Как приручить Демона

В последнее время у Рук не было ни минуты покоя. Работа героя оказалась сложна, требовательна и крайне, крайне изматывающа. Складывалось такое ощущение, словно без Рук все как... без рук. И поэтому, мотаясь через элувианы по половине Тедаса, кунари все чаще и чаще еле добиралась до своей оттоманки, только чтобы забыться сном без сновидений и грохнуться с неё утром. И с чего вообще Маяк решил, что оттоманка ей подходит? Почему не дать нормальную кровать? Такую большую, с балдахином и гладкими как голова Соласа набалдашниками. Остроухий, кстати, обиженно молчал и в снах Рук не являлся, за что она была благодарна. Зато являлся Луканис и вытворял всякие непотребства, после которых кунари приходилось сбрасывать напряжение старым проверенным способом. И нет, не так, как вы все, извращенцы, подумали, а пробежкой. В общем, когда выдался свободный денёк, когда никто от девушки ничего не просил и не требовал, она поняла, что не знает, чем себя занять. Проснулась раньше всех. Поменялась днями готовки с Нэв, та все равно собиралась в Портовый город по работе. Поболтала с Хардинг о растениях. Посидела у Беллары, обсудили отношения и чем они зачастую заканчиваются. Отпустила Крылышко полетать. Потренировалась с Луканисом. Встретилась с Крылышком, вместе помылись — ворона чистила перышки, а Рук смывала с себя усталость тренировки в ванной. На ванную комнату наткнулась Хардинг, когда рассматривала стертые временем и, как оказалось, магией фрески. Одна из них хранила за собой скрытый проход в комнату, чей антураж вечно менялся — это девушки выяснили после того, как чуть не подрались, пытаясь доказать, что ванная выглядит именно так и никак иначе. Потом Рук заскочила к Варрику за советом... и вот прошло всего полдня. Когда кунари увидела, что Ворон направляется к элувиану, она не могла не сесть к нему на хвост. - Ты куда? - Луканис услышал её тихие шаги раньше, чем она подошла. Но не ожидал, что вопрос будет задан ему шёпотом прямо в ухо. Он отпрянул, покрываясь мурашками, искусно пряча свое смущение. Прошло несколько дней с той ночи, когда кунари приснилась ему в непотребном виде, но он не мог смотреть ей в глаза и старался избегать, чтобы не думать, почему она ему приснилась в таком виде. - За покупками... Я не понимаю, как вы выжили, питаясь тем, чем питаетесь. Я намерен это исправить. - Ну, тогда лишняя пара рук от Рук тебе точно пригодится, - скаламбурила кунари, тут же отворачиваясь, чтобы не видеть выражение лица Демона Вирантиума. "Ну что за бред ты несёшь. Успокойся. Ты восхищаешься обычным человеком. Нечего так нервничать в его присутствии". Обычный человек. Ну конечно! Как же она раньше не додумалась. Ей надо перестать относится к Луканису как к своему кумиру. Попробовать посмотреть на него со стороны. Увидеть в нем Луканиса Делламорте, внука Катарины, брата-Ворона. По правде говоря, после того неудачного столкновения с чашками, смотреть на него в целом девушке было затруднительно. Она боялась, что снова начнёт замечать маленькие детали, сводящие её с ума. Например, как дёргается его кадык, когда он делает очередной глоток кофе. Или же лёгкую усмешку перед тем, как обезоружить Рук. Они избегали друг друга, но ни разу не пропустили совместных тренировок. Балансируя на грани смерти, аккомпанируя звоном клинков, они практиковали танец боя и общались на языке, непонятном никому кроме них. Тем временем Злость стоял за спиной мужчины и что-то бормотал себе под нос. "Что?" - преодолев себя, спросил Луканис. "Ты не хотел её брать. Я просил. А она пришла сама". — "Так, ну и?" — "Судьба", - вздохнул Злость. Ворон ничего не ответил. Лишь посмотрел на Рук нечитаемым взглядом. Они вместе прошли через элувиан. Оказавшись на той стороне, Луканис потянулся за бутыльком, спрятанным за воротом рубашки, но остановился. Почему-то рядом с Рук голова не кружилась. Может, причина была в том, что от неё пахло лавандой? Он достал из-за пазухи лист бумаги со списком продуктов — не время отвлекаться на лишние мысли. Когда Луканис полностью развернул его, Рук не беспричинно засомневалась, что тот переоценил их общую тяговую силу. - Ты собрался не только нас, но и бродячий цирк заодно прокормить? - решила уточнить девушка. Ворон, до этого изучавший список, поднял на неё глаза. Потом перевёл взгляд на список и снова посмотрел на девушку. Он усмехнулся: - Да, возможно, я переборщил... Но зато нам не придётся закупаться в ближайшие полмесяца. - Вот радость-то, - несколько кисло отозвалась Рук, понимая, что их финансам будет нанесён ощутимый урон. Они подходили к каждой лавке. Луканис тщательно выбирал продукты — тёр, нюхал, чуть ли не облизывал. Возможно, правда, рвался облизать их Злость, который с момента начала прогулки рвался с цепи, как увидевший кошку сторожевой пес. Он и правда в какой-то момент погнался за кошкой, высвободив крылья и утаскивая оторвавшегося от земли Луканиса прочь. Пришлось Рук гнаться за ними, перепрыгивая через лавки. У одного продавца она так вообще перевернула тележку. Бедняга вслед только и успел крикнуть: "Моя капуста!" Отдышавшись после погони, они все же вернулись на рынок, чтобы докупить по списку нужное. Рук казалось, что она спит, ибо только во сне она могла бы представить, что будет заниматься такой обыденностью как поход за покупками с самим Демоном Вирантиума. Почему-то ей казалось, что убийцей магов будет серьёзный мужчина с флером таинственности и того кровавого холода и отстраненности, который присущ людям, чья жизнь заключалась в похищении оной у других. Но даже в самых курьезных мыслях она не могла подумать, что Демон будет стоять у прилавка и сосредоточенно отбирать чашки, чтобы их дизайн совпадал с теми, что он разбил. Или стрессовать из-за того, что не уверен, любит ли Нэв красную или белую рыбу, считая это упущением со своей стороны — профессиональная привычка составлять профиль будущей цели. Странно было вот так просто болтать с ним о том, о сём, хихикать с его шуток и делиться забавными историями, одним из главных героев которой зачастую был Виаго. - Минутку! Ты носишь корсет?! - Рук так сильно удивилась, что сдула большую часть сахарной посыпки с пончика. - А что? Красиво и практично. Хорошо защищает от нежелательных предметов в теле. Только Илларио не говори, это была его идея. Зазнается. Сзади них раздался знакомый голос, и Вороны обернулись: - Кого я вижу! - легок на помине, Илларио скользнул к Рук и запечатлел на тыльной стороне ладони галантный поцелуй. Девушка, с которой до этого он шёл в обнимку, нахмурилась. Злость чуть слюной не изошел: - А ну не трожь! - прорычал он, и Луканис тут же прикрыл рот рукой. Откашлявшись, он виновато посмотрел на Рук. Та, справившись с изначальным удивлением, поняла правильно — это выскочил Злость. - Интересно... - протянул Илларио, но не успел закончить мысль, так как его спутница уже протягивала руку его кузену. - Аделаида, - нежный голосок, а миловидное личико приобрело поистине умилительное выражение. Луканис неловко поцеловал кончики её пальцев, глядя вниз, избегая смотреть в её голубые глаза. Рук почувствовала, как сердце словно сжалось, и удивилась. Это чувство возникало у неё, когда кто-то получал похвалу от Виаго вместо неё, когда Тейя проводила время вне Воронов с кем-то ещё, когда Наследница кого-то обнимала, кроме неё. Но кунари не ожидала, что это чувство вдруг вспыхнет по отношению к Демону Вирантиума. Сначала с Нэв, теперь с этой миловидной нахалкой. Значит, дело не в детективе, а в Луканисе... или ей самой. - О чем задумалась? - Илларио заглянул в резко изменившееся лицо Рук. Та поспешно натянула улыбку, но сама поняла, что та получилась халтурной. - Так-так-так... - кузен посмотрел в сторону Луканиса, которого Аделаида уже взяла в оборот, самостоятельно похватив под локоток и соблазнительно прижимаясь грудью. Тот вежливо улыбался и изо всех сил пытался держать дистанцию, что выходило у него из рук вон плохо. - На самом деле он всегда был неплох с девушками. Ну, я-то конечно гораздо лучше, но думать, что Луканис неумелый — ошибка. Правда, он в себя никогда не верил и доверял ножам больше, чем своему обаянию. - Да, я уже имела честь стать свидетельницей его таланта, - хмыкнула Рук с сарказмом. Почему-то она едва могла отвести взгляда от медленно удалявшейся от них пары. - Да? Погоди, но не с тобой? - симпатичное лицо Илларио выражало искреннее недоумение. - Странно, я думал, он уже... Он помолчал. - Впрочем, неважно... Кажется, нас обоих бросили. Почему бы нам не оставить эту парочку и насладиться видами Тревизо в гондоле? - мужчина остановился прямо перед девушкой, не давая ей идти дальше. Он оперся руками на край невысокой арки, нависая над кунари, которая лишь немного уступала ему в росте. Рук выглянула из-за его плеча — Луканис и Аделаида уже сильно оторвались от них. Кунари вдруг увидела, как мужчина смеётся в ответ на что-то сказанное очаровательной незнакомкой и мерзкое чувство нахлынуло на нее с новой силой. Она вернула взгляд на Илларио, который внимательно изучал её выражение лица, и согласно кивнула: - Я согласна. Но место выберу я. - Люблю властных женщин, - промурлыкал тот, предлагая девушке руку. - Веди. Ах, Тревизо! Город высоких крыш и узких улиц, где пьют и веселятся до утра, любят как в последний раз и убивают ради любви. Сердце Рук сжималось от боли, когда она смотрела на родной город в лапах антаама — словно чума, изгадившая элегантные улицы грубыми баррикадами и боевыми лагерями. Вороны решили не испытывать судьбу и добирались до любимого места Рук по крышам, куда грузным и неповоротливым кунари было тяжело добраться. Оказавшись перед кошачьим домом, Илларио ощутимо напрягся. - Что-то не так? - Рук остановилась на пороге, обернувшись на застывшего перед входом мужчину. - Кошек не любишь? - Все в порядке, - Ворон быстро пришёл в себя и с привычной улыбкой подтолкнул девушку внутрь. Его ладони были холодны как лёд и сквозь тонкую рубашку, которую накинула на себя перед выходом Рук, её словно обожгло этим прикосновением. Рук любила кошачий домик. Угловое кафе на тихой улице, такой маленькой и незаметной, что её часто забывают даже добавить на карту города. На каких доходах при почти нулевой проходимости оно держалось — Рук не знала, но единожды по случайности оказавшись в нем, она стала постоянным клиентом. Владелица кафе, старушка Бригита, была слепа на один глаз и почти глуха, от неё пахло кошками и валерьянкой и когда она улыбалась, было видно её беззубый рот. Но при этом она не давала спуску тем, кто пытался обмануть старушку и уйти, не заплатив — она бросалась со своего места за стойкой коршуном и в мановение ока оказывалась перед дверью прежде, чем кто-либо успевал до неё добраться. Если же после этого у кого-либо хватало духу оттолкнуть её с дороги, то он получал клюкой промеж глаз и выпинывался из кафе без кошелька. Они устроились за столиком с небольшим диваном. Проведя по нему рукой можно было ощутить, что кошачьи коготки не оставили его без внимания. Солнечный свет, проникающий внутрь через большие, в человеческий рост, окна, пятнами падал то на круглый столик без скатерти, то на деревянные половицы, то на непонятного вида жухлое растение в горшке. Илларио, который слушал Рук, не отводя взгляда от старушки, наконец отпил горячего шоколада. - Мне стало так интересно, что я решила поспрашивать у жителей на этой улице, если они что-то про старушку знают. И ничего. Сказали только, что ходит слух, словно она была Вороном и подстроила свою смерть, чтобы уйти на покой. - Она, наверное, Катарину молодой видела, - вдруг задумчиво выдал Илларио, пытаясь оценить, насколько хозяйка кошачьего дома близка к тому, чтобы склеить ласты. Рук оживилась: - А ведь верно. Интересно, какой она была... Коты, уже успевшие забыть или же особо не стремившиеся запомнить Рук, не выражали к их паре никакого интереса. В сторону Илларио они начинали шипеть, так что тот даже не пытался приблизиться к хвостатым. Пара переглянулась, словно подумав об одном и том же, и, допив шоколад, подошли к стойке. - Наверняка Катарина была великой убийцей, сражавщаяся ради справедливости, - Рук нарочито повысила голос, делая вид, что роется в карманах, в попытках найти деньги. - Нет. Скорее всего она была настолько хороша, что сами Вороны не знали, что она у них работает, пока она не стала Когтем, - тут же подключился Илларио, тщательно выговаривая слова. Он остановил Рук, и начал в свою очередь хлопать себя по бокам, разыгрывая пантомиму. - А я говорю — великая, - заупрямилась кунари. - Нет, ей были ни к чему признания и лавры. Говорю же — самая тихая убийца, сама тень. - Великая. - Тень. - Трусиха и слабачка, - прошамкала Бригита, открывая зрячий глаз. - Что?! - в один голос вырвалось у Воронов. - Платить будете? Илларио протянул монеты, и старушка ловким движением выхватила их из его пальцев. К изумлению Рук он протянул ещё одну: - Так что там про Катарину? Старуха, словно птица, повернула голову, чтобы рассмотреть деньги, и, решившись, забрала их тоже. - Она всего боялась и была одной из самых слабых Воронов. Но именно эти два качества дали ей силу, чтобы тихо устранить целый дом Воронов и возглавить свой. Илларио присвистнул. Рук молчала — было о чем подумать. Не то, чтобы это откровение было редкостью среди Воронов: довольно часто в борьбе за власть те убивали друг друга. Просто почему-то от Первого Когтя она ожидала бОльшего. - А вы откуда это знаете? - наконец уточнила Рук. - О чем? - ожившее морщинистое лицо вдруг снова превратилось в маску стариковского безразличия. - О Катарине и Воронах, - подсказал Илларио. - Я? - удивилась старушка. - Я ничего не знаю. Мужчина, начавший терять терпение, протянул ей ещё одну монету. - Что ты мне, мальчик, деньги суешь. Хочешь помочь — кошечкам корм купи. - Тьфу ты, лиса старая. Пойдём, Рук, тут хлебать больше нечего. Илларио развернулся так быстро, что чуть не наступил на несмело обнюхивающую его молодую кошку. Та взвилась в воздух с громким мявком, приземлившись, выгнула спину с шерстью дыбом и зашипела. Илларио выругался и пулей вылетел из кафе. Едва Рук собралась последовать за ним, как старуха вдруг схватила ее, да так крепко, что чуть не оставила синяк: - Берегись, красавица. От него добра не жди. Кошки уж знают. - С-спасибо... - запнулась от неожиданности Рук. Костлявые пальцы отцепились от неё, и девушка вышла на улицу. Пока они шли обратно к рынку, кунари поинтересовалась: - Думаешь, она сказала правду? - Старуха-то? Думаю, за деньги в Тревизо любой дурак историю придумать может. На рынке они не встретили ни Луканиса, ни Аделаиду и, наконец, оказались у того места, где их окликнул Илларио. Рук остановилась и повернулась к мужчине. Хотя день был сумбурный и предсказание старухи все ещё было живо в памяти, девушка неплохо провела время. На её лице играла искренняя улыбка. - Что ж, - Илларио улыбнулся в ответ менее похабно чем обычно, - похоже, нам пора прощаться? - Да, мне пора. - Так сразу? И не обнимешь даже? - он раскрыл руки, словно приглашая девушку. Она заколебалась. Кунари страшилась близости с того самого дня, как погиб он. Переспать — одно дело, в сексе не нужны глубокие чувства и похоти напополам с влечением вполне хватало. Но в отношения Рук вступать боялась. Она все же сделала шаг в направлении мужчины и тут же ощутила беспокойство. Не из-за близости, словно кожей почувствовала — на них кто-то пристально смотрит. Она тут же отступила, рука непроизвольно легла на бедро, где находился один из кинжалов. - Извини, я... Просто... - девушка замялась, не зная, стоит ли говорить о том, что ей почудилось. Илларио вдруг поменялся в лице. - Прости, я не подумал. Какой же я идиот, - он хлопнул себя по лбу. - Поспешил. Признаю вину. - Да ничего страшного, - вдруг смутилась Рук. - Нет-нет... Дай мне знать, как я могу исправить содеянное. Илларио очень не хотел её отпускать на такой неловкой ноте, но Рук наконец-таки с ним распрощалась, договорившись, что обязательно чиркнет ему весточку. С Луканисом она встретилась уже у элувиана. Ворон молча показал на груду мешков и ящиков, сваленных прямо у перехода, и они так же молча перетащили их на Маяк. Рук вдруг почему-то стало очень стыдно, словно она сделала что-то очень неправильное. Снедаемая мыслями, окончательно запутавшись, она так и не смогла уснуть в ту ночь. Разозлившись то ли на себя, то ли на Луканиса, то ли на Илларио за то, что тот появился так не вовремя, она рывком села на кровати. Раз уж сна ни в одном глазу, то самое время выпить кофе и, возможно, прогуляться по Перекрестку. Может, что-то новое получится узнать о Соласе. Рук спала в одежде: привычка, оставшаяся после обучения у Воронов. Рук усмехнулась, она быстро научилась просыпаться от любого шороха, особенно в том лагере, что устроили для "многообещающих Воронят" на Лаго-ди-Ново. Она не была "многообещающей", но принадлежала дому дель Омбре, а это значило лишь одно — она участвовала во всем, где проходило что-то особенное. И хотя это был лагерь выживания, оттуда она вынесла тёплые воспоминания. Но сейчас было не время им предаваться, кофе не ждал, и Рук поплелась на кухню. Она взялась за ручку двери, ведущую в очаговый домик, когда вдруг услышала за ней голоса. Она остановилась и прислушалась. Голоса принадлежали Луканису и Нэв. - Так что да, та ещё история, - Нэв рассмеялась и Рук услышала, что Луканис вторит ей. Пальцы, лежавшие на ручке двери, неслышно скользнули с неё. - Спасибо за кофе, Луканис. И за разговор. Надо будет как-нибудь повторить. - Я буду рад. В приятной компании кофе кажется слаще. В сторону двери послышались шаги, и Рук дернулась, едва успев скрыться. В голове творился сумбур. Она подслушала то, что ей не стоило слышать. И теперь почему-то так сильно рвало душу. Рук спрятала лицо в ладонях и тихо застонала. Создатель, она все же вляпалась. Она влюбилась в Луканиса Делламорте. Теперь она была уверена, что это не простое обожание кумира. Нет, эти чувства были другие, от них трепещет сердце и от его взгляда в груди разливается что-то мягкое и приятно тянущее. Хотя сейчас не было ни мягкого, ни тянущего, вместо них была боль, словно её чувства взяли и скрутили как полотенце, чтобы выжать всю воду. Кунари засомневалась. Идти туда и встретиться лицом к лицу с человеком, который ей нравится, но флиртует со всеми, кроме нее? Или же пойти обратно спать и мучиться теперь уже не от бессонницы, а разбитого сердца? На мгновение у Рук появился соблазн написать Илларио или встретиться с ним в Тревизо прямо сейчас, но она быстро отмела эту идею. Не хватало только вляпаться в проблему с обоими кузенами вместо одного. Желание кофе все же пересилило душевные муки. Что ей, вообще не есть не пить теперь, раз чувства безответны? Ну уж нет. Девушка нарочито громко протопала к двери и открыла её. В обеденном зале было пусто. Рук выдохнула. По крайней мере ей теперь не надо было держать лицо перед Вороном. Она подошла к кухне — ещё горячий кофейник был лишь наполовину пуст. Рук налила себе горький напиток и бухнула, почти не глядя, ложку сахара с горстью. "Подсластила себе пилюлю", - мрачно подумала она, садясь за стол и агрессивно стуча ложкой. - Ты уверена, что хочешь это пить? - Твою ж... - Рук, которая уже поднесла чашку к губам, дернулась, пролила часть кофе на себя, вскочила, обжегшись, двинула стол, пролила ещё больше кофе теперь уже на стол и штаны и зашипела от боли, сжав кулаки так, что ногти врезались в ладони. Луканис, искренне испугавшись всего, что произошло за эти три секунды, сновал вокруг нее, пытаясь помочь и паникуя больше, чем сама Рук. Крики Злости "Горим!!!" не помогали, и если бы кто-то увидел эту сцену в полной её красоте, то умер бы от смеха. - Тряпку, Луканис, - прорычала Рук, но уже сама содрала с себя рубашку и принялась вытирать штаны, продолжая шипеть и ругаться сквозь зубы. - Андрасте, прости меня! В смысле, Рук! Ох! - Луканис наконец чуть сбавил обороты и уставился на девушку, которая теперь красовалась наполовину раздетая. На груди у неё краснело пятно. Наконец, Рук выпрямилась и шумно выдохнула. По ощущениям, кофе больше был не нужен, адреналина уже хватило по уши. Заметив взгляд Ворона, кунари посмотрела вниз и, молча, прикрылась тем, что осталось от рубашки. Даже Злость примолк. Луканис отвернулся, на его щеках в который раз в присутствии кунари вспыхнул румянец. - У меня где-то есть крем. Приложи пока холодное. "Ты покраснел", - Злость наконец-то заговорил с Луканисом. До этого демон молчал в наказание за поступки Ворона, которые показались ему неправильными. А неправильным он считал все, что было не касалось Рук — вежливость с надоедливой блондинкой, флирт с Нэв, отстраненность от Рук. Ворон Луканиса наблюдал за хозяином, поворачивая умную маленькую голову. "Хотел молчать — молчи", - огрызнулся Луканис, перетряхивая тумбу в поисках. "Когда о Рук — хочу говорить". — "А от меня-то ты чего хочешь?!" — "Хочу Рук". — "Я тут не при чем!" - заявил мужчина и вытащил мазь из-за точильного камня. Он поспешил вернуться, чтобы избавиться от диалога со Злостью, который в своей простоте все неимоверно усложнял. Рук тем временем успела найти какую-то то ли очень маленькую скатерть, то ли очень большую салфетку и обмоталась ею, чтобы не смущать и не смущаться. Луканис встал перед ней и открыл коробок с мазью, как будто был готов намазать кунари сам. Рук словно в трансе смотрела, как он чуть зачерпывает мази на пальцы, но тут в голове возник его недавний диалог с Нэв, и чары спали. - Спасибо, дальше я сама, - девушка протянула руку, чтобы взять коробок. Мужчина помедлил, словно слова не сразу дошли до него, но отдал коробок и отошел в сторону, глядя на свои пальцы с мазью так, словно видит их впервые. Отмерев полностью, он растер мазь по руке и отвернулся, чтобы Рук могла справиться самостоятельно. Кряхтя, она наложила смесь из кокосового масла, алое и мёда. Пахло оно странно, Рук поморщилась. - Могу капнуть лавандой... если хочешь. - Хорошо, - коротко отозвалась Рук. Её не удивило то, что он считал её выражение лица. Злость мог подсказать. Луканис повернулся и снова подошёл к девушке, доставая из-за ворота тот самый бутылек. Девушка уже прикрыла все места, оставив лишь ожог. Мужчина отвинтил крышечку и чуть наклонился вперед, чтобы лучше разглядеть, куда капать. Его лицо было над лицом сидевшей кунари, и она задрала голову, наблюдая за тем, как спадают волосы с плеч вперед, как пульсирует вена на шее, как он едва прищуривается и между бровей пролегает складка от сосредоточения. "Она смотрит!" - завопил внезапно Злость, и Луканис дернулся от неожиданности. Он умудрился капнуть на руку девушки. Следующими двумя каплями он попал в цель. - Ох, прости. Это... Злость. Я сотру, - ему самому показалось, что звучало неубедительно. Словно он все спихивает на демона вместо того, чтобы принять ответственность на себя. Он взял ладонь кунари в свои руки и провел большим пальцем по капле, растирая её ещё больше. Мягкими круговыми движениями он стал втирать маслянистую жидкость в кожу девушки, не замечая, как учащается её дыхание и как его собственное сердце ускоряет свой бег. Словно загипнотизированный, он задержался большим пальцем на костяшках. Затем скользнул пальцами вниз по мизинцу, нежно приласкал первые фаланги остальных единым лёгким движением. Прежде чем разорвать контакт, он провел указательным пальцем по подушечке её указательного и... их руки распались. Они посмотрели друг на друга, зрачки расширены, сердца стучали где-то то ли в глотке, то ли внизу живота. В голове словно туман, на губах — тягучая патока. Рук отстранилась первой. - Нэв будет не в восторге, - ядовито бросила она, мгновенно наливаясь какой-то отчаянной злобой. У неё не было ни времени ни сил спрятать свои эмоции, поэтому она мгновенно присосалась к кружке с кофе, словно та могла защитить её от всего, что произойдёт дальше. Лицо Луканиса сразу ожесточилось: - Полагаю, что Илларио тоже. Рук хотела ответить что-то язвительное, но глотнула кофе и... начала отплевываться во все стороны. - Прах Андорала, что за день сегодня такой, - простонала она, поднимаясь на ноги. Действительно, вместо сахара она положила в кофе соль. - Я же предупреждал, - Луканис мгновенно остыл и теперь с жалостью смотрел на скривившуюся девушку. - Мог бы и уточнить, - мгновенно разъярилась та. Не в духе, Рук стрелой пролетела мимо мужчины и выскочила наружу прежде, чем тот сумел хоть что-то ответить. Он озадаченно посмотрел на свои руки, потом на кружку злополучного кофе и схватился за голову. - Я с ума с ней сойду. Почему она? Почему из всех возможных людей, именно она? Почему не Нэв? Она холодная и рассудительная, никаких лишних движений, зрелая чудесная женщина. Я прекрасно таких знаю, я часто их встречал по работе. С ней бы и быть. Но тут появляется Рук, и я снова теряю голову. "Голова на месте", - отозвался довольный демон. - Это образно. Не подслушивай. Она хаотичная, невинная и, будь я проклят, мне страшно спрашивать её возраст. "Ты уже проклят", - снова встрял Злость. Луканис лишь махнул рукой. - Она все равно выбрала Илларио. Буду продолжать следовать своему плану. Держать дистанцию, сближаться с Нэв. Пару свиданий, и я забуду об этой... блажи. "Не хочу одноножку! Хочу Рук!”