Воспоминания на Удачу

      Путь до Убежища прошёл быстро, хотя и с парой остановок. Подойдя к двери, Лашанс нервно повёл плечом. Тина удивлённо выгнула бровь.       – Пожалуй я лучше буду следовать за тобой невидимым.       – Что? Неужели Астрид и тебя за что-то невзлюбила?       – … Можно и так сказать.       Тина пожала плечами, видя отвращение на лице призрака:       – Ладно, не кривись, я вовсе не против.       Кивнув, Люсьен растворился, но гудение осталось. Зайдя внутрь и спустившись по лестнице, Тина тут же заметила беспокойную главу, что ходила из стороны в сторону рядом со столом с картой. Заметив, что она одна, Астрид тут же подлетела к Тине:       – Отлично, ты-то мне и нужна.       Взяв её за руку, Астрид подошла к спуску в главный зал, заглянула туда и вновь повернулась к Тине, что продолжала удивлённо смотреть за этим действом:       – Что случилось?       – Меня волнует Цицерон…       Внутри что-то ёкнуло, предвещая неприятности для дорогого Тине друга. Астрид же, снова обернувшись в коридор, продолжила:       – С самого его приезда, он вёл себя… странно, не сказать хуже. Но сейчас, боюсь, он совсем ошалел. И это ещё пол беды – он начал запираться в чертоге Матери Ночи и разговаривать. С кем-то. Тихо, но очень возбуждённо.       Снова обернулась:       – … Я опасаюсь предательства.       Тина скептически посмотрела на неё. Зная Цицерона, чародейка предполагала, что он скорее всего общается сам с собой. Тина тоже так иногда делала, особенно когда была увлечена каким-то исследованием, так что ей это не казалось странным. Астрид же от её лица нервно дёрнулась и закатила глаза, поведя её немного вглубь коридора, на пару ступеней выше. Остановившись, глава повернула девушку к себе, крепко взявшись за её плечи:       – Может быть я не права. Но моя здоровая паранойя не раз спасала это Убежище, а я нутром чую – этот ненормальный что-то задумал! Понимаешь?       – Мм…       Тина уже хотела высказать, что она из этого понимает и как, но Астрид тут же продолжила:       – Ты должна прокрасться в эту комнату и подслушать их разговор.       Отцепившись от плеч Тины, Астрид заходила из стороны в сторону. Чародейке казалось, что провернуть такое в узком коридоре было бы довольно затруднительно, но глава не переставала удивлять:       – Спрятаться в тени не выйдет – тебя заметят. Нет, нужно укрытие, такое куда они не подумают посмотреть…       Мурашки, прошедшие по спине, явно говорили Тине, что следующую слова ей не понравятся.       – Например, гроб Матери Ночи!       Победно обернувшись к Тине, Астрид наткнулась на её ошалевшее лицо:       – Ты совсем… Астрид, это же не в какие рамки!       Астрид лишь пожала плечами:       – Будь, что будет. Иного выбора нет. Не показывайся никому! Иди, сейчас же, пока они не пришли на встречу. Скорее. Потом вернёшься и всё мне расскажешь.       Повернув Тину к выходу из коридора, Астрид вытолкнула её и снова скрылась в своём «кабинете». Обернувшись, чародейка раздражённо фыркнула. Пройдя по ступеням ниже, пред ней предстал Лашанс и она тут же пожаловалась ему:       – Да она похоже хочет моей смерти! Цицерон же грохнет меня, если я залезу к Матери пообниматься!       Призрак криво улыбнулся:       – Но ведь это отличный способ сообщить всем, что ты Слышащая, не так ли?       Не успела она возмутится, как Лашанс снова исчез. Закатив глаза, Тина по стеночке, обойдя кузню, где сидел Арнбьорн, пробралась к ритуальной комнате. Внутри и впрямь не оказалось Цицерона, только гроб. Вздохнув, она накинула на себя невидимость и заглушение звуков и запахов. Обойдя гроб, Тина втиснулась между ним и витражом. Вжавшись почти впритык, что дышать стало сложновато, она стала ожидать.       Внезапно прямо в самой голове раздался громкий ехидный смех. Девушка подпрыгнула так, как это было возможно в таких условиях. Потерев плечом ухо, Тина мысленно заметила:       – Я уже и забыла какая ты громкая вблизи…       – Хи-хи, и тебе здравствуй, дорогуша. Будешь подслушивать бедного Цицерона?       – Увы… Он ведь просто с собой разговаривает?       – Не-а, хих       – Погоди… а с кем тогда?       – Со мной, конечно же!       – Аргх! Понятно…       – Да, бедняжка Цицерон… Всё ещё надеется на появление Слышащего… Не хочешь помочь, м? А то это уже наглость какая-то, дорогая моя. Так что Люсьен прав – сейчас самое время…       На секунду замолчав, голос Эйны внезапно стал серьёзным:       – Пора уже Братству поднять голову.       Тина не помнит, чтобы до этого её голос был… таким. Пробирающим до мурашек. Сейчас она верила – эта женщина создала Братство. От неё веяло силой, уверенность, мощью. И всё это не давило Тину, а, наоборот, обволакивало, давало и ей уверенность, что всё идёт правильно. Что она должна стать Слышащей. Официально.       – Запомни: «тьма наступает со смертью тишины». Это связующие слова. Скажешь их Цицерону, чтобы он убедился, что мы с тобой слышим друг друга.       Кивнув, Тина вздохнула, ожидая наступления того самого переломного момента, как внезапно дверь в зал хлопнула. Цицерон, насвистывая мелодию, закрыл двери на замок, а после тихо заговорил:       – Мы одни? Да… да, одни… Желанное одиночество, вновь, опять, снова… Но никто лишний не услышит! Никто не побеспокоит. Всё идёт по плану.       Тина нахмурилась, но по звукам в комнате был только хранитель. Даже Люсьен был не здесь, а в коридоре.       – Остальные… я говорил с ними. И они с нами, я знаю. Волшебник, Фестус Крекс… может быть, даже аргонианин, и не-дитя тоже… А как же ты? Ты… ты говорила с кем-то? Нет… конечно нет. Моё дело говорить, выслеживать, видеть и объявлять! Моё!       Голос его повысился, переходя в стадию визгливости, отчего Тина сжалась. Стало стыдно, что она так долго отсутствовала… и так и не сказала ему.       – А что делаешь ты? Ничего! Нет… я не злюсь! Нет, никогда! Цицерон понимает… Но если не Цицерон, то почему не милая славная добрая сестрица, что недавно в Семье? Она ведь тоже тебе нравится, милая Мать? О, у сестры ведь острый ум и стремление понять, докопаться до сути! … Так почему не с ней?       Обняв себя за плечи, Тина тихо вздохнула.       – Но ты заговоришь, когда будешь готова, правда же? Правда же…       Голос был полон отчаяния и Тине хотелось побиться головой и гроб. Но места для замахивания не было. Однако, вместо следующей реплики Цицерона, раздался голос Эйны:       – Ох бедный Цицерон… Такой верный слуга, так стремится найти… тебя.       – Ауч, не дави и так тошно… А то ведь расплачусь, будешь знать…       – Хм. Ну ладно, уговорила. Твоё задание – отправиться в Волундруд и поговорить с Амоном Мотьером. Как зайдёшь в гробницу после спуска сразу налево, он там в небольших залах, прямо сейчас таинство наконец сотворил.       – Мотьер? Что-то знакомое… Хорошо.       Тина кивнула и ей снова стал слышен голос Цицерона:       – …как же мне защитить тебя? Как мне нести твою волю? Если ты не с кем не говоришь! Бедный Цицерон подвёл тебя… Бедный Цицерон просит прощения, милая Мать. Я пытался, я так старался… Но я не могу найти Слышащего…       Решив, что больше так нельзя, Тина начала вылезать из укрытия, но поскользнулась и стала падать вбок. Ударившись о стену, с неё слетала невидимость, и Тина полетела на пол. Боясь удариться головой, она зажмурила глаза, но в самый последний момент почуяла, что её держат. Открыв глаза, она встретилась взглядом с Цицероном, что был до крайности удивлён:       – Сестрица хотела подслушать бедного Цицерона?       – Эхех, сюрприз!       Тина неловко рассмеялась, продолжая лежать на руках Цицерона. Улыбнувшись, в его глазах заплясали хитрые огоньки. Хранитель осторожно поднял её, и Тина тут же почуяла себя прижатой к стене.       – О, нет-нет, Цицерон не отпустит милую сестрицу, пока та всё не объяснит!       Цицерон крепко обнял её и стал смеяться куда-то в шею, отчего к щекам тут же прильнула кровь. Тина сдавлено пискнула от неожиданности и почуяла тёплые губы то где-то у уха, то под ним, то на шее. Руки нежно оглаживали спину, бока и порой заходили чуть ниже. Тине стало жарко, её руки сами скользнули на его затылок, перебирая волосы. Цицерон же жалобно прошептал в шею:       – Сестрицы так давно не было… Цицерон скучал.       – Ц-цицерон, п-постой я-я… я…       Говорить было тяжело, но хранитель услышал и чуть замедлил поглаживая. Немного отстранившись, взглянул ей в глаза, и Тина увидела, что и он тоже покраснел. Зрачки расшились и словно затянулись дымкой.       – В-вообще я здесь из-за Астрид… он-на подозревала сг-сговор и попросила… попросила проверить… и-и, и она вообще, ну, в гроб предложила залезть, но зачем? Это через чур, да и мне её и просто в голове хвата-та…ет…       Тина замерла. Цицерон тоже. Взяв её лицо в свои ладони, хранитель внимательно и предельно серьезно посмотрел в её глаза, его голос тихо умолял:       – Скажи их… Прошу… Если это не… очень злая шутка над бедным несчастным              Цицероном… О, конечно, Цицерон просит милую сестрицу… но больше так делать не нужно, хорошо?       Говорить тяжело, слова застревают в горле, но Тина всё же набирает воздух, чтобы выдохнуть:       – Тьма наступает… со смертью тишины…       Ибо больше скрывать у неё нет ни сил, ни желания. Цицерон неверующе трогает её лицо, осторожно оглаживая. Его губы шевелятся, явно повторяя только что услышанную фразу:       – … наступает со смер… это же… Это же правильные слова. Связующие! Написанные в Книгах Хранителей. Знак, что я ждал… Так долго… Значит, она говорила с тобой! Она вернулась и избрала Слышащего! Избрала тебя! Ха-ха-ха, слава Слышащей!       Крепко обняв и уткнувшись в шею, Цицерон радостно закружил её. Но Тина успела увидеть, что перед этих его глаза заблестели и отнюдь не от света… Заразившись, она тоже смеялась, обняв его в ответ. Ей хотелось успокоить его, передать ему хотя бы чуточку своего тепла.       Когда он начал кружить её, держа за талию, в зал ворвалась Астрид во всеоружии:       – Во имя Ситиса, довольно! Прочь от неё, глупец! Твоим планам не суждено сбыться!       Коснувшись его рук, Цицерон тут же послушно опустил её на пол и стал танцевать рядом. Тина подскочила к Астрид, опуская её руку с клинком. Глава тут же зашептала:       – Ты в порядке? Я услышала шум. С кем говорил Цицерон? Где предатель?! Покажись!       Ответил ей, продолжающий смеяться, Цицерон:       – Я говорил с Матерью Ночи! Я обращался к ней, но она не отвечала. О нет, ведь она говорит только со Слышащей! Только с милой сестрицей!       – С кем? О чём ты? Что это за бред?       – Это случилось! Мать Ночи вновь заговорила! Молчание прервано! Слышащий – избран!       Хранитель продолжал танцевать, говоря, что Слышащий теперь снова с ними, а Астрид же не понимала:       – Что за… Да что же во имя Ситиса тогда происходит? Цицерон говорил с Матерью, но она говорила с тобой, Тина? Это что, новый бред дурака?       Покачав головой, Тина пояснила:       – Нет, Мать говорила со мной, сказала, что я… Слышащая. Это, действительно, так. Цицерон вовсе не… того.       – Что? То есть Цицерон… говорил просто с телом Матери? И больше ни с кем? И Мать Ночи, что по всем легендам говорит только со Слышащим заговорила… Сейчас… с тобой?       Тина кивнула. Ей казалось, что шок Астрид не может быть сильнее, но оказалось, что может:       – Клянусь Ситисом… не может такого быть…       За её спиной раздался смешок. Глава тут же обернулась, перехватывая кинжал поудобнее, но увидев, кто это, опустила оружие. Прислонившись к стене, стоял Люсьен, сложив руки у груди:       – Я чувствую колебания в Пустоте. Тина – Слышащая. Хочешь ты того или нет, но это так. И не тебе изменить это.       Его улыбка скорее походила на оскал. Он усмехался над ней. Поймав его взгляд, Тина сжала зубы и сделала страшные глаза. Она взмахнула руками, пытаясь спросить «ты чего наделал?!». Люсьен лишь дернул уголком губ. Астрид вновь повернулась к Тине, которая тут же опустила руки и сделала удивлённое лицо:       – И… что же она сказала?       – Отправила поговорить с Амоном Мотьером, в Волундруд.       – Амон Мотьер? Понятия не имею, кто это. Про него никто ничего не говорил, но Волундруд… про него я слышала. Я знаю, где это.       Глава задумчиво почесала подборок. Тина уточнила, пытаясь поймать её взгляд:       – Значит… Мне сходить к этому Мотьеру?       – Хмм?       Астрид подняла голову:       – Нет. Нет! Слушай, я не знаю, что тут происходит, но я пока ещё твой начальник. Это понятно?       Взгляд её стал суровым, и Тина поняла – хорошего отношения ей точно больше не видать: «прощай премия… эх, надеюсь домик в Маркарте сможет подождать чуть больше». Астрид же продолжила:       – Мать Ночи, может, и говорила с тобой, но я всё ещё глава этой семьи. Я не позволю так просто лишить меня власти. Я… Я должна подумать об этом. Иди к Назиру – у него есть для тебя работа. Я найду тебя, когда буду готова обсуждать этот вопрос дальше.       Резко развернувшись, отчего чуть не задела Лашанса волосами, Астрид быстрым шагом вышла из комнаты. Тина слышала, что она направилась обратно к себе. Оторвав взгляд от захлопнутой двери, Слышащая резко повернулась к Люсьену. Подойдя к нему, она тыкнула его пальцем в грудь:       – И зачем было говорить это именно так?!       Призрак лишь пожал плечами:       – Она бы всё равно стала относится к тебе… прохладнее.       Подскочив со спины, Цицерон приобнял её за плечи:       – О да! Страж прав. Астрид считает традиции пережитком прошлого… Брах! Глупость несусветная! Слышащая слышит Мать, а значит и передаёт волю Отца. Слышащая не может быть не главной.       – Оу, ребята, притормозите пожалуйста! Ох…       Тина стала тереть виски. Скосив взгляд на хранителя, она спросила у него:       – Пойдёшь со мной в этот Волундруд? Ну или хотя бы на контракт перед этим.       – Да, да, да! Цицерон и Слышащая выходят на охоту!       Вновь пустившись в пляс, хранитель хлопал в ладоши. Тина засмеялась и решила напомнить:       – И Люсьен.       Повернувшись к призраку, она уточнила:       – Пойдёшь с нами?       Привычно пожав плечами, Лашанс ответил, вновь не понимая, зачем вообще это спрашивать:       – Куда ты – туда и я.       – Аргх, Люсьен, если не хочешь, то не нужно. Ты же ведь можешь находится на любом от меня расстоянии…       Услышав паузу, призрачный ассасин тут же затряс головой:       – Нет, нет, я… я хочу.       Взгляд его был серьёзен и лицо Тины тут же прояснилось. Она улыбнулась. Цицерон подскочил к ней, прижавшись к плечу головой:       – О, Слышащая, как всегда, добра и мила! Даже к призракам.       Легонько ткнув его по носу, Тина фыркнула. Договорившись потратить на сборы около получаса, Слышащая отправилась к Назиру. Тот, видимо для разнообразия, не стоял за котлом, а расслабленно сидел за столом, читая какую-то книгу. Увидев эту картину, Тина тут же вспомнила и о своих находках, что всю дорогу жгли ей рюкзак, призывая открыть и почитать, и каря за то, что у неё постоянно находились другие важные дела. Отогнав эти мысли, она привлекла внимание Назира:       – Назир! Приветик. Астрид сказала, что у тебя есть контракты.       – А-а, наша теперь Слышащая? Мне нужно кланяться или целовать тебе ручку?       – Пф, достаточно будет припасть на одно колено. Или уважительно кивнуть. На твоё усмотрение.       Редгардец засмеялся, убирая книжку. Облокотившись о стол, Тина с улыбкой ждала пока мужчина попьёт. Несмотря на то, что Назир любил подразнить других, Слышащая заметила, что свой собственный смех он всегда старался скрыть. Вот и сейчас, он тихонько булькал в кружку. Отсмеявшись как это возможно в тихую, Назир сообщил:       – Расклад такой. Хёрн – вампир на полулунной лесопилке, это, кстати, недалеко отсюда. Всегда со своей подружкой Хёрт, тоже вампирша. Контракт только на Хёрна, но, возможно, придётся убить и девицу тоже. Да поможет тебе в этом Ситис… И, второй, Лурбук – бард орк. По всем статьям – худший бард Скайрима. Столько народу хочет его смерти, что Астрид пришлось устроить лотерею, чтобы определить клиента… Хм, а теперь ведь так и не нужно, да? Тебе нашепчут и сразу всё понятно. Хм, ну да, если так, то очень даже… не плохо.       – Ну… наверное. Ладно, я беру. Спа-асибо! Я пошла.       – А? Да, давай, удачи… Береги себя.       Попрощавшись, Тина тут же ускакала к себе. Но тут же развернулась, так как вспомнила, что оставила вещи у Астрид. Подняв руку на дверную ручку, Тина замерла. Она вновь повернулась к своей комнатушке и осмотрелась. Слышащая подошла к тумбе и выдвинула нижний ящик. В самом его краюшке лежал всё тот свёрток прямоугольной формы – книга была на месте. Развернув ткань, она в задумчивости провела по корешку. Огма завибрировал, призывая открыть. Тина подцепила пальцем обложку и замерла. Чувство поспешности остановило её. Она быстро завернула книгу покрепче в ткань и затолкала в дальний угол. Вздохнув с облегчением, Тина задвинула ящик обратно, взяла мешочек орешков, что почти закончились и было бы неплохо уже пополнить запас, и пошла к столу с картой.       В кабинете Астрид, хвала Богам и Ситису, не было. Прислушавшись, Тина поняла, что глава нервно ходила по своей комнате что-то бормоча. Стараясь сильно не шуметь, Слышащая забрала свой рюкзак и прошмыгнула на выход. Скользнув за дверь, она тут же чуть не налетела на Цицерона, что уже был в своём дорожном плаще. Тут же рядом соткался и Люсьен. Кивнув обоим, Тина пошла вперёд, в противоположную от Фолкрита сторону.       Немного отойдя от Убежища, она поделилась с Цицероном сутью контрактов:       – Предлагаю сначала пойти в Морфал к этому недо-барду, а потом уже на обратном пути что-нибудь придумать с вампиром.       – Цицерону нравится такой план! Как Слышащая хочет убить барда? А вампира?       – Эм, пока не придумала…       Поравнявшись с другого плеча Тины, Лашанс предложил:       – Прирезать во сне? Или свернуть шею. Без крови, тихо. Всё как ты любишь.       – Но ведь Слышащая любит делать несчастные случаи!       – Тогда яд. Отравленные яблоки, м?       – Хи-хи-хи, настойка паслёна. О, или собрать болотных стручков, в Морфале их в достатке.       – Хм, да. Даже не понадобится сильно изощряться с приготовлением…       Выйдя вперёд на пару шагов, Тина только довольно хмыкнула – мужчины явно нашли общий язык и сейчас были полностью поглощены темой разговора. Конечно, она вряд ли воспользуется этими советами. Но Тина просто радовалась их довольно милой беседе.       О том, что ей стали казаться такие темы милыми, Слышащая старалась не задумываться…