Алчность. Том 2: Выбор

      

***

             Аварис.       — Ты хоть понимаешь, что ты натворил?! — чуть ли не прокричал Гедымдейт, когда началось очередное собрание Капитула.       — В который раз решил вашу проблему? — спокойно задал я встречный вопрос, откинувшись на кресле и смотря в потолок.       — Да ты… ты! — пытался что-что сказать собеседник.       Я лениво перевел взгляд на ректора Бан Арда. Старик выглядел не лучшим образом. Весь красный от возмущения. Или от того, что клятвы давили на него, запрещая как-либо навредить мне? Боюсь, что в ином случае он бы точно попытался сделать какую-нибудь глупость.       Я вновь посмотрел в потолок, и из меня вырвался усталый вздох. Желания выслушивать весь этот фарс у меня совершенно не было.       — Успокойся, Хен, — вдруг заговорила Тиссая, что все это время молчала. — Ты не хуже меня знаешь, что Ноксу всегда было плевать на наше мнение.       — Ну хоть один разумный человек в этом сборище, — не слишком-то тихо пробормотал я, отчего послышался возмущенный вздох со стороны Шеалы. — Не бери в голову, мелкая. Тебя я не брал в расчет.       На какое-то время после моих слов наступила тишина. Гедымдейт всячески пытался успокоиться, понимая, что взрывом эмоций ничего не добьется. Тиссая продолжала задумчиво смотреть на меня. В это же время Шеала скучающе рассматривала свои ноготки. Я был более чем уверен, что мысленно она была уже в своей собственной мастерской.       Я перевел взгляд на два пустующих кресла. Если касательно отсутствия Францески уже не возникало никаких вопросов, то вот нехватка еще одного члена Капитула, в лице Алоиса, заставляла задаваться вопросами. Впрочем, даже будь он здесь, это бы мало что поменяло. Он никогда не принимал должного участия в обсуждениях.       — Ты понимаешь, к чему привели твои действия? — вдруг спокойно спросил Хен, отвлекая меня от размышлений.       — Помогли завершить охоту на ведьм, — холодно ответил я.       — И какой ценой?! — вновь повысил голос Гедымдейт. — Ценой жизней сотен тысяч людей?       Раздраженно цыкнув, я взмахом руки отправил в старика чары безмолвия. Очень уж он начал меня раздражать.       — Не стоит преувеличивать, — с уже явной угрозой в голосе проговорил я, принимая нормальное положение и сбрасывая с себя меланхоличный настрой. — Ничего еще не произошло.       — Не произошло? — вскинув брови, спросила Тиссая, пока ректор Бан Арда пытался скинуть с себя чары. — А что ты скажешь о намечающейся войне на Севере? Все против всех ради земель Темерии.       — Дорогая моя Тиссая, — снисходительно начал говорить я. — Ты не хуже меня знаешь, что столь масштабной войны на Севере не будет. Настоящий передел освободившейся территории произойдет между Реданией, Каэдвеном и Аэдирном. Остальные игроки на политической арене не более чем мелочь, ведь они, только объединившись, смогут хоть как-то конкурировать с крупными странами. Но, зная гордыню мелких корольков, такого никогда не будет.       По мере моего монолога я поднялся со своего места и подошел к ректору Аретузы, чтобы, фактически нависнув над ней, продолжить:       — И в ваших же интересах не довести это все до кровопролития. Заставьте королей договориться между собой.       Старик, который уже практически скинул с себя чары, что-то возмущенно замычал.       — Ой, только не надо снова заводить эту свою песню, — с отвращением произнес я, отмахиваясь от Гедымдейта. — «Капитул был создан для контроля чародеев. Капитул теперь вне политики. Капитул то, Капитул се и бла-бла-бла…»       Я в один миг оказался рядом с Гедымдейтом и, взяв его за грудки, поднял со стула на свой уровень.       — Я фактически отдал Капитул тебе в руки, — вкрадчиво произнес я, заглядывая в глаза старому чародею. — Все ради твоей цели — вывести Капитул из политических игрищ. Но что-то я не вижу результата. Вы как лезли повсюду, оказываясь в каждой бочке затычкой, так и продолжаете лезть. Ведь, будь все иначе, вам было бы откровенно наплевать на происходящее.       — Мне наплевать, учитель! — весело проговорила Шеала.       — В тебе я не сомневался, мелкая, — фыркнув, сказал я, отпустив наконец старика. — Но боюсь, что твои коллеги не придерживаются тех же взглядов. Они решили поиграть в моралистов и сделать вид, что им не все равно на жизни простых людей. Иначе я не могу объяснить, почему вынужден слушать это дерьмо.       Махнув рукой, я собрался вернуться на свое место, но мне в спину прилетели слова Гедымдейта.       — Нам не наплевать, — тихо и решительно проговорил он, — потому что такие глобальные действия могут отразиться и на всем магическом Братстве. И если ты думаешь, что, убив Гоидемара и его семью, завершил гонения чародеев, тогда ты сильно ошибаешься. Ты сделал все только хуже!       Обернувшись, я удивленно вскинул бровь и посмотрел на старика.       — Ты так думаешь? — саркастично поинтересовался я. — В таком случае, можешь объявить меня ренегатом и откреститься от любых моих действий. Только не надейтесь после этого на мою помощь в чем-либо.       После этих слов рядом со мной открылась темная арка портала, которая вела прямиком в мою долину в горах Амелл.       — Пойдем, мелкая, — бросил я, собираясь уже зайти в портал.       — Что? — удивилась чародейка, широко раскрыв глаза. — Я? Зачем?       — Увидишь, — усмехнувшись, сказал я. — Познакомлю тебя кое с кем.       Шеала в тот же миг нахмурила брови и с подозрением посмотрела мне прямо в глаза, явно выискивая подвох. Из меня вырвался тяжелый вздох. После того, как я ее практически насильно пропихнул в Капитул, обрисовав всяческие плюсы, Шеала стала пропускать любые мои предложения через призму подозрения.       Устремив на нее снисходительный взор, я просто подхватил девушку телекинезом и под ее возмущенные возгласы закинул в портал.       — Ах да, старик, — обернувшись, обратился я к Гедымдейту, прежде чем последовать за ученицей. — Если все же надумаешь объявить меня ренегатом, дай об этом знать. И предупреди преторий, чтобы не пытались на меня охотиться. Иначе это будет глупой тратой человеческих ресурсов.       Затем я наконец занес ногу, чтобы оказаться на той стороне, но меня вновь остановили. На этот раз это был голос Тиссаи.       — И все же зачем нужно было убивать Гоидемара с семьей? — как-то на удивление спокойно поинтересовалась женщина. — Неужели нельзя было поступить иначе?       — Можно, — ответил я.       После я повернул голову в ее сторону и с мрачной усмешкой продолжил, уже заходя в портал:       — Но я не захотел…                     

***

             Интерлюдия. Адель (Амелия).       Если кто-то спросил бы у меня раньше, верю ли я в чудеса, я бы однозначно ответила, что чудес не бывает. Иронично слышать подобное от бывшей волшебницы, но факт остается фактом.       Но если этот вопрос мне зададут сейчас, я не уверена, что смогу ответить столь однозначно. Все-таки все произошедшее со мной за последние пару месяцев нельзя назвать иначе как чудом. Начиная со случайной встречи с Ави, которая спасла меня от не самой завидной судьбы, и заканчивая самим фактом моего перерождения в этом мире.       Теперь то я точно была уверена, что это именно перерождение. Все же долгий разговор с Аварисом, который последовал после нашей встречи, помог мне немного уложить весь тот хаос, что творился у меня в голове.       По его словам, выходило, что я умерла, и моя душа последовала на перерождение. Сам этот процесс, если я правильно поняла объяснения Ави, должен очистить душу усопшего, чтобы новую жизнь он начал с чистого листа, не имея никаких эмоциональных «якорей». В этот момент я вспомнила о малышке Сью, что осталась в прошлом мире, и уже готова была начать волноваться. Но Аварис смог меня успокоить, сказав, что о ней есть, кому позаботиться.       Правда его следующая фраза о том, что и сама Сью уже давно не ребенок, заставила меня волноваться еще больше и прибавила вопросов в копилку. И стоило Аварису понять, что ему придется многое объяснить, из него вырвался тяжелый обреченный вздох.       «Безумие какое-то», — промелькнула у меня в голове мысль, пока я слушала объяснения.       С моей смерти прошло уже около сотни лет. По крайней мере, по меркам Авариса, который, оказывается, уже не так уж молод. Дальше шел долгий рассказ о том, что происходило в жизни близких мне людей после моей смерти. Было достаточно странно слушать подобное, но думаю, что любой согласился бы услышать, что после их ухода с их родными и близкими все было в порядке.       И когда Ави закончил свой рассказ, мне потребовался еще месяц, чтобы все осмыслить.       — Другой мир, — пробормотала я, все еще удивляясь подобному факту, хоть у меня и были такие подозрения еще до встречи с Ави. — Ну одно дело подозревать, и совсем другое дело знать наверняка.       Такие диалоги с самой собой уже стали привычными за прошедший месяц. Я много раз задавала себе вопросы о реальности происходящего и каждый раз была вынуждена убеждать себя, что все реально.       Самым невероятным во всем этом, по словам Авариса, было то, что я смогла полностью вспомнить прошлую жизнь. Ведь, как он говорил, душа должна пройти очистку во время перерождения, что не давало бы ей шансов вспомнить былое. Он искренне удивлялся произошедшему со мной озарению, в то время как я удивлялась совершенно иному. Тому, что он, понимая все это, каким-то образом умудрился последовать за мной.       «Ты либо гений, либо безумец», — вспомнилась мне фраза, которую я тогда сказала Аварису.       Ответом мне была его улыбка и слова о том, что он просто слишком жадный, чтобы отпускать кого-то. Даже если этот человек умер. Тогда мне фраза показалась очень милой, хотя мое сознание царапнул какой-то скрытый подтекст.       — Все это уже не важно, — пробормотала я, отмахиваясь от собственных мыслей.       Наконец-то, отвлекшись от размышлений, я в очередной раз осмотрелась. Сидя в небольшой уютной гостиной с камином и рассматривая убранство, я то и дело цеплялась взглядом за незначительные, но такие знакомые детали.       Кружки с недопитым отваром, что заменял в этом мире чай. Расположение мебели и верхняя одежда, которая была небрежно брошена на спинку кресла. Все это создавало довольно знакомую атмосферу уюта.       — Ты ни капли не изменился, — пробормотала я, подумав об Аварисе, когда заметила лежащую на столике заготовку с вырезанными на ней рунами.       Встав со своего места, я подошла и взяла ее в руку, задумчиво покрутив перед глазами. Не знаю уж, какого результата хотел добиться Ави, но похоже, что у него не вышло. Иначе бы он не потерял бы так быстро интерес к заготовке. Будь она чем-то ценным, он бы не оставил ее так лежать на столике в гостиной.       — И все же лучше ее убрать, — вслух проговорила я, собравшись направиться в мастерскую.       Хоть мне и не была проведена полноценная экскурсия по этому, казалось бы, небольшому домику, я была уверена, что нужное помещение я найду под землей. Оставалось только найти спуск. К счастью, для этого не потребовалось обыскивать все подряд. Лестница вниз нашлась за красивой резной дверью, которая расположилась возле входа в одну из спален.       Спускаясь в подземелье, я несколько раз успела проклясть детское тело и свой внезапный порыв. А еще я сильно негодовала из-за отсутствия освещения, ведь мне приходилось спускаться чуть ли не на ощупь.       — Как же не хватает домовых эльфов, — проговорила я, нащупывая очередную ступеньку. — Сейчас бы приказала и не мучалась бы так. И вот скажите мне: зачем надо делать мастерскую так глубоко?       Впрочем, мое ворчание не останавливало меня, и я продолжала упрямо спускаться до тех пор, пока ступеньки наконец-то не закончились. Когда я собралась было сделать шаг вперед, то практически сразу наткнулась на преграду, которой оказалась очередная дверь. После недолгого ощупывания и внутренней мольбы, чтобы дверь не оказалась запертой, я все-таки нашла ручку и толкнула дверь вперед.       В тот же миг мне пришлось прикрыть глаза, так как показавшийся ярким свет больно по ним резанул. Но долго стоять на месте и привыкать к освещению я не стала и прошла вперед.       Осматриваясь в мастерской, я в который раз смогла убедиться, что Аварис ни капли не изменился. Когда-то мне удалось побывать в мастерской его семьи. И теперь, на новом месте, он постарался обустроить все точно так же.       В любом случае, я уже собиралась подойти к столу, чтобы оставить на нем заготовку, как до моих ушей вдруг донесся какой-то странный звук. Это было похоже на какой-то грохот, который доносился из-за неприметной двери, расположившейся возле стеллажа.       Не знаю, что мною двигало — детское тело или любопытство — но я, напрочь забыв о заготовке, решила заглянуть за эту самую дверь. И лучше бы я в тот момент передумала.       Дверь на удивление открылась без труда, и меня вновь встретила темень. Понимая, что ничего не смогу там увидеть, я быстро осмотрелась в мастерской. Вот только ничего, что бы я могла использовать как источник освещения, так и не было найдено.       — Ладно, — пробормотала я, открыв дверь пошире, чтобы в новое помещение проникнул свет из мастерской, — гляну одним глазком.       Я быстро прошла внутрь, словно вор, пытаясь быть тише. Пришлось потратить какое-то время, чтобы дать глазам привыкнуть к темноте, прежде чем пойти дальше.       Новое помещение оказалось каким-то большим складом. Здесь было полно стеллажей со всякими предметами. Какие-то из них были похожи на артефакты, а что-то даже не вид не отличалось от обычного камня.       Будучи охваченной любопытством, я заходила все дальше до тех пор, пока тьма в помещении не стала совсем густой и непроглядной. Дальше я уже не пошла, рассудив, что могу так легко заплутать.       Вскоре я решила, что достаточно утолила свое любопытство, и пошла обратно к мастерской с одной лишь мыслью, что заготовку, наверное, будет лучше занести сюда. Вот только, когда я проходила возле какого-то большого ящика, накрытого полотном, рядом со мной вновь раздался грохот, который меня напугал.       Резко дернувшись, я отскочила к этому ящику и неудачно задела его, отчего полотно слегка приоткрылось. Я не сразу это заметила, ведь пыталась перевести дыхание, но раздавшееся рядом рычание заставило забыть обо всем.       Вновь отпрыгнув в сторону, я во все глаза уставилась на приоткрытое полотно, за которым оказался совсем не ящик. Там была клетка, из-за которой на меня смотрела пара красных и явно голодных глаз. И хоть я понимала, что нахожусь в относительной безопасности, мне все равно не удалось обуздать страх.       В сознании сразу же всплыло, сколько подобных «ящиков» я уже видела в этом помещении и сколько еще может быть скрыто во тьме. В тот же миг ноги сами попытались меня унести подальше отсюда. Я бежала в сторону, откуда пробивался свет, ведь там была спасительная мастерская.       Но, когда я наконец достигла двери, она отчего-то оказалась закрытой. И хоть я помнила, что оставляла ее раскрытой, я не придала этому значения и тут же дернула ее на себя, чтобы прошмыгнуть внутрь. Яркий свет вновь больно ударил по глазам, но я смогла на ощупь захлопнуть дверь, уткнувшись в нее спиной, и медленно сползти на пол.       Следующие несколько минут я пыталась прийти в себя, перевести дыхание и привыкнуть к освещению, которое, казалось, стало только ярче. В конце концов мне все-таки удалось открыть глаза, чтобы понять, что каким-то образом я оказалась совсем не в мастерской.       Новое помещение скорее можно было назвать рабочим местом мясника. Здесь стоял только один покрытый засохшей кровью стол, который был оборудован ремнями явно для удержания… жертвы?       Но не успела я в должной мере осознать, где оказалась, как рядом раздался знакомый голос:       — Лучше бы ты этого не видела, Лия…