Убей тело, убей душу,
Убей разум - так будет лучше!
Убей тело, убей душу,
Убей разум - так будет лучше!
Открыв глаза, я почувствовала боль. До хруста сжимаемые запястья, на которых точно останутся гематомы, были задраны над головой и перехвачены всего одной тонкой рукой, с бледной как у самой смерти кожей. Черный рукав ярко контрастировал с ней, такого мертвенного оттенка, будто посыпанная свинцовой пудрой.
Руки невыносимо ломило от неудобного положения. Я не понимала, что происходит. Все вокруг казалось пугающе четким и настоящим. Особенно боль. Она уж точно самая что ни на есть реальная.
В следующий миг глаз невольно зацепился за короткий блеск металла. Холодное оружие, небольшой нож.
— Я заберу твое сердце, — сумасшедшая улыбка и безумные черные глаза, напрочь застланные копотью первое, за что зацепился взгляд.
— Цукаса? Что происходит? — я попыталась дернуться, но ничего не вышло. Слишком сильная хватка. Меня накрыла легкая паника.
— Мм, мне надоели ультиматумы, Геля-чан. Давай все будет так, как хочу я? — невинно произнес он, глядя на меня как на долгожданную игрушку, с которой можно делать все что угодно. И это "что угодно" казалось уж слишком обширным. Даже в начале нашего знакомства Юги никогда не смотрел на меня
так.
Как на скотину, которую ты усердно выращивал лишь для того, чтобы пустить на мясо.
— А ты хочешь именно этого? — выдохнула я, собираясь с мыслями. Сердце болезненно сжалось в груди от тревоги и волнения. Я надеялась на лучший исход.
— А ты можешь предложить что-то еще? — издевательским тоном протянул он, отчего моя уверенность в своих силах ощутимо пошатнулась.
Почему это происходит? Запястья вновь обожгло болью от слишком неудобного положения. Неужели последний наш разговор был лишним? Черт! Почему как только я пытаюсь улучшить свою жизнь, все мои старания обнуляются? Словно кто-то нарочно не дает мне хоть немного облегчить свою жизнь!
— Я люблю тебя. Могу предложить свои чувства и верность, — попыталась я, глядя в эти черные дыры.
После моих слов улыбка на лице Цукасы стала снисходительной. Мне показалось, что я смотрю в пропасть. В самую настоящую бездну, которой нет ни когда ни края. По рукам пробежались мурашки. Стало невыносимо холодно. Сердце замерло вместе со мной. Спряталось где-то в груди, в надежде, что его не достанут.
Это не Цукаса.
— Ты любишь не меня. Ко мне у тебя нет чувств, предлагай, когда появятся, — с толикой презрения и сквозящего между строк снисхождения сказал он.
— Итак, что ты мне отдашь? — голос походил на скрежет металлических пластин. — Ты слишком много забрала для человека, не заплатившего ни за одно из исполненных желаний.
— Ты ничего не просил! — в панике выкрикнула я, чувствуя, как медленно теряю контроль. С этим существом, чем бы это ни было, не получится так, как с Юги. С ним можно договориться.
Это уже все решило.
— Ты и не предлагала, лишь брала все до чего дотягивалась, словно паразит.
Внезапно я почувствовала боль. Воздух разом закончился, меня резко выгнуло в обратную сторону, а из глаз побежали слезы. Крик раскатился по всему черному пространству, которому конца и края не было, утонув где-то во тьме.
Нож нырнул прямо в грудную клетку, пробивая ребра. А после, дернулся вниз.
***
Утром я проснулась от крика:
— Сестренка Ацу, вставай! Твоя мама приехала! Опоздаешь!
Разлепив глаза, я с удивлением обнаружила стоящую в дверях маленькую светловолосую девочку, которая тут же юркнула куда-то вглубь дома. Еще несколько секунд повалявшись, я встала, с трудом пытаясь осмыслить где я, что вообще происходит и как мне дальше жить. Мысли текли вяло, а мозг категорически отказывался обрабатывать хоть какую-то информацию.
Это был кошмар. Теперь в сознании оставались какие-то смутные обрывки происходившего, как если бы мне напрочь отбило память. Помню лишь боль. И Цукасу. Или, вернее сказать, существо, напоминавшее его лишь внешне. Должно быть, я слишком сильно перенапряглась... Переведя дыхание, я попыталась настроиться на более позитивный лад.
Мне понадобилось около минуты, чтобы понять, что сегодня я ночевала у Тэру и вместе с его братом большую часть ночи бодрствовала, поглощенная новой информацией об экзорцизме и призраках. Сам Минамото вряд ли бы и десятую часть из того, что я прочитала, рассказал бы мне по собственной воле на наших тренировках. Хотя, теперь меня волнует вопрос, знает ли он сам об этой книге? Вполне возможно, что ему также как и мне в свое время запретили прикасаться к чему-либо, касающемуся приказов, навешали лапши на уши, после чего он навсегда забросил идею даже задумываться об этом.
Ведь это опасно. И чрезвычайно жестоко. Это единственный метод экзорцизма, способный в действительности уничтожить призрака, а не принудительно забросить его на дальний берег.
Зайдя в дом, мама передала мне пакет с одеждой, загадочно улыбнувшись, оглядев мой внешний вид. Точно. На мне же сейчас шмотки Тэру. Еще один повод нас сводить. И как у нее не закрадываются подозрения насчет моей половой жизни? Так верит в порядочность президента академии?
— Мам, у тебя все хорошо? — спросила я, заметив, что ее лицо было слегка опухшим, а глаза блеклыми. Та заторможено кивнула и растянула губы в более широкой улыбке.
— Я слегка переволновалась, но в остальном все прекрасно, — заверила меня Минами. Давить я не стала, у японцев вообще не принято хоть сколько-нибудь делиться своими проблемами, когда ты находишься в обществе. А тут семья "любимого" дочери, самого популярного мальчика в академии. Вряд ли она бы хоть что-то сказала в его присутствии, дабы не опозориться.
Вскоре мама ушла, оставив меня переодеваться. Зайдя на кухню, а почувствовала умопомрачительный аромат, заставивший меня невольно проснуться. Коу стоял в фартучке у плиты, создавая какой-то кулинарный шедевр, а моя мама его мягко наставляла, заставляя парня чувствовать себя неловко. Это читалось на его растерянном лице.
Позавтракав, мы отправились в академию. Минами услужливо всех подвезла, не забыв и о Тиаре. Обосновала она это благодарностью за гостеприимство и прекрасный завтрак, которым Коу ее угостил, несмотря на вялые протесты.
— Как тебе ночевка у нас? — улыбнулся Тэру, натянув на себя одну из своих дежурных улыбочек. Мы зашли в школу одновременно, Коу уже пошел переобувваться.
— Диван удобный, шмотки тоже, спасибо, — кивнула я. — А вообще, я правда благодарна. Иногда мама придумает что-то себе, упрется рогом, а потом становится неловко.
Услышав от меня искреннюю благодарность, он лишь тихо усмехнулся, после чего попрощался со мной и ушел в свой класс.
— Ивасаки-сан, не стесняйся приходить к нам. И вообще, мы всегда вам рады, — произнес Коу, уже переобувшийся. Он все еще выглядел слегка обескураженным, отчего я даже умилилась. Какой же он временами ребенок. Чем-то напоминает Нэнэ. Нет, все-таки, они бы хорошо смотрелись вместе. Кошмар, напоминаю себе собственную мать сегодняшним утром.
— Как скажет Тэру, — развела руками я, тихо вздохнув. — Думаю, в гости я ходить к вам буду часто, но не с ночевой.
— Я все равно буду рад тебя видеть, — кивнул парень, после чего тоже убежал по своим делам.
Придя в класс, я тут же осознала чего именно добивался этот
урод,
садист,
жесточайший экзорцист похлеще своего предка, очень хороший человек, протянувший мне руку помощи вчера. Все взгляды, только я зашла, обратились на меня. Шепотки, проходившие по классу, разом стихли, потом вновь разошлись, возрастая в громкости, и снова замолкли.
— А это правда, что ты встречаешься с Минамото-сэмпаем? — ненавязчиво спросила Аой, склонив голову слегка вбок. Она была ближе всех ко мне и, судя по всему, единственной, кто решился спросить это вслух. — Говорят, что ты вчера ночевала у него. Утром видели, как ты вышла вместе с ним из машины и о чем-то мило беседовали. Пару дней назад он сделал тебя заместительницей вице-президента, третьим после себя человеком. Ты каждый день ходишь в его кабинет, из которого он выселил Аоя. Скажи честно, вы в тайных отношениях?
При этом вид девушки был настолько заговорчески-невинным, что казалось, будто передо мной сам Сатана, предлагающий контракт в обмен на душу, параллельно игравший роль святого ангелочка, чтоб никто ничего не подумал.
Я мысленно чертыхнулась, в реальности же скептичным взглядом окинула девушку, понимая, что об этом думают сейчас примерно все. Вот и как мне теперь оправдываться? Черт! Все что было сказано в стенах академии по поводу главного любимчика всей женской ее половины, разлетелось с невероятной скоростью среди заинтересованных! Нет, я, конечно, знала, что Аой всегда в курсе новых сплетен, но чтоб и такие подробности... Если Коу стоит идти в шеф-повары, что я определила, попробовав его стряпню, то ей однозначно самый путь в журналисты.
— Мы с Тэру-куном всего лишь друзья, — с напускным удивлением в голосе возразила я. — Видите ли, он не заинтересован во мне, как в девушке. Как говорится, подруга его брата и его подруга.
Я уже мысленно представила, насколько много "подруг" станет у Коу после моих слов, желающих через него добраться до президента. Ну, что же, могу пожелать им только удачи. Глаза у некоторых девочек в классе действительно решительно загорелись, а значит теперь обсуждения с меня плавно должны перетечь на президента. Мне уж точно лишняя слава не нужна.
Сегодня среди толпы девчонок я обнаружила и Нэнэ, чему очень удивилась. Она впервые за несколько дней посетила уроки. Разговоры классного руководителя с родителями ничего не давали.
— Привет. Как дела? — подошла к ней я, анализируя ее состояние. Ясиро выглядела слегка печальной и очень уставшей, одним словом, не лучше меня.
— Привет, Ацу-чан. Уже лучше, — ответила девушка, устремив свое внимание на меня. — Я слегка приболела, так что...
— Можешь мне не врать о болезни, я все понимаю. Расскажешь, если захочешь, — я успокаивающе приобняла ее за плечи, доверительно глядя ей в глаза, отчего Нэнэ ощутимо расслабилась.
— Прости, что снова храню от тебя секреты, — подавленным голосом едва слышно извинилась она. Я подавила хмык. На самом деле я примерно осознавала, благодаря рассказу Коу, что с ней происходит, но виду не подавала. Вряд ли парень будет распространяться о нашем личном разговоре, так что я сделаю вид, что его просто не было. По крайней мере, для окружающих.
— Ничего. Сейчас у тебя сложный этап. Отдыхай и прислушивайся к себе, это лучшее, что ты можешь сделать. А я подожду, — тем более, что забот у меня слишком много для одного человека.
После уроков я вновь задержалась, на этот раз сидя в пустом классе. Аканэ с его поручениями я нагло игнорировала, понимая, что единственное, чем он может пригрозить — это увеличение бумажной волокиты на моем столе. Да вот только если я продолжу пропускать мимо ушей все его слова, то что так, что эдак, работы у меня все равно не прибавится. К Минамото я тоже не торопилась. Он настойчиво не звал, а я слишком устала, чтобы идти набиваться самой.
В голове промелькнула мысль, что зря я вчера выдрала лист из книги. Кажется, что я помню оттуда каждую буковку, что даже удивительно, с учетом моей забывчивости.
Чтобы использовать приказы необходимо чувствовать в призраке нечистивую энергию. Представить ядро, находящееся внутри, переливающееся самыми различными оттенками, в зависимости от силы существа. Нужно иметь развитую фантазию и верить в то, что ты делаешь, а также в свои способности. Другими словами, ты должен сначала придумать, как оно должно выглядеть, убедить себя в этом, и лишь тогда ты действительно приблизишься к понимаю духовной сущности.
Приказы легче всего даются экзорцистам близким к смерти как раз потому, что у них просыпается особенное чувство, делающее их отчасти нечистью. Им не нужно придумывать или представлять, они действительно ощущают все, как есть. Такие люди почти сразу способны использовать приказы правильно. У опытных экзорцистов, практикующих эту методику борьбы с призраками, со слов Ёримицу, уже нет нужны ничего произносить вслух. Им достаточно напрямую влиять на ядро. Хотя, конечно, это еще более опасно. Один неверный шаг и такой мастер присоединится к толпищу неупокоенных душ.
— Конфетку? — внезапно до меня донесся писклявый голос. Я вздрогнула, глядя на маленькое пушистое нечто, обхватившее мою руку длинным розовым ухом. Наше знакомство с этими кролями прошло не в лучшей форме, а потому по моей коже пробежались мурашки. Ёримицу писал о мокке, как о безобидных созданиях, вот только мне они таковыми не казались. У них слишком жуткие наклонности и когда они собираются в стаю их совершенно невозможно остановить.
Ради интереса я попыталась сконцентрироваться на нем, представив внутри кролика маленькое ядрышко. Ожидаемо, ничего не вышло. Тогда я решила сконцентрироваться на себе. Что во мне от нечисти?
Связь.
Она всегда со мной. Настолько долго, что кажется, будто она всегда у меня была. Связь притягивает меня к Цукасе, заставляет нас всегда чувствовать друг к другу необъяснимое с точки зрения физики притяжение и потихоньку сливает нас воедино. Сосредоточившись на ощущениях от нее, я закрыла глаза. А ведь я никогда не пыталась вникнуть в ее структуру, разобрать, что она из себя представляет. Каждый раз, имея дело с ней, я пыталась убежать как можно дальше, избавиться, уничтожить и никогда не вспоминать. Но правильно ли это?
Теперь меня почти не волновало расстояние от Юги. В последнее время я стала более черствой и, возможно, более жестокой. Но зависимости, жизненной необходимости в его присутствии каждую секунду, как раньше, я уже не испытываю. Возможно, того контакта, что у нас есть сейчас, на нынешнем этапе достаточно. А может быть это уже не так важно, ведь дыра в груди, что так долго болела и кровоточила, наконец заросла.
Чем больше я думала, тем глубже погружалась. Мне казалось, что я касаюсь ее, тонкой нити, что тянется куда-то далеко. Следуя за ней в полном мраке, я мысленно шла в неизвестность. В какой-то момент мысленное переросло в реальное. И вот, я очутилась в до боли знакомом зале, который не раз видела много лет назад.
Странного рода дворец, переделанный в некоторых местах под современный стиль. Дом вверх дном. Клетчатый блестящий пол, роскошные лестницы с низкими ступеньками, ведущие вникуда, мебель на потолке, круглые столы с белыми скатертями, словно гвоздями прибитые к стенам. Огромное пространство с кучей коридоров, комнат и дверей. Взглянув на потолок, я обнаружила ту же самую ковровую дорожку.
Здесь мы встречались с Цукасой в мое бытие Ангелиной. Подсознание.
С тех пор, как я была тут в последний раз, многое изменилось. Появилось больше дверей, одна из когда-то белых лестниц стала красной, а вторая и того вовсе почернела. В самом центре в воздухе возникла огромная сфера, состоящая из тонких золотых нитей. Она ярко светилась, однако несмотря на это я могла спокойно ее разглядывать, не боясь опалить глаза.
Сфера была завершена чуть больше, чем на половину. Внутри нее плескалась некая субстанция, тоже источавшая свет. Иногда она выплескивалась прямо на пол, стекая горячим воском на черно-белую плитку. Некоторые из нитей, образующих сферу, сплелись в тугой канат, ведущий куда-то далеко, оканчивающийся вне поля зрения.
Все встало на свои места. Сфера — это ядро, которое начало свое формирование еще тогда, много лет назад. Видимо, оно должно было оставить свой отпечаток лишь в теле, в то время как моя душа должна была быть вытеснена, но так как одержимость вышла весьма своеобразная, то наличие во мне Цукасы лишь помогло создать мое собственное ядро, напрямую зависимое от ядра Юги и созданное благодаря ему же. После того, как оно зародилось, еще невидимое глазу, Хранители Часов потеряли возможность разделить нас с призраком.
А когда Цукасу оторвали от меня, ядро не имело возможности формироваться дальше, а потому оно расплескивалось и кровоточило. Я еще жива, у меня его и вовсе быть не должно было. Но из-за того что часть моей души, которую олицетворял Юги, частично слившись, "умерла", оно начало образовываться, как это делается у всех неупокоенных душ. Что-то вроде защитного механизма.
Обе наши души приняли меры в связи с новым статусом "ни живо, ни мертво". Моя — сделала все, чтобы приспособиться к новому статусу недо-мертвеца. А его — попыталась стабилизировать собственное состояние с открытием новых частиц души.
Получается, что связь это всего лишь продукт созидания ядра и слияния душ. Сейчас, когда мы находимся близко, мое ядро обросло клубком новых нитей. И очень сомневаюсь, что я это сама сделала. Скорее всего для создания своего ядра я отнимаю нити у Юги, наверняка не без последствий для оного.
Моя душа требует образования ядра, ведь часть меня мертва, но в то же время сама его образовывать не может, ведь у меня имеется тело. Мне кажется, эта теория наиболее близка к правде. Есть ощущение, что я права, хотя бы частично.
Я подошла ближе к предполагаемому ядру, чувствуя исходящее от него тепло. Коснуться его я все равно не смогу, оно слишком высоко, но мне это и не нужно.
Оно ослепительно яркое. Красивое, переливающееся золотыми оттенками, словно раскаленный металл. Горячее и мощное, ничем не затуманенное. От него веет силой в настолько большом количестве и высокой концентрации, что она переливается через край. Выжигающее все на своем пути солнце. Величественное. У него множество имен: Ярило, Баал, Ра*. Но общее между ними то, что все они воплощают небесное светило, что сжигает дотла и друзей и врагов.
Внезапно ядро засветилось пуще прежнего, а жидкость внутри разливалась так, что грозилась попасть и в меня. Я отошла, но было уже поздно: за одно лишь мгновение температура в зале поднялась настолько, что я обожглась.
Открыв глаза, я не сразу пришла в себя. Новые ощущения накрыли меня с головой. Глядя на мокке, я чувствовала внутри него малюсенький шарик энергии. Я могла видеть его цвет, распознать силу, текстуру, плотность, как если бы крутила его в руках.
В этот миг он показался мне таким уязвимым. Слабым. Что-то поднявшееся внутри захлестнуло меня с головой. Перед глазами встала пелена.
Я коснулась ядра кролика, заставив его напрячься. Вступила с ним в контакт, проникая в самую суть. Это не объяснить какими-либо словами. Тело словно мне не принадлежало. Секундой позже, как я это поняла, слова сами собой сорвались с губ.
— Замри, — прошептала я, обманчиво мягким, покровительственным тоном. Я находилась в трансе. Непреодолимая тяга уничтожить мокке, рассыпать всю его сущность в труху, заставляла меня это делать. Удовольствие адреналином разлилось по телу. Кролик повиновался, не в силах даже моргнуть против моего на то желания. Это пьянило. Не меня, но что-то глубоко внутри, заставлявшее меня получать наслаждение от происходящего. Нечто подавляющее мою волю. — Бойся, — в голосе появились шипящие нотки как у удава, готового в любой момент затянуть кольца и проглотить жертву. — Ум...
Не успела я договорить, как почувствовала чье-то присутствие. Это разорвало связь между мной и мокке. Кролик, жутко испуганный, мгновенно убежал, словно его здесь никогда и не было.
— Цукаса.
Наваждение спало. Ничего более не контролировало меня. Тьма отступила.
— Приве-ет, Геля-чан, — широко улыбнулся Юги. Сегодня он пришел чертовски вовремя. До меня только сейчас начало доходить, что я, вероятно, убила бы мокке, разрушив его ядро на мелкие кусочки, если бы он не появился.
— Привет, — на моем лице появилась слабая вымученная улыбка. День у меня сегодня не задался с самого начала. — Зачем пришел? — полюбопытствовала я.
— Ты же не спишь с Минамото? — ответил вопросом на вопрос Юги, решив с места сразу в кратер прыгать. Как же на него это похоже.
Я чертыхнулась, уж точно не ожидавшая, что он поверит этим слухам. То, что призрак о них узнает — это очевидно. Но надеялась, что уж верить-то точно не будет.
— Это тебе кто сказал? — выгнула бровь я. За эту часть дня, что я уже прожила, я поняла лишь одну вещь: желание побиться головой об стенку и расшибить ее, чтобы не болела обо всем том кошмаре, творящемся в моей жизни, скоро станет сильнее здравого смысла.
— Мицуба подслушал у каких-то девочек, — не задумываясь ответил Цукаса, возвратив тем самым меня из мыслей в реальность. Теперь я знаю кому за это вмазать.
— Тебя послушай, так за мной круглосуточная слежка идет, — хмыкнула я, решив, что сегодня не собираюсь акцентировать на этом внимание.
— Геля-чан, я стараюсь ради тебя. Сделай и ты для меня одолжение и закрой на это глаза, — Юги был того же мнения. Он обнял меня за руку, заглядывая в глаза самым невинным взглядом, каким только мог смотреть.
Я вздрогнула. Всего на мгновение перед глазами появился фрагмент из сна. И этого мгновения хватило, чтобы я против воли почти отшарахнулась в сторону. Но не сделала этого, чудом оставшись на месте.
— Геля-чан? — встревоженно произнес Цукаса, глядя на меня каким-то странным взглядом.
— Все в порядке, — губы сами собой сложились в вымученную улыбку. — Приснился кошмар, сегодня сама не своя.
Но парень не воспринял мои слова. Глаза его расширились в неверии, а сознанием он и того вовсе был не здесь. Где-то внутри себя.
— Я не понимаю. Я ничего не сделал, — резко констатировал Юги, разорвав физический контакт.
— Что случилось? Цукаса, что произошло? — тон голоса его не предвещал ничего хорошего, из-за чего меня обуяла тревога. Только не говорите, что он что-то себе придумал, и теперь закроется?
— Ты меня любишь? — мрачно спросил он, пытливо заглядывая в глаза. Меня мелко затрясло. Я сглотнула, пытаясь собраться с мыслями.
— Да, Цукаса, да. Я люблю тебя.
— Ты меня не боялась.
— Я тебя и сейчас не боюсь, — с пылом возразила я.
— Не ври мне. Я чувствую страх. Тогда ты испугалась.
— Так, Юги! Послушай меня, — я резко схватила его за воротник хаори и развернула к себе, отчего тот посмотрел на меня таким взглядом, словно только сейчас очнулся. — Я всю ночь не спала, живым это необходимо, если не забыл. У меня много проблем. Я психую. Пытаюсь со всем справиться. Минамото страдает херней, убедив всю школу, что у меня с ним чуть ли не любовь до гроба с полпинка. Я копаюсь во внутреннем мире каждого с кем общаюсь, что-то пытаюсь доказать, стабилизирую ситуацию, с каждым днем катящуюся к чертям! Я устала! — увидев, как изменился взгляд Цукасы, я выдохнула, поумерив пыл. — Сегодня я правда почти не спала. Мне снился кошмар. Я сама не знаю почему. Я не смогу тебе объяснить. Большей части я даже не помню, понимаешь?
— У тебя для меня всегда какие-то обстоятельства, — обиженно возразил он. — Сама говоришь не вмешиваться, но при этом справиться не можешь.
— Я все сделаю. Мне просто нужно время, — с раздражением буркнула я, нервно всплеснув руками.
— У нас его нет.
В голове словно что-то щелкнуло. Действительно нет. Я перевела взгляд на Цукасу. На его глаза, в которых читалась полная убежденность в своих словах.
— Но ты продолжаешь заниматься этим. — повисло недолгое молчание. Я не знала, что сказать на это. Действительно продолжаю. — Ты говоришь, что меня любишь, но никак не подтверждаешь это. За то, чтобы Ясиро продолжила жить ты готова положить свою жизнь на кон не задумываясь. Все твои мысли лишь о том, как это сделать. Я был задвинут на дальний план, как кто-то, кто может подождать. Но я не могу ждать. У меня нет на это времени, Геля-чан.
— Я хочу спасти Ясиро не потому, что мне все равно на тебя. А потому что я ее благо ценю выше своего, — выдохнула я, пытаясь объясниться и не вспылить. Сегодня у меня наредкость паршивое настроение.
— Почему бы тебе хоть раз не подумать о себе? — парировал Цукаса. В голове зашевелились воспоминания. Кажется, когда-то очень давно мы уже говорили об этом. Еще много лет назад, когда я была Ангелиной. И ни к чему хорошему это "думай о себе" не привело.
— Хорошо. Я не хочу жить в мире, в котором Нэнэ умрет. Я думаю о своем комфорте.
Внезапно он схватил меня в охапку и обнял, прижимаясь всем телом со спины.
— Останься со мной, — проникновенным, печальным голосом прошептал он. По коже пробежались мурашки, а все аргументы разом схлопнулись в моей голове. Я... Все чаще забываю о нем. Вернее сказать, я, наверное, особенно и не пыталась с ним что-то строить. Именно Цукаса находил меня. Он диктовал свои правила. А сейчас что? А сейчас выясняется, что когда он прошел такой путь, у меня на него просто нет времени? Что работает только напор?
— Хорошо, — согласилась я, сдавшись.
Мы молча обнимались. Ничего более было не нужно. Все слова всегда являются какими-то претензиями друг к другу. Лучше уж вообще ничего не говорить. Через час Юги покинул меня, сказав, что у него и у самого есть очень важные дела, а я не стала его задерживать.
— У тебя всегда много проблем, Геля-чан. Даже когда меня нет рядом, — перед тем как окончательно уйти сказал он.
— Они меня очень любят, — посетовала я, разведя руками.
После этого я зашла к Цучигомори. Хотелось высказаться и в который раз попросить совета. Теперь, когда бомба имени Цукасы перестала отсчитывать таймер, я поняла, что вообще не умею строить отношения. У меня это получается из рук вон плохо.
Лишь на полпути я вспомнила, что планировала принести ему конфеты... Опять не сделала этого. Да что ж такое. Даже обещаний не сдерживаю.
Рассказав о последних новостях, о ночевке в доме Минамото, о тренировках и даже разговоре с Коу, я спросила:
— Почему у меня все так плохо? Я пытаюсь помочь своим близким, всю себя отдаю только для них. Для Нэнэ, для Цукасы. Вмешиваюсь в дела, в которых я не сильна, дабы всем помочь. Но все постоянно валится из рук. Ясиро отдалилась от меня, Минамото не прислушался ко мне, Цукаса требует банального, но неисполнимого для меня. И постоянно меня контролирует. Каждый мой шаг, каждый слух обо мне, мое местоположение. Он всегда все знает. Да, я стараюсь не акцентировать на этом внимание, но чувствую себя тревожно. Я ничего не могу поделать со своим положением, хоть и много стараюсь. А еще мне снился сон... Где некто, притворившийся Цукасой, вырезал мне сердце со словами, что я наживаюсь на благах, как паразит.
Уже в процессе моей тирады учитель закурил, отчего я периодически слегка морщилась. Он обдумывал что-то и не торопился с ответом, откинувшись на свое кресло и тихонько покачиваясь.
— Ивасаки, ты не столь невинна, какой хочешь показаться, — наконец вынес вердикт он, заставив меня удивленно посмотреть на него. — Ты думаешь, что хочешь всем помочь, но никто тебя не ценит. Это не совсем так.
— Тогда, поясните мне, в чем я не права? В том, что хочу спасти своих друзей? В том, что хочу выжить? — на эмоциях я сама не заметила, как начала давить на него. Но Пятый не расстроился. Ему было в большей степени все равно.
— Ты помешана на контроле. Ты всем доказываешь, что твое видение мира правильное. Считаешь, что лишь одна ты понимаешь, как все на самом деле, а все остальные идиоты, — его слова, сказанные невозмутимым тоном, стали для ушатом, вылитым на голову.
— Мое видение рационально. Я говорю все так, как есть. В чем я не права? — нахмурилась я, не совсем понимая, к чему он ведет. Я точно знаю, что делаю правильно. Я хорошо понимаю ситуацию, о которой рассказываю. Да, преследуя свои цели, но я не говорю ничего неправдивого.
— Ты рациональна, — согласился учитель, кивнув. — Но люди таковыми не созданы. Призраки тем более. Заставлять их жить по твоим правилам также справедливо, как тебя заставлять жить по их.
— И что теперь? Мне не спасать друзей? Да я только и делаю, что пекусь об их чувствах и видении мира! — я насупилась, сев напротив учителя. Моему негодованию не было предела. Из его слов выходило, что все неправильно как раз потому, что я слишком правильная. Но это же бред.
— Ты должна вылезти из чужой норы и начать обустраивать свою. Житейская мудрость. У тебя и так слишком много бед. Может быть твоя подруга смирилась с тем, что не будет долго жить, за то ее последний год она проживет счастливо? Ты не знаешь, какой будет ее жизнь, если ты продолжишь менять ее судьбу. Все может стать значительно хуже. И виновата будешь в этом только ты.
— Я это понимаю и готова взять ответственность, — четко парировала я, глядя ему в глаза. Цучигомори устало выдохнул, взъерошил волосы, пытаясь собраться с мыслями, и вновь продолжил:
— Твоя проблема в том, что ты берешь слишком много ответственности за те вещи, которые к тебе никак не относятся. Мечты и желания Минамото, влюбленность Ясиро. Первым, что ты сделала, зайдя в библиотеку, был вопрос: "а что задумал Саругаки?". Ты суешь свой нос в дела, которые не имеют к тебе никакого отношения в желании все держать под контролем. Непрошенные советы никому не нужны.
— Но если я не буду все контролировать... — я не успела продолжить, как мужчина сказал за меня:
—... То все по-глупости умрут?
Чуть погодя, я кивнула. Наш разговор на этом не закончился, но ничего более важного сказано не было. Из него получается, что это я психованная девушка, помешанная на контроле всех и каждого, пытающаяся прожить свою жизнь за других. Дать им то, чего так и не получила я. Но ведь потребности у всех разные. Именно это пытался донести до меня Цучигомори.
И сколько бы советов от него я не просила, я еще ни разу самым полезным из них не следовала.
