Секретарь босса Подземелья

      Инкуба сторонились. Его присутствие игнорировали. Даже те многочисленные демоны, что подходили к Руберасу и активно выражали ему свои одобрение и поддержку в связи с недавними достижениями, не обращали внимания на Идзури, полагая не более, чем игрушкой.       Только несколько аристократов одобрительно поинтересовались: — Вы тот самый Тайджи, который проявил себя в управлении Альтарсо и мелькал в журнале и на телевиденье?       Сэф скромно подтверждал этот факт, осознавая, что он и правда стал довольно известным. Впрочем, большинство присутствующих неодобрительно перешептывалось «Господин Соул посмел явиться на официальное мероприятие с инкубом! Как так можно?»       Помимо Рубераса, из знакомых Идзу тут присутствовали родители мужа. Они приблизились к сыну и его паре и после обмена парой теплых фраз уточнили: — Готовы встряхнуть это общество грандиозным скандалом?       — Вполне готовы! – заверил Сэф с улыбкой. Его снова несло волной решительности.       — Сторонники Соулов здесь. И мы тоже с вами. Удачи! – напутствовала матушка.       Как раз вовремя. Тиберий Шивару – брат правителя и хозяин дворца как раз применил звуковые чары, привлекая всеобщее внимание.       — Важная часть сегодняшнего мероприятия – объявление о помолвках грядущего сезона. – сообщил он торжественно после того, как гул голосов и музыка смолкли.       Эти слова были встречены аплодисментами.       — Роза Вилбурн дала согласие Родрику Крауни. Мои поздравления. – озвучил Тиберий первую пару. Список был составлен по возрастанию знатности, богатства и влияния семей женихов и невест. Так что имена Эвелины и Рубераса должны были прозвучать последними. Так в итоге и вышло.       — Сабина Харасс ответила «да» Одэну Брассу. – продолжал Тиберий, — Вилрис Прайш сделал предложение Оливии Дрейк.       Все проходило без эксцессов. Планирующие вступить в законный брак в этом сезоне рука об руку подходили к господину Шивару и получали свою порцию внимания, а также браслеты из Темных полуночных роз. Все помолвки были заранее оговорены и одобрены. Никаких сюрпризов. За исключением самой последней.       — Руберасу Соулу оказана честь сочетаться браком с Эвелиной Шивару. С переходом мужа в клан супруги. – с плохо скрываемым торжеством сообщил Тиберий, вызвав вздохи удивления в зале.       Сама формулировка говорила о многом. Никаких «сделал предложение» и «ответила согласием». Совсем иные акценты – «оказана честь». Тот факт, что предложения не было слишком легко можно было проверить при необходимости. Королевским произволом перспективного молодого демона, чье имя в последнее время сверкало ярче молнии и гремело громче грома, забирала себе семья правителя. От такого предложения не отказаться.       Тиберий обратил взор на Рубераса, надеясь увидеть отчаяние, гнев и ужас на его лице. Но увидел насмешливую улыбку и спокойную уверенность. Эвелина уже спешила к дядюшке – получить свой браслет из Черной полуночной розы. Сейчас наступал миг ее торжества – благодаря Эвелине семья устранит угрозу в лице Рубераса.       — Тут какая-то ошибка. Я уже состою в законном браке! Спешу представить обществу моего супруга – Идзури Соула. – произнес Руби весьма торжественно и громко. В следующее мгновение он и инкуб на диво синхронно вскинули левые руки так, чтобы рукава пиджаков не скрывали более свадебные браслеты – символ недавно заключенного союза.       Если первое объявление – от Тиберия Шивару – вызвало возгласы удивления, то второе – от Рубераса Соула – повергло присутствующих в состояние шока. Эвелина, вскрикнув, упала в обморок. Ее в последний момент успел подхватить один из кавалеров.       — Вы оскорбляете правящий дом! Это неслыханно. – завопил Тиберий, осознав, что принцессу Шивару только что променяли на инкуба. И более того – громогласно объявили об этом перед всем обществом.       — И в мыслях не было. Не знал о уготованной мне чести. – отозвался Руберас насмешливо.       Он во всеуслышание подтверждал то, что его хотели поставить перед фактом – женить против воли. Свободолюбивым демонам не нравилось подобное насилие в адрес равных по положению. И одобрения общества поступок Шивару не сыскал.       Тиберий скрежетнул зубами. Расторгнуть брак аристократа по своему желанию не имел права даже правитель. Устроить покушение на инкуба? Тот безвылазно сидит в данже. Да и срок траура от смерти пары до нового брака – десять лет. За это время политическая ситуация много раз переменится. Отомстить мерзкому рыжему через близких? Если бы Руберас женился на какой-нибудь демонице из младшего или Среднего рода – это было бы вполне возможно. Но у Идзури не имелось близких вне данжа. Именно поэтому ему не страшно было идти против правящего клана.       Сторонники Соулов устремились к новоявленной чете – поскорее поздравить пару. Сторонники Шивару собрались группками и неодобрительно шептались: «Какой скандал! Немыслимо. Демон, давший аристократическую фамилию какому-то инкубу, марает свой высокий титул!»       Но все присутствующие понимали – Шивару планировали устроить ловушку Руберасу. Вместо этого Руберас устроил ловушку Эвелине, снабдив ее позорным клеймом «отвергнута ради инкуба». Правящая семья получила пощечину. Но на очень законных основаниях. Соул не нарушил ни единого правила.       Оставшаяся часть мероприятия прошла без происшествий. Оскорбленная НЕ невеста приходила в себя в уединенных покоях. Молодая чета Соулов покинула прием ближе к полуночи и благополучно вернулась в данж.                     — Оно определенно стоило того! Мы расшевелили это чопорное царство снобизма. Как же вытянулись лица у этих высокомерных аристократишек. – искренне радовался Идзу, устраиваясь на диванчике в гостиной общих с мужем апартаментов.       — Ты теперь тоже из аристократов. – напомнил Руби с улыбкой.       — Но не похож на ту знать, что собралась сегодня на приеме.       Руберас кивнул: — Не похож. И это замечательно!                     — Я не стану ничего рассказывать! – фыркнул Мавэй, с негодованием глядя на Анабель Каудри. – Меня сюда прислали, потому, что так положено. Но это вовсе не значит, что я стану откровенничать.       Инкуб откинулся в кресле и с яростью сжал подушку, выданную для снятия стресса.       — Вы считаете, что я не смогу вам помочь? – уточнила водница.       — Конечно не сможете. Никто не сможет. И вообще – каждый должен справляться сам. – отозвался Мавэй раздраженно.       — Вы так всегда и делали? Справлялись со всем сами? – поинтересовалась психолог.       — Желающих справиться вместо меня или поддержать не наблюдалось. Так что да – все сам. – буркнул инкуб.       — Жизнь была жестока и несправедлива к вам?       Мавэй отвел взгляд: — Конфетками не баловала. Впрочем, как и большинство инкубов и суккубов. Встречаются, конечно, редкие исключения – счастливчики.       Последняя фраза была произнесена с обидой и горечью.       — Вы про Идзури Тайджи и Тиира Гайсо? – тихо спросила Анабель.       — Про них в том числе. – кивнул Мавэй, постепенно осознавая, что что-то идет не так и он излишне разоткровенничался с психологом. Хотя изначально намеревался молчать как рыба.       — Вы считаете, что они не заслужили хорошей жизни? – поинтересовалась Каудри сдержанно.       Инкуб какое-то время думал, прежде, чем ответить: — Заслужили. Как и я. Как и миллионы других. Но получили только они. Во многом не благодаря тому, что они какие-то особенные. Просто везение. Как выиграть в лотерею. Я же говорю – несправедливо!       — Так может рациональнее сделать жизнь как можно большего числа собратьев и сестер лучше, а не надеяться на падение обратно тех, кому повезло выбраться из болота? – в тоне водницы не было осуждения – только сочувствие.       — Я не обязан быть рациональным. – напомнил Мавэй с раздражением, — Хочу и злюсь на того, на кого считаю нужным. Эти двое обойдутся!       — Постепенно перестать злиться и отпустить ситуацию нужно для вашего благополучия, а не их. Ради самого себя. – терпеливо вздохнула Каудри, — Да. Вам не повезло в восемнадцать лет устроиться на работу мечты. Вместо этого вы мыкались по… очень плохим местам. Хуже не придумаешь. Но этого уже не изменить. Остается жить дальше. Тем более, что и у вас произошли перемены в Судьбе.       — И у меня нет возможности сделать лучше даже свою жизнь, не то, что жизни прочих собратьев. – напомнил Мавэй, — Те перемены, что со мной случились – итог чужой воли, а не моего решения. Тоже случайность. От меня самого почти ничего не зависит.       — От вас зависит – примете ли вы перемены, откроетесь ли им. Изменитесь ли сами. Вам дан шанс – воспользуйтесь им.       — Может вы и правы. – Мавэй хмыкнул, все еще не смотря в глаза собеседнице.       Водница напротив — внимательно посмотрела на пациента: — Если вам все же представится возможность переменить жизни других инкубов и суккубов к лучшему – вы воспользуетесь?       Инкуб кивнул: — Да.       — Ваша нынешняя жизнь вам нравится больше, чем прежняя? – уточнила девушка.       Мав задумался: — Больше.       — Отношения с куратором хорошие?       — Вполне. Он довольно добрый сатир. – при упоминании Брору тон инкуба неожиданно потеплел.       Под конец сеанса пациент даже согласился пройти тесты и заполнить анкету. Увы – тесты ожидаемо выявили огромный уровень стресса. К счастью, этот стресс постепенно шел на спад.       Упражнения с творческим песком созидания понравились Мавэю. Он увлеченно ваял изящные статуэтки и красивые ветви в цвету. Кабинет Анабель инкуб покинул в на удивление приподнятом настроении. Порой приятно было выговориться так, чтобы выслушали без осуждения – зато с поддержкой и стремлением помочь. А еще – заняться творчеством.       «Наверное, зря я ершился. Эта девушка не так плоха, как я решил поначалу!» — думал Мавэй, возвращаясь в свою комнату.              — Да, мне нравится моя новая работа. Я занимаюсь приятными и понятными вещами. Все вокруг очень заботливы и вежливы. Было парочку неприятных эпизодов, но все разрешилось благополучно. – вещал Тиир, удобно устроившись в кресле психолога.       — Есть ли что-то, что бы вы хотели поменять? – поинтересовалась Анабель.       — Пожалуй – нет. – после краткого раздумья сообщил юноша.       — Вы злитесь на Мавэя за то, что он сделал? Как вы относитесь к тому, что сейчас трудитесь в одном данже?       Тиир закусил губу: — Нет, не злюсь. Он исполнял приказ и не мог не подчиниться. Главные виновники – Майерсы.       — Готовы ли вы обсудить эпизод с похищением?       — Теперь готов. Это был травматичный опыт. Но все осталось в прошлом. – отозвался Тиир.              Чогук Т-Хавил тщательно сканировал Мавэя. Пожилой зеленокожий разместился на балкончике над залом, где трудился инкуб, так что оставался незамеченным им. Недавно Чогук эволюционировал в гоблина-архимудреца – максимальная ступень развития одного из не боевых путей его народа. Явно помогла работа в Альтарсо – в данжах мощные энергопотоки, ускоряющие развитие монстров. Теперь у профессора было еще больше ценных навыков и умений. Одно из умений «Оценка потенциала» Т-Хавил сейчас и применил на ничего не подозревающем Мавэе. Он хотел узнать, на что будет способен этот молодой инкуб, если усилить его способности и направить.       Итог Оценки не разочаровал гоблина. Мавэй действительно мог пригодиться. Согласовав свои дальнейшие действия с господами Соулами – Руберасом и Кайласом – лидер зеленокожих принялся действовать.              — Да, у меня есть навык Время перемен – эмоциональный подъем и Жажда справедливости. Они должны действовать и при вещании через радио. Но оба навыка довольно слабые. – удивленно сообщил Мавэй, — От них мало толку.       Он не ожидал, что его вызовет к себе лидер гоблинов и начнет расспрашивать про умения.       — Это пока они слабые. Способности вполне можно усилить. Плюс дополнительно подпитать голос особым зельем и применить магический микрофон. – заверил Чогук.       — Но зачем все это? Что такого важного я должен буду сказать в прямом эфире? – по-прежнему недоумевал инкуб.       — Вы станете говорить о необходимости изменений в обществе. О несправедливости данного режима. О правах инкубов, суккубов, гоблинов, орков, сатиров, миконидов и прочих угнетенных рас. Вам сужено стать Гласом свободы на волнах радиоэфира. – терпеливо пояснил профессор.       — Меня за такое убьют. – испуганно округлил глаза Мавэй, — И это вам стоит говорить о подобных вещах – вы мудрец и сильный лидер. А меня никто не станет слушать.       — Вас не убьют, если не будут знать, что вещаете именно вы. Мы сумеем замаскировать источник трансляции и изменить ваш голос. – парировал Т-Хавил, — Я бы с удовольствием взял эту важную миссию на себя. Но у меня нет необходимых магических умений. Мое Красноречие действует только при личных встречах, но не при радио и телевещании. Поверьте, вас станут слушать.       — Я возмущен нынешним режимом и всей душой ненавижу его, но не знаю, что именно следует говорить. – вздохнул Мавэй.       Гоблин улыбнулся: — Это не страшно. Я помогу вам подготовить речь. Если вы согласны – вклинимся в трансляцию радиостанции «Темная волна» завтра вечером. Это ваш шанс принять участие в чем-то значительном – постепенно изменить сознания сограждан. Напомнить им, что необходимы перемены.       — Я… я готов! – неожиданно для самого себя согласился инкуб.       «Если бы глава Альтарсо не пощадил меня – я бы давно был мертв. Наверное, стоит рискнуть, чтобы сделать в жизни нечто стоящее!» — подумал Мавэй.       Позднее он и мудрец обсудили предстоящее воззвание к аудитории. А вечером следующего дня инкуб оказался «вооружен» микрофоном и наушниками. Ему обеспечили вторжение на чужие радио частоты. А именно на частоты радиостанции «Темная волна» популярной среди не знатных.       — Приветствую. Я – Голос Свободы. Простите, что столь внезапно и коварно прервал трансляцию музыки. Но речь пойдет о чем-то неизмеримо более важном, чем веселые песенки. Вас, как и меня, утомили угнетение, несправедливость и неравенство? Вас злит, что таких как мы с вами – простолюдинов – знатные могут убить без всяких последствий для себя? Вас бесит, что у вас нет права голоса в важнейших вопросах? Вы в ярости, оттого, что многих из нас загнали в гетто и заставили жить за чертой бедности? Нам постарались внушить, что такое положение вещей естественно и незыблемо. Но это не так! Так не должно быть. Мы все заслуживаем прав и свобод, уважения и безопасности. Мы личности, а не расходный материал. С нами должны начать считаться…       Голос Мавэя – изрядно измененный – звучал убедительно и звонко. Он проникал в ума и сердца, заставляя задуматься. У радиостанции был весьма неплохой охват аудитории. Но на следующий вечер – когда Голос Свободы обещал появиться повторно – «Темную волну» слушало намного больше народу. Происходило нечто интересное и необычное. Многим хотелось знать, что таинственный революционер скажет на этот раз. Многие были восхищены его смелостью и тем, как он сумел вклиниться в эфир государственного вещания. Огромное число Темных одобряло то, что коварный смельчак водил за нос подлых Шивару, осуждая их правление в прямом эфире и все еще оставался жив и на свободе.       Суккубы, инкубы, сатиры, орки, микониды внимали и задумывались. Постепенно в сознаниях загоралось понимание ситуации. Апатия и смиренность сменялись воодушевлением. Голос Свободы затронул потаенные струны их душ. И словами, и чарами.       Шивару искали источник крамолы, но не могли найти. Это необычайно злило правящую семью. Руберас, Идзу и Исса во время второй трансляции, длившейся минут десять, собрались в зале совещаний и внимательно слушали.       — Мавэй большой молодец. Вдохновенно вещает. Все идет точно по плану! – улыбнулся Руби.       — Кто же знал, что он настолько полезен? – согласилась Лавель.       — Немного жаль, что столь важное задание не на мне… — вздохнул Сэф.       — Ты и так много трудишься. Нельзя отвлекать тебя еще и на это. – напомнил шеф, — Кроме того, нужные навыки есть только у Мавэя.       Инкуб кивнул, соглашаясь с доводами.