколько те похожи на его собственные, но при этом так отличаются от них под любым углом.       — Хорошо, а какая эпоха? — подобрала вопрос Цири. — Ты чувствуешь себя здесь комфортно или не хватает чего-нибудь?       — На фоне всего этого, — Гарри обвел взглядом комнату, которую для Цири выделил Весемир, — в моем мире очень далекое будущее. Разница как минимум в три-четыре сотни лет, если использовать очень грубые прикидки. Не то что бы это можно было считать однозначным плюсом, — добавил он с легкой усмешкой, — но определенные улучшения, конечно, заслуживают упоминания.       — Например? — с интересом переспросила Цири, радуясь тому, что беседа ожила.       — У нас существуют разнообразные компактные устройства для воспроизведения различной музыки и… — Гарри нахмурился, думая о том, как описать знакомые ему вещи, избежав негативных аспектов, — самоходные быстрые кареты, на которых можно перемещаться по любой местности. Железные дороги, по которым перемещаются огромные составы, огромные металлические птицы, переносящие одновременно сотни пассажиров на огромной скорости… Черт, знала бы ты, как сложно все это объяснить!       — Ничего, — вздохнув, махнула рукой Цири, — все равно в итоге ты угодил в Спираль, верно? Для того, чтобы проскользнуть из одного мира в другой, — начала объяснять она, заметив непонимающий взгляд Поттера, — ты должен не просто вырваться в междумирье, но и зацепиться за грань межмировой спирали, чтобы она занесла тебя хоть куда-нибудь. Дикая охота использует навигаторов — специально обученных чародеев, которые способны настраивать конечные координаты для перемещения между мирами, и таким образом они избегают забвения в междумирье. У тебя навигатора не было, верно?       Гарри, ощутимо напрягшись на упоминании междумирья, покачал головой:       — Нет, ничего такого. В нашем мире существует… особенное место, которое называют Аркой Смерти. Если честно, то я понятия не имею, где именно она находится, но доступ к ней организован через сеть засекреченных пространственных коридоров. Ты ведь знаешь, что это такое, да?       — Я обучалась магии, — прищурившись, пробурчала Цири, — так что не надо умничать. Да, я знаю, что это такое.       — Хорошо, так вот… Издревле считалось, что Арка — это нерукотворный сверх-артефакт, структуру которого расшифровать так никто и не смог. Известно лишь одно: кто бы ни вошел в нее, он никогда больше не возвращался. Никогда. Со временем все стали считать ее своеобразным мостиком между миром живым и миром мертвых, так что главным способом использования арки закономерно стала казнь.       Цири молча кивнула, продолжая слушать рассказ Поттера.       — Конечно, на моей памяти подобных приговоров старались избегать, но все же Арка никуда не делась. Она по-прежнему находилась в одном из самых защищенных мест в мире, а заодно оставалась тем самым мостиком, которым я и решил воспользоваться.       — Значит, ты не просто умер, а покончил с собой? То есть… попытался покончить с собой, верно? — уточнила Цири.       — Да, но оказался здесь, — просто закончил свою историю Гарри, — а потом познакомился с Шани, Золтаном и Лютиком, спалил дотла Связную башню охотников за колдуньями, уехал в Туссент… На самом деле, я бы наверняка так и остался на Юге, если бы не твой ночной визит.       — Прости, — на щеках Цири вдруг промелькнул яркий румянец, — Йен рассказала мне о том, что ты был там не один, а я как-то и не…       Гарри тихо прыснул, качая головой. Разумеется, Йеннифэр уже успела растрепать Цири все, что только смогла. В конце концов, на иное надеяться и не приходилось: Геральт и Йен оберегали девушку как зеницу ока, и поэтому решили заранее снабдить ее информацией о том, с кем они теперь сотрудничают.       — Анна-Генриетта не успела тебя увидеть, — поморщился Гарри, отмахиваясь, — так что можешь не беспокоиться. На самом деле, твое появление — это то, что должно было произойти, потому что иначе я бы точно зачах там. Как только я осознал, что все не так просто, а у меня есть шанс вернуться, то жизнь заиграла новыми красками. Возможно, не стоило оставлять за собой выжженное поле вместо доброжелательных отношений, но в конечном итоге… все к лучшему.       — Кувыркался в постели с известной своей исключительной красотой и недоступностью княгиней Туссента, а теперь еще и жалуешься? — закрыв один глаз, Цири прищурила второй и ехидно ухмыльнулась. — Ты точно головой об эту Арку Смерти не ударился?       Улыбка с лица Поттера исчезла с настолько стремительной скоростью, что он с каким-то запозданием осознал это. Приоткрыв рот, Гарри прошептал что-то, а потом перевел взгляд на Цири, впервые с начала разговора пристально посмотрев на нее.       — Йеннифэр однажды упомянула, что твои способности делают тебя госпожой пространства и времени, — медленно, чуть ли не по слогам произнес волшебник, вспоминая разбившийся маховик времени, который держал в руке, пока падал в Арку, — но что это значит?       — Ничего, — пожала плечами Цири, — Йен просто слишком сильно любит пророчества, вот и все. Согласно пророчеству Итлины, именно Ласточка, дитя Старшей Крови, станет спасением от Белого Хлада, вот Йен и хочет думать, что все не просто так, — шепотом закончила она, продолжая поддерживать зрительный контакт с Поттером. Они смотрели друг на друга так пристально, что время вокруг словно замерло, позволяя им обдумать все сказанное.       — Я кое о чем забыл упомянуть, — Гарри, вздохнув, отвел взгляд в сторону. — В моем мире существует несколько магических артефактов, способных отматывать время вспять. Уже давно утрачен секрет их создания, да и повторить нечто подобное никто тоже не смог. Их называют маховиками времени, и один такой у меня был при себе, когда я решил проститься с жизнью. Мне тогда показалось, что это разумная идея — избавить мир не только от моего существования, но и сократить число артефактов такой силы, однако я не учел собственное везение, и разбил его, кубарем пролетев в Арку Смерти. Мог ли подобный артефакт стать… своеобразным компасом для путешествий между мирами? Чисто теоретически, конечно.       — Честно говоря, я не знаю, Гарри, — с сомнением в голосе протянула Цири, — никогда ни о чем подобном не слышала. Ткань времени — это настолько хрупкая и сложная концепция, что едва ли кто-то способен понять и осознать даже ее малую часть. Мы знаем о Спирали хоть что-то значимое исключительно благодаря тому, что успели понять обо всем этом эльфы, а у них в запасе были тысячи лет и невероятное количество накопленных знаний. Без забвения и войн, они собирали по крупицам те детали, из которых в определенный момент смогли собрать каркас своих научных исследований. Люди… не настолько стары и не настолько мудры. Впрочем, и эльфов мудрыми теперь тоже не назовешь.       — Если в моем мире существуют устройства, с помощью которых перемещение по Спирали может стать доступным для рядовых волшебников, то это опасная тенденция.       — Мы все равно не сможем проконтролировать все на свете, — беловолосая девушка пожала плечами, — так что остается лишь ждать, как ждали в свое время эльфы. Сумеем ли мы избежать их судьбы? Это уже другой вопрос.       — Ты ведь была в их мире, да? — спросил Гарри, и Цири резко кивнула.       — Этот лучше, — кратко ответила она сразу на несколько незаданных вопросов, возвращая тем самым беседу в прежнее русло. — Ты ведь хочешь вернуться? Или тебя штормит? Потому что если второе, то мы тебя быстро сейчас в чувство приведем.       Девушка специально обходила все, что было связано с причинами для самоубийства, надеясь, что Поттер вернется к этому сам. И ее стратегия оказалась удачной.       — Не знаю, — выдавил из себя Поттер, — но когда я покидал Туссент, чтобы отыскать тебя, то думал только о возвращении.       — Как ты догадался о том, что я умею перемещаться между мирами? — спросила Цири, но тут же закатила глаза. — А, я поняла. Дикая охота.       — Да, несложно было связать ваши появления, а их существование тянуло за собой сразу кучу подтвержденных догадок, — фыркнул Гарри. — Впрочем, твой эффектный способ мгновенного исчезновения тоже произвел на меня впечатление. Пространственный разрыв, да?       — Обучить не смогу, — улыбнулась Цири, — но да. Еще раз извини за дом, там явно было славное местечко до моего появления.       — И снова я повторю, что все в порядке, — Гарри наконец смог расслабиться, чувствуя, как беседа становится все более теплой и искренней. — Не знаю, Цири. До возвращения в Новиград я был практически уверен, что больше всего на свете хочу вернуться домой. Последние несколько недель, все эти поиски… Что-то щелкнуло, и теперь я… я просто не знаю. Когда мне было двенадцать, произошел своего рода несчастный случай, в результате которого я оказался отравлен сильнейшим в своем мире ядом. Мне оказали первую помощь, но недостаточную, и об этом я узнал лишь десять лет спустя, когда яд начал разрушать мое тело изнутри.       — Так вот почему ты…       — Я провел почти полтора десятилетия в попытках найти лекарство. Прошел через малоприятные ритуалы, которые были призваны усилить мое тело и подарить мне еще хоть немного времени на поиски, изучил алхимию и зельеварение, посвятил себя магическим искусствам, стараясь понять, в чем может быть разгадка, но все мои старания ни к чему не привели. Когда мне исполнилось тридцать шесть лет, я был в шаге от ужасной и, не побоюсь этого слова, абсолютно отвратительной смерти, вот и решил покинуть мир живых на своих условиях. Как ты понимаешь, все пошло не по плану и здесь тоже.       — Так было суждено, — скороговоркой произнесла Цири, не успев даже задуматься об этом. И сразу же покраснела, заметив недоумение во взгляде парня. — Извини, просто… Судьба дала тебе второй шанс, Гарри, какие могут быть сомнения? Жизнь обошлась с тобой несправедливо в твоем родном мире, и тебе дали возможность прожить ее заново, омолодили тебя, направили по пути, на котором ты нашел друзей… Возможно, если бы не ты, Йен и Геральт не смогли бы отыскать меня, понимаешь? Или не успели бы предотвратить бойню на пиру перед коронацией. Или не спасли бы Лютика из застенок тюрьмы Ублюдка-младшего. Кстати, а что в итоге стало с Ублюдком-младшим? Геральт решил тактично умолчать об этом, когда я его допрашивала.       — Я убил его, — просто ответил Гарри, — но перед смертью он знатно помучался. Не подумай, я никогда не был любителем пыток, но то, что я там увидел…       — Он заслужил, — твердо заявила Цири, сопроводив заявление решительным кивком. — Подумай о том, скольких ты спас, избавив мир от него?       — Вместо него теперь допплер по имени Дуду, — фыркнул Гарри, и Цири улыбнулась.       — Знаю, вот об этом Геральт мне уже рассказал. Наш мир там, где наши друзья, Гарри. Я была в мирах настолько странных и нелепых, что ты даже представить не способен. Я видела то, что невозможно описать словами. И в то же время существует бесчисленное множество миров, которые настолько похожи друг на друга, что и не отличить. Мелкие детали, какие-то абсолютно бестолковые особенности, которые кажутся неважными, но все равно заслуживают своего места на межмировой спирали. Тебе есть, к кому возвращаться?       В очередной раз Гарри задумался о том, что ждет его дома. Первым делом почему-то вспомнился дом в Туссенте, так что ему пришлось вручную вытаскивать из памяти воспоминания о Гриммо, Норе, пригороде Лондона, Хогвартсе и Хогсмиде…       Его никто не ждал.       Внезапное осознание заставило его отвлечься от красочных мыслеобразов, возвращая в реальность. Его никто не ждал там. Друзья, с которыми он не виделся вот уже пятнадцать лет? Бывшая девушка, а ныне многодетная мать, живущая в счастье и согласии с любящим мужем? Делакуры? Невилл? Или Тедди, который наверняка не помнит даже, как выглядит его дядя? Он вычеркнул себя из их жизней давным-давно, и со временем сожаления исчезли. Возможность вернуться в родной мир здоровым и помолодевшим разбередила старые раны, но… в конечном итоге ничего не изменилось.       Более того, вновь почему-то Гарри вернулся к размышлениям о Смерти. Если она даровала ему второй шанс, то не будет ли возвращение выглядеть как пренебрежение ее щедростью или даже откровенная неблагодарность? Ссориться с высшей сущностью не очень-то хотелось, все-таки Гарри прекрасно помнил о том, какая судьба ждала Антиоха и Кадмуса.       — Кажется, все ты знаешь, — усмехнулась Цири, замечая, как Поттер медленно погружается в собственные мысли. — Только не разревись при ведьмаках, а то засмеют.       — Ой, отстань, — скривился Гарри.       Такая простая мысль, всего лишь несколько минут на раздумья, и вот, каменная глыба срывается с его плеч и летит в пропасть, освобождая Поттера от нависшего над ним наваждения, из-за которого он, словно одержимый, оставил свой уютный домик на северо-западе Туссента, и отправился в путешествие сквозь раздираемые войной и беззаконием Северные Королевства.       В памяти внезапно всплыли слова Йеннифэр о том, сколько пользы Поттер может привнести в этот мир, продолжая практиковать свой подход и совмещать магические науки обоих миров. Смеющаяся Шани с торчащей изо рта ложкой малинового варенья, счастливый Золтан, отыгравший-таки с десятой попытки свои разноцветные труселя, застигнутый врасплох Лютик, не успевший покинуть кровать замужней женщины…       — Все ты знаешь, — улыбнувшись, с абсолютной уверенностью в голосе повторила Цири, — но если все же начнешь сомневаться, то можем после победы над Эредином задуматься о том, чтобы закинуть тебя ненадолго куда-нибудь. Мне приходилось бывать в мирах, которые сильно опережают этот в вопросах прогресса и технологического развития. Был даже один, в котором дома делали из металла и стекла, а войны вели на огромном расстоянии с помощью очень сложных орудий, способных стрелять на десятки, а то и сотни миль. Улицы там — это огромные плоские и очень плотные поля, по которым перемещаются очень странные, причудливые самоходные кареты.       — Чем-то похоже на мой мир, как ни удивительно, — Гарри улыбнулся ей в ответ, — но современные войны меня всегда мало интересовали, если честно. Ты сможешь отправить меня куда-нибудь, а потом вернуться за мной?       — Только после победы над Дикой охотой, чтобы скольжение не смогли отследить, да и нам с тобой придется условиться о сроках, но да, — закивала Цири. — Только… разве Трисс не будет против?       — Трисс? — удивленно переспросил Гарри, задрав одну из бровей так, что его лицо стало на мгновение очень забавным.       — Разве вы, ребята, не…       — Нет-нет-нет, — Гарри тут же замотал головой, — нет-нет-нет, — зачем-то повторил он чуть более твердым голосом. — Думаю, у нас с ней возникли сложные… противоречия, к обсуждению которых мы пока что не готовы вернуться. Пожалуй, я назвал бы их непреодолимыми, но на самом деле… не знаю. По крайней мере, для их разрешения одному из нас точно придется переступить через принципы, и под одним из нас я подразумеваю именно Трисс.       И он не врал.

***

Днем ранее

      С каменным лицом Гарри стоял в нескольких шагах от чародеек, все еще с трудом удерживаясь от того, чтобы не использовать Аваду прямо здесь и сейчас. Было в Филиппе Эйльхарт нечто… сложное, пугающее, невыносимо зловещее. Она давила на Трисс, а рассуждала о сложившейся ситуации так, словно для нее нет ничего важнее власти. Она были из тех, для кого количество пролитой крови не имело никакого значения, но в то же время она… была их ситуативной союзницей, с чем сложно было спорить.       Как бы Поттер ни хотел, но убивать ее раньше времени он не собирался. Нет, смерть ее была делом решенным: он не собирался давать ей возможность захватить власть в Северных Королевствах, реанимировать Ложу Чародеек и вернуть себе контроль над королями, так что… ее ждала смерть. Оставалось лишь понять, когда наступит правильный момент, а заодно убедиться в том, что Трисс не будет втянута в эту паутину.       — Молчишь, словно воды в рот набрал, — внезапно прервала беседу с Меригольд Филиппа, поворачивая голову в сторону Поттера, который стоял, прислонившись спиной к стене. — А ведь казался очень болтливым, разве не так? Что такое? Смущает что-то?       — Филиппа… — тихо пробормотала Трисс, но Гарри, пожав плечами, оттолкнулся от стены.       — Ты всего полчаса в человеческом обличье, — произнес он размеренно, — а уже разбила в пух и прах наш план, обосновав это… явным недостатком актуальных сведений? В отличие от тебя, мы знаем о том, что происходит снаружи.       — Но вы не знаете о том, что происходит у Радовида, — возразила Филиппа своим властным и высокомерным голосом. — Из нас троих лишь я знаю точно, как, где и когда можно его убить. Не волнуйся о чародейках, Меригольд, он не тронет никого из них. Если бы целью были казни, их головы давно были бы установлены на пиках рядом с въездом в Новиград, как головы тех несчастных, что не успели сбежать из города. Нет, он будет сохранять им жизнь, покуда не почувствует, что его конец близок.       — Тогда причем тут Цири? — спросил Гарри. — Разберемся с Радовидом и разойдемся в стороны, вопрос решен.       — И что будет дальше? — ухмыльнувшись, переспросила Филиппа. — Наивный мальчик, смерть Радовида — это всего лишь первый маленький шаг в пути к урегулированию многолетнего конфликта. Кто будет вести переговоры после его смерти? Что произойдет с армией после его смерти? Что случится в Новиграде после его смерти? Все эти вопросы необходимо решить задолго до того момента, как сердце Радовида окажется выбитым из его груди. Цирилла — ключ к тому, чтобы Эмгыр вел себя подобающе и пошел на диалог с нами.       — Ты предлагаешь договориться с Эмгыром, убедив его вести диалог… с тобой? — приподняв бровь, насмешливо спросил Поттер. — Держу пари, только полный безумец сочтет, что с предательницей можно вести диалог на равных. Предавший однажды предаст вновь.       — Для равенства у нас будет Цирилла, — холодно возразила Филиппа, — и мне не нужно его мнимое уважение. Достаточно будет того, чтобы Император Нильфгаарда внимательно слушал, что я ему говорю. Смерть Радовида станет нашей заслугой только в том случае, если мы сможем превратить ее в ценное и позитивное изменение, а для этого нам придется подготовить все необходимые действия. За Цириллой охотятся эльфы? Что ж, хорошо, тогда обеспечьте ей защиту, пока я узнаю, что происходит… Как ты там выразился, Гарри Поттер? Снаружи? До встречи, Меригольд.       Встав из-за стола, Филиппа медленно направилась в сторону выхода. Глаз у нее не было, но Гарри знал, что она следит за ним. К сожалению, рациональное зерно в ее словах тоже было: мгновенная смерть Радовида может привести к настоящей бойне после того, как фронт развалится без главнокомандующего, в то время как тыл и некогда «вольный город» превратятся в пепелище из-за действий противоборствующих групп.       Позволив черноволосой чародейке выйти наружу и покинуть кабаре живой, Поттер закрыл глаза и вновь вернулся к стене, буквально подперев ее плечом.       — Ты втянула меня в какую-то поебень, Трисс… — прошептал он, слыша, как та медленно поднимается с диванчика и подходит к нему.       — Филиппу нельзя назвать моей близкой подругой, Гарри, — Меригольд подняла руку и кончиками пальцев провела по щеке юноши, — и она всегда была такой. Холодная, беспринципная, но… безумно результативная, если уж позволишь мне вставить свою оценку. Не считая некоторых спорных эпизодов, она почти всегда оказывалась права, хоть поначалу с ней и не хотелось соглашаться.       — Она пытается возродить Ложу, но при этом обойти этап, на котором обычно исправляют очевидные ошибки, Трисс, — Гарри приоткрыл глаза и посмотрел на чародейку, которая стояла вплотную к нему, — это не выход. Смерть Радовида не должна запустить очередной оборот этого проклятого колеса, понимаешь? Нужно выстроить что-то новое, что-то светлое. Люди сами должны решить, каким они хотят видеть свой дальнейший путь. А ты хочешь этот выбор у них отнять, сказав, что знаешь лучше.       — Но ведь мы действительно знаем лучше, — возразила Трисс, — поэтому мы и ведем этот разговор, Гарри. Мы здесь и сейчас решаем, что будет дальше, не стоит перекладывать всю ответственность за сложные решения на меня.       В чем-то Трисс действительно была права, но Гарри все равно не желал уступать ей. Мерлин, он всегда презирал свою никчемную интуицию, ведь она обманывала его на протяжении всей его жизни. Начиная с того самого дня, когда он решил, что Снейп хочет украсть философский камень, и вплоть до сегодняшнего дня, когда он понял вдруг, что зря ожидал от Трисс взвешенного и светлого подхода к жизни. Было глупостью с его стороны забыть о том, что вся ее доброта на самом деле с лихвой уравновешивалась ее честолюбием и стремлением к власти, реальной власти.       Трисс не хотела провести всю свою жизнь, счастливо поедая клубнику и ежевику где-то на задворках Туссента, она хотела быть той, кто принимает важные и судьбоносные решения. К сожалению, Гарри слишком поздно задумался о том, к чему привели эти сложные дружеско-политические игры. Погрузившись в мысли, он продолжал стоять на месте, пока Трисс не схватила его за руку и не потянула наверх.       — Эй-эй, — тихо запротестовал Гарри, но все же руку не отдернул, — а куда мы?       — Я проверила, комната пуста, — через плечо сообщила ему Трисс.       Что ж, такой вариант Поттера тоже вполне устраивал. Будь он хоть трижды разочарован и разозлен, но отказываться из-за этого от ночи в компании рыжеволосой красотки решился бы только полный идиот. Хоть Гарри и готов был признать, что вел себя как идиот иногда, но в нужные моменты его мозг принимал решения за него. Именно поэтому, добравшись до необходимой двери, он зашел в небольшое подсобное помещение и всего за пару минут превратил его в роскошную спальню.       Пространственная магия, капелька трансфигурации, немного защитных чар, зеркальный барьер, антимаггловское зачарование…       К тому моменту, когда он наконец закончил, завершив преобразование комнаты слабым штрихом в виде затененного освещения, создававшего в магической спальне загадочную атмосферу с налетом романтики, Поттеру оставалось лишь повернуться к наблюдающей за всем этим Трисс.       — Знаешь, — протянула она, — а Йен была права, тебе и впрямь стоит задуматься о том, чтобы пожить в этом мире хотя бы несколько лет. Передать свои знания… тем, кто способен будет их разобрать.       — Начнешь уговаривать меня остаться? — шепотом произнес Гарри, подходя к ней и заключая в легкие объятия. Коснувшись губами тонкой изящной шеи, он с помощью дорожки из поцелуев забрался чуть выше, зубами слегка прикусив мочку уха. Трисс издала слабый протяжный стон, буквально теряя равновесие в его объятиях.       — Я с… самого начала уговаривала, — таким же шепотом ответила она, изгибаясь так, чтобы Гарри легче было снимать с нее одежду.       Продолжая издавать чередующиеся со стонами тяжелые вздохи всякий раз, когда его пальцы касались обнаженных участков кожи, Трисс закрыла глаза и буквально притянула его лицо к своему, навязывая страстный, но отчасти властный поцелуй. Ее план бы сработал, не запутайся она ногами в упавших на пол брюках. Не разрывая поцелуй, она успела лишь удивленно охнуть, когда полетела прямо на пол. Неведомым ей образом в процессе полета они с Поттером поменялись местами, и именно Гарри выпала честь встретиться затылком с дощатой поверхностью.       Мысленно поблагодарив самого себя за то, что не стал выпендриваться и трансфигурировать доски в мрамор, Гарри поморщился от боли и слегка отстранился, разрывая наконец затянувшийся поцелуй.       — Нам очень повезло, что я заодно помыл полы, когда занимался всем этим, — пробормотал он, продолжая морщиться.       — Есть что-то особенно притягательное в твоем стремлении к чистоте, — фыркнула Трисс, облизывая губы. — Ты заметил, как здесь тепло? А ведь уже ноябрь.       — Ага, это согревающее зачарование Хельтверта, накладывается на площадь и регулиру-у-у…       Гарри не успел превратить ответ в лекцию, поскольку Трисс, закатив зеленовато-серые глаза, вновь вовлекла его в поцелуй, на сей раз прижимаясь к Поттеру еще сильнее.       — Погоди, — Гарри вновь отстранился, — раз уж Филиппа нас отвлекла, утром нужно отправиться в Каэр Морхен.       — Думаешь? — переспросила Трисс, но тут же пожала плечами. — Хорошо, без проблем.       На сей раз Поттер не позволил девушке перехватить инициативу, и, схватившись обеими руками за упругие ягодицы, мягким рывком перевернулся на месте, рассчитывая оказаться сверху. Что-то пошло не так, и в результате Трисс продлила кувырок, вернув их в исходное положение. Усмехнувшись в ответ на искру удивления в глазах Поттера, она снова затянула его в глубокий поцелуй, навязывая борьбу языков и с легкостью побеждая в ней.