Воспоминания на Удачу

      – Помнится попался мне один смотритель храма Мары. Тот ещё отброс, хотя на публике всегда был чуть ли не святым. О, он у меня долго помучился, вися на пятке прямо над статуей своей любимой Мары.       – О-хо-хо! Цицерон представляет. Ему частенько попадались такие. О, а ещё помнится был фанатик, которого не принимали из-за…       Лежа на спальнике раскинув руки в стороны и смотря на ясное небо, покрытое облаками, Тина пыталась отдышаться. Тренировка сразу с двумя профессионалами оказалась крайне выматывающей и сложной. К тому же, теперь после объявления её Слышащей Лашанс с хитрой ухмылкой заявил, что и спрос с неё теперь больше, а значит и уметь она должна больше, а времени в обрез. Тем более, уже по словам Цицерона, когда под боком «эта… Астрид, что слишком много о себе возомнила». После такого Тина думала только об одном: «спелись, заразы».       Вздохнув на очередной взрыв смеха-хихиканья, Тина попыталась подняться. Увидев это, Цицерон тут же вручил ей миску свежеприготовленной еды. Им повезло найти чей-то заброшенный лагерь по дороге. Предположительно, тут располагались бандиты, что нападали на караваны, но все палатки, костёр и котелок были покрыты приличным слоем пыли и веток, что намело ветром. Из этого команда ассасинов пришла к выводу, что лагерь нынче свободен. Но Слышащая признавала, что даже если бы не был свободен – это было бы ненадолго. С Цицероном и Люсьеном под боком то.       С благодарным кивком приняв миску, Тина приступила к поглощению позднего обеда. Не смотря на усталость, она признавала – сейчас, вместе с двумя уже практически родными ассасинами она чувствовала себя в безопасности и комфорте. Тина не знала, как это сочеталось с только что проведённой адской тренировкой, но чуяла, что это было именно так. На душе было тепло.       Видимо, закончив с едой, Слышащая слишком пристально стала разглядывать мужчин, так как их разговоры стихли и Лашанс спросил:       – Что-то случилось?       – М?       Хранитель решил помочь с объяснением:       – Слышащая слишком внимательно и задумчиво смотрела. О, придумала как избавиться от барда? Или вампира?!       Услышав такое, призрак подобрался, ожидая ответа. Тина растерялась:       – А, эм, нет, не совсем. Я просто…       Опустив голову, она почуяла, что покраснела, но всё же подняла взгляд на своих спутников:       – Просто очень рада, что вы со мной. Спасибо.       Приложив руки к щекам и издав протяжное «о», хранитель подобрался к Тине и прижался головой к плечу:       – Цицерон тоже в невероятной радости от возможности сопровождать Слышащую!       Лашанс лишь покивал, странно посматривая на Цицерона:       – Соглашусь.       Окончательно засмущавшись, Тина напомнила:       – Ну-у, раз мы отдохнули… Пойдём дальше?       – Да-да-да! Скорее к барду! А то вдруг его убьют раньше? Нельзя такое допустить!       Закружившись по лагерю, Цицерон крайне шустро стал собирать и их вещи, и что-то из лагеря, что не было тяжёлым и большим, но крайней полезным и нужным. Лашанс разбирался с тушением костра, а Тина заворачивала спальники. Последний раз осмотрев лагерь, они отправились дальше. До Морфала оставалось не далеко: допройти равнину, обогнуть горы, ещё немного и они у точки назначения.       Городские ворота оказались перед носом, когда небо уже покрылось звёздами. Внутри было сыро, даже сырее чем в Рифтене. Намного. Ведь Морфал располагался на болотах.       – Аргх… действительно, болота. А Цицерон надеялся, что это преувеличение…       Бухтел хранитель, отряхивая ботинки от грязи. Тина, сморщив носик, делала тоже самое, помогая магией и себе, и шуту. Несмотря на то, что в Морфале были дорожки из камня это совершенно, не спасало ситуацию – всё было в грязи и камни едва проглядывались через чёрное месиво. Одному призраку было хорошо. Люсьен, тихо посмеиваясь, смотрел на их попытки отряхнуться, радуясь, что к эктоплазме грязь не прилипает.       Заметив визитёров, к ним подошёл стражник, что сразу наехал на Лашанса:       – Это ещё что? Призраков нам и своих хватает.       Тина тут же поспешила вмешаться:       – Ой, добрый день. Это Люсьен, он со мной.       Стражник повернул голову к Слышащей, продолжая прищуриваться:       – Вот и держи его на коротком поводке. Что натворит – ты отвечаешь, ясно?       Пожав плечами, Тина кивнула. Стражник двумя пальцами сначала показал на свои глаза, а после на Слышащую:       – Я слежу за тобой.       Хихикнув, Тина махнула рукой, активно подёргав пальцами:       – Договорились, солнышко!       После чего весело поскакала вперёд, стараясь попадать на камни. Цицерон, проходя мимо стражника, повторил его жест «слежу», грозно нахмурившись. Люсьен просто зло прищурился на него, проходя мимо. Провожая взглядом странную компанию, стражник вытер пот со лба уже сожалея, что решил придраться к ним.       Проходя по главной улице, компания наконец увидела большое деревянное здание с вывеской «Верески». Поднявшись по ступеням и очистив себя и Цицерона от грязи, Тина вошла внутрь. Не смотря на позднее после рабочее время в таверне почти никого не было. Их тут же поприветствовал женский голос:       – Проходите, присаживайтесь. Сейчас дровишек в очаг подкину.       Хозяйка тут же вышла из прилавка и засуетилась. Осмотревшись, Тина заметила недалеко от очага единственного посетителя – орка с лютней. Он внимательно осматривал каждый уголок музыкального инструмента так, словно видел его впервые. Заметив задумчивый нахмуренный взгляд Слышащей, Цицерон осторожно утянул её за локоток за один из столов. Все вместе они сели на лавку, спинами к стене. Сидя по центру, Тина сложила руки вместе и положила на них голову, продолжая наблюдать за орком.       Вернувшаяся с дровами хозяйка таверны лишь мазнула глазами по призраку, пожав плечами: других посетителей всё равно не было. Тина фоном услышала, как хранитель сделал немаленький заказ, не забыв и про орехи в меду.       Видимо, орк наконец почуял прожигающий взгляд и оторвался от бессмысленного созерцая лютни. Он посмотрел на визитёров и вдруг обрадовался:       – Песня! Для столь поздних и приятных гостей.       – Лурбук! Нет!       Однако, вопли отчаянного ужаса хозяйки не остановили «барда» и тот, пропуская и сбиваясь, провёл пару раз по струнам, а после и запел:       – Путь был долгим и… тяжёлым. И теперь вы в тепле-е!       Пением Тина это бы не назвала даже под угрозой смерти. Голос орка был хриплым и совершенно не мелодичным. Тот не пропел эту фразу, а скорее просто протянул пару слогов. Скривив лицо в попытках изобразить улыбку, Тина беззвучно похлопала. Орка выражение лица слушателей явно не смутило, и он тут же расправил плечи и гордо поднял подбородок к верху.       Повернув голову, Тина увидела хозяйку таверны, что стояла с подносом еды. Её лицо было обречённым. Смотря в никуда, она медленно подошла к их столу и выложила тарелки и миски с едой.       – О, спасибо большое!       Обрадовавшись еде, Тина поблагодарила и хозяйку, и хранителя, и после приступила к трапезе. Цицерон не отставал. Заметив, что гости не собираются уходить, хозяйка выдохнула и пошла за другим подносом. Лашанс продолжал наблюдение, пока Тина размышляла над планом дальнейших действий, а Цицерон просто ожидал действий Слышащей. Любых.       Утолив голод, Тина решила прощупать почву. Посмотрев на Лурбука полузакрытыми глазами, она медленно и мелодично спросила:       – Бард, спой последнюю песнь. Ведь не каждый музыкант долго… живёт.       Однако, орк видимо был лишён не только музыкального таланта, но и хоть какой-то сообразительности:       – Хм, последнюю? Сейчас. Хм, может быть вот так… Кхем, Де-ень последний пришёл и… я ушё-ёл!       Скрыв лицо в ладонях, Тина вздохнула и решила попробовать ещё раз: «Рано или поздно он поймёт… Поймёт ведь?».       Когда у живых уже слипались глаза после сытного ужина, Лашанс старался унять руки. Они так и чесались подсыпать уже этому недо-барду что-нибудь в еду. Слышащая уже который час пыталась донести до него, что его дни сочтены, но орк или специально пропускал это мимо, издеваясь, или, что казалось Люсьену более вероятным, действительно не понимал. Но увы, помогать было нельзя. Ситуация была не опасной, всё под контролем, а значит и выполнять контракт должна была именно Слышащая.       Совсем отчаявшись, Тина стала угощать барда «за старания», надеясь, что он хотя бы подавится и задохнётся. Но и тут её ждало разочарование – «бард» лопал с огромным удовольствием и явно не в себя. Ибо куда в него это всё умещалось, Тина решительно не понимала. Увидев заинтересованный взгляд орка на орешки, что она грызла, Слышащая протянула ему миску с последней палочкой орехов:       – Попробуй. Орехи в меду, очень вкусные.       Поёрзав в нетерпении, Лурбук взял палочку и стал активно снимать орешки с неё. Пара движений и Тина печальным взглядом проводит пустую деревяшку, что ложится обратно в миску. Вздохнув, она пододвинула орку кружку мёда. Кивнув тот крепко приложился к ней, как внезапно остановился и закашлял. Тина, Цицерон и Лашанс тут же дернулись и пришли в оживление. Сонливость как рукой сняло.       Однако, отложив кружку, Лурбук перестал кашлять. Цицерон вздохнул и вновь припал головой к руке. Тина же заметила, что лицо орка как-то странно округлилось, а глаза припухли. Он внезапно схватился за горло, и Слышащая спросила:       – Лурбук? Ты чего? Тебе плохо?       Тот попытался ответить, но его лицо опухло ещё сильнее, как и горло. Он закашлялся, схватившись за горло и стал медленно сползать со скамьи. Тина, Цицерон и Люсьен выглядывали из-за стола, смотря, что будет дальше. Хозяйка таверны выглядывала из прилавка. Кашель стих. Как и шевеления. Тина прислушалась:       – Готов.       С громким вздохом облегчения вернулись на свои места Цицерон, Лашанс и хозяйка таверны. Ещё немного посмотрев на орка, Тина повернулась к женщине:       – А есть комнаты? Поспать бы…       – А? А, да, конечно. Правда только по одноместной кровати…       Она странно посмотрела на компанию, Тина с не понимаем посмотрела в ответ:       – Эм, отлично. Пойдёмте.       Тихонько выдохнув, хозяйка показала им две комнаты, и компания наконец отправилась ко сну. Постояв в коридоре, Цицерон придержал Тину, ожидая, когда отойдёт хозяйка. Убедившись, что их не отвлекают, он тихо спросил:       – Откуда Слышащая узнала, что у недо-барда будет такая реакция?       Лашанс, стоявший у другого плеча девушки, обратился в слух, внимательно смотря на Тину. Посмотрев сначала на хранителя, а потом и на стража, Слышащая лишь пожала плечами:       – Я и не знала… Интересно это у него была аллергия на орехи, мёд или медовуху? Или на сочетание орехов и медовухи? Хм. Наверное, всё-таки на орехи…       Переглянувшись, мужчины одновременно вздохнули. Тина же, продолжая рассуждать вслух, пошла к кровати. Кивнув друг другу, Цицерон пошёл в отдельную комнату, а Люсьен присел рядом с кроватью Слышащей, уставившись в никуда.       Проснувшись поутру, Тина потянулась, кивнула призраку, который тут же отживел, натянула рюкзак и вышла из комнаты с намерением разбудить Цицерона. Однако, выйдя из комнаты, Тина услышала, что шут уже был в главном зале и о чём-то щебетал с хозяйкой таверны. Понадеявшись, что речь шла о завтраке, Слышащая пошла в общий зал. Заметив вошедших, их тут же поприветствовала хозяйка, а Цицерон подбежал к Тине и взял её руки в свои:       – Слышащей хорошо спалось? Цицерон уже заказал завтрак и еду в дорогу.       – О, славно, спасибо! Ты просто чудо!       Обняв довольного шута, Тина пошла за вчерашний стол. Люсьен с промедлением примостился рядом. Тела на полу, конечно же, не было. Вроде бы кто-то из её мужчин помог хозяйке ночью с «уборкой», но Слышащая не была уверена полностью в этом, всё же она это слышала через сон. Позавтракав и забрав припасы, компания пошла на выход из Морфала.       Заметив вчерашнего стражника, что при их появление почему-то подскочил и что-то начал искать глазами, Тина приветливо помахала ему:       – Утречка! Ну как? Слежка удалась?       – Д-да… проходите!       Уступив дорогу к воротам, стражник руками указал направление. Пожав плечами, Тина прошла через ворота. Вновь грозно зыркнув на стражника, по очереди вышли Цицерон и Люсьен. Стражник наконец мог спокойно выдохнуть. Теперь, как он надеялся, окончательно. Ведь кто по своей воле вернётся в Морфал?       Отойдя от города, у Тины вновь началась тренировка с медленным бегом. Привал сделали лишь один и тот короткий, даже без усиленной тренировки. На немой вопрос Слышащей, Цицерон лишь мягко коснулся кончика её носа:       – Слышащей нужно восстанавливаться! Иначе хоп! И нету Слышащей… Цицерон не может такого допустить, нет-нет. Нет! Ни коем случае!       Повздыхав, Тина лишь предложила отправится дальше, что активно поддержали оба. По пути хранитель даже не пытался выведать планы, признав, что Слышащая справится даже без них. До лесопилки путь прошёл спокойно. Обогнув строение и перейдя мост, компания забралась повыше и затаилась среди предгорных камней.       Лашанс тут же выдал краткую справку:       – Вампирам нужно отрубать голову. Иначе есть возможность восстановления. Мёртвые, но живучие.       – Не вариант, Слышащая, конечно, сильная, но не настолько… Цицерон будет страховать с лука.       Медленно кивнув на обе реплики, Тина лишь продолжала внимательно смотреть на лесопилку. Лесопилка смотрела в ответ. Искра, буря, хрусть! Распахнув глаза и улыбнувшись, Тина поняла, что у неё появилась идея и она тут же приступила к её реализации. Взяв маленький камушек, Слышащая прицелилась и со всей силы кинула его. Снаряд попал прямо в цель – в сам механизм лесопилки. Раздался треск, шум и лесопилка остановилась. Прижавшись к камню, Тина смотрела и ждала.       Мужчина-вампир, что до этого ходил не далеко от озера, услышал шум и пошёл проверять. Осмотрев железки со всех сторон, Хёрн вздохнул, взял откуда-то сбоку ящик с инструментами и приступил к попытке разбора. Ничего не происходило. Хёрн убрал верхние доски, чтобы посмотреть на шестерни. Тина стала грызть пальцы, держащие краюшек камня, судорожно думая, что делать. Вдруг вампир выпал из поля зрения, и Слышащая неосмотрительно потянулась вперёд, чуть вылезая из-за камня.       С тихом «ох» её нога соскользнула. Посыпалась каменная крошка с пылью. Тину быстро подняли обратно, но Хёрн уже обернулся, всматриваясь в камни. Он потянул носом, как вдруг механизм снова издал громкий звук. Заработала пила. Не успевший убрать руку с гвоздодёром вампир, тут же оказался утянутым в ловушку. Его рука, попавшая под быстро заработавшее лезвие, тут же покрылась кровью и стала безвольно свисать. Издав истошный крик, он отскочил и тут же, запнувшись о ящик с инструментами, упал прямо на шестерни. Раздался противный хруст.       Тина зажала рот руками, желая закрыть глаза и отвернуться, но оказалась не в силах даже пошевелиться. Её глаза вдруг оказались прикрыты сильной рукой, а голова прижата к телу. Послышался вдали взволнованный женский крик и ассасины поспешили отойти дальше в лес.       Ноги Слышащей еле передвигались. Когда шум лесопилки стих, Тина тут же сбросила руки со своих плеч и поспешила отвернуться. Однако, ничего не произошло. Её волосы осторожно придерживали сзади, что-то тихонько приговаривая, но тошнота не усилилась. Сняв с её же пояса бурдюк с водой, Люсьен откупорил его и протянул Слышащей. Цицерон, стоявший сзади, тут же сообщил:       – Слышащей стоит попить воды, если плохо.       Когда она выпрямилась, он осторожно перевёл руки от волос к спине, слегка поглаживая. Подумав, Тина отрицательно помотала головой Люсьену. Одобрительно хмыкнув на это, он сообщил:       – Смерть от устройства, что кормило их. Чудесно. Достойно Слышащей.       Хранитель с этим активно согласился, а Тина лишь в задумчивости кивнула, понимая, что никакой тошноты и не было изначально. Она лишь по привычке подумала, что это случится, но оказалось, что ей… будто ей всё равно. Поведя плечом от понимая, что даже это её не особо уже задевает, Тина вновь кивнула мужчинам и пошла вперёд.       До Убежища оставалось всего ничего.