Вор жизней

      На улице смеркалось. Пока Найтлайт убиралась, пока разговаривала с заказчиком, пока болтала с Шейден и прокалывала ушко, прошло достаточно времени. Солнце село практически полностью, так что город притих засыпая. И позволяя проснуться редким фонарям, иногда даже масляным, ибо электричество до сих пор провели далеко не везде. Но, чем ближе к центру районов, тем больше света - банды имеют полную монополию на электроэнергию и технологии. Попытаешься достать что-то без своеобразной лицензии - и, считай, ты подписал себе смертельный приговор. Таков уж Оренсберг. Всё лучшее - власти. И даже понятие нелегальности здесь размыто до крайности и очерчено псевдозаконами. Да, ты можешь достать практически что угодно - но только через группировки.        Через пол часа неспешной прогулки сквозь соседний квартал Найтлайт без приключений добралась до длинного, трехэтажного многоквартирного дома, зажатого трех сторон такими же типовыми зданиями. И только мерцающая вывеска "бани" над единственным входом давала понять о назначении строения. Посещала она это место не в первый раз и ничего страшного в расположении здания в зоне одной из местных группировок не видела. Весь город и так поделён на части. Сама кобылка не состояла ни в одной из банд, так что для владельцев данного заведения она являлась лишь посетителем и мешочком с монетками - и поэтому ни капли не боялась идти сюда одна. Долгосрочная выгода и репутация важнее кратковременного заработка. Сама прогулка по тёмным, практически неосвещённым улицам пегаску также не страшила. Тут одиночек редко кто трогает. А вот если столкнутся две группы, шанс на шумиху повысится в разы. Банды в вечном противостоянии.       Сейчас, поздним будним вечером, сами бани должны были уже опустеть, к этому времени постояльцы обычно заканчивают мыться и уходят наверх, в комнаты, куда можно и кобылок пригласить, и выпить, и ширнуться без особых проблем. Так и получилось: входной зал оказался пуст, только администратор скучающе торчал за стойкой. Найтлайт быстро разобралась с ним, заплатив за несколько часов пребывания, и, игнорируя льющийся через потолок поток музыки, смеха, криков и гула, прошла дальше, в раздевалку для кобылок. Там она стала разоблачаться и складывать одежду и сумку в шкафчик, благо они здесь запирались, и запирались хорошо - самой пегаске понадобилось бы потратить добрых минут десять на замок. А, учитывая сидящую в самой раздевалке охранницу, дельце представлялось практически невыполнимым. Так что за вещи можно не беспокоиться - за них отвечают головами. Но стоило побеспокоиться за собственную жизнь: если клиент умрёт в бане, вещи его взимались хозяевами. Именно для противостояния подобному у Найтлайт между перьев правого крыла оказалось зажато лезвие, специально спроектированное для пегасов. Тонкое, легкое, узкое, вместо рукояти - широкое основание с небольшими зазубринками, чтобы крепиться между перьев. Хотя, конечно, с ним не полетаешь, выпадет. Удобный стилет для самозащиты от разных неприятных личностей, которые сумели подобраться слишком близко. Шейден слишком часто рассказывала про подобные случаи из собственной молодости, чтобы даже Найтлайт вняла подобным предостережениям. Бережёного звезды берегут.       Полностью раздевшись и заперев шкафчик, пегаска пошла дальше, в следующую комнату. В центре - большой бассейн с прохладной водой, по краям его - скамейки. Ну, и, конечно, двери в парилки, одну из которых Найтлайт открыла - и тут же довольно фыркнула от ударившей в носик жары, чтобы через секунду зайти внутрь, захлопнуть дверцу и оглядеться, при этом неловко и крепко поджимая под себя хвостик. Кобылка не слишком любила находиться в общественных местах без одежды, это и смущало, и нервировало. Всё же вор по профессиональным соображениям всегда одет в одежду рабочую, чтобы быть наименее заметным. А здесь - полная нагота. Неприятно, конечно, но как иначе-то?       Пока очи привыкали к приятному полумраку, который лишь слегка рассеивался тусклой лампочкой в потолке, пегаска стояла на месте. Однако, глазам чуть приспособиться к пляскам теней, кобылка приметила чужую фигурку в углу, явно смотрящую в её сторону. И уже через секунду прозвучал столь знакомый голосок, вынудивший пегасочку вздрогнуть от неожиданности и бухнуться на ближайшую скамью, не замечая обжигающей температуры досок.       — Найтли? Это правда ты? Как мы давно не виделись! — из соседнего угла к пегаске тут же подсели, красуясь молодым стройным тельцем, тусклый свет не мог выделить блеск нежно-розовых глаз и её приятный, светло-пурпурный окрас шкурки, но Найтлайт и так прекрасно знала окрас данной персоны. Ещё лет десять назад кобылки часто играли вместе, чуть позже - даже начинали свой преступный путь... Однако, старой знакомой эта судьба показалась слишком сложной и опасной, и она стала помогать в кафе своих приемных родителей, уйдя от нелегальщины. Всегда мягкая, всегда добрая, всегда нежная подружка давних времён. Почти сестра. Даже просто находиться рядом с ней приятно. Приятно было когда-то. — Мы давненько с тобой не успевали поговорить... Вот это встреча!       — О, звёзды... — пегаска судорожно сглотнула, соображая, как ей поступить. У воров не может быть семьи. Или друзей. У по-настоящему хороших мастеров-воров, конечно же - а именно такой Найтлайт стремилась стать. Да и зачем калечить жизнь некогда дорогих тебе пони лишний раз? Но не убегать же. Так что кобылка, неуверенно улыбаясь, надеясь, что неверный свет скроет неоднозначность выражения лица, удивлённо покачала головой. — Лаффи? Ты-то каким боком тут? Я думала, ты живешь в центральном районе.       — Нет-нет-нет! Ты рассказывай! Как твоя жизнь?! У меня так много вопросов, я соскучилась! Как жизнь? Как тетя Шейден? Всё так же шуршишь по чужим карманам? — чрезмерно активная земнопони, как всегда, не дала даже шанса на попытку смены темы, прижав кончик копытца к губам Найтлайт, что её даже не удивило. Отодвинув чужое копытце, она тяжело вздохнула и откинулась назад, прижимаясь спиной к следующей деревянной ступени, только сейчас поняв, что бедра и ягодицы неприятно жгут доски. Но стерпела, зная, что это скоро пройдет.       — Да я-то что? Поживаю потихоньку. Сама понимаешь, работа, дом, работа, заказы... Собой вот заняться некогда. — пожала плечами пегаска под испытующим взглядом. Раскрывать детали кобылка не собиралась, и уж тем более не желала рассказывать про новый Заказ. Нет уж, Лаффи, конечно, хорошая кобылка, но язык у неё очень уж рабочий. Растрещит, как пить дать. Даже если очень хорошо попросить не говорить никому.        Жаркий слегка влажный воздух расслаблял, заставляя перышки распушиться, а шерстку - встать дыбом от удовольствия. Баня, горячая и сухая - то что требуется телу, чтобы прогреться и подготовиться к чистке и тщательному мытью. А потом можно будет и в другую парилку заглянуть, просто для удовольствия.       Лаффи сидела совсем рядом, склонив голову набок. От пушистой единорожки, как всегда, сладко пахло, аромат перебивал всё и вся, а сама она напоминала сахарную вату. Работа в пекарне - она такая. Земнопони нетерпеливо постукивала задним копытцем по скамье, то и дело поправляя густую гриву, лезущую в глаза. Каждое действие Лаффи сквозило мягкостью и неспешностью, странной, притягательной, ровно посередине между грацией и неуклюжестью. Чертовски милое сочетание... Но всё же плавности сейчас было куда больше, чем раньше. Подросла она. А Найтлайт молчала, смотря мимо подруги, но наблюдая за ней боковым зрением - и в то же время совершенно не зная, что ещё рассказать, чтобы не подвергнуться новому потоку вопросов.       — Ты все еще работаешь на тётю Шейден? Я слышала некоторое время назад, что ты оправилась в столицу на заработки, якобы там нужны копытца... И что платят там неплохо... От кого же я это слышала?... Хм... Не важно, хи-хи. Главное, что ты цела! —земнопони решила сама разбить затянувшуюся тишину. Хихикнув, она ещё и обняла Ночку, прижав её плечо к своей щечке, да ещё и задними копытами обвила торс. Подобная близость явно напоминала некоторые сцены из их детства... Приятные, однозначно непристойные и не очень. Жеребячество, что с него взять - сами того не особо понимали. Впрочем, это лишь укрепило их дружбу в те времена. Общая тайна тогда, детски-недетский секретик сейчас...       Однако, кое-что всё-таки изменилось. Они выросли. Пушистая грудь пегаски становилась всё более мягкой от быстро накапливающегося пота, а тесный контакт увеличил и без того высокую температуру ещё на добрый десяток градусов. Плотные объятия скользили по распаренной шерстке и увлажнённой коже, вынуждая тело, отвыкшее к чужим касаниям, рефлекторно вздрагивать и сжиматься, но слабо, неохотно. Слишком приятно. Да и... Нужно же хоть иногда немного расслабляться? И Найтлайт позволила себе ослабить тиски воли, осторожно обняла подругу за талию в ответ, слыша довольный смешок прямо в ухо. И язык развязался сам собой.       — Ну... Да, до сих пор работаю. И ни в какую столицу я не ездила, кто тебе вообще наплёл подобное? Хотя я бы съездила. Там, поговаривают, очень красиво... — мечтательно цокнула языком пегаска, покачав головой и расслабляясь окончательно, обмякая в чужих объятиях и прикрывая глаза. К животу и спине прижимались сильные, горячие бедра, в ухо довольно сопели, заставляя то подергиваться, а шею и грудь ласково поглаживали. Лаффи и раньше была крайне тактильной особой, но это что-то новенькое... Они действительно выросли, наверное. И пегаска уже не уверена, что против этих изменений.       — Да так, птички напели... А в столице наверняка красивее, чем у нас. — блаженно вздохнула земнопони, тоже жмурясь. Но затем широко открыла глаза и мягко ткнула пегаску в грудь чуть сильнее, убирая голову и выпрямляясь. — Слушай, может, сходим завтра куда-нибудь? Прогуляться, до речки, например? Я очень хочу провести время с тобой побольше, вспомнить старые деньки!       — Завтра я не могу никак. Заказ обязывает, очень важное дело именно завтра... Заказчик даже сережку дал в пользование, уж не знаю, что она делает, но вещица красивая. Явно особенная. —повернув голову так, чтобы украшение было видно, Найтли крепче прижала к себе подругу и улыбнулась уже по-настоящему, наслаждаясь её близостью и необычной нежностью. В конце концов, и не пообщаться? Не будет же от маленького разговора и приятных объятий вреда? Лаффи ведь наверняка уже не такая болтушка с языком без костей. Да, ей всё еще на месте не сидится, но она уже не трещит без умолку, даже даёт спокойно отвечать. Не торопит, не кричит, не носится...       — Ух ты, какая красота! А можно посмотреть? — земнопони во все глаза воззрилась на серёжку, и Найтлайт медленно кивнула, склоняя голову к подруге. Та приблизились, почти прижимаясь одним глазом к серёжке, как уж очень придирчиво принялась её рассматривать и даже очень осторожно ткнула украшение носом. А затем удивлённо подняла брови. — А почему она не греется?       Казалось бы, простой вопрос. Но он заставил Найтлайт недоумённо моргнуть и тут же крепко задуматься. Она уже привыкла к серьге, просто забыла за время ходьбы и дел, что она вообще существует, и теперь резко осознала - а ведь правда. Не греется. Значит, это или не серебро, как ей показалось изначально... Или на аксессуар наложены какие-то чары. А где одни чары, там другие. Может, не стоило вообще её надевать? В магии пегаска не разбиралась, к сожалению, и в магах тоже, хотя видела она их не раз со стороны. С виду обычные пони, но если задуматься - они этим и страшны. Никогда не знаешь, какими силами обладает каждый. Именно те редкие поражения в делах, что присутствовали в послужном списке воришки, появились там именно и только из-за магии и магов. Благо хоть Шейден из кутузки потом вытаскивала. Так что магию и магов Найтлайт не любила. Терпела - но не любила. И старалась с ними не связываться.       Земнопони тоже явно над чем-то размышляла. Её мордочка потеряла улыбку, стала более серьёзной, а хмурые морщинки, никак не вяжущиеся с привычным её обликом, разрезали лоб и переносицу. Впрочем, через буквально секунду она снова заулыбалась, да так спокойно и задорно, что пегаска решила, будто ей только что обмануло зрение. Странно это. Так владеть лицом - дело не простое. А у Лаффи раньше не было привычки скрывать эмоции. Уж Найтлайт знала. Её саму этому искусству обучала Шейден. А вот кто обучал Лаффи? И зачем она этому обучалась? Или это бессмысленные догадки? В конце концов, подруга всегда обладала крайне живой мимикой, её настроение редко зацикливалось на одном состоянии больше, чем на пять минут. Стоит ли так переживать? Вряд ли. И всё же как-то много здесь несостыковок...       — Без понятия. Такую дали. Может, металл какой особый. — как можно более безразлично пожала плечами Найтлайт, и, старательно отвлекая земнопони, вернула диалог на безопасную колею. — Но всё же - ты как сама? Всё так же творишь сладости и выпечку?       — Ой, да ладно тебе, скажешь тоже - творю! — захихикала земнопони совершенно обыденно и смахнула пот со лба, разрывая объятия и вставая с скамейки. — Фух, ну и жарень. Пошли мыться, я тут отдельную купальню сняла!       Найтлайт разочаровано надулась, недовольная тем, что горячее тельце исчезло, но сопротивляться не стала. Коротко кивнула и тоже поднялась - и кобылки направились на выход, прошли мимо общего бассейна и нырнули за неприметную занавеску, оказываясь в крохотном коридорчике. Дальше дверь, и, наконец, улица, а, точнее, маленький огороженный высоким забором участочек с вырытым в центре круглым прудом глубиной всего метра два и диметром около шести. Звезды над головой и кристально чистая вода, на поверхности которой эти небесные огоньки отражаются. Ну и выложенное каменными плитами дно. Удобное уютное местечко.       Лаффи тут же рванула вперёд и с разгоном и счастливым взвизгом прыгнула в центр прудика, ныряя до самого дна. И Найтлайт ничего не оставалось, как с довольной ухмылкой совершить такой же прыжок. Разогретое тело окунулось в прохладную воду, мгновенно взбодрившись, и пегаска, достав до дна, остановилась, чтобы оставить там клинок. Мешать будет перышки чистить. И только после этого она мощным толчком взмыла к поверхности, взмахивая крыльями и выныривая, отфыркиваясь и часто моргая. Ощущения восхитительные. Кожу под шерсткой приятно щипало от перепада температур, шерсть и крылья тянули на дно, но кобылка легко преодолела сопротивление, направляясь в сторону ступень, восходящих до самого берега. А там уже сидела Лаффи, держа в копыте мочалку, с улыбкой и лукавым взглядом наблюдая за подругой. И Найтлайт уселась на ступень, оставляя задние ножки по колено в воде, позволяя подружке начать мягко тереть спинку. И стоило пегаске устроиться поудобнее, как мочалка стала мягко ходить по шерсти, твердыми щетинками доставая сквозь неё до кожи, а Лаффи в который раз разбила спокойную тишину.       — На-а-а-айт, а мы точно проведем еще время вместе? — спросила земнопони, тщательно натирая мышцы и основание шеи, заставляя воришку чуть вздрагивать от точных движений.       Местечки между крылышек всегда были слабыми местами любых пегасов: слишком большое сосредоточение сильных мышц, редко получающих расслабление и покой. И теперь каждое нажатие вынуждало Найтлайт лишь сильнее жмуриться, старательно отгоняя от себя слишком соблазнительные мысли. Щекотно и приятно, приятно до безумия, хотелось бы дать телу волю, расслабиться, выдохнуть, позволить перьям раскрыться и распахнуться вечно напряжённым крыльям - но нет, нельзя. Голова прояснилась, и теперь Найтлайт, не столь сомлевшая, не столь ленивая, начала складывать два плюс два. И даже движения подруги казались уж больно отточенными, уж больно правильными, она будто знала, куда и как давить, чтобы причинить как можно больше удовольствия... А ведь Лаффи об этом даже подозревать не должна. Физиология других рас - не самая популярная тема для разговора в пекарнях. Так откуда эти знания? Конечно, пегаска сама кое-чего рассказывала, но не могла подруга только по одним старым диалогам понять, как и куда давить. И ведь это не первая мелкая зацепка, которых со временем становится только больше.        — Не знаю, честно. Когда-нибудь? — тяжело вздохнула Найтлайт. Ей начинал всё меньше и меньше нравиться этот диалог. Она не должна была соглашаться на него вообще. — Работы сейчас полным-полно.       — Ну же, Но-о-очка, не будь такой злюкой. Вспомни, как мы славно веселились! Неужто ты не хочешь и вновь хорошо дружить? — уточнила земнопони томно, лукаво, будто уговаривая, укладывая голову на плечо пегаски и прижимая грудку к её спинке. Сильные копытца, а теперь и пушистая грудка, мягко надавили на и без того разогретые мышцы под тонким слоем шерстки, вынуждая Найт прикусить язык. Слишком тепло, слишком хорошо, слишком. И каждое движение и даже дыхание в шейку делает только хуже - для самообладания, разумеется, не для тела. — Хи-хи... А ты всё такая же милая. Вспоминаются времена, когда мы с тобой также на речку ходили. Было весело!       — Да помню я, помню. Было весело... — пробурчала кобылка, съеживаясь, защищаясь, уменьшая площадь возможных касаний. Да, происходящее сейчас заставляло её вспоминать довольно приятные моменты куда более спокойной части короткой жизни... Но даже тогда она уже воровала, пусть и по мелочи. Кошельки да монеты, никаких домов и лавок. И всё же Найтлайт повзрослела. Настоящая работа замаячила впереди, и кобылка всей своей шкуркой предвкушала большой куш и огромный шанс сделать что-то по-настоящему стоящее. Что-то, что заставит гордиться... Кого? Наверное, её саму. Или, предположим, какого-нибудь мастера-вора, который возьмёт её в ученики. Послужной список даже для работников таких нестандартных профессий - вещь крайне стоящая.       Ночь понимала, что пора ей ухватить удачу за хвост. А Лаффи... Пусть старая дружба останется чистым и незамутнённым воспоминанием и никогда её не настигнет. Лишние связи - всегда проблема для уважающего себя мастера, а пегаска, нашедшая, точнее, позаимствовавшая, одну старинную книжку про вора-земнопони, старалась подражать старине-Тени. Даже её покровительница не знала об этой книге, ибо юная воришка держала своё сокровище в тайнике. Профессионализм, чёткий образ действий и способность трезво размышлять в любой ситуации - вот, что требуется настоящему Мастеру, с самой большой из заглавных букв. И Найтлайт считала себя достойной стать если не легендой, то хотя бы таким же профессионалом. А профессионалам друзей иметь опасно.       Но была и другая причина: чем дальше заходил диалог, тем ширилось и умножалось где-то внутри чувство опасности. Что-то глубоко зарытое, что-то животное просыпалось и утверждало - уходи. И этому хищному инстинкту вторил голос разума. Лаффи уже не та, что раньше. Она уже не та. И сама пегаска уже не та. Пора с этим кончать.       Сложив все факторы и размышления в кучу, пегаска мягко отстранилась от подруги, повернулась к ней лицом и осторожно взяла крыльями за плечи, смотря только в глаза.       — Не говори никому, что мы знакомы. Никто не знает, у кого в этом городе может иметься на меня зуб. Будет плохо, если ты пострадаешь из-за меня. — собеседница вздрогнула, резко попытавшись отстраниться, но Найтлайт продолжала хмуро гнуть свою линию, крепко держа подругу. — Завтра я точно не могу ничего. И послезавтра. И дальше. Близкая дружба только навредит тебе, Лаффи. А я этого не хочу. Живи. Без меня - спокойно и мирно.       — Мне без разницы, опасно это или нет, я просто хотела быть рядом! — внезапно в ответ взорвалась кобылка и тут же и утихла, поджимая дрожащие губки, от чего её тон и облик оскорблённой невинности становился только жалобнее. А через несколько секунд её плечи обмякли. — Поддерживать в любые моменты... Пусть весь мир обернулся бы против тебя, но я бы помогла.       Лаффи опустила взгляд, она отчаянно дрожала и всхлипывала. Ночь смотрела в ответ молча. Хмуро. Почти бесстрастно. Почти - потому что внутри Найтлайт всё сжималось от неудовольствия собственным решением. Она ведь такая невинная. Такая беззащитная. Зачем сейчас эти слова? Зачем так грубо отталкивать? Но она не позволила себе высказать сомнения или извинения. Она таким образом, возможно, спасла жизнь Лаффи. И обезопасила себя. И нечего тут ныть.       — Однако... Видимо, моя помощь тебе не нужна. И мне очень жаль, что так вышло. Я правда хотела вернуть те деньки... — Старой подруге ничего не осталось, кроме как подняться. Пегаска разжала крылья, и Лаффи, накинув на себя полотенце, вошла в дом и исчезла в нём. Оставляя Найтлайт наедине с прохладным ветерком и собственными мыслями.       Кобылка вздохнула. Теперь, когда она полностью отринула прошлое, ничего не держало её в этом городе. Даже наставница, точнее, наставница тем более - уж она-то точно хотела ей только повышения. Попрощаться, пусть даже в такой паршивой манере, перед важнейшим делом, со старой знакомой, как будто дело - не первое, а последнее - это было слишком символично, чтобы пегаска этого не заметила. Хмыкнув, она встала, нырнула, забирая стилет, и, быстро домывшись, почистила перышки, сполоснула с себя пену, с печальной ухмылкой насухо вытерлась. Почему-то хотелось взвыть от такого грубого расставания - но Найтлайт не дала себе этого сделать. Она гарантированно спасла Лаффи от самой себя. И себя от неё. Что может быть лучше? Теперь та не пострадает. Так что пегаска вернулась в здание, чтобы облачиться вновь. Завтра будет тяжелый день, и ей стоило крайне хорошо выспаться. Ну, или хотя бы не быть невыспавшейся - а это минимум шесть часов сна.       Только вот стройный план нарушился, когда пегаска вышла в помещение с административной стойкой, за которой почему-то никого уже не было. Музыка притихла, теперь голоса со второго этажа слышались куда отчетливее. И среди них был отчетливо слышен голосок Лаффи. Испуганный, дрожащий на высокой ноте вскрик. И Найтлайт мгновенно, подчиняясь рефлексу, скользнула назад в проход в предбанник, устремляя взор на лестницу, откуда и прикатился отголосок.       С одной стороны, они уже не были друзьями, после такого расставания - уж точно. Но разве Найтли способна бросить беззащитную бедняжку, не державшую в зубах ничего тяжелее скалки? И разве это не нарушит те самые добрые воспоминания о приятном прошлом? Нет, она не способна бросить подружку в такой момент. Зря её, что ли, Шейден натаскивала обращаться с ножом, хотя сама пегаска всегда отнекивалась, мол, не пригодится? Пригодилось...       Бесшумно тёмная фигурка пегаски скользнула вперёд и вверх по лестнице. Длинный коридор, в конце окно, двери по обе стороны - за ними бурлит жизнь другая жизнь, стонущая, пьяная, гулящая. Но крик-то точно прозвучал, в этом кобылка не сомневалась. И, пройдя вперёд и попутно подслушивая чужие разговоры, она, наконец, обнаружила ту, откуда доносился голосок её подруги, а также ещё чьи-то, куда более грубые тона. Два или три, из-за шума не совсем понятно. Да ещё и дверь закрыта - она проверила, осторожно попытавшись провернуть рукоять.       Но вор - совсем не вор, а грабитель, если не умеет обращаться с отмычками. Вот и пегаска выудила из внутреннего кармашка плаща свой любимый инструментарий. Уже засунула отмычку в замочную скважину и прижалась к самой двери ухом, как вдруг услышала на той стороне шаги. И резко отпрянула вправо, вставая на задние и прижимаясь к стене спиной, не забыв отмычки. А через секунду дверь распахнулась от мощнейшего пинка, выходящий не озаботился даже замок отпереть. А Ночь смачно получила по мордашке той самой дверью, чуть не вскрикнув от неожиданности и боли - но зубки сомкнулись только крепче. Носик, конечно, неприятно хрустнул, и губы теперь в кровь - ну да ничего. Главное, что этот некто ушёл, даже не озаботившись закрыть за собой. Не хотелось бы кобылке встретиться с обладающей такой силищей личностью в прямом бою... Впрочем, от клинка в бок не спасает никакая физическая сила. Чаще всего.       Вытерев мордашку краем капюшона, Найтлайт обошла дверь, и, переступив куски дерева, оставшиеся от косяка после такого мощного удара, вошла в тёмный длинный коридор, осторожно прикрывая за собой. Тусклый свет горел только в комнате впереди, и кобылка, укутавшись в собственные крылья и плащ, прижалась к стене в тесном коридоре, двигаясь вплотную к ней. Коридор, конечно, длинный, но если здесь появится второй источник света, теней не хватит. Благо хоть квартира типичная, есть дверца в туалет. на всякий случай открыв ей, чтобы, при случаи, нырнуть туда, в спасительную тьму, пегаска медленно, осторожно пошла вперёд, не отбрасывая тени, став её частью, так что, если бы мимо сейчас прошли всего в паре сантиметров, то просто не сумели бы заметить. Так всегда и происходило. Придерживая дыхание, которое также могло её выдать, вор медленно приближалась к свету, держа среди перьев лезвие. Такое не метнешь, зато можно всадить в горло, задеть сразу несколько крупных артерий и вен. Она не профессионал в этом деле, ещё ни разу не убивала, но готовность имеется. Нет уж, Ночь точно не позволит мучить её подругу. Даже после такого расставания. Перерезать глотку быстро и втихую она сейчас вполне способна. Особенно в тени, где свет ещё не совсем гаснет, но уже даёт лишь смутные очертания и смежные оттенки серости. Она готова, она решилась, осталось лишь увидеть цель...       Тьма медленно расступилась, коридор закончился и кобылка смогла, наконец, осмотреть комнату и осторожно заглянуть за угол. И пред ней развернулась весьма странная картина. Лаффи в коротком белом халатике сидела верхом на бедрах синего жеребца в одних штанах, расположившемся на стуле боком к наблюдающей пегаске, придерживая копытом того за шею, и, смеясь, поглаживала его по голове. Медленно, властно, по-хозяйски. Улыбка слишком узкая, слишком... Хищная. Больше насмешливый оскал. Найтлайт никогда бы не подумала, что её старая подружка вообще на подобное способна. Но нет же - сидела и словно бы издевалась над незнакомцем. Что здесь вообще происходит?       — Понял, сладкий? И это всё твоё, лишь за пару подарочков... Ты же говорил для тебя этой сущий пустяк. Неужто ты меня обманывал?       Голос Лаффи изменился. Источал странную ласковость, паточную, тягучую, приторно сладкую - наверное, такой голосок обожали самцы. Да и у самой кобылки что-то зашевелилось в груди. Презрение? Раздражение? Удивление? Она сама не понимала. Смотреть было противно, но она смотрела.       Оскал стал ухмылочкой, голова кобылки совсем по-птичьи склонилась немного набок, а затем она хихикнула, смотря прямо в глаза жеребцу. И почему-то у Найтлайт прошли мурашки по коже, как от предчувствия чего-то совершенно иного, опасного, заставляющего перышки встопорщиться. Ничего веселого в этом смешке не было. Только странное предвкушение и одновременно - уверенная угроза.       — Нет... Я все сделаю, как ты просила... Всё, что угодно... — Голос жеребца дрожал, а сам он смотрел на крохотную кобылку с какой-то странной смесью эмоций, лицо искажено в гримасе одновременного желания и страха. Его копыта легли на бочки Лаффи, но через мгновение он получил по лбу копытом, а кобылка снова хихикнула, вынудив и Найтлайт, и жеребца судорожно, рефлекторно сглотнуть.       — Копыта держи при себе. Сам знаешь, я не люблю такое... А мой босс тебе подобное поведение и подавно не простит. Так что заткнись и делай, что я говорю. Дари мне подарки. Покупай самое лучшую выпивку. И тогда уже, возможно, что-то от босса и ускользнет... — крохотное копытце властно прижалось к губам самца, затыкая его и не давая ответить, а тот бережно его поцеловал, продолжая смотреть на малышку, жестоко обрубающую его желания... Хотя сейчас даже Найтлайт не рискнула бы прикоснуться к старой подруге. Ибо отлично видела, что та снова расплылась в прежнем странном оскале - но куда более широком, сладком, будоражащим... Удовлетворённым, наверное? Безумно странное зрелище, никак не вяжущееся с той, кого Найтли знала и видела совсем недавно.       Однако, пегаска была не из тех персон, что пытаются любой ценой узнать правду сразу, как только хотя бы заподозрили появление загадки. Вор обязан в первую очередь быть прагматичным, а во вторую - не поддаваться приступам любопытства, особенно, если оно вредно для здоровья. А именно такой выглядела данная ситуация - вредной для здоровья. Сейчас именно она была в опасности, а не Лаффи.       Найтли должно было быть абсолютно всё равно, чем занимается её давняя подруга в свободное время. Тем более, она только что грубо оттолкнула Лаффи, разрывая все связи между ней и собой, и потому, понаблюдав за данной сценой ещё каких-то пару секунд, Ночка тихо хлюпнула разбитым носом и направилась обратно по коридору. Давняя подружка в безопасности. Кто в опасности - так это тот жеребец и сама пегаска. Причин для беспокойства нет, нужно как можно быстрее свалить отсюда, пока любопытствующую особу не поймали на горячем. Уж чего-чего, а попасться в полуборделе-полубане ей никак не хотелось. Но почему-то наблюдать за происходящим всё равно мерзко.       Неведомый босс её также не слишком заинтересовал. Здесь в силу снова вступил в здоровый прагматизм: любопытствовать стоит в меру, а меньше знаешь о старых друзьях - крепче спишь. И имеешь меньше поводов для того, чтобы они действительно прекратили свое бытие друзьями. Подобная точка зрения прекрасно помогала ей выживать на запутанных улицах Оренсберга. Всего должно быть в меру, особенно любопытства.       Стоило только Найтлайт пройти половину пути, всё так же прижимаясь к стене с дверью в туалет, резко дёрнулась ручка двери наружу. Пегаска, не раздумывая, нырнула в комнатку и притаилась в ванне - только голова чуть торчит, чтобы видеть проходящих мимо. Судя по звукам, в коридор завалились два басовитых жеребца, а так же пьяно хихикающая кобылка весьма юного возраста. Причём самцов, судя по всему, количество прожитых ею лет совершенно не волновало, поэтому пегаска отчетливо слышала поцелуи, стоны и похотливые порыкивания. Найтлайт оказалась в прямом смысле между двух огней. Оставалось надеяться, что троица пойдёт дальше, а не собирается придаться утехам в туалете.       Со стороны комнаты послышались шаги, Лаффи появилась внезапно, прошла мимо и с недовольным фырком ударила кого-то.       — В комнату тащи. Зачем ты тут грязь собираешь?       Пони слушаются, идут в комнату, рефлекторно построившись в цепочку в узком пространстве, минуя укрытие пегаски. И только Лаффи почему-то остановилась, повернула голову в сторону притаившейся воришки и задумчиво посмотрела в тени. Уже через мгновение приблизилась, очень быстро, одним мягким, грациозным прыжком вступая в тьму туалетной комнатушки. Всмотрелась и безошибочно определила местоположение застывшей пегаски. А Найтлайт же только и смогла, что вытаращиться на неё. Да этого быть не может! Конечно, сейчас у неё не идеальное место для пряток, но слишком уж намешаны здесь тени, слишком неясны облики. Найтлайт пряталась так множество раз, и ещё никогда схема не давала сбоя. А вот теперь - на тебе!       Оторопевшая пегаска так и не сдвинулась с места, и Лаффи, тихо что-то прошипев сквозь зубы, резко схватив её за копытце и спешно вытащила её сначала из ванной, а потом и из прихожей, закрыв за собой дверь, чтобы следом в недоумении выругаться на свою подругу.       — Ты чего тут вообще делаешь?! Ты хоть понимаешь, что бы они с тобой сделали?!       — Я прекрасно понимаю. Лучше ты мне объясни... Почему именно эта стезя? Есть множество других способов заработать.       Кобылки стояли в пустом коридоре, чуть ли не тыкая обвиняющими копытцами друг в дружку. И, если Найтлайт выглядела и ощущала себя чересчур обескураженно, то Лаффи просто полыхала недовольством. Но стоило второй осознать фразу подруги, как та залилась легким румянцем и отвела взгляд сторону, будто бы снова став мягкой, нежной и безмятежной. И даже совершенно непривычные слова из уст такой миленькой, мягкой кобылки сейчас звучали будто бы нормально... Будто бы.       — Ты всё немного не так поняла... — старая подруга - или уже не подруга? - тихо хихикнула и немного покраснела. — Я была с жеребцом всего раз, и не с этим точно. И это было еще до работы. Просто... Понимаешь, моя внешность просто идеальна для того, чтобы разводить таких, как они. А после этого, еще и получать нужную информацию. А, если они захотят взять свое силой, я легко скручу любого жеребца. Моя работа очень дорого ценится, а я добываю самую ценную информацию города с нужных жеребцов самыми разными способами. Вот и всё.       — В любом случае - это твое дело. Надеюсь, тебе хотя бы нравится... Или достаточно много платят, чтобы тебе нравилось. Иных причин не вижу работать с жеребцами так плотно. — чуть фыркнув, отрезала вор и пристально вгляделась в кобылку, склоняя голову набок.       Подслушанный диалог отчетливо попахивал дерьмом и проблемами, слова о некоем боссе заставили пегаску задуматься и забеспокоиться о сохранности собственной тушки - поэтому здоровое зерно рационализма не позволяло задавать вопросы. Как и заводить разговор про это. Упоминать ничего из услышанного точно не стоило. Ни под каким предлогом. Ни для кого. Показать, что ты увидела как можно меньше - один из лучших способов выбраться из ситуации. Полуправда способна сойти за правду в большинстве случаев. И уж тем более Найтлайт не могла спросить у самой Лаффи. Её уверенность в собственных силах не казалась напускной, и, если она говорит, что может скрутить любого жеребца... Значит, так оно и есть. Значит, есть у неё способы. И не стоит проверять их на себе.       Лаффи, впрочем, больше задать вопросов и не дала. Мягким, каким-то уж слишком текучим движением скользнув вперёд, она взялась за правое копытце Найтли, заставляя её настороженно нахмуриться, и улыбнулась. Мягко, спокойно, нежно, как в старые-добрые времена, только вот... Только вот не могла пегаска больше воспринимать эту улыбку как раньше. И следующие слов только подтвердили, что прошлое окончательно отброшено:       — Ты всё ещё моя любимая подруга. Но, пожалуйста, не следи за мной больше. И... Цени свою жизнь. — улыбка стала чуть более лукавой, а затем кажущееся таким слабым копытцем перехватило переднюю ногу Найтлайт под коленом, и через секунду пегаску мощно перекинула через корпус - прямиком в окно. Рефлексы заставили её сгруппироваться, звенящее разбитостью стекло дало знак - и пегаска, как кошка, извернулась в воздухе и затормозила полет крыльями, приземляясь на гору мусора, с которой тут же прыжком соскочила на мостовую, хмуро воззрившись наверх, откуда доносились встревоженные вопросы и успокаивающий голос Лаффи. С которой пегаска теперь точно больше не хотела бы встречаться. Ещё и стилет чуть не выпал.       Нет уж, Найтлайт точно не стоило больше видеться с лаффи. Теперь она точно бывшая подруга. Бросок и его исполнение поставили всё на свои места - слишком текуче, слишком правильно, с неимоверной силой и отточенной множеством тренировок правильностью. Такому на улицах не учат. Только в особенно крупных бандах... Или же в Имперской полиции. И оба варианта пегаске очень не нравились. Но и поделать она с этим ничего не могла. Оставалось лишь тяжело вздохнуть и отправиться домой. Помыться то она успела, значит, миссия выполнена. А любопытство она уже задушила. Потом у Шейден спросит, если приспичит... И если будет время. А сейчас точно не до этого.

***

      Добралась до таверны кобылка легко и без происшествий - вокруг раскинулись изрядно надоевшие своей пылью и грязью пустые тёмные улочки. А вот и знакомая дверь, за которой безопасность. А на крыльце - медленно потягивающая сигарету Шейден. Короткий вопрос, короткий ответ - и обе уже поднялись в кабинете, занимая привычные места. Старшая за столом, младшая - перед ним.       — Ты готова к завтрашнему делу, или, может, сдашься, пока не поздно? Платят реально много, пять тысяч золотом на дороге не валяются. — наставница вытащила из ящика стола фотографии, которые дал заказчик, и снова принялась их разглядывать хмурясь.       — Я бы принялась, но нет никакой информации, вообще. Как идти на дело, если я не знаю буквально ничего? — пегаска успела поразмыслить, пока шла туда и обратно. И пришла к однозначному выводу: происходящее очень плохо пахнет, слишком плохо, и, если бы не упомянутая награда, она бы даже думать не стала. Но слишком уж соблазнительно забрать такой куш себе. Это ведь больше, чем она заработала для Шейден за всю жизнь. А наставница внезапно недовольно фыркнула, как-то странно огляделась и наклонилась к столу, смотря пегаске в глаза.       — Меня навестили посланцы заказчика, пока ты ходила в бани. Сказали, что твой информатор, цитирую, "активируется после полуночи". Когда ты с ним сможешь встретиться? Да хрен их знает, мне ответили, что он сам с тобой свяжется. Представляешь? — Шейден выглядела крайне недовольной. Даже сердитой, она будто злилась на неведомо кого за какую-то пакость. По крайней мере, такое выражение лица у неё было всегда, когда Найтлайт косячила. — Они будто уже знают, что ты согласна. Но при этом оставили возможность отказаться до наступления полуночи. Так что решай...       Задумчиво погладив разбитые губы, пегаска облизнулась, чуть морщась и ловя вопросительный взгляд, но лишь покачала головой, мол, не важно, где и как она умудрилась пораниться. Дело стремительно приобретало новые и новые обороты. Какой информатор? Что именно он выдаст? При этом ведь не оставили даже шанса узнать больше, ибо информатор появится после полуночи - а решить нужно до неё. Кто вообще так делает?       — Слушай, ты ж с ними уже работала. Расскажи побольше. — попросила пегаска, и Шейден одобрительно кивнула, откидываясь назад, на спинку кресла.       — Ты уже спрашивала, но я кое-чего вспомнила и кое-какие записи свои прошерстила. Как итог: они охеренные заказчики. —кобылица потянулась к ящику, вытянула бутылку с каким-то прозрачным напитком и четырехгранную рюмку, наливая себе до краёв. — Дело происходило лет так двадцать назад... Был у меня один хороший знакомый вор. Не долго с ним работала, но парень толковый. Был. Потом куда-то исчез. Так вот... Заказчики меня нашли и попросили выдать в подчинение вора, тоже на сутки, как тебя. И цену забашляли тоже основательную, я после этого как раз таверну и построила.       Сдвинув рюмку к краю стола, Шейден в один глоток закинула в себя её содержимое, фыркнула, морщась, после чего продолжила, внимательно смотря на Найтлайт. Та не прерывала, спокойно сидела, знала, что наставница не любит, когда её перебивают, лишь кивнула в подтверждение и ради продолжения.       — Слушаешь? Хорошо. Так вот, тот вор потом ко мне приходил, после задания. И рассказал кое-чего интересное. Я записала даже. Мол, лучших заказчиков у него в жизни не было. Что они столько информации ему выдали во время задания, что он не то, что пути патрулей знал, он буквально каждую секунду знал, кто куда идёт. Про каждую, мать их, ловушку. Про всех стражников рассказали. Про всё вооружение. Всё вообще рассказали. — налив себе ещё, Шейден задумчиво похлопала копытом по столу. — Я тогда не поверила, честно. Но теперь... Теперь я знаю намного больше, чем тогда. И тут откровенно пахнет магией. Основательной такой. Я б даже сказала, охуевшей магией. Той самой, которой даже наши местные авторитеты боятся и не торгуют. Той самой, ради которой вообще все эти законы про регулирование магов создавались. Высшей, мать её, магией. Либо так, либо какие-то новейшие технологии. Что ничуть не лучше.       Пегаска только и могла, что покачать головой. Ну, а что ей тут сказать? Взвешивать две вещи, о которых ты не знаешь ничего - гиблое дело. Но Шейден этим заказчикам уже однажды доверилась, и не прогадала. Так что может пойти не так? Многое, на самом деле... Но, если даже тому вору в те времена дали узнать всё перечисленное... Даже этого будет достаточно, чтобы войти и выйти совершенно незамеченной практически куда угодно.       Конечно, то, что в дело могла вступить магия, пегаску вообще не прельщало. Слишком отличалась эта часть мироздания от её обычной жизни. Но не помочь наставнице она не могла. Как это - какой-то неизвестный вор смог, да так, что Шейден свой бизнес основала, а она, буквально ею воспитанная, откажется? Пегаска громко фыркнула и выпрямилась, хлопнув по столу копытцем.       — Всё же примусь. Мне слишком интересно попробовать себя в крупном деле. Надо же с чего-то действительно начинать? Глядишь, и выберусь, да так, что даже ты удивишься, ха. — улыбнувшись, вор откинула капюшон, с лукавым прищуром глядя на наставницу. Та, впрочем, не разделила энтузиазм и смотрела всё так же хмуро. Пришлось чуть надавить. — Я вымыта и готова к делу. Пойду спать скоро, наверное, не хочется сонной идти на такое важное мероприятие.       — Всё нужное снаряжение уже подготовлено и лежит в твоей комнате, так что моя совесть чиста. Хотя, какое там снаряжение... Костюм горничной, да и только. Ну, ещё стандартный набор запасных отмычек и твой нож. — оперевшись на стол грудью, Шейден устало вздохнула и хмуро покачала головой. — Ещё кое-что важное: ничего не воруй, кроме заказного предмета. Тамошняя стража разбираться не будет. Отправят за решетку под особняком, и я уже не смогу тебя вытащить. А могут и вовсе на месте казнить. Род древний, на их территории ещё работают старые законы.       — Не воровать лишнего. Поняла. Амулет так амулет! — Лихо козырнула крылом кобылка и, хихикнув, соскочила с кресла, чуть не получив резкий подзатыльник от быстро перегнувшейся через стол наставницы.       — Ожерелье, дуреха...       Выскользнув из комнаты Шейден, Найтлайт прыгнула вверх, ударом передней ноги открывая люк. Следующим прыжком, уже с помощью резкого взмаха крыльев, она доставила себя на чердак, ловко избежав и поставленного ею же капкана прямо перед люком, и растяжки в метре от пола. Лестницы пегаске не нужны, а так она обезопасила себя и от земных, и от всяких других летунов. На двери, ведущей на крохотный балкончик, тоже стояла ловушка. Если уж обустраивать логово - то на полную. Однажды, какой-то куда более взрослый коллега по воровству захотел поживиться деньгами Шейден и попытался забраться к неё как раз, через балкон - ну так не вышло. Ловушку то он обезвредил, но саму пегаску разбудил. А она успела спрятаться на балках под самым козырьком, и, когда тот принялся вскрывать люк, спрыгнула прямо на него и толкнула прямо на капкан. Что с ним потом сделала Шейден кобылка не знала, но больше к ней соваться не смели. Балки вообще были одним из любимейших мест воришки, которая была достаточно мала и худа, чтобы скрываться на большинстве из них, а уж сколько возможностей для перемещения они предоставляли. Жаль только, что большинство новых домов обходится без них. Всё больше бетона и пластика, всё меньше дерева и камня. Даже в Оренсберге.       Найтлайт разделась, повесила на люк замок, проверила отмычки, плащ, собрала сумку, запихнув туда всю нужную для дела одежду и завалилась спать на личную койку, в усталом предвкушении быстро погрузившись в сладкое царство сна. А ночной город снаружи мерно гудел, как и таверна внизу - в таких местах жизнь не затихает никогда.